Текст книги "Люди и чудовища"

Глава 16

Тени Альмар больше не призывал. Хотя хотелось. Он и подумать не мог, что ему будет так сильно этого хотеться. И вечером, когда он стреноживал лошадей, добытых где-то господином Митрилом, и ночью, когда лежал, глядя в звездное небо, а сон все не приходил, и днем, когда они ехали, охотились, оглядывали очередное опустевшее стойбище…

Желание призвать Дар росло и росло – призвать и вновь ощутить это ни с чем не сравнимое чувство, заполнить магией пустоту внутри.

Возможно, вызвать только одну Тень будет безопасно? Всего одну серую Тень, которая вырастет из ничего, которую он спрячет под одеждой, которая будет жить рядом с ним, словно маленькая пустынная змея…

Альмар тряхнул головой, в очередной раз отгоняя искушение. Посмотрел на полуэльфа, который, держа коня в поводу, рассматривал что-то в высокой траве.

– Что там, господин?

– Иди сюда, посмотри.

Альмар спрыгнул с коня, приблизился. Черепа. Можно было подумать, черепа каких-то животных, вот только мальчик уже видел однажды точно такие челюсти и такую же форму морды. Все, кроме странного серебристого налета на поверхности костей.

– Это бесы.

Полуэльф бросил на него острый взгляд.

– Уверен?

– В прошлом году магистр Ковель выставлял в Южном дворце редкости из императорских хранилищ. Там было много таких черепов и даже целых скелетов.

– Магистр Ковель?

– Светлый маг. Наставник наследного принца.

– Хм-м…

– Господин, как они здесь оказались? Учитель говорил, что единственно хорошее, что есть в Степи, – это отсутствие прорывов из Нижних слоев. То есть я не… – Альмар смущенно замолчал, запоздало сообразив, что не особо благожелательно отозвался о родине своего спутника. Но тот, казалось, не заметил.

– Да, прорывов в Степи не бывает. Но если прорыв произошел в другом месте и кто-то переместил бесов сюда… – Господин Митрил задумчиво посмотрел на север, где лежали земли империи.

– Переместил и убил?

– Может быть, – согласился полуэльф. – А может, хотел проверить, смогут ли бесы выжить здесь.

Альмар потянулся взять в руки ближайший череп, но, когда до того остался едва дюйм, отчего-то передумал. Черепа бесов должны быть безопасны. Мальчик видел, как магистр Ковель касался их без всякой опаски сам и позволял всем желающим. Но этот налет…

Альмар подобрал лежащий неподалеку камень и стукнул по кости. Череп раскололся так легко, словно был сделан из яичной скорлупы. И внутри него обнаружился тот же самый серый налет, только гуще. И никаких следов мозга – мелкая степная живность не побрезговала плотью бесов, выела все, что только можно было выесть.

Альмар поднял голову, чтобы поделиться со спутником находкой – и наткнулся на внимательный взгляд полуэльфа.

– Господин…

Тот дернул уголком губ.

– Любопытство и осторожность – хорошее сочетание, но пусть второго будет больше. Ты в Степи, парень, Степь не любит беспечных. Особенно беспечных чужаков.

– Этот налет ядовит?

Полуэльф пожал плечами.

– Не знаю, но я бы не стал его трогать.

Господин Митрил достал из седельной сумки холщовый мешок, вытряхнул из него какие-то травы и аккуратно, не касаясь черепов голыми руками, уложил в мешок несколько штук.

– Пусть с этим разбираются шаманы, – пояснил он. – Защищать Степь от потустороннего – их работа.

Этим вечером Альмар, на удивление, заснул сразу. И Дар не манил, и Тени не просились быть призванными. Вместо этого всю ночь ему снился серебристый налет, какой был на черепах бесов. Только во сне этим налетом были покрыты люди. Много незнакомых людей. Они все, как огромная молчаливая армия, шли куда-то, а на небе, в самом зените, застыли рядом солнце и луна.

