Текст книги "Запрет на любовь"

Глава 5

Отец сегодня припозднился, поэтому Аглаида сумела передать важные документы как раз за завтраком. Непривычно хмурый и собранный Алекс поглядывал на дочь больше обычного. Это не укрылось ни от неё, ни от братьев. В итоге Аглая занервничала.

– Что-то случилось? – робко уточнила она у отца.

Мужчина покачал головой как в ответ ей, так и своим мыслям. Он не был готов разговаривать с ней о замужестве, ещё не время. И уж тем более не при сыновьях, которые цепко следили за каждым действием отца. Последнее время Алекс ловил себя на странном напряжении в обществе детей. Словно не родные сыновья делили с ним хлеб и кров, а совершенно чужие люди. Аглаида же спокойно общалась с близнецами, будто не замечая слишком явных намёков, интимных поглаживаний, томных взглядов рыжих дьяволят.

Мысль спасти от них дочь всё больше крепла в седовласой голове. Аглая явно не понимала ребят и вряд ли примет их любовь – слишком правильная. Засиделась в девках, заигралась в мать для этих бесстыдников.

Тяжело выдохнув, Алекс бросил салфетку на стол. Смотреть на эту троицу сил у него не было. Так и хотелось встряхнуть Аглаиду за плечи, чтобы глаза разула и наконец уразумела, что это ненормально: кормить с ложечки сразу двух мужиков по первому их капризному требованию, не задумываясь, как порочно это выглядит со стороны.

Стиснув зубы, Алекс напомнил детям не опаздывать на работу и покинул столовую. Дверь особняка за его спиной закрылась, отгораживая от нерешённых проблем. Да, мужчина бежал от них. Понимал, что надо решить, но полностью безболезненного выхода не видел. Мужчина слишком боялся потерять детей. Сыновья давно стали самостоятельными и свободолюбивыми, им не прикажешь, как Аглаиде. Алекс догадывался, что именно её присутствие держало возле него сыновей. И если они уйдут из родного дома, как Ламбел будет смотреть в глаза своей покойной жене, когда сам преставится? Что скажет?! Как объяснит?!

Аглаида не дала братьям рассиживаться, так как вели они себя сегодня очень уж капризно, придумав новую забаву – покормить их, как маленьких. И чтобы поскорее прекратить это безобразие, молодая женщина подгоняла их побыстрее закончить завтрак. В салоне машины она по давно заведённому порядку погрузилась в изучение расписания своих деловых встреч, но отвлеклась, так как Митя, забрав у Тараса, сидевшего на переднем пассажирском сидении телефон, странно захрюкал, давясь смехом.

Девушка придвинулась к брату, чтобы посмотреть, что же так развеселило Рыжиков. Спустя пару мгновений брюнетка нахмурилась, не сразу поняв, что же её так насторожило. На видео, снятым трясущейся рукой, был голый мужчина, весь исписанный губной помадой бранными словами и прикованный к фонарному столбу. Алые буквы слегка размазались на голом торсе. Мужчина кричал, постанывал, неприлично двигал бёдрами, а его эрегированный детородный орган прыскал спермой.

Братья читали комментарии под текстом и угорали. Аглаида чуть отстранилась, сделав вид, что её это не заинтересовало. Вот только всё равно хотелось узнать кто этот бедолага, на лбу которого было написано «шлюха».

Зайдя в офис, Аглаида забыла о случившемся, но к концу рабочего дня в кабинет ввалилась весёлая и возбуждённая секретарь.

– Вы это видели? Сегодня утром полиция арестовала извращенца. Но говорят, что он жертва! Над ним поиздевались три разгневанные женщины, которых он обманул. Он альфонс, спал с ними за деньги, вот они и решили ему отомстить.

С экрана телефона Нанни на Аглаиду смотрел испуганными глазами Винсент. Снимок был сделан в полицейском участке. Мужчина, прикрывающийся пледом, сидел за решёткой и явно пытался отмахнуться от камеры.

– А кто это сделал? – поинтересовалась Аглая, прислушиваясь к собственным эмоциям.

– Да какая разница! Вы только посмотрите, что о нём пишут. Он оказывал платные эскорт услуги, ублажал богатеньких дамочек и жил за их счёт, пока у тех деньги не заканчивались. Вот, видимо, нашлись три очень злопамятные, которые жестоко ему отомстили. Разорил их и бросил. Так ему и надо.

