Текст книги "История Киева. Киев руський"

Откуда пошла Русь. Кельтское происхождение Киевской Руси из Франции

На Старокиевской горе имеется памятный знак с надписью: «Откуда є [есть. – В. К.] пошла Руська земля». Некоторые читают «Отсюда» из-за своеобразного написания. Сделать такую надпись в центре столицы УССР, даже в юбилейном 1982 г., было большой смелостью! Неведомые мне авторы, вернее, инициаторы воздвижения камня с этой цитатой из давней летописи, достойны всяческой похвалы и почитания. В отличие от предыдущего очерка об Одоакре, где я использовал несколько источников, все нижеизложенное взято из книги Сергея Шелухина «Звiдкiля походить Русь», изданной в Праге в 1929 году. В ней ответы на многие вопросы, которые волновали меня, как пишущего об отечественной истории. Тем более что за пару столетий бытующая норманнская теория происхождения Руси давно стала больше политикой, чем исторически обоснованным процессом. Но наука не политика, а поиски, освещение и служба истине. Очень часто исторические сведения, на которых как бы базировались летописи, перекручивались или неправильно истолковывались. И это при том, что все летописцы излагали факты в угоду князю, монастырю, заказчику. А современное изложение прошлого или происходящего разве не исключает предвзятость? К примеру, летописец исключил русов из шведов, норманнов, англичан, готов. Он их называл отдельно, так как это был другой народ. Также сообщает про две Руси – одну пришедшую, другую метропольную, которая находится на юге нынешней Франции, с живущими рядом волохами и галлами, которых он называет галичанами. Для науки норманнизм сыграл фатальную роль. Зафиксированный норманнистами, как начало русской истории, 862 г. стал барьером, за которым шла тьма, то есть ничего похожего на государственность даже отдаленно не было. После опубликования В. Татищевым некоторых отрывков из Иоакимовой летописи о дорюриковском времени Шлецер набросился на него с бранью и обвинениями в фальсификации, а летопись назвал «глупой сказкой». Вот почему схему российской истории искусственно скомпоновали на основе рода Рюрика. Это все равно, что сложить историю Испании и Австрии исключительно на представителях Габсбургского рода. Еще при царизме принятая схема провозглашала, что до «призвания варягов» не было даже намека на государственность, поэтому и не могла существовать украинская или белорусская история. Так создавалась фикция о «единой русской народности». Из Суздаля, а потом из Москвы проводилась политика уничтожения южных и западных городов. Академик Пыпин пишет: «В крайних случаях, как например в Новгороде, московская власть помогала объединению простым истреблением непокорного населения, выведением туземцев и переводом на их места московских жителей, установлением московских порядков управления быта». (А. Н. Пыпин. История русской этнографии. СПб., 1891). И тут обходились не только отрезанием языка набатного колокола, как в Великом Новгороде. Подобные меры принимались повсеместно. В 1658 г. князь Бортнянский, вырезав 15 тысяч населения в окрестностях Киева, просил разрешения Алексея Михайловича всех местных жителей «высечь и выжечь»! (Карпов. Критическое обозрение источников к истории России. СПб., 1870. С. 176). Так же, но без «высочайшего разрешения» были «высечены и выжжены» Батурин, Запорожская Сечь…

Вопрос о происхождении Киевской Руси, сыгравшей важнейшую роль в формировании государственности соседних народов и династически связанной с Византией и Европой, очень важен. Фундаментальное исследование М. Ю. Брайчевского «Походження Русi», вышедшее из печати в 1968 г., является основополагающим в этом вопросе.

Волокут волоком (Из варяг в греки). Худ. Н. К. Рерих

Перейдем к изложению гипотезы Сергея Шелухина о кельтском происхождении Руси.

В Ипатьевской летописи читаем: «Ляхове же и Прусы и Чудь сидят к морю Варяжскому; и по сему морю сидят варязи к востоку до предела Симова; по тому же морю сидят к западу до земли Агарянской и до Волошской. Афетово бо то колено Варязи: Свеи, Урмане, Готы, Русь, Агняне, Галичане, Волхва, римляне, Немцы, Корлязи, Вендицы, Фрягове и прочие приседять от Запада к Полуденью и соседятся с племенем Хамовым». Понятно, что летописец Варяжским морем называет не одно море, а систему вод Западной Европы, где живут перечисленные народы, аж до самой Африки. Это моря: Балтийское, Немецкое, Средиземное, Атлантический океан. Вот поэтому Галичане (галлы и кельты), Волхва (итальянцы-римляне) живут тут же. А жили галлы на территории нынешней Франции. Тут же, на юге Галлии, жил кельтский народ, который у Юлия Цезаря, Цицерона, Страбона, Птолемея назывался Ruthetni, русины, русь. Подобное понимание Варяжского моря летописец дает и в другом месте: «Полянам, живущим особо по горам сим (Киевским) был путь из Варяг в Греки и из Грек по Днепру и вверх Днепра волок до Ловоти и по Ловоти внити в Ильмень озеро великое, из него же озера потечет Волхов и втечет в озеро великое Нево и из того озера внидеть устье в море Варяжское и по тому же морю внити даже и до Рима, а от Рима прити по тому же морю к Царюграду, а от Царегорода прити в Понт море, в него течеть Днепр река…»

Так и в легенде об апостоле Андрее: он из Киева прошел до Новгорода, а из Новгорода «идет в Варяги и придет в Рим». Это путь не через Скандинавию, а через Галлию и Италию и называется путь «в Варяги», так как тут Варяжское море от Нево до Рима, а от Рима до Царьграда. Таким образом, для киевлянина Русь, пришедшую от Варяжского моря, нужно искать между старыми западноевропейскими народами. За исключением шведов, норманнов, англичан и готов, так как летописец заявил о них, что это не Русь: «Идоша за море к Варягам, к Руси, сице бо звахуть ти Варязи Русь, так как другие зовутся Свее, другие Урмане, Англяне, иные Готы». Тут ясно указано, что варяги не один народ, а их совокупность.

В трудах историков находим определение «вервь», как единица измерения границы. То есть веревкой, которой размежевали территории владений. На кельтском языке веревка corde, cordeau. Не отсюда ли украинский «кордон»? Приехавших людей называют «гости», а у латинизированных кельтов hostis, hostilite. Отсюда готель, гостиница. Николай Костомаров пишет, что варягами называли все народы Западной Европы. Исходя из летописи, получается, что для селений галичан и руси остается одно место – территория Франции и Бельгии. Они их тогда населяли.

Лучшими знатоками географии и этнографии в конце X в. были греки, поэтому киевский летописец брал сведения у них (Амартол и др.). У него знания научные, а не от пересказов. Греки описывали лишь то, что видели, в чем убедились сами. В договорах киевских князей с греками – Олега 911 г., Игоря 945 г., в «Правде Руськой», в летописях Киевская Русь называлась: Роусин, Русин, Рус, Русь, Рос. В Провансе, возле речек Родану, Ольти, Тарну, читаем в описании Галльской войны Юлия Цезаря, жило кельтское население, которое называлось Ruthenus, Rutheni. Сама же территория называлась – Ruthenia, а государство Ruthena civitas. У Украины, возле горла р. Дон, было руське село с переправой и пристанью, которое под похожим названием упоминается в договоре греков с генуэзцами в 1169 г., а у Ребрука, переезжавшего там в 1253 г., это самое село названо Casale de Ruthenis. Юлий Цезарь неоднократно вспоминает русинов и утверждает, что у них было свое государство, а под конец войны они имели 12 тыс. войска. Располагалось оно на юге Франции, возле р. Роны, на запад от р. Гароны, на юг к Средиземному морю. У римлян эта территория называлась Галлия. Теперь понятно, что у летописца Galli – это галичане, а Rutheni – русины, русь, рос.

