Текст книги "Шепот в темноте"

Глава 7

Тэрон

Отец призвал обоих сыновей для демонстрации новой технологии. Дон Аламарас давно решил, что пора их семье начать зарабатывать не только на руде и минералах, но и на чем-нибудь другом. Узнав о его планах, Зан и Тэрон явились в отчий дом.

– К чему все это? – нахмурившись, уточнил старший сын дона Эстебана.

– Будущее, Зан, – вздохнул глава дома. – Ресурсы конечны и надо смотреть в будущее.

– Наши шахты?.. – озадаченно произнес Тэрон, переглянувшись с братом.

– Не сегодня и не завтра, – успокоил сыновей дон Аламарас. – Но когда-нибудь – обязательно. Фарогос не бесконечен.

– Тебя растревожила судьба Вако? – понимающе произнес Зан, вспоминая слухи об одной из планет, входящих в их Ассоциацию.

– Да, – кивнул дон Эстебан и, вскинув брови, добавил. – И вас должны. Это ваша забота – обеспечить будущее детей и внуков. Наши шахты сейчас полны руды и камней, но это будет не вечно.

– Ты думаешь, будущее за этим? – заинтересованно спросил Тэрон, взглянув на большой металлический куб перед ними. – Что это вообще?

– Это тестовая модель одной интересной технологии, – лаконично ответил отец, обращая внимание на устройство. – По сути это клониратор, но с очень интересной особенностью.

В этот момент глава семьи нажал несколько кнопок, которыми задал параметры будущего изделия, и куб тихо зашипел, открывая боковую стенку. Зан и Тэрон с любопытством уставились на нечто, что поражало воображение.

– Растение? – удивленно и одновременно восхищенно спросил Тэрон, подходя ближе. – Я видел нечто подобное на Станции Кохилас.

– Ты был там? – изумленно уточнил Зан.

– Да, это растение, но не обычное, – одновременно со старшим сыном произнес дон Эстебан. – Называется: цветок. К сожалению, оно не способно размножаться или цвести несколько раз. Конгломерат слишком рьяно защищает свои инвестиции, но его можно высадить в грунт и некоторое время это будет выглядеть, словно вы в саду Центральной станции.

Глава семьи осторожно вынул роскошный цветок из клониратора. И медленно поворачивая, давал рассмотреть результат сыновьям. Восхитительный запах наполнил гостиную виллы.

– Но есть и плюсы, – вздохнул дон Аламарас. – Они не так быстро завянут, как оригиналы, сохраняя прекрасный вид и аромат.

– Это дорогое удовольствие, – тихо произнес Зан. – Почему Конгломерат пошел на сделку с тобой?

– Я продаю им на эксклюзивных условиях минералы и руду с некоторых шахт, – доверительно признался отец. – Это оказалось намного выгоднее, чем услуги королевского двора.

– Нас могут оштрафовать, – мрачно отозвался Тэрон, зная политику правящей династии Гавиртран.

– Этим займется Зан, – насмешливо ответил дон Эстебан, лукаво взглянув на старшего сына, который лишь усмехнулся на это.

– Безусловно, – иронично поддакнул Тэрон.

– Ваша задача на ближайшее время – распространить образцы этого чуда, чтобы распалить некоторый интерес, – уже более серьезно продолжил отец. – Нам нужно понимать масштаб работы, хотя бы на первых порах. Тэрон, ты летишь куда-нибудь в ближайшее время?

– Пока не планирую, – пожал плечами младший сын. – Наш посол получает ценные указания по коммуникации и делает работу над ошибками, так что я пока свободен.

– Жаль, – вздохнул дон Аламарас. – Зан, на твоих плечах договориться с двором о том, чтобы наша сделка с Конгломератом прошла успешно.

– Надо что-то дать взамен, – вздохнул брат.

– Если они пойдут на уступки и не будут вставлять палки в колеса, то мы украсим цветами центральную аллею к празднику Благоденствия, – с сомнением согласился отец, не отрывая глаз от чуда в своих руках. – Я разошлю образцы по Ассоциации планет для рекламы.

– Мы монополисты? – осторожно спросил Зан, кивнув на цветок.

– Только в трех ближайших секторах, – поджав губы, ответил дон Эстебан. – Нам повезло, что они достаточно развиты и населены. В ближайшие циклы никто не сможет нам помешать разбогатеть.

