Текст книги "Дары Богов"

Глава 45

Город Салум, провинция Эилфир

Утром в храме было тихо. Жрецы повсюду раскладывали цветы, на невысоком широком постаменте статуи Святой Аланы горели свечи, двое прихожан сидели на лавках, уткнувшись в свои руки, и что-то едва слышно шептали. Сат на мгновенье задержался у входа и взглянул в застывшие глаза каменного изваяния. Он уже давно по-настоящему не молился: Боги слишком несправедливы, чтобы обращаться к ним в мыслях и ждать от них чуда. Он прошёл вглубь храма и сел. Зачем он пришёл сейчас, перед венчанием, он толком не мог объяснить даже себе. Слова никак не складывались в молитву, и он положил руку на спинку впереди стоящей лавки и опустил голову, чтобы не обращать на себя излишнего внимания. Он чувствовал себя неловко в этом месте, которое все остальные считали святым; хотелось уйти и хотелось остаться.

Он поднял голову, чтобы ещё раз взглянуть на женщину из серого мрамора, но постамент был пуст. Не было жрецов и не было прихожан, в храме стояла неподвижная тишина. Сат собрал все свои силы в кулак. Всё вокруг – часть его видения, слишком реального для простого смертного. Здесь, в этом святом месте, хозяйничает дух Богини, испытания которой он не прошёл.

– Наверное, мне стоит попросить у вас прощения, – выговорил он, – но я не раскаиваюсь в содеянном.

– Знаю, Сат, – ответил ему приветливый женский голос.

Он обернулся и увидел женщину, немолодую и красивую, в ослепительно белых одеждах, с цветком в волосах и будто светящуюся изнутри. Именно такой он представлял себе Святую Алану. Боги всегда являлись в видениях такими, какими их представляли, а их истинный облик был надёжно спрятан под толщею времени.

– Я хотела предупредить тебя, поэтому позвала сюда.

– Я не отступлюсь от задуманного, чего бы вы мне не говорили, – твёрдо ответил Сат.

– Когда-то я смягчила сердце Сельи любовью к тебе, но даже это не спасёт тебя, если ты осуществишь свои планы. Отступи пока не поздно. Она не пощадит тебя.

– Знаю.

– Знаешь? Тогда зачем ты женишься, раз знаешь, что скоро оставишь жену вдовой?

– Она станет свободной и сможет устроить свою жизнь так, как сама пожелает, – произнёс Сат.

Он почувствовал какой-то запах: смесь целебных трав с резким цветочным настоем.

– Тебя пытаются привести в чувства, – сказала Алана. – Я буду надеяться, что ты не сделаешь Мину несчастной.

В голове вертелся смелый вопрос, который, вероятно, не стоило задавать, но всё-таки Сат спросил:

– Мина успела что-то увидеть?

– Я не могу ответить на этот вопрос. Видения и образы приходят тогда, когда они необходимы. Мина знает столько, сколько ей положено знать, не больше и не меньше.

Алана, как ей и полагалось, не сказала ничего определённого. Она лишь предупредила его, а больше ему знать не положено.

Сат понял, что время видения на исходе. Алана поднялась, прошла к выходу, а потом остановилась и вновь взглянула на него. Происходящее уже казалось сном.

– Прости нас за семью: ты должен был стать магом.

Свет с улицы влился внутрь храма и поглотил Богиню. Сат попытался загородить глаз от ворвавшихся лучей жгучего солнца, но яркая вспышка на миг ослепила его.

А потом он увидел четыре взволнованных лица над собою. Двое жрецов и двое прихожан склонились над ним, пытаясь привести в сознание. Он лежал в проходе, с улицы доносились голоса, грохот телег и лай собак. Сат поднялся, уверяя растерявшихся людей, что он в порядке, и вышел на свежий воздух.

Он догадывался, что в смерти его родных виноват кто-то свыше, и после того рокового дня больше никогда не молился.

* * *

Весь этот день был слишком хорош и казался волшебным сновидением. Мина никогда раньше не чувствовала себя такой счастливой. Одна её мечта осуществилась! Волосы скрывала фата из тончайшей материи, уши оттягивали серьги с крупными драгоценными камнями, а белое платье с красными цветами из лент походило на наряд Богини. Мина сперва расстроилась из-за обилия красного цвета на своём главном наряде, у Лесты цвет платья был иным, правда, подруга выходила замуж за тилонца, и её наряд был намного скромнее.

