Текст книги "Искушение золотого джокера"

Глава 8
Подарок незнакомца

Время приближалось к полудню, а город, словно так толком и не проснувшись, размышлял, улыбнуться ли ему или продолжать дождливую полудрему. Небо было покрыто рваными кусками серых облаков, сквозь которые время от времени вдруг бодро прорывались яркие лучи солнца, ослепляя веселым блеском и почти тут же вновь прячась поглубже под одеяло туч.

Я решил немного пройтись вниз по улице в направлении Старого города, где располагался мой отель, – это примерно полчаса прогулочным шагом. Первые пять минут моего пути с неба сияло солнце, которое вскоре спряталось, уступив место неслышному теплому дождику, затянувшему свою песенку легкой грусти.

Как хотите, но именно в таком, минорном звучании является мне этот город. Каждая моя брюссельская поездка проходит тихо, словно во сне, после которого я возвращаюсь в ритмичную жизнь Парижа или в сумасшедшие бессонницы Москвы, с легким удивлением вспоминая извечные сумерки бельгийской столицы. Наверное, потому таинственная смерть богатого старца в полупустом доме старой части города вполне вписывалась в общую картину: все это было по-брюссельски не совсем реально, будто я в очередной раз смотрел один и тот же сон…

Наверное, поэтому я даже не успел удивиться, когда передо мной вдруг возник высокий худощавый парень в джинсах и футболке и с ослепительно-белыми, чуть взъерошенными волосами на голове. Этот парень вполне соответствовал нереальному духу Брюсселя, потому как при хмурой сырой погоде был в огромных черных очках, закрывавших едва ли не половину его худого лица. Самым же фантастическим было то, что, внезапно нарисовавшись передо мной, парень невнятно пробормотал что-то на непонятном языке, молниеносно сунул мне что-то в ладонь, после чего исчез.

Несколько секунд я стоял на месте, пытаясь сообразить, что происходит, потом осторожно разжал ладонь, взглянул на «подарок» и, невольно зажмурившись, глубоко вздохнул, стараясь сохранить присутствие духа.

На моей ладони лежала тускло блеснувшая металлическая пластинка с изображением: немного печальный парень в шутовском колпаке улыбался мне мудрой и всезнающей улыбкой, держа в одной руке суму на палке, а в другой – огромный ключ. Судя по всему, это и был первый аркан монаха Скильда из чистого золота – тот самый, ради которого некто перерезал горло Себастьяну Пилцигу.

Вот так порой все меняется в считаные секунды. Одно мгновение – и бесценный аркан был в кармане моей джинсовой куртки, куда я поспешил убрать его с глаз долой. Мое сонное настроение немедленно испарилось, заставив лихорадочно соображать, что делать дальше.

В моих руках самым неожиданным образом оказалась главная причина жестокого убийства, бесценная вещица, реликвия. По идее, мне следовало немедленно отправиться в полицию и предоставить ее комиссару, который ведет следствие по делу об убийстве. Но маловероятно, что в полиции поверят моему рассказу о неизвестном парне в черных очках, сунувшем мне за так золотую вещицу; в таком случае разумно предположить, что единственным результатом добровольной явки будет мой арест и успешное закрытие дела.

Теперь я двигался к отелю с удвоенной скоростью, а когда до центрального входа оставались считаные метры, резко повернул направо. Решение пришло спонтанно: припрятать аркан в магазинчике «Садов», что находился неподалеку от отеля, на тихой и милой улице со старинными зданиями. В самом деле, кому придет в голову искать в салоне что-то, кроме элитной косметики?

Стоит отметить, что в нашем брюссельском салоне трудятся совершенно нетипичные продавцы-консультанты. Если вы хоть раз зайдете в любой из салонов «Садов Семирамиды», расположенных неважно в какой стране – во Франции, Германии, Швейцарии, Италии или родной Московии, то обязательно отметите их общий, строго выдерживаемый стиль. Как правило, это небольшой, но уютный салон, благоухающий изысканными ароматами, где посетителей встречают две дамы: одна – помоложе и поизящнее, вторая – постарше и поплотнее. Цель подобных требований проста: зайдет в салон мужчина – ему будет приятна консультация интересной красотки, а вот дама в возрасте непременно ощутит себя на коне рядом с округлой ровесницей.

