Текст книги "Точка окончательной коррекции. Уровень 2. Истории Дотда и Карла"

Дорога на улицу вела долгими коридорами и лестницей. На первом этаже было также безлюдно, как и по дороге. Лишь иногда, где в отдалении тихо открывалась какая-то дверь и мелькали тени от людей. Во дворе росла куцая трава на остатках асфальта. Ограда была из кирпичных колонн с металлическими прутьями в виде массивной решетки и еще выполняла свою функцию. Пройдя больничный дворик, Петров оглядел улицу. Вокруг стояли скелеты зданий с разрушенными и полуразрушенными верхними этажами. Редко бродили люди. Они были одеты разнообразно. Петров выделялся своей целой и чистой одеждой. Подойдя к одному из зданий и обогнув его, Петров заметил, что дальше идет русло почти пересохшей реки. Она тянулась прямой линией по дну оврага. Берега оврага обильно заросли травой.

– Думаешь о переходе? – спросил подошедший мужчина в кепке. – Он дорого стоит.

Дальше он поправил кепку, и неторопливо пошел в сторону улицы. Петров привык к таким разговорам. Людям хочется поговорить о чем-то хорошем, но вокруг одна грязь и разруха. Медленно текла в реке вода. Небо тускло светило свинцовым светом. Ярко засияло солнце.

Открыв глаза Петров увидел знакомый рекреационный модуль, сияющие кафельные стены и белый потолок.

– Я дома, – подумал он.

Еще одно погружение прошло и далее был стандартный реабилитационный курс. Но только после отчета.

– Как себя чувствуем, Дотя? – спросила Лерочка. Ее белый халат казался ангельской одеждой, а улыбка на уже немолодом лице – лучом солнца.

– Как младенец при хорошей маме, – привычно отшутился он.

– Укольчик делать будем?

– Нет.

– Сядь, протяни вперед левую руку, правую, дотронься до носа.

Петров привычно проделал эти манипуляции.

– Так, после коктейля зайдешь в четверку, там есть бумаги по твоей теме. Затем не забудь про туалет и через час на профилактику.

После четверки пришлось зайти в двойку и еще раз написать отчет.

Писать по теме было особо нечего. Переход прошел стандартно. Это был мир теней. Точнее образов теней и их остатков. Вместе с Петровым шагала обойма прикрытия из гостей. Никого знакомого среди них не было, только официальное лицо для контакта, которое представилось как Ки. Просто Ки, без званий и пояснений. Судя по всему, Ки и его обойма были из потрошителей. Хотя все могло быть еще хуже – они могли быть и из разрушителей. Никогда нельзя быть в чем-то до конца уверенным. Перешли в мир стандартно, но с использованием координат и специальных устройств гостей. Петров давно перестал бояться, поэтому резкое появление и дыхание Ки его не испугало, но насторожило.

– Как Вам здесь?

Вопрос был не о погоде – значит, стоило ответить. Хотя в таких миссиях лучше всего молчать.

– Как обычно. Вас что-то беспокоит?

– Это мой мир. Я здесь родился и вырос. А сейчас его уже нет. Нас закрыли и скоро здесь ничего не будет.

– Причина известна?

– Нет.