Госпожа Биргит рассказала всё о свадебных обычаях Эилфира и подготовила к церемонии. Мина старалась вести себя достойно, чтобы господину не пришлось её стыдиться.

Венчание прошло слишком быстро. Она волновалась, но, похоже, ни в чём не ошиблась. После церемонии жрец вручил господину Сату свиток с подтверждением того, что обряд прошёл по всем правилам, и внесена соответствующая запись в книгу учёта жизненно важных событий Салумского храма Святой Аланы.

За торжественным обедом последовали танцы. Господин успел разучить с ней несколько движений, и с этой частью она справилась. После сыпались поздравления, суетились вокруг нарядные гости. Её отвела в сторонку госпожа Биргит и спросила, как она себя чувствует. Мина поблагодарила её за всё. Господин отошёл поговорить со своими друзьями, она не решилась подойти к нему и осталась возле праздничного стола. Её мама и Нита время от времени уходили на кухню, чтобы наблюдать за работой специально нанятых на этот праздник слуг. Мина чувствовала себя неловко: чётких указаний, как следует себя вести на празднике, не было. Она снова посмотрела в сторону господина, он всё ещё говорил со своими знакомыми.

– Ты так хороша, что похожа на сладкий десерт, – господин Ксант подошёл слишком близко. – Потанцуешь со мной? – продолжил он, бесцеремонно прихватывая её за локоть. Она отдёрнула руку и поторопилась к господину. Сердце колотилось в груди. Она подошла к хозяину и взяла его за руку. Может, нельзя было так делать, но ею овладело отчаянье. Господин обернулся, увидел бессмертного и подался к нему.

– Я всего лишь хотел потанцевать с твоей невестой, а она перепугалась и ринулась к тебе.

– Не подходи к моей жене, – пригрозил господин Сат.

– А то что? – усмехнулся господин Ксант. – Что ты мне сделаешь, Сат? Вот я могу тебя покалечить, а ты против меня бессилен.

Господин Ксант нагло смаковал каждое слово и выглядел так, будто исполнит свои угрозы сейчас же. И что пугало больше всего – слова господина Ксанта были истиной, он мог сделать с её мужем всё что угодно.

– Я тебя раздавлю, – продолжал бессмертный вполголоса, чтобы не привлекать излишнего внимания гостей, и его слова отдавались болью и страхом внутри. Хотелось, чтобы он прикусил язык.

– …так что тебе придётся поделиться, – высокомерно и самоуверенно протянул господин Ксант.

Злость поднялась из глубин и была готова выплеснуться наружу, излиться на того, кто смеет так нагло угрожать её мужу. Никто не мог вступиться за него и защитить: слишком опасно связываться с бессмертным. Разве что она сама…

Господин Ксант остановился на полуслове, его взгляд померк и заблуждал в пространстве этого зала.

– Вот зараза… – он покачнулся, схватился за голову и чуть не упал.

Мина кинулась прочь. Всё мелькало вокруг. Казалось, господин Ксант упал, и теперь её обвинят в посягательстве на жизнь и здоровье правителя этой провинции. Кара за такое злодеяние могла быть жестокой. Она бежала, не видя ничего вокруг, куда-нибудь, только бы поскорее скрыться от любопытных глаз.

– Мина, постой, – поймал её господин Сат, – сюда.

Он завёл её в кабинет госпожи Биргит и запер дверь.

– Простите, я не хотела, это вышло случайно, – протараторила она, задыхаясь.

– Успокойся, Мина, всё хорошо, – говорил хозяин, прижимая её к себе. – Не бери в голову.

– Я не хотела навредить, я хотела, чтобы он замолчал!

– Тише, Мина. Твоя магия не разрушает, Ксант скоро придёт в себя. Успокойся.

Хозяин говорил, что всё уладит, только ей страшно было выйти из уютного кабинета и увидеть полумёртвого господина Ксанта. В конце концов, господин Сат сказал, что её магия просто не может причинить вреда бессмертному, и она согласилась покинуть временное убежище.

* * *

Музыканты долбили по инструментам, что есть мочи, это грохотание било по ушам, забиралось в голову и пульсировало изнутри. Ксант опустошил ещё один стакан. Настой на него не действовал: никакого подъёма сил не ощущалось. Он стоял спиной к танцующим и выискивал, чего бы такое съесть, чтобы избавиться от стойкого омерзительного привкуса, порождённого всем происходящим вокруг. Это должна была быть его свадьба, а не какого-то безобразного вахадоранца и простолюдинки. Ксант набрал воздуха в грудь, отставил стакан, обдумал ещё раз только что созревший план и двинулся к Биргит. По пути к ней он бросил взгляд на её любимого щеночка. Мысль о том, что этому ничтожеству жить осталось недолго, поумерила его пыл. Пусть пока порезвится. А если Биргит согласится на его условия, то этого несмышлёныша можно будет оставить в живых.