Брюссель в этом отношении отличается от всех своих собратьев: здесь у нас работают шестидесятилетний безупречный Уго Мюрре и его супруга-ровесница по имени Милли – высокая, полная, по жизни радостно улыбающаяся фемина. И все! Эта пара работает без праздников и выходных, потому как больше им особо нечем заняться, а в работу они вкладывают всю душу. Наверное, именно поэтому наш брюссельский салон отличается прекрасными данными продаж.

Кстати отметить, в салон меня привело еще одно обстоятельство: в кабинете Уго, где он лично ведет всю бухгалтерию салона, целая стена отдана книжным полкам от пола до потолка. Согласитесь, нет ничего надежнее, чем втиснуть аркан в какой-нибудь толстый том, что стоит на полке повыше. Согласен, может, идея и не слишком оригинальная, но на тот момент я был чрезвычайно взволнован, а потому ничего лучшего придумать не мог.

Глава 9
Надежное место

Скажем честно: я не вошел – влетел в салон, словно за мной бежала банда преследователей. В ароматной уютной тишине салона меня встретил Уго, улыбнувшись приветливо и спокойно, как будто я каждый день забегаю в салон и ничего особенного в моем заранее не объявленном появлении нет.

– Добрый день, мсье Ален. Очень приятно вас видеть. Полагаю, у вас и у мсье Жюля все благополучно?

Сам его голос располагал к улыбкам и спокойствию. Почти тут же из другого конца салона появилась славная Милли, благоухающая своим любимым фиалковым парфюмом, который наша фирма каждый раз дарит ей в день рождения, хорошо изучив пристрастия одной из лучших работниц «со стажем».

– О, какой приятный сюрприз, мсье Ален! Уго, милый мой, что же ты не предлагаешь мальчику кофе? Поспеши приготовить для всех нас по чашечке! А я пока сбегаю в булочную за свеженькими круассанами. Или, быть может, мсье Ален предпочитает наши брюссельские гофры?

Она лукаво подмигнула и весело расхохоталась, уже направляясь к выходу. Секунда – и Милли исчезла за звякнувшей колокольчиком дверью, а Уго, мило улыбнувшись, направился в кабинет заряжать аппарат кофе. Само собой, я немедленно воспользовался этим, чтобы последовать за ним. Слава тебе Господи, мне удалось избавиться от аркана в считаные секунды: пока Уго неторопливо и педантично заряжал кофейный агрегат, я протянул руку к верхней полке, молниеносно вытащил первый попавшийся том и, сунув между страниц аркан, тиснул книгу на место. Вот и все! Разумеется, я не забыл отметить, что волею случая золотой аркан попал в томик Маркеса «Сто лет одиночества» – кстати сказать, один из моих любимейших романов в шальные годы учебы на журфаке.

Между тем Уго принялся расставлять чашки-блюдца, а Милли вернулась с целым пакетом выпечки, мгновенно озвучив наше мужское молчание беззаботными и жизнерадостными репликами. Признаться, к этому времени я уже хотел не кофе, а плотного обеда после всех треволнений, поэтому поспешил выпить порцию торжественно поднесенного мне напитка, с деланым интересом выслушал об объемах продаж за первые дни наступившего лета и уже через пять минут, с облегчением распрощавшись с милыми людьми, немедля отправился обедать в ближайший ресторан.

Ближе к двум часам дня я был сыт и почти умиротворен: аркан в надежном месте, а у меня есть время подумать о том, что делать дальше. К этому времени после очередной порции сдержанного солнечного сияния вновь зарядил дождь – на этот раз сильный и не бесшумный, так что я ощутил желание, не мудрствуя лукаво, отправиться на боковую. Но тут зазвенел мой сотовый, и я, взглянув на экран, хмыкнул: звонила Аиша – стало быть, девушки, как и подобает богеме, ближе к обеду наконец-то проснулись.

– Доброе утро, Ален, – голос Аиши звучал приглушенно, словно она еще не совсем вернулась из страны снов. – Извини за звонок ранним утром. Должно быть, я испортила тебе весь сон. Зато, излив на тебя свои страдания, я тут же уснула и неплохо выспалась. А ты? Ты, надеюсь, выспался?

– Милая Аиша, я отлично выспался и в настоящее время уже отлично отобедал. Советую и тебе сделать то же самое, совместив завтрак с обедом. Кстати, какие у вас с Люси планы на сегодняшний день?

Ответом мне был протяжный вздох.

