Текст книги "Кремлевское дело Бешеного"

Глава 3. Встреча с Христо Граничем

Вернувшись в Москву, Савелий отоспался вволю, сходил в Нескучный сад, где восстановил энергетические силы от деревьев, затем вернулся домой, прилег на диван и погрузился в мысли, которые занимали его до спешного вызова Богомолова. Савелий вспомнил все свои тогдашние ночные размышления и некоторые выводы, сделанные им после беглого анализа кремлевских фигур и окружения Президента. Это придало ему уверенности. Он вскочил с дивана, сделал энергичную зарядку, постоял под контрастным душем, плотно позавтракал и теперь чувствовал, что ему любые задачи по плечу.

Первым делом он позвонил Фадееву и договорился с ним о встрече. Савелий теперь знал, чем Виктор Илларионович мог ему помочь, и не собирался отказываться от этой, так ему необходимой помощи. Следующим звонком Говорков разбудил своего давнего партнера Костю Рокотова; тот, как обычно, по молодости лет где-то до утра колобродил и потом до двух-трех часов дня отсыпался.

– Костик, ты мне нужен, – сказал Савелий, убедившись в том, что друг окончательно проснулся. – Поможешь?

– Нет вопросов!

Костя, как всегда, обрадовался тому, что Савелий «берет его в дело», его собственная деятельность в качестве частного детектива, вечно распутывающего любовные треугольники богатеньких клиентов, иногда надоедала ему рутиной и однообразием. А когда Савелий появлялся на его горизонте, всегда разворачивались такие головокружительные события, что на их фоне меркли все остальные заботы Константина. И потом, Рокотов гордился тем, что Савелий ему доверяет. Еще бы, кто он, Костя, а кто Савелий, и вот, поди ж ты, партнеры на равных!

– Ты пока досыпай, – предложил Савелий, – а я сейчас определюсь по своим делам и днем тебе еще позвоню. Ты только никуда не уходи из дому, ладно? Вечером мы должны встретиться, поговорить надо об одном дельце.

– Хорошо, я буду ждать твоего звонка, – пообещал Костик и, услышав в трубке короткие гудки, снова погрузился в сон.

Следующий звонок Савелия раздался в кабинете генерала Богомолова. Поскольку Константин Иванович был в курсе предстоящей Савелию задачи, Бешеный без особых предисловий попросил у своего «Крестного» только одно: помочь с его прикрытием.

– Давай, Савушка, подъезжай ко мне на Лубянку, пообщаемся на эту тему, – сказал генерал. – В два часа тебя устроит? У меня как раз обеденный перерыв намечается, вместе поедим и пообщаемся заодно…

– А кто платить за обед будет? – в шутку поинтересовался Савелий.

– Я же генерал, а не ты, – в том же шутливом тоне откликнулся Богомолов, – так что делай выводы.

– Что ж, своего работодателя покормить не грех, – делано вздохнул Савелий, – так что обед за мной. Буду в два часа как штык.

День, расписанный до самого вечера, покатился у Говоркова как по рельсам.

Сначала, встретившись в одном из малоприметных кафе с Фадеевым, Савелий попросил Виктора Илларионовича уточнить названия зарубежных банков, с которыми сотрудничает президентская Администрация. Те копии документов, которые хранились у Говоркова в малютинском портфеле, были чуть ли не все годичной давности. А Савелий хотел знать точно, не изменилось ли что-нибудь за прошедшее время в финансовом ведомстве Кремля: остались ли те же партнеры, те же банки, те же фигуранты в банковских документах или что-то надо скорректировать? Кого-то убрать, кого-то добавить.

Фадеев пообещал Савелию дня за три подготовить всю необходимую информацию.

За разговором Савелий не заметил, как время перевалило за полдень. С большим трудом Говорков успел к назначенному времени на Лубянку. Они почти одновременно с генералом, только с разных сторон, оказались у служебного входа в здание ФСБ.

– Ну что, Савелий, успел проголодаться? – спросил Богомолов, садясь в служебный «Сааб». – Куда поедем? Ты вроде бы лучше должен знать, где быстро и вкусно можно отобедать.

– Да хотя бы в «Савой» можно махнуть. Чего куда-то тащиться, вон он, рядом же. – Савелий указал на большое темное здание по соседству.

– Э-э-э, «крестник», в таких местах на серьезные темы говорить не принято, – слегка улыбнулся генерал, намекая, что этот фешенебельный ресторан находится под недреманным оком ФСБ.

– Понял, – ответно улыбнулся Савелий. – В таком случае выходит, что вы лучше знаете! Вот и командуйте сами!

– Знаю я одно местечко тут неподалеку, на Мясницкой. Отличная украинская кухня, – предложил Богомолов. – И, между прочим, недорого, не то что в «Савое», где за один хрен на блюдечке три доллара берут, а за два – по десять…

– Как скажете, Константин Иванович, – согласился Савелий, залезая в машину.

Минут через десять они уже ели вкусно сваренный настоящий густой украинский борщ с румяными чесночными пампушками. Затем под галушки со сметаной выпили немного фирменной горилки с перцем и, дождавшись, когда официант принесет ароматного медового киселя, наконец приступили к разговору.

– Судя по всему, у ребят из кремлевской Администрации в Европе все на мази: все схвачено, за все уплачено, – сказал Савелий, – я уж не говорю про Россию, где они через своих людей контролируют и таможню, и погранслужбу, и ФСБ… Начать я хочу со Швейцарии, но соваться туда сразу мне не с руки, надо делать ходы наверняка. Поэтому поначалу поеду-ка в Австрию или Чехию – я еще окончательно не решил, но для нашего разговора это не так уж важно. В общем, мне нужны «чистые» документы, с которыми на меня никто не станет пялиться и задавать лишние вопросы. Как вы понимаете, это мне нужно для страховки, – пояснил он. – Конечно, было бы хорошо, если бы я мог воспользоваться не одним комплектом документов, а двумя-тремя, но это мое пожелание, понимаю, на грани фантастики.

– Почему же, Савушка, не скажи, – возразил Богомолов, – если надо, мы и десять комплектов подготовим. Здесь важен только единственный фактор – время, на каждый комплект, учитывая строгую секретность твоей предстоящей работы, понадобится дня три, не меньше. Думаю, тебе не резон торопиться. В таком деле, как говорится, лучше перебдеть, чем недобдеть, – предложил генерал, понимая, что его «крестник» все равно решит по-своему, но, как говорил товарищ Сталин, «попытка не пытка». – Не спеши, подготовься как следует, тогда и начнешь.

– Я уже начал, Константин Иванович, – сказал Савелий, – не могу я столько времени терять! Дня три еще куда ни шло, но больше не могу.

– Понял. Значит, выходит, один комплект?

Зная Бешеного, генерал понимал, что в данном случае уговаривать его бесполезно: раз он уже настроил себя на повышенную активность, то ничто теперь его не остановит. Если что, он и без прикрытия начнет действовать…

Богомолов посмотрел на часы: пора было возвращаться в управление. Савелий, как обещал, расплатился за двоих, удивившись действительно щадящей цене сытного обеда. Они договорились, что Богомолов, как только у него появятся необходимые документы, немедленно сообщит Савелию. На этом они и расстались.

Савелий достал из кармана куртки мобильный телефон и набрал номер Константина. Тот уже не спал, тоже успел пообедать и в нетерпении ожидал его звонка. Савелий вызвал его на Тверскую улицу: он давно следовал правилу – все важные разговоры вести вне помещений, затерявшись в толпе прохожих.

Встретившись у памятника Юрию Долгорукому, они не спеша направились вверх по Тверской улице.

– Ты газеты читаешь? – спросил Савелий у Рокотова.

– Да. А что?

– Значит, ты в курсе того, что там пишут о Президенте и том, что вокруг него творится, – полувопросительно-полуутвердительно констатировал Савелий.

