Текст книги "Побег из ада"

– Смотри! Смотри! Вот оно!

Быстро переведя свой взгляд в ту сторону, куда показывал Сергей, я увидел, как в кустах метнулось какое-то существо, отдалённо напоминающее человека, и устремилось в глубь леса.

Речка, хоть и была небольшая, но перепрыгнуть через неё было невозможно. Сергей нашел неподалёку от берега длинный сухой шест и попытался им измерить глубину. Речка была не такой уж глубокой, но дно оказалось илистым, и поэтому переходить её в брод было небезопасно. Тогда Сергей вытащил из-за ремня топор и, выбрав несколько небольших деревьев, срубил их. Затем мы быстро соорудили импровизированный мостик и благополучно перебрались на другой берег. Подойдя к кустам, где мы видели странное существо, действительно обнаружили сильно истоптанную траву, а на некоторых кустах были обломаны ветки.

Безуспешно покрутившись около кустов, мы направились в ту сторону куда, как нам показалось, побежало существо. Часа полтора мы бродили по лесу, облазив всевозможные кусты и канавы. Но так больше никого и не встретили и, удручённые неудачей, решили вернуться к нашему пристанищу, так как время было уже немало, а путь обратно был не таким уж коротким, да и набродившись в поисках непонятного существа, мы сильно захотели есть. Перебравшись через мостик, мы сначала хотели его разобрать на всякий случай, но потом решили, что если это существо захочет перебраться на нашу сторону, то оно это сделает и без мостика, а мы, разбирая его, только потеряем время. До самого дома мы шли молча, думая каждый о своём, если и обменивались какими фразами, то только по необходимости… То же самое происходило и в доме.

Только после того, как была приготовлена пища, и мы, плотно поужинав, заварили крепкий чай, вот тогда, закурив по сигарете, мы стали решать, что нам делать дальше. Показаться нам это не могло, да и вытоптанная трава… Попугать нас? А кому это надо? Да и навряд ли это был человек. Тем более, как нам говорили на теплоходе, что к этой деревне годами никто близко не подходит.

– А может, это проклятое место? – сделав глоток из кружки, перебил я Сергея.

– Да сам ты, причём тут проклятое место. Тут что-то другое. Ладно, я думаю, разберемся, попробуем его поймать. Завтра пойдём пораньше, не исключено, что это животное туда на водопой ходит, попробуем выследить. А сейчас чаю попьём и спать.

Договорившись о действиях на завтра и допив чай, мы забрались на полати и улеглись. Но какое-то предчувствие перед предстоящей встречей не давало мне уснуть, впрочем, и Сергей тоже ворочался всю ночь. Задремал я почти под утро, да и то ненадолго, меня разбудил Сергей, как только забрезжил рассвет. Заполнив фляжку вчерашним чаем, прихватив с собой тушенки и хлеба, мы отправились на то место, где встретили вчера странное существо, но сегодня нам было уже не до прогулок, и поэтому мы пошли очень быстро, почти бегом.

Когда добрались до места, солнце было уже довольно-таки высоко. Сначала мы решили не переходить речку и затаиться на этом берегу. Мы просидели в засаде несколько часов, пристально вглядываясь в противоположный берег. Но там всё оставалось по-прежнему. А так как мы не успели позавтракать, то решили слегка перекусить. Сергей открыл ножом тушёнку и нарезал хлеб. Перекусив всухомятку и запив холодным чаем, мы продолжили своё наблюдение. Просидев в засаде ещё часа два, мы всё-таки решили перейти на другой берег.

Перейдя через мостик, мы вновь направились в ту же сторону, где были вчера, но и на этот раз, исходя всё вдоль и поперёк и сильно измотавшись, мы опять ни с чем отправились к своему пристанищу. И так мы проходили ещё два дня без всякого успеха, правда, как-то за ужином мы разговорились и выяснили, что у нас у обоих, когда мы ходим по лесу, появляется странное ощущение, что за нами кто-то наблюдает. На галлюцинацию это было не похоже, тем более у обоих одновременно. В таком случае это существо нам не только не померещилось, но оно ещё и разумное.

