Текст книги "Приговор Бешеного"

– С ним несколько сложнее… по крайней мере, пока. Поэтому предлагаю следующее: вы оставите мне свои координаты, и как только он придет в себя, обещаю спросить его о вашем предложении. – Заметив, что Дудаев несколько колеблется, добавил: – Можете быть уверены в том, что я человек слова и всегда выполняю обещанное.

– Хорошо, согласен, – после небольшой паузы ответил Дудаев. – Только не вы свяжетесь со мной, а я с вами.

– Но… – Савелий хотел сказать, что сам не знает, где и как с ним можно будет связаться, но тот предупредительно поднял руку:

– Не беспокойтесь, я вам оставлю сотовый телефон, по которому свяжусь с вами в любое время. Единственно, вам нужно будет следить за его подзарядкой. Договорились?

– Отличный выход, – кивнул Савелий.

– Кстати, он вам сказал, где находится этот чемоданчик?

– А вы как думаете? – усмехнулся Савелий.

– Думаю, что нет, иначе вас бы уже давно здесь не было, разве не так?

– Не совсем так, – решительно возразил. Савелий. – Я вам уже сказал, что я человек слова. Я обещал Мушмакаеву отвезти его к доктору и сделаю это во что бы то ни стало.

– Что ж, похвальное качество, Сергей. – Дудаев протянул руку. – Значит, договорились?

– Договорились. – Савелий ответил крепким рукопожатием.

– Мне кажется, я понял, почему у вас такая кличка, Бешеный! – с улыбкой заметил он.

– И почему же? – поинтересовался Савелий.

– Только бешеный смог бы так вести себя, зная, что за дверями дома больше двух десятков вооруженных до зубов бойцов. Ты мне нравишься.

– Спасибо, – Савелий пожал плечами.

– Хожа! – выкрикнул Дудаев, приоткрыв дверь комнаты.

– Да, командир, – тут же отозвался один из охранников.

– Принеси одну из «моторол» вместе с адаптером и скажи людям, что мы сейчас уходим.

– Есть, командир!

– Ну, что ж, надеюсь, что наше нечаянное знакомство не принесет нам вреда в будущем, – с намеком произнес Дудаев.

– Надеюсь, – в тон ему ответил Савелий.

Через несколько минут принесли трубку сотовой связи, они попрощались, и Дудаев тут же удалился в сопровождении своих охранников.

– Как тебе удалось с ним договориться? – удивленно спросил Михаил.

– Я там как на раскаленной плите сидел: думал, вот-вот стрелять начнешь!

– Не думаю, что договорились, – проговорил Савелий. – Нисколько не удивлюсь, если мы обнаружим, что у нас плотно сидят на хвосте… Когда мы искали карту, никто не натыкался на странный чемоданчик? – неожиданно спросил он.

– В каком смысле странный? – поинтересовался Денис.

– Не знаю… может, тяжелый, может, еще что…

Денис вдруг встал из-за стола, быстро подошел к шифоньеру, раскрыл створки, вытащил на свет небольшой черный «дипломат» и пожал плечами:

– Чемоданчиков не встречал, а вот этот «дипломат» чем-то показался мне необычным. Хотя и сам не знаю чем. – Он хотел уже открыть его, но Савелий тревожно воскликнул:

– Стоп!

Тревога передалась и Денису. Он с некоторым испугом взглянул на «дипломат», осторожно, будто это както могло спасти его от опасности, отвел руку с ним в сторону и медленно подошел к Савелию.

– Ты думаешь, он заминирован? – почему-то шепотом произнес он.

– Не знаю. – Савелий осторожно взял у него «дипломат», положил на стол и начал внимательно осматривать его со всех сторон, спросив при этом: – А чего это ты шепотом?

– Сам не знаю, – растерянно ответил Денис.

– Ну-ну… – машинально пробурчал себе под нос Савелий. К своему огромному удивлению, он вдруг почувствовал странное беспокойство, даже страх, какого не испытывал с тех пор, когда будучи совсем маленьким двухлетним пацаном попал в автокатастрофу и в единое мгновение потерял обоих своих родителей.

«Что происходит? Откуда такой страх?» – мелькало в его мозгу.