Альмар сидел у костра и неотрывно смотрел на пламя. После того как они нашли останки бесов, прошло три дня. Желание творить магию вернулось на второй, а на третий переросло в гложущий голод. Только при виде огня становилось легче. Вот он и смотрел, а иногда протягивал ладонь, касаясь пальцами алых язычков.

При господине Митриле Альмар не решался так делать, но сейчас полуэльф уехал на разведку, оставив его одного, и можно было играть с языками пламени, брать раскаленные угли на ладонь, наблюдая за алыми бликами, дуть на них, не позволять погаснуть, возвращать их в костер и брать другие.

Огонь не обжигал, не причинял боли, на коже не оставалось никаких следов, кроме пепла. Огненной стихии не было дела до того, что еще утром полуэльф заставил Альмара выпить разведенный в воде блокиратор магии. Огонь звал…

– Привет!

Альмар вздрогнул, вскочил на ноги, озираясь по сторонам. Забытые угли скатились с ладони на землю.

По пояс утопая в высокой траве, к нему шла девочка лет семи, светловолосая, в роскошном шелковом платье. И туфли у нее, когда она вышла из зарослей, оказались под стать одежде – изящные, вышитые золотыми нитями, совсем не подходящие для путешествия по степи. От степнячки в ее внешности осталась только прическа – два десятка длинных тонких косичек.

– Я тут мимо… проходила, – сказала девочка, – и заметила тебя. Но почему ты сейчас почти не светишься?

Альмар моргнул – и вспомнил. Радога. Несколько дней, проведенных в доме оборотня-оружейника. Встреча на крыше дома со странной девочкой, которая заявила ему, что он Темный, но при этом излучает свет.

– Ты Нита. Ты не разбилась тогда?

– Вот еще! – Девочка подошла ближе, склонила голову набок, разглядывая Альмара, потом шагнула назад и рукой в воздухе очертила его силуэт. – Интересно. Сейчас твой свет, как солнце за тучами. Где-то далеко.

Альмар еще раз огляделся по сторонам, выискивая спутников Ниты, но никого не было. Хотя, когда он видел ее в первый раз, с ней говорил невидимка. Может, и сейчас этот невидимка прячется где-то поблизости?

– Как ты здесь оказалась? Ты одна?

– Мне все надоели, и я убежала. – Девочка хитро улыбнулась. – Хочешь, я сделаю так, что ты снова будешь светиться?

– Ты говоришь о моей магии? Это и есть тот свет?

Нита энергично кивнула.

– Не надо, – с сожалением отказался Альмар, – духи Степи не любят магов. Господин Митрил специально дал мне блокиратор.

– Да, духи здесь вредные, – согласилась девочка. – И он тоже вредный. Я его знаю.

– Кто вредный, господин Митрил?

– Это для тебя он господин Митрил, а для меня он просто Мэль. – Нита наморщила нос и добавила с сожалением: – Он раньше был такой забавный. Веселый. А сейчас скучный. Один раз даже наябедничал на меня шаманам, представляешь?

– Э-э-э… – Альмар не очень представлял, какое отношение шаманы имели к девочке и почему господин Митрил им на нее жаловался. – Ты магичка?

– Я? – Нита на мгновение задумалась, потом тряхнула головой, и ее косички взлетели в воздух. Будто живые, замерли, концы их изогнулись, как головы змей, и вновь обычными косичками упали вниз. – Я чародейка!

– А какая разница?

– Слово красивое, – объяснила девочка, – мне нравится, как оно звучит. Чародейка. Чародейница-а-а…

Она раскинула руки в стороны и закружилась на месте, над ее головой начала закручиваться воздушная воронка футов десяти в высоту. Потом девочка остановилась, а воронка нет. Вот внутри воронки полыхнула молния, тихо громыхнул гром.

– Здорово! – Альмар смотрел на миниатюрный ураган с искренним восхищением.

Нита хлопнула в ладоши, воронка качнулась и развеялась в воздухе.

– Чтобы не привлекать лишнего внимания, – объяснила она. – А давай поиграем!

– Поиграем без магии?

– Без! Я так давно не играла в обычного человека…

Нита приходила играть каждый раз, когда господин Митрил отлучался по делам. На расспросы Альмара лишь пожимала плечами.