А если это так, то оно просто, как любое разумное существо, обмануло нас. То есть, как любое разумное существо, увидев опасность, побежало в противоположную сторону от своего жилища. На следующий день, исходя из этой версии, мы решили пойти в сторону, противоположную той, где мы бродили все предыдущие дни. Эту ночь мы не спали совсем, и едва забрезжил рассвет, хорошо подкрепившись, отправились в путь. Добравшись до реки, мы первым делом напились из неё воды и умыли лица… После бессонной ночи и длительного пути простая холодная вода показалась нам сказочно живой водой.

Выкурив по сигарете, мы перешли через мостик и направились, как решили вчера вечером, в сторону, противоположную той, куда убегало существо. Но и на этот раз мы уже почти потеряли надежду найти кого-нибудь, или хотя бы чего-нибудь и направились обратно.

До переправы оставалось уже не более километра. Сергей подошёл по понятной причине к густому кустарнику, а я остался ждать его.

Через несколько минут он полушёпотом позвал меня, когда я подошёл к нему, то Сергей, сделав знак, чтоб я вёл себя потише, раздвинул ветки куста. В глубине кустарника находился небольшой овраг, пробравшись осторожно через густые ветки, мы подошли ближе и, оглядевшись по сторонам, спустились в него. Мы шли по дну оврага, внимательно рассматривая его, как вдруг Сергей резко обернулся в левую сторону и остановился. Он развернулся в обратную сторону и, сделав несколько шагов, подошёл к крутому краю оврага. Присев на корточки, он долго рассматривал комья земли, от времени поросшие травой. А затем жестом руки позвал меня.

Когда я подошёл к нему ближе, то он обратил моё внимание на большой кусок дёрна. После чего, поднявшись на ноги и приложив небольшое усилие, отодвинул его. К нашему большому удивлению, под ним, в стене оврага, оказался земляной лаз непонятного происхождения.

На берлогу это было не похоже, да и вход для медведя был очень маленький… На землянку это тоже не походило, да и кому она здесь нужна. Сергей зажёг спичку и засунул руку в лаз, за узким ходом было довольно-таки много пространства. Выкидывая сгоревшую спичку и зажигая новую, он попросил меня найти кусок бересты, что бы сделать из неё что-то типа факела. Быстро выбравшись из оврага, я направился в лес, но мой путь был недолгим, подобрав с земли несколько кусков, я почти тут же вернулся обратно. Сергей уже держал в руках толстую, сучковатую ветку. Он быстро закрепил на ней бересту, зажёг её и полез в лаз.

– Залезай сюда, здесь никого нет, – донесся из узкого лаза приглушённый голос Сергея.

Протиснувшись в узкое отверстие, я вдруг оказался в довольно-таки просторном помещении и, не смотря на то, что оно находилось в земле, в нём было сухо.

Стены помещения были переплетены тонкими, очищенными от коры ветками и чем-то напоминали большую плетёную корзину. Пол был застелен тоненькими брёвнышками, между которыми была аккуратно проложена сухая солома.

– Слушай, Серёга, животные так своё жилище не отделывают.

Он не много подумал и, ещё раз окинув взглядом помещение, произнёс:

– Но если это человек, тогда чем и из чего он питается? Ты посмотри, тут же кроме подстилки из сена и тонких прутиков вдоль стен, ничего нет. Делать временную стоянку, но зачем? Да ещё так капитально, когда до заброшенной деревни рукой подать. Береста догорала, и мы уже направились к выходу, как вдруг я заметил в углу несколько плотно лежащих дощечек. Подобравшись поближе, я отодвинул одну из них, под ними оказалась пустота. Тогда я отодвинул остальные, а Сергей зажёг спичку и посветил.

В земле была выкопана небольшая яма, но на уборную она похожа не была, из неё выходил только запах земли и прелых листьев.