– Ребята, не спрашивайте ни о чем, но оставьте меня одного в комнате, – каким-то странным голосом произнес он, потом тут же добавил: – Я позову вас, когда все будет кончено.

– Что кончено? – нахмурился Денис.

– Не знаю… – ответил Савелий.

Его голос был настолько неестественным, а взгляд настолько странным, что Михаил, знающий Савелия намного лучше, чем Денис, осторожно взял того за локоть и молча потянул за собой. Денис взглянул в его глаза и чисто интуитивно понял, что задавать сейчас вопросы ни к месту. Ребята вышли, а Савелий даже не шелохнулся, продолжая неотрывно смотреть на «дипломат». Затем вдруг вытянул руки вперед, ладонями вниз, остановил их над крышкой «дипломата» и застыл неподвижно в этой позе с закрытыми глазами.

Он сосредоточился настолько, что, казалось, слился воедино с этим страшным творением рук человеческих. Его лицо покрылось бисеринками пота, сердце забилось быстро-быстро, а нервы натянулись до предела.

Вдруг замки «дипломата» неожиданно щелкнули, и Савелий стал приподнимать руки. Как бы подчиняясь его, внутренней энергии и воле, крышка «дипломата» медленно начала приподниматься, следуя за руками Савелия, пока не откинулась совсем. Глаза Савелия продолжали оставаться закрытыми, но он все видел. Видел ту самую компьютерную картинку, которую создал профессор Самохвалов. Видел, как по лестницам и коридорам странного сооружения бежит компьютерный человечек, словно спортсмен, пытающийся быстрее добраться до финиша. Видел и конечный результат этого финиша – мощнейший взрыв, а на экране дисплея данные о радиусе поражения, примерном количестве уничтоженных человеческих жизней и о масштабах разрушений. Все это настолько ужасало, что пот не просто выступил на его лице, он буквально ручьями потек по всему его телу.

Призвав на помощь все свои энергетические и эмоциональные силы, Савелий направил луч концентрированной энергии в электронный мозг этой адской машины и как бы выстрелил им. На том же самом дисплее, который стоял перед его внутренним взором, возникла мигающая надпись: «Внимание! Система находится под угрозой уничтожения! У вас есть три секунды, чтобы спасти ее!» И тут же пошел отсчет: «Три, два, один!» На экране мелькнула яркая вспышка, экран превратился в «Черный квадрат» Малевича, а еще через три секунды возникла ярко-красная надпись: «Система активирования уничтожена и восстановлению не подлежит! Включена система защиты! У вас есть двадцать четыре часа, чтобы предпринять экстренные меры! «

Савелий повернул ладони вверх, открыл глаза и тоже взглянул, вверх. Немного побыв в таком положении, он медленно поднес ладони ко лбу и провел ими вдоль лица вниз, затем положил ладони по обе стороны обезвреженного им адского изобретения. И только в этот момент он почувствовал некий специфический запах, исходящий от «дипломата», – запах перегоревших электронных схем. Савелий облегченно вздохнул и улыбнулся: теперь эта штучка никому вреда не принесет. Он опустил крышку «дипломата», и замки автоматически защелкнулись. Стоп! О чем предупреждала надпись на дисплее? О каких-то двадцати четырех часах! Неужели ему не удалось до конца нейтрализовать систему ядерного взрыва? Нет, не может быть! Здесь что-то другое. Во всяком случае, с этим треклятым чемоданчиком нужно как можно быстрее расстаться.

– Ребята! – крикнул Савелий, и они тут же вошли в комнату.

– Чем это так пахнет? – потянул носом Денис.

– Так пахнет исчезнувшая опасность, – улыбнулся Савелий.

– Может быть, ты нам хоть что-нибудь расскажешь? – спросил Денис.

– Ты знаешь, что это? – Савелий кивнул на «дипломат».

– Заминированный кейс?

– Почти угадал. Это действительно адская машина. И в ней таится гибель целого города!

– Неужели ядерная бомба? – хором воскликнули ребята.

– Точно!

Парни настороженно уставились на «дипломат».

– Не беспокойтесь, теперь эта штука уже не столь опасна, как была только что, – усмехнулся Савелий.

