Текст книги "Реинкарнация. Хроника – сага – человеческая трагикомедия"

Церковь Андрея Первозванного.

В 2009 году рядом с храмом был установлен большой поклонный крест: согласно преданию именно в этом месте некогда проповедовал сам апостол Андрей, который и водрузил крест на берегу Волхова. По легенде, от этого и произошло название Грузино.

Осенью 2019 года в Грузино открыли причал, который может принимать не только маломерные судна, но и большие круизные лайнеры. Местные власти решили сделать этот населенный пункт частью туристического маршрута «Из варяг в греки». /Использованы также нами, в частности, и выдержки из репортажа и фоторепортажа Ольги Лавровой, опубликованного 28.10 2019 года: «Что увидел бы Аракчеев в своей великолепной усадьбе через 200 лет?». // 25 октября в селе Грузино Чудовского района состоялись IV Аракчеевские общественнополитические чтения. В них приняли участие исследователи из Москвы, Санкт-Петербурга, Самары, Великого Новгорода, а также местные краеведы. Для участников чтений провели экскурсию. Если вы попали в Грузино, не зная его историю и не подозревая, что когда-то здесь находилась одна из самых великолепных усадеб, то вам будет крайне сложно об этом догадаться. Следов былой роскоши практически не осталось. Нужно обладать богатым воображением, чтобы представить, каким было Грузино.

Когда-то на этом месте стоял собор Андрея Первозванного.

Вот экскурсия остановилась у дороги. Пустое место, асфальт, трава… А когда-то здесь стояла гробница графа Аракчеева.

Смотрим и не можем поверить, что от прекрасных зданий остался только этот кусок стены.

А вот что осталось от пьедестала памятника Александру I. Он стоял на улице, которую Аракчеев называл своим «Невским проспектом».

По «Невскому проспекту» экскурсия направляется в графский парк. Парк сейчас производит довольно печальное впечатление. Листья облетели…

При Аракчееве вода между десятью островками была чистой, проточной. Теперь все нарушено, вода стоит. Скоро тут будет болото, – вздыхает экскурсовод. Кстати, сейчас парком активно начали заниматься местные энтузиасты. (О своей работе они рассказали на Аракчеевских чтениях). Возвращаемся к Центру, где проходят чтения, и где когда-то стоял собор. И по дороге на минутку останавливаемся, – видим нынешнюю церковь, подходим к месту, на котором когда-то апостол Андрей Первозванный водрузил крест. (Некоторая правка текста, – авт. В. Д.) Так мы познакомились с селом Грузино, таким непохожим на свои старинные изображения, но очень красивым. (Фото автора, а также иллюстрации из открытых источников сети интернет. Благодарим Новгородский государственный музей-заповедник за поддержку!). Ольга Лаврова.

Участники Аракчеевских чтений просят установить памятный знак в селе Грузино.

* * *

А вот и Памятный знак, который установлен в Грузино в ходе 6 краеведческой конференции в Чудово в честь 250-летия со дня рождения А. А. Аракчеева (г. Удомля Тверской области). Рассказывает библиограф Межпоселенческой центральной библиотеки Е. М. Машкова: «4 октября 2019 г. делегация из г. Чудово и пос. Грузино посетила малую родину графа А. А. Аракчеева – г. Удомлю Тверской обл. Там состоялась 6-я краеведческая конференция. Этот день был посвящён юбилейной дате – 250-летию со дня рождения графа А. А. Аракчеева (1769–1834).

В ходе конференции Подушков Д. Л., член Союза писателей России, представил новую, изданную им книгу, Граф А. А. Аракчеев с озёра Удомля”. Речкина И. И., директор Грузинского центра народного творчества, представила виртуальную экскурсию по Грузинскому парку времён графа. Член инициативной группы Гевейлер Т. В. рассказала о работе по возрождению усадебного парка. Интересный доклад зачитала Полатханова Э. Р., специалист отдела краеведения и историко-культурного туризма Дирекции изучения истории Московского Педагогического Университета “Александр 1 и граф Аракчеев: проблемы реформирования государственного и общественного строя России в 1-й четверти 19 века”. Ивлев Д. М., председатель Вышневолоцкого краеведческого общества представил доклад, У истока Удомли. Николаевский Удомельский погост”. В сельце Гарусово Удомельского района и был открыт памятный знак графу А. А. Аракчееву (1769–1834) видному государственному и военному деятелю Российской Империи, Военному Министру».

