Текст книги "Киты плывут вверх"

Глава 6. Шеф

Понедельник, как обычно, начался с планёрки у руководства.

– Докладывай, что удалось узнать, – Шеф выглядел довольно озабоченным.

Артур кратко изложил собранные факты и материалы.

– Да, однако! Имеем звонок сыну замминистра от погибшей вот уже как восемь месяцев девушки из страны – члена агрессивного блока НАТО, путешествующей из Ниццы в Париж, без акцента говорящей по-русски, и всё это на фоне существующих разногласий с Францией по Сирии, Крыму, террористам, беженцам и так далее, учитывая, что это не первый случай с детьми высокопоставленных чиновников, хоть и в другом ракурсе, – Шеф заметно помрачнел.

Это тебе не шины академику Сахарову прокалывать, – глубокомысленно продолжил руководитель, ностальгируя, видимо, по давно ушедшим годам начала своей карьеры в городе Горьком, ныне Нижний Новгород. – Значит так! Продолжай заниматься, я сегодня доложу, – Шеф многозначительно ткнул указательным пальцем в потолок. – И пусть руководство примет какое-либо устраивающее всех решение.

Такового долго ждать не пришлось. В семнадцать ноль пять секретарь проворковала в трубку:

– Мы вас ждем…

– Ты – первый секретарь посольства России во Франции, – без предисловий начал Шеф. – В Ницце через три дня то ли освящение, то ли выставка какая в православном русском Свято-Николаевском соборе Московского патриархата. Будут делегации от нашего посольства во главе с послом, мэрии Москвы, духовенство, в общем, много народу соберётся. Контакты наших людей тебе дадут, документы оформляй – и вперёд. Кстати, как у тебя с французским?

– Ну так, никак в общем…

– Ничего, буквы там одинаковые, чуть что, по-английски объясняйся, типа тебя недавно перевели, не успел ещё выучить, ну или подучи, три дня у тебя ещё есть, Академия рядом. – Шеф, кроме периферического зрения, отличался ещё своеобразным чувством юмора.

– Есть! Пошёл учить! – в тон руководителю ответил Артур и вышел из кабинета, плотно затворив за собой тяжёлые дубовые двери.

Глава 7. Иммигрант

Мохамед отвёл слезящиеся глаза от монитора. Это было трудно, но он выдержал! За сорок шесть дней он прошел все пять уровней игры, готовящей его к возмездию тем, кто захватил лучшие ресурсы мира: земли, недра, воду, воздух, тем, кто столетиями грабил его несчастную родину, оставляя таким, как он, участь прислуги в своих богатых европейских домах.

Мохамед вышел из подъезда жёлтого обшарпанного здания, где снимал квартиру, как и сотни иммигрантов из Туниса, Алжира, Марокко, завёл старенький краденый скутер и поехал в сторону Английской набережной. Спустившись по бульвару де-ла-Мэделин, повернул налево, проехал в правом ряду до отеля «Вестминстер», на пешеходном переходе заехал на велосипедную дорожку и, лавируя между прохожими на тротуаре, припарковал скутер вплотную к металлическому ограждению парапета «Спортинг-пляжа».

Вообще-то движение и парковка на пешеходной зоне набережной были запрещены, но работники ресторанов на платных пляжах оставляли свои скутеры, мотоциклы и даже автомобили вплотную к парапету – полиция смотрела на это сквозь пальцы.

Мохамед сел лицом к морю на белую пластиковую скамейку и стал смотреть на ряды шезлонгов, людей за столиками ресторана, всю эту праздную, беззаботную, отдыхающую публику. Чувство ненависти охватывало его душу.

Из полутора тысяч евро, зарабатываемых им в качестве водителя-экспедитора в службе доставки, двести он отправлял родственникам в Тунис, триста платил за квартиру, остальные приходилось делить между собой, супругой, с которой уже два года жил отдельно, и тремя детьми. Даже с учётом социальных пособий денег катастрофически не хватало. Отсюда ссоры с женой и вспышки гнева, из-за которых однажды она вызвала полицию, и тягостное ощущение безысходности, бессмысленности существования, обрекающее его, красивого тридцатилетнего парня, на пожизненное нищенское существование рядом с этими богатыми белыми бездельниками, получившими своё положение в обществе и состояние по праву рождения, тратящими за обед больше, чем он мог себе позволить за месяц. Зависть и ярость душили его, начала болеть голова. Не в силах смотреть на жующую и пьющую публику, Мохамед пересел на скамью спиной к морю. Мимо него медленно двигался большой белый грузовик с нарисованным на борту фургона синим китом. Толпа нехотя расступалась, недоумевая, откуда взялось на тротуаре это чудовище.