Петров не обольщался. И потрошители, а более часто разрушители любили называть мир-цель «своим». Рождались они тоже часто в этом мире, потом в час «М» они осознавали себя и выполняли поставленную задачу: осознанно или неосознанно это другой вопрос. Но то, каким тоном Ки было сказано подкупало искренностью. Главное было не купиться и тихо выполнить свою работу. Они шли по длинному коридору. Стены были где оплавлены, где покрыты прахом или какой-то мелкодисперсной пылью темного цвета. Но везде чувствовалось, что вокруг монолит твердыни – чья-то крепость. Петрова вывели в операционный зал. Это было ужасно. В смысле помещения все было чисто – кто-то все убрал, даже пыль. Рубка управления была или выключена или искусно экранирована. Первым движением Петрова было к большим шкафам, которые вполне могли быть работоспособными элементами системы искусственного интеллекта укрепрайона. Но его сразу же технично отсекли и дали понять, что это не его поле деятельности. Петров не возражал, он видел, что уже произошло. Крыша операционного зала уже не была герметична, поэтому дышать приходилось изредка, использовать запасы кислорода и рекурционную маску. Оплавленный и словно срезанный гигантским ножом купол открывал еще более страшный вид окрестностей. Справа и спереди было море или что-то его напоминающее. От настоящего моря его отличала почти абсолютная неподвижность. Очень мелкие волны мгновенно пробегали по поверхности словно рябь на живом организме. Петров вполне предполагал, что это может быть голограмма или скорее всего остаточная тень проекции бывшего моря. Вдалеке за морем виднелись скалы и бездна. Очень характерная. То есть все было покрыто красноватым и серым мраком и было видно, что утро здесь уже не наступит. Потому что ни солнца, ни луны не было. Тускло и одиноко сияли отдельные звезды. Но там, где было бездна не было ничего. Только темный холодный мрак, которую частично скрывала серая дымка непонятно из чего. Слева тянулось скальное побережье. Оно напоминало остатки давно потухшего вулкана, которое превратили в карьер для добычи полезных ископаемых. Но вполне возможно, что все вокруг это часть большого города. Безусловно только то, что все вокруг было частью объекта специального назначения типа ЗКП (запасной командный пункт).

– Мы сопротивлялись как могли, но желтые решили не давать нам еще одного шанса. Мы уходим. Ваш объект лежит не так далеко отсюда, пойдемте, – опять неслышно появившись, тихо прошелестел Ки.

Они долго спускались по непонятным пролетам и остаткам винтовых лестниц. Снаружи все было еще более некомфортно. Пронизывающая стужа, от которой слабо скрывала привычная упряжь. Тишина, которая была еще более зловещей снаружи крепости. Постоянное чувство страха, что именно сейчас остатки тени скользнут в бездну вместе с тобой. Петров старался смотреть себе под ноги. Это сразу решало две проблемы: облегчала передвижение и не давало возможности бездне притянуть взгляд. Петров не по наслышке знал, как это происходит. Сначала ты задерживаешь на бездне взгляд, затем слышишь ее булькающее усыпляющий зов. Потом делаешь шаг и все. Человека или нет или в реанимации на неопределенный срок, если кто-то успел хорошо дать по выступающим частям тела. Поэтому все место до объекта Петров следил за тем, что под ногами, за ногами вперед идущего и дышал.

«Вдох, выдох, вдох, выдох, шире шаг», – только такие мысли позволял себе Петров.

Так незаметно они добрались до объекта. Это была типичная межзвездная катапульта. Которую в простонародье было принято называть «летающая тарелка». Самая обычная катапульта, но необычно большая. Зачем такую строить и направлять в этот мир непонятно. Для уничтожения мира нужно совсем немного антиматерии. В конце концов пространство схлопнется, но возможны нюансы, при которых мир еще можно восстановить. Кто-то хотел гарантированно уничтожить этот мир. Или же это ничего более как муляж. Катапульт такого размера Петров еще не видел.

– Пройдемте внутрь, – безапелляционно сказал Ки.

«Ну все, сейчас начнется», – подумал Петров.

– Вы меня неправильно поняли. Это наш «прыгатель». Мы его создали для спасения нашего мира, но он не помог нам. Мы его просто не успели достроить. Все, что внутри доступно вам для изучения, пока тень моего мира еще есть.

Это было утешительной таблеткой, но все равно Петров держался на стороже. Напрасно, свою пулю не услышишь. Петров сделал шаг вперед и исчез.

Это была стандартная нуль-транспортировка. Но она никогда не применялась внутри одного и того же мира. Ученые этого мира были гениальными – они нашли лекарство от того, от чего считалось, что нельзя убежать. Единственный способ – это нуль-транспортировка в другой мир. Жители этой планеты создали этот мир сами. Петров провел неделю внутри этого гигантского корабля. Ему предоставили полный доступ, но это была лишь иллюзия. Петров понимал, что все самое ценное уже давно уничтожено из баз данных. Однако и то, что осталось для изучения было сверхестественным. Это был реальный замкнутый мир, маленькая планета внутри корабля. Здесь всегда светило солнце. Да, сейчас оно работало в минимальным режиме, и было больше похоже на тусклую луну. Но все равно внутри корабля ты ощущал себя на твердой почве. От ощущения бездны здесь ничего не было. Ки всегда находился возле Петрова. Его глаза блестели гордой радостью за свой народ и слезной печалью о его судьбе. Их осталось совсем мало – неизмененных. Их приняли в чужом мире, но они всегда будут помнить о том, что потеряли. После командировки Петров Ки никогда больше не видел. Выход прошел в аварийном режиме, но гости его не кинули. Хотя вполне могли его заменить и полностью.

6 Место возврата

Великие приключения происходят от малых причин.

Идя вперед, знай, как воротиться.

Генералиссимус российских сухопутных и морских сил А. В. С.

Идолопоклонническое суеверие держало астрономическую землю в своих челюстях, не давая ей двигаться.

Л.А.В.

Льстивый человек мед на языке, яд в сердце имеет.

Л.А.В.

Додт Петров пригляделся вокруг. Сознание приходило порционно. Он сидел в просторной комнате на диване, напротив него стоял стол с едой и напитками. Вокруг стояли и сидели малознакомые люди. В смысле он их видел иногда в НИИ, но лично не был знаком ни с кем из них.

– Пробуждаем хомячка, – монотонно сказал мужчина в свитере и зеленом галстуке.

– Петров, процедура три, сценарий – поезд, время до отработки автоматом или полной выработки, подопечный ваш, – сказал стоящий напротив мужчина в новой спецовке серого цвета.

Петров ощутил наличие беспроводной гарнитуры в ушах и стал судорожно вспоминать протокол действий.

– Хомячка зовут Анексий, он латыш, в стандартном контейнере, биологическое время пробуждения прошло полчаса назад, показатели в норме, пора его двигать, – несколько живее сказал мужчина в зеленом галстуке.

Петров вспомнил старый большой несгораемый шкаф в подсобке НИИ. Это был один из старых прототипов стандартного контейнера для возвращения из мнемокомы.

– Вода хоть есть? – спросил он.

– Вода в бутылке, есть не проси – сам найдешь сухарики, – монотонно сказал «зеленый галстук». Двумя руками он показал Петрову знак, что он в эфире и скоррелирован с хомячком.

Петров приуныл, теперь он в связке. Его положение правда гораздо лучше – он мог есть и пить все, что на столе. Подопечный будет вместе с ним испытывать все ощущения насыщения, но свой естественный голод он этим не утолит, только будет обманывать свой организм.

– Ничего не ешь и не пей три дня, – замогильным голосом, подражая «зеленому гастуку», четко сказал Петров.

– Где я? – четко раздался в ушах слабый голос взрослого человека. – Что вообще происходит.

– Ты в загробном мире, скоро Харон придет за своей платой, но ты его не бойся, он пройдет мимо, ведь монет у тебя нет, – монотонно пробубнил «зеленый галстук». Двумя руками он махнул в сторону выхода и два техника в серых спецовках пошли на выход.

Техники в ощущениях Анексия представлялись двумя светлячками наподобие крохотных шаровых молний, которые спустились на этаж ниже, зашли в помещение с контейнером и что-то с ним делали или просто осматривали. Все это ощущал Петров, который был скоррелирован с хомячком. Светлячки несколько раз прошли мимо контейнера, затем удалились из помещения. Войдя в комнату с Петровым, один из них небрежно махнул в сторону «зеленого галстука», что означало «все в порядке». Это означало полную изоляцию объекта, стабильную связь с ним, а также отсутствие посторонних вокруг корпуса.