– Ещё одна головоломка, – пробормотал Сергей и, положив коробок в карман, добавил, но уже погромче. – Ну ладно, пошли на базу, всё равно пока мы здесь, оно сюда не придёт. Хотя я чувствую, что оно рядом бродит.

Положив всё на место, мы вылезли наружу. Сергей аккуратно прикрыл лаз дерном, и мы стали выбираться из оврага. Пробравшись через кустарник и выйдя на опушку леса, мы направились к нашему пристанищу.

Мы подошли к самой речке и собирались переходить мостик, в это время я обернулся и увидел, как в кустах что-то мелькнуло. Засуетившись, я дёрнул Сергея за рукав куртки, после чего он обернулся и спокойно сказал:

– Пойдём, хватит его на сегодня беспокоить.

Перейдя речку, мы быстро зашагали в сторону деревни. Отойдя на приличное расстояние от речки, Сергей начал изрекать свои мысли в полголоса:

– Дня два мы туда не пойдём, пусть немного успокоится, убедится, что нас нет. А то ведь некоторые животные очень долго не подходят к своему жилищу, когда его обнаружат.

– Но почему ты всё-таки думаешь, что это животное?

– Во-первых, все мы в какой-то мере животные, различие только в развитии интеллекта. А во-вторых, если это и правда одичавший человек, что, конечно, мало вероятно, то потому он и называется одичавшим, то есть потерявший интеллект и приобретший все повадки животного. Вот потому ему и надо дня два, чтобы успокоиться, да и нам не мешает отдохнуть.

– А потом что будем делать?

– Просто попробуем войти в контакт мирным путём, как сказал классик, к каждому животному нужно подходить с лаской.

Придя в наш приют, Сергей сразу взял вёдра и пошел за водой, попросив меня в это время затопить печку. Не успели разгореться дрова в топке, как Сергей позвал меня. Когда я вышел на крыльцо, то Сергей уже снимал с себя рубаху, поставив ведра с водой на землю.

– Как на счёт освежится после прогулки, – спросил он, вешая рубаху на торчащий из земли шест.

Мы облились по пояс холодной водой, тем самым сняв немного усталость от дневных похождений. Но возиться с едой всё равно не хотелось, тогда Сергей поставил на печь котелок, и когда вода закипела, засыпал в него пару суповых пакетов.

Когда пища была готова, на улице уже опять стало смеркаться… Мы не торопясь поели и, выкурив по сигарете, отправились спать. И не смотря на то, что мы напились крепкого чаю, удовлетворённые своей находкой и утомлённые нашим походом, мы мгновенно уснули.

Когда мы проснулись, солнце уже было высоко. Слегка перекусив, и, как это обычно бывает, выкурив по сигарете, мы пошли топить баню. День был солнечный, и пока она топилась и выстаивалась, мы решили позагорать, но, будучи непоседой, Сергей где-то нашел грабли и начал убирать мусор около дома. Когда дело было почти сделано, он вдруг спохватился, что забыл наломать веников.

Порекомендовав мне заняться уничтожением собранного мусора с помощью огня, он быстро оделся и направился в лесок. Сходив в дом за сигаретой, я присел у кучи горящего мусора и, взяв в руку тлеющую ветку, прикурил от ней. Солнце пекло беспощадно, и я, докурив сигарету, отправился на колодец за водой, чтобы освежится. Несмотря на то, что от ледяной колодезной воды у меня захватывало дух, ощущение после пекущего солнца было райское.

Мусор уже почти догорел, когда из глубины двора показался Сергей, держа в обеих руках по огромному берёзовому венику

– Пока оба не обдерем, будем париться, – крикнул он ещё издалека.

Так оно и оказалось… Только на этот раз из бани мы вышли после полуночи. Нас хватило только на то, чтоб напиться холодной воды, измученные баней, мы как мёртвые упали на полати.

