Текст книги "Побег из ада"

– Ну во-первых, не десять, а дней семь, в лучшем случае восемь. Да ещё такие паузы в общении, вот и считай, сколько у нас осталось времени.

– Ну, на счёт пауз я согласен, но почему от силы дней… – и не успел я закончить эту фразу, как до меня вдруг дошло, что имел ввиду Сергей.

Посмотрев на меня и по-видимому догадавшись, что я понял то, что опять попытался задать нелепый вопрос, улыбнулся и с каким-то ехидством в голосе вновь обратился ко мне:

– Надеюсь, что ты не собираешься прямо отсюда идти на работу, – и снова усмехнувшись, добавил, – а вообще, с небритой физиономией, в сапогах, и с рюкзаком за спиной это оригинально. После этих слов Сергей рассмеялся.

– Ну ладно, хватит издеваться, подумаешь немного запутался, тут с вашими тюрьмами и горящими машинами всё на свете перепутаешь.

– Ты уже совсем перестал шутки понимать, – уже без смеха и вполне серьёзно сказал мне Сергей и снова посмотрел на сидящего неподалёку Ивана.

– Какие тут могут быть шутки. Поехали в отпуск, специально подальше от людей, чтобы отдохнуть от забот и головной боли, а тут чёрт знает, что. После этих слов я сделал глубокую затяжку и, быстро выпустив дым изо рта, затянулся ещё раз. Сергей, догадавшись по моему поведению о том, что я начинаю нервничать, сменил интонацию в голосе и снова обратился ко мне:

– Слушай, может тогда соберёмся и поедем домой, а там догуляем оставшиеся дни.

– Ну ещё чего, за десять лет первый раз выбрались молодость вспомнить, да я теперь и там не успокоюсь, ты меня знаешь, всё равно голову ломать буду.

– А если мы и за эти дни ничего от него не узнаем? – поинтересовался у меня Сергей и сделал очередную затяжку.

– А почему ты думаешь, что мы вообще ничего не узнаем? – после этого вопроса Сергею я сделал последнюю затяжку и бросил окурок в ещё дымящееся кострище

– Ну во-первых, я сказал слово если, задавая тебе этот вопрос, а во-вторых…

– Извини, я тебя перебил, но дай мне пожалуйста ещё одну сигарету.

– Да, ты явно начинаешь психовать, -заметил мне Сергей, доставая пачку из кармана,

Достав из пачки сигарету и прикурив её от догорающей сигареты Сергея, я снова обратился к нему:

– И что там во-вторых?

Сергей внимательно посмотрел на меня, сделал ещё одну затяжку и, выбросив окурок в кострище, спокойно и негромко произнёс:

– А во вторых, если у нас ушло почти в два раза больше времени только на то, чтобы более-менее войти с ним в контакт… А ты хочешь, чтобы он за несколько дней рассказал тебе всю подноготную.

– Ну во-первых, не всю подноготную, а только то, что он делал в тюрьме, а если сказать точнее, за что он сидел в тюрьме… А во-вторых, не несколько дней, а целая неделя, – перебил я Сергея.

– Ну ты, наверное, точно всё на свете перепутал, – возмущённо произнёс Сергей, достал из кармана сигарету и, подкурив её от моей, добавил. – К твоему сведенью, многие люди вообще предпочитают умалчивать о том, что они когда– либо были в этих заведениях. А ты хочешь, чтобы за шесть или семь дней он тебя всё конкретно рассказал.

– Но я же не имел ввиду, что именно всё, хотя бы приблизительно…

– Ты чего меня перебиваешь?! – срываясь в голосе, оборвал меня Сергей.

– Ладно, ладно, молчу, виноват, больше не буду, – попытался я разрядить обстановку, понимая, что Сергей начинает нервничать, и дело может дойти до того, что мы разругаемся.

