Текст книги "Ольга – дочь Господа Бога"

Моя жена училась на мастера-строителя сельского хозяйства. Позже работала в своём посёлке в колхозе мастером-строителем – помощником прораба. Собиралась выходить замуж, но мать жениха отговорила его, не дала им пожениться – и они расстались. Она уехала в город Жанатас, устроилась на работу на рудник. Получила квартиру, родила дочь, забрала к себе мать. Так они оказались в городе Жанатасе, где я её и встретил.

***

Когда я её встретил, то понял, что это тот человек, который мне нужен. Видно, сам Господь Бог создал нас друг для друга. Мы жили очень счастливо, и дети были счастливы с нами. Когда наш сын Ваня был совсем маленький, то он почему-то кричал ночью и не спал. Мы его по очереди держали на руках и качали, чтобы хоть немного жена поспала. Врачи ничего не находили. Говорили, что всё нормально. Потом мы его понесли к бабушке-лекарке. Она лечила молитвами. Деньги из рук она не брала и не говорила сколько. Клали мы ей деньги на стол. Так делали все, кто у неё лечился. Сходили мы к бабке раза три или четыре, и тогда наш сын успокоился, перестал кричать и стал спать ночью.

Сына Ивана моя жена рожала долго и тяжело. А дочь Ольга родилась очень легко и быстро.

Когда пришло время Надежде рожать Ольгу, я привёз её на скорой помощи в больницу. Медсёстры увели жену в родильное отделение, а я ждал, чтобы забрать домашнюю одежду. Там было принято переодевать рожениц в больничную форму, а свою одежду отдавали домой. Когда же забирали из роддома, то снова привозили свою одежду. Так получилось, что я ждал совсем недолго, но одежду не вынесли, а вышла медсестра и сказала: «Поздравляю, у вас дочь!» Сначала я не понял, подумал, что она говорит это кому-то другому. Посмотрел по сторонам, оглянулся, но никого, кроме меня, не было. Медсестра сказала: «Я вам говорю, вы что, не рады?» Я ответил: «Я рад, только подумал, что вы говорите кому-то другому».

Потом об этом медсестра рассказала моей жене и сказала: «Я только не поняла, рад он или нет…» Но жена ответила: «Да рад, он любит детей, только сразу не понял».

Так родилась Ольга.

Ольга была спокойной, плакала редко. Ночью спала. С ней мы просто радовались и отдыхали. Ольга быстро стала ходить и быстро научилась разговаривать. Когда Ваня и Оля уже хорошо ходили, жена часто гуляла с ними на улице. Надежда с соседями сидела на скамейке возле подъезда, они разговаривали, а рядом играли дети. Соседи были тоже с детьми.

Один раз Ваня взял с собой игрушку – машинку, которая ему очень нравилась. У детей было много игрушек. Когда они с мамой были на улице, то Оля сидела возле мамы на скамейке, а Ваня играл рядом. Но соседний ребёнок их возраста отобрал у Вани игрушку. И Ваня собирался плакать. Но никто даже не успел ничего сказать – так это всё произошло быстро. Оля увидела, что её брата обидели. Она встала со скамейки, отобрала игрушку у того мальчика и отдала её своему братику. Плакал уже не Ваня, а тот мальчик. Оля спокойно подошла и села обратно на скамейку возле мамы, но ничего не сказала. Все соседи, которые были на улице возле подъезда и наблюдали за этим, сильно удивились. Они сказали: «Пока мы все думали и соображали, Оля уже всё решила».

Росли дети вместе, и Оля была более смелая, никогда не боялась и всегда защищала своего братика.

***

Мы жили в Казахстане, и там начался подниматься национальный вопрос. Мы с женой решили, что нужно уезжать из страны, потому что у нас дети. Тогда я уехал работать на Чукотку в артель по добыче золота. Эта артель находилась в восьмистах километрах от Аляски. Работал я для того, чтобы переехать в Россию, накопить денег для покупки жилья. В то время в артели по добыче золота на севере платили очень хорошо. Работал я там один, семья была в Казахстане.