– Это единственная установка? – заинтересованно спросил Тэрон, кивнув на куб клонирования.

– Нет, – отозвался отец. – Если Королевский двор пойдет на сделку, то Конгломерат пришлет нам еще триста таких. Дело оборачивается хорошими прибылями.

– Почему они сами этим не занимаются? – иронично уточнил Зан, легко прикасаясь к нежным лепесткам.

– Мы для них «реклама», – поджав губы, предположил дон Эстебан. – Мы известные любители красоты и у нас бывают лучшие покупатели роскоши. Крупнейший филиал Салкиноса находится в этом секторе. Цветы – это лишь проверка, и если спрос угаснет через несколько циклов – Конгломерат не потеряет ни грамма железа, а если интерес будет огромен – Кохиласы просто запустят свое производство и не потратятся на рекламу. Мне позволили распространять лишь один вид растения, у них же в запасе десятки или даже тысячи. Для нас это способ заработать, пока есть возможность, но и конечно, наладить контакт с Конгломератом.

– Как ты смог это провернуть? – удивленно спросил Зан.

– На удивление, ко мне отнеслись достаточно доброжелательно, – хмыкнул дон Эстебан. – О высокомерии семьи Кохилас ходят легенды и недаром. Я не представляю, что это значит – родиться в «Сердце Создателя», среди сотен подобных чудес.

Трое мужчин замерли, продолжая любоваться цветком. Дон Эстебан думал о той большой удаче, которая выпала ему. Сотрудничество с Конгломератом – это редкая возможность для взаимовыгодных отношений. Зан мысленно представлял себе множество подобных цветов и не мог поверить, что они могут просто расти на планете. Тэрон же вспоминал, называл ли он своё имя, когда добился аудиенции у Михаила Кохиласа, а так же мельком виденный им Сад тогда на Станции. Давным-давно уже ставший легендой во Вселенной. Говорят, он отдаленно походил на знаменитый Заповедник.

Когда отец улетел на Ассамблею демонстрировать новую диковинку, которую теперь можно приобрести весьма за немаленькие средства, Тэрон распечатал один цветок и отправил Аллире, хотя сам не знал до конца почему. Его негласно просили подарить своим любовницам столь щедрые подарки, но на ум никто, кроме неё, не пришел. Зан, конечно, внес посильную лепту, а также намекнул при всех, что дон Аламарас готов сделать дорогой подарок Камильсане. Не просто так, а в обмен на лояльность. Когда весь королевский двор, не отрываясь, разглядывал букет принцессы Альды, Тэрон следил за Аллирой, тонко улавливая её реакцию. Его забавляло, что она понятия не имеет, кто именно из братьев её любовник. Зан не был для него соперником.

Ночи, которые мужчина проводил в спальне этой заракинянки, были единственной отдушиной в жизни. Работа с доном Кавалькаросом шла туго, ибо новый посол был туп как пробка. Он путал имена, титулы, должности и стороны, которые занимали их партнеры. Альянсы, в которые вступал Фарогос годами, легко путались послом, так же, как и некоторые конфронтации, которые были у их планеты с конкурентами. Тэрон целыми днями вдалбливал прописные истины в голову своему компаньону, реально опасаясь того времени, когда их пригласят для переговоров. Едва темнота спускалась на город, мужчина мчался по уже проторенной дороге, глядя на дивный подарок, который приносил Аллире каждую ночь. Ничего более ценного на Камильсане в данный момент не было, и даже принцесса крови не получила больше пяти цветов.

Девушка всегда крепко спала, когда он проникал в дом. Тэрон привык к тому, что Аллира не ждала его. Частенько любовница засыпала с инфоблоками в постели. Он видел отчеты о работе и предприятиям, различные пометки о законах и правилах добычи сырья. Делами семьи занимались все Аламарасы, так что мужчина прекрасно понимал, почему любовница так уставала.

Однажды, изучив состояние дел, Тэрон понял одну простую вещь – её кто-то специально разоряет. Лежа рядом со спящей Аллирой, он мрачно раздумывал, что делать. С одной стороны это её богатство, а с другой стороны мужчина в последнее время размышлял: каким образом остаться в этой самой постели на более долгий срок, чем оговорен сделкой. Будет ли ему выгодно богатство и независимость любовницы, или же Тэрону легче договориться с нуждающейся девушкой. Взглянув на спящую Аллиру, он с тяжким вдохом задумался о будущем. Увеличивавшийся с каждой ночью букет не давал расслабиться. Их время не бесконечно и что-то подсказывало мужчине, что его не пригласят в спальню после того, как цветов станет шестьдесят пять.