Аглаида откинулась на спинку кресла, набирая со своего планшета запрос в поисковике о Винсенте. Видео, над которым смеялись братья, уже удалили из общего доступа, но кое-где ещё можно было посмотреть на то, как бывший любовник окроплял Пятое авеню, страшно крича, будто в агонии. Нанни же, читая статью, прыснула в кулак и громким шёпотом прочитала:

– Говорят, ему в анус вибратор вставили.

Аглаида заметила белую ленту на бедре метиса. Страшная и противная месть. Увеличив пальцами экран видеопроигрывателя, мисс Ламбел удалось более детально изучить надписи на теле. «Шлюха», «альфонс», «потаскуха», «лизну за цент» – это лишь малая часть смазанных слов, оставленных обиженными дамами. Кого же он так допёк? Боже, и вот с этим убожеством она спала! Аглаиде стало нехорошо.

– Но я не за этим пришла, – через пару минут всполошилась секретарь, – вас мистер Ламбел к себе вызывал.

– Нанни! – воскликнула Аглая, чуть не бросив планшет на стол. – Ты должна об этом в первую очередь докладывать!

Поправив пиджак и пригладив волосы, молодая женщина пыталась сообразить, зачем она понадобилась отцу так поздно. Хотя… Возможно решился вопрос по командировке в Техас? Оглядев стол, она вспомнила, что всю документацию отдала ещё утром. Может быть, поэтому он решил пообщаться с ней?

Успокоившись и взяв себя в руки, Аглаида уверенно вышла из кабинета. Она сама не ожидала от себя этой сумятицы. С чего вдруг всполошилась? Словно отец поймал её за непотребством. В глубине души девушка надеялась, что никто не узнает о Винсенте. Об этой глупой и грубейшей ошибке в её жизни.

Она спешила, поэтому не заметила братьев в одном из отделов. Зато они её прекрасно видели.

– Тебе не кажется, что она себя странно сегодня ведёт? – тихо спросил Тарас, переводя взгляд с прямой спины Иды на Митю.

Они стояли возле одного из рабочих столов и проверяли графики поставок.

– Думаешь, сильно расстроилась? – так же шёпотом уточнил у него брат.

– Нет, ещё тогда, у бассейна, она смотрела на нас как-то не так. Она точно не слышала, о чём мы говорили?

Тарасу не понравилась молчаливость Иды, и поэтому они попытались растормошить сестру за столом. За завтраком она спокойно сносила все их капризы. Хотя обычно одёргивала, пыталась повлиять, никак не желая выходить из образа их личной няньки.

– Думаешь, подслушивала мой сон? – ухмыльнулся Митя.

Тарас смерил брата недовольным взглядом, потому как тот явно не заметил перемен в Иде. А вдруг всё же подслушала и поэтому казалась холодной и отчуждённой? Даже в машине ни разу с ними и словечком не перемолвилась.

– Так давай сегодня к ней заглянем и проверим, – предложил Митя. – А заодно успокоим, если всё же расстроилась из-за этого урода.

– Зайдём. Вино надо купить, и не то, что ты тогда взял, а покрепче.

– Да я бы и виски с ней выпил, так не пьёт же ничего крепкого, – попытался оправдать свой выбор Митька.

– Хорошая идея. Только не сегодня, – пробормотал Тарас, склоняясь над бумагами. – Сегодня пусть будет вино.

– Вино так вино, – отозвался Митя. – Хотя с виски она быстрее уедет, и можно будет делать с ней что угодно.

Тарас закрыл папку и ударил ей брата по голове.

– А утром наша Золушка оставит тебе трусики на память, – усмехнулся он, отдавая папку Дмитрию.

Тот рассмеялся, привлекая к себе внимание и без того влюблённых сотрудниц.

– Ну что, красавицы, кто желает поработать? – уточнил Тарас у девушек, которые, как школьницы, обрадованно подняли руки.

– Отлично! – усмехнулся Рыжик, пальцем подзывая к себе Митю.

Нужно было справиться с делами до вечера, чтобы освободить его для любимой. А ещё придумать, как украсть брюнетку с работы. Надо было подавить возможное возмущение, вызванное нелепым трудоголизмом. Говард доложил братьям, во сколько вчера Ида переступила порог дома, и это Рыжикам очень не понравилось.