«Доставка в рестораны, – подумал Мохамед. – Стоит чуть сильней нажать на газ и… Ну ничего, скоро всё будет по-другому!»

Для него мир изменился семь недель назад, когда на его страницу в социальной сети постучалось ОНО. Это ОНО знало о его проблемах с женой, с детьми, с деньгами, мыслях о суициде, вспышках неконтролируемой агрессии.

ОНО предложило вступить в игру. Пять уровней, каждый пройденный уровень – денежный приз в тысячу евро в конверте, который надо забрать по подсказкам в определённом месте. Тех, кто прошёл все ступени увлекательного квеста, ждал суперприз – сто тысяч евро и упоительный бонус – отомстить всем этим праздным ублюдкам в дорогих квартирах, машинах, ресторанах.

«Их жизнь в твоих руках. Они будут корчиться от боли и, умирая, молить о пощаде. Но ты не окажешь им этой милости. Они не были милостивы к тебе, швырнув из презрения жалкую денежную подачку и заставив её отрабатывать, в то время как сами праздно наслаждаются всеми благами жизни. Ты отомстишь и возвысишься над ними, потому что ты – Повелитель!» – внушало ОНО Мохамеду.

Глава 8. Монах

Литургия в соборе Святителя Николая Чудотворца, что в городе Ницце, закончилась около полудня. Один из самых больших и, пожалуй, самый красивый православный храм в Западной Европе был построен в 1912 году на месте особняка в парке Бермон, где в 1865-м в двадцатиоднолетнем возрасте скончался русский наследник, цесаревич Николай Александрович, старший сын императора Александра Второго. Безутешный отец приобрёл виллу Бермон, и четыре года спустя была освящена в присутствии младшего брата покойного Великого князя Александра Александровича, будущего императора Александра Третьего, построенная на высоком основании мраморная часовня в византийском стиле. В память о скончавшемся наследнике русского престола муниципалитет Ниццы назвал ближайшую к часовне улицу бульваром Цесаревича.

С того времени до начала двадцатого века Никольская часовня и освящённая в конце 1859 года во имя святителя Николая Чудотворца и мученицы царицы Александры церковь окормляли русских православных христиан на юге Франции.

В 1896 году на Лазурный берег прибыла вдовствующая императрица Мария Фёдоровна. Поскольку прежняя церковь была мала, русская община обратилась к императору Николаю Второму и его вдовствующей матери о принятии под покровительство строительство нового храма. Его закладка была совершена в 1903 году, освящение состоялось девятью годами позже.

Иеромонах Александр раздавал благословения прихожанам, пришедшим на молитву в воскресный день. За его плечами была служба в православных храмах Сирии, Иордании, русской православной церкви в Бейруте. Пару месяцев назад решением Священного Синода он был направлен в клир Корсунской епархии и по благословлению епископа назначен настоятелем в Свято-Николаевском соборе Ниццы.

Последние два месяца всё свободное от богослужений и молитв время отец Александр отдавал подготовке выставки православной иконы в рамках Дней России во Франции, которая начиналась в ближайший четверг.

После стран Ближнего Востока Франция поначалу показалась монаху райским местом с неторопливым, размеренным течением жизни, где даже утренние службы начинались в десять часов, чтобы не вынуждать слишком рано просыпаться немногочисленных прихожан, особенно добиравшихся сюда из Монако и других окрестных городков.

Но постепенно погружаясь в окружающую жизнь, отец Александр стал ощущать растущее чувство тревоги, появившееся во французском обществе после терактов в Париже.

– Раз Господь попустил этому произойти, значит, это было послано нам как знак, как испытание, которое необходимо преодолеть, чтобы мы задумались, правильно ли мы живём, достаточно ли готовимся к Царствию Небесному, – утешал себя и прихожан священник.

«Удивительно, как западные европейцы, потомки граждан Римской империи, принявшей христианство ещё в первой половине четвёртого века от Рождества Христова, люди, чьи предки, не страшась смерти, отправлялись в Крестовые походы, легко отказались от учения Спасителя, – думал он. – При росте населения в геометрической прогрессии за последние сто лет, христианские храмы в Европе в начале двадцать первого века оказались большей частью пустыми. Некоторые из них превратились в музеи, многие закрылись или были разрушены, потому что у государства не было денег на их реставрацию, а церковные общины либо распались, либо были слишком малочисленны, чтобы взять на себя расходы. Часть церквей были ободраны изнутри до штукатурки и использовались как помещения для дискотек, концертов, вплоть до площадки для выгула собак», – с болью увиденной монахом в покинутом Богом и людьми некогда протестантском храме столицы Швейцарии Берна.