В последнее время Тэрон с беспокойством наблюдал за Аллирой. У его любовницы явно имелся какой-то план действий, и он почему-то включал в себя мужчин. Уже не в первый раз, стоя на балконе королевского приемного зала, Тэрон замечал, как девушка мило беседовала с разными кавалерами. Ревности в этот момент он не чувствовал, хотя и удовольствия тоже. Сам не зная почему, но после этого мужчина беседовал с самыми рьяными ухажерами Аллиры, чтобы мягко намекнуть им, что территория занята. Чего она добивалась, Тэрон не понимал, и вся ситуация его бесила.

Завтра во дворце назначен традиционный первый прием, из трех, в честь праздника Благоденствия. Зан, успешно договорившийся о преференциях для семьи Аламарас, как и обещал, украсил центральную аллею цветами, так что торжества ожидаются пышными. В ночь перед приемом Тэрон принес еще один подарок Аллире – ожерелье. Богато украшенное, оно охватывало всю шею, скрепляясь магнитными замками. Мужчина долго думал, прежде чем захватить этот презент, ибо у него был особый смысл. Он надеялся, что Аллира узнает об этом слишком поздно, например уже на самом приеме.

Аллира

Все катилось в бездну. Дела шли из рук вон плохо. По совету поверенного она продала три из шести разрабатываемых шахт. Две пришлось отдать в счет наследства племянникам, ибо закон запрещал отчислять недееспособное имущество, иными словами, законсервированные или изжитые шахты не годились. Узнала она об этом, конечно, после подписи на документе о продаже. Таким образом, из шести рабочих шахт у Аллиры осталась одна, а для открытия других месторождений нужно было время на проверку и подготовку. Рабочие стали волноваться и поговаривать о банкротстве дома Кастос, что тоже не на пользу бизнесу. Девушка дневала и ночевала с документами в руках, отключаясь на ходу. Мора поила её полезными травами и заставляла вовремя принимать пищу.

Аллира отрывалась от работы лишь для присутствия на королевских приемах, где пыталась получить хоть какой-нибудь совет по тому, как вести дела. Желая успокоить волнения рабочих, она планировала провести ряд встреч, но с удивлением узнала, что шахтеры скептически воспринимают женщин на разработке. Тут была смесь суеверия и шовинистического предубеждения. Господин Орсино, вскинув брови, разъяснял, что издавна женский пол не приветствуется в шахте. Не к добру это, и даже говорят, к беде. Аллира искала пути выхода из сложившейся ситуации и не хотела терять рабочих, которым, как прошел слух, стали поступать более выгодные предложения. Иными словами, у неё переманивали специалистов, что было в корне неправильно. Как гром среди ясного неба пришло уведомление о приостановке добычи руды с последнего работающего карьера. Штраф за нарушение техники безопасности. Очередное совещание по видеовизору выдалось напряженным.

– Дон Орсино, что это значит? – спросила Аллира, сверля взглядом поверенного. – Вам не кажется это все спланированным?

– Донна Кастос, инспекции рабочих шахт всегда проходят неожиданно, – разведя руки по сторонам, произнес мужчина. – Так как сейчас у нас во владении одна разработка – она и подверглась осмотру. Мы всегда получали мелкие штрафы и этот не проблема. Вопрос в том, что по трудовым моментам не отделаться, просто заплатив казне, – тут нужно исправлять ситуацию, а это время.

– Простой шахты – это убытки, даже я это понимаю, – вздохнула девушка, ущипнув себя за переносицу. – Как можно решить эту проблему быстрее? Начните устранять недочеты.

– Надо укрепить несущие балки и обеспечить безопасность, – стал перечислять Орсино.

– Почему это не было сделано раньше? – раздраженно уточнила Аллира. – Добыча ведь велась в этой шахте.

– Когда работа идет одновременно в шести шахтах, инспекция может потребовать закрыть одну или две, – стал объяснять поверенный. – Пока устраняется претензия – остальные приносят доход, и так по кругу. За три цикла все разработки приходят в норму, и вновь инспекция идет по кругу, чтобы предотвратить износ шахты за прошедшее время. Это непрерывный процесс.