Первый год я работал долго, отработал где-то восемь месяцев, потому что не было замены. А так там работали полгода, а другие полгода отдыхали. Когда я приехал домой, то приехал с большой бородой, которую я отпустил на севере, потому что зимой было сильно холодно и борода защищала от Генерала Мороза. А летом было очень много комаров, от которых тоже защищала борода.

Когда я приехал и зашёл домой, дети были с бабушкой. Я близко к ним не подходил, боялся, как бы не напугать. Бабушка сказала детям: «Не бойтесь, это ваш папа». Тогда Оля подбежала ко мне, потом и Ваня, я их обнял и поцеловал. Дети быстро меня признали. Когда жена пришла с работы, то дети уже бежали к ней и кричали, что папа приехал. Я был в отпуске и занимался с детьми, а жена работала. Дети подросли, пока меня не было, и мне было весело с ними.

Мы с детьми радовались жизни, и у меня с ними были свои секреты. Когда меня не было, то жена водила детей в садик. Оля была маленькая, и жена брала её на руки, а Ваня был немножко постарше и ходил пешком. Когда я стал водить их в садик, то жена сказала: «Ты детей на руки не бери, пусть сами ходят. Олю ещё иной раз можешь взять на руки, а Ваня пусть ходит. А то когда ты уедешь, мне будет тяжело их носить».

Жена собирала детей утром. Я сразу же брал Олю на руки, а Ваня держался за руку. Как только заходили за угол дома, то я брал на руки и Ваню, и тогда мы весело шли в садик. И так же из садика. Оля была на руках, и когда я брал Ваню, то говорил Оле: «Держись за мою шею». Она обнимала меня своими ручками и держалась, а я нагибался и поднимал Ваню. И так я брал Ваню на одну руку, а Оля была на другой руке. У нас хорошо получалось, и все были довольные. Ваня говорил мне: «Ты только не говори маме, а то мама будет ругаться». Но никто, ни Оля, ни я, не рассказывали маме об этом. Это был наш общий секрет.

Оля была очень ласковая, бывало, обнимет меня за шею и говорит: «Ты же мой папа!» Так, как она это делала, никто из детей не мог так делать. Мне было очень радостно и приятно. Но это не значит, что я любил Олю больше, чем других детей. Я и моя жена любим всех своих детей одинаково. Самое большое счастье и радость и самое большое богатство – это наши дети.

У моей жены была хорошая работа, и ей она нравилась, также и у меня была хорошая работа, и мне она тоже нравилась. У нас была хорошая зарплата. Мы вместе работали на одном руднике. Город, в котором мы жили, был очень красивый, и он продолжал строиться и расширяться. У нас были и деньги, и всё необходимое. Но поехал я работать на север, как я уже говорил, только для того, чтобы переехать в Россию и накопить денег для покупки жилья. Вначале мы хотели переехать на Украину. Но, как и в Казахстане и в других республиках Советского Союза, на Украине поднялся национальный вопрос. Это была основная причина, по которой мы решили переехать в Россию.

Хочу вспомнить вторую заповедь Бога нашего: «Возлюби ближнего твоего, как самого себя». Я хочу сказать, что всё начинается с семьи. Что любить и делать добро, в первую очередь, нужно своим близким и родным. И это будет правильно. Но при этом не ущемлять других, то есть не делать зла другим людям. Это я знаю по себе и приведу вам пример из своей жизни.

Когда я работал на севере, как я уже говорил, жена и дети остались дома. Я часто писал письма, изредка отсылал посылки – что-нибудь интересное и вкусное для детей. Старался делать что-то хорошее для своей семьи. И это придавало мне силы и уверенность в себе. Я знал, что у меня есть семья и что я кому-то нужен.

***

На севере было много разных случаев, из которых я понял, что меня оберегал сам Господь Бог.

