Текст книги "Я люблю тебя. Love story"

– Помню.

– Ну так вот, может, мне взяться за другую группу?

– Что? Повтори, за ДРУГУЮ группу?

– А что? «Синема» уже сами все смогут сделать, Ричард – лидер, уже давно мне помогает…

– Ты хоть в курсе, что твоя работа в турне так называемая выполнялась Дэвидом?

– Ну…

– Не нукай, Кристен. Ты сама мало что сделала для этой группы. Вот и занимайся ними. Ребята написали альбом?

– Ну, пишут…

– Я отпущу тебя на работу только в одном случае…

– Интересно же, в каком?

– А вот в таком: если ты будешь все делать сама. Не лезь к Дэйву, у него и так много проблем.

– Да?

– Да, милая.

– Ну, ладненько, мой хороший. Кстати, к нам сегодня приедет моя мама!

– Фрау Ричардс… Давно я не видел твою маму! – сказал Билл, легонько покачиваясь на стуле.

– Не качайся на стуле, упадешь.

– Не упаду.

– Упадешь!

– Нет!

– Да!

– Нет!

Я улыбнулась и потрепала мужа по щеке. Тот довольно мяукнул, как кошка, и улыбнулся мне в ответ. Эту идиллию прервал сонный Густав, заходя на кухню в мятой пижаме с цветочками.

– Дорогой, ты почему не переоделся? И откуда у тебя это девчачье убожество? – спросил Билл, вставая со стула и приглашая друга сесть. Густи снова зевнул и улыбнулся уже проснувшейся улыбкой.

– А что? Мне ее какая-то фанатка подарила… По-моему, довольно мило.

– Главное, чтобы по размеру подходила! – радостно воскликнула я.

Билл пожал плечами и налил другу чай.

– Иди умойся, потом все покушаем.

Густав потянул носом и пододвинул к Биллу полную пепельницу.

– Ты все это сам скурил, что ли? – строго спросил барабанщик, почесывая нос.

Билл в изнеможении закрыл глаза и кивнул.

– Мало? Значит, на курево перешел? – спросил Густав, потягивая чай.

– Брось, я курю уже давно и ни за что не брошу.

– Да?

– Да.

– Что тут у вас происходит? Я смотрю, и виски с утра початая бутылка стоит… – недовольно пробормотал Густав.

– Потом объясню, – отмахнулась я.

Билл погладил меня по голове и чмокнул в щеку. Я ласково посмотрела на мужа и растерянно пробормотала:

– Ну и что мне с тобой делать?

– Да ничего, лишь только крепко любить! – пылко воскликнул Билл и улыбнулся. Густав радостно хлопнул в ладоши и засмеялся.

– А ты-то чего смеешься? – спросил солист.

– Вы такие милые с Кристен, что самому хочется смеяться! – простодушно объяснил барабанщик.

Мы улыбнулись с Биллом. Тот поправил челку, провел рукам по футболке и спросил:

– Кристен, правда, что я такой красивый?

– Конечно, дорогой.

Густав еле слышно фыркнул и достал орехи.

– Будешь? – радушно предложил барабанщик.

– Буду, – кивнула я.

Билл покачивался на стуле и снова закурил.

– Вся кухня уже пахнет твоим несчастным прокуренным ментолом! – разгневалась я.

Густав мягко хихикнул. Билл молча затушил сигарету и вышел из кухни. Я побежала за ним. Густав тоже пошел за мной.

– Милая, наши дети такие прелестные, когда играют вместе.

– Да уж. – ответила я. – Все в папочку.

– А может, в мамочку?

Я улыбнулась в очередной раз и потянулась за играющим телефоном.

– Алло?

Тут в трубку прорезался до боли знакомый вкрадчивый баритон:

– Привет, милая. Как твои дела?

– Родриго? Это ты? – прошептала я, отворачиваясь, и побежала на кухню. Билл двинулся за мной, а барабанщик присел к детям.

– Да, это я, любимая. Ну что, когда же мы встретимся?

– Никогда! У меня есть муж и двое детей! – нарочито громко проговорила я. Билл постукивал ногтями по столу и снова курил. Я закашлялась и промолчала.

– Брось, детка, нам же хорошо было вместе… Хочешь, я за тобой заеду?

– Не надо, тем более что ты не знаешь мой адрес.

– Дорогая, я уже рядом. Жди.

– Родриго!

Билл подошел ко мне вплотную и крепко поцеловал меня в губы.

– Дорогой…

– Да, милая? – нежно проворковал Каулитц.

