Текст книги "Уроки русского. Роковые силы"
Автор книги: Виктор Кожемяко
Жанр: История, Наука и Образование
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Можно, конечно, сказать: американский немец, американский еврей, американский француз. Но тут речь идет о другом. Американец – не значит народ, это обозначает страну. Это совсем другое дело.
Вик. К. Скажите, в самом деле, это единственный факт, когда народ называется именем прилагательным?
Вад. К. Ну назовите еще кого-нибудь! Вот вспомните, возьмите хотя бы все население России, в самом широком значении слова. Возьмите от таджика до ненца, от эскимоса до казаха… И это, повторяю, не могло быть случайным, потому что за этим стоит работа языка в течение веков. А поскольку получилось так, это об очень многом говорит.
Да, в самом слове «русский» – некая двойственность. С одной стороны, казалось бы, ну что такое, народ не может назвать себя именем существительным. А в то же время, если хотите, и никуда от этого не денешься, это как бы сверхнация, которая может быть «приложена» ко всему.
Вик. К. То, о чем вы сейчас говорите, Вадим Валерианович, пришло к вам в ходе работы над вашей последней книгой?
Вад. К. Это некоторые фундаментальные основы моей книги. Хотя если я что-то в ней ценю, так не просто какие-то отвлеченные идеи, а то, что все там воплощено в фактах. И я стремился – конечно, не могу сказать, насколько мне это удалось, не мне судить, – чтобы в книге факты были не примерами, а формой мысли. Это очень важно. Я когда-то почерпнул это методологическое основание от замечательного мыслителя Эвальда Ильенкова. Надеюсь, имя это известно.
Вик. К. Еще бы! Выдающийся мыслитель и совершенно изумительный человек. Мне в свое время посчастливилось узнать его, когда он работал со слепоглухонемыми детьми. Уникальная, потрясающая была работа…
Вад. К. Я с ним был очень близок, очень дружен. У него замечательные книги, которые сейчас переиздаются. А ведь трудно назвать другого современного ему философа, которого в настоящее время так переиздают. Но должен вам сказать, что в живой речи он был еще глубже и выше, а главное – поразительно умел выразить самое сложное содержание. Он мог говорить об абсолютно абстрактных философских категориях так, как будто на ладонях показывал их тебе, и ты мог прямо-таки увидеть их как некие объемные предметы.
Вик. К. И какую же роль сыграл Ильенков в вашем подходе к материалу этой книги?
Вад. К. В самой методологии – определяющую роль. Я давно получил от него этот импульс: чтобы действительно серьезно мыслить, нужно мыслить не в виде силлогизмов, то есть каких-то положений, а в фактах, в реальных фактах. Потому что, во-первых, мышление благодаря этому приобретает объективность, а во-вторых, оно становится гораздо более емким, потому что взятый реально факт, вообще говоря, неисчерпаем. Если же писать в частности об истории, обращая главное внимание на силлогизмы, а факты использовать только как примеры, которые должны подтвердить правоту силлогизма, – значит заранее обрекать себя и на бедность, и, в конце концов, на неинтересность и даже неистинность.
Но в то же время это, конечно, чрезвычайно трудная задача – чтобы факт становился формой мысли. Это, подчеркну, не значит просто взять какой-то любой факт. Надо найти такой факт, в котором действительно воплощено огромное содержание. В конце концов, в истории есть и случайные факты. А надо отыскать такой, в котором выражается глубинное движение истории… Я постарался познакомиться с максимальным количеством работ по истории Руси до XVI века, особенно вышедших за последние десятилетия. Причем каких работ? Прежде всего я имел в виду не общие курсы истории, а исследования, посвященные какой-то конкретной проблеме, конкретному явлению, конкретному событию.
Вик. К. Давайте тогда остановимся на какой-то вашей мысли, вытекающей из истории, но имеющей самое прямое, самое непосредственное и животрепещущее значение в сегодняшнем дне.
Вад. К. Пожалуйста. Вот еще в прошлом веке, а предпринимались такие попытки раньше, Россия получила не очень приятное прозвание – «тюрьма народов». В нынешнее время такая формулировка с различными модификациями стала, по существу, ключевой для развала страны. Когда же начинаешь глубже разбираться, рассматривая историю Руси – именно Руси, поскольку речь идет о древних временах, – в контексте всей мировой, евразийской истории того времени, вглядываясь в реальность, а не оперируя всяческими силлогизмами, так что обнаружится?
