Текст книги "Реинкарнация. Хроника – сага – человеческая трагикомедия"

Вик Тор
Реинкарнация. Хроника – сага – человеческая трагикомедия

© Вик Тор, 2020

© Московская городская организация Союза писателей России

© НП «Литературная Республика»

* * *

Светлой памяти моей бабушки Татьяны Тимофеевны Фрыженковой – Аракчеевой, ее дочери (моей маме) Лидии Фёдоровне Дружининой – Фрыженковой, посвящается

Бабушка связала прочной нитью прошлое (судьбу Алексея Андреевича Аракчеева) с будущим (со мною, Виктором Фёдоровичем Дружининым, автором этой книги). Она же сохранила мою жизнь (в прямом смысле) в лихолетье Великой Отечественной войны. Мама дала мне жизнь и сохраняла ее в период своего земного бытия (1915–2001) и, похоже, является моим ангелом-хранителем и сегодня.

Моим детям и внукам – в назидание. Будущее не существует в отрыве от прошлого. Прошлое, каким бы оно ни было, надо, если и не чтить, но «знать – познать – прикоснуться» обязательно для думающего человека. Каждый плевок в прошлое может обернуться ураганом в будущем, – бросающему камнем в прошлое оно, как говорят, ответит выстрелом из пушки.

* * *

Выражаю глубокую благодарность Ольге Васильевне Жуковой – моему верному другу, оказавшему большую квалифицированную помощь при подготовке книги (без ее усилий книга, безусловно, не получилась бы такой яркой и насыщенной ценными материалами).

Выражаю искреннюю благодарность: моему двоюродному брату Геннадию Бакурину и его супруге Зое за предоставленные важные данные; внучке Евгении Алексеевне Дружининой за создание проекта обложки книги.

Маме моей Лидии Фёдоровне Дружининой низкий поклон.

* * *

Перед Богиней мудрости Афиной склоняю голову и преклоняю колени. Она вправе дать нам крупицы мудрости своей или лишить нас этих крупиц.

Я благодарю ее за все то, что Она мне дала.

Прелюдия

«Ещё одно последнее сказанье и летопись окончена моя»…

А. С. Пушкин

Ещё одно последнее сказанье и рукопись окончена моя.

(это от меня, автора книги)

Это моё произведение рассматриваю, как завершающий этап в серии главных моих книг с размышлениями о том, как может и должен жить человек, – конкретный пример.

Реинкарнация – чудно́е слово для русского уха. Оно влечет нас в сторону древнеиндийской мифологии, древнеиндийской философии и религии. В переводе с древнеиндийского означает «перевоплощение» души человека в другое тело, – любое тело, – тело живое, (любого животного, растения, насекомого и т. д.), и даже в так называемое неживое тело. (Если другое тело – тело человека, то употребляется древнегреческий термин «метемпсихоз»). Предполагается, что оно впервые упомянуто в священном писании Упанишад (1000–550 г.д.н.э.), связано с понятиями колеса «сансары» (колеса перерождений) и «кармы» (какие дела человек делает в этой жизни – такое существование он обретает в жизни будущей) и подробно развернуто в учении Санкхья – брахманизма (системно изложено в 1 в.н.э.).

Пролог

Девичья фамилия моей бабушки и ее родной сестры – Аракчеева. У меня и моих родственников по линии мамы всегда существовал вопрос о возможности родства со знаменитым однофамильцем 19 в., – государственный деятель, барон, граф, – что греха таить, – в наше время это означает «обрести минуту славы». Но в советский период времени признать такое родство было не только нежелательно, но и опасно, – поэтому бабушка спокойно жила с фамилией мужа, а ее незамужней сестре кто-то из находчивых родственников при замене паспортов во избежание неприятностей слегка изменил фамилию. Итак, у семьи всегда был интерес социально-генетический. Хотелось и мне на финише жизни написать о возможности родства книгу биографическую.