– Родриго сейчас подъедет.

– Что?! – встрепенулся Билл. – Какого лешего?

– Не ругайся!

– Я молчу.

В дверь постучали. Я встрепенулась. Билл замялся.

– Пойдешь, откроешь, Крис? – спросил Густав.

Билл приподнял левую бровь и сжал кулаки. Я прижалась к его плечу и сказала:

– Если это он, то, пожалуйста, веди себя прилично.

– Я абсолютно спокоен.

– Вот и все.

Дверь приоткрылась, и в комнату вошел до боли знакомый блондин в серой майке и синих шортах.

– Родриго, как же ты меня нашел? – удивилась я, подходя к бывшему парню.

– Кристиночка, привет! Давно не виделись! – радостно обнял меня Родриго.

Билл подкрался сзади и лениво воздохнул, манерно протягивая ладонь для рукопожатия.

– А это еще кто? Твой муж?

– Да, это я, Билл Каулитц своей персоной! – нарочито громко прояснил муж.

Родриго пожал хрупкую ладонь Билла и раскланялся.

– Ясно все. Крис, может, я пройду?

– Проходи, конечно.

На кухне торжественно восседал Густав и сжимал в руках стакан молока, закусывая булочкой. Пижаму так и не снял. Родриго усмехнулся:

– Густав, ты чего не переоделся? – спросила я.

Барабанщик замялся.

– А я вообще-то практически как дома здесь, могу и так походить до обеда! – важно изрек друг и двинулся к себе в спальню.

Билл манерно присел рядом с Родриго. Я засуетилась, одновременно подавая чай и кофе.

– Билл, ты куда дел зефир?

– Зефирки? Я их сюда вот положил, видишь, в синем ящичке.

– Спасибо, дорогой.

Родриго презрительно смотрел на Билла и медленно пил чай.

– Рассказывай, дружище, почему же тебя сюда занесло.

– Во-первых, Билл, я тебе не дружище. Во-вторых, я здесь по делу. Моя компания расширяется, хочу и в Берлине свой офис открыть.

– Офис? А чем ты занимаешься? – с интересом спросила я, усаживаясь рядом с Биллом. Тот незаметно положил мне руку на бедро и прижался худенькой ногой 45 размера.

– Я? Машинами спортивными торгую. А себе я купил Бентли.

– Впечатляет… – апатично ответил Билл, доставая сигарету.

– Да, Билл, еще как впечатляет. Ну и соскучился по тебе, Кристиночка.

– Она тебе не Кристиночка, а Кристен. – ответил Билл, затягиваясь.

– Когда мы были в России, я звал ее Кристиной, на русский манер, – отчеканил Родриго, сминая салфетку.

– Но сейчас-то мы в Германии.

– Не имеет смысла, – отрезал Родриго.

Билл почесал нос и неожиданно тихо чихнул.

– Будь здоров, дорогой.

– Спасибо.

Родриго усмехнулся и спокойно захрустел печеньем. Билл нахмурился. Густав убрал руку за спину. Дети мирно играли в комнате.

– Кристина, милая, ну чего же ты нашла в этом инфантильном парне? – по-итальянски спросил Родриго. Билл задумчиво посмотрел на меня, итальянским он не владел.

– Он просто любит меня. Я его тоже очень сильно люблю. – на таком же языке ответила я, покачивая ногой.

– Ты только посмотри на него: все руки исколоты несуразными татуировками, волосы покрашены, пирсинги во всех немыслимых местах… Что за убожество и уродство, Кристен? – негодовал Родриго.

– Это любовь. – кратко резюмировала я. – У меня от него, между прочим, замечательные дети. Уважай мой выбор.

– Ах, выбор твой уважать? Это ты из-за него плакала ночами, помнишь? А помнишь, как я тебя откачивал, выводил из депрессии? А ты меня променяла на какого-то инфантильного парнишку. Ты только глянь, посмотри-ка повнимательнее, кто здесь мужик, а кто – баба!

– Родя, я просто люблю его.

– Ничего, я подожду, пока он тобой наиграется. Один раз бросил ведь, да, моя дорогая? Пальцем поманил, и ты понеслась на зов, как преданный щенок.

– Родриго, заткнись!

– Хорошо, буду молчать.

Билл внимательно смотрел мне в глаза. Густав так тем более ничего не понимал и сидел с полуоткрытым ртом.

– А это что за медвежонок такой у нас? – неожиданно ласково протянул Родриго на немецком.

– Меня фанаты так зовут, – ответил Густав, потягивая чай.