Один из таких случаев произошёл со мной в один из рабочих дней, когда я простоял двенадцать часов, ремонтируя автомобиль, а потом поехал на линию возить грунт. В артели нам приходилась делать так часто, когда ломалась машина, работать целые сутки, а то и больше. Под конец смены мы переезжали на другой участок, и, поскольку я отработал почти целые сутки, у меня на ходу за рулем на мгновение закрылись глаза. О том страшном, что могло произойти в это мгновение, когда у меня закрылись глаза, никто никогда бы и не узнал, если бы этого не увидел мой друг Николай из Кривого Рога, который ехал позади меня. Из его рассказа: «Еду я, значит, позади тебя и смотрю, твоя машина едет по самому краю дороги, и вижу, что она вот-вот съедет с дороги в кювет и перевернётся. Я очень сильно перепугался, но смотрю, что ничем помочь не могу. И на моих глазах произошло чудо: машина выровнялась и поехала как ни в чём не бывало».

Я человек, верующий в Бога, и при себе я носил молитву, которую дала мне мать, ту самую молитву «Сон Пресвятой Девы Марии», которую прислал с войны её брат Пётр. И я думаю, что эта молитва мне помогала.

Со мной в артели работали разные люди. У меня было два хороших друга – Иван из города Марганца и Николай из Кривого Рога, про которого я только что говорил. Мы с ними постоянно старались держаться вместе. Работали мы в одну смену, всегда старались помогать друг другу, и нам давалось всё легко, хотя было очень много трудностей. Но вместе мы всегда их преодолевали, и можно даже сказать, что мы их не замечали. Ещё мы помогали людям, и в основном всегда втроём.

В артели нам давался один час на обед. И этот час мы могли поесть и поспать, чтобы было легче работать. Когда мы работали рядом с посёлком, то люди просили нас привезти промытого после прибора песка, чтобы обсыпать балки – так назывались деревянные избушки, в которых жили люди из нашей артели с семьями. А когда была оттайка летом, то эти балки подтапливало и они находились на воде. Поэтому их обсыпали этим песком, который не смывало, и таким образом в этих домиках было не только сухо, но и тепло. И мы в обед, всегда втроём, кому-нибудь привозили песок и обсыпали эти балки – домики. Заказов было много. Так что в обед мы не спали и не отдыхали, а старались помочь людям. Но нас это никто не заставлял делать. Единственное – не ругали за это.

Таким образом мы делали добро людям. И люди нас за это благодарили – говорили простое человеческое спасибо. Мы у них за это никаких денег не брали. И видимо, нам всегда всё легко давалось, потому что люди нас благодарили и желали нам удачи. Можно сказать, что нам даже некоторые завидовали, что у нас так всё складывалось и хорошо получалось на работе.

***

Хочу рассказать ещё один случай, который произошёл со мной. У нас в артели был свой железобетонный завод, где делали сваи и плиты, в основном для мостов. Так как у нас также была и своя дорожная служба, которая ремонтировала дороги и следила за ними, то мы им часто помогали. Все дороги вокруг города Пивека, посёлка Комсомольского и посёлка Красноармейского относились к нашей артели, и, следовательно, их хорошее состояние поддерживала наша дорожная служба.

Геологи нашей артели нашли песок с нужным компонентом для изготовления свай и плит. Место, где нашли этот песок, было возле речки и находилось на расстоянии тридцати пяти километров от железобетонного завода, на котором этот песок использовался в производстве. Ближе такого песка нигде не было. Дорога до этого места была очень сложная, так как на её протяжении было очень много крутых спусков и подъёмов – она проходила по большим сопкам. Эту дорогу отсыпали мы сами на БелАЗах, а ровняли бульдозеры, а также нам помогали скреперы, которые брали определённые участки дороги.