Однако, гуляя по осенней Москве и проходя на Красную площадь мимо Государственного Исторического Музея г. Москвы, я случайно увидел, что в этом музее организована выставка, посвященная юбилейному событию: 4 октября 2019 г. исполнилось 250 лет со дня рождения графа Алексея Андреевича Аракчеева. Я с интересом посетил выставку. И пришла мысль написать задуманную книгу уже в несколько ином ключе. Надо сказать, при этом, что чуть ранее я написал и издал другую книгу «Новый Органон – 2», где в русле одного из основных направлений моего творчества, а именно «Философских диалогов», я приобщил к обсуждению главных, по моему мнению, вопросов бытия, знаменитого английского философа и государственного деятеля Фрэнсиса Бэкона. В частности, речь шла о малоисследованном в нашей стране его произведении «Новый Органон», публикации которого также исполнилось как раз 400 лет. Изучив по – внимательней его биографию, я обнаружил, что у нас имеются интересные совпадения: день и месяц рождения, трепетная любовь к философии, иные важные характеристики, – и явилась мне смелая (или безумная) мысль о возможной реинкарнации или метемпсихозе. Более того, показалось возможным включить в эту схему и возможного знаменитого предка. И вот что из этого вышло.

Глава 1. Мой герой

Начать я решил все-таки с Аракчеева. Это МОЙ ГЕРОЙ.

* * *

Итак: 4 октября 2019 г. исполнилось 250 лет графу Алексею Андреевичу Аракчееву. Жизнь и деятельность его достаточно хорошо изучена. Помимо воспоминаний очевидцев разного рода, Википедий в интернете, имеются и большие книги с подробным анализом, – в том числе и сравнительно недавнего времени: В. А. Томсинов «Временщик. Исторический портрет А. А. Аракчеева». Серия: «Великие русские люди» (М.: Зерцало – М, 2013); Майкл Дженкинс «Аракчеев. Реформатор – реакционер», пер. с англ. М. 2004. (Также А. А. Аракчееву посвящены обширные фрагменты в фундаментальных трудах ведущих исследователей александровской эпохи (М. И. Богданович, Н. Ф. Дубровин, Н. К. Шильдер, Великий князь Николай Михайлович, А. В. Предтеченский, С. Б. Окунь), ряд специальных публикаций (Н. К. Отто, Н. Г. Богословский, В. Е. Якушкин, А. А. Кизеветтер, К. М. Ячменихин, В. А. Федоров и др.). Возникает вопрос, зачем же еще одна книга? Отвечаю: помимо родственных амбиций – моя профессиональная специфика – философский аспект. (Философское осмысление жизни и деятельности достаточно значимого для истории России персонажа, а также его английского предшественника, в русле развиваемой мною философии всеединства, философии всеобщего синтеза).

* * *

«Его судьба удивительна, а личность необыкновенна. Не в том смысле не обыкновенна, что превосходна по своим качествам, – светла, чиста, безгрешна, а в самом буквальном смысле – не похожа ни на какую другую. Историки придумали термин «аракчеевщина» для обличения возникающих в обществе в результате насилия со стороны носителей государственной власти бесчеловечных порядков, но с настоящим Аракчеевым это слово никак не согласуется. Его государственная деятельность не типична для России, а характер личности как государственного деятеля – неповторим», пишет сегодня профессор В. А. Томсинов⁶. А ранее это подчеркивает Вяземский П. А.: «Он был человек, выходящий из ряда обыкновенных людей. Он пробил себе дорогу сам собою. Но он и не пробивал ее, а просто шел и нечаянно дошел до высоты, на которой мы видели его. Он был бескорыстен, по крайней мере, относительно и сравнительно. Обеспеченный, и щедро обеспеченный, милостью императора Павла, он мог бы желать разбогатеть еще более. Случаи к тому были ему сподручны. Но он остался при том, что имел… Не чужды были ему гордость и надменность, но и их выказывал он не подобно другим. Пошлого чванства в нем не было. Он не хотел ослеплять город и толпу роскошью и пышностью. Он мог желать сравниться с Потемкиным в объеме власти; но по догадливости своей и благоразумию расчел, что Таврическая постановка и обстановка были уже не в духе времени. Он, в будничной силе своей, не гонялся за праздничными принадлежностями исключительного положения своего. Род жизни его был более домоседный; привычки мало изменялись и сохранили во многом первоначальную простоту темных и трудовых годов его. В блестящих собраниях двора какая-то суровость военного схимника отличала его от среды других сановников и вельмож». Вяземский П. А. По поводу записок графа Зенфта // Русский архив. 1876. Кн. 1. Вып. 4.