– Фанаты? А чем же ты занимаешься?

– Я играю в рок-группе. Я барабанщик, а Билл у нас солист, главная звезда.

– Солист? Звезда? То-то мне ваши лица показались знакомыми!

– Доперло наконец, – скучающим тоном резюмировал Билл.

Родриго покосился на Билла и поцеловал мне руку.

– Кристина, ты прямо как истинная леди… – протянул неудавшийся итальянец.

Билл вскочил и резко двинул Родриго в челюсть. Тот отпрянул и ударился головой об холодильник. Я подскочила и бросилась к мальчикам.

– Билл, ну что же ты делаешь, Родриго, ты не больно ушибся?

Билл довольно потряхивал ушибленной изящной кистью, а Родриго сморщился, держась за голову.

– Сейчас, погоди, вот, держи, – протянула я парню лед.

– Нет уж, Кристина, я пойду из этого дурдома. Я тебе еще позвоню, пожалуй. А теперь я удаляюсь, – гордо вскинул голову бывший и хлопнул дверью.

Густав тихо поблагодарил за завтрак и медленно направился к выходу.

– Пойду прогуляюсь, не скучайте без меня.

Я поцеловала друга в щечку и закрыла за ним дверь. Билл самодовольно прижался ко мне и растянуто проговорил:

– Ну, и кто же здесь главная дива?

– Ты, моя прелесть, это ты – моя дива! Покажи ручки, не сильно ушибся? – ласково начала ворковать я.

– Да нет, все в порядке. Мы тут с Томом хотим набить близнецовое тату…

– И где же?

– На фалангах пальцев. Время его рождения будет у меня набито, время моего рождения – на нем. Хорошая затея?

– Дорогой, ну зачем же тебе уродовать свои пальчики?

– Как зачем? Вернее, тебе, что, не нравится? – обиженно протянул певец.

– Кстати, тебе вчера звонил Дэвид.

– Что передавал?

– У вас через неделю намечается очередное турне, только уже по Европе.

– Что? Какое турне? Мы вот только что вернулись из очередного путешествия по Америке… А свадьба Тома и Джули?

– Вот как раз после свадьбы все и разрешится.

– А почему ты мне трубку-то не дала, я-то где был в этот момент?

– Ты уже спал, не хотела тебя будить.

– Как знаешь.

Билл уткнулся носом мне в плечо и что-то начал бубнить.

– Нет, дорогая, не хочу ни в какое турне, я жутко устал и хочу быть дома!

– Не ко мне вопрос, иди, звони Дэйву, он все тебе разъяснит.

– Вот и позвоню – объявил Билл, чуть ли не спотыкаясь об стол, и понесся к телефону.

Я только рассмеялась и пошла убираться на кухне. Билл торопливо нажимал кнопки и нетерпеливо качался на стуле.

– Алло, Дэйв? Дэйв, скажи мне, что происходит? Какое турне? Ты в курсе, что твои подчиненные устали? Ах, куда мне пойти? Что взять? Ах, что ты мне сказал?! Да пошел ты, Дэйв, сам туда!!! Успокоиться? Я спокоен! Ладно. Да. Да. Маме скажу. Ну ладно, увидимся на свадьбе!

– Ну и что сказал Дэйв?

– Дэйв сказал успокоиться… – протянул Билл, упираясь мне в спину.

– Ну, а ты что?

– Ну, а я успокоился! Только-только приехал домой – и вот, пожалуйста, уезжать снова… Я думал, он мне хоть какие-то поблажки сделает, но нет… – продолжал жаловаться муж, поглаживая меня по животу.

– Поблажки? Тебе? Но ведь какой же будет тур без тебя?

– Не знаю… Вот, пусть твой Ричард споет или Джон…

– Они инструментальные музыканты, если что.

– Ну-ну, не дуйся на меня! – залебезил Билл, прижимаясь ко мне еще сильнее.

– Кстати, куда подевался Густав?

– Он смылся погулять. Только вот куда…

– Плевать, сам доберется до дома, не маленький!

Мы неспешно удалились в спальню, после чего я снова заплетала себе косу, а Билл искал новый ремень.

– Возьми мой ремень, он у меня унисекс. – предложила я.

– Да? Давай, мне без разницы, чем штаны удерживать на своей хрупкой заднице.

– Держи.

Через час приехала моя мама. Билл радовался как маленький. Мама без конца смеялась, слушая наши рассказы о нашей же жизни, а Билл без конца подливал своей теще коньяк в чай. Дело кончилось тем, что мама уснула прямо за столом. Я недовольно буркнула:

– Ну и что нам с ней теперь делать?