– Ну что ты, как глупый! Конечно же я знаю, когда Мэль тут, а когда не тут. Еще бы я не знала!

Они играли.

Часть этих игр была обычной – прыжки через веревку (Нита оказалась очень запасливой), прятки в высокой траве (Нита обещала не пользоваться магией для поисков и слово держала), создание красивого глиняного замка с принесенными Нитой осколками хрусталя для окон.

Часть – странной.

Например, как сейчас, – небесные салки.

Альмар перепрыгнул на очередную парящую в воздухе глыбу земли, взмахнул руками, удерживая равновесие. Оглянулся. Нита пока отставала. У ее изящных туфель оказалась скользкая подошва, а играть босиком, как Альмар, девочка не захотела. «Вот еще, – сказала она, наморщив нос, – это же некрасиво».

– Ой! – Маленькая чародейница больше не скакала с глыбы на глыбу. Она вытянулась во весь рост, вглядываясь куда-то в даль. – Ой-ой-ой! Кажется, меня нашли… Еще увидимся! – подпрыгнула и исчезла.

Альмар посмотрел туда же, но ничего, кроме чистого горизонта, не увидел. Вздохнул. Нита была забавная, с ней было весело, но это не делало ее менее странной.

Пласты земли, включая и тот, на котором стоял мальчик, поплыли, медленно покачиваясь, туда, откуда забрала их магия Ниты, и ровнехонько легли на свои места.

Альмар сошел со своей глыбы и пошатнулся, после ненадежной поверхности твердая земля будто тоже норовила накрениться. Сел рядом с погасшим костром и закрыл глаза, слушая Степь. Последнее время, оставаясь в одиночестве, он часто слушал ее. Этому научил его господин Митрил. Первый шаг к тому, чтобы говорить с духом зверя… Правда, дальше первого шага продвинуться еще не удавалось.

Сегодня Степь звучала чуть иначе, чем обычно. Было ли это связано с теми, кто искал Ниту?

Уже который день Мэа-таэль изучал стойбище тууров. В отличие от всех стойбищ, увиденных им за прошедшие недели путешествия, это выглядело идеально. Юрты, расставленные почти по кругу, почти правильно, но все же слегка хаотично – туурам всегда было сложно соблюдать должный порядок. Вопящие дети. Кричащие на них женщины. Собаки, лающие не со зла, а от избытка чувств. Шаман, чем-то занятый у костра, разведенного в самом центре стойбища…

Потом, в который уже раз, полуэльф повернулся к западу.

Волна была близко. В этом году предки проснулись на месяц раньше и торопились сюда. Да, не так просто ушел со своих мест почти десяток племен, не так просто оказались в Великой Степи черепа бесов. Вот только Мэа-таэль на ранний приход зимних бурь не рассчитывал. Он вел с собой чужака, да еще и мага, и сомневался, что сумеет уговорить предков не вредить мальчишке. Предки слушали только шаманов, да и то не всех, выбирая достойных по признакам, понятным только им.

Для Альмара следовало найти Хранимое место, но сделать это в землях тууров без разрешения хозяев было сложно. Предстояло договариваться.

Глава 17

Замок был тих.

Замок был темен.

Замок смотрел вокруг черными проемами окон, затаившись в ожидании. А над замком, над крепостной стеной и немалой частью леса царствовал купол.

Днем этот купол был почти прозрачен, и только иногда, когда солнечные лучи падали под определенным углом, по поверхности купола разбегались сотни мелких радуг. Ночью купол было видно лучше – сотканное из магии мерцающее полотно, постоянно меняющее свой рисунок. Узоры, которые никогда не повторялись. Сочетания цветов, на которые хотелось смотреть и смотреть. Если бы только эта магия не была Темной…

Лисс заставил себя отвести взгляд от волшебного зрелища. Он запретил себе восхищаться тем, что создал проклятый Темный маг. Даже если то, что он создал, было настоящим произведением искусства.

– Красиво, – вздохнул рядом знакомый голос, и Лисс торопливо обернулся.