– Пока даже не знаю. Я проснулась и обнаружила, что Люси куда-то ушла. Нет ее сумки, вещей – значит, она встала, собралась и куда-то отправилась, не оставив мне записки. А я, если честно, в Брюсселе совершенно не ориентируюсь. Может, ты заберешь меня и составишь компанию в какой-нибудь приличный ресторан? Ну, пожалуйста!

Что мне оставалось делать? Я столь же протяжно вздохнул в ответ, после чего выяснил местонахождение подруги, вызвал такси и отправился за ней в совершенно неизвестный для меня сектор города, где не так давно неразумные бельгийцы уничтожили целые кварталы старинных уникальных зданий, заменив их современными безликими коробками. Может, именно поэтому я никогда не бывал там – как говорится, совершенно не тянуло.

Пока такси везло меня по безликим улицам микрорайона, я утверждался в том, что был прав в своей нелюбви. И, как только в такси оказалась Аиша, ожидавшая меня неподалеку от автобусной остановки, я дал таксисту новый ориентир: улица Ратуши, что в двух шагах от Гранд-Плас, ресторан «Белльвю»! Если честно, на это вдохновил меня бездарный район, а также совершенно несчастный вид Аиши, которая за годы нашего знакомства не раз выручала меня в сложных ситуациях. Сейчас мне предоставлялась прекрасная возможность отплатить добром за добро: провести экскурсию по Брюсселю и поднять не слишком радужное настроение подруги.

Первым пунктом нашей культурной программы был обед. Как только мы устроились за столиком ресторана, я сделал заказ для подруги – на свой вкус и свои средства, энергичным движением руки остановив робкий протест Аиши.

– Черт возьми, неужели ты думаешь, я настолько жадный парень, что не могу себе позволить угостить доброго друга добрым обедом? – Я постарался, чтобы в моем голосе прозвучал праведный гнев. – Изволь есть с аппетитом, дорогая! А я тем временем буду просвещать тебя относительно бельгийской гастрономии.

За первые пятнадцать минут я рассказал все, что мне известно про фирменный бельгийский картофель фри, который был отменным гарниром, и дивное блюдо: кролик, тушенный в пиве с черносливом. Ну, а поскольку на этот раз я волевым решением вместо кофе заказал для нас обоих чудесное вишневое пиво, то тут уж мне пришлось прочитать подруге поучительную лекцию о стране пива Бельгии с ее более чем восемью тысячами сортов оного напитка.

– Ты же знаешь, что я не люблю пиво…

Эти слова Аиши, которые она проговорила, как только я сделал соответствующий заказ, стали прекрасным стартом для моего спича.

– Знаю, – бодро улыбнулся я. – И знаю также, что ты не любишь пиво, потому что никогда не пробовала бельгийского. Знаешь ли ты, что, к примеру, то пиво, в котором тушился твой кролик, называется «Гёз» и относится к так называемым дамским сортам? Тот, кто попробует «Гёз» впервые, не будучи предупрежден, что в его бокале пиво, запросто может перепутать его с шампанским. Ну, а то, что я заказал сейчас для нас, – это и того круче. В нем напрочь отсутствует характерная пивная горечь, из-за которой многие, включая тебя, не любят пиво. Это пиво настояно на натуральной вишне. Вкус – потрясающий.

Я торжественно поднял свой бокал, предлагая то же самое сделать не совсем уверенной в правдивости моих слов Аише. Мы чокнулись, и я подмигнул подруге.

– Поскольку ты будешь первый раз в жизни пробовать знаменитое и неповторимое бельгийское пиво, советую загадать желание. Только, пожалуйста…

Разумеется, этого следовало ожидать: я еще не успел договорить до конца, чтобы она не загадывала желания, связанного с ледышкой Люси, как безумная подруга, я мог поспорить на что угодно, именно его и загадала, залпом осушив бокал. «Тема» желания легко прочитывалась на ее раскрасневшемся личике: само собой, то было желание добиться взаимности неприступной Люси.

Я вздохнул, нарочито неторопливо отпив первый глоток.

– Ну, как тебе вишневое пиво?

Аиша бодро тряхнула головой.

– Прекрасно! И действительно, никогда бы не подумала, что пью пиво. На вкус – нечто чудесно-вишневое. Пожалуй, я не отказалась бы еще от одного бокала.

– Нет ничего проще.

Я сделал знак официанту и, когда он отправился за добавкой, чуть наклонился через стол к весьма ожившей от пива подруге.