– Пускай отоспится. – пожал плечами Билл.

– Это все ты виноват!

– Я?…

…В общем, этот день пролетел как-то незаметно. Под конец дня Густав пришел домой абсолютно готовенький ко сну: парень едва переставлял ноги, что-то бормоча. Даже и не знаю, где он успел так набраться, и, главное, по какому поводу. Ну, теперь и мне пора спать.

Глава 2

Также незаметно пролетела и неделя. Билл написал новую песню о неразделенной любви, странно, что же его вдохновило. Густав разобрался со своим жилищным вопросом и переехал от нас.

Я же собиралась на свадьбу к своей лучшей подруге. Дети остались с няней. Том уже с самого утра зависал у нас, истерично всхлипывая. Билл утешал брата как мог и тоже истерил. Я же всех успокаивала, наглаживая платье, делая прическу и макияж.

– Крис, ну что же мне делать? Что?! – то и дело восклицал друг.

– Расслабиться и принять все как данное. Гео придет? А Густав? Йоста-то хоть позвали?

– Все придут, не парься.

– Давай я тебе галстучек подправлю, вот так. И сними часы, они сюда не подходят, – засуетилась я.

– Хорошо.

Мы отправились, немного волнуясь, на моей машине. Билл что-то напевал, я же предпочитала ехать молча. Том чуть ли не плакал.

– А вдруг она опоздает? – гитарист заламывал руки, разбив очки.

– Никто никуда не опоздает, все пройдет в лучшем виде, – проговорила я.

– Ну, а если что-то случится?

– Том! Успокойся же ты, наконец, или я тебе двину! – не выдержал Билл и надвинул очки на нос.

– Сейчас налетят фанаты, смотри, уже собрались… – забеспокоился в очередной раз Том.

– Тебе кажется! Это гости стоят возле ЗАГСа, очнись! – перешла на крик я, уже не понимая, что и происходит с Томом.

Билл апатично курил.

– Не дыми в салоне, – сказала я.

– Поздно, – ответил муж.

Том заерзал на бежевом сидении, переставил длинные ноги и картинно вздохнул. Я посмотрела на друга и припарковалась. Билл недовольно зацокал языком и снял темные очки.

– Ну что, ты сегодня жениться будешь или здесь проторчишь весь вечер? – спросил муж.

– А если… – завел было Том, но я его прервала:

– Ничего не произойдет! Просто. Выйди. Из. Машины. Ты выглядишь прекрасно в этом черном смокинге, и бабочка совсем не дурацкая, а вон и Джули, кстати, стоит…

Билл поддакнул и вышел из машины. Разноцветная толпа гостей восхищенно закричала при виде замявшегося Тома и самоуверенного Билла. Я же эмоций не вызывала, несмотря на свой эффектный внешний вид: бежевое легкое платье, чуть влажные локоны и черные туфли на необыкновенно высокой шпильке ничуть не выделяли меня из толпы. Билл же уже далеко ушел вперед, а я приостановилась, небольно подтолкнув Тома.

– Томми, не нуди, все будет хорошо. – прошептал Билл.

Фрау и многочисленные «герры» бросились на шею к солисту. Тот нацепил самую радостную из своих улыбок и всех поприветствовал. В скромном белом платье жалась где-то Джули, в компании подруг и своей мамы она выглядела не как невеста, а как обычная гостья.

Том в очередной раз замялся. Кажется, что ему отказали ноги, не дай Бог, конечно. Джули же заулыбалась при виде жениха и несмело подошла к нему. Я обняла фрау Гельцман, поцеловала в щеку свою маму и маму Джули, и толкнула локтем Билла. Тот недовольно фыркнул, но пошел со мной.

Джули тихо выдохнула:

– Том, привет!

А старшенького Каулитца уже в пору было откачивать: тот покраснел и что-то замямлил. Мне надоело это терпеть, и я кинулась к подруге.

– Привет, Джули! Потрясно выглядишь! – поприветствовала невесту я.

Билл довольно кивнул головой и сказал:

– Здравствуй, моя родственница. Какая же ты красивая сегодня! А Тома прости, я забыл ему дать его волшебные таблеточки…

– Какие таблеточки? – спросили мы.

– Успокоительные, – пояснил Билл, поправляя лацкан пиджака и чему-то улыбаясь.

Том наконец-то отошел от первичного шока и уже спокойным голосом сказал:

– Я спокоен, как танк. Джульетта, а вот и твой Ромео! Здравствуй, моя дорогая.