– Учитель…

Магистр Ковель, бывший наставник бывшего наследного принца, а ныне первый заместитель главы Светлого Совета, прибыл сюда, к замку Тонгила, только пару часов назад, еще до заката, и эти два часа провел в переговорах с другими магистрами.

– Ты, наверное, удивишься, Лисс, но когда я размышляю о несправедливости судьбы, то первое, что приходит мне на ум, это Темный Дар Тонгила Северного, – негромко сказал учитель. – Больно думать, сколько добра этот человек мог бы принести, родись он Светлым. Такой уровень Силы. Такой острый ум. Такой потенциал… И все это на службе зла.

Лисс сглотнул и вновь посмотрел на магический купол. Юноше прежде и в голову не приходило, что могло быть иначе, но учитель, конечно, был прав.

– Зачем мы пытаемся взломать его защиту? – задал он вопрос, который не осмелился задавать другим магистрам. Учитель никогда не ругал его за глупые вопросы, всегда объяснял непонятное. Не разочаровал он и сейчас.

– Видишь ли, мой дорогой ученик, – отвечая, магистр Ковель не отводил взгляда от мерцающего купола. – Видишь ли, последние годы Тонгил собирал со всего мира и создавал сам уникальные артефакты, большая часть которых хранится в его замке. Нам нужно забрать их до того, как он вернется. Только так мы сможем победить Темных. Вернее, заставим их отказаться от самой идеи войны. Темные никогда не начнут междоусобицу, если их шанс выиграть будет равен шансу проиграть. Они слишком ценят свою жизнь.

– Но война… Неужели все настолько плохо?

Лисс поежился. С каждым годом мир между Светлыми и Темными становился все более шатким. Некогда слияние Темной и Светлой магии рождало артефакты удивительной силы. Сотрудничество продолжалось только в создании риед, и то лишь потому, что империя нуждалась в этом оружии для защиты от внешних врагов. Магов для сотрудничества отбирали по жребию, отказаться было невозможно.

– Все еще хуже. – Учитель отвел взгляд от купола, лицо его стало мрачным. – За последние годы Тонгил убил пятьдесят семь Светлых, если считать вместе с подмастерьями. Если он узнает, что нападение в Радоге было спланировано с нашей помощью… Мой дорогой ученик, скажу тебе честно: я боюсь даже представить, какой будет его месть.

– Но разве это не естественно, что мы, Светлые маги, хотим его уничтожить? Разве Тонгил может ожидать другого обращения? Он прекрасно…

Магистр Ковель как-то неловко кашлянул, и Лисс замолчал.

– Видишь ли, мой дорогой ученик, положа руку на сердце, Тонгил имел… имеет право ожидать другого обращения. Мы, как бы это сказать…

Лисс ощутил тянущее чувство где-то в районе солнечного сплетения. Будто он смотрел с большой высоты, испытывая одновременно желание прыгнуть вниз и страх перед падением.

– Мы поклялись не выступать против него ни в каком виде и никак не поддерживать тех, кто выступит.

– Кто – мы?

– Светлый Совет, – со вздохом признался магистр Ковель.

– Но если была дана клятва богам, то как…

– Солнечный отказался принять нашу клятву, а призывать других богов отказались уже мы. Тонгил сказал, что примет от каждого из нас слово чести.

– Он ведь не поверил? – тихо проговорил Лисс. – Это просто… Для него это…

– Даже если не поверил, слово мы нарушили. – Магистр Ковель вновь тяжело вздохнул.

Лисс прижал ладонь ко лбу, ощущая, как все странности последнего времени перестают быть такими уж странными.

– Значит, поэтому только младшие маги работали со жрецами Гиты? Поэтому вы отказались помочь нам с Ринной найти Венда? Поэтому…

– Да, мой дорогой ученик, трижды да. Но когда возникла реальная возможность уничтожить Тонгила, мы не смогли удержаться. И просчитались.

О, как хорошо Лисс помнил свое ликование при известии о смерти Темного! Праздничные пиры. Радость на лицах друзей и знакомых. И, несколько недель назад, отчаянное нежелание верить, когда от жрецов Солнечного пришло сообщение: Тонгил жив. Вернулся из мертвых. Вернулся в собственной плоти.