После воскресной службы и трапезы монах решил прогуляться по Английской набережной, чтобы полюбоваться необычайно красивым морем, блестящие на солнце лазурные воды которого напоминали ему краски иконописцев, изображавших небесную лазурь и божественное сияние на иконах. Путь от собора до морского берега по бульвару Гамбетта занял около двадцати минут, и, переходя проезжую часть набережной, священник обратил внимание на остановившийся в левом ряду первым у светофора знакомый чёрный мотоцикл «Харли-Дэвидсон», разрисованный белыми черепами, и сидящего на нём байкера в закрытом шлеме. Зажёгся зелёный и, заглушив все остальные звуки фирменным рокотом харлеевского выхлопа, мотоциклист умчался вперёд. «Hells Angels»11
  «Ангелы Ада» (англ. Hells Angels) – один из крупнейших в мире мотоклубов.


[Закрыть] – успел прочитать на его спине отец Александр.

Глава 9. Легионер

Двенадцать километров, шесть от аэропорта Cote d’Azur в сторону морского порта и шесть обратно, хотя бы три раза в неделю старался пробегать отставной капрал Иностранного легиона. Рождённый и выросший в Москве, Андрей окончил высшее десантное училище в Рязани, воевал в Афганистане в десантно-штурмовой бригаде во времена Советского Союза, после распада которого попал под сокращение российской армии в 1993 году. Будучи потомственным военным, он не мыслил себя без службы в армии и, проболтавшись год без дела, по совету сослуживца завербовался во Французский Иностранный легион – войсковое соединение, входящее в состав сухопутных сил Франции. Созданный в 1831 году королём Луи Филиппом Первым из офицеров армии Наполеона, солдат европейских стран, а также французов, имеющих проблемы с законом, Легион принимал участие во всех войнах, которые с того времени вела Франция, включая Первую и Вторую мировые войны, Индокитай, Алжир, войну в Персидском заливе.

Андрей попал в расквартированный на Корсике второй парашютно-десантный полк, входящий в состав одиннадцатой парашютно-десантной бригады, и, за двадцать лет службы пройдя Сомали, Боснию, Косово, снова Афганистан, Мали, получив французское гражданство, вышел на пенсию. Навещая живущих в Москве родителей, Андрей встретил замечательную девушку, после года знакомства женился на ней, и ещё через год у молодых в Ницце родилась очаровательная малышка.

На Английской набережной всегда полно народу, особенно в выходные, когда к гуляющим туристам со всего мира присоединяются решившие выбраться на пляж после рабочей недели местные жители. Легионер пробежал мимо Мохамеда в момент, когда тот выруливал на скутере с проезжей части на пешеходную зону. Они на мгновенье встретились взглядами, и каждый продолжил свой путь, предначертанный ему судьбой.

Глава 10. Байкер

Чёрный рычащий «Харли-Дэвидсон» катился в потоке по Английской набережной.

Мохамед проводил его глазами. Ещё недавно он мечтал о таком мотоцикле, украшенном росписью с белыми черепами на чёрном фоне, вызывающем уважение и страх у окружающих. Но сейчас это уже не важно, ужас в этот город придёт в ином обличье.

Байкер, закованный в чёрный кожаный жилет с красно-белым рокером Hells Angels и черепом с золотыми крыльями на спине, смотрел прямо перед собой, не замечая адский жар, исходящий от стодесятикубового двигателя и палящего июльского солнца.

Вообще-то Ницца считалась территорией Бандитос22
  «Бандитос» или Bandidos MC – один из крупнейших в мире мотоклубов; по данным спецслужб, является крупным мировым преступным синдикатом.


[Закрыть], но конкурирующие с ними Ангелы Ада тоже чувствовали себя на Лазурном берегу, как и во всём мире, достаточно уверенно. После «Великой нордической войны байкеров» в Скандинавии в середине девяностых и перемирия, заключённого между Ангелами Ада и Бандитос в две тысячи десятом в Ганновере, созданный в Калифорнии более шестидесяти лет назад мотоклуб, благодаря харизматичности своих основателей, стал наиболее известным мотоклубом в мире с жёсткой иерархией, уставом, членскими взносами и авторитарным руководством. Отделения клуба (chapters) действовали в почти шестидесяти странах мира, «почти как Организация Объединённых Наций, но с гораздо большей эффективностью» – шутили наиболее продвинутые члены клуба.