Проснулись мы только днём и, напившись крепкого чая, сразу стали готовить обед. А самое интересное это то, что после сытного обеда нас разморило ещё сильнее. Выкурив ещё по сигарете, что окончательно довело нас до дремоты, мы влезли обратно на полати и погрузились в глубокий сон. На третий день мы проснулись часа в два ночи и, подкрепившись, стали собираться на встречу с неизвестным существом. Мы вышли из дома, когда на улице было ещё темно. Не смотря на то, что сумерки затрудняли передвижение по лесу, но всё же до кустарника мы добрались довольно-таки быстро.

Но через кустарник к жилищу существа мы решили не ползать, чтобы шорохом веток не спугнуть существо. Обойдя кустарник, мы вышли к оврагу, но спускаться вниз не стали, а затаились над самым жилищем существа. Солнце уже давно взошло, когда мы услышали шорох и возню в овраге. Сергей аккуратно подполз к краю оврага и заглянул в него, а затем жестом руки он подозвал меня. Когда я подполз к Сергею и попытался посмотреть вниз, он, резко отпрянув назад, отдёрнул и меня. Недоумевая, я посмотрел на него, не дожидаясь моих последующих действий, он поднёс указательный палец к своим губам. А потом медленно попятился от края оврага, показывая мне, чтобы я делал то же самое. Когда мы отползли метров пять от оврага, Сергей прошептал: «Оно вылезло». Но не прошло и трех минут, как ужас охватил нас.

Из оврага показалась голова чудовища. Заметив нас, как нам показалось, оно испугалось не меньше нашего и с дикой гримасой на том месте, которое у человека называется лицом, оно в одно мгновение отскочило на противоположную сторону оврага, но убегать от своего жилища оно не собиралось. Придя немного в себя и попривыкнув к представшему перед нами образу, мы попытались заговорить с этим существом, но оно не издавало ни звука, только какой-то странный взгляд, как у невменяемого человека, пристально смотрел на нас. Сергей попытался сделать шаг вперёд. Существо попятилось назад, а когда Сергей вернулся на прежнее место, то, к нашему удивлению, существо абсолютно синхронно проделало то же самое.

Со стороны казалось, что они были связаны какой-то невидимой нитью. Сергей достал из кармана кусок чёрного хлеба и жестом предложил его существу. Внимательно наблюдая за действиями Сергея, оно оставалось неподвижно стоять на одном месте, переводя свой недоумённый взгляд с добродушного взгляда Сергея на его руку, державшую кусок чёрного хлеба.

Решив, что это может продолжаться слишком долго, Сергей свободной рукой достал из другого кармана куртки чистый лист бумаги и, положив на него хлеб, медленно опустил его на землю, а затем, обратившись ко мне сказал:

– Давай отойдём назад, может быть подойдёт. Ведь по многим писаниям хлеб священное угощение.

Нашему удивлению не было предела, когда повторилось то же самое: насколько мы удалялись от того места, где Сергей положил хлеб, настолько же к нему приближалось существо. И так же, как и в первый раз, всё было абсолютно синхронно, стоило нам пойти побыстрее или остановится, оно делало то же самое.

Когда существо подошло к тому месту, где лежал хлеб, мы остановились и снова повторилось всё сначала. Существо то пристально смотрело на лежащий кусок хлеба, то переводила такой же пристальный взгляд на Сергея. Не известно, сколько бы это ещё длилось, но Сергей достал из кармана ещё один кусок хлеба и начал его есть. Но не успел он откусить во второй раз, как существо резко наклонилось, схватило с земли хлеб, обнюхав его, оно метнулось в сторону и побежало в лес, довольно-таки быстро скрывшись из виду.

– Пойдём, всё равно это уже надолго, лучше завтра придём. Да и чудовище в это время успокоится. После многолетнего одиночества, а я думаю, что оно здесь не первый год живёт, эта встреча для него немалый стресс, он ведь всё– таки живой, – сказал Сергей и направился в сторону нашего приюта.

– Странно, почему чудовище, схватив хлеб, убежало в лес?

– А это очень просто, – почти не задумываясь, сказал Сергей и после непродолжительной паузы начал свои рассуждения. – На мой взгляд, это самый естественный животный инстинкт прятать свою добычу. А некоторые животные едят только в одиночестве, боясь, что у него отнимут.