1.1. Перекличка веков

Михаил Юрьевич Лермонтов: «Да, были люди в наше время… – богатыри, не вы…».

Забытый герой (весьма оболган, но не забыт) – «без лести предан» – Алексей Андреевич Аракчеев

Вначале приведем общепризнанные факты, утверждающие значимость личности. Далее – подробные субъективные оценки (и позитивные и негативные).

Некоторые официальные данные (Википедия 2019 г): 1769–1834 годы жизни; образование – 2-й кадетский корпус; при Павле Петровиче (Великом князе) – комендант Гатчины, начальник всех сухопутных сил наследника; при Павле 1 (императоре) – в 1796 – полковник, комендант Петербурга, ген. м-р; 1797 – барон (в 27 лет), 1798 – ген. л-т; инспектор всей артиллерии; граф. При Александре 1 (императоре) – предс. комиссии по преобразованию артиллерии (выработали систему орудий – система 1805 («аракчеевская», как ее прозвали); командир арт. батальона. (В 1805 участвовал в сражении при Аустерлице – командовал пехотной дивизией, был ранен); позднее – Председатель департамента военных дел в Госсовете с правом присутствия в сенате и комитете министров. Подданство: Царство Русское – Российская империя. Имения: Грузино.

Описание герба: В щите, имеющем голубое поле, изображён натянутый золотой лук со стрелой, летящей в правую сторону. Щит увенчан серебряным шлемом с баронской короной и тремя страусовыми перьями. Намёт на щите голубой, подложенный золотом. Герб рода графов Аракчеевых внесен в Часть IX Общего гербовника дворянских родов Всероссийской империи, стр. 3. /Том и лист Общего гербовника III, 7 Титул бароны, графы/

«Венок славы»

Награды и Заслуги

Награды:

Портрет Александра I с бриллиантами «для ношения на шее»; Отказался от орденов Святого Владимира 1-й ст. (1807) и Андрея Первозванного (1810).

* * *

Александр Сергеевич Пушкин: «Ура! Мы ломим – гнутся шведы…».

«В войне с Швецией принимал деятельное участие, – в феврале 1809 года он отправился в Або. Там некоторые генералы, ввиду приказа государя перенести театр войны на шведский берег, ссылались на разные затруднения. Много препятствий пришлось претерпеть русским войскам, но Аракчеев энергично действовал. Во время движения русских войск к Аландским островам в Швеции последовала перемена в правлении: вместо Густава-Адольфа, свергнутого с престола, стал королём Швеции дядя его, герцог Зюдерманландский. Защита Аландских островов была вверена генералу Дёбельну, который, узнав о стокгольмском перевороте, вступил в переговоры с командиром русского отряда Кноррингом о заключении перемирия, что и было сделано. Но Аракчеев не одобрил поступка Кнорринга и при свидании с генералом Дёбельном сказал последнему, что он прислан от государя «не перемирие делать, а мир». Последующие действия русских войск были блистательны: Барклай де Толли совершил славный переход через Кваркен, а Шувалов занял Торнио. 5 сентября был подписан русскими и шведскими уполномоченными Фридрихсгамский мир, по которому отошли к России Финляндия, часть Вестерботтена до реки Торнио и Аландские острова. Покровительствовал Барклаю де Толли, – Багратион П. И. получил за финляндскую войну чин генерала от инфантерии благодаря его ходатайству». (из Википедии)

* * *

Михаил Юрьевич Лермонтов: «Скажи-ка, дядя, ведь недаром Москва, спаленная пожаром, французу отдана…».