Фото из статьи:

* * *

А вот публикация из газеты «Родина»: «Русский новгородский дворянин» 21.10.2019

К 250-летию со дня рождения графа Аракчеева Новгородский государственный объединённый музей-заповедник подготовил выставку, посвящённую легендарному деятелю русской истории и его имению в Грузине. Выставка «Русский новгородский дворянин. К 250-летию со дня рождения графа

А. А. Аракчеева» открылась 4 октября – аккурат в день рождения Алексея Андреевича. На выставке представлено около сотни предметов, связанных с именем графа Аракчеева, преимущественно происходящих из усадьбы Грузино. Это предметы декоративно-прикладного искусства, элементы священнического облачения из собора св. Андрея Первозванного в Грузине, хранившиеся в усадьбе реликвии, связанные с именем императора Александра I, посуда, живопись, графика, скульптура, иконы, документы, книги, фотографии и другие предметы. Подробнее об идее выставки и её содержании рассказал, отвечая на вопросы, автор экспозиции, ведущий научный сотрудник Новгородского государственного объединенного музея заповедника Илья Хохлов: – Илья, нынешняя выставка продолжает серию научнопросветительских мероприятий музея по изучению жизни и деятельности графа Аракчеева. Так, в 2016 году в музее прошла выставка «Грузино – «маленький Петербург графа Аракчеева». А чем интересна эта экспозиция, какие предметы представлены здесь впервые? – На сегодняшний день самые большие подборки (лучше сказать, коллекции) предметов помимо Новгородского музея-заповедника хранятся в Государственном историческом музее в г. Москве, Нижегородском государственном историко-архитектурном музее-заповеднике, в Государственном музее-заповеднике «Павловск», в фондах Государственного Эрмитажа. Отдельные вещи есть в других музеях. И, конечно, нам хотелось показать часть из них, связанных с Аракчеевым.

Что касается тех вещей, которые мы ещё ни разу невыставляли, то впервые представлены, например, чугунные виде львиных масок с цоколя террасы у летнего дома графа; памятник с именами погибших офицеров Гренадерского графа Аракчеева полка; икона-благословение матери Аракчеева. Представлены и несколько предметов из фондов Государственного музея А. С. Пушкина: две изготовленные в 1827 году тарелки с видами усадьбы из заказанного Аракчеевым сервиза. На выставке можно почитать и письма графа, адресованные генерал-лейтенанту Федору Карловичу фон Фрикену, ближайшему соседу графа по имению, в 1820-е годы являвшемуся командиром Гренадерского графа Аракчеева полка. Так, в одном из писем автор извещает адресата о посылке ему текста допроса бродяги и доношения новгородского губернатора с целью ознакомления, выписок нужных мест с просьбой о возврате текста обратно.

На выставке была презентована ваша новая книга «Русский новгородский дворянин. К 250-летию со дня рождения графа А. А. Аракчеева». Расскажите подробнее: о чем книга?