– Вы знали об этом, когда советовали мне отдать два других карьера племянникам Корвуса? – вдруг настороженно спросила девушка, взглянув на мужчину через видеовизор.

– Я посоветовал вам оставить себе самую прибыльную из шахт, – парировал Орсино.

– Ясно, – поджав губы, сдалась Аллира, не желая накалять обстановку.

Ей не хватало мозгов, чтобы управлять бизнесом, и винить помощников не стоило. Поверенный усопшего мужа помогал, как мог, объясняя правила ведения дел, так что некого было обвинять в том, что процесс буксовал. Так же Орсино уточнил, что она решила по поводу замужества, но Аллира не могла дать вразумительный ответ на этот вопрос. Что она могла ответить? Что её кавалеры испарялись быстрее, чем алкоголь в напитках королевского двора? Что стоило ей найти собеседника и понадеяться на доброе отношение, так при следующей встрече они делали вид, что не знали её вовсе? Так растерянно и унизительно она себя никогда не чувствовала.

Девушка понимала, что в её жизни творится полный бардак и ничего не могла поделать. Бизнес медленно тонул, даже она это видела, перспектива замужества умерла в зародыше, а личная жизнь похожа на комедию, где главная дурочка она сама. Здравствуй, взрослая жизнь, почему ты такое дерьмо?

Устало расчесывая волосы электрической щеткой, Аллира едва не плакала от бессилия. В зеркальной поверхности отражался прекрасный букет цветов, но он давно перестал радовать девушку. Каждый раз, когда там прибавлялось по цветку, она падала духом. Стыдно признаться, но её страшило то, что будет, когда букет будет собран. Можно не гадать, что именно означают эти цветы – количество ночей, которые дон Аламарас проводит в её постели. Каждый раз Аллира говорила себе, что не ждет его и не желает этих ласк, но тело наполнялось томительным предвкушением, стоило лишь дню пойти на убыль. Что делать, когда истечет срок сделки? Она настолько привыкла к удовольствию, что стала почти зависимой.

Даже если принять тот факт, что порой просто нужен секс, что делать дальше девушка не понимала. Найти нового любовника не так и легко. Да вообще мужчины откровенно избегали её, что опускало самооценку Аллиры просто в пропасть. То, что у неё вообще кто-то есть, наверное, нужно считать чудом. А что делать потом? Пока не хотелось думать об этом, но мысли не остановить. Рассеянно разглядывая себя в отражающей поверхности, девушка думала, что с ней не так, но ответы не появлялись. Спит сегодня одна или нет, Аллира никогда не знала, так что не ждала любовника намеренно. Для неё таинственный дон Аламарас оставался лишь шепотом в темноте и дискомфортом в промежности поутру. Очередное ночное свидание завершилось лишь с рассветом. Мужчина в её постели был горяч и порой несдержан, но она не была против. Собственная природа требовала страсти, и девушка радовалась возможности утолить этот голод.

Первое, что она увидела, проснувшись поутру, было ожерелье. Крупные чистые камни богатого темно-синего цвета идеальной огранки практически закрывали оправу из светлого металла. Украшение должно охватывать всю шею и лишь одним рядом спускаться на ключицы. Даже не разбираясь в тонкостях добычи драгоценных камней и ювелирного дела, Аллира знала, что подарок был невероятно ценным, но не это больше удивило девушку, а лежащая рядом карточка. Стремительно подойдя к столику, на котором расположилась бархатная коробка с монограммой дома Аламарас, она пробежалась глазами по всплывшему посланию.

«Хочу видеть тебя в этом на сегодняшнем приеме. Я – не враг. В доказательство скажу, что посмотрел документы по делам Корвуса. Будь внимательна к советам поверенного, не все из них во благо».

Последние строчки заставили девушку замереть, но что-то подобное она и сама начала подозревать. Дон Орсино не был её человеком и, скорее всего, имел свои мотивы вредить Аллире или действовать в интересах другой стороны, а возможно и своей. Кто знает, может он так сколачивал личный капитал. Не хотелось верить в плохое, но что-то в глубине души продолжало верить, что она сможет найти свое место в этом новом мире.