Биргит говорила со своей целительницей. Ксант прервал их беседу и пригласил её на танец. Биргит не отказала. Она была очень хороша в тилонском облике с высокой причёской и в узком бежевом платье, обнажающем шею и плечи.

– Биргит, у меня к тебе предложение, выгодное для нас обоих, – Ксант сразу же решил перейти к сути.

– Какое же?

– Понимаешь, ведь мы должны пожениться и дать жизнь мальчику, который станет великим предсказателем.

Биргит закатила глаза и коротко ответила:

– Не сейчас. Не нужно портить праздник, прошу тебя.

– Выслушай меня, пожалуйста, я кое-что придумал.

Она посмотрела на него, и в её глазах читалось, что ей совершенно не интересно, что он предложит. Ксант попытался её заинтересовать.

– Может, нам действительно стоит сыграть свадьбу. Нет, не возражай, послушай. Потом, когда станет ясно, что ты забеременела, я отпущу тебя, честно. А когда ребёнок родится, ты отдашь его мне, и я больше никогда тебя не потревожу.

– Ты спятил?

– Нет, я серьёзно. Это выгодно и тебе, и мне. Я возьму на себя воспитание ребёнка, а ты сможешь устроить свою жизнь так, как тебе захочется, будешь жить с этим… – он чуть не сказал «оборванцем», но вовремя одумался и назвал парня по имени.

Биргит остановилась, и в её глазах что-то блеснуло. Ксант посчитал, что её заинтересовала его идея.

– А знаешь, вполне неплохо придумано, – ответила она. – Только… у меня тоже есть кое-какая идея, – сказала она мягко, а потом её тон резко изменился, – обратись с этим предложением к Селье.

Она отвернулась и ушла. Будто плюнула в душу!

Хотя было что-то разумное в её словах. Селья тоже пришла на этот праздник и представилась троюродной сестрой Сата. Похоже, гости поверили в эту чушь, или же им просто было всё равно. Она мило беседовала с какими-то мужчинами и попивала нектар. Селью знали в лицо единицы, и эти единицы не стали развеивать миф о том, что она простая смертная и приходится родственницей Сату.

– Можно пригласить вас на танец? – обратился он к бессмертной, стараясь подключить всю свою вежливость и обаяние.

– Можно, – с вызовом ответила она, поднялась с дивана, оправила своё чересчур открытое платье и прошла мимо.

– Мне поговорить с тобой нужно, – шепнул он, догнав её.

– Я не настолько глупа. Топай за мной, выйдем во двор, – надменно произнесла она.

Ксант прихватил стакан с нектаром, чтобы хоть чем-то занять руки, отхлебнул с полглотка и вышел за ней. Музыка осталась где-то за спиной, за высокими стенами, а здесь гулял свежий ночной ветер.

– Я тут подумал… – Ксант поболтал розоватую жидкость и попытался привести в порядок мысли. Селья была при всём параде: в полупрозрачном платье, слишком откровенном даже для такого торжества, в ушах её блестели длинные серьги с рубинами, а волосы небрежно лежали на плечах и закрывали бесстыдно глубокое декольте. Она была красива в своём тилонском облике, только он хорошо понимал, какое чудовище стоит рядом с ним, и как оно его ненавидит. И всё же в нём теплилась надежда, что эта особа его, по крайней мере, выслушает.

– Понимаешь, мы оба бессмертны, я мужчина, а ты… – Ксант отпил глоток и посмотрел на эту гиену, – женщина, – выдавил он.

– Хочешь уложить меня в постель?

Ксант поперхнулся.

– Нет, – сказал он, откашлявшись, – я просто хочу ребёнка.

– И тебе известен какой-то другой способ зачатия?

– Ладно, забудь… – бросил он и выплеснул на землю эту мерзкую приторную жидкость.

– Ты идиот, Ксант. Как тебе в голову могло прийти такое? Я ненавижу тебя, Боги в тебе ошиблись. Как ты можешь предлагать мне что-то подобное?

– Я хочу ребёнка, – пояснил Ксант. – После того, как ты родила бы, я бы забрал ребёнка и больше тебя бы не побеспокоил.

– Да ты вообще рехнулся.