Чтобы не обмануть чьих-нибудь ожиданий, сразу скажу, что это не биография графа. Такие книги уже написаны, добавить что-то сложно, а пересказывать бессмысленно. Хотя краткий биографический очерк в книге, разумеется, есть. Наша книга – это и путеводитель по графской усадьбе, и каталог аракчеевских реликвий. В издании множество качественных цветных иллюстраций. В первую очередь могу посоветовать эту книгу тем, кому интересно, как граф Аракчеев жил в своей усадьбе и обустраивал её, какие реликвии он хранил, какими предметами окружал себя. Вынесенная в название цитата – характеристика, которую граф Аракчеев дал себе сам. Эти слова, по распоряжению графа, были помещены на его надгробном камне. – Сейчас много говорят о возможности возрождения имения графа в Грузине в том или ином виде. Вы общались с инициативной группой чудовских краеведов и общественников. Какие предложения вам кажутся наиболее оптимальными, реальными? Что, на ваш взгляд, сегодня можно было бы реализовать на руинах имения? – На мой взгляд, единственная часть усадьбы, где можно что-то возродить, – это искусственный «архипелаг» с парком, островами и каналами. Эта часть усадьбы не застроена, требуется только восстановить гидросистему, привести в порядок и, может быть, восстановить некоторые сооружения (или все). Остальная территория бывшего имения графа уже застроена, восстановить её невозможно. Восстанавливать же что-то точечно, вписывая в нынешнюю застройку, нецелесообразно: может получиться причудливая смесь не сочетаемых друг с другом сооружений. – Много споров вызывает и вопрос с захоронением останков Аракчеева… – Думаю, справедливо было бы вернуть их на прежнее место, где сам Алексей Андреевич хотел быть похороненным. Но прежде нужно хорошо продумать все детали. Как мы знаем, граф сам заранее приготовил себе могилу в Андреевском соборе в Грузине. «Русский новгородский дворянин» – это, напомню, цитата с надгробной надписи. Но в годы Великой Отечественной войны собор был разрушен. Склеп после войны сначала разграбили, потом по нему проложили теплотрассу. В 1999 году известный новгородский историк и археолог Сергей Трояновский провёл раскопки на месте склепа, были обнаружены останки. Но сказать точно, что они принадлежат графу Аракчееву, пока нельзя – исследования не завершены. В 1796 году А. А. Аракчееву было пожаловано имение Грузино, расположенное в Новгородском уезде. По его заказу на территории усадьбы архитекторами Ф. И. Демерцовым и В. П. Стасовым был создан уникальный дворцово-парковый комплекс, полностью утраченный в годы Великой Отечественной войны. Граф Аракчеев – одна из наиболее ярких и неоднозначных фигур российской истории первой четверти XIX века. С его именем связаны важнейшие преобразования в русской армии начала; столетия, реорганизация русской артиллерии, создание в России военных поселений.

Надежда МАРКОВА

(Фото предоставлены Новгородским государственным объединённым музеем-заповедником)

* * *

И в завершение: (Краевед из города Чудово В. Н. Папешин поднимает вопрос о захоронении останков графа Аракчеева).

«Блуждающие останки»

Уважаемая редакция!

С большим интересом прочитал публикации Н. Мелковой на сайте «Воспоминание о «маленьком Петербурге» и «Тайна девятой страницы» и в «Новой новгородской газете» («Секрет девятой страницы», № 27 от 06.07.2016). Там приводится, вероятно, пересказ событий и истории Грузина, сделанный, насколько я понял, научным сотрудником Новгородского объединенного музея-заповедника Ильей Хохловым. Всё изложено правильно и грамотно (в чем я и не сомневаюсь, зная И. Хохлова как хорошего специалиста по военной истории). Но, как мне кажется, история как бы не законченная.

Все дело в том, что не рассказывается о судьбе останков графа Аракчеева, прямо скажем, печальной судьбе. В июне 1999 г. по просьбе Чудовского комитета по культуре, туризму и спорту Новгородский музей-заповедник прислал в Чудовский район археолога Сергея Трояновского, который и начал производить раскопки в районе обнажившегося тогда фундамента собора Андрея Первозванного. О том, как это происходило, я рассказал в заметке «Раскопки могилы графа Аракчеева. Как это было», опубликованной в чудовской районной газете «Родина» 19 сентября 1999 г:

«…в июне 1999 года в поселке Грузино производились раскопки в обнажившемся – в результате вскрытия траншеи теплотрассы – фундаменте бывшего собора Андрея Первозванного. Искали могилу графа А. А. Аракчеева. В принципе, где похоронен граф, было известно давно, у северной стены собора, но вот точное расположение собора не было определено, поскольку место, где он находился, было покрыто асфальтом. Еще в феврале в Грузино выезжали директор Новгородского музея-заповедника Н. Н. Гринев, председатель комитета по делам молодежи, культуры и спорта Н. И. Ермакова и специалист комитета Н. Е. Алексеева, чтобы с помощью местной жительницы определить место расположения собора. Но была зима, много снега, и решено было отложить дело до весны. В мае в наш краеведческий музей приехал археолог Новгородского музея С.