– Кстати, – учитель оглядел их небольшой лагерь, – где твоя сестра? Я полагал, что увижу ее здесь.

– Ринна в Лазурной долине. Князь Луниар решил, что ей слишком опасно оставаться в империи. Особенно после… Вы ведь понимаете?

– Конечно, – магистр Ковель задумчиво кивнул, – князь абсолютно прав. Как только пришли скорбные известия, мне самому следовало подумать об этом.

– Магистр! – позвал кто-то, стоящий возле палаток. – Мы ждем только вас. Пора начинать подготовку.

– Учитель, – заторопился Лисс. – У меня есть идея по обходу защиты купола. Выслушайте!

Магистр Ковель кинул быстрый взгляд на ожидающих его магов.

– Если новое заклинание магистра Драу не сработает, то обязательно.

Лисс проводил взглядом уходящего учителя.

– Не сработает, – прошептал, – уверен.

Три дня Светлый подмастерье провел здесь, на опушке леса, где купол невидимой стеной уходил в землю. Три дня он наблюдал за все более отчаянными и одинаково безуспешными попытками взрослых магов снять купол или хотя бы пробить в нем проход. Три дня он делился своей Силой с этими взрослыми магами, с каждым следующим днем все яснее понимая – бесполезно. Купол было не пробить ни грубой силой, ни умением. Следовало найти другой способ.

Сколько времени у них осталось до возвращения Тонгила?

И если они не успеют, если не сумеют, что тогда? Действительно война, как сказал учитель? Война магов, которая разрушит империю?

Новое заклинание магистра Драу требовало длительной подготовки и много Силы. Очень много Силы.

Отдав последнее, что осталось в его резерве, Лисс отошел от пульсирующей сферы и устало сел на землю, прислонившись спиной к стволу широкого дерева.

– Что, высушили? – с сочувствием спросил кто-то, и Лисс с трудом поднял голову.

Напротив стоял молодой парень. Смуглый и черноволосый, как кочевник, но с узким лицом, горбатым носом и большими черными глазами. И ведь Лисс когда-то где-то видел этого парня, но усталость, вызванная магической опустошенностью, мешала вспомнить.

– Я Румар Дашиссе, – сказал тот, правильно истолковав вопросительный взгляд Лисса. – Подмастерье магистра Драу. Мы встречались в столице.

Дашиссе… Лисс моргнул. Ну конечно. Фамилии на «иссе» носили только нобили Народа Песков. Около тридцати лет назад один такой нобиль бежал в империю, просил здесь убежища и получил его. Осел, женился. И все три его сына родились с сильным Светлым Даром. Лисс вспомнил и бал, устроенный отцом Ринны, где эти самые три сына пытались ухаживать за его сводной сестрой.

– Я здесь уже второй раз, – не дождавшись от Лисса ответа, Румар тоже сел на землю. Вернее, на кучу листвы, ее покрывавшую. Обычно на север зима приходила рано, но в этом году она задержалась, позволяя длиться теплой осени. – Я так надеялся, что мне не придется сюда возвращаться. В прошлый раз они вытянули из меня все за четыре дня, а потом две недели я не мог призвать даже самую завалящую искру.

Лисс нахмурился. Он как-то не задумывался над тем, как давно Светлый Совет пытается взломать купол Тонгила. То есть полагал, что те три дня, что он провел у замка, и были началом попыток.

– Ты знаешь, когда мы начали? Я имею в виду здесь.

– Ломать барьер, ты хочешь сказать? – Румар посмотрел в сторону замка и пожал плечами. – Сразу, как убили Темного, так и начали. Там-то, в его крепости в Радоге, ничего интересного не нашлось, а здесь, на севере, должна быть настоящая сокровищница. Так что переправили сюда магов и стали ломать. Сперва тайно, своими силами. То есть силами Совета. Потом добавили магов, которые в Совет не входят. А как только пошли слухи, призвали и нашего брата. В смысле, подмастерьев. Не удивлюсь, если через неделю сюда начнут доставлять учеников.