«Генерал от артиллерии – 1807; военный министр 1808–1810; генерал – инспектор всей пехоты и артиллерии (с подчинением комиссариатского и провиантского департаментов). Созданы им новые правила и требования по разным частям военной администрации, – упрощение переписки, учреждение учебных батальонов, упорядочена и улучшена материальная часть. Позитив сказался в войнах 1812–1814 гг. (с июня 1812 года «вся французская война шла через мои руки – все тайные донесения, повеления, образование резервов, снабжение продовольствием», – писал Аракчеев)⁸».

* * *

Военная галерея (Из Википедии) – одна из галерей Зимнего дворца в Санкт-Петербурге. Задумана императором Александром I. (Прообразом галереи послужил один из залов Виндзорского дворца, посвящённый памяти битвы при Ватерлоо, в котором были сосредоточены портреты участников Битвы народов). Галерея состоит из 332 портретов русских генералов, участвовавших в Отечественной войне 1812 года. Портреты написаны Джорджем Доу и его ассистентами А. В. Поляковым и В. А. Голике. Зал, в котором разместилась галерея, был спроектирован архитектором Карлом Росси и строился с июня по ноябрь 1826 года. Он заменил несколько маленьких комнат в середине главного блока Зимнего дворца – между Белой галереей и Большим Тронным залом, в нескольких шагах от дворцовой церкви. Потолок с тремя световыми фонарями был расписан по эскизам Дж. Скотти. Торжественная церемония открытия зала состоялась 25 декабря 1826 года. Условием размещения портрета в Военной галерее было участие в боевых действиях против наполеоновских войск в 1812–1814 годах в генеральском чине, либо производство в генералы вскоре после окончания войны за отличия, проявленные в боях.

Портрет Александра I работы Крюгера, – в торце галереи

Алексей Андреевич Аракчеев

Портрет Алексея Андреевича Аракчеева работы Джорджа Доу. Военная галерея

Зимнего Дворца, Государственный Эрмитаж (Санкт-Петербург)

В схеме размещения портретов в военной галерее Аракчеев: левая сторона, второй ряд, третья строка сверху.

А. С. Пушкин в своём стихотворении «Полководец», посвящённом Барклаю-де-Толли, в первых строках описывает Военную галерею:

 
«У русского царя в чертогах есть палата:
Она не золотом, не бархатом богата;
Не в ней алмаз венца хранится за стеклом;
Но сверху донизу, во всю длину, кругом,
Своею кистию свободной и широкой
Её разрисовал художник быстроокой.
Тут нет ни сельских нимф, ни девственных мадон,
Ни фавнов с чашами, ни полногрудых жён,
Ни плясок, ни охот, – а всё плащи, да шпаги,
Да лица, полные воинственной отваги.
Толпою тесною художник поместил
Сюда начальников народных наших сил,
Покрытых славою чудесного похода
И вечной памятью двенадцатого года»…
 

(из Википедии)

Существует точка зрения о неправомерности размещения портрета Аракчеева А. А. в военной галерее. Однако, мне представляется вполне справедливым мнение Д. Л. Подушкова³:

(Боевой офицер. С 1997 года учредитель и редактор краеведческого альманаха «Удомельская старина», автор многочисленных публикаций по истории, краеведению, общественно-политической ситуации, деятельности военных клубов в районной, в областной и российской прессе. С 2000 года – организатор и инструктор Удомельского военно-спортивного юношеского клуба «Патриот»).

Доклад «Роль графа А. А. Аракчеева в Отечественной войне 1812 года»

прочитано 24 сентября 2002 г. в Твери на конференции “1812 год и Тверская губерния”:

«Войны начинаются не вдруг. После окончания очередной войны, государство тут же начинает готовиться к следующей. Первыми в войну задолго до первого выстрела вступают политики, администраторы, министры. Именно от их провидческих, дипломатических, административных талантов зависит, в каких условиях государство вступит в войну и насколько успешно она будет вестись. Когда началась подготовка к Отечественной войне для Аракчеева? Вероятно, можно назвать дату 4 января 1799 года. В этот день Павел I назначил его инспектором всей артиллерии. Даже недруги Аракчеева признавали впоследствии, что он привел русскую артиллерию в образцовое состояние, чего нельзя было сказать о русской армии того времени в целом. В 1802 году была создана специальная комиссия, которой было поручено разработать систему вооружений полевой артиллерии. Комиссию возглавил Аракчеев. Работа комиссии была закончена в 1805 году. Разработанная ею система была принята и получила название “аракчеевская”. Она не претерпела серьезных изменений до Отечественной войны 1812 года и успешно выдержала суровые испытания.