После того как проложили дорогу, мы стали возить песок. На БелАЗах мы делали в основном по две ездки в день: одну до обеда, другую после обеда, потому что, как я уже сказал, дорога была сложной, а расстояние большим. Когда начальник гаража спросил, сколько можно делать ездок, то я ответил: «Две, но каждый день». Но потом заместитель председателя артели проехал на уазике с проверкой вместе с БелАЗами, но не в мою смену. Наши парни, видя, что за ними следят, старались и гнали, сколько можно было выжать. Тогда заместитель председателя сказал, что можно делать четыре ездки, и поставили ёмкость с топливом посередине этого пути, чтобы мы заправлялись, потому что топлива больше, чем на две ездки, не хватало. И все стали уже гонять, старались, чтобы делать четыре ездки.

По этой дороге я ездил где-то месяц, так же и мои друзья, Иван и Николай. И так как я сказал, что нам всегда в основном везло, в том числе и мне, то мы отъездили хорошо и наши сменщики тоже, несмотря на сложную дорогу. Остальные пять машин много времени простояли на ремонте.

Одну машину положили на бок, она простояла на ремонте две недели. Вторая съехала с дороги, и у неё выскочил передний мост, она простояла на ремонте больше недели. Третья тоже съехала с дороги, у неё оборвало тяги, эта машина простояла трое суток. И оставшиеся две тоже много времени простояли на ремонте. Так как все эти машины были гружёные, то когда они съезжали с дороги, то и поломки были существенные.

Потом сам начальник гаража и заместитель председателя артели сказали: «Зря мы говорили, что надо делать четыре ездки. Две ездки, но каждый день – это очень хорошо по такой дороге».

Парней, которые работали на погрузчике, возили на смену вначале на машине ЗИЛ-157, которая является вездеходом с большой проходимостью с тремя ведущими мостами. Но на ней они несколько раз съехали с дороги и застряли, так что очень сильно перемёрзли. В итоге они отказались от этой машины, и их стали возить на БелАЗах. И в мою смену они всегда ездили со мной. Когда я привозил водителя погрузчика на смену, другой водитель погрузчика, который уже отработал, сразу не уезжал, а инструктировал своего сменщика, и они вместе загружали приехавшие БелАЗы. А я, в свою очередь, ждал того водителя погрузчика, который уже отработал свою смену. Поэтому все БелАЗы уезжали вперёд, а я ехал последним.

Я не был самым лучшим водителем, да и машина у меня в то время была самая старая, на которой у задних колёс резина была лысой, то есть сильно изношенной. Но мне, я считаю, помогал Господь Бог, и поэтому у меня всё получалось.

Один раз дорогу местами передуло и было очень скользко. И в этот раз я как раз ехал на этой старой машине с сильно изношенной резиной. Ехал я последним, вместе с отработавшим свою смену водителем погрузчика, по той самой сложной дороге. Было ещё машин восемь, кроме меня, и все они уехали вперёд. Парни и я обычно ехали на БелАЗах без остановок, но мы все делали небольшой привал, то есть остановку возле речки, которая находилась вблизи посёлка.

Примерно посередине дороги на одном из подъёмов на сопку мы с водителем погрузчика увидели, что на половине этого подъёма все восемь БелАЗов стоят в стороне от дороги. Я не понял, что случилось, почему они все здесь остановились, так как до условленного места привала было ещё далеко. Я сбавил скорость и спросил, что случилось, почему они все остановились. Парни кричали: «Езжай, не останавливайся. Нас всех скинуло с дороги, поэтому мы стоим». У меня машина ехала да ехала без проблем. Мы с водителем погрузчика приехали и были в столовой, уже поели, но парней всё не было. Пока они дождались бульдозера, пока он каждого вытолкал, прошло время.

Когда парни приехали, я ещё был в столовой, и тогда один из этих парней сказал: «Это было чудо. Кто этот человек? Разве такое возможно, чтобы на старой машине с лысой резиной проехать как ни в чём не бывало по очень скользкой дороге? Это всё равно как Иисус Христос ходил по воде – так он проехал на этой машине». Но я считаю, что это не я, а так было угодно Господу Богу. И он сделал так, что я проехал.

Много из жизни таких примеров, что само собой говорит о том, что нами руководит кто-то и даёт нам понять, что есть наш Небесный Отец, который творит чудеса.