Сегодня члены всех мотоклубов на Лазурном берегу собирались, чтобы вспомнить товарищей из Федерации байкеров Франции, погибших восемь месяцев назад при нападении на концертный зал «Батаклан», расположенный в одиннадцатом округе Парижа, в момент выступления в нём американской рок-группы Eagles of Death Metal. В тот день погибло около девяноста человек, среди них были и братья из Ниццы.

Ганс, так звали «ангела», был выходцем из бывшего Советского Союза, осевшим после его развала во Франции в начале девяностых. Проживая в Прибалтике, он в одночасье перестал быть гражданином исчезнувшей страны, не получил как инородец гражданство независимой Латвии и, перебравшись во Францию, осел здесь в статусе лица без гражданства. Как многие бывшие его соотечественники, оказавшиеся волею судеб за границей, он хранил добрые воспоминания о советском времени и ощущал себя частью русского мира. В Латвии жили его бывшая жена, взрослая дочь, но всё это было в далёком прошлом, а в настоящем – работа в охранной фирме, Ангелы Ада и неспешная повседневная жизнь «мирного энтузиаста мотоциклов».

Остановившись на светофоре, Ганс привычно посмотрел в зеркала. С наплывом беженцев из стран Ближнего Востока, Азии, Африки, смешавшихся с выходцами из бывших французских колоний, в городе стали появляться молодёжные банды на скутерах. Они промышляли грабежами на дорогах, тротуарах и мгновенно исчезали с добычей, лавируя между рядами автомобилей и теряясь в улочках города среди тысяч других скутеристов. К тому же, если у тебя на жилете шеврон «Support Russia», приходилось быть начеку, чтобы не получить от подлого араба или негра заточкой в спину.

Глава 11. Аэропорты и города

Синий «Фольксваген-Транспортер» притормозил в восемь тридцать утра у входа в терминал Е аэропорта Шереметьево-2, и через полтора часа новоиспечённый первый секретарь посольства России в республике Франция, расположившись в одиннадцатом ряду экономкласса аэробуса А321, смотрел в иллюминатор на всё уменьшающиеся в размерах подмосковные просторы.

– Рейс двадцать четыре семьдесят компании «Аэрофлот», следующий по маршруту Москва – Ницца, время в пути три часа сорок минут… командир корабля… – слышалось из динамиков.

Самолёт в основном был заполнен соотечественниками, летящими на отдых в «высокий сезон», приходящийся на Лазурном берегу на июль-август.

«Ни одного свободного места», – подумал Артур, проходя по салону. Среди пассажиров было много детей, начиная от мирно спящих грудничков до пятнадцати-шестнадцатилетних подростков, уткнувшихся в экраны электронных девайсов.

«Что у них в голове? Кто или что может их заставить сделать необратимый шаг?» – думал агент, прокручивая в голове материалы дела.

Полёт прошёл нормально, лишь немного поболтало над Альпами. Через три с половиной часа самолёт начал заходить на посадку со стороны полуострова Кап-Ферра и, пролетев навстречу ветру вдоль линии городских пляжей, приземлился в аэропорту Ниццы, третьем после «Париж – Шарль-де-Голль» и «Париж – Орли» аэропорту Франции по пассажиропотоку.

Быстро пройдя пограничный контроль и таможню, Артур вышел в зал прилёта терминала номер два и отыскал в толпе встречающих держащего листок с его фамилией коренастого человека, одетого, несмотря на тридцатиградусную жару, в тёмный костюм с галстуком.

– Жить будете в отеле «Негреско», там остановилась вся делегация во главе с послом, – сообщил, выруливая со стоянки, встречающий.

«Мерседес» дипмиссии двигался на восток по Английской набережной. Пальмы, палящее средиземноморское солнце, лазурные переливающиеся волны, галечные пляжи и набережная, заполненные отдыхающими, – увиденное так резко контрастировало с покинутой совсем недавно дождливой и пасмурной Москвой, что у Артура невольно возникло чувство некоторой нереальности происходящего. Не прошло десяти минут, как машина остановилась на углу улицы де Ривали и набережной перед входом в отель.