В январе 1808 года, в 39 лет, Аракчеев был назначен Александром I военным министром. Служивший в экспедиции военного министерства В. Р. Марченко отмечает заслуги Аракчеева: “Самовластием беспредельным и строгостью, сделал он много хорошего: восстановил дисциплину, сформировал заново, можно сказать, армию, расстроенную неудачами 1805 и 1807 годов…”. В этот период Россия почти непрерывно воевала. По признанию военных историков, успеху русских в войне 1808–1809 годов со шведами (одна из главных репетиций перед Отечественной войной) много способствовала выпестованная Аракчеевым артиллерия. О неизбежной большой войны с Францией в России начали говорить с 1807 года. По линии военного министерства в 1808 году Аракчеев осуществил увеличение численности армии на 30 000 человек, создал учебные части, организовал запасные рекрутские депо, на базе которых в войну 1812 года будут готовиться резервные армии.

В 1809 году по предложению Аракчеева был введен очень важный воинский ритуал – отдание воинской чести. Великий князь Николай Михайлович в своей монографии “Император Александр I” пишет: “В области военной два человека сделали очень много. То были Барклай и Аракчеев. Они неустанно работали для приведения в порядок всех отраслей русской армии. Работа была не из легких. Многие открыто выражали недовольство, но железная воля Алексея Андреевича и методичный и спокойный Барклай сделали, что могли, не обращая внимание на критику и интриги”. Аракчеев покровительствовал М. Б. Барклаю-де-Толли, а князь П. И. Багратион за Финляндскую войну благодаря Аракчееву получил чин генерала от инфантерии. Но подготовка к войне велась не только по военной линии. Известно, что в высшем свете, и при дворе в том числе, были сильны симпатии к Наполеону, к либеральным западным идеям (достаточно вспомнить “Войну и мир” Л. Н. Толстого). С детства проникнут либеральными идеями был и сам Александр. И если в мирное время либеральное фрондерство было допустимо, то начавшиеся приготовления к схватке с Наполеоном побудили Императора наводить порядок и в этой области. Необходимо было удалить из управленческого аппарата Империи, как бы сегодня сказали, “агентов влияния”, которые предавали интересы России не явно, но скрыто, внося в общество раскол на уровне доверия к Императору, самодержавной идеологии, подрывая государственную дисциплину. Не все вовремя поняли изменившиеся реалии. Одной из наиболее одиозных прозападных фигур при дворе был секретарь Государственного совета М. М. Сперанский – “светило русской бюрократии”. Аракчеев и Сперанский были идейными антиподами (хотя между ними были вполне дружеские отношения). Аракчеев, фактически, возглавлял при дворе “русскую партию”, а Сперанский – “партию западников”. 17 марта 1812 года Сперанский, по настоянию Аракчеева и его сторонников, неожиданно был снят со всех постов и отправлен в многолетнюю ссылку. С середины 1811 года напряжение в отношениях между Россией и Францией начало стремительно накаляться и к концу 1811 года стало очевидно, что войны не избежать. 14 апреля Александр I прибыл в Вильно, а 28 апреля туда же приехал Аракчеев. 12 июня 1812 года наполеоновская армия перешла Неман. Началась Отечественная война. 14 июня Аракчеев выехал в свите Императора в Свенцяны. С 17 июня была определена и роль Аракчеева в войне. Он назначен военным министром и пребудет в этой должности до окончания заграничного похода русских войск в 1814 году. В своем дневнике Аракчеев отметил: “Июня 17-го дня 1812 года, в городе Свенцянах призвал меня Государь к себе и просил, чтобы я опять вступил в управление военных дел, и с онаго числа вся Французская война шла через мои руки, все тайные донесения и собственноручные повеления Государя Императора”. Статс-секретарь Александра I Н. Н. Муравьев в своих воспоминаниях пишет: “Аракчеев мне сказывал, что он был совершенно празднен, доколе, наконец наша армия отступила в укрепление лагеря на Двине у Дриссы. Тогда он, видя крайний беспорядок в управлении войсками, однако давно решился войти к Императору с докладом и со слезами предложил ему, при таком расстройстве военных дел, свою службу, какую то ни