Дела Корвуса вновь закрутили девушку на весь день, и Мора смогла уговорить её отужинать лишь перед самым отъездом на прием. Талея предупредила Аллиру, что они все встретятся уже в Саду, ибо весь двор прихорашивался к главному торжеству этого цикла. Много времени на сборы не осталось, так что девушка надела закрытое черное платье и это великолепное ожерелье, которое засверкало еще ярче.

Челнок доставил Аллиру в Сад с опозданием, ибо Камильсана гудела от волнения, когда горожане узнали о подарке семьи Аламарас. Казалось, что все прибыли одновременно, и девушке пришлось долго ждать возможности подъехать к главным воротам. Королевская чета редко так открыто праздновала с народом различные праздники, но Благоденствие всегда было исключением. Многие пришли так же посмотреть на монарха и наследную чету.

Аллира не стремилась пробиться поближе к главным действующим лицам Фарогоса, так что, прогуливаясь между дивных цветов, с удивлением стала ловить на себе заинтересованные взгляды. Приподнятые брови, а так же явные перешёптывания смущали девушку, и она застенчиво осматривала свой наряд, на предмет пятен или дыр. Внезапно перед ней выросла Талея и с ужасом в глазах уставилась на неё.

– О, Звезды, – шокировано прошептала невестка. – Я до последнего не верила в эти слухи.

– Какие слухи? – нахмурившись, спросила Аллира, чувствуя подвох.

– Аллира, где вы взяли это ожерелье? – сдавленно спросила Талея, подхватывая её под локоток и торопливо ведя в сторону.

– Что не так? – мрачно уточнила девушка, чувствуя приближение беды.

– А вы не понимаете?! – горячо затараторила невестка. – Это же скандал, Аллира!

– В чем дело? – осеклась донна Кастос, замирая на месте. – Объясните спокойно.

– Ваше ожерелье! – поджав губы, произнесла Талея. – Дело в нем!

– Что с ним не так? – нахмурилась Аллира, коснувшись камней на своей шее. – Я не одна пришла в подобном!

– Оно зовется «Рубаканта», – тяжело дыша, ответила невестка. – Это ожерелье может носить лишь замужняя женщина, либо та, что является официальной фавориткой мужчины.

– Я замужняя женщина, – вскинув брови, напомнила девушка, выдохнув на мгновение.

– Да, но дело в том, что у каждого дома есть свой цвет и Рубаканта всегда отражает цвета того дома, к которому принадлежит! – почти взвизгнула Талея. – Цвет семьи Кастос – оранжевый с зелеными вкраплениями.

В этот момент Аллиру словно громом поразили. Несмотря на то, что дальше говорила родственница, весь ужас ситуации внезапно дошел до неё.

– Надев эту Рубаканту, вы фактически сообщили всему двору, что являетесь женщиной семьи Аламарас, – прошипела Талея. – Но ужас всего состоит в том, что принцесса Альда так же сегодня в особом ожерелье, и там так же присутствует камень цвета кобальта. Один, но он демонстрирует связь с Заном Аламарасом, а вы во всеуслышание заявили о более тесной связи с их домом!

– Я не знала, – прошептала девушка, вцепившись пальцами в украшение и попытавшись снять его, но магнитные замки не поддались.

– Откуда оно у вас?! – требовательно спросила невестка.

– Подарок, – растерянно ответила она.

– Принцесса Альда хочет видеть донну Кастос, – вдруг произнес рядом ледяной женский голос. – Немедленно.

Обе девушки одновременно посмотрели на стоящую рядом женщину. Талея заметно сглотнула ком в горле.

– Фабиана, – прошептала невестка. – Принцесса Альда…

– Рвет и мечет, – сквозь зубы прошептала незнакомка, высокомерно приподняв одну бровь. – Поспешите.

Сердце Аллиры ухнуло в пятки и руки похолодели от волнения. Она уже привыкла быть невидимкой при дворе и вдруг все смотрели на неё. Толпа придворных расступилась, и девушка медленно направилась к помосту с королевскими особами, где единственная женщина сидела на троне, вытянутая словно струна, сверкая гневным взглядом. Бело-золотые одежды принцессы разбавляло ожерелье, состоящее из прозрачных драгоценных камней, стоимостью в целое состояние, а центральное место в украшении занимал огромный камень цвета кобальта. Чем ближе была эта женщина, тем тяжелее воздух проникал в легкие Аллиры. Взгляд монаршей особы разил словно кинжалы, летящие с головокружительной скоростью. Окружающие шептались все громче, и девушка уже различала обрывки фраз:

– Какая смелость…

– Какой конфуз…

– О чем только думала…

– Она пыталась унизить принцессу Альду?..