Денис потянулся рукой к «дипломату», но Савелий остановил его:

– Однако и сейчас она далеко не безопасна.

Денис столь поспешно отдернул руку, что Савелий с Михаилом рассмеялись.

– Издеваешься, да? – обиженно произнес он.

– Нисколько, – возразил Савелий, – через двадцать четыре часа она кому-то может принести большие неприятности.

– Что ж, нам остается сделать так, чтобы эти неприятности достались кому надо, – глубокомысленно заметил Михаил.

– Эт-то точно! – подмигнул Савелий.

II. Андрей Ростовский

Константин Иванович сидел перед компьютером в своем кабинете и ждал, пока тот выдаст ему аналитический вывод после введенной в программу информации. Данных было невообразимое количество: начиная от фотографий убийц профессора Самохвалова и его сына, то есть Лилианы Талбеевой и убитого ею сообщника, кончая всеми, хотя и довольно скупыми, сведениями о месте их возможного проживания в Москве, о передвижениях по городу, о контактах, а также сведениями из разных концов России.

Как только Богомолов встретился с профессором Медведевым, временно исполняющим обязанности директора НИИ, генерал сразу же рассказал ему о смерти профессора Самохвалова и высказал свои предположения о цели преступников.

– Вы знаете, товарищ генерал, могу вас заверить, что преступники несколько поторопились, никакой угрозы для общества пока нет. – Медведев мгновенно успокоился, услышав, о чем идет речь: если до этого он был так перепуган и едва мог языком ворочать от волнения, то сейчас напоминал школьного учителя, который снисходительно объяснял нерадивому ученику суть простенькой задачи. – Никому из сотрудников нашего института пока не удалось завершить порученный проект. Никому.

– Он даже улыбнулся, довольный собой.

Понимая, что спорить с подобными Медведеву людьми себе дороже, Богомолов сказал:

– Ваше мнение мне понятно, но теперь мне хотелось бы взглянуть на рабочее место профессора Самохвалова! Вы не возражаете?

– Рабочее место? – Тот усмехнулся. – Вы хотели, наверно, сказать – его лабораторию?

– Какая разница? – начал генерал, но вздохнул и миролюбиво кивнул головой. – Хорошо, лабораторию.

– Идемте за мной.

Вскоре они подошли к двери лаборатории, и Медведев открыл небольшой ящичек слева от нее, достал оттуда телефонную трубку:

– Охрана? Соедините меня с начальником охраны. Профессор Медведев. Семен Григорьевич, захватите ключ от лаборатории профессора Самохвалова и подойдите сюда, пожалуйста.

Через несколько секунд они вошли в лабораторию, и Богомолов сразу же увидел прощальное послание профессора Самохвалова.

– Ну, что теперь скажете, господин умник? – не удержался от сарказма Богомолов.

– Я… Я… – беспомощно лепетал Медведев, то открывая широко рот, пытаясь глотнуть воздуха, то закрывая его. – Он не имел права… Он обязан был доложить…

– Хватит говорить о том, что он имел, а чего нет! Вы, вероятно, забыли, что человек погиб! – хмуро напомнил генерал. – Как вы думаете, что он имел в виду, когда написал, что он сделает все, чтобы принести наименьший вред?

– Чтобы ответить на ваш вопрос, необходимо просмотреть его записи.

– Так посмотрите! – Генерал стал раздражаться.

– Думаю, что это невозможно. – Медведев виновато опустил глаза.

– Как это невозможно? – воскликнул Константин Иванович.

– По положению о допуске к секретам, все рабочие материалы, в отсутствие хозяина, должны находиться в личном сейфе. – Он кивнул на сейф, вделанный в стену. – У каждого работника свой личный сейф, со своим личным кодом, который, кроме хозяина сейфа, известен только руководителю проекта, который, как вам известно, находится сейчас за границей. Так что прошу меня извинить.

– А если и с руководителем что-то случится? Не дай Бог, конечно, – добавил генерал.

– На этот случай предусмотрена специальная инструкция, по которой создается государственная комиссия, составляющая специальный документ. Согласно ему будет вскрыт банковский сейф, в котором находятся запечатанные конверты с кодом каждого сейфа нашего института!