было. Император, также плача, обнял Аракчеева, приняв его предложения”. Аракчеев и сестра Императора Великая Княгиня Екатерина Павловна, живущая в Твери, убедили Александра не принимать командование армией на себя. Более того, Аракчеев, министр полиции А. Д. Балашов и государственный секретарь А. С. Шишков настояли, чтобы Александр оставил армию и выехал в Москву для поднятия народного духа. 11 июля Москва встречала своего Царя. Армия практически без боев откатывалась к Москве. Ропот в армии и обществе бездействием Барклая-де-Толли возрастал. Так, князь Багратион писал в адрес Аракчеева полные отчаянья письма, в которых настаивал на смене главнокомандующего русской армии. В заграничных походах внимание на национальность армейского командования, в общем-то, не обращали. Но ведение Отечественной войны ставило национальную принадлежность военноначальников, как одну из существенных проблем. Национальные чувства подданных на фоне военных неудач были ущемлены. В конце концов, под воздействием общественного мнения и армейских чинов, Александр назначил главнокомандующим армии князя М. И. Кутузова. Аракчеев активно выступил в поддержку Кутузова. Русский по национальности главнокомандующий – это было важным моментом для поднятия в народе патриотического духа. 26 августа 1812 года состоялось Бородинское сражение, после которого было принято решение оставить Москву. Аракчееву пришлось в это время неоднократно выступать в защиту Кутузова. Сдача Москвы Наполеону без боя лишила полководца поддержки общественного мнения. Существенная доля общественного гнева выпала и на долю самого Аракчеева, который прикрывал собой фактически репутацию Императора. Очевидно, что войну ведут не только военноначальники на фронте, но и администраторы в тылу. Аракчеев взял на себя значительную часть текущих дел по управлению империей, и нередко принимал по ним решения единолично. Все курьеры, прибывавшие к Императору на доклад, сначала проходили через Аракчеева. После оставления армией Наполеона русских пределов, боевые действия были перенесены в Европу. В течение всего заграничного похода Аракчеев ведал перепиской Императора. После освобождения Варшавы он был назначен управляющим делами в Польше. По случаю окончания военного похода в 1814 году Аракчеев был произведен в фельдмаршалы. Но, сознавая реально свою роль в войне, он упросил Александра оставить его в прежнем звании – генерала от артиллерии. По этому же поводу государь пожаловал Аракчееву собственный портрет, украшенный алмазами. Верный своим принципам Аракчеев упросил Александра прислать ему портрет без алмазных украшений. В Отечественной войне и заграничном походе участвовали и оба брата Аракчеева Андрей и Петр. В многочисленной литературе о войне 1812 года сведения о роли и месте Аракчеева крайне скупы. И это понятно. Повседневная рутинная работа по управлению Империей и обеспечению воюющей армии всеми видами довольствия – во всем этом трудно найти романтику, подобную боевой. Однако не будем забывать, что непосредственно в сражениях участвовала артиллерия, выпестованная Аракчеевым, а также выдвинутые им военноначальники. Аракчеев активно участвовал в ходе войны также в выработке кадровой политики и даже влиял, на начальном этапе, на определение места самого Императора в войне. Неоднократно в ходе войны Аракчеев сознательно ставил себя под удар общественного мнения, защищая репутацию Александра I, Кутузова и боевых генералов, разделяя с ними ответственность за поражения первых месяцев войны. Говоря о роли Аракчеева в войне 1812 года нужно понимать, что война ведется не только на поле боя. Аракчеев не был полководцем и не снискал себе воинской славы. Победы или поражения полководца очевидны для современников и потомков. Заслуги администратора разглядеть труднее и они в большей степени подвержены временной переоценке. Несомненной заслугой Аракчеева стало то, что он смог мобилизовать ресурсы Империи на борьбу с сильнейшей армией мира. И в битве двух держав, двух экономик он проявил себя как блестящий стратег и много сделал для Победы. А потому с полным основанием мы можем назвать Аракчеева Героем Отечественной войны 1812 года».