– Какие слухи? Что Тонгил жив?

– Тонгил жив, и это уже полторы недели как не слух. Нет, я о другом. За пару недель до того, как жрецы сообщили о его воскрешении, Темные вдруг внезапно засуетились. Какие-то там в Ковене начались перестановки. Ну и прошел слух, что кто-то важный у них погиб и якобы это дело рук Тонгила. Наши тогда тоже засуетились и потащили сюда, к замку, самых сильных подмастерьев.

– Значит, больше двух с половиной месяцев. – Лисс невольно посмотрел в ту сторону, где сиял и переливался купол. – Так долго и все без толку.

– С Тонгилом надо замириться. – Румар тоже смотрел на купол. – Выплатить виру за обиду и замириться.

– За обиду? – Лисс недоверчиво рассмеялся. – Мы нарушили слово чести и убили его! Это не просто обида, это… Я даже не знаю, как это назвать.

– Смотри, начинают! – прервал его Румар.

Сфера, куда они целый день собирали Силу, светилась все ярче. Вот ночное небо прорезала первая вспышка. Вот вторая.

Раскатистый удар потряс ночной лес. Содрогнулась земля, взлетели уснувшие было птицы, заполошно хлопая крыльями и крича.

Копье слепящего света врезалось в купол, продавливая его, проходя все глубже и глубже внутрь барьера. Вот сейчас, сейчас…

Купол содрогнулся, движение рисунка по его поверхности сбилось. Исчезла чарующая красота. Теперь купол пульсировал резко и зло – как кровь в гнойной ране.

Раздался новый удар, сильнее прежнего. И скрежет, от которого выворачивало нутро.

Лисс зажал руками уши, но отвести взгляд от места, где встречались магии, не мог.

Движение копья замедлилось, остановилось и пошло в обратном направлении. Медленно, но неуклонно, купол выдавливал из себя порождение Светлой магии.

Третий удар – и раздался звук, будто разбилось что-то большое и стеклянное. Копье света распалось, растеклось по куполу медленно гаснущим сиянием. И в этом сиянии Лисс увидел… Конечно, этого просто не могло быть, но он действительно увидел зубастые пасти, раскрытые в беззвучном яростном крике. Пасти без языков, пасти без морд. А вот зубов, вернее, клыков в них было в достатке. Даже в избытке. Острых клыков, вверху и внизу по два ряда.

А потом пришла темнота.

Когда Лисс открыл глаза, луна стояла в зените, а он лежал на земле, укрытый собственным плащом.

– Что… – проговорил подмастерье хрипло и с некоторым трудом сел. – Что случилось?

– Ты упал в обморок. Как девица, – весело ответил знакомый голос. Неприятно знакомый. Повернув голову, Лисс и впрямь увидел Айне Луниара, чистокровного эльфа, старшего брата Ринны со стороны отца и по совместительству заклятого недруга Лисса.

– Откуда ты тут взялся? – Злость придала Лиссу силы, позволив встать на ноги и даже не пошатнуться. – Ты должен быть в Лазурной долине.

Айне не ответил, подходя ближе. Улыбаясь. Улыбаясь все шире. Губы его расползались в стороны, открывая зубы. Открывая клыки. Острые иглы-клыки, по два ряда вверху и внизу.

Лисс попятился. Попытался призвать Силу, но той не осталось даже на слабую вспышку. Торопливо огляделся по сторонам. Лес был пуст. Тих. Безлюден. И только в стороне, будто ничего не случилось, продолжал сиять купол Тонгила.

И тут Лисс вспомнил, что у него есть оружие. Простой нож, спрятанный за голенищем сапога.

– Эй, ты чего? Испугался? – Айне остановился, продолжая улыбаться, и пасть с двумя рядами зубов казалась нелепым наложением на его эльфийском узком лице. – Эй!

Лисс выхватил нож и метнулся к чудовищу. И достал. Почти. Потому что в последнее мгновение что-то ударило его в спину. Ноги подогнулись, и подмастерье упал сперва на колени, потом лицом в палую листву.