Текст книги "Я люблю тебя. Love story"

– Помню.

– Ну так вот, может, мне взяться за другую группу?

– Что? Повтори, за ДРУГУЮ группу?

– А что? «Синема» уже сами все смогут сделать, Ричард – лидер, уже давно мне помогает…

– Ты хоть в курсе, что твоя работа в турне так называемая выполнялась Дэвидом?

– Ну…

– Не нукай, Кристен. Ты сама мало что сделала для этой группы. Вот и занимайся ними. Ребята написали альбом?

– Ну, пишут…

– Я отпущу тебя на работу только в одном случае…

– Интересно же, в каком?

– А вот в таком: если ты будешь все делать сама. Не лезь к Дэйву, у него и так много проблем.

– Да?

– Да, милая.

– Ну, ладненько, мой хороший. Кстати, к нам сегодня приедет моя мама!

– Фрау Ричардс… Давно я не видел твою маму! – сказал Билл, легонько покачиваясь на стуле.

– Не качайся на стуле, упадешь.

– Не упаду.

– Упадешь!

– Нет!

– Да!

– Нет!

Я улыбнулась и потрепала мужа по щеке. Тот довольно мяукнул, как кошка, и улыбнулся мне в ответ. Эту идиллию прервал сонный Густав, заходя на кухню в мятой пижаме с цветочками.

– Дорогой, ты почему не переоделся? И откуда у тебя это девчачье убожество? – спросил Билл, вставая со стула и приглашая друга сесть. Густи снова зевнул и улыбнулся уже проснувшейся улыбкой.

– А что? Мне ее какая-то фанатка подарила… По-моему, довольно мило.

– Главное, чтобы по размеру подходила! – радостно воскликнула я.

Билл пожал плечами и налил другу чай.

– Иди умойся, потом все покушаем.

Густав потянул носом и пододвинул к Биллу полную пепельницу.

– Ты все это сам скурил, что ли? – строго спросил барабанщик, почесывая нос.

Билл в изнеможении закрыл глаза и кивнул.

– Мало? Значит, на курево перешел? – спросил Густав, потягивая чай.

– Брось, я курю уже давно и ни за что не брошу.

– Да?

– Да.

– Что тут у вас происходит? Я смотрю, и виски с утра початая бутылка стоит… – недовольно пробормотал Густав.

– Потом объясню, – отмахнулась я.

Билл погладил меня по голове и чмокнул в щеку. Я ласково посмотрела на мужа и растерянно пробормотала:

– Ну и что мне с тобой делать?

– Да ничего, лишь только крепко любить! – пылко воскликнул Билл и улыбнулся. Густав радостно хлопнул в ладоши и засмеялся.

– А ты-то чего смеешься? – спросил солист.

– Вы такие милые с Кристен, что самому хочется смеяться! – простодушно объяснил барабанщик.

Мы улыбнулись с Биллом. Тот поправил челку, провел рукам по футболке и спросил:

– Кристен, правда, что я такой красивый?

– Конечно, дорогой.

Густав еле слышно фыркнул и достал орехи.

– Будешь? – радушно предложил барабанщик.

– Буду, – кивнула я.

Билл покачивался на стуле и снова закурил.

– Вся кухня уже пахнет твоим несчастным прокуренным ментолом! – разгневалась я.

Густав мягко хихикнул. Билл молча затушил сигарету и вышел из кухни. Я побежала за ним. Густав тоже пошел за мной.

– Милая, наши дети такие прелестные, когда играют вместе.

– Да уж. – ответила я. – Все в папочку.

– А может, в мамочку?

Я улыбнулась в очередной раз и потянулась за играющим телефоном.

– Алло?

Тут в трубку прорезался до боли знакомый вкрадчивый баритон:

– Привет, милая. Как твои дела?

– Родриго? Это ты? – прошептала я, отворачиваясь, и побежала на кухню. Билл двинулся за мной, а барабанщик присел к детям.

– Да, это я, любимая. Ну что, когда же мы встретимся?

– Никогда! У меня есть муж и двое детей! – нарочито громко проговорила я. Билл постукивал ногтями по столу и снова курил. Я закашлялась и промолчала.

– Брось, детка, нам же хорошо было вместе… Хочешь, я за тобой заеду?