– Ты теперь машинист своего поезда, который везет тебя в новую жизнь, – монотонно бубнил «зеленый галстук». – Выучи новую считалочку. «Контролеры вы идите, вы идите, доложите, доложите.» Идут контролеры: «все в порядке, все как обычно». Контролеры возвращаются. Идет проводник: «все в порядке, все как обычно». Проводник возвращается к бойлеру и наполняет чайник. Проводник пьет воду из стакана. «Всем спасибо, всем до свидания, поезд отправляется». Помахали ручками. «Проезжаем полустанок, остановки нет». «Максимальная скорость, максимальная скорость». «Город приближается, город приближается». «Поезд замедляется». «Станция приближается, станция приближается». «Поезд останавливается». Вот такая считалочка, далее обратно все с начала про контролеров.

Петров во время этого диалога опустил голову на колени и плотно зажал уши руками. Анексий непроизвольно повторял движения Петрова.

– Теперь о положении рук и ног. Когда поезд движется машинист, то есть ты Анексий, берет руки в ноги. То есть эта позиция сидя, голова между ног, руки охватывают ноги и скреплены замком, – продолжал напутствовать «зеленый галстук». – На станциях можно принимать вольную позу. Если правильно петь считалочку, то Харон не приходит. Начинаем!

– «Контролеры вы идите, вы идите, доложите, доложите.», – затянул монотонно Петров. Анексий непроизвольно повторял.

– Идут контролеры: «все в порядке, все как обычно». Контролеры возвращаются, – продолжил считалочку Петров. Анексий вторил.

– Идет проводник: «все в порядке, все как обычно». Проводник возвращается к бойлеру и наполняет чайник. Проводник пьет воду из стакана, – бодренько речитативом «трубил» Петров. Ему в тон вторил Анексий.

Петров не торопясь налил из бутылки газировку в стакан и медленнно выпил. Анексий несколько раз проглотил слюну. Далее Петров как мог положил голову между ног и обнял их руками. Анексий синхронно повторял эти движения.

– «Всем спасибо, всем до свидания, поезд отправляется». Помахали ручками. «Проезжаем полустанок, остановки нет». «Максимальная скорость, максимальная скорость», – продолжил Петров. Анексий повторял.

– «Город приближается, город приближается». «Поезд замедляется». «Станция приближается, станция приближается». «Поезд останавливается», – практически вдвоем бубнили Петров и Анексий.

Петров сел расслабленно. «Зеленый галстук» показал Петрову на аватар в соседней комнате. Аватар был традиционным светильником, который сделан под старину в виде экзотического зверя хищного вида. Судя по внешнему взгляду аватар был бронзовым. Аватар уже был полностью наполнен маслом и зажжен. Пока аватар горит корректор мог расслабиться. Аватар будет помогать повторять заученную фразу и действия. Петров положил на пустую тарелку салат и ножку гуся. В стакан налил себе вина. Он понимал, что коррекция займет как минимум неделю, а то и несколько. Все это время ему придется пробыть в этой непривычной компании и практически не удаляясь из комнаты. Он даже не надеялся на появление аватара, что было огромной помощью ему. Только аватар и корректор были связующим звеном для подопытного (хомячка) с внешним миром. И если коррекция пройдет неудачно, то хомячка в самом лучшем случае ждет психиатрическая лечебница, а скорее всего просто смерть. Вот такие невеселые мысли посетили Петрова, когда он старался неторопливо поглощать салат и ножку гуся. Вино несколько смягчило окружающие краски и навело на мысли, что все не так уж и плохо. После командировки Петрова могли тоже посадить в саркофаг и провести с ним пару опытов. Однако он сейчас наверху и ему доверили очередной раз спасти сознание ближнего. Такие мысли убаюкивали сознание. Мирное трепетание огня аватара было несколько символичным. Словно огонь аватара выжигал все плохое и ненужное, заставляя голову думать о хорошем, а тело двигаться в такт огню. Петров встал и прощел во вторую комнату с аватаром. Кроме аватара в ней стояло оборудование для коррекции неизвестной для Петрова конструкции. Следующая за ней комната была жилой. В ней стояла пара диванов и шкаф. Далее следовал выход на этаж с лифтом и лестницей. Сбоку находились удобства. Петров вернулся назад в первое помещение и сел на свое место возле стола. Его никто ни о чем не спрашивал и все занимались своими делами. Из обстановки поменялось только одно – появился дополнительный столик, на котором стоял ноутбук. На ноутбуке отображались ряды графиков и большой таймер, на котором был виден обратный отсчет времени. Часы показывали три часа и 40 минут.

– Примерно столько еще будет гореть аватар, – подумал Петров.

Он лег поудобней и вскоре заснул. Его растолкал «зеленый галстук». Время пролетело незаметно. Часы на ноутбуке показывали 10 минут.

– Фаза стабильная. Сценарий мертвый город. Начало через десять минут, – сказал «зеленый галстук».

Петров стал вспоминать. Сценарий мертвый город применялся в разных случаях. Один из них предусматривал наличие посторонних вблизи объекта воздействия.

– Посторонние? – прямо спросил он.

– Есть, но нет повода для беспокойства, – уклончиво ответил «зеленый галстук».

Петров сосредоточился. Ближайшее время ему придется жестко контролировать Анексия, чтобы избежать контакта с посторонними. Он попытался представить город мертвых. Огромное пространство заполнено обветшалыми зданиями различного типа. Между ними шатаются изможденные люди. Петров попытался сосредоточиться на мысли, что эти изможденные люди суть не зомби, а самые настоящие мертвецы, которых лучше не беспокоить. Анексий тем временем занял в контейнере удобное положение и постарался заснуть. Петров сам расслабился как мог – сон реципиента был как никогда кстати. За окном послышался негромкий свист. Все притихли. Мужчина в серой спецовке что-то стал набирать на телефоне.

В комнату вошли двое в серых спецовках.

– Безобразия совершаем на рабочем месте, – сказал один из них, показывая на стол с едой и напитками.

– Законный обеденный перерыв, – парировал «зеленый галстук», – А вы что хотите?

– Наше дело следить за порядком. Быстро вышли все отсюда.

Все медленно стали покидать комнату, но Петрову «зеленый галстук» показал знак – лежи.

– А тебе что особое приглашение требуется? – спросил один из пришедших Петрова.

– Не трогайте его, пусть отдохнет, – вмешался «зеленый галстук».

Двое достали незнакомые Петрову приборы, которые своим внешним видом походили на ручные миксеры с цифровыми панелями и стали двигаться по комнате.

– Азимут? – спросил один из них.

– Двести сорок, – ответил второй.

– Амплитуда?

– Три «же».

Далее их разговор проходил в похожем ключе и Петров стал замечать, что засыпает. Он старался не заснуть, но это у него не получилось.

– Лопнул. Пакуем? – спросил один в серой спецовке второго.

– Уходите, ваше время вышло, – сказал внезапно появившийся «зеленый галстук».

– Ладно, ладно, уходим, – примирительно сказал один из серых спецовок.

Они спрятали свое оборудование в необъятные внутренние карманы и пошли на выход. Все ранее вышедшие стали заново наполнять комнату. Дольше всего не появлялись два техника, которые все время нахождения серых спецовок поблизости дежурили этажом ниже, недалеко от контейнера.

Пробуждение Петрова было не из приятных. Гулко звенело в голове. Руки и ноги слушались с трудом и легонько дрожали. Петров осторожно и плавно стал массажировать своими руками все тело, начиная с рук и заканчивая ногами. Постепенно приходило облегчение, уходила дрожь и мысли наполняло сознание того, что все в порядке. Вскоре появились и два техника, знаками показав, что все в порядке. Петров сосредоточился. Судя по его ощущениям Анексий спал. Вновь залили аватар и подожгли. «Зеленый галстук» открыл ноутбук, на котором таймер вел обратный отсчет. На нем было почти четыре часа. Петров расслабился – это было еще почти четыре часа покоя. В таком режиме прошло шесть дней. Петров почти все время провел на диване, отлучаясь только в туалет.