В. Трояновский, который сообщил, что в результате вскрытия теплотрассы обнажился фундамент церкви, и попросил уточнить, является ли этот фундамент фундаментом Андреевского собора или фундаментом более ранней Андреевской церкви, существовавшей еще с XV века. После просмотра документов решили, что это был фундамент старой церкви, на которой граф Аракчеев возвел в 1805–1806 годах Андреевский собор, предварительно разобрав старую церковь. Фундамент представлял собой неглубокую бутовую кладку из больших валунов, очень широкую – 160 см, поверх которой еще оставалось несколько слоев кирпича. В конце июня начались раскопки, руководителем которых был С. В. Трояновский. В них приняли участие наши краеведы Л. Э. Даугатс, И. Н. Иванов. Помогали им три школьника Грузинской средней школы. При начале раскопок, поскольку у С. В. Трояновского не было плана собора, был вскрыт угол собора между приделом Петра и Павла (северная стена) и алтарным Андреевским приделом (восточная стена). Здесь было обнаружено много костных останков и скелет, который был отправлен в Новгород на экспертизу. Ее делал московский антрополог Д. В. Пежемский, находящийся в это время в Новгороде. Как потом писали «Новгородские ведомости», Аракчеев оказался 12-летней девочкой. Костные останки принадлежали разным людям, и это были останки из погребения более раннего, чем существовал Андреевский собор. После того, как чудовский краеведческий музей предоставил С. В. Трояновскому план собора с обозначенной на нем могилой Аракчеева, все стало предельно ясно. Раскоп пришлось продлить вдоль северной стены на несколько метров за середину собора. Вручную был вскрыт асфальт, и раскопки продолжены. Был вскрыт первый ряд кирпичей, образующих свод склепа, но дальше ничего не было. Склеп, как таковой, отсутствовал. Тем не менее, на глубине около 40 сантиметров от поверхности грунта начали попадаться деревянные кусочки темно-коричневого цвета, явно изготовленные человеческой рукой, оказавшиеся фрагментами гроба, позолоченная мишура, очевидно, от генеральского мундира, в котором был похоронен Аракчеев, витая позолоченная проволочка, вероятно от аксельбанта и эполет. Копать грунт было тяжело. Он состоял из смеси песка, гравия и раздробленных кирпичей. Наконец, на глубине около 60 см начали попадаться костные фрагменты скелета, явно принадлежавшие мужчине, которых удалось собрать довольно много. Эти останки вместе с еще одним скелетом, найденным ближе к углу собора, также были отправлены на экспертизу в Новгород. Спустя два месяца раздался звонок из Новгорода. С. В. Трояновский сообщил, что проведенная В. Д. Пежемским экспертиза подтвердила, что найденные останки скелета явно принадлежат графу Аракчееву. Действительно, в этом месте собора, где был найден скелет, никаких других костных останков обнаружено не было. Второй скелет принадлежал женщине, имевшей прижизненные повреждения черепа. Очевидно, это был скелет Н. Минкиной, которой во время убийства ее убийца Василий Антонов нанес несколько ударов в голову. Похоронена она была графом Аракчеевым также в Андреевском соборе, рядом с его могилой. Глубже 60 см находки прекратились, а на глубине около 1,5 метра археологи наткнулись на железобетонную плиту, закрывавшую лоток теплотрассы, проходившей буквально впритирку к стене собора. Как же при этом могли сохраниться остатки скелета графа Аракчеева и почему они попали в более верхние слои грунта? Автор этой заметки рискует выдвинуть следующее объяснение. При копке траншеи под теплотрассу в середине 70-х годов экскаватором склеп был разрушен и находившиеся в нем останки графа были перемещены в отвал. При этом в отвале они оказались в более высоком слое грунта. При обратной засыпке траншеи бульдозером слой земли был просто сдвинут на старое место. Повторяю, это только предположение. Возможно, что со временем выяснится и это обстоятельство. Как бы то ни было, теперь мы точно знаем, что останки графа Аракчеева найдены. Теперь встает вопрос о том, чтобы вновь захоронить их на старое место, убрав теплотрассу из пределов собора, и установить памятный знак, которого он, несомненно, заслуживает. Концепция памятного знака уже разработана нашим чудовским скульптором В. Сычевым и получила одобрение в комитете по делам молодежи, культуры и спорта».

Эту заметку я писал в 1999 году. Но и это еще не конец истории. После того, как останки графа были идентифицированы антропологом Д. Пежемским, московские антропологи (со слов

С. Трояновского) потребовали провести генетическую экспертизу. Для этого С. Трояновский выезжал в Бежецкий район Тверской области в село Курганы, где в церкви находились захоронения родителей Аракчеева и производил их раскопки. А дальше… Дальше ничего не случилось. Останки графа до сих пор находятся где-то в Великом Новгороде, вот уже целых 17 (!) лет. Видимо, требуется вмешательство самого губернатора области С. Г. Митина, чтобы сдвинуть дело по захоронению останков выдающегося государственного деятеля России времен императора Александра Благословенного, давшего целому периоду истории России наименование «аракчеевщина». Только вот не надо ухмыляться при этом слове, дескать, граф был невежа, грубиян, солдафон и т. д. Тот, кто подробно займётся изучением биографии графа, тот поймёт, как сильно ошибается. Недаром крестьяне села Грузина, по воспоминаниям Боричевского, отзывались о нем так: «Строг был неимоверно, но и многому хорошему научил». Итак, когда же, наконец, будут захоронены останки бедного графа Алексея Андреевича Аракчеева?

С уважением, Валентин Николаевич Папешин, чудовский краевед

А пока можно только повторить: сегодня Грузино – это тихое место на берегу Волхова с великолепными речными видами и невероятными закатами.

* * *

(Вновь вернемся к материалам статьи О. Б. Островского)¹⁴: «Граф А. А. Аракчеев покровительствовал некоторым деятелям русской культуры. С архитекторами Ф. И. Демерцовым и В. П. Стасовым его связывали почти дружеские отношения. Он был крестным отцом одной из дочерей Демерцова, приглашал их на обеды в узком кругу и письменно обращался к ним: «любезный друг», «милостивый государь», «с истинным почтением и дружбою честь имею быть ваш покорный слуга граф Аракчеев». Благосклонностью Аракчеева пользовались также скульптор И. П. Мартос, живописцы А. Е. Егоров и В. К. Шебуев. Он предлагал покровительство граверу Н. И. Уткину, исполнившему его портрет. Уткин рассыпался в благодарностях, но обращаться к Аракчееву не пробовал, опасаясь, видимо, неудовольствия своих братьев – декабристов Александра и Никиты Муравьевых. Нетрудно заметить, что, за исключением эклектика Уткина, вниманием Аракчеева, пользовались мастера ампирно-академического направления. Временщик сыграл заметную роль в его утверждении в русском искусстве, особенно в архитектуре и пластике Петербурга. Еще в 1797 году, будучи командиром Преображенского полка, он облюбовал для его размещения участок напротив Таврического сада. В 1802–1804 годах при поддержке Аракчеева Ф. И. Демерцов и Ф. И. Волков разработали образцовые проекты казарм. В комплексе Преображенских казарм Ф. И. Демерцов впервые разместил полк не поротно, а побатальонно, что повышало компактность планировки (весь участок – 350 × 350 м), масштаб и этажность казарм⁶⁸, отражая ампирную тенденцию к укрупнению архитектурных масс. Согласно образцовым проектам Ф. И. Волкова сложился стереотип ордерного оформления казарм гвардейских полков. Поскольку они находились близко к центру города, парадные фасады украшались портиком большого ордера (на всю высоту здания). В солдатских казармах – тосканским, в офицерских – ионическим, в доминантных зданиях (госпиталь, штаб или церковь) – коринфским. Ф. И. Демерцову покровительствовал обер-камергер высочайшего двора и президент Императорской Академии художеств граф А. С. Строганов. Но к началу XIX века Строганов стал отдавать предпочтение А. Н. Воронихину, а высший творческий взлет Ф. И. Демерцова произошел после его перехода под эгиду А. А. Аракчеева. Будучи архитектором Департамента артиллерии, он заодно исполнял неофициальную должность личного архитектора его главы. Помимо работ в Грузино, Демерцов в 1797–1799 гг. построил дом Аракчеева (наб. Мойки, 35). За ансамблевую перестройку Охтинского порохового завода зодчий по представлению Аракчеева получил орден св. Владимира IV степени, закрепивший за бывшим крепостным Демерцовым, женатым на бывшей княжне Трубецкой, права потомственного дворянина. Высшим достижением Демерцова (наряду со Знаменской церковью) стало здание Нового арсенала на Литейном – первое в России и Петербурге «чисто» ампирное сооружение в духе Ш. Персье и П. Фонтена (1809 г.), изуродованное позднейшими перестройками. Скульптурное убранство из античной арматуры тянулось вдоль 173-метрового фасада и имело характер актуальной идеологической программы: после Аустерлица глава Артиллерийского ведомства Аракчеев драконовскими методами резко улучшил техническую сторону, дисциплину и тактику русской артиллерии, что было отмечено Наполеоном и его маршалами уже в 1807 году. Здание Нового арсенала предназначалось для администрации, архивов и музея ведомства. Его масштабы, торжественные формы и тематика скульптуры были призваны подчеркнуть успехи артиллерии, достигнутые под руководством Аракчеева. Тему ее апофеоза дополняли разнообразные пушки, поставленные на невысокие постаменты вдоль соединительных корпусов. Похожая программа была воплощена и в архитектуре Военно-сиротского дома, построенного в эти же годы