Джули улыбнулась. Билл выдохнул дым от очередной сигареты.

– Давно бы так. – довольно протянула я.

– И долго мы стоять будем, молодые? – нетерпеливо бурчала какая-то нервная фрау.

Том взял под руку Джули и молча направился в ЗАГС. Гости направились за ними, ну а мне кто-то наступил на ногу. Я столкнулась со своей мамой, пока мы проходили в большой зал.

– Привет, дочка. Какая же ты красивая! Но, заметь, на своей свадьбе ты выглядела намного шикарнее своей подружки…

– Мама, привет. Мы обе самые обворожительные невесты, ты не права, моя леди.

– Скажешь то же! Леди…

Билл прижал палец к губам и прошептал:

– Тсс! Начинается, сейчас все самое интересное пропустим!

Я, шутя, сложила руки лодочкой и поклонилась:

– Слушаюсь и повинуюсь.

Немолодая и грузная фрау в красном платье уже зачитывала текст бракосочетания. Честно говоря, мне было так безразлично, что она там читает, поскольку мое внимание было приковано к Тому и Джули. Они так робко держались за руки, что мне впору было доставать платок и плакать от умиления. Билл же во все глаза уставился на своего брата и тоже чуть ли не ревел.

В этой суматохе я чуть ли не забыла про Симону, маму близнецов. Она стояла неподалеку от нас. Каштановые волосы, собранные в высокий хвост, сиреневое платье с рисунками сакуры, синие лодочки – все в ней было прекрасно. Моя, не побоюсь этого слова, вторая мать плакала. Я в очередной раз пихнула Билла локтем. Тот чуть ли не закричал на меня, но вовремя опомнился.

– Ну чего тебе опять, Крис?

– Гляди, твоя мама плачет!

– Плачет? Мама? Так это она от счастья!

– Не думаю… А вдруг ей не нравится Джули, вдруг это она от досады?

– Какая досада, ты чего! Мама разволновалась просто.

– Ну, смотри.

– И смотрю.

В общем, пропустили мы важную церемонию с Биллом, можно так сказать. Мое сердце лишь вздрогнуло, когда Том надевал кольцо на пальчик Джули. Билл тоже разволновался и в очередной раз потянулся за сигаретами. Увидев мой строгий взгляд, солист убрал руки за спину.

Густава и Георга я тоже сначала не заметила, а потом все-таки увидела двоих друзей. Они были рядом с Симоной и о чем-то перешептывались. Музыканты выглядели веселыми, но немного задумчивыми.

Мне уже стало жарко, и я вышла. Билл поплелся за мной.

– Блин, там так душно…

– Отдыхай, милая. Я тоже пока проветрюсь.

Вскоре веселая толпа нас чуть ли не снесла, поскольку все осыпали радостную парочку бобовыми. Я же не держала в руках ни гороха, ни фасоли, поэтому не смогла поучаствовать в древней германской традиции.

– Горох? Надеюсь, мы сегодня куст роз садить не будем? Это ведь такая старая традиция… – бормотал рядом Густав.

– Густи, привет!

– Здравствуй, Крис. Как тебе церемония?

– Да я от волнения так ничего и не разобрала.

– А я был внимателен. Так, извини, мне тут звонят.

Гости чуть ли не уронили Тома и Джули. Все весело смеялись. Георг поприветствовал меня и Билла и пошел дальше.

Том радостно что-то говорил. Я подошла к нему и подруге и стряхнула с волос молодых горох. Том рассмеялся и подхватил Джули на руки, там улыбнулась своей идеальной улыбкой и погладила его по плечу.

Гости и молодожены расселись по машинам. Я же сидела рядом с Биллом и Симоной. Моя мама в самый последний момент присоединилась к нам, сверкая ярко-розовым платьем и такого же цвета туфлями. Симона приветственно обняла меня, Билла и Глорию.

– Ну, как ты? – доверительно спросила она у меня.

– Я как? Да я в полном порядке, правда, я немного волновалась, будто на своей свадьбе стою…

Билл усмехнулся, поправляя пиджак и внимательно рассматривая свои джинсы.

– Крис, ты преуменьшаешь события… На нашей свадьбе ты чуть ли не разревелась. – ответил муж.

– Ну… не думаю, что все так и было.

– Доверься мне. Я знаю, – пафосно ответил Билл, поглядывая в окно.

Симона рассмеялась, Глория тоже.