Главной и, пожалуй, единственной причиной этого клейма является то, что Россия была, есть и будет оставаться, я думаю, многонациональной страной, в то время как европейские основные страны – мононациональные. Во всяком случае, считаются мононациональными. В этой связи и возникает суждение: вы посмотрите, что это за русские, вот они нахватали, захватили под свою власть массу народов, в то время как благородные англичане, немцы, французы строили свои национальные государства.
Да, действительно, они строили в отличие от России национальные государства. Россия же никогда не была национальным государством. Вы сами судите. Вот говорят: Россией владела идея Третьего Рима. Разве это национальная идея? И Новый Иерусалим в XVII веке Никон провозгласил – что Россия должна стать Новым Иерусалимом. Опять-таки это не национальная идея. Я уж не говорю о коммунизме, который изначально не был национальной идеей. И в этом смысле она вполне, можно сказать, соответствует идеям предшествующим, когда начинаешь вот так смотреть…
Ну, конечно, наш очень словоохотливый и любящий шикануть словом Бердяев сказал, что III Интернационал – это тот же Третий Рим, и был в конкретном значении абсолютно не прав. Потому что Третий Рим – это, совершенно ясно, была изоляционистская идея: надо окружить себя, как Хома Брут, неким кругом и жить в этом круге, никого не допуская. А III Интернационал, наоборот, стремился распространиться на весь мир. В этом была его идея.
Но само сопоставление оправданно, потому что, действительно, и III Интернационал – не национальная идея, а именно вселенская какая-то, и также идея Третьего Рима, хотя направлена она была на то, чтобы всячески оградиться.
Вик. К. Оградиться в православии…
Вад. К. Да, да, конечно. Тем не менее она тоже была вселенской идеей. Почему? Потому что считалось: только здесь сохраняется истинная вера и истинное благо в чистоте, и это как бы спасение всего человечества. Вместе с тем что сохранится на этом участке, на этой замкнутой территории, оно спасется – в истинной вере.
Вик. К. Ну а проблема национального государства, о которой вы начали говорить?
Вад. К. Так вот, когда начинаешь разбираться, обнаруживается нечто весьма существенное. Вот, скажем, страна Великобритания. Я вас спрошу: а где же бритты? Это был очень яркий, значительный народ, вступивший в сложнейшие отношения с древними римлянами, когда они туда пришли. И вот народ этот был полностью стерт с лица земли англами, которые пришли позже на этот остров. Они жили в Дании, а потом явились сюда – и в конце концов свели на нет бриттов, те остались только в названии.
Или возьмите большую часть Германии – Пруссию. Это был самый сильный и культурный балтийский народ – пруссы. Родственники литовцев и латышей. Но где они теперь? Если бы немцы, кстати, не остановились тогда на Немане, а перешли его и Двину, уверяю вас, от латышей и литовцев тоже остались бы только одни названия. Да ведь в 1941 году, когда гитлеровцы заняли Прибалтику, было совершенно четкое предписание о необходимости за 20 лет полностью онемечить Прибалтику. И немцы сделали бы это, можно не сомневаться. Немцы – не русские…
Я мог бы и еще очень многое вспомнить о прекрасных народах, которых стерли с лица земли. Гасконцы, воспетые Дюма в «Трех мушкетерах». Это кельтский народ, живший на юге Франции, замечательный, яркий, талантливый, даже у Дюма видно, что д’Артаньян даст сто очков вперед французам. Или возьмите бретонцев. Тоже интереснейший кельтский народ, который жил на северо-западе Франции и был почти полностью уничтожен во время французской революции, поскольку он ее не принял. И не принял он ее не по каким-то социальным соображениям, а по национальным. Это была революция французов, а бретонцы ее не хотели. И вот их стерли. Теперь это жалкий этнический реликт. А где провансальцы, создавшие в свое время богатейшую литературу, даже более высокоразвитую, чем французская?..
Я уже не говорю о славянских народах. Вся территория Восточной Германии, восточнее Эльбы, буквально вся имеет славянскую топонимику. Возьмите Бранденбург и ту же Эльбу-Лабу, и Майсон-Мишин, и Дрезден-Дридзо – все это славянское. И немцы это прекрасно знают.
Поэтому я могу согласиться, что Россия – некая тюрьма народов, но при условии, что те люди, которые ее так называют, совершенно честно и совершенно логично скажут: европейские страны представляют собой кладбище народов.
Вик. К. Нетрудно показать, что жизнь в этой «тюрьме», особенно если говорить о советских годах, мало утесняла «заключенных». Пожалуй, «тюремщики»-то даже хуже жили…
Вад. К. В свое время я как-то сблизился с довольно симпатичным гватемальцем Рафаэлем Соса. Он был революционером, бежал, выступал как видный публицист. И вот в какой-то момент он вдруг начал мне говорить: я приехал в СССР и думал, что здесь совсем другая жизнь, а вы же колониалисты, у вас же сколько народов под вашей колонией! А я ему сказал: слушайте, Рафаэль, вы можете устроить себе поездку по этим самым покоренным народам? Поездите, посмотрите! И вы знаете, он съездил, вернулся и просил у меня извинения. Он сказал: да они все – и в Прибалтике, и в Закавказье, и в Средней Азии – все они живут неизмеримо лучше вас. Какие же это колонии! Ничего себе, колонии! Вот мы считаем, что Америка нас колонизовала. Так разве можно сравнивать наш уровень жизни с американским?!
Вик. К. Вы говорили, что иногда исторический факт, даже известный, если в него вдуматься, раскрывая свой смысл, обнаруживает и какой-то смысл истории в целом.
Вад. К. Это действительно так. Факты зачастую и не надо искать, они известны, но – люди в них не вдумываются. А я нацелен на это.
В частности, меня заинтересовал такой факт. Дмитрий Донской, обдумывая, как надо вести себя ввиду нападения Мамая, который идет на Русь, отправляет к нему посла. Везде сказано – Захария Тютчева, кстати, прямого предка поэта Тютчева в пятнадцатом поколении. Отправляет его, и везде сказано, что отправил он избранного своего юношу. Стремясь оправдать такое решение, говорит, что тот очень разумный, очень смышленый, – это можно прочитать, например, в «Сказании о Мамаевом побоище».
Но почему все-таки юноша? Ведь этот человек должен был выполнить ответственнейшую миссию разведчика и дипломата! И действительно, выполнил ее. Однако трудно укладывается в голове, что это был юноша, – казалось бы, такое по плечу скорее мужу зрелому, умудренному жизненным опытом.
Я начал над этим думать, выяснять. И обратил внимание – это, кстати, тоже более или менее известно, что фамилия Тютчев была итальянского происхождения, что его отец или его дед был итальянец, который переехал в Москву и остался здесь.
И вот тут приходит в голову, что, может быть, Дмитрий Донской и послал его именно потому, что он знал итальянский язык и вообще был как-то связан с Италией. Ну и тут сразу рождается мысль: значит, Дмитрий Донской понимал, что за Мамаем стояли генуэзские колонии, которые совершали в то время натиск на Восточную Европу, стремились овладеть пушниной и другими ее богатствами, а, кроме того – рабами, поскольку занимались работорговлей.
Из массы других фактов выясняется, что именно они, генуэзцы, сыграли направляющую роль в этом походе Мамая. То есть Мамай шел на Москву не от имени Золотой Орды, а от имени этих итальянских колоний и, в конце концов, – от римского папства, что я и попытался показать. В таком вот одном факте это уже совершенно ясно выражено, потому что иначе абсолютно нельзя понять, почему Дмитрий Донской посылает юношу, да юношу еще итальянского происхождения.
Вот вам факт. Он дает как бы некий фокус, вокруг которого собирается еще много других фактов, из которых становится вполне понятно, что дело было именно так, что это было нападение на Русь не только Мамая, то есть какой-то азиатской орды, но и западных сил.
Вик. К. А об итальянском происхождении Захария Тютчева каким образом вам стало известно?
Вад. К. Это записано во всех родословных Тютчевых, и достаточно серьезные ученые считали, что первоначальное имя какого-то его предка, может быть, даже отца, было Дуджи или Тутчи. Типично итальянское имя, два варианта – или звонкий, или глухой. Причем такого рода фамилий очень много…
Вик. К. Россия и Запад или шире – «свое» и «чужое» – это, можно сказать, постоянная тема многих ваших исследований. Почему? Как вы сами объясняете?
Вад. К. Я все время стремился показать, что наша страна упорно боролась за свое самостоятельное развитие. Ведь вот, например, достаточно долгий период Русь не сражалась, не выходила на смертельный бой с Золотой Ордой, а тем не менее вышла на бой с полчищами Мамая, – почему? Да потому, что Мамай хотел сесть в Москве и управлять Русью по-своему, чего, кстати, Золотая Орда не делала. Монголы вторглись на русскую землю во время завоевания, а потом они фактически ушли, предоставив Руси в известном смысле самостоятельность. Они брали дань, как всякая победившая, господствовавшая имперская власть. Это действительно так. То же самое было в Европе, скажем, когда была империя Карла Великого – дань бралась со всех подчиненных народов.
Но, с другой стороны, Орда не ограничивала, например, развитие церкви. Предоставляла ей различные права. А это была духовная основа. Да можно привести еще много и других примеров. А вот что касается Мамая, я стремлюсь показать: именно потому вдруг через сто пятьдесят лет после начала монгольского пришествия вся страна выходит на смертный бой, что нависла угроза ее самостоятельному пути. Больше всего с Запада нависла – через Мамая, ставшего как бы проводником и орудием. И Русь собралась, сконцентрировала все свои силы, чтобы воспрепятствовать этому.
Вик. К. Знаете, вот эта тема – свое и чужое, то есть самобытность нашей страны и те влияния, вторжения, которые на разных этапах истории пытались ее разрушить, на мой взгляд, сегодня особенно актуальна, поскольку мы снова переживаем период яростных попыток уничтожить нашу самостоятельность и самобытность. Может быть, продолжим разговор на эту тему в следующий раз? По-моему, читателям это будет интересно.
Вад. К. Я согласен. Давайте.
Февраль 1998 г.
Свое и чужое
Вик. К. Вадим Валерианович, у вас в книге, о которой мы говорили в прошлый раз, многие страницы посвящены героическому периоду истории Руси.
Вад. К. Прошу прощения, но я взял это определение у Пушкина.
Вик. К. Спасибо. Так вот, говоря о героических веках Руси, об их отражении в Слове, вы обращаетесь к русским былинам, по-новому анализируете многие из них и, я бы даже сказал, в целом историю их создания, устанавливаете связь между реальной историей и ее отражением в народном творчестве. Мне здесь показалось особенно интересным ваше объяснение – с кем воевали русские богатыри. Образ их врага возникает у вас совсем по-новому и очень остро звучит: «хазары», «Хазария».
Вад. К. Да, действительно. Вот мы говорили с вами о Куликовской битве, которая в моей книге в некоторой мере переосмысливается. Но Куликовская битва как таковая все-таки достаточно широко известна. Собственно, известна любому русскому человеку. А что касается борьбы с Хазарским каганатом, то нетрудно убедиться, многие об этом вообще не слышали. И это вполне понятно, потому что серьезное изучение того периода нашей истории началось сравнительно недавно. Ведь Куликовская битва – это XIV век. А тут речь идет о IX веке, отделенном от XIV целым полутысячелетием.
Естественно, такое далекое прошлое потребовало кропотливого изучения, в частности археологического. И вот за последнее время в этом направлении много сделано. Можно назвать десятки книг и сотни статей серьезных, посвященных Хазарскому каганату. Но это статьи, написанные как бы для узкого круга специалистов. И даже если вы и найдете в современных курсах русской истории какие-то рассуждения о борьбе с Хазарским каганатом, они обычно по-прежнему очень отрывочные и беглые.
Я, можно сказать, сосредоточился на этом. Нет, я не был первым, я ссылаюсь на предшественников, которые уже связывали русский богатырский эпос – древнейшую и ценнейшую часть нашей культуры – именно с этой страницей истории Руси. Но, повторяю, утверждение такое появилось сравнительно недавно. Дело в том, что в течение долгого времени были попытки трактовать наш богатырский эпос через борьбу с половцами, печенегами, татарами, но все это весьма неубедительно.
И в конце концов – это очень интересная проблема – возобладала точка зрения, что былины, мол, вообще внеисторичны, что нельзя их связывать ни с каким историческим событием. Надо их изучать как художественное выражение народных представлений, а связывать с чем-либо реальным, конкретным – это, мол, ни к чему не приведет. Такая, можно сказать, агностическая точка зрения. Притом, она решительно противоречит истории эпических творений других народов. Если взять почти каждый эпос, который мы знаем, – есть французский, германский, в конце концов, древнегреческий эпос, – то в конечном счете всегда обнаруживалось, что они опирались на совершенно реальные события, на реальные противостояния врагу. А у нас вот, оказывается, вообще не надо искать никаких исторических корней богатырского эпоса…
Почему такой взгляд стал господствующим? Да потому, что совершенно ясно: былины гораздо древнее и татарского нашествия, и сражений с половцами. Это видно даже из того, что археологи определили абсолютно бесспорно. Ведь, скажем, то вооружение и военное снаряжение, которое отразилось и воссоздано в былинах, относится, по меньшей мере к Х веку. Это доказано!
Вик. К. Значит, первые попытки связать богатырский эпос с противостоянием Хазарскому каганату были предприняты недавно?
Вад. К. Можно сказать, в самое последнее время. Я, в определенном смысле прокладывая здесь какие-то новые пути, стремился это показать. И, кстати, определил этот век как век героический. Почему героический? Это не значит, что впоследствии не было героики. Но Русское государство к тому моменту, когда оно столкнулось с Хазарским каганатом – достаточно мощным и очень коварным врагом – находилось еще на самом первом этапе своего становления. И вот – испытание такого масштаба!
Кстати, интересно с точки зрения исторической преемственности – существовал тот враг именно там, где будет находиться впоследствии, через полтысячелетия, центр Золотой Орды. Право, тут есть какая-то геополитическая закономерность. Ведь и с этим новым врагом тоже велась потом тяжелая двухвековая борьба…
Вик. К. Город Итиль, столица каганата, находился в устье Волги?
Вад. К. Разные исследователи по-разному определяют это место, но действительно, это где-то в устье Волги. Просто в чем-то мнения здесь расходятся. В своих суждениях я стремился опереться на десятки различных исследований. Думаю, в этом плане мне что-то удалось. Рассказать обо всем кратко невозможно, потому что это очень сложная проблема, в частности, связанная и с тем, что Хазарский каганат с определенного момента стал иудаистским государством, то есть иудаизм стал в нем официальной религией. Да, а окончательная победа над каганатом была одержана уже тогда, когда Русь приобщалась к христианству.
Вик. К. Хазары ведь были тюркским народом, насколько я понял?
Вад. К. Правильно. Тюркский народ, пришедший из Азии на берега Волги. Но вот впоследствии так получилось – это сложнейшая история, которая имеет целый ряд толкований, и я стремился во всех них разобраться, – на рубеже VIII–IX веков Хазарский каганат становится иудаистским государством, и это во многом определило его последующую историю. Он занимал огромную территорию, по меньшей мере, от Днепра до Урала – с запада на восток, а с юга – от Черного моря до реки Камы и был очень сильным государством, которое противостояло не только Руси, но и Византии.
Это была долгая и напряженная борьба. Есть основания гордиться Русью, что она сумела в конечном счете справиться с таким врагом. Борьба с ним началась где-то в конце первой четверти IX века и продолжалась до 960-х годов, когда Святослав совершил свой мощный поход – это зафиксировано в летописи – на столицу Хазарского каганата и уничтожил ее. Но даже после этого каганат сумел возродиться. Владимиру Святославичу пришлось нанести ему окончательный удар!
Кстати, Владимир принял тогда – была такая практика – титул кагана, то есть этот тюркский титул, который принадлежал властителю Хазарского каганата. Как победитель принял. Именно поэтому, очевидно, он и стал главным героем, венчающим русский богатырский эпос, – Владимир Красное Солнышко, как его называли. Он подчинил себе это государство. Правда, Русь овладела не всеми землями, они, наверное, все не были нужны. Но, в частности, Русь поселилась на Таманском полуострове, в знаменитом городе Тмутаракань, который ранее был одним из главных городов Хазарского каганата.
Вик. К. Рядом с этой страницей нашей истории расположена другая – связанная с деятельностью и судьбой двух великих русских святых. Имею в виду Иосифа Волоцкого и Нила Сорского. Тоже ведь страница, надо сказать, для массового читателя малоизвестная…
Вад. К. Да, малоизвестная. Но это вполне понятно, поскольку у нас в течение долгих десятилетий боролись с религией, с церковью, не понимая, кстати, того, что дело здесь даже и не в религиозности как таковой. Я вам скажу, что даже человек, склонный к самому крайнему атеизму, не может не относиться с глубочайшим уважением и вниманием к деятельности русских святых, потому что в то время вся идеология страны, собственно, вся ее духовная жизнь воплощалась в Православии. И совершенно ясно, что русские святые были, если хотите, в каком-то смысле наиболее важными людьми в тогдашней истории.
Вик. К. Потому они и стали святыми…
Вад. К. Конечно! Это было своего рода высшее звание – речь шла о несомненном бессмертии. И вообще кто такой святой, если разобраться, если выразить это в понятном всем современном определении? Это человек, который жил на земле так, как будто он уже бессмертен. Это был человек без всякого страха смерти, он был способен на любой подвиг. И, естественно, у него была высшая нравственность. Именно такие люди причислялись к лику святых.
Иосиф Волоцкий и Нил Сорский замечательны тем, что от них остались чрезвычайно содержательные сочинения, в сущности, сочинения, отмеченные печатью вечности, гениальности. Кроме того, они совершили свои подвиги и сыграли огромную роль в судьбоносный период нашей страны, а именно в тот момент, когда она из Московского княжества превращалась в великую державу. Известно, что Карл Маркс не очень жаловал Россию, тем не менее он написал, что в это время, при Иване III, когда собственно и развернулась в основном деятельность Иосифа Волоцкого и Нила Сорского, Европа была ошеломлена появлением на ее восточных границах великого государства.
Вик. К. Я обратил внимание, что вам пришлось немало места уделить взаимоотношениям двух этих выдающихся исторических фигур, – судя по всему, непростым взаимоотношениям.
Вад. К. К великому сожалению, еще до революции, задолго до революции возникла совершенно ложная версия, будто Иосиф Волоцкий и Нил Сорский боролись друг с другом. Особенно упрекали Иосифа Волоцкого, что он чуть ли не был своего рода злобным врагом Нила Сорского, не соглашался с ним ни в чем и т. д. Между тем внимательное изучение исторических источников показывает, что это абсолютно надуманная трактовка.
Действительно, Иосиф Волоцкий и Нил Сорский шли как бы разными путями, но никакого противостояния между ними не было. Выражаясь попросту, они дополняли друг друга и относились друг к другу с величайшим уважением. Достаточно сказать, как это установлено сравнительно недавно замечательным исследователем Гелианом Михайловичем Прохоровым, Нил Сорский переписывал сочинения Иосифа Волоцкого, хотя он вовсе не был писцом. Он переписывал их как нечто ему чрезвычайно близкое и дорогое!
Каким образом и почему возникла укоренившаяся потом ложная концепция, можно только предполагать. Но я связываю это с другими – достаточно многочисленными и очень прискорбными – примерами, когда выдающиеся деятели русской истории и культуры искусственно вдруг превращаются во враждующих. В частности, достаточно широко распространена версия, будто бы врагами были Пушкин и Тютчев. Причем это, вообще говоря, смешно, потому что Пушкин первым с необычайной щедростью напечатал более двадцати стихотворений Тютчева в своем журнале – никому не известного, кстати, поэта. А Тютчев после смерти Пушкина написал: «Тебя, как первую любовь, России сердце не забудет». Тем не менее вы можете обратиться к массе сочинений – не к какому-нибудь одному, – где они изображаются как люди враждебные, как люди, готовые чуть ли не отрицать друг друга.
Если говорить об уроках истории, стоило бы обратить внимание, что и сейчас иногда искусственно создается противостояние в патриотических рядах. Людей сознательно ссорят, стравливают друг с другом. Я представляю, что когда-то в будущем исследователи могут увидеть врагов там, где их собственно нет…
Вик. К. В чем же величие духовной роли и Нила Сорского, и Иосифа Волоцкого?
Вад. К. Прежде всего, они как бы вливали в само бытие России представление о высоком духовном начале. Это выражалось и в их сочинениях, и во всем их поведении. В то же время они сыграли основную роль в борьбе с так называемой ересью жидовствующих.
Это явление возникло в конце XV века, во время правления Ивана III, и было чрезвычайно опасным для Руси. Дело в том, что в это время Русь вышла на широкую международную арену, в частности, были завязаны теснейшие отношения с Италией. И в страну хлынули самые разные, исходящие из иного менталитета, из других представлений о ценностях, идеи и влияния.
Сам по себе этот факт не был негативным. Любая страна развивается, если хотите, в контексте целого мира. Но в то же время есть разные воздействия других стран. Одно дело, когда страна по собственной как бы инициативе усваивает чужие ценности и делает их своими, а другое – когда ставится задача подменить органическое, естественное развитие, которое совершалось уже более шестисот лет, если говорить о Русском государстве, – подменить ценностями какими-то совершенно другими!
Ересь жидовствующих только называется ересью. Кстати, Иосиф Волоцкий, который глубоко понимал это явление, называл проводников его не еретиками, а отступниками, потому что они полностью уничтожали христианство. От христианства, от православного христианства в особенности, ничего не оставалось! Эти отступники образ Христа трактовали как образ просто человека. Требовали отказаться от икон. Это не было просто ересью…
Конечно, нелегко понять, как могло произойти, что все это затронуло самые верхи российской власти. Более того, повлияло и на тогдашнего главу церкви. Страстной поклонницей этой ереси, или вернее – отступничества, была мать царевича Дмитрия – наследника престола. Это сын старшего сына Ивана III. Он во всяком случае стал относиться к отступничеству как-то примиренно.
Так вот Иосиф Волоцкий, который был всего-навсего игуменом монастыря под Волоколамском, и Нил Сорский, основатель маленького скита, противустали роковому поветрию, которое грозило совершенно разрушить страну.
Вик. К. Неужто и в самом деле опасность была столь катастрофичной?
Вад. К. Ну представьте себе страну, которая к этому времени давным-давно утвердилась в христианстве – оно было принято в конце Х века, и вот в конце XV века от него вдруг фактически норовят отказаться. Конечно, ломались глубинные скрепы, и это страну разрушило бы.
Вик. К. То есть грозило не только духовной катастрофой, но и катастрофой самого государства?
Вад. К. Безусловно. Я бы хотел еще раз подчеркнуть неточность термина – ересь. Так по привычке называют, но это неверно. Неверно по двум причинам. Во-первых, потому что это было действительно полное отрицание православного вероучения. И, во-вторых, потому, что ересь затрагивала обычно – ну, в Европе, к примеру, – какие-то определенные слои людей, какие-то круги, а здесь поражена была верховная власть в лице важнейших ее представителей, в частности – знаменитого дьяка Федора Курицына, который фактически руководил государственной деятельностью.
Надо еще учитывать: по некоторым пророчествам, связанным с христианством, в это время как раз должен был наступить конец света, и это как бы особенно стимулировало принятие отступничества. Трагическая эпоха! И вот эти два человека вынесли на своих плечах основную борьбу. Потому что Иван III, как я уже говорил, в данном случае не оказался на должной высоте. Это был во многих отношениях замечательный правитель России, имеющий огромные заслуги, но вот в этом духовном смысле… Что с ним произошло? Активно воспринимая опыт развития других стран, он, видимо, увлекся и решил, что это идущее откуда-то с Запада поветрие выражает какой-то высший уровень, то есть, выражаясь современным языком, прогрессивно. Он тоже в это поверил.
Хотя все могло обернуться катастрофой. Уже оборачивалось! Ну достаточно сказать, недавно был установлен такой факт выдающимся нашим историком искусства Геннадием Викторовичем Поповым, что фактически перестали вообще писать иконы, и созданные в Кремле великие соборы при Иване III долгое время стояли голые внутри, с голыми стенами. Это поразительно! Скажем, величайший иконописец этой эпохи Дионисий вынужден был уехать на Север, в Ферапонтов монастырь, и создать там свое главное произведение. Потому что в Москве ему просто не давали работать. Представляете, какая трагическая ситуация? Величайший иконописец не может работать в Москве и уезжает в далекий захолустный монастырь, где люди сопротивлялись отступничеству и дали возможность мастеру создать гениальную стенопись, которая, слава Богу, сохранилась до наших дней.
Вик. К. А если взять эти три узла, о которых мы говорили, – хазары, Куликовская битва, ересь жидовствующих, – есть ли, на наш взгляд, между ними какая-то внутренняя связь?
Вад. К. Конечно, есть. Можно четко эту связь установить. Шла очень сложная борьба, – кстати, не только воинская, а весьма многообразная, чтобы сломить самостояние Руси. И определенные силы Европы и Азии, Запада и Востока объединялись против Руси, что я стремлюсь показать и что, кстати, позже повторилось во время Крымской войны. Она тоже началась как русско-турецкая война, а потом переросла, в сущности, в мировую войну. Так было не раз. Такое опять вполне возможно и в будущем. Об этом стоит задуматься.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?