* * *

Из-за серых стен в кабинете отца вечером царил полумрак, разгоняемый одиноко стоящей настольной лампой. Старая привычка Ламбела – работать с полной погружённостью в собственные мысли. Дочь всегда входила и включала верхний свет, так как заботилась о зрении отца.

– Аглаида! – недовольно выкрикнул Алекс, морщась от ослепляющей вспышки.

– Отец, прости, Нанни только сейчас сообщила, что ты меня вызывал, – произнесла девушка, будто не замечая недовольства Ламбела.

Девушка опустилась в кресло для посетителей и, скрестив ноги, примерно положила ладони на колени, готовая внимать. Алекс устало выдохнул, потёр переносицу, привыкая к яркому освещению. Сколько раз он просил так не делать, но в некоторых вопросах дочь была упряма. Её забота трогала, а преданность растекалась бальзамом по истерзанной душе предпринимателя.

– Да я и забыл, что вызывал, – честно признался Алекс. – Хотел поговорить насчёт Тараса и Дмитрия. Они сегодня просились в командировку в Техас.

– Просились? – удивилась Аглаида, внутренне напрягаясь.

Она же сказала Мите, что в командировку им пока рано, почему они решили действовать через её голову? Не доверяют?

Алекс кивнул и усмехнулся.

– В коем-то веке просились. Я дал добро.

Нахмурившись, Аглая следила за отцом, не проронив ни слова. Да и ответа от неё, похоже, не требовалось. Однако она ошиблась.

– Я хотел с тобой посовещаться, как думаешь, справятся или нет?

– Вдвоём? – на всякий случай уточнила брюнетка, нервно заправляя волосы за ухо.

Она пыталась прикинуть в уме, что придётся менять в планах командировки, если отец остановится на кандидатурах братьев.

– Нет, с миссис Джерси.

Глаза Аглаида не подняла, хотя внутренне вздрогнула. Почему не с ней? Почему всю работу, которую она проделала, отец решил отдать другим?

– Она опытный сотрудник, сильный аналитик, – через пару секунд мисс Ламбел взяла себя в руки, затолкав обиду и ревность поглубже. Кто она такая, чтобы осуждать решения отца. Если хочет отправить не её, а миссис Джерси, то он в своём праве. – Я уверена, что она станет хорошим учителем для братьев.

Алекс довольно улыбнулся и расслабился. Он до последнего думал, что дочь станет возмущаться. Но рано успокоился, всё же Аглаида не смогла смолчать:

– Но зачем отправлять троих? Это затратно.

Алекс покачал головой.

– Увы, или троих, или выбирать других специалистов.

– Отец, – решила поговорить о давно мучавшем её деле Аглаида, – а не пора ли братьев разлучать? Мне кажется, для Дмитрия эта поездка будет хорошим уроком. А Тарас пока подтянет отдел логистики.

Жёсткая усмешка отца больно кольнула Аглаиду. Тяжёлый прямой взгляд было сложно выдержать, и дочь опустила свой ясный взор на сцепленные на коленях руки.

– Их невозможно разлучить, пока они сами этого не захотят, – слова отца были эхом мыслей Аглаиды.

Она сама понимала, что братья делают только то, чего хотят и что выбирают сами. На них невозможно влиять, особенно теперь, когда они стали взрослыми.

– Думаешь, я не пытался? – тихо сказал отец и нервно встал из-за стола.

Не в то русло ушедшая беседа вызывала мигрень. Не готов он откровенничать с Аглаидой, но она сама его заставляла.

– Я делал это и не раз. И в детстве, и в колледже, даже попытался устроить их в разные университеты, но они постоянно выдвигают ультиматумы. Сбегают, устраивают дебоши, за которые приходилось расплачиваться мне. Понимаешь? Они готовы на всё, лишь бы быть вместе. Психолог говорил, что так бывает из-за детских душевных ран. Стресс и всё такое. Что это временно. У этого доктора всё временно, да только время идёт, а ничего не меняется! – вышел из себя Алекс, чем напугал Аглаиду.

Молодая женщина, распахнув глаза и выпрямив спину, сидела в кресле, словно натянутая струна, готовая в любой момент спасаться бегством. Она следила за тем, как отец раненым зверем вышагивал вдоль окна, заложив руки за спину. Он явно пребывал в ярости, что редко с ним происходило.