– А вот я и расплакалась… Ну неужели Том стал семейным человеком. Я в это до сих пор не верю.

Глория понимающе кивнула Симоне.

– Еще недавно вы с Томом бегали по квартире, играя в догонялки… Боже, как же летит время!

Билл с притворной усмешкой покосился на мать и спросил:

– Мам, ну что за вечер ностальгии? Будь проще.

– Да, ты, наверное, прав, Билл. Но ведь это материнская любовь, – нежно пропела Симона. Глория в очередной раз кивнула, поддакивая:

– Я вообще сама не своя была от осознания того, что моя дочь выросла.

– Когда-нибудь, Билл, и твои дети вырастут! – отозвалась Симона, украдкой вытирая выступившую слезу и улыбаясь.

Билл с той же улыбкой приобнял свою маму, похлопав ее по спине. Я переглянулась со своей мамой, и мы, как по команде, тоже улыбнулись.

– Сегодня такой прекрасный день, не так ли? – благочестиво протянула Глория.

– Однозначно! – выпалили мы с Биллом.

Я подумала, что эта вся нежная романтика про материнскую любовь – вовсе не шутки. Поскольку сама люблю своих маленьких детей и не представляю, что будет, когда Нина и Энтони вырастут. Все в моей жизни было таким наполненным жизнью, я летала, словно в сказке с тех пор, как в моей жизни появился Билл. Он постоянно меня утешает, поддерживает, его друзья и родители вечно рядом… Все хорошо. Все очень хорошо. Я люблю свою жизнь. Как бы плохо ни было, нужно идти вперед и не сдаваться…

– Кстати, мам, а где же Йорген? – спросил Билл, отрываясь взглядом от моих неприкрытых колен и со вкусом щелкая языком.

– Йорген заболел. – кротко пояснила Симона, легко вздыхая.

Глория чуть округлила глаза.

– Что с ним? – спросила я.

– Ничего особенного, сломал ногу, – пожала плечами мать близнецов.

– Как? – одновременно сказали мы все трое.

– Поскользнулся на дороге и упал. – ответила Симона.

Билл легко покачал ногой и недовольно посмотрел на мать.

– Ну, ничего, Йорг не унывает ни в какой ситуации! Все пройдет, – начала я утешать Билла.

Тот посмотрел на меня и фыркнул.

– Давно я не был у тебя в гостях, мам. Надо бы как-нибудь к вам зайти.

– Приходи всегда, сын.

– О Боже… я забыл… я же завтра лечу в турне по Европе…

– Опять? Ну вот недавно же ты приехал с Томом с Америки, – возразила Симона.

– Видно, придется снова поехать.

Машина остановилась возле ресторана. Том с Джули вышли первыми, можно, сказать, выскочили из машины и приостановились около входа. Гости потянулись за ними, оживленно болтая. Кто-то в суматохе наступил мне на ногу, я ойкнула, потирая туфлю.

– Солнышко, все в порядке? – заботливо осведомился Билл.

– Все хорошо.

Мы прошли в ресторан. Все было украшено какими-то ангелочками, сердечками и прочими милыми штучками. Билл прошел за стол, где уже уселся Том с Джульеттой, я же села рядом с подругой.

– Милая моя… Поздравляю! – закричала я, обнимая подругу. Та чуть ли не прослезилась, крепко сжимая меня в объятьях. Том же докоснулся до близнеца.

Билл довольно протянул:

– Братец, теперь ты полностью в ее власти! Берегись!

– Уж постараюсь, – ухмыльнулся Том.

Свадьба проходила как-то быстро и неожиданно весело. Дэвид, правда, опоздал и приехал уже к самому концу торжества. Быстро вручив подарки и поцеловав Джули в щеку, продюсер подошел к нам.

– Привет, Билл. Привет, Крис. Чего скучаете, мои дорогие? Знаете, что завтра утром я вас жду в аэропорту?

– Знаем… Дейв, ну почему нам нужно опять столько работать? – недовольно пробурчал Билл, внимательно смотря Дэвиду в глаза.

Тот пожал плечами и ответил:

– Это не я решаю, а Питер. Все вопросы к нему. Между прочим, мы платили огромную неустойку, когда ты болел в прошлом турне. Так что не надо тут возмущаться. Это твое призвание, Билл, это не работа, а твоя ниша, понимаешь?

– Понимаю… Но теперь ведь мы семейные люди с Томом, у нас есть свои близкие люди… Неужели мы все так можем оставить? У меня дети!