***

Как я уже говорил, бабушка Женя, мать моей жены Надежды, жила с нами. И к нам приезжали в гости её дети, чтобы проведать свою мать, а также и сестру. Но и сама бабушка Женя, пока могла, по возможности навещала своих детей.

Когда мы ещё жили в Казахстане, сын бабушки Жени, Иван, приезжал всего один раз, так как жил далеко от нас, в городе Кемерово. И когда он приехал, то хотел остаться у нас в городе, потому что они с женой часто скандалили и, видимо, в этот раз очень сильно поссорились. Но у них было трое детей, и бабушка Женя сказала: «Я не позволю тебе бросать детей». Мы все вместе уговорили его и отправили обратно домой. И они жили дальше. Как я уже говорил, жена у него татарка, и она какая-то скандальная, но к нам приезжала каждый год то с детьми, то сама. Мы принимали её очень хорошо.

Павлик, второй сын бабушки Жени, жил и живёт в Казахстане, но, так как у него большое хозяйство, он тоже, как и сын Иван, приезжал всего один раз.

Приезжала и Люба, дочь бабушки Жени. Она приезжала со своим мужем-казахом и с детьми, но редко. В основном приезжал её муж, или сам, или с кем-нибудь из детей. Он делал вид, что он очень хороший человек. Павлик, брат моей жены, всё хвалил его. Я к нему относился хорошо. Но бабушка Женя почему-то не верила в его доброту.

Оля и Ваня тогда были маленькие и ещё не ходили в школу, а старшая дочь Женя училась во втором или третьем классе. Бабушка Женя была дома, когда к нам приехали Богдан, муж Любы, и Надежда, жена Ивана, брата моей жены. Так просто совпало, что они были у нас в одно время. До их приезда я купил своей жене серебряные серёжки. Они были не сильно дорогие, но и не дешёвые, но зато очень красивые и моей жене очень нравились. Она их носила почти постоянно, снимала их, только когда принимала ванну, и клала их в определённое место в стенку. Эта стенка была из дерева, современная и очень красивая, стояла она у нас в зале. Однажды утром, как раз в то время, когда у нас были гости, моя жена собиралась на работу и, поискав, не нашла свои серёжки на их обычном месте. Она рассказала об этом мне, и мы решили поискать, но никому об этом не говорить. Не стали говорить даже бабушке Жене. Мы не хотели поднимать шум, чтобы не навредить брату Ивану или сестре Любе. Моя жена сказала: «Я не думаю, что вор может быть среди своих. – И ещё добавила: – Я уверена, что Богдан не возьмёт, а вот Надежда – от неё можно всего ожидать». Но никто ничего никому не говорил.

Так что когда уехали гости, то уехали и серёжки. Потом мы с женой купили ей золотые, дорогие и очень красивые серёжки. Но при гостях она серёжки больше не снимала.

Когда после этого случая прошло время, мы поехали в гости к Любе с Богданом. Они жили в городе Талды-Кургане. А родители Богдана и его сёстры жили и живут в посёлке неподалёку от этого города. Он нас повёз показать, где он родился, то есть в этот посёлок. Мы заехали вначале к его родителям, а потом к его сестре. Когда мы были в гостях у его сестры, то моя жена увидела в её ушах серебряные серёжки, ну точно такие же, как у неё были. Может быть, это просто совпадение, но моя жена сказала: «Я даже не знаю, что и думать, может, я даже зря подумала на Надежду». Но мы ничего никому не сказали. Серёжки – это была не большая потеря, а портить отношения с близкими родственниками из-за какой-то погремушки было неправильно. Потому что главное на земле – это человек, а всё остальное – для человека. Так что эта загадка осталась неразгаданной.