– Кстати, ты видел, в чём он был одет? – спросил я снова у Сергея

– По-моему, он обмотан какими-то тряпками, как бинтами.

– А как ты думаешь, где он их берёт?

– Ну знаешь, дорогой! Я что, по-твоему, справочник юного натуралиста? Всё-таки он бывает в заброшенной деревне, там их и находит, я думаю, мы еще об этом узнаем, а может быть и нет, – после этих слов Сергей призадумался. – А если он действительно одичавший человек, – негромко, но вслух, размышлял он.

Шли мы быстрым шагом и в разговоре о существе не заметили, как оказались в деревне. За ужином мне показалось, что Сергей чем-то сильно озабочен, постоянно молчит, и изредка произносит отдельные фразы вслух. Когда я поинтересовался, что с ним происходит, то он, не изменяя своего внешнего вида, как бы стал выражать свои мысли вслух:

– И всё-таки это человек, но почему он здесь и откуда? Беглый? Но сколько он уже бегает, если успел так одичать, и зачем прятаться в лесу? Как будто спрятаться больше негде.

– Слушай, Серёга, а ты обратил внимание на его голову? Такое ощущение, что ему череп вскрыли. И растительность на голове как-то клочками.

– Да я тоже обратил на это внимание, и это меня ещё больше удивило. После такой травмы жить в землянке и питаться неизвестно чем.

– А вдруг это уже здесь?

После моего вопроса Сергей немного призадумался и после непродолжительной паузы, не изменяя интонации голоса, ответил:

– Ты знаешь, он бы не выжил. А это значит, что шрам у него был уже до того, как он попал сюда. Но кто и когда это сделал? Кстати, шов сам по себе очень аккуратный. Не похоже, что это была просто травма.

– А может быть, он не совсем потерял дар речи? – снова перебил я Сергея

– Не знаю, может быть и так, но пока он даже боится к нам подойти. Ладно, время покажет, хотя его осталось не так уж и много, но голову над этим мы ломать не будем. А вообще надо идти спать, утро вечера мудренее.

– Спать, так спать, – согласился я с Сергеем, но на сон грядущий предложил сначала перекурить.

Выйдя на крыльцо, чтобы не дымить на ночь в доме, и выкурив по сигарете, пошли спать. На следующий день мы пришли к оврагу в тоже время, и опять нашему удивлению не было предела. На этот раз наш знакомый ждал нас, сидя на краю оврага. Заметив, что мы приближаемся, он поднялся на ноги и медленно направился к нам навстречу. Мы по началу остановились, но он не обращал на это никакого внимания и продолжал двигаться нам навстречу. Перекинувшись друг с другом взглядом, мы возобновили своё движение к нему навстречу. Но чем ближе становилось расстояние между нами, тем больше непонятного и в тоже время пугающего неизвестностью появлялось в наших мыслях. Мы ведь не могли даже представить, что задумало это существо. Когда между нами расстояние оставалось не больше метра, оно остановилось, как вкопанное. Чтобы не спугнуть его, мы проделали то же самое, после чего взгляд существа внезапно и напрямую встретился с взглядом Сергея.

– Посмотри, – сказал Сергей и дёрнул меня за рукав куртки.

Когда я посмотрел в глаза стоящего передо мной существа, то они мне напомнили глаза маленького ребёнка, у которого отняли любимую игрушку, и он из-за этого очень долго плакал. После долгой паузы Сергей засунул руки в карман куртки и как в предыдущий раз достал оттуда кусок хлеба и протянул его стоящему напротив нас существу.

Посмотрев на хлеб, а потом на Сергея, оно протянуло свою верхнюю конечность, которая, как мне показалось в первый раз, отдаленно напоминало человеческую руку, но была изуродована до такой степени, что больше походила на лапу чудовища из фильмов ужасов. Оно взяло хлеб, но на этот раз никуда не побежало, но, как и в первый раз, обнюхало его и затем, откусив, стало пережёвывать. На смотрящих на нас глазах внезапно появились слёзы, Сергей присел на корточки, его лицо приобрело какое-то непонятное для меня выражение. Понимая моё недоумение, он прикрылся ладонью. Присев рядом с ним, я поинтересовался, что произошло.