– Ты о его «Семье» и об окружении? Еще бы не в курсе, об этом же на каждом шагу кричат все кому не лень! – усмехнулся Константин. – Старого, беспомощного льва кто не пнет? Черт их разберет, верить во все это или нет… Со стороны вроде кажется, что все у них сходится, а что там по-настоящему творится… Кто знает правду?

– Ну, коль скоро и тебя это волнует, – перехватив его недоуменный взгляд, сказал Савелий и торжественным тоном добавил: – Волнует, как всякого порядочного гражданина своей страны! – И, не дожидаясь его реакции, закончил свою мысль: – Так вот у меня к тебе просьба: сможешь найти источник, откуда журналисты материалы для публикаций черпают? Надо тщательно проанализировать все последние публикации, сравнить их, отсортировать, где мусор, а где серьезные факты. Мне лично, Костя, кажется, что все наши журналисты из одного корыта кормятся. Ты, пожалуйста, уточни это… – Он задумался на мгновение, потом добавил: – Было бы хорошо, если бы тебе удалось познакомиться с кем-нибудь из этих борзописцев. Прояви инициативу, так сказать, глядишь, в личном общении, что и всплывет интересное.

– А зачем тебе это? – удивился Рокотов. – Неужели ты сам в журналисты собираешься податься? Или за этим стоят более серьезные дела?

– Мне кажется, Костик, ты забыл одну народную мудрость: много будешь знать, скоро состаришься, – ушел от ответа Савелий. – Помнишь, я рассказывал, как на нашей зоне говорили: «Меньше знаешь – лучше спишь и дольше живешь». Сделай, о чем я тебя прошу. Могу сказать только одно: ты мне этим очень поможешь. Как думаешь, сколько уйдет у тебя на это времени?

– Не знаю… – Константин задумался, недовольно покачивая головой. – Ну и загрузил ты меня, приятель… Думаю, неделя-полторы понадобится… Как повезет…

– Ты уж постарайся, чтобы повезло! – Савелий ободряюще хлопнул Костю по плечу. – Ладно, я пошел. Меня тут дней десять не будет, так что действуй в автономном режиме и звони только в самом крайнем случае, то есть в безвыходном. Если у тебя пойдут какие-то расходы…

– Давай не будем! – возмутился Костик. – Что я, без денег, что ли, живу?! Насколько я понимаю, ты тоже не к частнику в следаки нанялся. А на государственные интересы можно и раскошелиться: раз оно такое бедное стало, помогать ему – наш прямой гражданский долг, – закончил Константин без ложного пафоса.

– Я гляжу, Костя, что ты и сам все прекрасно понимаешь. Рад, что не ошибся в тебе. Напоследок только попрошу: будь предельно осторожен, не засвети своего интереса; поверь, пасти тебя никто не станет, чуть что – упакуют в деревянный ящик и под землю!

– Это мы еще посмотрим! – нахмурился Рокотов, он не считал порученное ему задание таким уж сложным и опасным, чтобы на этом стоило заострять особое внимание, и потому Савелий недовольно сказал:

– Костик, мне кажется, я никогда не бросался понапрасну такими словами. Поверь, дорогой, то, о чем я тебя попросил, очень и очень опасно. А потому будь предельно осторожен! – И серьезно добавил: – Более того, не геройствуй понапрасну: чуть что – моментально ложись на дно!

Константин внимательно посмотрел в глаза Савелия и тут, видно, осознал, что задание старшего друга только с виду кажется таким простеньким.

– Хорошо, «старшой», я все понял!

Договорившись пересечься через десять дней, приятели разошлись у станции метро.

Савелий поехал в банк, где в личной сейфовой ячейке, оставленной ему по наследству Амираном-Мартали, хранился малютинский портфель с документами, он еще раз хотел все внимательно пересмотреть, чтобы выстроить четкую последовательность своих действий. А Константин отправился в библиотеку – у него на этот день ничего не было запланировано, и не имело смысла откладывать поручение Савелия в долгий ящик…

Через пару дней Савелий получил от Фадеева все, что просил. Вместе с копиями документов, оставленных ему в наследство Малютиным, у Говоркова теперь было с чего начинать: он уже точно знал, что все основные банковские операции в Европе людей из президентского окружения обязательно проходили через частный швейцарский банк «Боггардо». В этом же банке – его центральный офис располагался в Лугано – якобы имелись, по утверждениям как западных, так и российских журналистов, личные счета Президента, его родственников и некоторых приближенных к нему людей.

Савелию было очевидно, что для выполнения возложенной на него миссии ему во что бы то ни стало надо добраться до самого «святая святых» любого банка – так называемого клиентского списка. Как его заполучить – при помощи кнута или пряника, – станет ясно только на месте.

Савелий позвонил генералу Богомолову и с радостью узнал, что документы для прикрытия уже готовы. Он получил их, встретившись с человеком генерала. По ним Савелий числился штатным сотрудником одного из государственных телеканалов, имел обычную русскую фамилию Николаев, имя на всякий случай сохранили – Сергей, а целью его поездки за границу значилось: «Предсценарная подготовка телевизионного цикла „Объединенная Европа“». В тот же день Савелий вылетел рейсом Люфтганза в Мюнхен.

Еще из Москвы Савелий позвонил в Югославию Христо Граничу, с которым Говоркова свела судьба во время его рейда в Косово минувшей весной. По счастливой случайности (и случайности ли?) Христо тоже оказался прошедшим Посвящение. Два человека, еще недавно не знавших друг друга, благодаря тем знаниям, что вложил в них Учитель, буквально в считаные минуты стали близки, как родные братья. И поскольку Христо с благословения Учителя занимался в Западной Европе почти тем же самым, чем Савелий в России (боролся со Злом всеми доступными ему способами), прекрасная осведомленность Гранича о нюансах местной политической жизни и созданная им профессиональная агентурная сеть в европейских странах могли Савелию здорово пригодиться. Во всяком случае, Говорков, обещая выполнить просьбу Президента, рассчитывал на помощь своего духовного брата по «Посвящению»…

Нужно заметить, что судьбы Христо Гранича и Савелия Говоркова во многом совпадали. Как и Савелий, Христо в раннем возрасте потерял родителей, только они, в отличие от родителей Савелия, погибших в автомобильной катастрофе, погибли от рук бандитов. Отец Гранича, по имени Олеко, был наемником и воевал в рядах французского Иностранного легиона в одной из африканских стран.

Там Олеко влюбился в местную мулатку, которая ответила ему взаимностью. Вскоре она забеременела, и Олеко настоял на том, чтобы их брак был освящен тамошним священником. Пришла пора рожать, но принимать роды было некому: за неделю до этого полковой доктор скончался от инфекции.

Командир Олеко пошел навстречу молодым. Он дал им машину и отправил в ближайший город, где находился главный военный госпиталь французов, а на обратном пути Олеко должен был забрать в штабе деньги для выплаты денежного довольствия солдатам и офицерам.

Роды прошли успешно, и счастливые родители со своим сыном Христо в сопровождении одного охранника возвращались в полк. Но по дороге на них напали грабители, которые не только убили охранника и Олеко, но и не пощадили мать Христо, которая, желая спасти сына, успела незаметно завязать платочком ему ротик, чтобы его плач не привлек внимание злодеев, и спрятала его в тряпках на полу машины.

Грудного младенца Христо ожидала мучительная смерть от голода, если бы, на его счастье, на него не наткнулись странствующие по свету монахи, возвращавшиеся в родные тибетские горы. Увидев брошенную машину, они обшарили ее и обнаружили чуть живого младенца. Посчитав его небесным посланцем, монахи взяли его с собой, благо с ними бродяжничала шотландская колли, которая в тот момент только что принесла щенков. От ее потомства пришлось избавиться, но ее молочком отпоили младенца, а когда вернулись домой, будущий Учитель Савелия взял мальчика под свою опеку…

Мальчик рос смышленым, но не очень физически сильным: вся его энергия, все природные дарования проявлялись только в необыкновенно быстром умственном развитии. Его нельзя было назвать хилым и тщедушным, но и физически противостоять нормальному сильному мужчине он вряд ли бы смог долго. Сначала Учитель был несколько озадачен: он даже пытался настаивать на его физическом развитии. Однако, обнаружив в мальчике сенсорные способности, а также способность не только ощущать на огромном расстоянии объект внимания, но и передавать этому объекту свои мысли, постепенно пришел к выводу, что способности его ученика настолько уникальны, что их нужно всячески развивать. Беречь и не требовать от Христо того, что у него плохо получается.

Учитель отпустил Христо в «свободное плавание» за несколько месяцев до появления у него нового ученика – Савелия Говоркова. Учитель сразу распознал в Савелии то, что он пытался воспитать в Христо. Савелий был более совершенен, чем Христо, но это было совершенство гармонии, иными словами, если искать сравнение в спорте, Савелий олицетворял совершенство многоборца, а Христо был уникален в одном виде, и его способности и умение в этом виде далеко превосходили возможности других.

Постепенно Учитель пришел к выводу, что эти двое, объединившись в одну команду, станут несокрушимой и неуязвимой силой в борьбе с всемирным Злом. Однако Учитель понимал и то, что путь к их объединению будет долог и тернист. К этому объединению они должны прийти собственным, почти одновременным решением. Но до этого каждый из них должен научиться прислушиваться к напарнику, ощущать биение его сердца, улавливать мысли, особенно мысли о помощи, научиться осторожно, использовать те умения другого, которыми он сам не обладает. Их отношения должны быть сродни тем, которыми обладают однояйцовые близнецы: одна нервная система, одно состояние души и тела…

Савелий назначил Христо встречу на вечер того же дня в Вене, у здания всемирно известной оперы. И он, взяв напрокат в мюнхенском аэропорту серебристого цвета «БМВ», мчал по отличному скоростному автобану в сторону столицы Австрии.

Ни Швейцария, ни Австрия в Европейское экономическое сообщество не входят, поэтому так называемая единая Шенгенская виза, которая позволяет свободно передвигаться по странам – членам ЕЭС, в этих государствах не действует. Именно эти обстоятельства повлияли на маршрут Савелия. Он, зная порядки в Западной Европе, подстраховался: въезд в Австрию из Германии на автомобиле с немецкими номерами облегчал процедуру погранично-таможенных проверок. Видя, как австрийский пограничник лишь мельком взглянул в его паспорт и лениво махнул рукой, дескать, проезжайте, все «аллес ин орднунг», Савелий внутренне похвалил себя за предусмотрительность, а службу Богомолова – за надежные документы для прикрытия…

Христо Гранича Савелий увидел издалека: тот сидел у входа в небольшой кафетерий, положа ногу на ногу, за маленьким выносным столиком, с чашкой кофе в руках, прямо напротив центрального входа в Венскую оперу.

– Здравствуй, Христо! – сказал Савелий, подойдя к нему, он был очень рад видеть его.

– Здравствуй, брат! – не скрыл радости и Христо.

Гранич поставил чашку на столик, встал и, как делал это Учитель, взяв обе руки Савелия под локти, коснулся его груди своей грудью, а потом прикоснулся плечом к плечу Савелия, то есть тем местом, где у обоих был «знак Посвящения» – светящийся ромб. Мгновенно оба ощутили тепло, перелившееся друг другу.

– Садись, брат, – пригласил Христо, – тебе же не терпится скорее начать разговор.

Савелий присел на изящный стульчик. Христо подозвал официанта и что-то сказал ему по-немецки. Тот исчез.

– Ты, кажется, впервые в Вене? – уточнил Гранич у Савелия.

– Да, а что?

– Сейчас ты попробуешь настоящий венский кофе. Я, когда бываю в Австрии, пью его только здесь. Учти, Савелий, настоящий кофе можно выпить только в двух местах земли. В приморских кафешках Константинополя, то есть нынешнего Стамбула. И в Вене, здесь, в кафе «У оперы».

Словно подслушав рекламу Христо, рядом с Савелием возник официант. Еще до того, как он появился, Савелий уже уловил ароматный запах дорогого кофе, струившийся от маленькой чашечки, которую он нес.

– Не знаю, как в Турции, – я там был, но не имел времени гурманствовать, – но здесь кофе действительно превосходный, – одобрил Савелий, сделав маленький глоток.

К его удивлению, кофе был не горячим, поверх жидкости плавало то ли мороженое, то ли взбитые охлажденные сливки, Савелий так и не разобрал, однако это не помешало ему оценить вкус напитка.

– Скажи, а почему ты вдруг вспомнил про Константинополь? – спросил он Христо.

– Считаю, что время Османской империи уже давно подошло к концу, а Средние века, когда турки владели всем Средиземноморьем – Египтом, Северной Африкой, Испанией, Грецией, Болгарией, Сербией, – давно миновали, – жестко объяснил Гранич. – И если бы не ваша дикая революция семнадцатого года, то славяне сейчас не платили бы дань туркам за каждый проход своих судов через Босфорский пролив.

– Да, я понимаю, что ты имеешь в виду, – подхватил тему Савелий, – после успешного наступления в шестнадцатом году русская армия была в двух шагах от взятия самой первой православной столицы. Хотя… если бы у русских солдатиков и генералов тогда все и получилось, то Босфором владела бы Греция. Но православие не помешало ей стать членом НАТО…

– Если бы тогда царь Николай не был под влиянием Распутина и не вернул русские войска из-под Константинополя, то идея славянского братства, основанного на православии, стала бы реальностью. И кто знает, как бы все потом повернулось? Может быть, тогда Россия воспрянула бы духом и победила Германию, а большевики не подмяли бы страну под себя… Тогда и Гитлер побоялся бы развязывать новую мировую войну, а американцы не вели бы себя в Европе как хозяева… И не было бы никакого НАТО, а у Греции были бы более подходящие союзники.

– Э, Христо, ну ты и размечтался! – улыбнулся Савелий. – Мы так далеко с тобой зайдем… Знаешь, как у нас в России говорят? «Если бы бабушке да дедушкин член, это была бы уже вовсе не бабушка, а дедушка!..»

– Да, я знаю эту поговорку, – усмехнулся в ответ Гранич. – Но тут-то другое. Мы просто с тобой поиграли в геополитическое прогнозирование. Берется энное количество данных, они анализируются и на основе анализа строится некий прогноз. И если хоть одна из данностей меняется весьма незначительно, то результат может оказаться чуть ли не противоположным прогнозу. Это азбучная истина, ты же должен помнить, что нам об этом рассказывал Учитель…

– Я помню, о чем говорил Учитель. Но я помню и о том, о чем он нас предупреждал, – возразил Савелий. – «РАЗМЫШЛЯЙТЕ О РЕАЛЬНОМ, А НЕ МНИМОМ. АБСТРАКТНЫЕ ИГРЫ УМА ВЕДУТ К ЗАБЛУЖДЕНИЯМ И, В КОНЕЧНОМ СЧЕТЕ, К НЕВЕРНОЙ ОЦЕНКЕ СИТУАЦИИ…» – дословно повторил Савелий. – Конечно, от прогнозов в наше время никуда не деться. Но когда хотя бы одно исходное условие изначально не верно, то окончательный вывод будет всегда ошибочным.

– Тут ты прав, признаю! – Христо поднял руки. – В логике тебе не откажешь… – Он отодвинул от себя пустую кофейную чашечку, как бы давая тем самым понять, что шутки кончились и пора приступать к делу. – Ладно, что было, то прошло. Бог с ним, с Константинополем! Хотя, сам понимаешь, иногда и помечтать хочется о возвращении православных святынь… – Он глубоко вздохнул. – Давай отвлечемся от бесед на исторические темы и поговорим о реальной жизни. Выкладывай, что там у тебя.

Савелий вкратце рассказал Граничу о личном секретном поручении, которое дал ему Президент. Упомянул он и о тех документах, подлинники которых ему были нужны для выполнения этого поручения.

– От тебя, Христо, мне необходимо только одно, – в заключение сказал Савелий, – наладить контакт с кем-нибудь из руководства банка «Боггардо» в Лугано, у тебя же обширные связи в финансовых кругах Европы, повороши их. Глядишь, кто-нибудь из финансистов нас к «Боггардо» и приведет.

– Какое у тебя прикрытие? – поинтересовался Гранич.

– Обычное: тележурналист… Зовусь Сергей Николаев. Документы надежные – проверено.

– Вот если бы ты был новорусским олигархом… – задумался Христо: видимо, он сейчас мысленно перебирал все подходящие контакты.

– Ты что, Христо! – резко возразил Савелий. – Олигархи же все на виду, наперечет…

– Ну и что? Ты мог быть не самим олигархом, а его представителем. Можно у вас там организовать такое поручительство?

– Ты забываешь, что о том, чем я тут собираюсь заниматься, знают всего пять человек: ты, я, генерал Богомолов, доверенный человек Президента Фадеев и сам Президент. Больше никого в этом списке быть не должно. Поручительство, о котором ты упомянул, мне дать наверняка смогли бы, но, чтобы получить его, скорее всего, пришлось бы кого-то вводить хоть немного, но все же в курс дела, а это категорически исключено… Так что, брат, подумай, как обойтись тем, что у нас уже есть.

– Ладно, подумаю. Но для этого мне надо встретиться с одним человеком. Не волнуйся, он проверенный, и не единожды: берет за информацию деньги и молчит как рыба. Через него хочу навести кое-какие справки. Раз уж все так секретно, придется общаться без техсредств. Это значит, что я на день уеду в Италию. Где ты будешь?

– Наверное, в Берне… – неуверенно пожал плечами Савелий, – хочу быть поближе к предстоящему месту событий. У тебя есть номер моего мобильного? Сообщи, когда у тебя появятся новости. Я надеюсь на тебя, Христо. Ведь Я – В ТЕБЕ, А ТЫ…

– …ВО МНЕ!.. – закончил за Савелия фразу Учителя Гранич. – Что ж, Бешеный, где бы ты ни был, я тебя найду: у тебя очень сильное биополе, на твою волну нетрудно настроиться. Надеюсь, мы скоро, даже очень скоро увидимся.

Мужчины встали. Христо по-братски обнял Савелия и тут же удалился быстрым шагом куда-то в глубь освещенной ночными огнями Вены…

Берн, куда Савелий приехал на следующий день, переночевав в придорожном австрийском мотеле, он выбрал по одной простой причине: столица Швейцарской Конфедерации располагалась чуть ли не в центре страны, отсюда было рукой подать до немецкой границы, а там и до Мюнхена; удобно также было и то, что Лугано тоже был неподалеку. В сам Лугано Савелий не поехал из-за того, что этот городок был совсем небольшой и те, кому это было надо, легко могли вычислить его. Савелий подумал, что в столичном городе, как ни странно, ему будет спокойнее.

К вечеру того же дня дал о себе знать и Гранич: сначала Савелий почувствовал, как у него стало легонько покалывать в том месте, где на его плече размещался ромб Посвящения, и почти сразу же после этого залился сигнал мобильника.

– Есть хорошие новости, брат! – сообщил по-английски Христо; прощаясь, они договорились, что в целях конспирации, чтобы не афишировать своего славянского происхождения и не привлекать ненужного внимания, будут общаться на английском, который оба знали в совершенстве.

Они обменялись парой незначительных фраз, затем Савелий сообщил Христо название своей гостиницы и отключил телефон. Еще пару секунд на плече у Бешеного покалывал ромб, напоминая о недавнем собеседнике, а потом и это ощущение пропало. Савелий, радуясь сообщению о хорошей новости и одновременно гадая, в чем конкретно она заключается, собрался пораньше лечь спать: он чувствовал, что завтра ему предстоит действовать по-настоящему…

Савелий неторопливо обедал в кафешке при гостинице, когда перед его взором предстал Гранич.

– С тебя причитается! – весело сказал он, присаживаясь рядом. В руке он держал легкую папочку на молнии. – Угостишь обедом, а то я с утра ничего не ел: сначала, правда, хотел из Милана прямо сюда лететь, но пришлось еще в Лихтенштейн заскочить, проверить кое-что – вот и не успел.

«Наш пострел везде поспел!» – подумал по-русски Савелий, а по-английски подозвал официанта и заказал тому гору всяческих деликатесов для довольного удачной поездкой Гранича. Официант, обрадованный такой широте заказа, позвал себе на помощь еще одного, и они в четыре руки быстро накрыли богатый стол.

– Ты давай ешь, после поговорим, – сказал Савелий, заметив, как заблестели у Христо глаза от аппетитно выглядящих тарелок с деликатесами.

Гранич кивнул и принялся уминать за обе щеки все, что перед ним поставили официанты. Пока Христо ел, Савелий заглянул с его разрешения в папочку, там были какие-то счета и нарисованная от руки небольшая схемка с буквами вместо имен. Савелий вздохнул: он понял, что без Гранича в этом ему придется разбираться не одни сутки. Пришлось ждать еще минут двадцать, пока его напарник окончательно не насытился. Они выпили напоследок по бокалу темного пива и вышли из кафе: говорить о своих секретах и тот и другой предпочитали на улице.

Несмотря на то что оба были уверены в том, что об их присутствии в Берне никто не знает, они все-таки опасались прослушки и решили подстраховаться.

Наконец Савелий и Христо оказались на пустынной аллейке городского парка. Они сели на лавочку, и Христо достал свои бумажки. Теперь он заговорил по-русски. Савелий улыбнулся в который раз – никак не мог привыкнуть к тому, что Христо говорил по-русски так, словно этот язык был его родным. На самом деле он выучил русский всего лишь пару лет назад.

– Когда, Савелий, я говорил тебе, что постараюсь кое-что уточнить, я имел в виду довольно известный «Банко дель Боггардо» – это его официальный гриф на всех документах. У меня в Милане есть один хороший знакомый финансист. Лет десять назад он переехал из еще коммунистической Югославии в Италию, удачно женился на дочке тамошнего банкира, тесть ввел его в дело и все такое. Короче, наш Ладомир пошел в гору: сейчас у него свой банк, состояние, третья жена – в общем, все в порядке. Не стану подробно распространяться, почему Ладомир регулярно делится со мной очень интересной информацией, но это факт, поверь мне на слово. Короче, попросил я его нарыть кое-что о банке «Боггардо», у меня на него есть кое-какие зацепки, с этим банком изначально дела обстояли нечисто, была у меня такая информация от итальянских спецслужб… – Христо сделал небольшую паузу, словно сверяясь со своим «внутренним компьютером». – И представляешь, все мои предположения подтверждаются! Банк действительно создан на деньги итальянских мафиози, и его несколько раз ловили на отмывке капитала, нажитого криминальным путем… Вот, смотри, тут все цифры, кто куда отправил и сколько…

Савелий проследил за пальцем Христо. Тот тыкал в колонки цифр в основном с шестью нулями. Ни сами эти цифры, ни длинные номера банковских счетов ничего Савелию не говорили.

– Постой, Христо, честно говоря, я в банковском деле не очень силен, точнее сказать, совсем «не Копенгаген», – откровенно признался Савелий, – ты по-человечески, без этих цифр, можешь мне объяснить суть дела?

– Извини, брат, я забыл, что ты специалист совсем по другим вопросам… – с улыбкой заметил Христо. – Ладно, обойдемся без цифр. Они пригодятся для суда, если когда-нибудь до него дойдет…

И Савелий услышал от Гранича прелюбопытнейшую историю о человеческих страстях и пороках…

Оказалось, что «Банко дель Боггардо» был основан сорок лет назад, но первые подозрения появились у полиции лишь в начале восьмидесятых годов, и с тех пор за этим банком потянулся шлейф финансовых скандалов.