***

Когда я работал ещё на Чукотке, у меня был всегда большой отпуск, пять-шесть месяцев. Жена тоже брала отпуск, и мы ехали к моим родителям на Украину, но перед этим куда-нибудь заезжали – присматривали место для переезда из Казахстана. Так, в один из отпусков мы заехали к моему другу по работе Ивану в город Марганец. Мы с женой там присматривали частные дома, которые продаются. Оля в то время была ещё маленькая и постоянно ездила с нами. В городе Марганце нам понравился один частный дом, и мы хотели уже его купить, но женщина, которая его продавала, сказала: «Подождите, я позвоню своей дочери, посоветуюсь с ней». Дочка у этой женщины жила где-то в другом городе. У нас были деньги, и мой друг Иван сказал: «Если эта женщина посоветуется с дочерью и назовёт бóльшую сумму, чем изначальная, то всё равно берите дом. Он очень хороший, если у вас не хватит денег, то я вам займу». Но женщина посоветовалась с дочерью и сказала, что пока продавать дом они не будут.

На следующий год мы с женой и с Олей поехали в город Белгород, который находится на границе с Украиной. Там мы ничего подходящего не нашли. Товарищ из Белгорода, который меня приглашал, куда-то уехал к своим родителям. Мы поговорили с его женой, а сами остановились в гостинице. Дня два-три мы поискали жильё, но ничего подходящего не нашли и поехали на Украину к моим родителям. Там мы погостили, а потом поехали домой, так как у жены заканчивался отпуск. Я тоже выходил на работу во время отпуска на рудник и работал там месяца три-четыре.

В следующем году в мой большой отпуск мы с женой и Олей поехали на Средний Урал. Оттуда был человек, который работал в нашей артели. Он работал у нас трактористом на большом бульдозере марки «Катар». Его город находился неподалёку от Свердловска. Там были медные рудники. При въезде в город стоит большая статуя, которая называется «Хозяйка Медной горы». Оля видела про неё сказку по телевизору, и, когда мы проезжали мимо, она закричала: «Папа, мама, смотрите, это же хозяйка Медной горы!»

У этого человека нас встретили очень хорошо. Правда, в то время, когда мы приехали, он был в запое. Жена у него работала продавцом в магазине. У них было двое детей – сын и дочь. Дочь у них была постарше, и её звали тоже Оля. Ещё рядом с ними, в соседней квартире, жила их бабушка, этого человека мать.

Наша Оля была очень весёлая, много говорила и рассказывала им сказки. Она у нас была очень умная. Она умела привлечь к себе внимание, знала, что, где и когда говорить. Её не нужно было что-то просить рассказать, она сама находила, что сказать, что рассказать, и могла говорить часами.

Ещё у этих людей был огромный кот. Когда наша Оля поднимала его, он был выше неё. Но он был добрый. Оле очень нравилось с ним играть. Мы с женой ходили сами по городу, искали что-нибудь подходящее из жилья для покупки и переезда, а Оля оставалась с бабушкой, потому что это было зимой и было сильно холодно. Мы там ходили на рудник, и нас там брали на работу, но жилья подходящего не нашли.

Тогда уже шла вовсю перестройка, и товары питания исчезали с прилавков магазинов моментально. Но так как жена этого человека работала в магазине, то она всегда что-нибудь приносила, так что все питались хорошо. Оле нравилось сладкое, и эта женщина что-нибудь ей приносила. Как только она приходила, то звала нашу Олю, Оля подходила, и та ей давала что-нибудь сладкое, угощала её.

Когда мы от них уезжали, было холодно. От них до Свердловска ходил автобус. Когда мы только ехали к ним, то добирались до Свердловска на поезде и сначала останавливались в Свердловске в гостинице. И когда уезжали от них, мы также решили остановиться в гостинице в Свердловске, чтобы отдохнуть и ехать дальше. Мы ехали из их города на автобусе, который доходил только до автобусной станции Свердловска. И от этой станции до гостиницы надо было ехать остановок пять на трамвае. Но в тот день было очень сильно холодно и транспорт ходил очень редко.