Дэвид хмуро почесал подбородок и сказал:

– Бери Кристен с собой, а дети пусть останутся с бабушкой или дедушкой, как вам больше нравится…

Я перебила:

– Слушай, Дэйв, наши дети уже и не запомнят, как выглядят их родители! И потом, в качестве кого я туда поеду?

– Дай-ка подумать. Ты же владеешь итальянским. Будешь переводить.

– Переводить? Но… Я же продюсер, как и ты.

– Зато делом займешься, не зря кататься будешь.

– Дэвид! Мы же в Италии побываем один всего лишь день.

– Ну хорошо. Назначаю тебя ответственной за работу Наташи. Будешь помогать визажистке.

– Как?

– Очень просто: все материалы будешь ей доставлять, искать новые образы, что-то придумывать…

– Но, я не умею! И потом, Билл сам составляет свой образ.

– Черт, Кристен!!! Давай договоримся, что ты будешь младшим менеджером по… исполнению райдеров. Ты же знаешь наш райдер?

– А, свободный час до концерта, наличие световой техники, звуковых аппаратов…

– Видно, знаешь ты не все. Хорошо, составим новый райдер. А теперь я вынужден удалиться и еще раз поздравить молодых.

Я приобняла Билла, тот довольно прижался ко мне и поцеловал в щеку. Глория где-то танцевала, Симона разговаривала по телефону, Георг с Густавом играли в лото. Приглашенные музыканты играли какую-то свою непонятную музыку, далекую от той, которую мы обычно слушаем. Внезапно у меня зазвенел телефон, высвободившись из объятий Билла, я взяла трубку.

– Алло.

– Кристен? – спросил меня незнакомый голос.

– Да, это фрау Каулитц, что вам угодно?

– Это Андреас, ну ты чего, не узнала меня?

– Какой Андреас?

– Ну, помнишь, мы с тобой в снежки играли зимой, пока Билл болел? Это было лет 8 назад, наверное.

– Ничего не понимаю. Вы ошиблись номером.

– Постой, не клади трубку, Крис! Я – друг Билла! – отчаянно заговорил невидимый собеседник.

Я зажала трубку рукой и тихо спросила:

– У тебя есть друг Андреас?

– Андреас? Я помню его, он мой школьный друг, а что? – удивился Билл.

– Он мне звонит.

– Включи на громкую связь. – попросил муж.

Я повиновалась. Звонкий голос заполнил весь закуток, в котором мы сидели.

– Крис, тут такое дело… В общем, мы с Биллом поругались еще в школе, но я бы хотел его увидеть, очень бы хотел! Понимаешь, я только сейчас понял, какого друга я потерял. Дело в том, что я растерял всех своих друзей и теперь я один. А Билл всегда меня понимал и поддерживал. Да еще и Том мне помогал отчасти. В общем, я не знаю, как к нему подступиться. Может, поможешь?

Брови Билла удивленно поползли вверх. Я легко потерла правую кисть, дотронулась им до мужа и ничего не сказала. Билл взял телефон и отключил громкую связь, прижав трубку к уху.

– Андреас, вот что я тебе скажу… В школе ты издевался надо мной, как и все остальные. Как только я стал известным, ты сразу же переключился на другое. Забыл всю дружбе сразу же. Ну почему же ты меня унижал, оскорблял? А помнишь ту футболку с надписью: «Я хочу убить Билла Каулитца и остальных участников этой группы тоже»? Извини, Андреас, но я не могу простить тех, кто меня предал. До свиданья, – швырнул трубку на стол.

Я робко взяла телефон и внимательно посмотрела на Билла. Тот уронил лицо на ладони и тут же оперся на руки, закрыв глаза.

– Еще один идиот свалился мне на голову. Какие-то призраки из прошлого. Прошлое нужно гнать, его нужно забывать, вычеркивать, уничтожать, оставлять гореть в своем душевном камине. Я когда-то хотел его простить, дружить снова с ним, но эта его ненависть и горечь отравляла мне жизнь. Я понимал, что если тебя предали однажды, предадут и снова, и снова, пока не остановишься и не поймешь, что это все – фикция, что все наши мысли и деяния… Они бессмысленны, если ты не живешь в гармонии. Ты будешь метаться, меняться, извиваться, лишь бы стать таким как все. Я выделялся из толпы. Да и Том тоже. А тех, кто идет впереди, обычно гнобят. Поэтому я решил, что хватит с меня этих друзей. Георг и Густав – вот мои друзья. Больше не надо, хватит, спасибо.

Я погладила Билла по спине. Тот медленно прикоснулся к чашке чая и стал пить. Вокруг было все меньше и меньше народа, Джули и Тома не было видно.