Е. Штаубертом близ Обухова моста, на левом берегу Фонтанки (Московский пр., 17). Профессор Римской академии B. П. Стасов, дожив до 47 лет, не создал ничего существенного. Фортуна улыбнулась ему в апреле 1816 года. У нее оказалась физиономия А. А. Аракчеева. В связи с прогрессирующей слепотой Ф. И. Демерцова временщику нужен был новый личный архитектор. Он предложил эту неофициальную должность Стасову и, получив согласие, отправил его в Грузино. Уже через месяц Стасов стал членом Комитета строительных и гидравлических работ, а в дальнейшем – главным архитектором Совета военных поселений. Аракчеев ходатайствовал перед императором о поручении ему престижного заказа – Павловских казарм на Марсовом поле, уговорив не объявлять конкурс, а назначить Стасова высочайшим распоряжением. Так для зодчего началось «золотое» время. На площади 300 × 500 м архитектор создал комплекс, включавший церковь, госпиталь, конюшни, склады, кухни и другие хозяйственные строения. Но прозаическая многофункциональность постройки скрыта за парадным фасадом. В сравнении с идеальной гармонией Росси и пристроенным позднее домом Адамини, в сооружении Стасова бросается в глаза неравномерное распределение масс. Стремясь создать на фасаде игру светотени, он причудливо углубил аттик и вынес вперед мощный дорический антаблемент центральной части. В результате центр оказался чрезмерно обременен скульптурой. Архитектор предлагал в центральном портике поставить два ряда колонн, межоконные пространства над вторым этажом украсить барельефами, а по сторонам входов установить скульптурные композиции. Если бы замысел осуществился, ощущение тяжести и нарушение чувства меры были бы еще очевиднее. И это весьма характерно для «аракчеевского» ампира. В архитектурных вкусах временщика бросается в глаза соединение изящества и казенщины. Например, в проектах фонарей работы Минуты изысканность линий металлических держателей сочетается с черно-белым «шлакбаумным» окрасом в полоску. Ампирные парадные покои дворца в Грузино имели трехцветный окрас российского флага. На таком агрессивном фоне размещались три барельефа (В. И. Демут-Малиновский по эскизам А. Е. Егорова), портреты Павла I (Д. Г. Левицкий), Александра I и Аракчеева (Д. Доу), бюсты-геммы. О казенном ампире Аракчеева дает представление опись его штаб-квартир в шести округах военных поселений. Мебель и посуда там распределялись «по ранжиру»: в парадных помещениях – мебель из дорогой карельской березы, хрусталь, фаянс (медведеподобный Аракчеев не любил утонченно-изящного фарфора. В Грузино имелись шкафы с фарфором, но в быту он пользовался фаянсовым «столовым сервизом польским» из 59 предметов). В кабинетах и адъютантских помещениях, в основном, – красное дерево, фаянс; в служебных помещениях – «простое дерево», дуб, ясень, железные кровати.