– Вы очень хорошо знаете инструкции, – чуть язвительно заметил Богомолов.

– А как же иначе? Я первый заместитель директора этого института,

– с гордостью произнес он, не заметив иронии.

– Да, конечно, – вздохнул генерал, – срочно вызывайте своего шефа из отпуска.

– Боюсь, что это не в моей компетенции, – растерянно ответил Медведев.

– Зато в моей. – Богомолов взмахнул рукой. – Вызывайте от моего имени!

– Мне необходимо письменное распоряжение от вашего ведомства, – дрожащим голосом сказал тот; видно, он впервые находился в ситуации, когда нужно было принимать решение самому, и ему страшно было ошибиться.

– А, черт бы… – ругнулся генерал, но сдержался, достал сотовый телефон и набрал номер: – Михаил Никифорович? Ты уже на месте?

– А как же, товарищ генерал! – бодро отозвался полковник Рокотов.

– Все ваши распоряжения выполнил, жду сообщений.

– Отлично. Заготовь-ка распоряжение от нашего управления исполняющему обязанности директора НИИ МО профессору Медведеву А. Д. о срочном вызове из отпуска академика Рузанского Михаила Львовича. Да, за моей подписью. И срочно вышли сюда, в институт, я жду здесь.

– В течение часа документ будет у вас, Константин Иванович, – заверил тот.

– Можете готовить телеграмму, распоряжение на ваше имя будет минут через тридцать – сорок, – бросил Богомолов, зная, что Рокотов всегда перестраховывается со временем.

На следующий день, к вечеру, академик Рузанский вернулся в Москву и с бледным от волнения лицом принимал у себя Богомолова. После того как он открыл сейф и достал оттуда рабочую дискету и пластиковую карту-ключ, академик разрешил остаться в лаборатории только генералу Богомолову. Он вставил дискету в компьютер и уставился на экран дисплея. Как только программа была запущена, академик забыл обо всем на свете. Он видел перед собой только уникальное изобретение своего любимого ученика. Время от времени Рузанский восхищенно восклицал, тряся гривой седых волос:

– Какая умница! Колоссально! Удивительно! Нет, вы посмотрите, какой талант!

Когда на экране возникла информация б том, что «Малышка» в отличном состоянии и готова к работе, Рузанский откинулся на спинку кресла и восхищенно сказал:

– Какой талантище! Как гениально и как просто! Мой ученик, кстати,

– довольно добавил он.

– Вы не забыли, Михаил Львович, что ваш ученик погиб именно из-за своего гениального изобретения? – беспощадно напомнил Богомолов.

– Да… погиб. – Улыбка мгновенно исчезла с лица академика, по его морщинистым щекам потекли слезы, и генералу даже стало его немного жаль.

– Извините мою бестактность, – проговорил он.

– Вы не виноваты в его смерти. – Он смахнул слезы рукой, тяжело вздохнул и повернулся к собеседнику: – Что вам хотелось бы услышать от меня?

– Что имел в виду профессор Самохвалов, когда говорил в своем предсмертном послании о наименьшем вреде?

– Думаю… Нет, уверен, что весь смысл его слов заключен в этом ключе. – Академик показал на пластиковую карту. – Без этого ключа активизировать систему практически невозможно.

– А теоретически?

– Теоретически? Теоретически возможно все, – бросил он с некоторой злостью, его глаза смотрели довольно холодно. – Но для этого нужны такие мозги, как у Валеры. И даже если предположить, хотя это маловероятно, что у этих преступников есть человек с такими же мозгами, как у моего ученика, то и ему, чтобы найти решение этой задачи, нужны месяцы упорного труда. Вам ясно, молодой человек? Месяцы.

– Вполне. Спасибо вам, Михаил Львович, за столь исчерпывающий анализ ситуации!

Расставшись с академиком, Богомолов немного воспрянул духом, надеясь, что удастся задержать преступницу прежде, чем она покинет Москву. Однако шли дни, а сведений о ней не было; она словно в воду канула.