– Итак, сегодня утром твоя Люси исчезла. Но, судя по ее вчерашним словам, она собиралась отправиться в универ на встречу со своим профессором и славным рыцарем ордена Питером Мунком. Стало быть, разумно предположить, что именно так она и сделала.

– Я тоже так думаю, – кивнула Аиша. – Просто неприятно, что она не оставила записки. Нечто в духе: «Я уехала в универ сообщить профессору обо всем, пока-пока!» – до обеда или до вечера – это уж ей виднее.

– Бог с ней, с твоей ледышкой Люси, – усмехнулся я. – А теперь скажи начистоту: как, по-твоему, она действительно понятия не имеет, кем был в обычной жизни ее великий магистр?

Аиша равнодушно пожала плечами.

– Полагаю, не знала. Иначе бы непременно сказала – просто чтобы продемонстрировать свою осведомленность. Ты знаешь, Люси вообще-то очень сдержанный человек – ледышка, как ты ее назвал, но вчера, когда я примчалась к ней из Парижа, она была вся на взводе. Тряслась, как в лихорадке, и беспрерывно повторяла…

– Ты это уже мне говорила: «Все будет хорошо, все будет хорошо».

Аиша недовольно поморщилась.

– Не только это! Она беспрерывно бормотала что-то, словно это помогало ей не сойти с ума от страха.

– И что конкретно она говорила?

– Да всякую чушь! Сто раз повторила, что это ужасно – человек с перерезанным горлом, что перед ее глазами до сих пор стоит жуткая картинка, что она хочет спрятаться под одеялом от этой жестокой жизни и никогда не вылезать из-под него. Ну и все в том же роде.

– Словом, все время только и жалела себя, бедняжечку?

– Точно! Именно так все и было.

Интересная штука – жизнь. Порой ты только начинаешь осваивать правила новой игры, как эта самая игра без малейшего предупреждения вдруг входит в твою рутину бытия. Передо мной вновь ярко и четко нарисовался бледный парень в черных очках вполлица, сунувший мне в ладонь золотой аркан. Сам не знаю почему, но я мог бы поспорить на что угодно: это был Человек-Тень. Каким образом ему в руки попал золотой аркан и почему он решил передать его именно мне? Возможно, парень видел меня в компании художницы Люси рядом с местом убийства магистра. Опять же, тот факт, что он передал аркан мне, дает основание предположить, что это не он убил своего шефа. В самом деле: если бы он чикнул магистра, спер ценную штучку, то с какого боку стал бы отдавать ее кому бы то ни было?

Я вздохнул. Елки-палки, но почему он передал карту именно мне? Ведь должен он был знать кого-то еще из рыцарей ордена? И почему не смог уберечь своего магистра от смерти? Странная ситуация, странные вопросы.

– А твоя дорогая Люси не говорила тебе о том, как выглядит Человек-Тень? Ведь, обнаружив труп в мансарде, первым делом она должна была попытаться разыскать именно его!

Аиша пару секунд смотрела на меня, задумчиво подперев скулу ладонью. В конце концов хмыкнула:

– Ничего такого в голову не приходит. Она просто несколько раз восклицала, куда же он мог деться, ведь он чуть ли не круглосуточно охранял магистра, а тут вдруг пропал. Но как выглядит… Погоди! Ведь что-то такое она говорила…

Она нахмурилась, словно пытаясь припомнить нечто ускользающее, и даже пару раз слегка раздраженно щелкнула пальцами. Все было бесполезно – нужные слова так и не всплыли в ее памяти. Аиша так и сказала мне:

– Без толку! Если я это и вспомню, то только тогда, когда это будет совершенно не нужно. Но в таком случае я непременно тебе позвоню. А пока…

Тут она приподнялась и, протянув руки через стол, крепко меня обняла, умильно чмокнув в лобик.

– А пока спешу выразить тебе свою благодарность за поддержку и чудесный обед. Между прочим, из тебя получился бы интересный журналист – ты так живо рассказал мне о кулинарных традициях Бельгии и о дивном бельгийском пиве.

– Сказать по чести, у меня просто не было времени и особого желания тебя поразить, – скромно потупил я глазки. – А вообще-то я мог бы рассказать тебе про местные монастыри, которые и являются главными производителями уникальнейшего пива, которое ценится во всем мире едва ли не на вес золота. Если хочешь…

В этот самый момент отчаянно зазвенел телефон Аиши, и моя красавица мгновенно еще больше похорошела и ожила. Ну, тут все было ясно без комментариев: судя по дивному румянцу, звонила ледышка Люси.

Что ж, на этом в нашей славной дружеской беседе можно было смело ставить жирную точку.

Глава 10
Труп в декорациях «Омменганга»

День продолжался; тучи неожиданно исчезли без следа, уступив место яркому солнцу. Проводив Аишу на встречу с подругой в Брюссельский университет, сам я какое-то время бесцельно шел куда глаза глядят, а увидев группу туристов из Канады, не думая, двинулся следом за ними по улочкам Старого города, вполуха слушая рассказ бойкого гида о фестивале под названием «Омменганг». При этом в голове у меня лениво ворочались две мысли: что делать с золотым арканом и не стоит ли все-таки немедленно отнести его в полицию, поклявшись в собственной невиновности.

Как говорится, никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь. Можно представить себе реакцию полиции на мой честный и откровенный рассказ: едва по зову подружек прибыл в Брюссель, как «познакомился» с хладным трупом; и вместо того, чтобы тут же за косы притащить подруг в полицию, отправился в гостиницу, а на следующее утро во время променада получил из рук странного незнакомца аркан из чистого золота – за так, от чистого сердца. С чего бы такая необъяснимая симпатия к моей персоне?..

Обдумав вопрос со всех сторон, я тяжко вздохнул. Что ни говори, а стоило признать очевидный факт: для добровольной явки в полицию я еще не созрел. Стало быть, на данный момент лучшее место для аркана – в магазинчике «Садов», а мне стоит почаще встречаться с Лехой. Как ни крути, а пресса – реальная сила, и самый скромный журналист способен добыть интереснейшие факты. А что уж говорить о практически гениальном борзописце Алексее Олешкине!..

Между тем канадцы вдруг несказанно оживились, закидывая гида вопросами о все том же фестивале «Омменганг», и как наглядная иллюстрация его бодрому рассказу откуда-то зазвучала музыка и даже конское ржание. Я огляделся – судя по всему, мы приближались к площади Гранд-Саблон, куда, кроме нас, со всех проулков и улочек стекалось немало народу. И тут, словно в ответ на мой пока что не высказанный вопрос, зазвенел телефон в кармане.

– Приветствую тебя, Петрухин! – бойко забасил неутомимый Леха. – Слушай сюда: сегодня поутру на радостях от нашей встречи я совершенно забыл тебя проинформировать. А ведь нынче в Брюсселе великий праздник: фестиваль «Омменганг»! Не слыхал про такой, тундра неогороженная?

– Между прочим, слыхал, – дерзко отозвался я. – Причем только что: я тут повис на хвосте у туристов, которым гид вещает об этом самом «Омменганге». В настоящее время мы приближаемся к площади Гранд-Саблон…

– И слава богу! – весело перебил меня Леха. – Дело в том, что все начинается именно на этой площади, и я как раз нахожусь здесь, по левую сторону от церкви Нотр-Дам-де-Саблон. Бегом ко мне! Жду в нетерпении.

Сами понимаете, на этом наш разговор прекратился, и я прибавил шагу, маневрируя в толпе. Еще больше народа было на самой площади, которая вдруг открылась передо мной дивной картинкой средневекового города с его базарчиком, длинными столами, уставленными угощеньем, с величественными рыцарями верхом на фыркающих лошадях и прекрасными дамами в длинных платьях. Все улыбались друг другу, народ в средневековых костюмах и современных джинсах бродил вдоль торговых рядов, покупая красочные сувениры у матрон в старинных нарядах.

– Рад тебя видеть, дорогуша! – хлопнул меня по плечу Леха, за шиворот выуживая из разнокалиберной толпы. – Как сам видишь, сейчас на площади воссоздан средневековый рынок. Еще немного, и из церкви вынесут статую Девы Марии, которую в затертом веке одна из брюссельских дам сперла из церкви в Антверпене, доставив ее сюда. Ну, а поскольку все произошло по дивному сну да по приказу сил высших, то антверпенцы признали право брюссельцев на чудотворную Марию.

Леха энергично шел сквозь толпу, таща меня и беспрерывно излагая факты истории.

