Текст книги "Сказкобук. 42 истории про тех, кто любит сказки про волка и Красную Шапочку"

Сказка девятнадцатая

Один. Тихо. Чуть слышно, на грани 15 и 16 герц, возникло рядом и немного задержалось. На одно мгновение. На дне затаилось, но если приглядеться, прислушаться, приощутиться, то вот оно. Замерло, чуть вибрирует. Дышит что ли?

Два. Жгучая волна ледяных образов стала шершавой стеной перед моим взором, чуть дольше по времени. Ощущения молниеносных ударов, раскалёнными потоками жизненной энергии, все глубже погружают в беспамятство. Киты плывут по горизонту вертикали, альфа сорок четыре, относительно Цефеи, китов…

Три. Дон! Динь! Дон! Колокольня старой деревушки, разрывается от ударов звона не разного, но тревожного своим голосом. Дон! Динь! Люди выбегают из домов и несутся в сторону поля, мимо стогов сена, к главной магистрали. Дон! Динь! Дон! На ходу надевая комбинезоны, натягивая гермошлемы. Дон! Динь! Эхо вторит колоколу. Четырежды.

Четыре… космических корабля стоят на пяточках взлётно-посадочной полосы. Сигнал тревоги. Скорее всего, шляпа! Вторжение? Красное зарево сигнальных ламп, бьющееся в зеркальную гладь полированной соли взлётно-посадочного поля, и незначительно преломляющее, залило все окружающие объекты нижней частью видимого спектра. Коричневым, Красным, Бордовым, Грязно-оранжевым, Тусклым. Пятью цветами.

Пять… моторов одновременно взвывают и в мгновение вокруг наступает тишина, оглушительная до свиста в ушах. Сергей Бубко совершает очередной рывок ввысь, огненный шест упёрся в землю поля. Электромагнитный.

Шесть. Взлёт, обрывки слов, перегрузка сквозит перед глазами диким калейдоскопом отметка 6. 66. 666. 6666. 66666. 666666. 6666666. 66666666. 666666666. 6666666666. Перевёртыш. Перезагрузка. Из соседнего отсека выкатывают окровавленные аэроносилки.

Семь машин скорой помощи летят на сверхзвуковой скорости по встречке к месту падения. Весь экипаж из семи человек, остался невредим. Семь минут молчания превращаются в бесконечность, которая дрожит, лёжа на горизонте событий, и пытается кувыркнуться. Давай, милая! Получилось.

Восемь. Стройно и симметрично. Гармония? Связь метрического тензора и символов Кристоффеля, необходимо научиться вычислять символы Кристоффеля. Но вы ненавидите вычисление любых символов, также как Айвазовский. Он не выносит их. Ноль точнее.

Девять. Валим. Девятым валом, за сим пустота, чёрная пустота и белые кроличьи лапки, точками по черноте. На орбите? Да, сложно сегодня летать. Пробки, мать его.

Десять… полос в одном направлении! Неевклидово параллельны, мечут капсулами патрулей. Сегодня умирать нельзя, сказку ещё на ночь не почитал. В одиннадцать. Точно! Про Красную шапочку и двенадцать гномов. Или тринадцать? Надо у детей поинтересоваться, а то никак не дойдут руки. Ха, все четырнадцать моих рук всегда заняты. Вот напасть! Старшей, уже скоро, пятнадцатого числа, исполнится шестнадцать вилок.

Хотим подарить на день почкования хёлслевелов. Или набор из семнадцати криплянитов и восемнадцати джиойцев. Из новой коллекции Скляклзурга&Габанна.

– Девятнадцатый! Отвечайте на взов. Отмечайте координатами в периметре свечения, затвор в стопоре. Противник индифферентен к отклонениям цепей нуклеотидов.

– Двадцать градусов, двадцать одна минута и двадцать две секунды. Вхожу в коридор излучателя, стабильность двадцать три процента.

– Три? Четыре! Двадцать четыре часа тровно, Ку-ка-ре-ку! Двадцать четыре часа тровно, Ку-ка-ре-ку! Двадцать четыре часа тровно…

Сказка двадцатая

– Что это за хренотень?