Богомолов вновь начал нервничать и не находил себе места. Не мог ни спать, ни есть, опасаясь, что у преступников действительно найдется сильный компьютерщик, который сумеет вскрыть программу, и в любой момент эта чудовищной силы бомба может дать о себе знать в любом районе Москвы.

Были подняты на ноги огромные силы внутренних войск, спецподразделений и некоторые армейские части. Чтобы не сеять панику среди населения, да и среди военнослужащих, во всех средствах массовой информации было опубликовано сообщение, что из близлежащей к Москве военной части сбежали военнослужащие, вооруженные автоматическим оружием, среди сбежавших есть женщина. Что они якобы успели переодеться в гражданскую одежду. Власти города убедительно просили сообщать о всех подозрительных лицах, а владельцев машин не подсаживать к себе случайных попутчиков.

Эти несколько дней всю Москву трясло, словно в лихорадке, пока наконец от дагестанских органов милиции не пришла информация о том, что женщина на полученной из Москвы фотографии опознана. Она чеченка, ее действительно зовут Лилиана, однако фамилию она носит не Талбеева, а Зилаутдинова. На территории Дагестана ею совершено несколько преступлений, за которые она объявлена в республиканский розыск.

Для более успешных действий по обнаружению Зилаутдиновой руководством республики в Москву направлен один из самых опытных работников – старший следователь прокуратуры Дагестана Валерий Салманов.

За все время следствия это была первая ниточка, которая тянулась к преступнице-убийце, и Богомолов с нетерпением ждал прибытия дагестанского следователя. Не прошло и суток после полученного сообщения, как он уже входил в кабинет генерала. Информация, которую он доставил, едва не повергла в шок хозяина кабинета: Лилиана Зилаутдинова оказалась любовницей Мушмакаева.

Услышав об этом, Богомолов едва не проговорился о группе Савелия. За этой Лилианой действительно тянулся довольно внушительный шлейф преступлений: убийство, грабежи, нанесение тяжких телесных повреждений. Она даже принимала участие в налетах боевиков Мушмакаева на мирных жителей.

Не вдаваясь в излишние детали о сути работы профессора Самохвалова, Богомолов посвятил Салманова в подробности жестокой расправы кровожадной Лилианы над профессором, его сыном и своим сообщником. После чего дагестанскому следователю был выделен педантичный и дотошный капитан Андреев из управления Богомолова, с которым они и удалились для разработки совместных действий по поимке чеченки-убийцы.

Оставшись один, Богомолов сразу же углубился в чтение документов, принесенных Салмановым. Спустя полчаса Константин Иванович почувствовал, что его интуиция не подвела и, скорее всего, Зилаутдинова действовала по заданию самого Мушмакаева. А если это так, то искать эту даму в Москве или ее окрестностях уже не было никакого смысла: скорее всего, она или на подъезде к Чечне, или уже повидалась со своим любовничком. И в том, и в другом случае необходимо как можно скорее связаться с Савелием.

Конечно, звонок может оказаться опасным для Савелия, если рядом с ним находятся не только члены его группы, но и враги, которых может насторожить наличие у него спутникового телефона. Однако ситуация была настолько серьезной, что Богомолов решил рискнуть. Чтобы максимально уменьшить риск, он позвонил ближе к полуночи. К счастью, ответил сам Савелий.

– Это междугородная? – На всякий случай генерал решил предоставить Савелию самому решать, разговаривать или нет.

– Приветствую вас, мой дорогой «крестный», все в порядке, можно говорить, – с огромным трудом сдерживая радость, ответил ему Савелий, но тут же осекся, почувствовав некое напряжение в голосе генерала. – Что-то случилось?

– Рад тебя слышать, – продолжал Богомолов, – как дела?

Савелий понял, что группа Воронова пока еще не добралась до Москвы.

– Все нормально, дорогой «крестный»! – как можно бодрее ответил он. – Приедет родственник, и все вам подробно расскажет. Вы как себя чувствуете?

– Значит, с родственником вы расстались?

– Расстались, поделив все «имущество» пополам, по крайней мере то, что от него осталось. Уверяю, скучать вам не придется.

– Ясно, – с грустью вздохнул Богомолов, прекрасно поняв, что без потерь в группе Савелия не обошлось. – Когда навестишь родные пенаты?

– Как закончу все дела, так и приеду. Скоро не обещаю, пару-тройку недель придется вам поскучать… Но мне кажется, что и вы хотите что-то мне рассказать, или я ошибаюсь?

– Ты всегда отличался сообразительностью, «крестник»! – Богомолов сделал паузу, пытаясь найти слова, которые смог бы понять только Савелий. – На днях поехал я в гости к своему приятелю, да не застал его, он вместе с сыном уже уехал по путевке, причем в тот самый санаторий, куда уехала твоя знакомая Наташа со своим братом. Все бы ничего, да путевку им достала близкая подруга нашего общего знакомого, к которому ты сейчас отправился. Когда я приехал, жена моего приятеля была в растерянности: та дама, что достала путевку, по ошибке, наверное, взяла чемоданчик моего приятеля, который ему очень и очень дорог. Мы звонили ей, а ее нет. Прямо и не знаю, как успокоить жену моего приятеля… – Богомолов импровизировал и, конечно же, понимал, что напоминание о любимом человеке, в смерти которого Савелий винит себя, вряд ли гуманно, но слово не воробей…

Напоминание о Наташе и ее братишке кольнуло Савелия прямо в сердце, но услышанное далее чуть притупило его боль. Из сказанного он прекрасно понял, что некто был убит вместе со своим сыном из-за какого-то чемоданчика, которым завладела близкая знакомая Мушмакаева. Богомолов хочет, чтобы он нашел этот чемоданчик. Что это за чемоданчик? Может быть, документы какие? Господи, чемоданчик… Не тот ли это «дипломат», который отобрал у него столько энергии?

– Можно подумать, что этот чемоданчик настолько же важен вашему приятелю, как нашему общему знакомому в Нью-Йорке? – Савелий намекал Богомолову на Робота Смерти и его шантаж с атомной станцией.

– Гораздо важнее! – тут же воскликнул генерал, несколько удивившись, что Савелию что-то известно об изобретении профессора Самохвалова. – Хорошо бы вернуть этот чемоданчик.

– Стоит ли? – продолжил игру Савелий. – Может, с ним уже что-то случилось?

– Ты давай не темни, «крестник». Выкладывай! Неужели она тебе рассказала о нем?

– Нет, с ней я не встречался, но ее приятель показал мне чемоданчик, он такой потрепанный, что нормальный человек просто бы его выбросил. Он уже никуда не годится.

– Да, но… – Богомолов был настолько растерян и не сразу нашел слова, чтобы предупредить Савелия об опасности.

– Вы о содержимом? Пусть ваш знакомый забудет о своих вещах, они тоже пострадали. И вы забудьте. Я не собираюсь сутки с ними возиться.

– Сутки? – переспросил Богомолов, потом вдруг облегченно рассмеялся. – Да Бог с ними, с этим чемоданчиком и с вещами, на нет и суда нет. Как хочется скорее с тобой повидаться!

– Я тоже соскучился, «крестный», но… Придется немного подождать.

– Да, ничего не поделаешь. Ладно, рад был тебя услышать! Удачи тебе!

– Спасибо, «крестный»!

– Это тебе спасибо!

В последней фразе генерала было столько благодарности, что у Савелия даже комок подкатил к горлу.

– Хлопотно это… – начал было он, но в трубке раздались короткие гудки.

Денис с Михаилом смотрели недоуменно на Савелия, явно ничего не понимая.

– Послушай, с кем это ты так любезничал? – не выдержал первым Денис. – Что это за «крестный»? О каком чемодане и вещах ты болтал?

– А ты не догадался? – хитро усмехнулся Савелий.

– Неужели о черном «дипломате»? – спросил Михаил.

– В точку, – кивнул Савелий. – Звонил Богомолов: эта адская машина, прежде чем попасть к Мушмакаеву, оставила кровавый след в Москве. Из-за него приятельница Мушмакаева убила отца с сыном.

– Жаль, что она не попалась нам, – процедил сквозь зубы Денис. – Ребята добрались до Москвы?

– Пока нет, – вздохнул Савелий.