Сделав затяжку и немного помолчав, Сергей снова обратился ко мне, но на этот раз интонация его голоса приобрела более спокойный оттенок:

– Послушай, ты не учел ещё один нюанс. Одному только богу известно, когда с ним это произошло и сколько лет он живёт в этом лесу, – и, сделав очередную затяжку, Сергей продолжил. – Понимаешь, он же одичал, деградация личности, я вообще удивляюсь, что он разговаривает.

– А что тут удивительного? – спросил я у Сергея, когда он в очередной раз сделал глубокую затяжку. Выпустив дым изо рта, он посмотрел на меня и на удивление спокойно ответил:

– Ну если ты за две недели пребывания здесь начинаешь тупеть, так это ты ещё учитывай, что не один и живешь в избушке практически в нормальных бытовых условиях. А он неизвестно сколько бродит совершенно один, да и жилище у него, как ты понимаешь, больше подходит для зверя, чем для человека.

Ну ладно летом по лесу можно бродить, если комары с мошкарой не съедят, а всю зиму в этой норе сидеть. Ты попробуй хотя бы дня три в ней просидеть, я не знаю каким ты оттуда вылезешь,

– Лично я думаю, никаким, – продолжил я вслух мысль Сергея.

– Мысли читаешь? – улыбнулся он и снова затянулся.

– А зачем мне их читать, я и так прекрасно знаю, о чём ты можешь думать, слава богу, не первый день тебя знаю,

– Так я тебя вроде бы тоже, потому и удивляюсь тому, что с тобой происходит. За столько лет я в первый раз вижу, чтобы ты так тормозил.

– А ты сам на себя посмотри. После каждой его выходки сидишь и голову ломаешь.

– Ну и что, по крайней мере глупых вопросов тебе не задаю.

– Правильно, потому что знаешь, у меня в отличие от тебя ума не хватает.

– Это точно, особенно теперь, – после этих слов Сергей ещё раз взглянул на меня и рассмеялся.

– И что тут такого смешного?! – довольно-таки резким тоном спросил я у Сергея.

– Ну у тебя точно башня съехала, ещё сильнее рассмеялся он и сквозь смех добавил. – Ты уже и шутки перестал понимать. Ладно, успокойся, давай лучше делом займемся, а то, честно говоря, жрать уже сильно хочется, – сделав последнюю затяжку и выбросив окурок, он поднялся на ноги и повернулся в ту сторону, где находился Иван. – Вот, посмотри, Иван, наверное, уже тоже проголодался.

После произнесённых им слов я повернулся в ту же сторону. Иван стоял в двух шагах от меня, и опять я поразился тому, что на его лице не осталось и следа от той гримасы, которая была буквально двадцать минут назад.

– Чёрт! – воскликнул я неожиданно даже для самого себя, когда догорающая сигарета обожгла мне палец.

– Ну вот, ты уже и чертыхаться начал, а в лесу между прочим, чёрта вспоминать не стоит, – опять улыбаясь, заметил мне Сергей. Иван, поддерживая его, правда с небольшим испугом на лице, закивал головой.

– Да я, палец…

– Да ладно, хватит оправдываться, – не переставая смеяться, перебил меня Сергей.

– Да я…

– Успокойся, давай лучите делом займёмся, – снова прервал меня Сергей и тут же обратился к Ивану:

– Иван, ты кушать хочешь? – и после того, как тот кивнул головой, снова обратился ко мне. – Дай Ивану пока хотя бы кусок хлеба, пусть немного пожуёт, а мы с тобой готовить будем.

Вытащив из рюкзака, я подал Ивану кусок хлеба и снова обратился к Сергею, спросив у него, что мне делать дальше, на что он не задумываясь тут же ответил:

– Бери котелок и шагай за водой, а я пока костер разведу.

Взяв котелок, я быстрым шагом пошёл к ручью. Ходил я не долго, а когда вернулся, Иван с Сергеем уже сидели около костра и, как мне показалось, о чём-то увлеченно беседовали.

– О чём толкуем? – поинтересовался я, спускаясь в овраг.

– Подойдёшь поближе, и тебе расскажем, -обернувшись, ответил Сергей.

Когда я подошёл к костру, Сергей протянул мне шест и для начала предложил повесить котелок над огнём. Быстро разобравшись с этим делом, я снова обратился к Сергею:

– Ну давай, рассказывай, о чём вы тут так интересно беседуете?

– Как о чём? – переспросил меня Сергей и после непродолжительной паузы добавил. – Да вот, хотел Ивану объяснить, зачем мы костёр разжигаем, а он, оказывается, и без меня всё это хорошо знает, а то, что костер из котелка залил, говорит, что просто вспомнил машину, в которой последний раз ехал.

– А что за машина, он тебе не рассказывал? – поинтересовался я у Сергея.

– Пока ещё нет, но думаю, что он нам об этом расскажет, – с каким-то ехидством на лице ответил он и обратился к Ивану, который, пока мы разговаривали между собой, нашёл себе занятие, как мне показалось, по душе. Ломая на мелкие части ветки, которые принёс Сергей и подкидывая их в костёр, ом внимательно наблюдал за тем, как огонь пожирает вновь подкинутую ему жертву.

– Ты нам ещё расскажешь чего-нибудь? – повернувшись к нам, он молча кивнул головой. – Ну мы сначала поедим, наберёмся сил, а потом поболтаем, да Иван? – снова обратился к нему Сергей.

– Поболтаем, поболтаем, – пробормотал Иван, утвердительно качая головой.

– Ну что, мужики, доставайте припасы, вода уже закипает, – заглянув в котелок, громко произнёс Сергей.

– Ну что, вермишель с тушёнкой заделаем, чтобы побыстрей, а потом что-нибудь посерьёзней сообразим, как? – поинтересовался я у него, подойдя к приготовленным уже продуктам.

– Так само собой, сейчас главное голод убить, а там ночь длинная, чего– ни будь ещё сварим, – ответил мне Сергей.

Не знаю, заметил он или нет, сам я его об этом не спросил, но лично мне показалось, что в тот момент, когда Сергей отвечал на мой вопрос и произнёс слово «убить», Иван, спокойно сидящий у костра, и внимательно наблюдая за языками пламени, вдруг вздрогнул так, как будто его ударил мощный электрический заряд.

– Серёга, давай вермишель сварим, а тушёнку потом закинем, ладно?

– Да делай ты, как хочешь, лишь бы побыстрее, а то я уже так жрать хочу, что ещё минут пятнадцать, и я начну потреблять пищу в сыром виде.

После этих слов он достал сигарету и, прикурив её от горящей ветки, встал на ноги и сделал глубокую затяжку. Выпуская дым изо рта и оглядываясь вокруг себя, он произнёс:

– Пойду-ка я пройдусь, ноги разомну, пока вы тут кашеварите и, сделав ещё одну затяжку, не торопясь направился в ту сторону, куда ходил за хворостом.

– Пусть прогуляется, а мы пока с тобой еду приготовим. Да, Иван?

– Пусть прогуляется, -ответил он, продолжая подбрасывать ветки в огонь.

Стараясь не мешать занятию нашего друга, я только посоветовал ему не разжигать сильно пламя, чтобы наша вермишель не убежала в костёр. Внимательно выслушав меня, он промолчал, но всё же последовал моему совету. А так как, в отличие от меня, делать ему было больше нечего, то он, взяв ветку подлиннее, стал периодически ворошить горящие угли. Когда уже всё было готово, я достал сигарету и, совсем забыв, что произошло с Иваном от табачного дыма, закурил в его присутствии, но увлечённый своим занятием, он не обратил на это никого внимания. Лишь только тогда, когда я решил освежиться на ветерке то, отходя от костра, обратился к нему, сказав, чтобы он не подкидывал больше дров. Посмотрев на меня и ничего не ответив, он отошёл от костра и присел на бревно. Немного помолчав и сделав ещё одну затяжку, я снова обратился к нему:

– Иван, ты закусить-то не хочешь?

