Текст книги "Крокодилы мистера Пинки"

2. Ниада

То, что в доме кто-то побывал, не вызывало сомнений. Дэлф никогда не забывал запереть дверь, даже в глубоком детстве. Сомнительно, что именно сегодня он сделал это в первый раз.

Зайдя в прихожую, Ниада прислушался: в доме царила тишина. По-видимому, вломившийся к нему, уже ушел. Интересно, был ли это обычный грабитель или действия Дэлфа по поиску таинственного ЧП возымели результат? Может быть, он или издательство решили вызнать, кто же их разыскивает?

На полу перед дверью валялась записка. Ниада развернул ее, надеясь обнаружить там послание от взломщиков.

Это было очень подло!

Спенсер Ридли Хэффелбэк.

Подпись полным именем, должно быть, означала самую великую степень обиды. Однако вряд ли именно сосед взломал дверь. Скорее всего, он просунул записку в отверстие для почты, когда все еще было в порядке.

Раздевшись, Ниада запер дверь изнутри и заглянул в буфетный шкаф, а затем, почувствовав урчание в желудке, в холодильник – там точно ничего не пропало.

Дэлф налил в стакан вишневый сок, сделал сэндвич с беконом, помидорами и листьями салата, после чего поднялся в комнату.

– Рад, что ты не потерял присутствие духа и можешь жрать, когда происходят великие события.

Ниада едва не уронил все на пол. Говоривший сидел в полумраке, рядом с зашторенным окном. Он покачивался на любимом кресле Дэлфа. На коленях у незнакомца был тыквенный фонарь. «До Хэллоуина еще почти три недели», – подумал Ниада и спросил, удивляясь собственному хладнокровию:

– Какие события?

– Кто-то пишет историю твоей жизни, за тобой бегают репортеры, а сам ты застаешь у себя дома неизвестного тебе мужчину.

Голос незнакомца был полон сарказма, а сам он был неплохо осведомлен о происшествиях в жизни Дэлфа.

– Вы кто такой? И что вам здесь надо?

– Меня зовут Фонарщик.

Гость щелкнул выключателем настольной лампы, и стало видно его испещренное морщинами лицо, черные до синевы волосы, мохнатые брови и нос с горбинкой. «Должно быть, один из тех колоритных типов, которые зажигают старые фонари на потеху туристам», – подумал Дэлф.

– Я буду твоим провожатым, йомен. В дивный и прекрасный мир, в который ты всегда хотел попасть. Принцесса томится в замке, дракон готов ее изнасиловать, и лучшие маги не могут с ним справиться. А ты тут жрешь.

– Вы что, серьезно? – Ниада подумал, что это все вполне вписывается в логику прошедших событий.

Вместо ответа Фонарщик расхохотался и принялся стучать ладонью по тыкве. Она издавала глухой низкий звук, который раздражал не меньше смеха незваного гостя.

– Ты бы видел свое лицо… Йомен, а ведь ты относился к этим историям о путешествиях в иные миры, как к красивой выдумке… Запомни: никаких других миров не существует. Все происходит здесь и сейчас.

Дэлф уже достаточно пришел в себя, чтобы откусить бутерброд и прожевать кусок, запив его соком.

– Допустим. Так какого черта вы делаете в моей квартире?

– Это все правительственный заговор.

– Бросьте.

– Я серьезно. Здесь замешаны инопланетяне. Они похожи на крабов и их действительно зовут Данану. Тебе удалось совершенно точно описать их внешний вид, потому теперь ты под колпаком. Сейчас мне придется стереть твою память, воспользовавшись новейшей техникой гипноза.

– Ага, – спокойно заметил Дэлф. – А книги они написали для отвлечения моего внимания. Ведь я почти догадался. Но задумка не сработала. Вот ведь как бывает иногда.

– Ты подозрительно прозорлив!

Фонарщик хитро усмехнулся и встал. По тому, насколько уверенным было это движение, Ниада понял, что шутки закончились. Он даже инстинктивно сделал шаг назад.

– Я тебе объясню, но сначала дай мне посмотреть на книгу.

– Она внизу, – пожал плечами Дэлф. – В кармане пальто.

– Ты предлагаешь мне отправиться за ней? Какая идиллия. Человек, пытающийся помочь, бродит по дому в поисках книги, а Дэлф Ниада в это время грызет бутерброд, запивает соком и заваливает крошками ковер.

– Я не заваливаю!

– Это лишь вопрос времени.

Ниада аккуратно поставил стакан на столик, положил рядом бутерброд, вытер руки об штанину – все равно брюки нуждались в чистке – и вопросительно посмотрел на Фонарщика. Тот в ответ сделал приглашающий жест в направлении лестницы.

Его речь и манеры напоминали Дэлфу сумасшедших учителей кунг-фу в старых фильмах. Они тоже обожали ставить своих учеников в тупик, странно шутить, говорить загадками и начинали командовать при первой же возможности. Предпочитали попивать вино, пока адепт оттачивал удары или совершал подвиги за гранью возможного.

«Почему же я веду себя, как тот самый ученик? – размышлял Ниада, спускаясь за книгой. – Наверное, как и от тех учителей, от Фонарщика веет скрытой силой, которая готова выплеснуться в любой момент. К тому же, я всерьез надеюсь, что он что-то знает».

Вернувшись с книгой, Дэлф протянул ее Фонарщику. Походя, он заметил, что бутерброд исчез, сок выпит, а пол завален крошками. Ниада даже не удивился – это следовало предусмотреть.

– Так-так-так. Это ты где взял?

Гость достал из книги листовку с пятеренкой, о которой Ниада уже успел позабыть. Возможно в том виноват тусклый свет настольной лампы, но показалось, что изображение поблекло.

– Я это украл, – Дэлф почувствовал, что краснеет. – Их там было много, и я подумал, что одна ничего не решает.

– Возможно, что ты был прав. К тому же, она не зря к тебе попала. Но еще раз повторю: где ты ее взял?

– В типографии. Уже не помню, как называлась. Коллектив, ассоциация или что-то в таком духе. Ее владельца зовут Айзек Шмидт.

– Она называется «Общество». Что ж, следовало догадаться.

– А что не так с этой штукой? – Дэлф ткнул пальцем в пятеренку. – Она-то тут при чем?

– Держи!

Книга полетела в Ниаду так неожиданно, что тот едва сумел ее поймать.

– А теперь открой и посмотри.

Пожав плечами, Дэлф раскрыл книгу и едва тут же не выронил. Буквы исчезли. Вместо них страницы покрывали иероглифы, которые невозможно было прочитать. По крайней мере, Ниада не знал этого языка. И даже не мог предположить, что это за наречие.

Но самое главное – буквы переливались. То становились синими, как глубокое море, то вспыхивали желто-красным огнем. Они светили так сильно, что затмевали включенную лампу.

Дэлф с опаской и вместе с тем чувствуя, что символы очаровывают его, провел пальцем по строчке. По телу пробежала приятная дрожь. С трудом подавив желание повторить, Ниада взглянул на Фонарщика.

– Да, пожалуй, хорошо, что к тебе попала эта штука. Больше вероятности, что ты мне поверишь и не будешь отрицать очевидное.

– Все настолько плохо? – упавшим голосом спросил Дэлф.

– Нет, в этой ситуации есть и свои плюсы. Но, прости за каламбур, ты, йомен, попал в серьезный переплет.

И Фонарщик вновь захохотал, ухая, словно сова, и заколотил по тыкве.

«Не спрашивай, по ком звенит тыква…», – неожиданно подумал Ниада и тоже расхохотался.

Кажется, это была истерика.

***

Они расположились на кухне. Все-таки Ниада едва успел откусить от бутерброда пару раз, а это было, не считая завтрака и чая у Келли, единственным, что он успел съесть за день. Да и Фонарщик к предложению «перекусить» отнесся с энтузиазмом.

Дэлф смастерил еще пару бутербродов, разогрел в микроволновке сосиски и достал печенье. Этого казалось много, но, заметив с каким аппетитом, гость уминает выставленное на стол, Ниада подумал, что ему следует поторопиться, дабы не остаться голодным и в этот раз.

В итоге, Дэлфу удалось урвать один бутерброд, сосиску и чуть-чуть печенья. Наевшимся до отвала он себя не ощущал, но голод поутих. Фонарщик рыгнул, ничуть не выказав при этом смущения, и отодвинул пустую тарелку в сторону.

– Ну что ж, самое время поговорить об этой и других книгах.

«Эта книга» лежала на столе. Она оставалось закрытой, хотя жгучее желание, еще раз полюбоваться странными символами и прикоснуться к ним, никуда не исчезло, а только притупилось.

– Иные с радостью бы принялись плести вокруг тебя кружева, йомен. Рассказывать, что все не так уж плохо, что можно как-то жить, что не все потеряно и прочую ерунду. Но я не такой.

Гость сделал паузу, искоса взглянув на Ниаду. Тон, с которого начался разговор, был убедительный. Совсем не так Фонарщик шутил о принцессах или пришельцах. Сейчас он открыто заявлял – разговор идет серьезный.

– И что же случилось? – холодея, спросил Дэлф.

– Тебя выдумали, йомен. Технологию я, прости, не смогу тебе объяснить. В этом деле я кое-что смыслю, но не настолько, чтобы догадаться по одному твоему виду. Но могу сказать точно – на этих книгах не зря твое имя. Они – это именно то, что держит тебя в мире. А та листовка, которую ты нашел, всего лишь сдернула колдовской покров и показала, что там по-настоящему написано.

Ниада никак не мог прийти в себя. Слова Фонарщика выглядели безумием, но в этом безумии прослеживалась логика. И, что самое страшное, эта логика идеально подходила под происходящее.

Правда, существовал еще один момент, который не вписывался в концепцию.

– Но ведь я жил раньше! Меня помнят множество людей. Не тысячи, но сотня наберется точно. У меня есть квартира, кредитная карточка, девушка, работа, в конце концов. Как это объяснить?

Фонарщик посмотрел на него ласково, словно на ребенка.

– Скажи, не замечал ли ты в последнее время, что ведешь себя как-то глуповато? Что твоя память о прошлом постоянно подводит и очевидные, казалось бы, вещи удивляют тебя, как младенца? Что знакомые люди ведут не так, как им следует, а некоторые из них, наоборот, в точности предсказуемы? А что касается работы: помнишь ли ты имя своего начальника?

– Джон, – уверенно сказал Дэлф, но тут же засомневался. – Или Крис. А может быть и Роб. Какая разница?! Я не могу быть выдуманным! Это смешно и абсурдно! Получается, что выдумали не только меня, но и множество людей!

– Нет, они как раз настоящие. Им просто подсунули то, что они хотели. Твоя мать всегда мечтала о сыне, но была бесплодной. В ее сознании давно жил маленький ребенок, которым она могла бы гордиться. Твой сосед мечтал о том, чтобы рядом поселился кто-то таинственный, ведущий вторую жизнь. Девушка ждала того, кто принесет в ее спокойное и расчетливое существование чуточку безумия. Желания людей исполнились, и они тоже стали думать, что ты был всегда.

Дэлф встал из-за стола. Его мутило. Хотелось бегать по дому, разбивая все подряд, и кричать о несправедливости мира. Или же скорчиться где-нибудь в ванной, на холодном кафельном полу, сжимать в руках занавеску душевой и плакать от жалости к самому себе.

Фонарщик извлек из своего серого плаща – нельзя было понять: настоящий это цвет или просто плащ выцвел и испачкался – фляжку, отвинтил пробку и протянул Дэлфу. Тот, не раздумывая, сделал глоток, поперхнулся, выдохнул, смахнул рукой набежавшие слезы и глотнул во второй раз.

– А теперь, йомен, пока ты не успел убедить себя, что это все плод моего воспаленного воображения, что такого быть не может и все в подобном духе, спроси себя: реагировал ли бы ты так, если бы где-то внутри не знал, что я сказал чистую правду?

Из Дэлфа словно одним ударом вышибли дух. Покачиваясь, он подошел к окну и выглянул. Пустынная улица. Темнота. Редкие прохожие, свет в чужих окнах. Тусклые звезды, пробивающиеся сквозь смог.

Настоящий мир для ненастоящего Ниады.

«Думать будем после, – сказал он себе твердо. – Твоя задача не изменилась, только прибавилось причин сделать это. Найти автора и понять: за что?»

Сознание прояснилось, словно вышел на бодрящий мороз из душной комнаты. «Какая разница, что ты выдуман? Есть дела и поважней. Да и не так страшно быть придуманным. Разве есть на что жаловаться Дэлфу? Нет! Вот так и держать».

Ниада знал, что он хорохорится и накручивает себя; что придет время, когда он не сможет сдерживать терзающие душу мысли; что когда-то надо будет посмотреть правде в лицо и понять: меняет она что-то или нет? Но сейчас с ним случился так называемый «инсайд», о котором он когда-то читал – читал ли? – и про который столько слышал. Энергия растеклась по всему телу, а душа рвалась в бой, хотя и не знала: с кем и где

– Ты знаешь, кто это сделал? – спросил Дэлф.

– Знаю, но ты должен узнать сам, если, конечно, лелеешь мечту когда-нибудь освободиться. Но я тебе помогу. У меня свой интерес, как ты понимаешь.

Ниада понимал. Приходить и разрушать чью-то жизнь ради сомнительной правды, открывать человеку глаза на происходящее ради «просто посмотреть» – это не было похоже на Фонарщика. Этот опереточный злодей оказался не таким уж смешным, каким он выглядел.

– Ты должен будешь прийти к нему. Сам. Я буду подсказывать и направлять, но и пальцем не пошевелю, чтобы помочь. Каждый твой самостоятельный шаг будет маленькой победой, которая приведет тебя к автору. И чем больше таких побед, тем больше шансов, что они сольются в одну, большую.

– Хорошо, и в чем же состоит помощь сейчас?

– Ты отправишься в Королевскую библиотеку. Как ты знаешь, один из экземпляров каждой книги оказывается там. Та книга, которая тебе нужна, существует лишь в двух экземплярах. Один у автора, а второй в библиотеке. Тебе он понадобится.

– Так просто?

– Нет. Я более чем уверен, что книгу охраняют, но ты справишься. В конце концов, другого выхода у тебя нет. Ты же не собираешься просто забыть об этом разговоре и спокойно жить дальше?

Фонарщик вновь достал фляжку, сделал из нее большой глоток и отсалютовал Дэлфу.

– Встретимся там завтра в полдень.

– Вот так вот, при свете дня?

– Конечно! Темные дела совершаются во тьме, как сказал один благородный джентльмен. А твое дело самое что ни на есть светлое. Я временно покину тебя. Нельзя долго быть рядом. Автор может заподозрить, что я лезу не в свое дело, и попытаться меня устранить. Кроме того, меня ждет работа.

Гость непостижимо быстро, вскочил, едва не опрокинув стул, подхватил тыкву-фонарь и направился к двери.

– До встречи в библиотеке! – он махнул рукой и скрылся в ночи.

Дэлф перевел взгляд на настенные часы – еще даже не было половины десятого. Уйма времени с учетом того, что спать не хотелось.

Оставаться дома наедине с книгами и мыслями? Ну уж нет! Торопливо, едва ли не так же, как до этого Фонарщик, Ниада собрался и тоже вышел из дома.

Надо было как-то развеяться.

***

Изначально Ниада попросту бродил по улицам, слушая шум ветра, и старался не думать ни о чем. То принимался считать шаги, то разглядывал прохожих или припаркованные автомобили. Он начинал издали, еще по походке, угадывать, кто идет ему навстречу. Мужчина это или женщина? Чем живет, чем занимается, ради чего отправляется каждое утро на работу, с кем проводит свободное время? С кем спит и сколько выпивает?

В конце каждой такой попытки написать мысленный портрет приходила другая мысль: «Он или она – настоящий или настоящая. А я – нет».

Дэлф гнал прочь подобные размышления. Помогал ветру выдуть их из головы. Даже снял шляпу и размотал шарф, чтобы было проще. В конце концов, получилось. Он больше ни о чем не мог думать, кроме как о том, что замерз и, вероятно, простуды не миновать.

На перекрестке, где дорога сворачивала к Биг-Бэну, нависавшему вдали темной башней, внимание Ниады привлек неспешно прогуливающийся мужчина в балахоне. В его наплечной сумке что-то брякало, а сам незнакомец подкидывал в руках какую-то бутыль. Какую именно – сказать было трудно. Мужчина старался держаться в тени, хотя его яркий разноцветный наряд был для этого мало приспособлен.

Впрочем, куда больше Дэлфа заинтересовала минутная остановка незнакомца возле телефонной будки. Неожиданно мелькнула вспышка белого света, послышалось тихое шипение, а после этого мужчина стремительно удалился.

Ниада подошел ближе к будке. На дверце тянулась надпись, сделанная краской из баллона. Буквы голубовато-розового цвета сообщали, что «Принцессы нуждаются в счастье не меньше принцев».

«Я обещал держать Келли в курсе дел», – вспомнил Ниада и зашел в будку. Правда, автомат оказался неисправен и звонить пришлось с сотового, но в том, чтобы делать это из телефонной будки, была некая логика.

– Да-да, о несравненный герой и укротитель женщин? Хочешь зайти?

– Нет, боюсь, сегодня не получится. Столько всего произошло…

– Дэлф Ниада! – у Келли прорезался официальный тон, – я хочу знать, что происходит! Если ты сейчас заявишь мне что-нибудь вроде: нам нужно серьезно поговорить или мы должны расстаться, то я поймаю тебя и лишу кое-чего важного. Чтобы каждый раз, когда ты окажешься с другой женщиной, ты вспоминал меня добрым словом.

– Эй, полегче! Ничего такого я не хотел сказать.

– Тогда какого черта ты звонишь ночью, отказываешься приехать, а тон у тебя такой, будто бы ты разговариваешь под дулом пистолета?

– Это все мои розыски… Мне нужно уехать на некоторое время, вот я и решил с тобой попрощаться. К тому же, ты просила держать тебя в курсе.

Дэлф, к своему удивлению, понял, что только что умудрился не сказать ни слова лжи. Это же признала и Келли:

– Ты мне не врешь. Когда ты обманываешь, то у тебя тон всегда извиняющийся. Ладно. Скажешь, куда едешь? Или у тебя есть секреты от меня?

– Конечно, как и у тебя от меня.

Девушка хихикнула, но не смутилась.

– Ну и ладно. Я, честно говоря, рада, что ты меня предупредил, хотя и по телефону. Приятно знать, что у тебя все в порядке.

– Мне тоже, – улыбнулся Ниада неожиданно спокойно и искренне. – Мне тоже это очень приятно.

Дэлф расслабился. Дальше из него полился свободный треп обо всем и ни о чем одновременно. Он рассказал Келли о грузчиках в магазине. Живописал Уинстона в его в смешном наряде и тапках-баранах. Шутил, веселился сам и развлекал девушку. Он прекрасно пообщался с любимой женщиной. Именно любимой. В какой-то момент Ниада осознал это со всей определенностью. От этого стало тепло как на душе, так и на сердце. Кроме того, он был совершенно точно уверен – это самостоятельное решение. Не навязанное извне, как его биография, а принятое самим Дэлфом.

На прощанье он адресовал Келли мысленный поцелуй, в котором была нежность, но ни капельки «дежурности», характерной для уставших от отношений людей, которые живут одной лишь привычкой. В то же время не было и показной страсти.

– С тобой точно все будет в порядке, Дэлф?

– Конечно. Не волнуйся.

Ниада улыбнулся и отключил телефон.

«Как я раньше мог не замечать, что мне с ней хорошо? Наверное, тот, кто писал историю моей жизни, стремился наделить меня отношениями, но не определился с их характером. И вообще, какая разница, как я появился на свет? С таким же успехом мог оказаться клоном или выращенным из пробирки. У меня есть жизнь, и далеко не самая худшая», – с этой мыслью Дэлф Ниада окончательно осознал, что он не держит зла на ЧП. Ему по-прежнему было интересно найти этого человека или не-человека. Но не для того, чтобы отомстить или выказать свое недовольство – просто понять «почему» и «для чего».

***

До библиотеки Дэлф Ниада добрался за десять минут до назначенного срока и топтался у входа, ежась на ветру, пока не нашел укрытие в сквере неподалеку. Садиться на холодную скамейку не хотелось, прислоняться к стенке тоже. Дэлф стоял и ждал. Странное спокойствие, обретенное после разговора с Келли, помогало сохранять концентрацию, не зацикливаясь ни на чем.

Ниада не удивился, когда неподалеку из кустов вышел Фонарщик. В этот раз в его тыкве горел огонь. Слегка зеленоватый, он не трепетал на ветру, а светил ровно и ярко, хотя и чуть приглушенно. Внутри Дэлф не заметил никакой свечи, но ему показалось, что так и должно быть.

Фонарщик огляделся, а затем подошел ближе. Дэлф молча ждал, рассматривая своего спутника. Тот занимался тем же самым. Закончив, подмигнул и хлопнул Ниаду по плечу тяжелой рукой.

– Молодчина! Вот так-то лучше. Хорошо держишься. Нос не задираешь, благодаря своему необычному происхождению. А ведь мог вообразить себя мессией. Книжным пророком, явившимся, чтобы сделать этот мир лучше. Ха-ха! Вижу, что у тебя было время подумать.

Не зная, что ответить на эту неожиданную и, не стоило скрывать, приятную похвалу, Дэлф попросту кивнул.

– И что теперь? – спросил он.

– Ты просто пойдешь внутрь, найдешь книгу, а затем вернешься сюда. Есть какие-то проблемы, йомен? Ладно, я дам тебе подсказку – просто будь собой. Не забывай, кто ты есть.

– А кто, интересно?

Фонарщик ухмыльнулся.

– Придуманный персонаж. И, заметь, положительный. Да еще и главный герой. Такие всегда совершают какие-нибудь глупости, но им отчаянно везет. Даже безвыходные ситуации перестают казаться таковыми. Книги в этом плане правдивей людей.

– Правдивей?

– Конечно, йомен. Они показывают, что произойти может что угодно и как угодно. В жизни ты с этим сталкиваешься на каждом шагу, но воспринимаешь, как должное. Стоит же сказать тебе об этом – не поверишь. Ты даже сейчас не веришь. Хотя, казалось бы, кому еще верить, как ни тебе? Само твое происхождение пример этого «что угодно и как угодно».

– Да уж, – нельзя сказать, что Дэлф устыдился, но он вынужден был признать, что резон в словах Фонарщика есть. – Ладно, я попробую.

– Лучше не пробуй, а делай. Будь собой, йомен. Просто будь. Сам не заметишь, как у тебя все получится. И не бойся совершать глупости. Во-первых – они у тебя здорово получаются. Ну а во-вторых – нередко глупость оказывается единственным оружием. Особенно против другой глупости.

Спутник не смог сдержать усмешки. Даже зеленый свет в тыкве расплылся в подобии улыбки.

– Что-то еще? – спросил Ниада.

– Этот плащ тебе очень идет.

Дэлф едва не поперхнулся. Выдохнув, он улыбнулся и неожиданно для себя подмигнул спутнику.

– Благодарю.

Ниада направился к воротам библиотеки и, подойдя вплотную, понял, что они закрыты. Хотя, казалось бы, воскресный день вполне подходящее время для посещения.

Оглядевшись, Дэлф заметил, что ограда была невысокой, – во всяком случае, перелезть можно – но не стоило забывать о сигнализации и охране. Все-таки это была Королевская библиотека, а монархи весьма трепетно относятся к своей собственности, даже если это просто книги.

Ниаде ничего не оставалось, как нащупать пальцем кнопку звонка возле ворот и нажать. Для верности он сделал это три раза.

Пришлось подождать несколько минут, прежде чем появился охранник. Если быть точным, то поначалу Дэлф всего лишь предположил, что это был он, ибо кто еще может идти так медленно? Наконец он подошел и спросил:

– Кто здесь?

Охранник жевал жвачку и говорил быстро, словно стремился перемолоть слова.

– Мне нужно вернуть книгу в библиотеку, – отозвался Ниада. Он как-то позабыл, что надо придумать правдоподобную версию, а потому сказал первое, что пришло в голову.

– Закрыто. У нас санитарный день, так что приходи завтра.

– Но я сегодня уезжаю, – упавшим голосом ответил Дэлф, стараясь не переигрывать. – А эта книга – национальное достояние!

– И ее доверили такому оборванцу, как ты? Не смеши. Проваливай. У меня есть право стрелять, а я, знаешь ли, не прочь потренироваться.

– Если ее не вернуть, то у меня будут большие неприятности. А затем, когда узнают, почему я это не смог сделать, то и не только у меня.

Дэлф сделал многозначительную паузу, надеясь, что до охранника дойдет смысл сказанного. Угрожать ему он не хотел, люди становятся куда восприимчивей, если дать им прийти к какой-то мысли самостоятельно. Охранник к ней все же пришел.

– Хорошо. Я передам книгу, давай ее сюда.

– Нет, – Ниада лихорадочно искал выход из положения. – Я должен передать ее лично в руки сотруднику библиотеки.

– Я тоже сотрудник.

Охранник ухмыльнулся и хрустнул пальцами, а затем зачастил дробью:

– Давай книгу мне и скажи свою фамилию, чтобы отметили, что ты вернул.

– Не такому сотруднику, – у Дэлфа получился прекрасный, по его мнению, надменный взгляд. – Тому, кто работает с книгами.

Голос охранника стал задушевным, что у людей его специальности считалось верхом раздражения, как помнил Ниада.

– Послушай, парень, ты мне надоел. Я тут стою на холоде, болтаю с тобой вместо того, чтобы сидеть в теплом месте, смотреть футбол и пить горячий чай. А ты, не оценив мое великодушие, устраиваешь тут цирк. Я сейчас развернусь и уйду. А если ты продолжишь звонить – начну стрелять. Не волнуйся, я попаду в ногу или руку, вызову скорую, и скажу, что ты ломился внутрь и не уходил. Может быть, мне будет небольшое взыскание, но тебе придется куда хуже. Так что давай мне книгу и проваливай отсюда, Клоун.

– Нет, – прошептал Дэлф, чувствуя, как его захлестывает отчаяние.

Охранник вновь хрустнул пальцами, развернулся и, тихонько насвистывая, пошел назад.

Мысли Ниады забегали в поисках решения. На самом деле оно было рядом, стоило лишь протянуть руку, но до этого времени Дэлф такой вариант даже не рассматривал. Теперь же он действительно засунул руку в карман пальто и достал книгу, которую не решился оставлять дома – странные символы не давали Ниаде покоя.

– Стойте. Сами посмотрите, что за книга.

Охранник развернулся и лениво поплелся к настырному посетителю. Кажется, ему все-таки было скучно.

Не дожидаясь, когда он подойдет ближе, Дэлф раскрыл книгу наугад. В этот раз эффект был куда более ошеломляющим, чем вчера. Ниада едва не отшатнулся, когда страницы озарились красно-синим переливом. Охранник же и вовсе остановился.

– Что это за фокусы?

– Это – книга, которую мне надо отдать. Очень редкая и ценная, я же объяснял. Теперь вы понимаете, почему я должен передать ее лично в руки?

Не отвечая, охранник с опаской подошел к воротам, приложил карточку и послышался писк. Створка распахнулась, и Дэлф шагнул внутрь.

– Не так быстро!

Охранник облизнул губы и добавил уже более уверенно:

– Дай-ка сюда на секунду. Не бойся, не отберу.

Несмотря на сомнения, которые продолжали его грызть, Ниада передал книгу. Потянувшись пальцами к символам, испещрявшим страницы, Охранник в итоге так и не дотронулся до них, отдернув руки в самый последний момент.

– Пожалуй, я провожу тебя к мистеру Пибоди, главному библиотекарю. Думаю, ему будет интересно взглянуть. Такой «работник с книгами» тебя устроит? Но, если это какой-то трюк, то я буду очень зол. Понятно?

Охранник покосился на Дэлфа, а тот кивнул, едва сдержав вздох облегчения.

– Хорошо. Пойдешь впереди. Не хочу, чтобы ты был у меня за спиной. И ради бога, убери пока эту чертову книгу.

Провожатый взмахом руки указал Дэлфу направление. «Кажется, первую часть можно считать выполненной, – подумал Ниада. – Осталось только определить, что же я скажу мистеру Пибоди».

Впрочем, вскоре все должно было разрешиться. Так или иначе.