Наступала самая ответственная фаза, которую условно называли – «первые шаги». Анексий должен был выйти из контейнера и добраться до указанного места, желательно самостоятельно. Место, куда определили добраться Анексия, была душевая. Она же – ванная комната. Сценарий назвали банально – «Морские пираты».

7 За ягодами

Чем отличаются банкиры? Индивидуальностью в растрате денег.

Чем отличаются ученые? Оригинальностью виденья и понимания картины жизни личности.

Чем отличается электорат? Каждый индивид видит только то, что ему позволено видеть. Винтик или гайка электората не видит или отказывается видеть то, что видеть не принято.

В сердце первых живет любовь, в душе других играет музыка, в остальных – звенит пустота.

Он, она, оно

Перестройка, реконструкция и развитие демократии к всеобщей гендеризации.

Хороший полицейский, плохой полицейский и жертва.

Или бывалый, балбес, трус.

Либо подлец, дебил и дитя.

Зоопарк. Стандартный комплект.

Путь от личности к индивиду.

Электорат оккупированных бандитами территории (ОБТ).

Анексию снился сон. Высокая, со скрывающейся в облаках вершиной, башня. Она построена с использованием магических артефактов Аз-Зорингов. Секрет изготовления этих артефактов канул в века, но возможно еще сохраняется в забытых манускриптах заброшенных залов библиотеки башни. Аз-Зоринги позволяли управлять весом и частично пространством. Башня была открыта практически для всех днем. Ночью башня была закрыта и защищалась армией зомби. Вот и сейчас толпы зомби бродили вокруг башни. Мало кто из них помнил, что когда то они пришли в башню учится. Но ученье – труд, который надо еще и суметь селать и вынести что-то полезное, что-то нужное для других. Те, кто сумел что-то вынести, но не удержал себя в спокойствии стали личами – мощными магами, но практически мертвыми душой. Их инстинкты остались только в том чтобы поглощать ресурсы, порабощать и подчинять прочие гиблые души, сеять смерть, ужас и безысходность. Еще более печальная участь была у тех, кто не выдержал обучения и ничему не научился. Они фактически стали безвольными слугами личей и их маленькая радость была тогда, когда никто из личей их не контролировал. Они тогда ходили или стояли в согнутом состоянии. И при этом постоянно то ли вздыхали, то ли зевали. Издалека их можно было принять за утомившихся трудяг, которыми они когда-то были. Другое дело личи. От них просто веяло смертью, пренебрежением к жизни и огромной уверенностью в себе. Вокруг личей была их персональная армия, которую издавна принято называть в странах ОБТ (оккупированных бандитами территорий) гвардией. Но несмотря на всю свою мощь личи были неучами и двоешниками. Они были ничто по сравнению с учениками 3 ступени, которых некоторые на западный манер называли магистрами. У этих учеников был шанс доучиться до премьер степени и получить свой персональный амулет Аз-Зоринг. Время личей и зомби была ночь, когда двери башни были крепко заперты. Их удел была лишь охрана башни ночью и забава с путниками и неудачниками, которые оказались ночью недалеко от башни. Днем же они прятались в подземельях, склепах и просто глубоких ямах подальше от солнечного света. Солнечный свет им не вредил, но доставлял беспокойство напоминанием о прощлой жизни, когда они были подобны неоперившимся птенцам. Но рожденный ползать летать не сможет. Так личи и зомби уже перестали быть способными на обучение и возврат к прошлой жизни. Их удел остался в существовании. Общей их радостью было вкусно поесть, в чем обитатели башни им не отказывали. С башни им регулярно на ночь оставляли запасы уже готовой еды. Персональной радостью зомби был покой и свобода от личей. Персональной радостью личей было развлечения с зомби и особое удовольствие они испытывали от пойманных неудачных ночных путников. Личи любили выставлять себя учителями и глумились над своей добычей развлекаясь от души. Но их удел был лишь ночь. Днем в башню мог зайти каждый и каждый мог начать учиться у учеников 3 или более высокой степени. Желающих всегда был избыток, но к сожалению многие из этого избытка пополняли армию зомби и личей. Учиться было непросто. Тем более оставаться с желанием учиться всю жизнь. А иначе никак. Тот, кто не развивается останавливается в своем развитии и может начать деградировать. А с деградацией можно легко пополнить армию личей и зомби. Совсем иными были ученики, они даже в преклонном возрасте были как бы всегда юны. Их эмоциями был восторг от всего нового. Из этого нового они получали новые знания и испытывали восхищение жизнью во всех ее проявлениях. Были интузиасты, которые работали и над зомби. В том, чтобы управлять ими подобно личам успехи несомненно были. Но вот в том, чтобы вернуть зомби к реальной жизни были только былинные сказания, просто сказки и множество рабочих гипотез. Общение с личами ученики избегали. Во избежание недоразкмений, пусты и опасных соревнований. Ведь личи не испытывали уважение ни перед кем, они только подчинялись превосходящей их силе. А тех, кого могли они подавляли и увеличивали свою личную армию. Ученики для личей не были авторитетом и каким-то исключением. Поэтому старшие ученики всегда советовали младшим не контактировать с личами и не вступать с ними в соревнования, игры или противостояние. Совет был один – заметил лича – делай ноги и зови старших. Впрочем многие личи сами сторонились учеников с Аз-Зорингами, а прочих старались не замечать. Но были личи, которые пытались взять под контроль даже ученика с Аз-Зорингом. Это им не удалось ни разу, но тем не менее часть личей продолжала свои безуспешные попытки.

Иная жизнь была у учеников. У них был строгий режим дня, но впрочем у каждой степени учеников он был разным. Большую часть времени учеников младшей ступени отводилось на учебу и общественно полезные работы. Ученики средних степеней большую часть времени занимались учением младших и управлением. Старшие степени учеников занимались фундаментальными исследованиями во всех областях (в том числе историей и летописями) и конечно же интригами. Одни плели интриги, другие их распутывали. Но в целом все стремились к миру и дружбе. Особый ритуал старших учеников было разложение в спектр эфирного пространства. С помощью этого ритуала создавались многоуровненвые амулеты Аз-Зоринг, которые потом раздавались новым ученикам премьер уровня. Суть этого ритуала была в следующем. Когда кто-то из учеников умирал, то его амулет Аз-Зоринг снимался с тела и передавался старшим ученикам. Редко, когда этот амулет обретал своего временного хранителя. В этом случае амулет был на теле нового носителя вместе с его собственным амулетом Аз-Зоринг. Но носить два или несколько амулетов Аз-Зоринг желающих было немного. Поскольку каждый амулет Аз-Зоринг носил на себе особый персональный след ауры своего основного носителя. Вреда старшим ученикам ношение чужого Аз-Зоринга почти не было. Был даже не вред, а лишнее беспокойство от ложных воспоминаний и требование к большей концентрации внимания при управлении весом и пространством с помощью амулетов. Поэтому чаще всего амулет Аз-Зоринг умершего ученика передавали на ритуал. Для ритуала создавались пока что нерабочие заготовки амулета Аз-Зоринг. Внешне они ничем не отличались от настоящих амулетов, но не имели силы управлять эфиром. Далее старшие ученики разбивались по группам своих специализаций. Каждая группа получала по одной заготовке амулета Аз-Зоринг и по одному новому ученику премьер уровня. Оригинальный амулет Аз-Зоринг с умершего ученика ложили в большую ванну. Далее все время распределяли между всеми группами старших учеников. Каждой группе отводился свой особый день. Этот день они посвящали особому ритуалу. Фактически со стороны могло показаться, что группа людей по очереди просто принимают ванну. Но в действительности каждый из старших учеников применял свои особые умения по отношению к воде в ванной, где на дне лежали два амулета – Аз-Зоринг покойного и заготовка нового амулета. Последним принимал ванну новый ученик премьер уровня. Перед погружением в воду на него торжественнно одевали уже бывшую заготовку Аз-Зоринга, которая была активирована всеми предыдущими старшими учениками. После того, как все группы старших учеников активировали все предусмотренные заготовки Аз-Зоринг, первоначальный амулет Аз-Зоринг разрушали. Это был спорный момент. Некоторые считали, что этого не стоит делать. Но им противоречили другие, которые утверждали, что первоначальный амулет может влиять или контролировать активированные с его участием амулеты. Во избежание противоречий и осложнений с разными приключениями первоначальный амулет всегда разрушали.