– Что будем делать? – спросил Гадаев. – Скоро нужно будет вливать в него очередную дозу.

– Можем двигаться, здесь нас больше ничего не держит.

– А «дипломат»? – напомнил Денис.

– Нам он без надобности. Мы его торжественно всучим господину Дудаеву, он нас еще и благодарить будет. Надо же нам государственные затраты вернуть. – Голос Савелия звучал иронично.

– Думаешь, купится?

– Сделаем так, чтобы купился. – Савелий улыбнулся, в его глазах бегали чертики. Он взял «дипломат» и нырнул с ним под письменный стол, где укрепил его под крышкой. Затем лег на пол, вытянул руки ладонями в сторону «дипломата», сосредоточился и вновь послал мощный пучок энергии в его сторону, затем с нежностью погладил его кожаную крышку.

– Теперь-то точно поверит, – подмигнул он и вновь улыбнулся.

– Ребята, что-то кушать больно хотца, – протянул Денис.

– Вот теперь я не советовал бы здесь долго задерживаться, – заметил Савелий, кивнув в сторону стола, из-под которого он только что вылез. – Прихвати чтонибудь на кухне, и побыстрее сматываемся отсюда.

Ни слова не говоря, Денис метнулся на кухню, залез в холодильник и наполнил огромную полиэтиленовую сумку всем, что попалось под руку. Когда он вернулся к ребятам, они уже были готовы к выходу. Подхватив за руки и за ноги Мушмакаева, они вышли из дома и не торопясь направились к машине, которая стала им почти родной.

Как и предполагал Савелий, за ними кто-то следил. Интересно, кто? Боевики Дудаева или боевики из отряда Мушмакаева? Если подойдут, то это будут, скорее всего, мушмакаевцы, если, конечно, Дудаев не приказал им не вмешиваться!

Как бы то ни было, но они спокойно усадили Мушмакаева на заднее место, рядом с Денисом, а Михаил сел за руль. По городку они проехали спокойно, но на выезде их остановила вооруженная группа боевиков.

– Пароль? – спросил старший группы.

– Какой пароль? – сердито бросил по-чеченски Михаил. – Не видишь, что хозяина вновь враги подранили? Везем в больницу в Аргун.

– А вы кто такие? – подозрительно спросил он.

– Я – Михаил Гадаев, его личный порученец, – с гордостью ответил Михаил. – Послушай, если ты еще нас подержишь немного и хозяин очнется, можешь мне поверить, что он тебя по головке не погладит. Тебе что, Дудаев ничего не сказал? – спросил он, чуть понизив голос.

– А что он должен был мне сказать? – Тот нисколько не удивился упоминанию фамилии Дудаева. Значит, генерал проезжал здесь.

– Как что? О нас, выходит, он ничего не говорил? – раздраженно бросил Михаил.

– В том-то и дело, что нет.

– Проблемы? – поинтересовался Савелий, заметив, что Михаил начинает нервничать.

– Джохар ничего не сказал патрулю, а пароль наверняка сменился.

– Наверное, поэтому он и предлагал своих сопровождающих, – как можно спокойнее заметил Савелий, обращаясь скорее к патрулю, и это возымело действие.

– Дудаев предлагал своего человека? – встрял в разговор старший патруля.

– Не веришь, сам спроси у него.

– Хорошая мысль, – подхватил тот, вытащил из кармана трубку сотового телефона и быстро набрал номер. – Соедини с командиром, это старший лейтенант Тутаев, командир патруля. – Проговорив эти слова, он стал ждать, не спуская глаз с сидящих в машине. – Я остановил машину, в которой везут раненого племянника вашего… – начал объяснять он по-чеченски. – Один из них, русский, говорит, что вы предлагали им своего сопровождающего. Слушаюсь! – Он вытянулся и протянул трубку Савелию. – С тобой хочет говорить.

– Бешеный? – услыхал Савелий знакомый голос Дудаева.

– Он самый! А вы кто? – Савелий специально сделал вид, что не узнал собеседника.

– Это Дудаев. Приветствую вас.

– И я вас. Давно не виделись, – усмехнулся Савелий.

– Как мой племянник? – не обращая внимания на иронию, спросил тот.