– Не надо, тем более что ты не знаешь мой адрес.

– Дорогая, я уже рядом. Жди.

– Родриго!

Билл подошел ко мне вплотную и крепко поцеловал меня в губы.

– Дорогой…

– Да, милая? – нежно проворковал Каулитц.

– Родриго сейчас подъедет.

– Что?! – встрепенулся Билл. – Какого лешего?

– Не ругайся!

– Я молчу.

В дверь постучали. Я встрепенулась. Билл замялся.

– Пойдешь, откроешь, Крис? – спросил Густав.

Билл приподнял левую бровь и сжал кулаки. Я прижалась к его плечу и сказала:

– Если это он, то, пожалуйста, веди себя прилично.

– Я абсолютно спокоен.

– Вот и все.

Дверь приоткрылась, и в комнату вошел до боли знакомый блондин в серой майке и синих шортах.

– Родриго, как же ты меня нашел? – удивилась я, подходя к бывшему парню.

– Кристиночка, привет! Давно не виделись! – радостно обнял меня Родриго.

Билл подкрался сзади и лениво воздохнул, манерно протягивая ладонь для рукопожатия.

– А это еще кто? Твой муж?

– Да, это я, Билл Каулитц своей персоной! – нарочито громко прояснил муж.

Родриго пожал хрупкую ладонь Билла и раскланялся.

– Ясно все. Крис, может, я пройду?

– Проходи, конечно.

На кухне торжественно восседал Густав и сжимал в руках стакан молока, закусывая булочкой. Пижаму так и не снял. Родриго усмехнулся:

– Густав, ты чего не переоделся? – спросила я.

Барабанщик замялся.

– А я вообще-то практически как дома здесь, могу и так походить до обеда! – важно изрек друг и двинулся к себе в спальню.

Билл манерно присел рядом с Родриго. Я засуетилась, одновременно подавая чай и кофе.

– Билл, ты куда дел зефир?

– Зефирки? Я их сюда вот положил, видишь, в синем ящичке.

– Спасибо, дорогой.

Родриго презрительно смотрел на Билла и медленно пил чай.

– Рассказывай, дружище, почему же тебя сюда занесло.

– Во-первых, Билл, я тебе не дружище. Во-вторых, я здесь по делу. Моя компания расширяется, хочу и в Берлине свой офис открыть.

– Офис? А чем ты занимаешься? – с интересом спросила я, усаживаясь рядом с Биллом. Тот незаметно положил мне руку на бедро и прижался худенькой ногой 45 размера.

– Я? Машинами спортивными торгую. А себе я купил Бентли.

– Впечатляет… – апатично ответил Билл, доставая сигарету.

– Да, Билл, еще как впечатляет. Ну и соскучился по тебе, Кристиночка.

– Она тебе не Кристиночка, а Кристен. – ответил Билл, затягиваясь.

– Когда мы были в России, я звал ее Кристиной, на русский манер, – отчеканил Родриго, сминая салфетку.

– Но сейчас-то мы в Германии.

– Не имеет смысла, – отрезал Родриго.

Билл почесал нос и неожиданно тихо чихнул.

– Будь здоров, дорогой.

– Спасибо.

Родриго усмехнулся и спокойно захрустел печеньем. Билл нахмурился. Густав убрал руку за спину. Дети мирно играли в комнате.

– Кристина, милая, ну чего же ты нашла в этом инфантильном парне? – по-итальянски спросил Родриго. Билл задумчиво посмотрел на меня, итальянским он не владел.

– Он просто любит меня. Я его тоже очень сильно люблю. – на таком же языке ответила я, покачивая ногой.

– Ты только посмотри на него: все руки исколоты несуразными татуировками, волосы покрашены, пирсинги во всех немыслимых местах… Что за убожество и уродство, Кристен? – негодовал Родриго.

– Это любовь. – кратко резюмировала я. – У меня от него, между прочим, замечательные дети. Уважай мой выбор.

– Ах, выбор твой уважать? Это ты из-за него плакала ночами, помнишь? А помнишь, как я тебя откачивал, выводил из депрессии? А ты меня променяла на какого-то инфантильного парнишку. Ты только глянь, посмотри-ка повнимательнее, кто здесь мужик, а кто – баба!

– Родя, я просто люблю его.

– Ничего, я подожду, пока он тобой наиграется. Один раз бросил ведь, да, моя дорогая? Пальцем поманил, и ты понеслась на зов, как преданный щенок.

– Родриго, заткнись!

– Хорошо, буду молчать.

Билл внимательно смотрел мне в глаза. Густав так тем более ничего не понимал и сидел с полуоткрытым ртом.

– А это что за медвежонок такой у нас? – неожиданно ласково протянул Родриго на немецком.

– Меня фанаты так зовут, – ответил Густав, потягивая чай.

– Фанаты? А чем же ты занимаешься?

– Я играю в рок-группе. Я барабанщик, а Билл у нас солист, главная звезда.

– Солист? Звезда? То-то мне ваши лица показались знакомыми!

– Доперло наконец, – скучающим тоном резюмировал Билл.

Родриго покосился на Билла и поцеловал мне руку.

– Кристина, ты прямо как истинная леди… – протянул неудавшийся итальянец.

Билл вскочил и резко двинул Родриго в челюсть. Тот отпрянул и ударился головой об холодильник. Я подскочила и бросилась к мальчикам.

– Билл, ну что же ты делаешь, Родриго, ты не больно ушибся?

Билл довольно потряхивал ушибленной изящной кистью, а Родриго сморщился, держась за голову.

– Сейчас, погоди, вот, держи, – протянула я парню лед.

– Нет уж, Кристина, я пойду из этого дурдома. Я тебе еще позвоню, пожалуй. А теперь я удаляюсь, – гордо вскинул голову бывший и хлопнул дверью.

Густав тихо поблагодарил за завтрак и медленно направился к выходу.

– Пойду прогуляюсь, не скучайте без меня.

Я поцеловала друга в щечку и закрыла за ним дверь. Билл самодовольно прижался ко мне и растянуто проговорил:

– Ну, и кто же здесь главная дива?

– Ты, моя прелесть, это ты – моя дива! Покажи ручки, не сильно ушибся? – ласково начала ворковать я.

– Да нет, все в порядке. Мы тут с Томом хотим набить близнецовое тату…

– И где же?

– На фалангах пальцев. Время его рождения будет у меня набито, время моего рождения – на нем. Хорошая затея?

– Дорогой, ну зачем же тебе уродовать свои пальчики?

– Как зачем? Вернее, тебе, что, не нравится? – обиженно протянул певец.

– Кстати, тебе вчера звонил Дэвид.

– Что передавал?

– У вас через неделю намечается очередное турне, только уже по Европе.

– Что? Какое турне? Мы вот только что вернулись из очередного путешествия по Америке… А свадьба Тома и Джули?

– Вот как раз после свадьбы все и разрешится.

– А почему ты мне трубку-то не дала, я-то где был в этот момент?

– Ты уже спал, не хотела тебя будить.

– Как знаешь.

Билл уткнулся носом мне в плечо и что-то начал бубнить.

– Нет, дорогая, не хочу ни в какое турне, я жутко устал и хочу быть дома!

– Не ко мне вопрос, иди, звони Дэйву, он все тебе разъяснит.

– Вот и позвоню – объявил Билл, чуть ли не спотыкаясь об стол, и понесся к телефону.

Я только рассмеялась и пошла убираться на кухне. Билл торопливо нажимал кнопки и нетерпеливо качался на стуле.

– Алло, Дэйв? Дэйв, скажи мне, что происходит? Какое турне? Ты в курсе, что твои подчиненные устали? Ах, куда мне пойти? Что взять? Ах, что ты мне сказал?! Да пошел ты, Дэйв, сам туда!!! Успокоиться? Я спокоен! Ладно. Да. Да. Маме скажу. Ну ладно, увидимся на свадьбе!

– Ну и что сказал Дэйв?

– Дэйв сказал успокоиться… – протянул Билл, упираясь мне в спину.

– Ну, а ты что?

– Ну, а я успокоился! Только-только приехал домой – и вот, пожалуйста, уезжать снова… Я думал, он мне хоть какие-то поблажки сделает, но нет… – продолжал жаловаться муж, поглаживая меня по животу.

– Поблажки? Тебе? Но ведь какой же будет тур без тебя?