Сердце громко билось в груди брюнетки. Аглая сглотнула, когда Алекс замер к ней спиной, вглядываясь в ночные огни города за стеклом.

– Если бы ты знала, столько денег я потратил, чтобы хоть что-то изменить, – уже спокойнее заявил мужчина, медленно оглядываясь.

Покрасневшее лицо уже не искажала маска ярости, но морщины легли в уголках губ и между бровей, показывая всю степень усталости.

– Они всё делают вместе и нам это не изменить.

Алекс сел, сложив руки на столе, и сцепил пальцы, задумавшись, говорить правду Аглаиде или нет про сексуальные пристрастия сыновей. Ламбел пасовал перед доверчивым и испуганным взглядом голубых глаз любимой дочери. Он никого не боялся в своей жизни, а вот перед Марией и Аглаидой робел. Кашлянув, попытался зайти издалека.

– Они привыкли всё делить между собой. У них одинаковый вкус. Им нравится абсолютно всё одно и то же. Понимаешь?

Аглаида кивнула, но робко возразила:

– Но не во всём. Мите нравится бардак, а Тарас педант.

Алекс усмехнулся, откинувшись на спинку кресла, пожевал губы, не зная, что ответить на это замечание. Догадка осенила сознание. Мужчина подался вперёд, облокачиваясь на стол, вперил свой взгляд в глаза дочери и спросил:

– А ты может определить кто из них кто?

Аглаида настороженно замерла. Ей стало стыдно. Она не могла справиться с этой задачей, да и Рыжики не особо стремились ей в этом помогать. Сглотнув, брюнетка напряжённо мотнула головой.

Ламбел усмехнулся и поразил дочь своим признанием:

– И я нет, пока они сами этого не захотят. Понимаешь? Они своевольные, избалованные великовозрастные дети, которые зависят друг от друга психологически. Как-то раз по совету психолога мы с Марией разделили их, посадив в разные комнаты, пока ты была в школе. Они ревели часы напролёт. Митя устроил погром, а Тарас стучал в стену, за которой был брат, и так на протяжении пяти часов. Это был ад. Но Мария верила доктору, а я потом подал на него в суд. После этого эксперимента братья за тобой ходили как хвостики, потому что только ты не пыталась их разлучить. Мария сильно переживала из-за того случая, потом у неё сдали нервы и случилась эта болезнь.

Алекс кашлянул, так как горло сдавило.

– Надеюсь, ты меня поняла? – сипло спросил он дочь. – Они неразлучны. Они делают всё вместе. Им нравится одно и то же, даже девушки.

Аглаида удивлённо вскинула взор. Значит, отец знал о девушке сыновей? Знал, что она у них одна? Пытался предупредить, чтобы не осуждала?

В кабинете стало слишком душно.

– Я поняла. Хотят ехать, пусть едут, – пробормотала она, вставая. – Я пойду. У меня дела.

Алекс великодушно отпустил дочь, так как видел, что ей неприятен разговор, да и ему тоже. Ламбел надеялся, что Аглаида поняла его намёки. Это должно было уберечь её.

Вот только стоило Иде попасться вновь на глаза Рыжикам, как они тут же, подхватив её под локотки с двух сторон, настойчиво проводили до кабинета.

– Мы нашли отличный фильм.

– Мы хотим посмотреть его с тобой.

– Будет вино.

– Пицца.

– И чипсы, – наперебой перечисляли ребята.

Аглаида скупо улыбалась и мысленно боролась с собой. Что-то с ней было не так. Всё разом свалилось на неё: Винсент, незнакомка братьев, ещё и отец. Хотелось разреветься, чтобы снять с себя ощущение полной беспомощности. Словно горный поток сбил её с ног, и она безуспешно пыталась ухватиться за ветки, чтобы выбраться на берег. Аглаида упустила момент, когда привычная жизнь резко изменила свой бег. Она и раньше не успевала за временем, а теперь и вовсе перестала понимать, что творится вокруг неё. Новые семейные тайны обескураживали, собственные ошибки уничтожали остатки гордости. Да, всё это минутная слабость, и Аглаида понимала, что нужно просто взять себя в руки, успокоиться и проанализировать, но эмоции будто взбесились.

Рыжики, поздоровавшись с Нанни, помогли расстроенной Иде собраться и насильно поволокли её в гараж к машине. Аглая предпочла бы уединиться, чтобы спокойно порыдать вдоволь. Но настырные братья упорно не желали давать ей покоя, лишь позволили переодеться в домашнее платье и затащили в комнату Тараса.

Через десять минут Дилан принёс им лёгкие закуски. За это время Рыжики успели разложить диван, открыть вино и разлить его по бокалам. Сделав заказ на доставку пиццы и высыпав чипсы в огромную прозрачную пузатую вазу, ребята заняли свои места.

Фильмов на самом деле было несколько и все комедии. Первый бокал брюнетка выпила, даже не почувствовав вкус дорогого вина. Тарас баловался, требуя открыть рот, и кормил её чипсами. Дмитрий читал аннотации к фильмам, выбирая, какой поставить первым.

– Ида, ну что с тобой? – не выдержал Митька, когда нажал на просмотр и отложил пульт. – Ты сегодня сама не своя.

Ида словно отмерла, вдруг осознав странное оживление Рыжиков. Оказывается, они пытались её расшевелить. Беспокоились, заметив её состояние. Прикрыв глаза в полумраке комнаты, Аглая готова была зареветь. Нежная забота в духе шебутных братьев, не дающих уйти в глухую депрессию, трогала за душу.

– Наверное, устала, – попыталась юлить, так как правдой делиться не хотелось.

– Не загружай себя работой, – строго потребовал Тарас. – Открой ротик, – добавил он, чтобы очередной раз понаблюдать, как соблазнительно она это делает.

Ровные белые зубки, мягкие розовые губки. Юркий порочный язычок, украдкой слизывающий крошки. Ида совершенно бессознательно соблазняла, без жеманства и фальши.

– По-моему, тебя расстроил отец, – заметил Митя, повернувшись лицом к сестре. Та скосила на него глаза, грустно улыбаясь.

– Не расстроил, чтобы вы, – отозвалась Аглая. – Просто сказал, что вы напросились в командировку.

– Ты против? – напряжённо уточнил Тараса.

Аглаида пожала плечами.

– Лучше бы вам ещё подучиться, но отец одобрил ваши кандидатуры. Так что поздравляю.

Рыжики хлопнули ладонями перед лицом Аглаиды, а та вдруг осознала, что самое главное они ещё не знают. Прикусив себе кончик язык, брюнетка поймала себя на том, что не хочет портить сюрприз. Наверное, любовь к шалостям заразна. Да и забавно будет посмотреть, когда братики узнают с кем поедут, ведь явно думали, что с ней.

Аглаида подняла с живота бокал с вином и, держа двумя руками, спрятала в нём свою ехидную улыбку. Определённо, Рыжики плохо на неё влияли, но тем не менее поднимали настроение.

Через два часа просмотра не очень-то весёлого фильма бутылка вина была допита, открыта вторая. Привезли пиццу, и Митя включил следующую ленту, старую добрую новогоднюю сказку «Один дома». Этот фильм они любили с детства.

Аглаида легла на живот, поставив перед собой вазу с чипсами. Вино играло в голове, поднимая и без того весёлое настроение. Митя лежал на боку и, подперев рукой голову, тихо посмеивался над маленьким охранником семейного гнезда, рассказывая, как они с Тарасом устраивали такие же ловушки на грабителей, в которые очень часто попадались слуги.

Аглая помнила эти случаи и не удивилась, когда все свои шутки братья забрали с собой в колледж, где издевались над комендантом общежития. Тарас дополнял рассказ Мити, а сам гладил икры Иды. Подол короткого платья только-только прикрывал ягодицы, позволяя ласкать взглядом красивые ножки. Можно было осмелиться и сдвинуть ладонь чуть выше колена, ведь Митин сон запал в душу. Хотелось увидеть абсолютно всё, что таилось под зелёной трикотажной тканью. Шёлк, обычный хлопок или же чёрная сеточка?

Незамысловатые поглаживания рождали приятные волны, омывающие тело Аглаиды. Она с улыбкой принимала ласку, попивая вино. Митя, подражая брату, подкармливал сестру чипсами. Между ними царила идиллия, как прежде. Слушая истории весёлой и очень бурной жизни рыжих негодников, женщина ловила себя на том, что с жадностью ждёт личных признаний.

– А почему вы не рассказываете о своих девушках? – вырвалось у Аглаиды.

Она густо покраснела, когда оба брата умолкли и отвлеклись от просмотра фильма, воззрившись на неё. Аглае практически удалось сделать вид, что ничего необычного в её вопросе нет.

– Откровенность за откровенность, – предложил Митя, протягивая сестре руку.

Та села, скрестив по-турецки ноги и поправив подол. Аглаида не обманывалась насчёт хитрецов и прекрасно понимала, что неудобных и провокационных вопросов не избежать. Но женское любопытство, а также слова отца будоражили мысли. Алкоголь сыграл с брюнеткой злую шутку, она просто не могла отказаться. Смело протянула ладонь, и Митя с силой сжал её, а Тарас разбил.

– Итак, твой первый вопрос, – благодушно позволил Рыжик.

Закусив губу, Ида разнервничалась, поглядывая то на Тараса, то на Митю. Страшно было угадывать, о чём можно спрашивать, а о чём нельзя. Тут нужна была тактическая хитрость или уловка.

– Давайте начнём с вас, я пока придумаю вопрос, – смущённо произнесла она, передавая свой ход.

Тарас подмигнул Мите, подлил вина в бокал сестре и протянул его со словами:

– Сколько у тебя было мужчин?

Вопрос прозвучал так по-детски, что Аглаида прыснула от смеха, но отвечать не спешила, наигранно задумалась, словно считая в уме.

– Двое в колледже, один в университете и потом ещё трое, в итоге шесть.

Митя выпучил глаза, пересчитал растопыренные пальцы сестры, у которой не хватило их на одной руке и она, не выпуская бокал с вином, показывала левый мизинец.

– Шесть? – поражённо выдохнул он.

Заливистый женский смех вырвался из груди Аглаиды, и она, покачиваясь, веселилась над реакцией брата. Тарас легко поймал её за талию и опрокинул себе на грудь, сам устроил голову на подушках и ехидно шепнул:

– Ида, мужчин. Про Марка и Эдди из колледжа можешь нам не плести. С ними ты только целовалась.

– Эй! – возмутилась Аглаида, стукнув Тараса по руке. – Тогда они мне казались очень мужественными.

Митя фыркнул и зло уточнил:

– Это Марк-то мужественный? Да его любая девчонка могла уделать.

– Зато он красиво играл на гитаре, – принялась защищать свою практически первую любовь брюнетка.

– А в университете кто? – тихо спросил Тарас, руку с талии Иды он так и не убрал, мягко поглаживал большим пальцем зелёную ткань платья, от чего женщину бросало в жар.

Правда, она и не была против, лежать так было очень удобно. Аглая лишь вытянула ноги, которые тут же облюбовал Митя, разместившись на них и подпирая рукой голову, чтобы лучше видеть любимую.

– Эндрю Уолш, – призналась Аглаида, мечтательно вздохнув, – капитан университетской команды, любимчик всех девчонок.

– И что же у вас с ним было? – спросил Митя, вспоминая тот период жизни сестры.

– Одно свидание, три поцелуя и дождь.

Аглаида неожиданно чётко вспомнила то неудачное свидание. Наглые руки блондина в кинотеатре, пробирающиеся под юбку. Его пыхтение во тьме и резкий запах мужского парфюма. Ведро с попкорном, рассыпанное по полу. Закусанная до крови губа и слёзы на глазах, не дающие рассмотреть ничего на экране. Было противно и мучительно стыдно.

Тарас, понаблюдав за вдруг осунувшейся сестрой, обратился к брату:

– Вычёркивай и этого. Итого трое. Негусто, но всё же впечатляет.

– Чем? – удивилась Аглаида, оборачиваясь к нему.

Бокал Тараса стоял прямо на диване, играя бликами по стеклянным стенкам. Вино Рыжик практически не пил, но, кажется, пьянел так же быстро, как и Ида, которая щурила глаза, приглядываясь к его лицу.

– Ты очень занятая, а тут целых трое мужчин. Как время-то выделила? – ехидно закончил Тарас.

– А никак. Поэтому и расстались, – глухо шепнула Аглаида, запивая горечь во рту от воспоминаний о своих неудачах, затем спохватилась и решилась перейти к главному: – Ну а теперь ваша очередь рассказывать о своих девушках. А то вдруг у вас свадьбы, а я не знаю.