– Кушать хочу, – негромко ответил он и покачал головой.

– Так может не будем его ждать, а то я то же очень кушать хочу, – задал я ему провокационный вопрос.

– Будем, – неожиданно громко произнёс Иван.

– Чего будем, а чего не будем? – раздался весёлый голос Сергея.

Повернувшись в ту сторону, откуда доносился голос, мы увидели в нескольких шагах от нашей стоянки Сергея, державшего в руках большую охапку хвороста. Кинув её на оставшиеся ветки, он снова улыбаясь произнёс:

– Так что мы будем, а что не будем.

– Тебя ждать. Жрать хочу, жрать хочу, а сам убрёл и с концами. Скажи спасибо Ивану, что решили тебя подождать, а то сами бы всё слопали и тебе не оставили, и опять бы кричал «жрать хочу».

– Так я ведь за хворостом для костра ходил.

– Но тут ведь ещё есть.

– Ты чай в холодной воде заваривать будешь? Лично мне, после того как поем, за хворостом идти не захочется, я сюда отдыхать, а не вкалывать приехал, – ответил мне Сергей и, вытащив из кучи пару толстых сучков, подкинул их в костёр. – Пусть потихоньку горят, пока мы едим, а чай поставим, тогда тонких для скорости подбросим, – отряхивая руки, произнес он.

– Из котелка поедим или в миски наложить? – поинтересовался я у присутствующих.

– Ты уже совсем одичал в этом лесу! – тут же заметил мне Сергей и сразу добавил. – Хорошенькая картинка, три здоровых детины сидят вокруг маленького котелка и лопают из него кашу.

– Да я просто подумал, что всё равно будем готовить капитальный ужин, гак чтобы посуды меньше мыть…

– Ты, наверное, решил, что мы в пустыню Сахара приехали. Вон, до ручья двадцать метров, а он думает, где посуду мыть. Ну ты, конечно, молодец, ничего не скажешь, – рассмеялся надо мной Сергей и сквозь смех добавил. – Давай миски доставай, а то у меня уже кишка кишке бьёт по башке.

Накладывая в миски содержимое котелка, я снова напомнил Сергею, что варил только вермишель, а тушёнку положил потом. Посмотрев сначала на Ивана, а затем на меня, он, ухмыльнувшись, произнёс:

– Так что, теперь её есть нельзя, что ли? Давай, накладывай поскорее, а то мы с Иваном с голоду помираем, а он нам сказки рассказывает. Точно, Иван?!

Иван, как всегда утвердительно, кивнул головой, и опять я заметил маленькую деталь в его поведении. В тот момент, когда Сергей произнёс слово «помираем», его лицо приняло какое-то странное выражение. Только на этот раз это был не ужас, не скорбь, а какая-то странная улыбка, перекликающаяся с печалью, которая мгновенно появившись, тут же исчезла.

– Ну что, мужики, давайте кушать, – обратился я к присутствующим, разложив еду по мискам.

– Ложки ты, конечно, оставил в мешке? – спросил у меня Сергей и направился к рюкзаку.

Достав из рюкзака пару ложек, так как мне досталась та, которой размешивали в котелке, он вернулся на прежнее место и взял в руки одну из мисок.

– А что, пахнет обалденно, попробуем, как оно на вкус, – и взяв чуть– чуть на кончике ложки, предварительно слегка подув, так как еда была ещё горячая, попробовал её на вкус.

– Ну что, по-моему прекрасно, – одобрил мои старания Сергей и, повернувшись в ту сторону, где находился наш друг, окликнул его. – Иван, иди сюда, поедим горяченького.

Когда Иван подошёл к Сергею, тот, подавая ему миску с ложкой, негромко добавил. – Садись и кушай, только аккуратней, а то оно ещё горячее.

Иван, внимательно выслушав совет, сел на бревно и положил миску на колени. Дождавшись, когда мы расположились рядом и начали потихоньку есть, он, зачерпнув ложку вермишели, поднёс её к губам, но тут же резко опустил обратно.