Идейную сторону «аракчеевского» ампира иллюстрирует объяснение А. Е. Егоровым эскиза барельефа для дворца в Грузино. В нем очевидны и масштаб имперских притязаний, и глубина противоречия между искусством и жизнью: «Барельеф № 1. “Присоединение Польши и Финляндии к России”. Россия в виде сидящей величавой жены изображенная, придержа одной рукой рог изобилия, признак богатства, природою и трудами многочисленных племен ей подвластных доставляемого, простирает другую руку для вечного соединения с пришедшими к ней. Мудрость в виде Минервы, приведшая к России Финляндию и Польшу, подает им масличную ветвь, эмблему будущего спокойствия. Любовь полагает у ног России щиты с гербами Финляндии и Польши, коим сопутствует богиня гармонии или согласия, отныне навсегда между тремя странами утвержденного. Геркулес, т. е. сила Империи, поправ ногой змея вражды, некогда бывшей, покоится под сению древа земли отечественной, подобно тому как воины русские, совершив неслыханные подвиги храбрости, изумившей вселенную, успокоены под кровом благотворным, который даровало им правительство попечительное и справедливое (это о военных поселениях! (О. О.). Гермес, оканчивающий с сей стороны барельеф, и знаменующий границу, покажет, что Финляндия и Польша вошли уже в пределы России. Слава увенчивает Россию венцом лавровым; Гений начертывает на камне годы присоединения Финляндии и Польши. Орел двуглавый осеняет оный крыльями своими. Польша довершает изображение благоденствия России и народов, благодетельному скипетру ее преданных». Как видим, ампирно-академическое направление русского искусства первой четверти XIX века неотделимо от личности Аракчеева и его патрона. Потому и отношение к этому искусству неоднозначно. Сегодня налицо активное возрождение худших черт «аракчеевского» ампира – имперских амбиций, официозной лжи, агрессивности и тяжеловесной помпезности. Как и во времена Аракчеева, это направление поощряется сверху (см., например, интерьеры Большого Кремлевского, отчасти – Стрельнинского дворцов с тем же трехцветным окрасом и т. п.). Второй подход – эстетский. Его вполне сформулировал гениальный и абсолютно аполитичный А. Н. Бенуа применительно к А. Е. Егорову и В. К. Шебуеву – любимым художникам Аракчеева: «Их рисунки, эскизы, этюды способны доставить удовольствие. В них есть отражение неувядаемой красоты антиков и ренессанса. кто умеет любоваться красивой композицией, кого способна тронуть простая красота сплетающихся линий, тому могут доставить наслаждение бесчисленные рисунки обоих мастеров». Примерно в такой же тональности некоторые современные исследователи пишут об аракчеевском Грузине и других порождениях его эстетических пристрастий. Можно согласиться, но необходимо заметить: монументальные композиции Егорова и Шебуева лишены национальных черт, глубоких интимных или патриотических переживаний. В большинстве своем они демонстрируют лишь правильный академический рисунок, безупречную анатомию и однообразные цветовые решения. Третий подход весьма энергично изложил И. Е. Репин – сын военного поселенца, выросший в чугуевском «микрокосме» А. А. Аракчеева – B. П. Стасова: «Что за гадость! Я ненавижу этот стиль. Он напоминает мне поганое время Аракчеева и всей связанной с этим временем тягости жизни стольких миллионов теперь свободных людей. Я ненавижу его.». («Сын военного поселенца» – это все объясняет, – авт. В. Д.).

Дом графа Аракчеева в Петербурге (дом сохранился и сегодня – Мойка, 35 – но внутреннее убранство не сохранено)

Примечания:

Врангель Н. Н. Аракчеев и искусство // Врангель Н. Н. Свойства века: Статьи по истории русского искусства // Нева. 2000. C. 113–152.

Мурашова Н. В. Архитектурный ансамбль усадьбы Грузино – произведение Ф. И. Демерцова // Панорама искусств. Вып. 9. М. 1986. С. 198–230;

Кириченко Е. И. Грузино А. А. Аракчеева. Усадьба как социальная утопия. Столица и усадьба. Мемориальная функция усадьбы // Русское искусство Нового времени. Исслед. и материалы: Сб. ст. М., 2004.

Островский О. Б. Эстетические приоритеты Александра 1 // Клио. СПб., 2004. № 4 (27). С. 290–296.

Ширяев Н. Л. Аракчеевское поместье // Русская старина. 1893. Т. 79. С. 408–412; Граф Аракчеев и военные поселяне… С. 23;

Булгарин Ф. В. Поездка в Грузино // Новоселье. 1846. Т. III. С. 219.