– Понимаю, что все это слегка путано, но не в том дело. «Омменганг» – только повод вспомнить славные былые времена, пострелять из арбалета, поскакать на лошадях да покрасоваться в костюмах рыцарей. На мой взгляд, самый роскошный момент фестиваля – это костюмированное шествие во главе с правителем Вильгельмом III Оранским, кронпринцем Испанским и герцогом Брабантским Филиппом, Марией II Стюарт и многочисленной королевской свитой. Только представь себе эту славную компанию! И вот все они дружно направляются отсюда на Гранд-Плас, где ровно в 21.00 начинается праздник, на который заранее продаются сидячие места. Но, думаю, мы с тобой вполне постоим-побегаем по площади на своих двоих, не так ли?

Голос моего приятеля то и дело заглушался пронзительными звуками флейт, выкриками продавцов, смехом и говором народа. Мы двигались в густой толпе, дружески толкаясь-улыбаясь со встречными, слушая обрывки реплик, рассказов гидов и шуток паяцев в старинных платьях.

– Как тебе стрельба из арбалета? – Леха кивнул мне в сторону выстроившихся на площадке стрельцов в красочных нарядах. – Смотри внимательно: сейчас парни будут палить вон в те мишени на стене здания. А наша с тобой задача – восторженно аплодировать их дивной меткости. Итак, орем-хлопаем!..

Стрельцы подняли свои арбалеты, повинуясь команде, прицелились и пальнули, вызвав восторженный вопль зрителей. Заряд, новая команда, залп и вновь – бурные возгласы и свист публики.

– Несмотря на то что ты, мой друг, молчишь, осмелюсь выразить надежду, что все увиденное приводит тебя в восторг, оттого ты и немеешь, – хмыкнул Леха, разворачиваясь в сторону церкви Нотр-Дам-де-Саблон. – Гляди-ка, вскоре шествие двинется в сторону Гранд-Плас. Мы с тобой последуем за народом, не так ли?..

Я весело рассмеялся и кивнул. Возможно, я действительно не отличался излишней болтливостью, но что тут скажешь: красочное шоу, восторг публики, к которому я мог лишь присоединиться своими честными аплодисментами и широкой улыбкой.

Мы уже потянулись вслед за основной массой, как раз выруливающей с площади на улицу Кристаль, как вдруг мне на глаза попалась странная фигура парня в наряде средневекового горожанина. Несмотря на то что весь народ уже потянулся вслед за процессией, оставив длинный стол с пустыми пивными бокалами, этот парень так и остался сидеть, ткнувшись лицом в стол.

Я цапнул Леху за плечо:

– Предлагаю слегка притормозить, друг мой. – Я не отрывал взгляда от неподвижного силуэта за опустевшим столом. – Как ты думаешь, этот тип жив или?..

Лехе не нужно объяснять вполне очевидное – поймав направление моего взгляда, он на мгновение замер и тут же двинулся к пустому ряду скамеек. Я рванул за ним. Леха первым опустил руку на плечо парня, и тот немедленно повалился набок; его черная шляпа упала с головы, открыв лицо – невероятно бледное, с почти бесцветной тонкой полоской губ и широко распахнутыми глазами красного цвета.

– Бог мой, – выдохнул Леха, едва не теряя сознание от жутковатого вида мертвеца. – Красные глаза! Впервые вижу.

– Теперь понимаю, о чем все никак не могла вспомнить Аиша, когда речь зашла об особых приметах Человека-Тени, – глубокомысленно произнес я, кивая на лицо мертвого. – Видишь ли, этот парень и есть тот самый тип, что сунул мне сегодня поутру золотой аркан. Я сразу же предположил, что он – Человек-Тень. А Аиша все никак не могла вспомнить, что такого говорила ей о нем Люси. Но теперь я готов поспорить на что угодно: Люси наверняка упомянула, что Человек-Тень – альбинос, то бишь у него ослепительно– белые волосы и кожа, а глаза красноватого цвета. Явление редкое, но вполне реальное.

– Ага, – кивнул, быстро взяв себя в руки, Леха. – Стало быть, этот альбинос успел сунуть тебе аркан и вот его самого грохнули вслед за магистром. Смотри, друг мой, как бы теперь не началась охота за тобой. Надеюсь, никто не видел, что альбинос сунул аркан именно тебе?

Между тем на неподвижное тело начали обращать внимание отставшие от шествия люди. Сами понимаете, поскольку в мои планы пока что не входила встреча с полицией, я переглянулся с Лехой, мы взяли ноги в руки и поспешили покинуть опасное место.