Наверное, она была права, но и такой вариант на мгновенье показался ему осуществимым. Селья поднялась по ступеням, обернулась и произнесла:

– Знаешь, если бы то же самое мне предложил Сат, я бы согласилась. Согласилась бы, даже зная, что ничего у нас не выйдет.

Она вошла в зал, полный смеющегося народа, и захлопнула за собой дверь.

Ксант зашвырнул стакан в ночную тьму и услышал, как он разбился. Жизнь не складывалась так, как ему хотелось. У какого-то уродца всё шло, как по маслу, а у него ничего не получалось. Он бросил взгляд на окна и решил, что на сегодня с него достаточно унижений. Уж лучше отправиться в какой-нибудь трактир и развеять там тяжёлые мысли.

* * *

В комнате были слышны отголоски веселящихся гостей и приглушённые звуки музыки.

– Оставь, – сказал Сат, вырвал у отца расчёску и отшвырнул её на стол. Своё отражение в зеркале опротивело.

– Прекрати. Сейчас придёт невеста, а ты не в духе.

Отец взял расчёску и попытался усадить его на стул. Сат увернулся, одёрнул халат и произнёс:

– Она слишком красивая для меня.

Взгляд снова задержался в зеркале.

– Успокойся! – отцу пришлось прикрикнуть, и это привело его в чувства. – Ты ведёшь себя как мальчишка. Сядь.

Сат повиновался. Он видел, как изменилось лицо Мины, когда к ней подошла Биргит, взяла её за руку и сказала, что пора покинуть праздник. Таков заведён обычай: жениха уводит отец, а невесту – мать. Но мать Мины никогда не была замужем, и Сат попросил Биргит помочь Мине искупаться и переодеться: только она могла хоть как-то смягчить волнения молодой девушки. Биргит согласилась; она во многом помогла им, и праздник действительно удался. Но этот последний взгляд жены не давал покоя. В нём явно читался испуг, а может, вместе с ним и отвращение.

– Вставай, сынок, и будь молодцом, – отец говорил ему что-то ещё, какие-то напутствия, но он не расслышал и половины. Мысли занимала предстоящая ночь. Что если Мина придёт вся в слезах? Или не придёт вообще?

В коридоре послышались торопливые шаги.

– Идут девочки, – шепнул Торрок. – Ну ты сам знаешь, что делать, – заключил он и поцеловал его в лоб.

Вскоре раздался стук, и отец отворил дверь. В комнату вошла Биргит, а за ней прокралась Мина. Она не поднимала глаз, и Сат никак не мог понять, плакала она или нет.

Биргит тоже сказала несколько напутствующих слов и поцеловала Мину в лоб. Все эти речи длились непростительно долго. Сат их не услышал, и вряд ли в них вслушивалась Мина. Потом Биргит и Торрок вышли, оставив их наедине.

На Мине был белый халатик, почти такой же, как и на нём, и она без конца теребила поясок.

– Мина, – Сат подошёл к ней и провёл рукой по её нежной щеке. Она подняла глаза, и он увидел, что она не плакала. – Я сделаю всё возможное, чтобы ты никогда не пожалела о том, что вышла за меня.

– И я буду очень стараться, чтобы вы никогда не пожалели, что взяли меня в жёны, – робко вымолвила она.

Мина сглотнула и резко ухватилась за поясок своего халата.

– Не торопись, – Сат взял её руки.

– Госпожа Биргит мне всё рассказала и подготовила.

Она старалась казаться спокойной, но Сат чувствовал её тревогу. Было бы несправедливо завершать праздник тем, что ей неприятно.

– Мина, я чувствую, что ты ещё не готова. Ты ведь не любишь меня.

– Я полюблю вас, обещаю!

– Ну как же можно такое обещать? – ответил Сат. – Я счастлив, что ты теперь моя жена, и надеюсь, что через какое-то время ты полюбишь меня, и я приложу к этому все усилия. Давай немного отдохнём. Забирайся под одеяло.

Мина хотела снять халат, но Сат сказал, что этого делать не стоит. Она растерялась. Он взял её за руку, подвёл к кровати, откинул одеяло и сказал, что она может спать в халате, если ей не хочется его снимать. Он собрался отойти к своему краю кровати, но она резко вцепилась в его руку.

– Я не оттолкну Вас, госпожа Биргит меня подготовила, она всё рассказала.

– Мина, ты не понимаешь…

Но она не дала ему договорить.

– Вы так много для меня сделали и были так добры, хотя могли бы вышвырнуть на улицу. Вы и моей матери помогли, и устроили такой красивый праздник. А у меня ничего нет: ни денег, ни связей, ни положения в обществе. Ничего! Я могу предложить вам только это. Почему вы отказываетесь?

Сат смотрел в её полные отчаяния глаза и не знал, что ответить. Не мог же он ей сказать, что скоро умрёт. Он ничего не ответил, сел с нею рядом и крепко её обнял. Горькая смесь мыслей и эмоций ворочалась в нём, и он не мог их выразить словами. Мина не представляла, как много она уже дала ему и как много могла предложить в будущем. Его давняя мечта обрести собственную семью уже почти осуществилась. Он всем сердцем желал, чтобы Мина его полюбила, но вероятность этого по-прежнему была слишком мала.

Когда рассудок к нему вернулся, он осознал, что натворил. Он не хотел её принуждать и думал, что сможет ждать столько, сколько потребуется, но человеческие желания взяли верх. Он просил прощения, а она прижималась к нему и говорила, что он ни в чём не виноват. Только Сат понимал, что это не так.

Самым трудным испытанием за весь прошедший день стала борьба со сном. Наконец шорохи в коридорах стихли. Мина аккуратно сползла с кровати. Господин спал. В своих вещах, принесённых в эту комнату ещё накануне свадьбы, она отыскала мешочек с сухими травами, который когда-то ей дала мать как раз на такой случай. Надо было пробраться в кухню. Хозяин никогда не говорил о детях, и Мина решила, что лучше не рисковать и пока использовать эти травы.

В гостиной ещё горело несколько свечей. Она осмотрела весь зал – ей показалось, что в нём никого нет, – и быстро прошмыгнула к нужному коридору.

– Госпожа Мина?.. – услышала она чей-то заспанный голос.

В гостиной на диване расположился один из воинов госпожи Биргит, и она перепугалась, что теперь ей не удастся осуществить задуманное.

– Я только хотела попить… – вымолвила она, сжав в руке кулёк с травами.

Воин встал и хотел, видимо, её проводить, но она попыталась его остановить.

– Не нужно беспокоиться, господин Диниан, я сама.

Господин что-то буркнул и снова улёгся на диван. Мина поспешила в нужном направлении, но голос этого господина снова остановил её:

– Откуда вам известно моё полное имя?

– Я слышала, как вас называли.

Такое объяснение, похоже, его устроило. Мина проскользнула в коридор и у арки в кухню обернулась, чтобы убедиться, что воин за ней не следит. За окнами уже померкли звёзды, и на горизонте просветлело небо. Она приготовила себе нужное количество смеси и выпила, замела все следы и вернулась в отведённую молодожёнам комнату.

* * *

Занозой в голове сидела мысль о том, откуда простой девушке стало известно его полное имя. Дин пытался заговорить об этом с Биргит, но та не увидела в этом ничего странного и предположила, что она сама могла произнести его имя в разговоре. Он твёрдо знал, что это невозможно.

– Госпожа Мина, откуда вы знаете моё имя? – спросил он её вновь, когда столкнулся с ней в коридоре. Никого рядом не было, и этот момент показался ему самым удобным для поисков истины.

– Я слышала в разговоре. Простите, если вам это неприятно, я больше не буду вас так называть.

Она была растеряна, напугана и ей хотелось сбежать. Слишком отчётливо это читалось в её глазах.

– Меня так никто не называл вот уже несколько лет. У вас были видения?

– Что тут происходит? – неожиданно откуда-то возник господин Сат и встал между ними.

– Я хотел лишь узнать, откуда госпоже Мине известно моё полное имя, – пояснил почтительно Дин, видя, что господин слишком взволнован, но его спокойный тон ничуть не умерил пыла молодого мужа.

– Я обронил в разговоре, это было не так давно. Я рассказывал Мине о гостях, приглашённых на свадьбу. Я же предсказатель, мне известно твоё полное имя.

Слова звучали убедительно. Господин ни на секунду не задумался и не замялся. Наверное, это было правдой. В душе оставались сомнения, но Дин отступил. Господин Сат попросил Мину посмотреть, как идут дела в гостиной. Там женщины собрали кое-какие подарки для молодожёнов и с самого утра раскладывали их по коробкам и корзинкам.

– Не подходи к моей жене, – пригрозил господин Сат.

– У меня и в мыслях не было, я только хотел знать…

– Даже не приближайся к ней, – перебил он.

Дин понял, что спорить бесполезно.

Всё время, пока молодожёны гостили во дворце, господин Сат ни на минуту не оставлял свою жену.