Петров П. Н. Сборник материалов для истории Императорской Санкт-Петербургской Академии художеств. СПб., 1865. Т. II. С. 77, 80.

Островский О. Б. А. Н. Оленин и Академия художеств в 1817–1825 гг. // Известия РГПУ им. А. И. Герцена. 2005. № 5 (11). Общественные и гуманитарные науки (философия, языкознание, литературоведение, культурология, история, социология, экономика, право): Научный журнал. С. 154–169.

Свиньин П. П. Поездка в Грузино // Сын отечества. 1818. Кн. XLIX. С. 22–23.

Писарев А. А. Собор св. апостола Андрея Первозванного в селе Грузино // Сын отечества. 1816. № 11. С. 167.

Принцева Г. А. Николай Иванович Уткин. Л., 1983. С. 64–66.

Глинка Н. И. Творчество архитектора Ф. И. Демерцова. (17621723): Автореф. дис… канд. искусствовед. Л., 1988. С. 11–12.

Мурашова Н. В. Федор Волков // Зодчие Санкт-Петербурга: XVIII век. СПб., 1997. С. 919–926.

Мурашова Н. В. Федор Демерцов // Зодчие Санкт-Петербурга. XVIII век. СПб. 1997. С. 940.

Тыжненко Т. Е. Василий Стасов // Зодчие Санкт-Петербурга XIX – начало XX века. СПб. 1998. С. 132–157.

Языков А. Из воспоминаний о селе Грузино, имении графа Аракчеева в 1826 году // Военный сборник. Январь. 1861. С. 373. Цит. по кн. Круглова В. А. Василий Кузьмич Шебуев (17771855). Л., 1982. С. 51.

* * *

Итак, сложнейшая личность, которой довелось проявить себя в сложнейшее время. И вот тут я вижу возможность связать не только мою судьбу и судьбу Аракчеева, но и нас обоих с Ф. Бэконом (реинкарнация?).

* * *

Ф. Б. Сирены или Наслаждение¹⁹: …«Миф правильно истолковывается, как изображение гибельных соблазнов наслаждения… Миф относится к области морали. Наслаждения происходят от богатства и изобилия, а также от веселого расположения духа. Своими соблазнами они внезапно, как на крыльях, увлекали смертных. (Сирены жили на прелестных островах, своим пением они привлекали моряков к себе, а потом убивали. От этой напасти нашлось только два средства: одно придумал Одиссей, другое – Орфей. (Сирены вначале были крылатыми, но безрассудно вступив в состязание с Музами, – их мать тоже была Музой Терпсихорой, – и потерпев поражение, лишились крыльев. Из их перьев Музы сделали себе венцы. На земле осталась только одна мать сирен, но без крыльев. Она, несомненно, есть легкомысленное искусство, используемое для развлечения). Наука и образование привели к тому, что человеческий дух стал себя сдерживать, обдумывать результаты действий (тем самым наслаждения лишились крыльев). Когда философия показала, что может нести в себе презрение к наслаждениям, она стала представляться чем-то возвышенным для души, могущим оторвать ее от земли и сделать человеческие помыслы крылатыми и как бы небесными. Миф также рассказывает, что на островах были горы белых костей от погубленных людей, видимые издалека. Это означает, что примеры несчастий, какие несут с собой наслаждения, какими бы ясными и красноречивыми они ни были, не очень то помогают против их соблазнов. Против напасти, столь хитрой и столь лютой, есть три средства спасения. Два от философии (для душ плебейских – Одиссей предложил морякам заткнуть уши; для душ возвышенных – находиться в самой гуще наслаждений, оставаться непреклонным в своей решимости противостоять им и даже испытать радость от возможности испытать свою добродетель, – они познают всю нелепость и безумие наслаждений, скорее созерцая, чем покоряясь им. Об этом заявляет и Соломон, перечисляя наслаждения, которым он предавался: «Мудрость всегда пребывала со мной», Подобным образом люди выдающиеся могут остаться непоколебимыми, стоя у самого края пропасти, не позволяя даже и своим близким давать гибельные советы. /Граф Аракчеев, похоже, шел этим путем/). Но третье – самое лучшее средство, божественное, – предложил Орфей: воспевая богов, он заглушил и заставил замолкнуть голоса сирен».