– Это зуб!

– Ты гонишь? Какой зуб? Может ещё кости и черепа на кон ставить начнём?

– Вы не понимаете. Это необычный зуб, это наша семейная реликвия.

– Да хоть чаша Грааля! Ставка – либо деньги, либо урановые слитки, либо драгоценности. Зубы, кости, черепа, копыта и рога не катят! Нет денег – свободен. Приходите вчера, типа! Гы-гы.

– Но я хочу отыграться… Это же необычный зуб!

– Отыграться все хотят, но для этого надо ставить деньги. У тебя их нет, а про зуб ты нам зубы не заговаривай. Обычный, необычный… Это что, блютус что ли?

– Нет, это зуб волка.

– Эээ… Волка? Это что за херня такая?

– Волк – это не херня, это хищное животное, вымершее более 1500 лет назад.

– Да ладно? Чем докажешь?

– Вот, смотрите, – и молодой демон вытащил из-за пазухи книгу.

На обложке был нарисован зверь с широко разинутой пастью и сверкающими клыками. Рядом была нарисована маленькая демончка в красной шапочке.

– Это моя прапрабабушка, а это волк – тот самый, последний, и у меня есть генный материал для его восстановления – зуб. Понимаете к чему я клоню?

– Раздаём карты, господа черти. Я хочу себе такую пушистую зверушку!

Сказка двадцать первая

Обычный во всех смыслах мыслешар набирал скорость и через мгновение стал едва заметной на небосводе точкой. Полуточием.

– Добрый день!

– Что за херня? Почему так долго?

– Как долго?

– Вы что, тупая?!

– Вы заказывали замер квартиры делать?

– Милая моя, это не квартира! Это храм мудрости!

– Храм мерить будете?

– Будете мерить его Вы! Ладно, проходите. Так и быть, но мне кажется вы тупая.

– Куда дальше?

– Тридцать седьмой этаж, седьмой коридор налево, пятый коридор направо. Зал.

– Может быть на лифте?

– Нет. Лифта нет. Есть телепорт.

– Так может быть Вы мне покажете где он?

– Телепорт не знает Ваших параметров. Вам придётся идти пешком.

– Замечательно.

Через сорок четыре минуты полуточие на небосводе распалось на два четвертьточия, что означало начало процесса четвертьраспада.

Зал предстал перед ней во всей красе, голые, недавно оштукатуренные стены, дверные энергопроёмы, резной стол посреди комнаты и настоящее окно!

Она подошла поближе и посмотрела вниз.

– Боже! У меня кружится голова…

– А Вы перестаньте кружить головой и начните уже работать! Нет сил, что за тупняк присылают?!

– Где Вы хотите шторы повесить? Тут? – она указала на широкие ставни настоящего окна из которого струился неискусственный свет.

– И Вы себя называете дизайнером интерьера? Тыкая мне пальцем куда глаза глядят?!

– Простите? Штора на окне не логична по-вашему?

– По-моему нет. Штора должна висеть здесь, – и женщина ткнула на стену, противоположную окну. Стена без единого намёка на энергопроёмы, и уж тем более, без намёка на окно.

– Но здесь нет окон и дверей…

– Милая моя, я сказала здесь будет висеть штора, что непонятного?

– Без проблем, – девушка достала лазерный измеритель, поставила его на стол и включила. Тонкий красный луч коснулся шероховатой стены и медленно пополз по ней. На цифровом табло измерителя загорелись цифры. Луч дошёл от одного угла комнаты до другого и перескочил на вторую стену. Его сопровождала еле заметная струйка дыма, а это означало…

– А чем это воняет?!

– А это уже не важно, – девушка подошла к окну, распахнула ставни и влезла на подоконник.

– Вы далеко собрались?

– Я, да. И Вам советую. Потому что сейчас здесь всё рухнет. Я по ошибке взяла сегодня не тот лазер.

На столе, рядом с работающим лазером, стояли пластилиновые фигурки девочки в Красной Шапочке, Серого Волка, одной кровати с бабушкой и обыкновенного Инэргошашныча.

– О, вы пишете сказки? – неожиданно спросила девушка.

– Эээ… – от неожиданного вопроса женщина подвисла.

– И Вы собираетесь Инэргошашныча запихнуть в эту сказку?

– Ну да, а что?!

– Да они все с ума посходят, пока дочитают! Вместо него лучше с десяток дровосеков…

– Ыык. Дровосеки секущие топорами Серого Волка? Ах! Это просто гениально! А откуда Вы знаете, что они не готовы к Инэргошашнычу?

– Я там была, – с этими словами девушка сделала шаг и процесс четвертьраспада окончился.

Сказка двадцать вторая

– Мам, а они точно придут?

– Да.

– К нам?

– Конечно к нам.

– А как долго ждать?

– Обычно они начинают приходить с рассветом.

– Так долго?! А почему они ночью не идут к нам?

– Они плохо видят во тьме. Но иногда, самые смелые, берут в руки «мёртвые факелы» и приходят ночью…

– Но мы же видим ночью!

– Ну, конечно же видим. Мы же не они!

– А что мне сказать, когда они придут?

– Все нужные слова тебе нашепчет дядя Аид, ты просто вслушивайся…

– А правда, что они нас не любят?

– Люююбят! Но боятся признаться в этом.

– А куда они идут потом, от нас?

– Кто куда, путей не счесть… Жизнь, смерть…

– Ой! Это они бегут?!

– Нет. Это волк.

– Вооолк?! Ого! А он тоже к нам?

– Нет, волки редко к нам приходят. Да и те приходят из-за того, что больше идти не к кому.

– Ух ты! У него светятся шары!

– Это глаза, они ими видят.

– Глааа-зааа?! Виии-дяяят?!

– Глупыш, не торопись всё узнать разом. Ещё успеешь. Тебе надо вырасти.

– Мама, а почему ты белые точки на моей шапочке закрасила?

– Так надо, Аманита…

Сказка двадцать третья

Накал страстей растёт, и ком эмоций,

Столкнув ногой с горы высокой, поскорее,

Укрыться он спешит под простынёю тонкой.

От злобы мира убежать он хочет, сгинуть.

Главу одну, вторую, шаг за шагом,

К финалу приближается читатель юный,

Героев полюбил всем сердцем, главных,

И пирогов с капустой чует запах славный,

Один лишь волк весь сказ зубами разрывает.

Его быть может пирожками угостить бы?

Да поздно, на пороге он, стучится в дверь лапищей,

– Эээ, хтооо же тааам? – старушки раздаётся голос…

– Бабуля, это я! – пришёл пиздец зубастый.

А дева в красной шляпе не подозревает!

Как глупо это всё, безумно, мрачно, грязно…

И вот в кровати возлежит уже не бабка,

А серый демон, утоливший голод злобный.

Набившая утробу сволочь щёлкает зубами,

Добавки хочет он, добавки в красной шляпе…

Но в пузо топором получит метко, скоро,

Читатель, не боись, строку глазами трогай!

Добро, что побеждает зло, оно всегда же рядом,

Улыбкой озаряет мир и поливает клумбу ядом,

Кислотными ошмётками по корке мозга!

Лавиной обернулся ком, а ты как думал мой хороший?

Сказка двадцать четвёртая

– А ты правда всегда будешь со мной?

– Ну о чём ты, глупый? Конечно же всегда! Я же люблю тебя!

– Ты правда-правда меня любишь?

– Ну конечно конечно же люблю! Я готов сделать ради тебя любой безбашенный поступок.

– И мы всегда будем вместе?

– Вечность!

– Милый, а прочтёшь мне на ночь сказку?

– Да, радость моя…

Через некоторое время в вечерней тишине прогремел выстрел.

Неподалёку в лесу, вздрогнул бредущий мимо старый волк. Он оглянулся в сторону деревни и ненадолго остановился вслушиваясь в отголоски выстрела. А затем побрёл дальше, по своим делам.

Ему надо было срочно найти и съесть маленькую девочку, носившую голубую ленту и красную шапочку. Вернее, только шапочку. Ленту она обронила в доме своего жениха, когда застала его в объятьях своего брата.

В доме на окраине деревни, на полу лежали два обнажённых тела. Брызги крови на полу и стенах, запах жжёного пороха и спермы. Юноши застыли в вечных объятьях.

Сказка двадцать пятая

Москва. 1982 год. ЦУМ. Очередь.

На руках людей, проносящихся то туда, то сюда, красуются номера написанные синей шариковой ручкой с характерным запахом нефти и тёмно-синего прошлого.

Диалог 1125-го из седьмой очереди и 3549-ой из очереди номер тридцать один.

– (1125) Думаете достанется?

– (3549) Ну, по крайней мере надеюсь на это! Я вчера в пятой очереди 2009-й была и досталось же! А тут разница-то всего 1540 человек…

– (1125) А ещё где стоите?

– (3549) Ещё в седьмой очереди, но там быстро движется.

– (1125) А что там?

– (3549) Книжка.

– (1125) Эээкх… Книжка? Одна?

– (3549) Да.

– (1125) Какая книжка?!

– (3549) Камасутра…

– (1125) Это про красную шапочку?

– (3549) И про неё тоже… А Вы в какой очереди?

– (1125) В седьмой…

– (3549) Ммм… Читать любите?

– (1125) Нет. Стоять люблю. Как книжку вижу, встаю сразу…

– (3549) И долго это у Вас?

– (1125) Сегодня, всего три часа…

– (3549) У Вас девочка?

– (1125) А как Вы догадались?

– (3549) Вы девочку за руку держите…

– (1125) Это Настя, любит сказки.

– (3549) Она писать хочет!

– (1125) Она ещё не умеет писать.

– (3549) Она писать хочет!

– (Настя) Паааа-паааа! Я пииисать хачууу!

– (Прилавок) Тысяча сто двадцать четвёртый, последняя

книга!

– (1125) Блин… Идём писать.

Сказка двадцать шестая

Человек бродил меж горящих обломков летательного аппарата, запутавшихся в густых зарослях незнакомого леса, незнакомой планеты. Всё, что он видел вокруг, напоминало кадры из обучающих фильмов, которые им показывали в центре подготовки. Но легче от этого не становилось.

Он был в странном, чудовищно-иллюзорном состоянии. Ему казалось, что это всё сон.

Опалённые заросли коричневого тростника и мягкая, розовая, местами обугленная почва, выглядели необычно. Взгляд его блуждал в поисках знакомых пейзажей и очертаний. Но это был другой мир. Другая реальность. Другая жизнь. Или случайная смерть.

– Эй! Есть кто живой? Эээээээээй! – в очередной раз закричал человек, надеясь, что катастрофа пощадила кого-нибудь из экипажа его космолёта.

Но ответом на его крик было лишь шипение горящего коричневого тростника и едкий дым режущий глаза.

– Это произошло не со мной! Этого не может быть! Неееет! Неееееееет! – закричал человек и упав на землю начал бить по ней кулаками…

Когда волна паники и страха прошла, он стал внимательно рассматривать местность. Тростник был достаточно гибким и рос с высокой плотностью. Кое-где из земли, в основании стеблей тростника, сочилась красная жидкость. И только сейчас, глядя на жуткую, красную жидкость, человек понял, что безумно хочет пить.

Он начал пробираться ближе к жидкости и почувствовал новый запах. Едкий запах железа.

Добравшись до «кровоточащего» стебля астронавт попытался включить штатный анализатор, но тот отказался включаться. Тогда человек решил, что если суждено умереть, то лучше сделать это как можно быстрее, и зачерпнув руками жидкость сделал первый глоток. Жидкость оказалась сладковато-солёной на вкус, и достаточно вязкой, так, что глотать её было не приятно.

В зарослях послышалось движение и человек машинально извлёк из кобуры плазмат. К счастью, он уцелел во время катастрофы и сейчас его мигающие индикаторы вселяли уверенность в одинокого пришельца.

Звук приближался и астронавт был готов разрядить плазмат не раздумывая, и не дожидаясь появления источника звука, но годы тренировок и пройденные военные кампании, сдерживали этот порыв.

Необходимо выждать. Необходимо увидеть врага в лицо. И если враг окажется агрессивным и опасным, только тогда стрелять.

То, что увидел человек, было по-крайней мере необычно. Существо о шести лапах с огромным брюхом, покрытое хитиновым панцирем. Передвигалось оно очень быстро. Если придерживаться классификации GFI-79s, обнаруженное существо было чем-то средним между Бжефсляцками из Далёкой Мзглы и Щыпстадлерами из Гнё. Последняя пара лап была значительно больше остальных и явно выполняла роль толкательной.

Существо приблизилось к лужице красноватой жидкости и остановилось. Оглядевшись по сторонам незваный гость присосался к лужице и через несколько мгновений осушил её.

Брюшко заполнилось жидкостью и значительно раздулось. Астронавт встал с земли и поднял правую руку, а затем произнёс межгалактическое приветствие мира. Существо вздрогнуло от неожиданности и резко прыгнуло в направлении человека.

Астронавт выстрелил.

Плазменный заряд попал в брюшко существу и его разорвало в клочья. Вся, только что выпитая жидкость, фонтанами алых брызг разлетелась в разные стороны. Через мгновенье, земля затряслась и над зарослями нависла огромная тень, стало очень темно. Астронавт посмотрел на небо и его пробрала дрожь…

Он выстрелил вверх, не дожидаясь появления врага. Ему было плевать на инструкции. Тень исчезла. Астронавт упал на землю и заплакал. Его трясло от страха, а небо над зарослями было такое же голубое, как на его родной планете.

И он смотрел в него сквозь слёзы отчаяния. Это был его последний взгляд, через мгновение небо окрасилось в красный цвет и раздавило его.

Девочка пришла в сознание и поняла, что лежит посреди поляны. Она не помнила что с ней произошло и отчего она потеряла сознание. Что-то больно ударило в голову, больше ничего она не помнила. Встав с земли и отряхнув платье, девочка осмотрелась по сторонам и подняла свою красную шапочку. Затем попыталась уложить волосы, но её что-то очень больно укололо в палец. Решив не париться, она быстро натянула шапочку на голову, хлопнула сверху, и поспешила к бабушке.

Сказка двадцать седьмая

Когда женщина вошла в здание, стена затхлой прохлады ударила ей в лицо. Несколько секунд спустя глаза стали привыкать к тусклому освещению и нашли пятно справочного окна на серой стене холла. В руках она сжимала скомканный листок на котором острым, неразборчивым и скорее всего нервным почерком было написано несколько строк.

Она подошла к окну и заглянула в него, но увидела лишь своё отражение в его зеркальной поверхности. Через мгновение послышался треск динамика и «мерзкий голос» проскрипел на весь холл:

– Положите паспорт и заявление в лоток.

Под окном распахнулся отсек и женщина вложила в него свой цифровой паспорт и листок на котором острым, неразборчивым и скорее всего нервным почерком было написано несколько строк.

– Отойдите от окна и встаньте в тест-квадрат, – проскрипел голос.

На полу, посередине холла, засветился ярко-жёлтым светом квадрат. Встав в его центр, женщина повернулась в сторону окна и хотела что-то спросить, но почувствовала лёгкое прикосновение к голове в районе затылка. Волна холодных мурашек пробежала по всему телу. Женщина почувствовала, что мышцы её тела немеют.

Быстро. Очень быстро, даже не дав ей возможности испугаться.

Стена слева стала прозрачной и в холл начали проникать различные существа. Первым, кто появился в поле зрения женщины, был шестиногий кентавр. Он остановился напротив и зло посмотрел на неё, а затем проследовал к справочному окну и что-то невнятно пробурчал. Следом, напротив онемевшей женщины, по-очереди остановились: семеро одноруких, изуродованных гномов; подлетела и зависла стая колибри с головами бегемотов; подбежал на задних лапах и злобно оскалился волк в красной вязанной шкуре; подполз и грозно прошипел огромный пушистый удав; подлетело мусорное ведро с синей мигалкой и проорало в «матюгальник» несколько матерных слов…

Перед глазами всё поплыло, некоторые персонажи пытались разговаривать с ней, некоторые показывали жесты, но она не понимала ни слова, ни жеста, ни хера…

Каждый персонаж, после общения с женщиной, отмечался у справочного окна и удалялся сквозь прозрачную стену. И когда стена снова стала серой и неприметной, когда квадрат, в котором стояла женщина, погас, к ней вернулась способность видеть, двигаться, и возможно, понимать.

– Подойдите к окну, заберите документы, – проскрипел «мерзкий голос».

Двигаться было непривычно сложно, и все движения были заторможены. Вынув из лотка паспорт и заявление, она крепко зажала их в руке и направилась к выходу. Рядом с дверью, она обернулась в надежде, но затхлая прохлада протолкнула её в дверь.

Солнечный свет и тёплый воздух заставили женщину остановиться и прийти в себя, собраться с мыслями. Разжав руку она посмотрела на скомканный листок на котором острым, неразборчивым и скорее всего нервным почерком было написано несколько строк, а ниже появилась надпись «В выдаче книг отказано. Спасибо за обращение в национальную библиотеку» и стояла дата следующей возможной выдачи книг – 22 мая 8309 года.

Сказка двадцать восьмая

Он бежал по тёмному и прохладному коридору. Кое-где на стенах были едва заметны светящиеся голубые спаренные стрелки, которые, по идее, указывали направление движения.

Но он не знал, что за направление и к чему в итоге приведёт этот безумный бег. Он знал одно – останавливаться нельзя! Бег, который был спровоцирован страхом смерти, отпечатанным на его лице ужасной гримасой, не должен прекращаться. Так говорил его инстинкт самосохранения.

Страх, который невозможно было не заметить даже во тьме длинного коридора, уродовал конвульсиями лицо бегущего. А инфракрасные камеры наблюдения, моргающие зелёными светодиодами исподлобья потолочных перекладин, фиксировали подёргивание каждой мышцы на его лице.

Картинка с камер, выводилась на мониторы в комнате с персоналом. Уютные кожаные кресла перед рабочим столом, натянутый у задней стены гамак, двое парней в домашних тапочках, явно не вязались с картинкой на мониторе.

– Ты смотрел «бегущего человека»?

– Неа. А чё там?

– Да так, фигня… О! Смотри, он останавливается.

– Сектор 7G-18. Объект остановился.

– Включаем таймер.

На стене, справа от остановившегося, появились светящиеся цифры. 59, 58, 57…

– Внимание, Вы находитесь в секторе 7G-18, остановка в этом секторе невозможна. Продолжите движение со скоростью 10—20 км/час или Вы будете уничтожены, через 40 секунд. Внимание… – голос полностью заполнил коридор. Цифры продолжали неумолимый бег к нулю. 41, 40, 39…

– Как думаешь, до какого он сектора добежит?

– Ой. Я не знаю даже. Так сложно угадать, что в голове у этих тварей.

– А я думаю до 9J добежит…

– Ну, посмотрим. У нас всё равно смена только началась.

– Кстати, а за что его?

– Ща посмотрю, так-с… Ого! Людоедство! Ахренеть!

– Да ладно! Дай почитать, – второй парень придвинулся к монитору и начал вчитываться в текст, – Нифига себе, маленькая девочка, пожилая женщина и трое здоровяков с лесопилки… Мдааа…

– А я думал такое только в страшных сказках бывает…

Он стоял в коридоре и смотрел на цифры на стене. 20, 19, 18…

Чувство нарастающего страха переполняло его и он завыл от отчаяния. Он не хотел умирать. Он был невиновен. Их было пятеро, они были вооружены. Это самооборона…