– Не знаю… Вот, пусть твой Ричард споет или Джон…

– Они инструментальные музыканты, если что.

– Ну-ну, не дуйся на меня! – залебезил Билл, прижимаясь ко мне еще сильнее.

– Кстати, куда подевался Густав?

– Он смылся погулять. Только вот куда…

– Плевать, сам доберется до дома, не маленький!

Мы неспешно удалились в спальню, после чего я снова заплетала себе косу, а Билл искал новый ремень.

– Возьми мой ремень, он у меня унисекс. – предложила я.

– Да? Давай, мне без разницы, чем штаны удерживать на своей хрупкой заднице.

– Держи.

Через час приехала моя мама. Билл радовался как маленький. Мама без конца смеялась, слушая наши рассказы о нашей же жизни, а Билл без конца подливал своей теще коньяк в чай. Дело кончилось тем, что мама уснула прямо за столом. Я недовольно буркнула:

– Ну и что нам с ней теперь делать?

– Пускай отоспится. – пожал плечами Билл.

– Это все ты виноват!

– Я?…

…В общем, этот день пролетел как-то незаметно. Под конец дня Густав пришел домой абсолютно готовенький ко сну: парень едва переставлял ноги, что-то бормоча. Даже и не знаю, где он успел так набраться, и, главное, по какому поводу. Ну, теперь и мне пора спать.

Глава 2

Также незаметно пролетела и неделя. Билл написал новую песню о неразделенной любви, странно, что же его вдохновило. Густав разобрался со своим жилищным вопросом и переехал от нас.

Я же собиралась на свадьбу к своей лучшей подруге. Дети остались с няней. Том уже с самого утра зависал у нас, истерично всхлипывая. Билл утешал брата как мог и тоже истерил. Я же всех успокаивала, наглаживая платье, делая прическу и макияж.

– Крис, ну что же мне делать? Что?! – то и дело восклицал друг.

– Расслабиться и принять все как данное. Гео придет? А Густав? Йоста-то хоть позвали?

– Все придут, не парься.

– Давай я тебе галстучек подправлю, вот так. И сними часы, они сюда не подходят, – засуетилась я.

– Хорошо.

Мы отправились, немного волнуясь, на моей машине. Билл что-то напевал, я же предпочитала ехать молча. Том чуть ли не плакал.

– А вдруг она опоздает? – гитарист заламывал руки, разбив очки.

– Никто никуда не опоздает, все пройдет в лучшем виде, – проговорила я.

– Ну, а если что-то случится?

– Том! Успокойся же ты, наконец, или я тебе двину! – не выдержал Билл и надвинул очки на нос.

– Сейчас налетят фанаты, смотри, уже собрались… – забеспокоился в очередной раз Том.

– Тебе кажется! Это гости стоят возле ЗАГСа, очнись! – перешла на крик я, уже не понимая, что и происходит с Томом.

Билл апатично курил.

– Не дыми в салоне, – сказала я.

– Поздно, – ответил муж.

Том заерзал на бежевом сидении, переставил длинные ноги и картинно вздохнул. Я посмотрела на друга и припарковалась. Билл недовольно зацокал языком и снял темные очки.

– Ну что, ты сегодня жениться будешь или здесь проторчишь весь вечер? – спросил муж.

– А если… – завел было Том, но я его прервала:

– Ничего не произойдет! Просто. Выйди. Из. Машины. Ты выглядишь прекрасно в этом черном смокинге, и бабочка совсем не дурацкая, а вон и Джули, кстати, стоит…

Билл поддакнул и вышел из машины. Разноцветная толпа гостей восхищенно закричала при виде замявшегося Тома и самоуверенного Билла. Я же эмоций не вызывала, несмотря на свой эффектный внешний вид: бежевое легкое платье, чуть влажные локоны и черные туфли на необыкновенно высокой шпильке ничуть не выделяли меня из толпы. Билл же уже далеко ушел вперед, а я приостановилась, небольно подтолкнув Тома.

– Томми, не нуди, все будет хорошо. – прошептал Билл.

Фрау и многочисленные «герры» бросились на шею к солисту. Тот нацепил самую радостную из своих улыбок и всех поприветствовал. В скромном белом платье жалась где-то Джули, в компании подруг и своей мамы она выглядела не как невеста, а как обычная гостья.