Открывшийся незадолго до Первой мировой войны, «Негреско» быстро стал популярным местом встреч членов королевских фамилий и титулованных особ со всего света. Его постояльцами были Пабло Пикассо, Сальвадор Дали, Эрнест Хемингуэй, Коко Шанель, герцог и герцогиня Виндзор, Марлен Дитрих, Джина Лоллобриджида, Катрин Денёв и множество других знаменитостей. Портье проводил Артура в оформленный в стиле Людовика ХIV номер с выходящими во внутренний двор окнами. Привычно осмотрев помещение на предмет наличия шпионского оборудования, агент почувствовал специфический, вызывающий аллергию запах, исходящий от стоящей в номере антикварной мебели.

«Вот тебе и бутик-отель, не хватало здесь ещё астму подцепить!» – подумал Артур, с опаской присаживаясь в старинное кресло. Запах в номере напомнил ему запах, исходящий от чучел животных в музеях или коллекциях трофейных охотников, вызывающий у людей, склонных к аллергическим реакциям, приступ астмы. Агент подошёл к окну и распахнул его. Свежий средиземноморский воздух хлынул в номер, и дышать стало легче. Зазвонил телефон:

– Жду вас внизу у стойки портье, – раздался в трубке голос встречающего.

Глава 12. Встреча в соборе

Путь от отеля до собора через Английскую набережную, бульвар Гамбетта и бульвар Царевича проехали за десять минут. Перед массивными чёрными коваными воротами стояла небольшая толпа туристов. Водитель аккуратно подъехал к ним вплотную. Створки ворот стали медленно открываться, и Артур через боковое стекло увидел впустившего их человека – это был немолодой байкер в красно-белых цветах Hells Angels и шевроном «Support Russia» на груди.

– Добрый день, проезжайте, пожалуйста! – кивнул он водителю «мерседеса».

– Нет-нет, сегодня собор закрыт! – крикнул байкер на французском, выпроваживая ринувшихся было внутрь вслед за машиной туристов, и ворота снова закрылись.

«Интересная ситуация, когда ворота обители Бога охраняет ангел обители зла», – подумал агент.

«Мерседес» проехал ещё метров тридцать по широкой аллее, ведущей ко входу в храм, и, свернув направо, остановился.

Артур вышел из машины и моментально вспотел под палящими лучами полуденного июльского солнца. Водитель подвёл его к высокому молодому мужчине в монашеском одеянии и церемонно произнёс:

– Отец Александр, разрешите представить вам первого секретаря посольства России во Франции…

– Меня предупредили о вашем приезде, пойдёмте, я покажу вам храм, – монах пожал протянутую Артуром руку и повел его вслед за собой.

Внутри царила прохлада, и Артур, одетый в строгий официальный костюм, с облегчением вдохнул настоянный на восковых свечах, ладане и средиземноморской соли воздух собора.

– Завтра откроется выставка русской иконы четырнадцатого – девятнадцатого веков, экспонаты привезены из храмов и музеев России, а также из частных коллекций. Мы совместно с музейными работниками заканчиваем подготовку экспозиции, будет много гостей, а сегодня можете без суеты всё осмотреть, помолиться… Вот представлены иконы четырнадцатого века, северо-восточная Русь, ростовская школа, новгородская иконопись с её византинизированным стилем, Царьград – Константинополь, работы московских мастеров. Там к концу четырнадцатого века сосредоточилась художественная жизнь Руси, творили Феофан Грек, преподобные Даниил Чёрный и Андрей Рублёв, знаменитый тем, что ни до, ни после него никто не писал святые образы такой красоты…

Монах провёл Артура по всем разделам выставки и, будучи великолепным рассказчиком, сумел передать связь эпох, художественных школ, традиций.

– Я вас не утомил? Познакомьтесь, пожалуйста! – отец Александр подвёл Артура к стройному загорелому мужчине с военной выправкой.

– Андрей, звонарь нашего храма, он покажет вам колокольню и территорию вокруг собора.

Несмотря на приближающийся вечер, жара не спадала, и очень кстати после подъёма на колокольню оказался звонок от резидента во Франции, предложившего поужинать в отеле.

– Давай в «Негреско» в семь тридцать вечера, раньше всё равно все рестораны закрыты, я заказал столик в «Шантеклере», там и поговорим.

«Отлично! – подумал Артур. – Ещё успею искупаться». И распрощавшись со служителями храма, вернулся в отель.

Морская вода в это время на Лазурном берегу поражает не только цветом, но и удивительной теплотой, и, проплыв метров триста до буйков и обратно, агент почувствовал себя родившимся заново.