– Не надолго, но приходил в себя, – понимая, чего добивается Дудаев, ответил Савелий.

– И что? – с некоторой тревогой спросил тот.

– Минуту, – Савелий взглянул на старшего патруля, – я должен отойти, разговор больно личный.

– Хорошо, но только один и не очень далеко, – чуть подумав, согласился тот, и Савелий отошел метров на десять.

– Извините, но я немного уединился: вряд ли вам хочется, чтобы кто-то посторонний слышал наш разговор, – сказал он в трубку.

– Вы правильно подумали. Итак?

– Я, помнится, сказал, что привык выполнять данное мной слово, – напомнил Савелий.

– И все-таки?

– Племянник сказал, что финансовые дела между вами вы решите по его выздоровлении, так что чемоданчик ваш, но… – Савелий красноречиво замолчал.

– Сколько?

– Двести пятьдесят тысяч баксов.

– Двести пятьдесят? – переспросил Дудаев.

– Да, и это на пятьдесят тысяч меньше, чем вы обещали.

– В таком случае я также привык выполнять свои обещания, плачу триста тысяч! – заверил он.

– Как вам будет угодно.

– Каким образом будет происходить обмен?

– Вы присылаете сюда, на патрульный пост, своего человека с деньгами и паролем на доставку вашего племянника в больницу, я говорю, где находится чемоданчик. Как только чемоданчик будет у вас, вы даете отмашку своему человеку, и тот вручает нам деньги, а я сообщаю вам код замка и код входа в систему, после чего мы расстаемся, как старые приятели. Идет?

– Вполне. Дайте-ка командира патруля.

– Минуту. – Савелий вернулся и протянул старшему лейтенанту трубку. – Он хочет с тобой поговорить.

– Да, старший лейтенант Тутаев у телефона, – вытянулся тот по стойке «смирно», немного послушав, он что-то бросил по-чеченски, отключил связь и повернулся к Савелию. – Хозяин сказал, чтобы вы подождали его человека с нами: хотите – в землянке, хотите – на воздухе, хотите – в машине.

– Благодарю вас, старлей, мы в машине подождем, – стараясь быть вежливым, ответил Савелий.

– Хорошо. Вон там поставьте машину. – Старший патруля кивнул в сторону от дороги, а сам что-то сказал своим подчиненным, и они вернулись на прежнее место.

Савелий сел в машину, ее перегнали в указанное место, но выходить не стали.

– Что он ответил Дудаеву? – спросил Савелий.

– Что тот может не беспокоиться о своих друзьях: они будут с нами максимально учтивы, – перевел Михаил. – Я могу тебя спросить?

– Конечно.

– Тебе что, удалось поставить взрыв на определенный час? – с некоторым недоверием спросил он.

– Нет, на определенные действия. – Савелий хитро усмехнулся.

– Как это? – нахмурился Денис.

– Очень просто, откроют чемоданчик, а он как бабахнет, – рассмеялся Михаил.

– А если открывать будет не тот, кому нужно, тогда как? – снова усмехнулся Савелий.

– Тогда не знаю, – признался Михаил.

– После того как крышка будет открыта, система сработает через сто восемьдесят минут!

– Почему именно через три часа?

– Не знаю, мне показалось, что это оптимальное время со всех сторон. На нас меньше подозрений, это во-первых, да и ночь уже будет, глубокий сон, это во-вторых.

Забегая вперед, надо сказать, что Савелий рассчитал почти все правильно, но не учел одного: Дудаев именно в эту ночь был приглашен на годовщину свадьбы своего давнего приятеля и задержался там. Неизвестно, сколько бы продолжилось гулянье, если бы к нему, среди ночи, не приехал один из его помощников, который сообщил о взрыве и о том, что погибли все, кто был в тот момент в его комнате: домохозяйка, его порученец и двое охранников. Когда Дудаев приехал и взглянул на место взрыва, он сразу понял, что взорвался «дипломат», и так разозлился, что всех прогнал прочь, а его ругань слышалась еще с полчаса. В конце концов Дудаев решил, что во всем виновато любопытство: кто-то из погибших решил заглянуть внутрь «дипломата», и в нем сработала система защиты…