– Ведь все знали, что она наденет это ожерелье…

Аллира шла, словно на эшафот, и душа трепетала от страха. Никогда прежде она не испытывала такого. Подойдя ближе, девушка склонила голову и взволнованно прошептала:

– Вы хотели меня видеть?

– Донна Кастос, так? – ледяным голосом уточнила принцесса Альда, не шевельнув ни одним мускулом на лице.

– Да, моя принцесса, – кивнула Аллира, не поднимая глаз на монаршую особу. – Я вдова Корвуса Кастоса.

– Откуда вы к нам прибыли? – так же холодно спрашивала будущая королева Фарогоса.

– С Заракина, Ваше Высочество, – прошептала девушка.

– Заракин? – насмешливо вставил принц. – Интересно.

Что произошло между принцем и принцессой, Аллира не поняла, но Альда взглядом усмирила супруга.

– Как давно вы у нас? – еще холоднее спросила предположительная соперница.

– Меньше цикла, Ваше Высочество, – сглотнув ком в горле, ответила девушка. – Я прибыла перед…

– Это уже не важно, – перебила её принцесса Альда, будто устав слушать. – Как вам наш Сад?

– Он прекрасен и восхитителен, – честно произнесла она.

– У вас неплохой вкус, – насмешливо отозвалась принцесса и внезапно подалась вперед. – И не только на красоту нашего Сада, да?

В этот момент Аллира подняла взгляд и поймала жалящий прищур монаршей особы. Женщина смотрела на ожерелье и едва слышно уточнила:

– Который?

– Младший, – едва слышно выдохнула девушка, желая провалиться под помост, на котором сейчас стояла.

– У Тэрона всегда был хороший вкус, но очевидно все в этой жизни меняется, – высокомерно и громко произнесла принцесса Альда, заставив Аллиру сгорать от стыда.

Вокруг них послышались облегченные и язвительные смешки.

– Донна Кастос, надеюсь, вы исправите этого балбеса, – продолжала сыпать остроты супруга наследника престола. – Очевидно, что у вас большое влияние на него.

– Как скажете, моя принцесса, – произнесла Аллира, согласно кивнув.

В этот момент кто-то обратился к Королю с официальной просьбой, и девушка буквально растворилась у соседней колонны, приложив ладошку к бешено бьющемуся сердцу. Вечер из праздника практически превратился в катастрофу, а Аллира думала, не соврала ли она принцессе, и что будет, если это так.

Отъезд из Сада не обсуждался. Девушка попросту сбежала к челноку и тут же направилась домой. Метания по собственной спальне не принесли покоя. Аллира хотела разнести что-нибудь вдребезги, и на глаза постоянно попадался букет цветов, но рука не поднялась уничтожить такую красоту. Буквально сорвав с шеи ожерелье, девушка едва ли не рычала от отчаяния, отбрасывая дорогое украшение на туалетный столик. Как он мог?! Как он мог так подставить её перед всеми?! «Хочу видеть тебя в этом на сегодняшнем приеме»?! Подонок! Негодяй! Одним махом она скинула все, что стояло на столике перед зеркалом, закричав от злости.

Мора появилась неожиданно, заставив Аллиру замереть посередине комнаты. Полностью закрытое черное платье не совсем сочеталось с растрепанной прической и яростью в глазах, но хозяйка виллы попыталась взять себя в руки.

– Все хорошо, – натянуто улыбнулась девушка, пригладив выбившиеся пряди. – Я вернулась чуть раньше.

Глаза домоправительницы не скрывали изумления. Очевидно, что она услышала несколько сочных ругательств, которыми Аллира сыпала еще минуту назад.

– Раз уж ты тут, можно мне успокаивающего отвара?

– Да, конечно, – кивнула Мора и поспешила удалиться из эпицентра хозяйского гнева.

– Мора, – вдруг позвала её девушка и, убедившись, что помощница вернулась, уточнила. – У нас в доме есть свечи?

– Свечи? – уточнила домоправительница.

– Да, старомодные источники света, – взмахнув рукой, пояснила Аллира.

– Не уверена, но могу поискать, – поспешно кивнула Мора, исчезая из поля зрения.