– Дорогой, ты пока побудешь здесь, а я пойду, пожалуй, поищу новобрачных.

– Хорошо. – апатично ответил солист, допивая чай.

Я привстала, одернула платье, подхватила клатч и отправилась в глубину ресторана. Том и Джули забились в какой-то угол и о чем-то сдавленно хихикали.

– Я не помешала? – спросила я робко.

– Нет, Крис, садись, – ответил Том. Джули радостно сияла.

– В общем, мы уже порядком устали, и поэтому мы с Биллом поедем домой.

– Хорошо, до встречи в аэропорту. Джули, ты завтра летишь?

– Нет…

– А почему же? – удивилась я.

Том ответил за Джули:

– С работы не отпускают. Так что эти 3 месяца будут как в кошмарном сне…

Джули расстроено покраснела, положив голову на плечо Тому. Тот моргнул и сказал:

– Эх, что тут поделаешь, так заведено.

– Ну хорошо, Джули, давай я тебя обниму.

Мы обнялись, я поцеловала Тома в щеку и пошла к Биллу. Того не было на месте. Озираясь по сторонам, я все же рискнула зайти в мужской туалет, вдруг он там. Подивившись своей дебильности, я вышла из туалета. Странно, ну где же он…

Вышла на улицу. Уже начинает темнеть, луна настойчиво крадется к нам, а солнца уже и нет на небе.

– Билл, ну где же ты?!

– Я здесь. – я повернула голову на звук.

– Почему же ты ушел?

– Курить захотелось. Нина и Энтони же останутся с Симоной?

– Да, она уже в курсе.

– А твоя мама как, не сможет?

– Ну, наверное, и она сможет помогать Симоне.

– Просто моя мама хочет побольше времени уделить рисованию. Она же такая талантливая художница у меня!

Я насупилась. Ну неужели ей так будет трудно посидеть с детьми?

– Как жаль, что дети еще маленькие…

– Ничего, скоро вырастут! – оптимистично заявил Билл.

– Это пускай наши мамы разбираются. – ответила я. – Это не мое дело.

– Как знаешь. – торопливо пожал плечами Билл, беря меня за руку. – Садись, Дэн пригнал сюда твою машину.

– Какая забота со стороны Дэна!

– Какая забота со стороны меня.. – псевдо-обиженно пробурчал Билл. – А кто попросил Дэна?

– Ладно, ладно, это полностью твоя заслуга! Уважаю же я тебя, Каулитц, за такую доброту! – радостно повисла на шее я у Билла.

– Да, да, да, я такой…

***

Это утро стало для меня таким волшебным. Почему? Во-первых, утром обе матери уже сидели у нас, во-вторых, Билл подарил мне огромный букет роз, чему я несказанно обрадовалась. Ну и третий пункт: Энтони научился играть в нарды, что и продемонстрировал мне с Биллом. Видно, игры с Георгом не проходят даром.

Билл отчаянно собирался, чертыхаясь, находил свои вещи и судорожно запихивал их в чемодан. Я смотрела на все это и загадочно улыбалась, ведь мои вещи уже давно собраны. Благодаря этому я даже и поесть успела нормально.

– Черт, такси уже приехало!

– Какое такси, ты разве его заказывал? – недоуменно спросила я.

– А, блин, точно, я ж не заказывал его! Это уже привычка…

– Ты водишь машину целый год… Не можешь привыкнуть?

– Ну, получается, что так.

– Так, все! Мам, Симона, мы поехали! – с такими словами я поцеловала свою маму и свекровь в щеки. Билл расцвел, сжимая в руках багаж.

Энтони тоже проснулся и потянулся, держа за руку Нину. Девочка была расстроена, а Тони спросил:

– Мам, пап, вы уже уезжаете?

Билл присел на корточки рядом с детьми. Я наклонилась и поцеловала сына в лоб, а дочь – в щеку.

– Мы будем совсем скоро. Я буду вам звонить, – пообещал Билл.

– Пап, но я ведь хочу к тебе и к маме! – сказала Нина.

На помощь пришла Глория.

– А кто хочет поесть мороженого с шоколадом?

Дети поколебались немного, но потом сказали:

– Ладно, мама, папа, пока, мы скучать не будем!

– Ну вот и отлично. —просиял Билл. Я улыбнулась в ответ.

– Поехали? – спросила я.

– Поехали.

Я поцеловала детей и взяла большую сумку с собой, Билл же недовольно пробурчал: