Текст книги "История Киева. Киев капиталистический"

От Александра «Освободителя» к его сыну – Александру «Миротворцу»

Александру ІІ, которого называли Освободителем, как никому из самодержцев повсеместно ставили памятники по всей Российской империи. Безусловно, крупный губернский город, к тому же административный центр Юго-Западного края не мог без этого обойтись, и сооружение должно было быть не менее величественное, чем в Москве. Заказ выполнял итальянский скульптор Этторе Ксименес. Царская площадь (ныне Европейская) была выделена для строительства монумента, заложенного в 50-летие освобождения крестьян от крепостного права. Предполагая, что на открытие прибудут венценосные особы, памятник был готов через полгода. На церемонии 30 августа 1911 года были Николай ІІ, Александра Федоровна, их дети, П. А. Столыпин. Торжество снимал кинооператор В. П. Добжанский.

Памятник представлял собой три соединенных постамента из светлого мрамора. На центральном, более высоком постаменте, стояла величественная фигура Александра II в парадной форме с орденами и эполетами, в накинутой на плечи мантии. Опираясь на невысокое кресло, царь в правой руке держал лист манифеста. У основания постамента располагалась скульптурная группа: жители Юго-Западного края – крестьяне, ребенок, священник – окружали аллегорическую фигуру России, восседающую на троне. Выше помещался двуглавый орел и надпись: «Царю-Освободителю благодарный Юго-Западный край. 1911». У основания боковых, более низких постаментов, помещались скульптурные композиции с фигурами Правосудия и Милосердия. На соединяющем все три постамента широком фронтоне – аллегорического содержания барельефы. Все фигуры и барельефы отлили из бронзы. К памятнику вела каменная лестница, а чуть позже от улицы его отгородила ажурная чугунная решетка. Впечатляющий своими размерами и обилием фигур памятник не простоял и десяти лет. После революции все фигуры и бронзовые детали переплавили на заводе «Арсенал».

Александр II был убежденным самодержцем, но он был также сознательным и планомерным реформатором, единственный в своем роде среди российских царей. Ясно, что именно ему и суждено было быть убитым. К 1881 году на него совершили шесть покушений. Не чуждый предрассудкам, однажды он услышал от гадалки, что переживет семь покушений – ему оставалось еще одно. Продуманные и осторожные, несмотря на свою важность, реформы царя не удовлетворяли молодых радикалов. Многие студенты участвовали в движении «хождение в народ», закончившееся провалом. Это напоминало распространенных, правда уже в ХХ веке. «хиппи» на Западе, с похожими идеалами и верой в заоблачные духовные ценности…

Преобладающие массы российского населения в ХIХ веке не понимали этих городских, пашущих землю. А образованные россияне, выразились о них словами А. К. Толстого, тоже отчасти Романова: «Революционеры и нигилисты – это те, у кого ногти не чисты». Тем не менее, среди незначительной, но фанатично настроенной молодежи, в результате многочисленных полицейских преследований возникла небольшая революционная группа «Народная воля». Она подготовила и осуществила ряд покушений.

И, наконец, одно из них удалось. 1 марта 1881 года, когда царь возвращался домой после военного развода в Михайловском манеже, в его сани бросили бомбу. Сани оказались бронироваными, и царь остался невредим, но лошади, пешеходы и солдаты лейб-гвардии были убиты или ранены. Вместо того чтобы немедленно позаботиться о собственной безопасности, император вышел из покореженных саней и дал указание помочь раненным, всячески ободряя их. Тут к Александру II почти вплотную подошел еще один народоволец и бросил бомбу между собой и ним. Взрывчатка была закамуфлирована под пасхальный кулич. Террорист погиб, а смертельно раненый царь упал. Истекающего кровью, его отнесли в Зимний дворец. «Там умереть хочу», – еле слышно произнес царь, и через три часа скончался.

А как же с гадалкой, предсказавшей, что он переживет семь покушений? Неужели она ошиблась? Нет, считали суеверные современники. Седьмое покушение он действительно пережил; орудие убийцы было первой бомбой и восьмым покушением.

На письменном столе государя лежал проект еще одной реформы. По некоторым свидетельствам, законопроект касался учреждения выборного собрания – не конституции или парламента в европейском понимании, но института, который мог бы быть началом в этом направлении. Убийство положило конец всем подобным политическим начинаниям, преемник престола Александр Александрович не был склонен к либеральным преобразованиям в обществе и отдавал всю свою мощную энергию экономическому и военному развитию государства.

* * *

Правление Александра III наименее известно широким слоям населения. Два-три примитивных анекдота о его богатырской силе, тяге к спиртному и еще подобные глупости. Впервые после петровских реформ император завел себе окладистую бороду – как зримое проявление национальной патриархальности.

Царствование этого императора подняло престиж России в мире, а в самой стране обстановка стала благодатной и спокойной для широких слоев населения. При нем особое распространение получил девиз: «Православие, самодержавие, народность». Существующему западному парламентаризму на то время решили противопоставить новый курс «народного самодержавия», как более совершенную форму государственного управления, абсолютно подходящую для мышления и менталитета широких масс населения России. При этом планировалось ускоренное развитие национального производства при условии активного государственного вмешательства при сохранении правительственного контроля в промышленности и в финансовых сферах. Царь срочно принял меры для развития экономики, открылся Дворянский банк, строились фабрики и заводы, увеличилась разработка полезных ископаемых. По личному распоряжению Александра III запретили ночные работы женщин и подростков. При значительном уменьшении налогов с крестьян были увеличены налоги с богатых. С. Ю. Витте писал по этому поводу: «У нас в России это мог сделать один император, столь твердый, столь мудрый, каким был император Александр III». Росло благосостояние населения – за время его правления вклады в сберегательных кассах увеличились в 33 раза.

Открытие памятника Александру II. Открытка 1911 г.

Но самым большим достижением императора было то, что за все 13 лет его правления страна не была втянута ни в одну из войн, поэтому его называли «Миротворец». Скорее всего потому, что сам Александр III в молодости участвовал в сражениях за освобождение Болгарии от турецкого господства и почувствовал на себе все ужасы войны. Император часто любил повторять: «Жизнь одного русского солдата для меня дороже Сербии вместе с Болгарией». Он никогда бы не вступил в 1-ю мировую войну из-за престижа Сербии, как сделал его сын.

Нужно сказать, что на успехах государственной политики сказалась и счастливая супружеская жизнь. Мне очень симпатична Мария Федоровна – образец жены, матери и бабушки. Для Александра III были близки исторические традиции и непререкаемый авторитет самодержавной власти. Этим принципам он следовал постоянно и добивался их воплощения в жизнь. Он предпочитал жесткую, непреклонную линию традиционной российской державности. Для этого царь обладал всем необходимым. Прежде всего, был абсолютно искренним человеком. Любая фальшь, ложь, неестественность, пустые разговоры и лесть претили ему. Рабочий день заканчивал не ранее двух-трех часов ночи. Был прост, скромен и непритязателен в быту, светской болтовни и приемов терпеть не мог. Отличался бережливостью, никогда не отказывал в просьбах, но всегда давал просителю ровно столько, сколько требовалось, не более. Охраняя государственную казну, он ограничил содержание великих князей за счет государства. О своеобразном остроумии императора ходит немало легенд. Вот одна из них. Некий крестьянин долгое время ходил в уездное присутствие по своему делу, но там его вопрос не решался. Однажды, напившись, мужик ввалился абсолютно пьяным, грязно обругал своих мучителей и плюнул на портрет государя, что подпадало под статью об «оскорблении Императорского Величества». Крестьянина судили и приговорили к каторге. Когда дело попало на стол Александра III, тот изучил и начертал: «Помиловать дурака. Передайте ему, что я тоже на него плюю».

Император любил поговаривать, что у России нет союзников, кроме ее армии и флота. Но при относительном развитии экономики и престижа империи, с общественной точки зрения, правление Александра III никак нельзя оценить положительно. Он на 13 лет остановил политическое развитие общества своего государства, оставив его в руках неопытного и неподготовленного к царствованию сына. Почему на смену осторожно-прогрессивному Александру II пришел реакционный сын-наследник? Но ведь он и не был предназначен для этого. Старший сын Николай был одаренным, красивым юношей, с более мягким характером, чем у дюжего громадины Саши. Но брат-наследник умер в Ницце, и наследником стал богатырь Александр, которому от брата досталась еще и невеста – дочь датского короля, сильная и незаурядная личность. Как уже отмечалось, наследник все делал вопреки воле отца. К тому же его воспитывали консервативные учителя. Первым наставником и главным политическим советником Александра III был Константин Победоносцев, «легендарное пугало» империи. Ему казалось, что для предотвращения в державном строе гнили следует заморозить Россию. Но это отодвигало, а не решало политические проблемы, которые никакими экономическими реформами не решишь. Тень Победоносцева со временем легла и на Николая II, что сыграло роковую роль. Национальные меньшинства империи подверглись русификации, и это естественно привело к возникновению военно-патриотических движений в Грузии, Финляндии, Литве, Латвии, а особенно в Польше и в Украине. Среди евреев, до этого занимающихся исключительно торговлей, возникли различные политические партии и развилось сионистское движение.

Существует весьма поучительная история об Александре III и его министре финансов С. Ю. Витте, которого царь очень ценил, несмотря на то, что министр женился на разведенной еврейке. Император обратился к Витте по вопросу, который собственно находился в ведении министерства внутренних дел. Александр III заявил, что принял решение окончательно покончить с революционной деятельностью евреев в России любой ценой. Сергей Юльевич ответил, что как русский самодержец, он имеет полное право прибегнуть к самым крутым мерам против евреев, царь даже может собрать их всех – семь миллионов, проживающих в его государстве, на берегу Черного моря, и утопить. Увидев, что государь при последних словах помрачнел, ободренный Витте не без хитрости продолжал, что крутые полицейские меры не дадут ожидаемого результата, а что касается другого выхода из сложившейся ситуации, то Александр III, как христианин, на это не пойдет. Оба решения отразятся на государственном бюджете Российской империи, которой перестанут помогать большинство европейских банков, так как они находятся в руках еврейских семей.

Семья Александра III. Фотография второй пол. XIX в.

На Юго-Западе Российской империи началось еврейское национальное движение, возродилась светская литература и стала развиваться в эмиграции, например, в Палестине и других странах (Бялик, Черниховский, Ахад-Гаам, Абрамович, Перец, Шолом-Алейхем). То же можно сказать и о еврейской историографии на различных языках… Большинство деятелей Всемирной сионистской организации, Керен-Гайсод и Керен-Кайемет, вышли из черты оседлости России. Моцкин и его российские сотрудники создали Всемирный еврейский конгресс для защиты прав евреев в голусе… Если евреи, рассеянные по всему миру, выработали за последние полвека национальное самосознание, сблизились для общенародных задач борьбы и прогресса, то почему это не могут совершить украинцы, которых по численности во много раз больше?! Более всего мешает духовная разобщенность, историческая неграмотность и необъяснимая зацикленность на проблеме языка общения!!!

* * *

Александр ІІІ дружил с генерал-адъютантом М. И. Драгомировым, который с 1878 года был командующим войсками Киевского военного округа, а с 1897-го стал и генерал-губернатором. Даже ходили слухи, что Михаил Иванович – крестный отец сына императора Николая. Поговаривали, что они могли пить сутками водку и при этом не пьянели. Об этом их пристрастии рассказывают много анекдотов. Особо распространенный приводит А. А. Игнатьев в своей популярной книге «50 лет в строю». Находящийся постоянно во хмелю, бравый генерал «Драгомиров запамятовал день 30 августа, – именины царя, – спохватился лишь 3 сентября и, чтобы выйти из положения, сочинил такой текст: „Третий день пьём здоровье Вашего Величества. Драгомиров“. На что Александр ІІІ, сам, как известно, любивший выпить, ответил: „Пора и кончить. Александр“».

О незаурядной личности Михаила Ивановича осталось много различных воспоминаний. А. В. Богданович в книге «Три последних самодержца» пишет: «Драгомиров подошел к караулу, стоявшему у его дома в Киеве, приказал им сойти с мест, затем дал несколько других команд, которые были исполнены солдатами, не понимающими, что от них требуют. Драгомиров тут же позвал командира и, высказав ему, что солдаты не знают своих обязанностей и с места караула не имеют права сходить. Узнав об этом, стали учить солдат, чтобы они не слушали команд Драгомирова. И когда он захотел, чтобы стоящий у него почетный караул ушел, его не послушали. Он, узнав, что так им приказали, стал бегать по комнате, схватившись за голову, с криком: „Переучили!“»

А. Куприн знал Драгомирова еще со времен своей службы в 46-м Днепровском полку в Проскурове, куда генерал приезжал с инспекторскими проверками. Драгомиров после смотра удалял из строя всех офицеров, включая унтеров, шел вдоль фронта, подходил то к одному, то к другому солдату, клал ему на плечо руку и спрашивал, глядя в глаза: «Брат, кто тебя обидел?»

Драгомиров нередко высказывал, с каким равнодушием принимал всякие сочиненные о нем небылицы. «Обстрелялся, обтерпелся и совершенно освоился, – говорил он. – Какой бы вздор не осмысливали про меня, я отношусь к нему совершенно спокойно, ну, хоть бы, положим, так же, как к тому, если бы мне сообщил кто-либо, что вчера в Берлине целый день лил проливной дождь».

Уже позднее, когда жандармами в Киеве стал командовать полковник Новицкий, все время доносивший о «художествах» генерала в столицу, между ним и Драгомировым начались трения, перешедшие в открытую вражду. Особенно жандарма бесило то, что когда Михаил Иванович узнавал об аресте украинцев за политику, то приказывал их отпустить. Не имея возможности как-то повлиять или приструнить своего начальника, Новицкий все время кляузничал на него. Однажды на каком-то торжестве он подошел к Драгомирову и протянул бокал, чтобы чокнуться. Генерал, хитро прищурившись, поднес свою рюмку к Новицкому, и резко ее отвел со словами: «Вот чокнешься и побежишь тут же давать телеграмму в Петербург, что Драгомиров пьянствует». Или еще: каждое утро, как жандармский полковник, Новицкий являлся к генерал-губернатору для доклада. Как и положено, при всем параде, с наградами он и на этот раз пришел к Драгомирову. Но того в просторном кабинете не было. Вскоре тихо открывается боковая дверь и оттуда в тапочках на босу ногу, в ночной рубахе и колпаке, понурив голову, появился генерал-губернатор. Подошел к стоящему в растерянности полковнику, повернулся и, забрасывая рубашку за голову, дал Новицкому пучок розог и сказал: «Жаловался царю, что ж, виновен, секи!» Полковник бросил розги на пол, в ужасе выбежал из кабинета, но писать докладные министру и императору не прекратил. Эти и другие истории с генералом, весьма забавляли его царственного друга.

* * *

В относительно короткое царствование Александра III в Киеве построили несколько церквей, что стало отражением политики строительства, в первую очередь, православных храмов, проводимой по всей стране. Сам царь считал себя знатоком христианской старины, хотел, чтобы церкви по всей империи строились по давним образцам, и щедро жертвовал на строительство. За время его царствования их появилось около 5 тыс., и если разделить на время его правления, то придется по одной церкви на каждый день. Все они, неважно где – в Варшаве или Ташкенте, были близки по стилю. В Киеве характерной для этого этапа стала Александро-Невская церковь. Она, иногда называемая Дворцовой, была построена по проекту В. Николаева в 1889 году и разделила участь многих киевских храмов. После счастливого избавления от гибели членов царской семьи Романовых на станции Борки в 1888 году, на углу нынешних улиц Мельникова и Герцена поставили часовню (архитектор В. Николаев). Она также была разрушена.

М. И. Драгомиров. Худ. И. Е. Репин, 1889 г.

В Киеве работало уже целое сообщество архитекторов и гражданских инженеров, получивших подготовку в столичных вузах (Академии Художеств и Институте гражданских инженеров). Ретроспективная правильность империи, былое, как должное, становится стилем жизни. На улицах города, следуя принципу эклектики, можно было встретить всё. Архитектурная продукция – ее теперь можно было называть и по количеству и по скорости производства – вполне живописна, но монотонно однообразна. Воинствующий историзм не спорил с классической размеренностью кварталов Нового строения, аккуратно в них вписываясь, он задавал городу другое, вертикальное измерение. Природная пластичность ландшафта, сочетая дома в самых неожиданных ракурсах с обилием зеленых насаждений, воспроизводила киевскую барочность, заставляя архитекторов даже на плоских участках придавать зданиям особо вычурные и помпезные завершения. Мой любимый Г. Лукомский пишет: «… здесь и псевдорусские постройки; нет сухих, столь типичных для Петербурга построек, но зато есть какой-то особый, свой, выработавшийся благодаря местному желтому кирпичу (допускавший отделку зданий без штукатурки) однотипный характер домов, якобы ренессансного стиля, с мелкими, как бы штампованными гирляндочками и веночками, часто посеребренными, и прочими в достаточной мере аляповатыми арматурами. Выполненные часто даже в разных стилях, эти дома (80–90 гг.) все так удивительно похожи друг на друга, особенно в верхних частях богато насаженными куполами и шатрами».

Киевским памятником царствования Александра III стал Богдан Хмельницкий. Решение об установке памятника приняли в кон.1850-х годов, а Александр ІІ в 1870 году разрешил начать в империи подписку для сбора денег на его сооружение. По поручению Киевского комитета, который возглавил известный «патриот» Б. Юзефович, его было предложено выполнить выдающемуся скульптору М. О. Микешину. Первый вариант представлял скалу с конной фигурой Богдана Хмельницкого. Под копытами всадника в скрученных позах – польский пан, католик-иезуит, еврей-арендатор. На переднем плане должны были стоять «великоросс, малоросс, белорус», а возле них слепой кобзарь с бандурой в руках. Александр ІІ утвердил этот проект в 1869 году, но вскоре одумался, указав на неприличие изображения повергнутых поляков и еврея под копытами Богданова коня: «Названные национальности, хотя и попраны, но еще существуют». Отливка была произведена на петербургском заводе Берда в 1879 году и обошлась в 30 тыс. руб. Значительную часть выделили из казны по императорскому повелению. Скульптуру привезли в Киев, где она простояла до открытия во дворе Присутственных мест. Только по инициативе Александра ІІІ в 1886 году было завершено сооружение памятника. О присутствии царя на открытии нигде сведений не наблюдалось. Но пару лет назад я купил фотографию торжественного открытия памятника и увидел его с Марией Федоровной, уходящих с площади. Получается, что они были на торжественном праздновании 900-летия Крещения Руси 15 июля 1888 года.

К этой высокочтимой дате и приурочили открытие памятника Богдану Хмельницкому. Все улицы и площади были запружены народом и войсками. Ждали генерал-губернатора А. Р. Дрентельна для принятия парада. Вдруг неожиданно перед фронтом войск появился блаженный Паисий (в миру Прокопий Яроцкий) с горшком каши в руках. Полиция засуетилась, но не дерзнула удалить его насильно, так как юродивого знал весь Киев и жители относились к нему благосклонно. Вдруг старец бросил горшок на землю и осколки с кашей разлетелись в разные стороны, а сам Паисий скрылся в толпе.

Между тем начальник края медлил с отъездом, словно его что-то тяготило. «Что бы, кажется, не дал сейчас за то, чтобы не ехать на торжество», – говорил он своей жене. С этими словами вскочил на лошадь и помчался со свитой на парад. Когда Дрентельн достиг места, где был разбит горшок, начальнику стало плохо, и он скончался.

Открытие памятника Богдану Хмельницкому. Фотография 11. 07. 1888 г.

На другой день Городская дума приняла решение отметить его памятником, который поставили 14 июля 1889 года. На нем надпись: «Место кончины Александра Романовича Дрентельна, упавшего с лошади от апоплексического удара во время объезда войск на параде по случаю празднования 900-летия Крещения Руси 15 июля 1888 года».