 
«Отечеству, царю без лести предан. /
Не зря был прозван: “Истинный Русак!..”
И пусть ему ни разу не был ведом /
Привычный русским дух воинственных атак…»
 

И. Николаева

* * *

Как пишет В. А. Томсинов⁷, «Государственная деятельность Аракчеева была многообразной. Она охватывала собой целый ряд жизненно важных для российского государства сфер. И всегда, и везде – на всех государственных постах – Алексей Андреевич действовал как реформатор, старался не только навести порядок во вверенной ему части государственного управления, но и обновить ее, улучшить, усовершенствовать. Так было, когда Аракчеев командовал артиллерией – сначала гатчинской, а затем всей страны, после того как 14 мая 1803 года был назначен «инспектором всей артиллерии и командующим лейбгвардии артиллерийского батальона». Великие заслуги его в преобразовании русской артиллерии были очевидны всем, кто хотел их видеть. Иван Степанович Жиркевич, служивший с 1805-го до 1809 года офицером в лейб-гвардии артиллерийском батальоне, писал впоследствии в своих мемуарах: «Об усовершенствованиях артиллерийской части я не буду распространяться: каждый в России знает, что она, в настоящем виде, создана Аракчеевым, и ежели образовалась до совершенства настоящего, то он же всему положил прочное начало». Таких признаний можно привести множество, в том числе и со стороны тех, кто занимался артиллерией по роду своей службы, как например, генерал-фельдцейхмейстер великий князь Михаил Павлович. 27 июня 1807 года Аракчеев был произведен в чин генерала от артиллерии. В собственноручном письме графу, написанном на следующий день, император Александр I указал, что произвел генерал-лейтенанта Аракчеева в следующий чин за доведение им «до превосходного состояния артиллерии» и успешное ее действие во время войны 1806–1807 годов с Францией. Война России со Швецией в 1808–1809 годах и особенно война 1812–1814 годов с наполеоновской Францией показала еще более убедительно превосходство русской артиллерии, преобразованной графом Аракчеевым, над любой иностранной артиллерией. «Эта пушечная война прославила нашу артиллерию, и слава отразилась и на графе Аракчееве… Имя Аракчеева повторялось в армии артиллеристами с похвалами». Так писал в своих воспоминаниях участник Отечественной войны и заграничного похода русской армии В. И. Штейнгейль \ Сочинения и письма. Том 2: Записки и статьи. Иркутск, 1992. \.Аракчеев продолжал заниматься усовершенствованием артиллерии и после того, как 13 января 1808 года был назначен на пост министра военных сухопутных сил. На этом поприще он пробыл недолго – до 1 января 1810 года, но сделал столько, сколько ни один предшествовавший ему министр не делал. Он реформировал организацию армии, увеличив ее численность приблизительно на 30 000 человек, создал новую систему снабжения армейских частей оружием, снаряжением и припасами, учредил учебные и запасные войска. Аракчеев навел в армии необходимый порядок и прекратил губительное для нее воровство. Василий Александрович Сухово-Кобылин, начавший в 1803 году службу в чине штабс-капитана полевой артиллерии, вспоминал впоследствии: «Когда я был записан на службу, воровство и безурядица были доведены в нашем войске до невероятных границ: начальники брали деньги с солдат, чтоб распускать их по селам. В запасных магазинах принимались счетом кули с мукой, и оказывалось зачастую, что часть кулей наполнена песком». \ «Граф Аракчеев – по рассказам Василия Александровича Сухово-Кобылина». Русский архив. 1906. № 7.\

«Стиль действий графа на административном поприще определялся целым рядом принципов, которые в их совокупности вполне позволительно назвать аракчеевской философией управления. Вот некоторые основные постулаты данной философии, выраженные самолично графом Аракчеевым:

«Мы все сделаем: от нас Русских нужно требовать невозможного, чтобы достичь возможного».