На станции стояло такси, и мы решили добраться на нём до гостиницы, так как стоял невыносимый мороз. Я подошёл, сказал, куда ехать, и спросил, сколько стоит. Таксист заломил сумму в тройном размере, думая, что мы не поедем. Я спросил, почему так дорого, решив ему заплатить. Тогда он ответил: «Туда я вообще не поеду». Но у нас Оля замёрзла и плакала. Мы с женой просили его поехать хоть за какие деньги, потому что у нас ребёнок замёрз. Но таксист так и не поехал. Подошёл трамвай, и мы поехали на трамвае.

Когда мы приехали в гостиницу, то вся администрация этой гостиницы успокаивала Олю, которая плакала, потому что сильно замёрзла. У нас в Казахстане почти не было зимы, и Оля не привыкла к холоду, она в первый раз была на таком сильном морозе. Нам в гостинице сказали, что на улице было минус пятьдесят градусов мороза, что и для людей, привыкших к холоду, было невыносимо. Но всё обошлось. Оля отогрелась, повеселела и, как всегда, стала общаться с людьми. Нам в этой гостинице дали комнату и сказали, что для Оли выбрали самый тёплый номер. Вот такая история произошла с нами и с Олей на Среднем Урале.

Оттуда мы поехали на Украину к моим родителям. Там Оля рассказывала бабушке и дедушке, как сильно она замёрзла – так, что даже плакала. Так она у нас никогда не плакала, она всегда радовалась жизни и часто смеялась.

***

После этого я ещё полгода отработал на Чукотке в артели и потом уже один поехал искать место для переезда в Кемеровскую область. Там у бабушки Жени жила родная сестра. Приехав, я остановился у них, поискал работу, но не нашёл. Так что и жильё смысла не было покупать. После я поехал в город Белово, это тоже Кемеровская область. Там подальше от города строился посёлок Финский, в котором возводились щитовые дома финского производства. Эти дома уже были построены, но квартиры в них были без отделки и всё надо было делать самим. Я устроился там на работу, и мне дали две квартиры: одну однокомнатную, а вторую двухкомнатную, потому что у нас была большая семья – трое детей и бабушка Женя.

Я сам вставлял окна, двери. На выходные приезжал брат моей жены Иван и помогал мне. Мы с ним соединили две квартиры, и у нас получилась одна большая хорошая квартира. Мы с Иваном залили полы, сделали стяжку, постелили линолеум. Я заплатил электрику деньги, и он провёл и подключил везде свет. Я взял электроплиту, чтобы было где готовить, взял кровать, чтобы было где спать. Для начала взял две кровати – одну для себя, а другую для Ивана, потому что он приезжал с ночёвкой. Когда остался неподготовленным только зал и осталось поклеить везде обои, то я поехал в Казахстан за семьёй.

Мы взяли грузовой вагон на две семьи. Вторая семья переезжала в Белово, город, из которого она была родом. Эта семья долгое время жила в нашем городе в Казахстане. Как я уже говорил, все уезжали из-за поднявшегося национального вопроса. В то время было много случаев в нашем городе в Казахстане, когда убивали русскоязычных. Тогда из города стало уезжать очень много народу. Мы с женой поехали с вещами в вагоне. Детей и бабушку Женю забрала сестра жены Люба в город Талды-Курган.

После приезда в посёлок Финский мы с женой поклеили обои в спальнях. Жена поехала и привезла бабушку Женю и детей – Олю и Ваню. Старшая дочь Евгения осталась у тёти Любы в городе Талды-Кургане – там она поступила учиться в музыкальное училище. У нас в городе Жанатасе она закончила музыкальную школу, хорошо играла на флейте в оркестрах, и в русском, и в казахском.

Так мы с женой и её братом обставили и отделали квартиру. Получилось всё хорошо. У бабушки Жени была отдельная комната, рядом с её комнатой был туалет и ванная комната. У нас отдельно от неё была ванная комната и туалет. К нам на выходные почти всегда приезжал из города Кемерово брат жены Иван. Я работал, а у жены работы не было, так что она сидела дома с детьми.