Митя засмеялся, чертя пальцем на бедре Иды замысловатые узоры, медленно подбираясь к краю подола и наблюдая, как на коже появляются мурашки. Брюнетка и хотела бы одёрнуть брата, но не успела, заговорил Тарас:

– Не было у нас отношений ни с кем.

– Как это не было? – возмутилась Аглаида, а Митя успокаивающе погладил её по колену.

– А вот так, – усмехнулся Тараса.

– Ещё скажите, что девственники, – молодая женщина решила вывести на чистую воду рыжих оболтусов.

– Скажешь тоже, – оскорбился Митя. Он легко поднял подол платья Аглаиды и ехидно отозвался: – Мы прекрасно знаем, что там у вас.

– Митя! – возмутилась Аглая и прижала ладонью ткань к телу, чуть расплескав из бокала вино.

Тарас перехватил его и отставил к своему, веселясь писку Иды, которая скидывала с себя рубиновые капли прямо в лицо брату.

– Паразит! – ругнулась Аглаида. – Теперь же не отстирать!

Обиженно отпихнув от себя извиняющегося Митю, брюнетка встала и удалилась к себе. Платье было хоть и дешёвым, но очень удобным. Удачная покупка стала любимой, и вот теперь платье можно выбрасывать.

Тарас, взяв бокал Иды, пригубил из него, хитро щуря глаза на расстроенного Митю.

– Я всё испортил? – тихо уточнил он, а Тарас пожал плечами.

– Можно пойти попросить прощения, – предложил он, и брат легко поймал его мысль.

– Точно, – выдохнул он с облегчением и поднялся, прихватив с собой початую бутылку вина и блюдо с фруктами.

Тарас взял бокалы и поспешил за ним.

Стук в дверь спальни застал хозяйку комнаты в момент, когда она вернулась из ванной. Посомневавшись немного, женщина подошла к двери и приоткрыла её, гневно глядя на жалостливое лицо Рыжика.

– Прости, я тебе такое же куплю, честно.

Закатив глаза, Аглая хотела закрыть дверь, но брат был настырен, да ещё и с поддержкой в лице Тараса.

– Давай мириться, – предложил он, подталкивая Митю со спины.

– А давайте спать, завтра на работу, – выдвинула встречное предложение Ида.

Но Тарас никого не слушал и, не останавливаясь, втолкнул брата в спальню, весело спросив:

– То есть ты уже не хочешь послушать о наших девушках?

– Так их у вас не было, – оглядываясь на вошедших братьев, усмехнулась брюнетка, закрывая дверь.

Тарас водрузил бокалы на прикроватную тумбочку, а Митя на вторую поставил бутылку и фрукты. Оторвать взгляд от Иды, переодевшейся в шёлковую пижаму персикового цвета, мужчинам было практически не под силу. Лёгкий топ и широкие шорты перевоплотили любимую из соседской девушки в соблазнительную деву, которая мягкой походкой подошла к кровати и села, кокетливо поджав одну ногу под себя.

– Девушек было много, – возразил Митя, садясь рядом с Идой.

Он любовался обнажёнными плечами и высокой небольшой грудью, нацелившейся на него упругими сосками, которые прекрасно было видно под лёгким шёлком.

– А вот отношений не было, – закончил фразу за него брат.

Аглаида смутилась и скрестила руки на груди в попытке укрыться. Жаром опалило не только щёки, но и грудь, и низ живота.

– Ида, бери бокал, – позвал её Тарас. – Митя, включи фильм, – жёстко приказал он брату.

Воспользовавшись моментом, Аглаида забралась под одеяло, подтянув его до груди. Так она чувствовала себя спокойнее. Вино всё же ударило в голову, раз взгляд Мити воспламенял, и тело предательски тянулось за лаской. Нервозности добавляли излишне откровенные разговоры.

– На самом деле девчонок было много, – признался Митя, ложась рядом с Аглаидой и забираясь под одеяло.

Тарас не заставил себя долго ждать, в итоге все трое лежали рядком, попивая вино.

– Знаешь, очень сложно оставаться девственником, когда ты богатый наследник крупной фирмы и твой отец миллионер, – с лёгким пренебрежением начал рассказывать Тарас.

– Да, – тихо выдохнул Митя. – Когда каждый вечер начинается с выпроваживания влюблённых дурочек.

Тарас вздохнул, поглядывая на экран телевизора.

– Потом поняли, что это на них не действует, причин для отказа тоже не нашлось, раз сами предлагали, – продолжил Митя.

– Плюс опыт, – дополнил Тарас.

Аглаида поражённо поглядывала то на одного Рыжика, то на другого, цедила вино, но молчала. Она как-то не задумывалась, как себя чувствуют красивые наследники и теперь поняла, что этот статус даётся тяжело.

– Внешность не имела значение, главное желание девушки не претендовать на большее чем секс на одну ночь.

– И такие были? – удивилась Аглаида.

– Поверь, много, – подарив грустную улыбку, произнёс Тарас.

– И ни в одну вы так и не влюбились? – настороженно уточнила брюнетка.

– Ида, какая любовь? Если она была согласна на всё, лишь бы наутро с гордостью сказать, что потеряла девственность с одним из Ламбелов.

– Жестоко, – тихо выдохнула женщина.

Разговор уже не казался смешным, а вино крепким. Тарас же заботливо подливал в бокал сестры, а Митя кормил кусочками фруктов.

– Это ещё ничего, – продолжил Рыжик, подтирая каплю сока с губ Иды пальцем, а затем слизнул. – В университете девицы были ещё более доступные.

– И распутные, – подсказал брату Тарас.

– Которые не гнушались спать сразу с двумя, – усмехнулся Митя.

– А? – брюнетка сделала вид, что не поняла о чём они.

– Одновременно с двумя, – повторил Тарас.

– И вы согласились?

Мозг у Аглаиды впал в ступор, чем тут же воспользовался говорливый язык. Брюнетка была готова лопнуть от любопытства, если срочно не услышит ответ.

– Так она же сама предложила, – вместо брата отозвался Митя. – Это было не совсем удобно, но забавно.

– Ага, очень, – буркнул Тарас и отвернулся, чтобы поставить свой бокал на тумбочку. – Особенно объясняться с её родственниками и полицией.

– Полицией?! – ахнула Аглаида, а Митя пихнул ей в рот дольку мандарина.

– Ну да. Нам тогда досталось от отца, – проворчал он. – Он много денег заплатил, чтобы уладить этот инцидент. Потом-то мы умнее стали, письменное согласие брали со всех желающих с нами переспать.

– А зачем вообще спали? – удивилась Аглаида.

Тарас беззвучно рассмеялся.

– Секс для мужчины очень важен, Ида. Это у женщин он на одном уровне с чувствами.

– Не у всех, – поправил его Митя.

– Не у всех, – согласился с ним Тарас. – Но у Иды так точно.

Аглая тут же вспыхнула, так как слишком уж чувственно и ласково заявил это брат. Горячая волна растеклась в груди, и женщина, дабы погасить пожар, залпом выпила вино.

– Но сейчас-то у вас девушки есть? – Аглаида решила немного сменить тему.

– Ты нас подслушивала, – разоблачил её Тарас, а Митя присвистнул.

Ида зажмурилась, признав поражение. Ведь могла и промолчать, но вот надо было ей выяснять такие подробности.

– Не подслушивала, – попыталась оправдаться. – Это вы громко разговаривали.

– Вовсе не громко, – возразил Митя.

Аглая вздохнула и отдала бокал Тарасу.

– Немного я и услышала, только о том, что вам нравится её помада.

Вроде и призналась, да не до конца. Она решила скормить братьям полуправду, чтобы успокоились и отстали от неё. Митя расплылся в улыбке, подполз ближе и обнял Аглаиду за талию.

– Ты права, у нас есть любимая, – вкрадчиво шепнул он.

Сестра обернулась к нему, напряжённо ожидая продолжения.

– И ты её знаешь, – признался Тарас. – Думаю, на этом стоит остановиться, – предложил он.

Аглая кивнула, соглашаясь с тем, что пока не готова узнать кто эта таинственная девушка, да ещё и одна из её знакомых. Когда они успевают? После работы? Почему же тогда не переписываются с ней, не звонят пожелать спокойной ночи. Неужели она одна из этих, о ком рассказывали братья? Она сама предложила им себя, а они в неё влюбились?