«Для того, чтобы заставить русского человека сделать что-нибудь порядочное, надо сперва разбить ему рожу».

«Французскими речами не выкуешь дело».

«Без драки и телесного наказания все можно сделать, но надобно только твердость в намерениях и не переменчивость в исполнениях [иметь], дабы они видели, что командир, единожды определив какое дело, никогда от онаго не отступит».

«Всякое дело требует не одного марания и составления огромных бумаг, а требует начальнического соображения и наставления своих подчиненных для чего нужно всякое дело обдумать, обнять, рассмотреть и дать полное наставление своему подчиненному».

«Я педант, я люблю, чтобы дела шли порядочно, скоро, а любовь своих подчиненных полагаю в том, дабы они делали свое дело».

«У вас еще есть правило и хвастовство, чтобы подчиненные любили командира; мое же правило, дабы подчиненные делали свое дело и боялись бы начальника».

«Чтение полезных книг в свободное время есть, без сомнения, одно из благороднейших и приятнейших упражнений каждого офицера. Оно заменяет общество, образует ум и сердце и способствует офицеру приуготовлять себя наилучшим образом на пользу службы монарху и Отечеству».

«Строгость нужна более для штаб– и обер-офицеров, нежели для военных поселян, и оное требую, ибо мои правила не сходятся с правилами, в армии употребляемыми; я полагаю, что когда строгость, – разумеется, справедливая, без интриг… – употребляется на начальников, то все пойдет хорошо, и солдаты будут хороши».

«Мои правила, что начальнику более всего нужно открытое поведение с подчиненными, без всяких интриг, тогда все пойдет хорошо; а я интриг, выскочек, красивых слов, разных переменчивых похвал терпеть не могу».

«Наконец, люблю дела видеть всегда с настоящей точки зрения, а не так как прочие люди – что они любят; все хорошее в свете не может быть без дурного, а всегда более худого, чем хорошего».

«Касательно же толков людских, то на оное смотреть не должно, да они ничего важного не сделают».

«Мнения публики столь различны, что на оныя никогда положиться нельзя, и лучшее мнение в свете спокойная в человеке совесть, я имею ее и буду с нею везде спокоен».

«Никогда я ничего не просил для себя, и милостью Божьей дано мне все! Утешаюсь мыслью, что я был полезен».

Мировоззрение, основанное на подобных принципах, создавало тип государственного деятеля, который оказывался в высшей степени эффективным в условиях России. Имея такое мировоззрение, а к нему в дополнение – необыкновенную работоспособность, высокую образованность и сильный природный ум, граф Аракчеев был способен добиваться успеха в осуществлении реформ при самых неблагоприятных обстоятельствах. Однако именно здесь таилась и драма Аракчеева как человека и государственного деятеля. Свойства характера, которые делали его самым эффективным администратором в России первой четверти XIX века, одновременно придавали ему в русском обществе репутацию «плохого», «злого», «жестокого» человека. Государственный деятель, отличавшийся нечеловеческой приверженностью к установленным правилам и порядку, каковой обладал Аракчеев, и не мог в России иметь репутацию «хорошего» человека. Однажды Алексей Андреевич сказал А. П. Ермолову: «Много ляжет на меня незаслуженных проклятий». Об этом высказывании Аракчеева сообщил в своих записках Д. В. Давыдов. Любопытно, что слова графа Денис Васильевич привел не в мемуарной части записок, а среди заметок о самых примечательных фактах из жизни разных знаменитых людей. Очевидно, что эти слова чем-то сильно его поразили… Приведенная аракчеевская фраза примечательна не только тем, что оказалась пророческой. Самое удивительное в ней – другое, а именно: просто и кратко выраженная убежденность Аракчеева в своей правоте, уверенность в том, что за свою государственную деятельность он не заслужил проклятий. \Граф Аракчеев по рассказам Василия Александровича Сухово-Кобылина. Русский архив. 1906.