Ваня пошёл в школу в соседний посёлок. Надо было ездить на автобусе, жена его увозила и привозила. По сравнению с Казахстаном здесь было очень холодно, жена была без работы, да и местное население не любило приезжих, старалось постоянно унизить – это страшно. Если такое происходило в Казахстане, то это ещё можно было понять: Казахстан – это другая страна, там другие люди и другие законы. Но в России между русскими – это было что-то непонятное. И почему мы всю жизнь должны были это терпеть? И мы решили уехать туда, где, во-первых, было потеплее, а во-вторых, в город – большой город, где было непонятно, кто приезжий, а кто не приезжий.

***

Хочу рассказать про Олю. В то время мы жили в посёлке Финский, неподалёку от города Белово. Оля у нас была очень общительная и очень умная. У Оли с Ваней там было очень много друзей, и они хорошо общались с другими детьми.

Оля очень любила покушать луку. Но днём она его не ела, чтобы не было запаха, только вечером, и то не всегда. Поздним вечером, в основном перед тем, как лечь спать, бывало, мы уже лежим в постели, подходит Оля и говорит:

– Мама, я хочу кушать.

Жена говорила мне:

– Я ночью не ем, идите с дочерью покушайте.

Я всегда вставал, мы с Олей шли на кухню и садились есть. Оля не то чтобы была голодна, а просто хотела чего-нибудь перекусить с луком. Я в основном всегда нарезал сало, лук, колбасу, сыр, ну и картошку в мундирах. Мы сидели с ней, кушали, пили чай и разговаривали. Она всегда что-нибудь рассказывала. Всегда могла долго поддерживать разговор, главное для неё было – чтобы её слушали. Она никогда не торопилась, мы подолгу находились на кухне.

Один раз мы уже легли спать, и я уже уснул. Было уже поздно. Оля подошла и говорит:

– Мама, я хочу кушать.

Жена говорит мне:

– Вставай, это к тебе дочь пришла.

Я встал и пошёл, но в тот день идти мне не хотелось – я очень хотел спать. Я накрыл на стол, и мы уселись за него. Оля мне говорит:

– Папа, иди ложись спать. – Такого она мне никогда не говорила. И добавила: – Я одна покушаю, посижу чуть-чуть, а потом лягу спать.

Я ей ответил, что посижу с ней. Но Оля мне говорит:

– Папа, я же вижу, что ты сегодня не хочешь этого делать, а хочешь спать.

Я ей в ответ:

– Да нет, нет, Оля, ничего, я не хочу спать.

Тогда Оля говорит:

– Папа, меня-то ты не обманешь, я же вижу…

Я очень удивился тому, как она могла понять моё состояние.

После этого случая я понял, что Олю действительно не обманешь. Потом, даже когда я засыпал, то шёл, умывался – и мы вместе с Олей шли на кухню, кушали, пили чай и разговаривали. Мне с ней всегда было радостно и весело. Мы беседовали, а потом ложились спать. У меня больше никогда не было усталости.

***

В посёлке Финский Оля пошла в школу в первый класс. Когда дети закончили учебный год, мы переехали в город Липецк. Там мы купили дом неподалёку от железнодорожного вокзала и неподалёку от школы. Я устроился на работу в организацию, которая работала на Новолипецком заводе. Жена устроилась мастером в трамвайное депо. Ваня и Оля ходили в школу сами, так как школа была очень близко. Старшая дочь Женя осталась учиться в Казахстане, заканчивала музыкальное училище и жила у тёти Любы.

Когда Ваня и Оля учились в школе в Липецке, жена помогала Ване делать домашнее задание, объясняла и помогала решать задачи. Оле как-то давалось всё легко, и она справлялась сама. У нас и у детей всё складывалось хорошо. Ваня всегда помогал Оле нести портфель, помогал прибирать волосы.

Ваня и Оля часто ходили в школу с цветами. Носили их на какой-нибудь праздник или на День учителя. Классный руководитель говорила им, что нужно принести цветы, и дети записывали это у себя в дневнике. Мы шли, покупали букеты, и дети шли в школу с цветами. Мы с женой всегда старались брать очень хорошие букеты.