По соседству с русинами на берегах северного Средиземноморья, особенно на левобережье Роны, с VI в. до н. э. появилось много греческих колоний, основанных купцами из Малой Азии, а впоследствии и другими. По Средиземному морю греки вели оживленную торговлю со всей Галлией, но более всего с русинами. Тут были колонии: Massilia (ныне Марсель), Olbia, Antipolis, Heraclea, Nicaea и другие. С греками совершали далекие путешествия и кельты, прежде всего русины, как более склонные к путешествиям и имевшие свой интерес в торговле. Культурное влияние греков на галлов было очень сильным. Они, по словам Ю. Цезаря, заимствовали у них грамоту и писали litteris Graecis. Умело освоив торговлю и договорившись с карфагенянами, они стали конкурентами грекам, которым помогали римляне. Поэтому во время карфагенских войн галлы поддерживали Карфаген и его знаменитого полководца Ганнибала. Во времена Цезаря (I в. до н. э.) они уже были под влиянием римлян, а спустя пять веков стали забывать свой язык, сменив его на вульгарную латынь. Со временем сформировался и развился язык, получивший название старофранцузского.

Расширив свою торговую деятельность на море, кельты-русины имели свои пристани, города, фактории в Африке, на южном берегу Средиземного моря, основанные вначале с участием греков. Перечислю некоторые из них (особенно с «рутенскими» корнями): Ruscino (двойник Ruscino в Галлии, возле Пиренеев и упоминаемый Титом Ливием), Rusadir (в Тингитании Мавретанской), Ruthisia (в Нумидии), Ruspae (в Мавретании), Rusconia (возле Гадрумета – у Плиния), Rusazus (в Мавретании – у того же Плиния), Ruscuru (в Алжире). На Пиренейском полуострове рядом с Галицией – Rusticona. В Малой Азии возле Пропонтиды, где были переселенцы из Галлии, – Галаты; городок Пруса, как часть Новгорода Великого назывался Пруса (Prusa).

В Киев галло-русы пришли с оружием как завоеватели. Греки о них писали очень негативно, хотя и сами были не лучше. Русь так расправлялась с греками, что даже летописец не остался равнодушным: «Вышел Олег на берег и… повоевал около города и много убийств сотвори Греком палаты многие разбиша а церкви пожъгоша а их же имяху полоняникы, ових посикаху, другие же мучаху, иных же растреляху, а других в море вметаша и ина зла многа творяху Русь Греком».

Киевская летопись рассказывает, что народы получали имя из-за местности, в зависимости от того, кто где осядет. В Ипатьевской летописи сказано: «Прозвашеся имени своими, где сидше на котором месте, яко пришедше сидоша на реци имени Морава и прозвашася Морава». Подобное происходило у всех народов, находящихся под греческим влиянием: походы галлов (кельтов) на Италию начиная с Бренна (390 г. до н. э.), Пунические войны (Ганнибал с 218 г. до н. э.), походы германских народов на Испанию и Италию (кимвры и тевтоны – 105 и 102 гг. до н. э.). Римские походы на Галлию, Пиренеи, в Британию осуществлялись через землю русинов (Ruthena civitas). Она стала страной, по которой шли воины в ту или иную сторону, вовлекая в эти походы местных жителей. Эта особенность отразилась в словообразовании и в последующие времена. Столицу Рутении Сегодунум переименовали в Родез (Rodez), обитатели которого еще долго назывались Rutenois, русины. Родез – от слова, которое означает бродить, крутиться вокруг чего-то. Получается, что русины – это бродяги. Тут имеется в виду общее явление, а не случай. Вот откуда пошла особенность русов куда-то отправляться, кого-то покорять, завоевывать кого-то, заставлять платить дань, насаждать свое мировоззрение, свой быт, свои привычки, что проявилось в идеологии империализма, причем в первую очередь, в моральной, духовной сферах. Галлия включала в себя множество племенных образований. При Юлии Цезаре их насчитывали до 120. Эти племенные городища со своими старейшинами вели постоянные междоусобные войны, благодаря чему их легко было завоевать. У Цезаря мы узнаём, что в 121 г. до н. э. римский полководец Фабий Максим победил русинов и их соседей арвернов, хотя покоренным удалось сохранить свою независимость. Через 70 лет большинство кельтов во главе с Верцингеториком восстали, и с ними воевал сам Цезарь, сделавший из Галлии римскую провинцию. Единичные кельтские школы друидов заменялись начальной образовательной системой римского государства, но только для избранных. Друидов за человеческие жертвы стали преследовать. Происходила колонизация и латинизация русинских земель, что было не по душе коренному населению. Часть из них уходила в леса, а большинство мигрировало в Норик и на придунайские земли.

Рюрик, Трувор и Синеус. Гравюра 1884 г.

Выше упомянут Верцингеторик. Имена с окончанием «рик» были распространены у кельтов. У Цезаря встречаем также: Оргеторик, Люготорик, Думнорик, Амбиорик. Судя по корню и окончанию, Рюрик тоже кельтское имя и означает поле, хлебороб. У кельтов было развито земледелие, сельское хозяйство. Зажиточные всадники, особенно князья, принцы (principes), вели большое хозяйство, имели тысячи рабов, слуг. У Оргеторика было их более 10 тысяч. Так, воевода Свинелд имел больше дружинников, чем князь Игорь. Получается, что Рюрик – это персонификация боярства, богатого сельского населения. Трувор – от trouver – предприниматель, купец-авантюрист. А вот Синеус (Sineus), если откинуть латинское окончание, это sine – человек без определенного занятия, наемник. Греки были большие мастера мифотворчества, поэтому легенда о Рюрике, Синеусе и Труворе, скорее всего, придумана ими. Записана греческая легенда о происхождении скифов от трех братьев, внуков Зевса: Липоксаиса, Колаксаиса и Гарпоксаиса. Греки очень хорошо знали Киевскую Русь благодаря торговым связям, а еще более, из-за набегов и военных походов, где все чаще становились побежденными. Поэтому ни один грек не называл русь галлами, кельтами, а позднее и франками. Они участвовали в походах князя Олега в 907-м, 911 гг. Византийский (греческий) ученый Симеон Логофет, в 941 г. увидев с берега войско князя Игоря с русинами, пишет: «Подплыли к Царьграду Русы, которые называются также Дромитами, они суть с народа Франков». Греческие хроникеры Скилица (XI в.), а за ним Кедрин (XII в.) также отметили, что Киевская Русь – genos keltikon, родом из кельтов.

В описании войска князя Игоря (944 г.) по племенному составу летописец называет русь отдельно от полян, кривичей и других.

Русский историк В. Василевский в 1908 г., хотя и норманнист, обратил внимание, что князь Святослав имел внешность кельта: брил бороду, носил длинные усы и имел чуприну, как кельты на «Роменийской бронзе». К сожалению, больше сведений нет. Позволю уделить этому особое внимание, так как здесь больше, чем внешнее сходство. Описывая жителей Кантии, переселившихся из Галлии в Британию, Цезарь так описал их: «Канты носят спущенную чуприну. Все у них выбрито, кроме головы и верхней губы». Римляне брили усы и бороду, а голову коротко остригали. Прическа кельтов была похожей на прическу запорожских казаков. Нельзя забывать, что язычники делали изображения идолов, которым поклонялись, похожими на себя. Поэтому мы встречаем их с усами; в Реймсе раскопан кельтский алтарь с изображением галльского божества, похожего на Перуна, с долгим чубом, с висячими усами без бороды. Возле правого плеча стоит тризуб, на который опирается кельт. На золотых монетах арвернов, а они жили рядом с русинами, видим коня и тризуб у его ног. В старые времена похожие изображения встречаем на монетах Владимира, Святополка, Ярослава, в святилищах на кирпичах Десятинной церкви. Хотя символ тризуба часто встречается и у других народов.

На территории Украины кельты-русь появлялись с давних времен в виде немногочисленных групп купцов, наемников, даже агентов, выясняющих возможности переселения своего народа. Хотелось кельтам спокойной жизни: надоело, что их земля долго была ареной сражений между Римом и его врагами. В VI в., а особенно в следующем столетии, миграция кельтов на киевскую территорию усилилась. Придя из Норика в начале IX в. основной массой с некоторыми племенами придунайских славян, кельты-русины застали здесь не дикое поле, а людей, живших издавна цивилизовано, имевших свой земледельческий уклад, отработанный тысячелетиями. Населявшие украинские земли уже тогда испытывали позитивное влияние античной культуры, получив ее от скифов и греческих колоний. Например, украинский «магарыч», как символ заключения договора, стоит в генетической связи с формой договора у царских скифов, описанный у Геродота в V в. до н. э. Но алкогольные возлияния характерны для всех народов.

Иордан отмечал, что все жизненно важные вопросы решает вече. Другой писатель VI в. Маврикий также описал славянские вече. Особенно активными до прихода кельтов были поляне. Они имели организованное правление, свои вооруженные отряды, ходившие в далекие походы, то есть они не только занимались земледелием, как пишут в некоторых исследованиях. Поэтому и не звали они себе на помощь варягов, как считают норманнисты, и полностью не покорились пришедшим кельтам-русинам. Они находились на пограничье, постоянно ожидая набегов с юга, поэтому и были у них обоюдоострые мечи, столь не понравившиеся хазарским мудрецам, когда их воины захотели обложить данью славян. Скорее всего, кельтов-русинов поляне и взяли к себе на службу в качестве военных наемников. Уже упомянутый профессор Пархоменко писал: «Полянско-хазарская Русь имела характер далеко не племенной, а смешанный, воинственный, стоявший на платформе поиска новых торговых путей». С приходом русов полянское племя активизировалось в захвате земель других племен. Стали ходить и в дальние походы на Волгу, Кавказ, Византию. Но народ и родовая знать не хотели признавать пришлых, которые, имея большой военный опыт и дисциплину, захватили ключевые позиции в управлении Киевом. Так получилась Киевская Русь. Коренные жители, сохраняя «хуторские» традиции, не могли да и не имели желания объединяться, чтобы удержать власть, изредка поднимая стихийные восстания, которые легко подавлялись. Их очень любила освещать советская историография, считавшая причины недовольства народа социальными, но такими они были с большой натяжкой, так как не учитывали этнические расслоения.

В центре Будапешта, во дворе стилизованного под старинный замок дворца, находится памятник Анониму. Этот хроникер ХI в. писал по заказу венгерского короля Белы. Перескажу фрагмент из его хроники. Угры в конце IX в. (884 г.) вышли из Азии, переплыли на кожаных мешках Итиль (Волгу), прошли землю скифов и направились далее на Запад. Они дошли до земли «рутенов» и до города Куен (Киев) и «подбили под себя земли рутенов», в результате чего князья дали их предводителю Альме проводников, а также 1000 коней, оседланных, с уздечками, украшенных по «рутенскому» обычаю. Такое изложение событий, спустя два столетия, заставляет относиться к нему критически. Скорее всего, события происходили так, как их описывали на Руси.

Достоверность кельтского происхождения Руси подтверждается приведенными выше материалами. Эти фактические предположения Сергея Шелухина мне кажутся интересными, но факты бывают голыми, приукрашенными и историческими. Так что выводы делайте сами.

Воздвижение креста Апостолом Андреем

Трудно преувеличить значимость апостола Андрея в отечественной истории, хотя фундаментальные исследования о нем полностью отсутствуют. Немало авторитетных людей сообщают, что знание о нем черпают в Святом Письме. Это подтверждает то, что Евангелие читают мало, урывками и невнимательно, так как сведений о деяниях св. Андрея во время апостольства немного, и он упоминается лишь среди других апостолов. Впервые в Евангелии от Матфея (4:18–20): «Проходя же близ моря Галилейского, Он увидел двух братьев: Симона, называемого Петром, и Андрея, брата его, закидывающего сети в море, ибо они были рыболовы, и говорит им идите за Мною, и Я сделаю вас ловцами человеков. И они тотчас, оставив сети, последовали за Ним».

Имя апостола – Андрей – греческого происхождения, поэтому можно утверждать, что он «эллинист», то есть иудей с греческим образованием. Он был верным последователем Иоанна Крестителя, прежде чем удостоился признания самим Иисусом Христом. Познал учение вместе со своим братом Петром, впоследствии тоже апостолом. Житие его составлено в VIII в. монахом Епифанием, но наивно считать это достоверным источником.

В одной из вводных статей «Повести временных лет» рассказывается о том, как апостол Андрей ходил вверх по Днепру от Корсуня (Херсонеса) и пришел на то место, где потом появился Киев. Тут произошло воздвижение креста и провозглашение пророческих слов. После этого апостол направился на север, и на месте будущего Новгорода он наблюдал обычаи, связанные с мытьем в бане: «То творять мовенье себе, а не мученье». Затем он вернулся через Рим к исходному пункту своих странствий и центру своей миссионерской деятельности – в Синоп на южном берегу Черного моря.

Тысячелетие утверждается достоверность хождения апостола, поэтому сказанное нужно брать на веру, как и все события прошлого. Истину отражает лишь археология и структурный анализ. Историческая и религиозная литература всегда запечатлевают больше миф, чем факт. Но мы не устанем утверждать, что эти описанные события происходили: не нужно лишать народ удобных сказаний, былин, а проще – мифов. Тем не менее все источники, где написано о св. Андрее, являются исторически важными. Потому что сам по себе рассказ – реальное отражение, возникшее в определенный временной момент, продукт определенной социальной или политической, культурной или духовно-исторической обстановки, другими словами, его следует рассматривать как исторический факт и даже как возможно происходившее в какое-то время.

Сказание об апостоле еще столетие тому назад заинтересовало ученых. Потом, после печально известного выстрела Авроры, все вдруг стало «выдумками попов», но тем не менее новорожденных мальчиков перевязывали «андреевскими» голубыми лентами, а противоположный пол – розовыми – из-за орденского цвета «Анны».

В давних исторических и религиозных произведениях большой интерес пробуждал заложенный смысл, тенденция, время появления и включение в «Повесть…» истории о св. Андрее. И тут мудрые мужи разложили все по полочкам. Хотя порой их заключения были диаметрально противоположными. Одни исследователи видят в сказании об апостоле прогреческую, вторые – антигреческую, третьи – проримскую, четвертые – антиновгородскую, а большинство – прокиевскую тенденции. Попробуем в них разобраться.

1. Рассмотрим аргументы прогреческой тенденции: апостол был тесно связан с Константинополем. Согласно одной легенде X в., он был у истоков византийской церкви. Тогда этот святой провозглашается основателем руськой церкви, тем самым признается преемственность православия от Византии и, следовательно, права греков на господствующее положение в церкви Киева. Но Сказание не содержит данных, позволяющих сделать такие выводы. Основание Руськой церкви происходит после проповеди, крещения и назначения епископа. Этого в летописи нет. Напротив, в тексте, очевидно сознательно, не упомянуто о миссионерской деятельности на Руси. Андрей проповедовал в Синопе, а по Руси он только путешествовал, молился, благословлял, воздвигал крест, наблюдал обряд мытья в бане, то есть совершал индифферентные, незначительные с точки зрения церковного права, деяния.

В подкрепление тезиса о прогреческой тенденции Сказания известный киевский историк В. Г. Василевский в 1875 г. приводит письмо византийского императора Михаила VII Дуки к князю Всеволоду Ярославичу с намеком о провозглашении св. Андреем Евангелия на Руси: «Священные писания и подлинные исторические книги убеждают меня, что наши государства имеют общие корни и происхождение, и что одно и то же спасительное слово дошло до нас обоих, и те же самые свидетели и предвозвестники божественной тайны принесли нам слово Евангелия». Но другие исследователи считают, что в этом письме речь идет не об Андрее.

2. Так же слабо ощущается антигреческая тенденция. Так как в Сказании не упоминается Константинополь, очевидно, автор Сказания не питает симпатии к Византии. Хотя тут можно возразить. Согласно византийским актам о св. Андрее, Синоп долгое время был центром миссионерской деятельности апостола, который покидал его лишь трижды. Отправился в Иерусалим и встретился там с братом Петром; предпринял большое путешествие с миссионерскими целями в страны, лежащие южнее, восточнее и севернее Черного моря; с северного побережья он вернулся морским путем в Синоп, а отсюда отправился в третье путешествие в Византию, затем около 67 г. в Патры, в Пелопоннес, где погиб. Есть предположение, что это было при Нероне. Крест, на котором принял мученическую смерть апостол, был, по преданию, косой, как латинская буква Х. Путешествие по Руси апостол мог совершить во время своего пребывания на побережье Черного моря, то есть перед последним возвращением в Синоп. Поэтому в Сказании и нет упоминания о Константинополе, которого еще не было.

Апостол Андрей Первозванный водружает крест на горах Киевских. Худ. Н. П. Ломтев

В тексте Сказания «о воздвижении креста» у Днепра самим апостолом и в его пророчестве «о величии Киева» немецкий исследователь В. Филипп видел «почти автокефалические черты, во всяком случае, возвышающие Русь по сравнению с Византией». Но это деяние св. Андрея с церковноправовой точки зрения незначительно. Апостол ставил крест в различных местах Вифании и Пафлагонии. Другой немецкий ученый, Л. Мюллер, позже, в 1974 г., считал, что нельзя усмотреть проповеди автокефалии и в словах апостола: «Видите ли горы сия? Яко на сих горах воссияет благодать Божья; имать град велик (быти) и церкви многи Бог въздвигнути имать». Это пророчество самое простое – vaticinium ex eventu. Латинское выражение «воссияет благодать Божья» для средневековых писателей равнозначно выражению – «Будет здесь много церквей». Безусловно, все это способствовало возвеличиванию Киева.

Илларион в своем панегирике Владимиру Святому также превозносит величие и красоту Киева, снизошедшую на него благодать Божью, одновременно прославляет Константинополь как второй Иерусалим и Грецию как оплот благочестия. Известный паломник Арсений Суханов во время своего путешествия по Востоку, дискутируя с греческими миссионерами, парировал: «Мы крещение приняли от св. Андрея, когда он, по Вознесению Господа, приде в Византию и оттуда пойде Черным морем до Днепра и Днепром вверх до Киева…». Еще проще к этой теме относился Иван Грозный. Когда его в 1580 г. склонял к унии иезуит Антоний, то московский царь ответил ему: «Мы веру свою приняли на заре христианства, когда Андрей, брат апостола Петра, приходил в эти земли, чтобы пройти в Рим. Таким образом, мы в Москве приняли христианство в то же время, как и вы в Италии». Тогда у нашего северного соседа рассказ об апостоле стал популярным.

А у нас, в Украине, он был всегда актуальным и живо воспринимался, так как св. Андрей достоверно пребывал на наших южных землях. В XVI – XVIII вв. рассказы о нем были настолько распространены, что во многих богословских книгах утверждалось суждение о том, что апостол Андрей – основоположник церкви Украинской. На Киевском соборе 1621 г. постановили: «Св. Апостол Андрей – это первый архиепископ Константинопольский, патриарх Вселенский и Апостол Украинский; на Киевских горах стояли ноги его, и глаза его Украину видели, а уста благословляли, и зерна веры он у нас посадил…»

А когда в 1654 г. митрополит Киевский Сильвестр Косов встречал московских бояр, он говорил им, что в его персоне их приветствует св. Андрей Первозванный и на этом месте он предвозвестил блеск великой Божьей славы. Существуют и другие легенды об апостоле. Так, например, считается, что следы его стоп отпечатались на большом камне на берегу моря возле Херсона. Имеется также рассказ о Днепровском Ненаситецком пороге, называемом Андреевским…

Но апостол не проповедовал на Руси… И если в Сказании говорилось о его миссионерской деятельности, то в этом нельзя усмотреть антигреческую тенденцию или притязание на автокефалию. Ведь, согласно византийской легенде, апостол основал общины в Синопе и Корсуне (и раньше, чем в Византии), что, однако, не дает им права на приоритет или свою автокефалию.

3. Проримскую тенденцию Сказания выводили главным образом из того факта, что в нем не упоминается Византия, зато говорится о Риме как о цели путешествия. После окончательного раскола Христианской церкви в 1054 г. православные остерегались упоминать Рим, чтобы не быть заподозренными в проримских или антигреческих симпатиях. Но представления о церкви в Древней Руси были не столь примитивны, Древний Рим пользовался положительной репутацией, о чем, в частности, свидетельствует надуманная идея о Москве, как о Третьем Риме.

4. Описание новгородских купальных обрядов выдает южноруського сказителя, который добродушно насмехается над ними. Но, если проанализировать, «То творят мовенье себе, а не мученье».

Причем легко заметить, что летописный рассказ пронизан глубокой иронией. Автор Сказания явно хотел посмеяться над кем-то. Конечно, объектом насмешки не мог быть апостол. Тогда кто?

Эпизод с новгородскими банями имеет бросающуюся в глаза параллель с «банным анекдотом» из «Истории Ливонии» Дионисия Фабрициуса (XVI в.). Речь там идет об одном забавном происшествии, будто бы имевшем место в XIII в. в католической обители в Фалькенау под Дерптом. Местные монахи потребовали у папы увеличить причитающееся им содержание, так как, по их словам, они столь ревностно служили Господу, что изнуряли себя «сверхзаконными» аскетическими упражнениями, не предусмотренными уставом. Из Рима в Фалькенау отправился посол, чтобы разузнать, в чем дело. Прибыв на место, он стал очевидцем того, как монахи, во одоление плотских страстей, запирались в помещении, где в страшной жаре хлестали себя прутьями, а потом окатывались ледяной водой. Итальянец нашел, что такой образ жизни невозможен и неслыхан между людьми. По его докладу папа приплатил нечто монастырю.

Взятая вне исторического контекста, эта история выглядит просто веселым фаблио, плодом ренессансного остроумия. Но легковерие посла-итальянца, а заодно и папы, становится понятным, если вспомнить, что XIII в. был эпохой расцвета движения флагеллантов, «бичующихся» (от лат. flagellare – «хлестать, сечь, бить»). Практика флагелланства бытовала в Римской церкви задолго до этого времени. При Карле Великом самоистязанием прославился святой Вильгельм, герцог Аквитанский; в X в. на этом поприще рьяно подвизался святой Ромуальд. Теоретическую основу под эту форму аскетизма подвел в XI в. Петр Дамиани в своем трактате «Похвала бичам». Душеполезность бичевания и самобичевания проистекала из следующих положений: 1) это подражание Христу; 2) деяние для обретения мученического венца; 3) способ умерщвления грешной плоти; 4) способ искупления грехов.