Анексий проснулся. Он сразу заметил отличие от всех предыдущих пробуждений. Дверь контейнера была приоткрыта. Он легонько толкнул рукой дверь – она поддалась. Анексий взял двумя руками дверь и полностью ее открыл. Перед ним в сумерках был какой-то коридор. На полу коридора прямо напротив контейнера что-то блестело. Он пододвинулся ближе и ахнул – там была точная копия амулета Аз-Зоринг из сна. Он с благоговением взял в руки амулет и надел себе на шею. Попытался подняться, но это у него не получилось. Тогда Анексий пополз по коридору. Проползав где-то метров 25 он столнулся с препятствием. Это была дверь, но она была заперта. Правда вправо было ответвление коридора. Анексий пополз по ответвлению. Вскоре он столкнулся с новой дверью сбоку от коридора. Эта дверь была приоткрыта. Он открыл дверь и заполз. Удивлению его не было описания. В комнате за дверью стояла ванная как будто из сна. Белый ласковый цвет ее оттенялся позолочеными ножками в виде львиных лап. Анексий стал судорожно вспоминать свой сон, в особенности момент инициации нового премьер ученика. Для начала нужно было погрузиться в ванную, где должна быть вода. Анексий попробывал рукой – вода в ванной была! Далее Анексий поднатужился и перекувыркнулся в ванну. Брызги были во все стороны. Анексий стал вспоминать окончание своего сна, но что делал новый премьер ученик все ему не вспоминалось.

– Хомячок в клетке, – сказал «зеленый галстук». – Медики на выход.

Бригада медиков спустилась этажом ниже.

Услышав открытие дверей Анексий хотел выбраться из ванны, но силы ему изменили. Ничего не получалось. В дверь кто-то заглянул.

– Помогите, – пролепетал Анексий.

– Что мы здесь делаем? Ванну принимаем? А почему в одежде? – задал строгим голосом усатый мужчина в белом халате.

– Помогите, мне плохо. Я не могу выбраться из ванной, – проговорил Анексий.

– Сейчас поможем, – ответил усач.

Усач протянул обе руки и ухватился за руки Анексия. Он потянул его и Анексий вывалился из ванной на пол.

– Ходить можешь? – спросил усач.

– Нет, только ползком, – ответил Анексий.

– Лежи, сейчас носилки принесем.

Усач ненадолго удалился и вернулся с моложавым мужчиной и носилками. Носилки положили в коридоре сразу за входом в ванную комнату.

– Заползти сможешь?

– Попробую.

Анексий приподнялся и пополз. Вскоре он был на носилках. Носилки подняли и понесли. Мерное качание носилок убаюкало Анексия и он заснул.

Проснулся Анексий на типичной больничной койке в стандартной палате на восемь мест. Правда все остальные койки были пустыми. Вскоре после его пробуждения в комнату зашел врач и несколько санитаров. Врач был в белом халате, а санитары были в синей спецовке.