– Да не могу я смотреть на страдание живых существ, кто бы это ни был, но всё равно не по себе. Ты посмотри на него, он же плачет оттого, что ест просто чёрный хлеб.

– А может, он просто давно его не ел, или чего-нибудь вспомнил, кто его знает.

– Может быть и так, – согласился со мной Сергей.

– Слушай, мы, по-моему, отвлеклись, – заметил я, поворачиваясь в сторону нашего нового знакомого.

Он сидел неподалёку от нас, точно в такой же позе, как мы, и доедал свой гостинец, периодически оглядываясь то вокруг себя, то посматривая на нас мокрыми от слёз глазами. Доев хлеб, он снова уставился на Сергея.

– Как тебя зовут? – негромко спросил тот.

Услышав этот вопрос, глаза нашего знакомого оживились и забегали по сторонам. После не большой паузы Сергей повторил свой вопрос. Наш знакомый продолжал молчать, лишь только тёмные глаза блестели в мокрых от слёз глазницах.

– А может, у тебя нет языка? – поинтересовался я не из праздного любопытства.

Он открыл рот. Среди немногочисленных и искорёженных зубов виднелся слегка распухший, но всё-таки нормальный человеческий язык. Для глухонемого он прекрасно понимал нашу речь. Да и язык был на месте. Сергей сначала посмотрел на нашего знакомого а затем, повернувшись ко мне, в полголоса произнёс:

– Он просто потерял дар речи.

После чего я, обратившись к нашему новому знакомому, сказал ему по слогам наши имена. В то время, пока я говорил, он внимательно слушал и наблюдал за движениями моих губ. Тогда я решил повторить ещё раз. Теперь он не только внимательно наблюдал за движениями моих губ, но и медленно шевелил своими, повторяя за мной все движения. Так повторялось несколько раз, затем он стал непроизвольно повторять те же движения, что проделал вместе со мной, не издавая при этом ни единого звука. После того, как я объяснил ему, что при этом нужно ещё и выдыхать, он снова начал повторять за мной. И через несколько попыток, полушепотом и очень невнятно произнёс имя Сергей.

Затем, оглянувшись по сторонам, как бы ища, откуда доносится звук, посмотрел на Сергея и повторил ещё раз. После этого таким же образом, он умудрился выговорить и моё имя. Как будто наслаждаясь своей не совсем внятной речью, он всё громче и уверенней повторял наши имена, переводя свой взгляд то на меня, то на Сергея, постоянно изменяя свою мимику. И когда он немного успокоился, на его лице появилось странное выражение, отдалено напоминающее улыбку.

– Теперь понял, как нас зовут? – спросил у него Сергей, после чего наш приятель интенсивно закачал головой, снова переводя свой взгляд то на меня, то на моего друга.

Когда он перестал качать головой, Сергей снова обратился к нему и вновь поинтересовался его именем. После этого лицо нашего приятеля снова изменилось. Хотя слёз на глазах больше не появлялось, но какие-то мучительные воспоминания, как дикая боль, перекорежили его лицо.

Решив хоть как-нибудь облегчить страдание и дать хотя бы малейшую возможность забыться, нашему новому знакомому Сергей предложил дать имя Иван. Посмотрев на Сергея, я поддержал его предложение, но затем обратился к нашему приятелю: не будет ли он против, если мы станем называть его Иваном.

Он внимательно посмотрел на меня и перевёл свой взгляд на Сергея. Тот, немного помолчав, снова повторил своё предложение. После непродолжительного молчания всех присутствующих, выражение лица нашего приятеля снова изменилось в положительную сторону. И он снова начал медленно шевелить губами, как бы вспоминая предложенное ему имя. Когда я повторил ещё раз, он кивнул головой и негромко произнёс «Ивань».

– Иван, – поправил его Сергей.

– Иван, Иван, – забормотал он, качая головой.

– А у тебя весьма неплохо получается, – сказал Сергей.

– Да, неплохо, неплохо, – убедительно добавил я и чуть было не упал, ошарашенный ответом Ивана:

– Да, неплохо.

После того, как я, удивившись, произнёс: «Ну ты даёшь, Иван», он повторил и это. И чем дальше затягивалось наше общение, тем больше Иван повторял различные слова. Нам даже не хотелось уходить, когда начало смеркаться, да и Иван, чувствуя, что приближается минута расставания, как-то суетливо стал посматривать то на меня, то на Сергея, то на заходивший за кроны деревьев оранжево-красный диск солнца.

– Да Иван, нам пора собираться, – заметив его волнение, сказал Сергей.

После этих слов в глазах Ивана появилась какая-то необъяснимая печаль.

И ещё раз взглянув на нас, он устремил свой взгляд в ту сторону леса, откуда мы обычно появлялись и затем уходили. Посмотрев сначала на меня, Сергей снова обратился к Ивану. Услышав своё имя, он резко повернул голову в сторону Сергея, и пристально уставился на него. Печаль в его глазах сменилась на какой-то, хоть и небольшой, но испуг, по крайней мере, мне так показалось.

– Послушай, Иван, сегодня нам пора уже уходить, – слегка приглушенным голосом сказал Сергей.

– Пора уходить? – тут же перебил его Иван, пристальным взглядом смотря ему прямо в глаза.

– Да, Иван, пора, но завтра мы возьмём с собой еду и придём к тебе на всю ночь, – пытаясь успокоить нашего нового друга, добавил Сергей.

В глазах Ивана засверкали искорки радости, переходящие в удивление, он ещё несколько раз повторил это словосочетание, бегающим взглядом смотря на нас. А потом устремил свой взгляд в ту сторону, куда мы должны были уходить, и вновь в его глазах появилась печаль. Потом он обернулся и посмотрел в ту сторону леса, где за кронами деревьев медленно опускался золотистый край солнечного диска. Затем, посмотрев на уже слегка потемневшее небо, снова перевёл свой взгляд на нас. И на его глазах опять блеснули слёзы.

– Ну что ты, Иван, мы же с тобой до завтра, а не навсегда распрощаемся.

– Да, пока не навсегда, пробормотал он.

Мне хотелось сказать ему что-то ещё, но какой-то болезненный ком сдавил моё горло. И скорей всего это произошло не оттого, что я услышал эти слова от Ивана, просто неожиданно для самого себя осознал, что мы ничем не сможем помочь этому истерзанному жизнью человеку, который быть может увидел в нас за все эти долгие годы какое-то спасение, или же пусть хоть в малой степени, но облегчение своих внутренних страданий.

Когда солнце уже скрылось за верхушками деревьев, нам, наконец, удалось успокоить Ивана и, распрощавшись с ним до следующего дня, мы направились к своему пристанищу. Удаляясь от места нашей встречи, я ещё несколько раз оглядывался назад… Иван долго смотрел нам в след, а потом, повернувшись и опустив голову, медленно побрёл в сторону своего жилища.

Всю обратную дорогу мы прошли молча, так как после этой встречи говорить о пустяках не хотелось, да и мысли были не те. А на серьёзную тему просто уже не было сил, да и на душе кошки скребли. И хоть с тех пор прошло много лет, когда я вспоминаю наши встречи с Иваном, мне становится как-то не по себе. Какое-то жутко неприятное ощущение сдавливает мою грудь. Готовили пищу и ужинали мы тоже молча, только перед тем, как лечь спать, перекинулись парой фраз, да и то на бытовую тему.

Не знаю, что снилось в ту ночь Сергею, я, честно говоря, даже не интересовался. Да и к чему, когда наш внешний вид обо всём говорил и так. А если ещё судить по самому, то мне всё ночь снился какой-то кошмар. Проснулся я рано, состояние и настроение, как это бывает после таких снов, было не важное. Выкурив сигарету и выпив кружку холодной воды, я занялся приготовлением завтрака, вскоре на кухне появился и Сергей. Глядя на него, можно было подумать, что он вместо того, чтобы спать, разгружал вагон с углём. Закурив сигарету и взяв пустое ведро, он вышел на дома. Его отсутствие было недолгим. Принеся ведро с водой и поставив его на прежнее место, Сергей молча сел за стол. За завтраком разговаривать он начал первым, не забыв упомянуть о том, что я довольно-таки неважно выгляжу, а когда услышал от меня то же самое в свой адрес, то, сославшись на дурное сновиденье, тут же переменил тему, поговорив немного о погоде и влиянии её на настроение и самочувствие человека. А по окончанию завтрака предложил истопить баньку и не много попариться, ссылаясь на то, что хороший пар и холодная вода отлично поднимают жизненный тонус. Прекрасно зная все прелести и свойства русской бани, я согласился, но, в свою очередь, предложил ему рациональное разделение труда, на счёт чего у него не возникло ни одного вопроса. И когда он ушёл растапливать баню и носить туда воду, я тем временем занялся приготовлением обеда и параллельно этому сбором вещей для предстоящего визита в лес. Часа через полтора пришел Сергей и сказал, что баня почти готова и в неё можно будет скоро идти. Стараясь не терять время, он уложил в рюкзак приготовленные мною вещи ещё до того, как я накрыл на стол. Освободившись от этого занятия, Сергей присел на лавку возле стола и закурил. Когда я почти накрыл на стол, Сергей посмотрел на часы и, выпустив дым изо рта, обратился ко мне:

– Время уже много, нам пора идти поднимать жизненный тонус.

– А когда обедать будем?

– Так я думаю, что в бане сегодня долго задерживаться не будем, а потом пообедаем и ещё отдохнуть успеем, – не задумываясь над моим вопросом, ответил Сергей и тут же направился к дверям.

И действительно, на этот раз мы попарились и помылись довольно-таки быстро, и не смотря на лёгкую усталость от парилки, наше самочувствие и настроение значительно улучшились. А когда перед обедом Сергей где-то из загашника достал бутылочку «Русской», и мы чисто символически выпили грамм по пятьдесят, то от нашего прежнего состояния не осталось и следа.

После обеда, как это полагается у заядлых курильщиков, мы выкурили по сигарете и полезли на полати. Но спать совсем не хотелось, какое-то непонятное и необъяснимое чувство тянуло нас туда, где ждал наш новый и необыкновенный друг, которому мы даже сами дали имя.

Повалявшись на полатях минут пятнадцать или двадцать, так как на большее не хватило нашего терпенья, мы слезли вниз и, быстро собравшись, отправились в путь. Хотя перед тем, как выходить из нашего приюта, мы и договаривались идти не спеша, так как времени в запасе у нас было довольно– таки прилично, но наши ноги, не смотря на это обстоятельство, сами ускоряли шаг. И даже очень частые остановки для перекура не затягивали наш путь. До места нашей встречи мы добрались намного раньше, чем это планировали, но как выяснилось на месте, спешили мы не зря.

Как только мы вышли из леса к тому месту, где обычно встречались с Иваном, то сразу обнаружили, что он уже ждет нас. Он сидел на поваленном ветром старом дереве спиной в нашу сторону, подняв голову к небу. Но едва мы вышли на поляну и сделали всего несколько шагов, которых практически было не слышно, не говоря уже о том, что от Ивана мы находились ещё довольно– таки далеко, но, не смотря на это, при очередном нашем движении, он так резко обернулся в нашу сторону, как будто его укололи чем-то острым или, по крайней мере, очень громко крикнули. Увидев нас, Иван быстро поднялся на ноги и пошел к нам на встречу. Только на этот раз в его походке была видна какая-то сильная усталость и невольно создавалось впечатление, что он бродил по лесу всю ночь. Когда мы подошли ближе друг к другу, я сразу обратил своё внимание на измученное каким-то непонятным для нас страданием лицо Ивана, и тут же озадачил его своими вопросами: