Текст книги "Всё будет правильно"

Глава 4. Такова жизнь

Белая ворона. Почта
Из серии «Люди и механизмы»

Получил на днях вернувшуюся из Европ, блуждавшую целый год посылку, отправленную в Милан.

Пандемия коронного вируса многое поменяла в нашей жизни. Она не закончилась, так что ещё поменяет. Так же, как в своё время вирус ВИЧ полностью поменял механизмы оказания медицинской помощи. Теперь вы больше не увидите в клиниках кипячение и стерилизацию медицинского инструмента. Всё! Шприцы, скальпели, зажимы, катетеры и прочее – всё теперь одноразовое. Появилась целая новая индустрия по изготовлению всего одноразового. Так мы и не победили вирус ВИЧ. А Он! поменял механизмы жизни людей.

В марте прошлого года все ограничения по передвижению уже были введены. Все новости теперь начинались с оглашения количества заразившихся короной в разных странах. Пугало количество умерших. Больше месяца правительство отчитывалось о проведённых спецоперациях по вывозу своих граждан с разных зарубежных территорий. Поэтому понятно, что наша традиция встречать день рождения Полины всем вместе была неосуществима. Тем более что Италия тогда была на острие и закрылась самой первой, и санитары даже из этой страшной и коварной России поливали итальянские улицы антисептиками и разворачивали госпитали. Очевидно, что в мире происходило что-то невероятное. Поэтому мы решили воспользоваться экспресс-почтой и отправить внучке подарок в посылке. Благо, доставка по Москве из интернет-магазина сработала чётко, и Гарри Поттер со своей подружкой Гермионой были аккуратно упакованы для отправки в Милан.

Многие почтовые отделения уже были закрыты короной, поэтому, получив специально запрошенное разрешение от правительства Москвы, мы приехали на дежурную почту. Конечно, в масках и перчатках. Здесь нас обнадёжили, что, мол, всё в порядке, что почта – это вам не что попало и что этот механизм один из самых надёжных. Даже авиацию всю приземлили. А мы, вот, повезём на машинах. Чуть дольше, но доставим, даже не сомневайтесь. Вот вам коды, будете на сайте отслеживать эволюцию груза.

Так и сказали: «Эволюцию груза». Это, конечно, не сильно развеяло наши сомнения, но делать нечего, посылку отправили.

И действительно, каждый день (делать же было нечего) мы отслеживали движение наших волшебников сначала по сортировочным пунктам Москва, потом они, понятно почему, поехали через Польшу куда-то туда в Европу. На это ушёл месяц, но после попадания на эту высокоразвитую территорию на сайте больше новостей не было. Потом, уже в конце августа, мы обнаружили, что посылка дошла до центрального офиса Posta Italia. Мы, конечно, обрадовались этой новости, поскольку лето заканчивалось и Полина с родителями уже собиралась возвращаться в Милан. Бабушка с дедушкой ещё раз поздравили внучку с днём рождения и пообещали, что подарок будет дожидаться её дома. Почта же вам – это не что попало.

Но наш оптимизм разбился о почтовый механизм. В Милане по домашнему адресу никто, как это было у них принято, посылку не принёс. Более того, на звонки и ссылки на квитанцию в Posta Italia ответили, что, мол, нет никакой посылки из России, а на русском сайте, мало ли что там у них…

С одной стороны, мы расстроились, что обманули внучку, но с другой – успокоились, что мир вернулся к привычной картине, где все анекдоты и байки про почту оказались правдой. Так это привычное представление о почте и сохранилось бы, если бы в марте этого года я не пришёл в своё почтовое отделение за очередной корреспонденцией. Знаете же, как сейчас налажен механизм обслуживания клиентов. Никакой толкотни, взял талон, сидишь на социальной дистанции, по номеру подходишь к окошку и говоришь код из смс-ки. Даже паспорт не нужен. Удобно.

Когда я, согласно талончику, подошёл к окошку номер два, что-то сразу вызвало во мне подозрения. Там за стеклом мне улыбалась живая, молоденькая ещё, видимо, стажёрка, худенькая, вся в белом, сотрудница почтового отделения с бейджиком «Наташа». Хотя нет, белое мне, скорее всего, потом привиделось не по цвету костюма, а по поведению, как «белая ворона» на фоне основательности почтовых традиций. Мало того что Наташа улыбалась, она и обращалась к клиенту хорошо поставленным учтивым голосом, располагающим к искренности. Я даже оглянулся, не подошёл ли я к стойке регистрации в пятизвёздочном отеле на дорогом курорте Италии. Вот там прямо вот так разговаривают с вами, что уже от этого обращения вы чувствуете собственную значимость и нужность этим людям, и к вам возвращается невинность и хочется стать лучше. Когда заказное письмо по коду было выдано, Наташа вдруг неожиданно обратилась ко мне с вопросом:

– А вы отправляли посылку в Италию?

– А???

– Здесь в системе стоит красная метка.

– А, да, было дело год тому назад. И что?

– Ваша посылка вернулась…

«О боги! – просквозило в голове. – Значит, почта всё же работает». И стало даже немного стыдно за просмотренные в ютубе анекдоты про них.

– Да, здесь отмечено, – всматривалась Наташа в монитор, – что посылка была в Милане, и в октябре её пятнадцать раз приносили по адресу, но никто не открыл дверь.

– Как никто не открыл дверь, ведь пандемия же! Наоборот, никто не мог быть нигде, кроме дома за этой дверью!

– Ну, извините, так указано в системе, – покраснела Наташа, как будто оправдываясь за себя, за почту России и за всё мировую почтовую систему.

– Ясно, ох уж эти итальянцы, халявщики и юмористы. Ладно, могу ли я тогда получить эту посылку сейчас?

– К сожалению, прямо сейчас не можете, поскольку она пролежала в нашем отделении нормативный месяц и отправлена в хранилище невостребованных корреспонденций.

– А как же квитанция? Вы же должны были прислать нам квитанцию, и мы пришли бы и получили бы свою посылку.

На этот раз показалось, что Наташа покраснела до кончиков пальцев ног, когда, не веря своим словам, произнесла:

– Вы знаете, здесь отмечено, что квитанцию вы получили.

В отделении запахло свежевыпеченной на открытом огне знаменитой итальянской пиццей с четырьмя сырами и пеперони, присыпанной сверху руколой. А какое неожиданно приятное сочетание вкусов дыни с пармской ветчиной или, скажем, пармезана с грушей. Да-а-а, Италия – это очень круто.

Наташе было крайне неудобно. По её лицу прокатывались волны борьбы между профессиональным корпоративным сговором и человеческим, пока ещё живым, желанием помочь. Победило человеческое. Пока победило.

– Мы можем вернуть посылку в отделение, – предложила Наташа, – достаточно вам подать заявление – и вы её получите.

Теперь мне и самому уже было интересно не столько вернуть волшебников, сколько протестировать почтовые механизмы. Зря, что ли, я учился в МАИ на испытателя целых шесть лет. Наташа распечатала из системы бланк с номером, я его тщательно заполнил, описал всю историю и указал свой телефон. Потом я сфоткал на мобильник своё заявление. Мы же теперь ничего не записываем на бумаге: или сразу в память телефона, или фотографируем.

И действительно, буквально через день Наташа мне позвонила и сказала, что посылка в отделении и я могу её забрать. Этот звонок тоже был не по правилам. По правилам почта просто отправляет квитанцию на получение или, ещё проще, отмечает, что квитанция вручена. Но! мы же имеем дело с белой вороной.

Когда на следующий день я приехал за посылкой, у Наташи был выходной. Поэтому, подойдя, согласно очереди, к окошку, я увидел там нормальную, привычную картину.

– Квитанцию на получение, – отрезала типичная почтовая тётя.

– Э-э-э, а квитанция ещё не пришла, мне вчера позвонили и сообщили, что посылка у вас. У меня есть квитанция об отправлении. Вот.

– Мало ли кто вам позвонил. Мы выдаём посылки по квитанциям. Есть порядок.

– Это была не мало ли кто, это была Наташа, ваша сотрудница.

К почтовой тёте подошла ещё более почтовая тётя, видимо, старшая по отделению.

– Что здесь?

– Да вот клиент утверждает, что Наташа ему позвонила.

– А-а, опять эта!

В их немом диалоге было видно, как Наташа уже их достала, и какая сейчас безнадёжная молодёжь, и что вообще с такими будет дальше, и что из-за этой Наташи камеры зафиксируют сейчас не нормативно продолжительное время обслуживания клиента, и поэтому всё отделение потеряет баллы.

– Молодой человек, – начала с комплимента дедушке старшая, – Наташа у нас стажёр, ну, понимаете, ученица, а корреспонденция выдаётся по квитанции, а если у вас нет квитанции, то как мы найдём вашу корреспонденцию?

И слова прозвучали убедительно, и прямо за кадык вежливо, и пальцем у виска. У моего виска. И осталось повернуться и уйти и не портить показатели высокой культуры обслуживания. Но коса нашла камень. Дальше очень медленно, как можно медленнее.

– Во-первых, у меня есть квитанция об отправлении, вот. Во-вторых, ваш сотрудник Наташа подтвердила, что в системе есть отметки о том, что посылка вернулась. На получение посылки я написал заявление, это три. Вот я сохранил его у себя в телефоне.

– Заявление, заявление, он написал заявление! – прокатилось тревожной волной по отделению.

– Зина, посмотри там заявление, – кричит старшая в соседнюю комнату.

– Нет здесь ничего, – отвечает Зина.

– А это не этот ли мешок там под столом из экспресс-почты? – спрашивает мужской голос из невесть откуда.

– Неси его сюда, – командует старшая.

Мужчина вносит изрядно поюзанный мешок экспресс-почты. И он оказывается наш. И волшебники вернулись. И всё оказалось стремительно быстро.

Спасибо белой вороне!

Юрлово, 10.04.21

Аэрофлот – наше всё
Из серии «Люди и механизмы»

Случилось в самолёте компании «Аэрофлот» в августе 2016 года

Припоминается миниатюра Михаила Задорнова про два девятых вагона, прицепленных к поезду, что привело к неразберихе и к пострадавшим, оказавшимся отцепленными в одном из лишних восьмых вагонов. Там высмеивались одноклеточность транспортных инструкций и тупое исполнение их транспортными служащими. Было смешно. Но тогда, в шестнадцатом, мы потеряли сутки на таком же исполнении регламентов, которые теперь называются системами безопасности воздушных перевозок. Было не смешно, хотя воспоминания остались яркими.

Чем дальше от нас прошлое, тем неприятности становятся приятнее и уже как-то веселее. Особенно теперь, когда пережили первый ковидный год, когда весь мир был остановлен. Не в фигуральном, а в самом прямом смысле. Закрылись границы, остановились поезда, приземлились и больше не взлетели самолёты. Причём не в каком-то отдельно взятом горячем регионе, а реально по всему земному шару, и не на неделю, а вот уже на год. И вы хотите объяснить это банальным словом «пандемия»? Но! в такой глобальной акции вы не можете не увидеть руку кураторов человечества, которые остановили мир, чтобы включилась всеобщая рефлексия, чтобы сработало оборачивание сознания на себя, поскольку именно это (остановка мира и рефлексия) предшествуют покаянию. Но не тому покаянию, когда пробубнить молитву и просьбу о прощении, а такому глубинному покаянию всего человечества, что откроет изменения. Поможет ли пандемия, и изменится ли человечество к лучшему, и что такое лучшее – этого ничего мы не знаем, поскольку лучше всегда было раньше.

А тогда, летом шестнадцатого, был остановлен всего один самолёт, всего около двухсот человек. Помогло ли это событие включить в них рефлексию? Помогло ли осознать, что человеческая жизнь есть высшая ценность? Возможно. В любом случае теперь события того, кажется, совсем недавнего шестнадцатого вспоминаются каким-то недостижимым счастьем. Да, да, тогда, когда тоталитарный СССР уже обрушился и нас уже выпускали, когда Россия обрушилась в удушающие объятия Запада и нас ещё там принимали, когда эти объятия ещё только-только начали проявлять своё санкционное коварство, тогда мы ещё могли за полгода планировать свой отпуск. Летом, ещё нежась на солнце, мы планировали горы, снег, сноуборды и лыжи, а зимой, сразу после новогодних каникул, мы уверенно планировали лето, море, пиццу. И, знаете, всё срабатывало.

Вот и мы, согласно плану, летели на прекрасные пляжи Сардинии с пересадкой в Риме, где мы должны были забрать Полину и на местной Alitalia лететь дальше втроём. Поэтому Эмма подобрала рейсы так, чтобы не спешить, и вот на стыковку было запланировано пять часов. «Ну зачем целых пять часов? Мы же до отеля доберёмся только в ночи». – «Это нормально, пусть будет пять, мало ли что». Когда «мало ли что» случается, то, бывает, и пять часов не помогут. Каждый маленький человечек что-то планирует, что-то предполагает, а что-то другое нами располагает.

В Шереметьево мы приехали заранее, даже чуть раньше, чем заранее, чтобы насладиться предполётным предвкушением. Помните, да? Когда вы уже отстояли в очереди, сдали багаж, прошли регистрацию, таможню и паспортный контроль, и вот у вас есть ещё минут сорок до посадки, и вы сидите в портовой кафешке с чашкой кофе и каким-нибудь сырником или круассаном. За панорамным окном по-деловому выруливают и взлетают самолёты, пассажиры снуют, кто-то степенно, не спеша, кто-то уже бегом, опаздывая. Вот раззявы, в аэропорт правильно приезжать заранее. Мы опытные путешественники: во-первых, спланировали запас по времени, во-вторых, мы только с ручной кладью, без багажа. У нас стыковка, мало ли что. Сидим у своего выхода за чашкой крепкого итальянского кофе и мысленно погружаем себя в тёплые вечерние воды Тирренского моря. Минут за двадцать до посадки народ начал собираться у выхода в очередь. Но мы не спешим, у нас бизнес-класс, подарок от компании «Аэрофлот» за преданность и набранные мили. Красота!

Пора бы уже им объявить посадку. Но ни табло над выходом, ни по громкой связи о нашем рейсе ни гу-гу. Вдруг, минут через двадцать какое-то оживление в очереди, мы подрываемся и подходим ближе, но очередь разворачивается и уходит нестройной толпой. Оказывается, наш рейс перенесли с тридцатого гейта на шестой, а это, извините, больше двух километров по портовому муравейнику. Идём в темпе, тянем за собой свою кладь на колёсах. И диктор по громкой подтверждает смену гейтов для нашего рейса. Но только мы добрались до шестого, как диктор передумал и объявил, что наш рейс будет отправлен обратно с тридцатого. Это было в августе, никаких дурацких первоапрельских шуток. Но Аэрофлот – очень достойная компания, поэтому они в шестом гейте выставили целых четверых сотрудников, зная, что наш хоть и слушает дикторов, а доверяет больше живым людям.

– Да, действительно, решался вопрос о смене самолёта, но сейчас всё в порядке, вы полетите на своём самолёте, не волнуйтесь.

– Да мы и не волнуемся, что вы, на своём-то оно, конечно же, приятнее, чем на вашем.

Уже в очень быстром темпе маневрируем обратно среди этой тормозной толпы выглядывающих из-за чашки кофе осуждающих взглядов.

Минут через сорок от расписания мы плюхнулись в свои бизнесовые кресла во втором ряду, вытянули ноги, переобулись в тапочки и стали присматриваться к бортпроводнице, готовившей нам предстартовые напитки. Когда все пассажиры просквозили по своим местам и входной люк был закрыт, мы услышали голос командира корабля.

– Дамы и господа, я командир корабля Максим такой-то приветствую вас на борту самолёта «Фёдор Достоевский» компании «Аэрофлот», одной из старейших компаний в мире, но при этом обладающей самым молодым парком самолётов, входящей в международный альянс Sky team. Приношу извинения за задержку вылета. Но безопасность полёта – главный приоритет нашей компании, и мы вынуждены были пригласить экспертную службу для дополнительной оценки технической готовности нашего самолёта. Всё в порядке, самолёт исправен, мы можем взлетать. Приятного полёта.

– А что там на самом деле было? – спросили мы у бортпроводницы с бейджиком «Наташа», склонившейся над нами и предложившей прохладительные напитки и игристое вино.

– Вино, вино, конечно, вино, так, а что там на самом деле случилось? – докапывались пассажиры.

– Техники обнаружили царапину на воздухозаборнике двигателя, и мы вынуждены были ждать заключение лабораторной экспертизы. Лаборатория заключила, что царапина не влияет на безопасность. Можно лететь. Погода безветренная, так что мы наверстаем. Не волнуйтесь, – успокоила нас Наташа.

Шампанское, а потом ещё, кажется особенно приятным, когда самолёт уже отчалил и двинулся на рулёжку. Однако, порулив несколько по полосам, самолёт вместо неба уткнулся носом в здание аэропорта.

– Ну что там ещё? – уткнулись лица в иллюминаторы.

– С вами говорит командир корабля Максим такой-то. К сожалению, наш самолёт «Фёдор Достоевский» отбуксирован на техническую стоянку для дополнительной проверки самолёта. Компания «Аэрофлот», входящая в международный альянс Sky team, считает своим главным приоритетом безопасность пассажиров.

Все взволнованные взоры уткнулись в старшую бортпроводницу Наташу.

– Предвзлётная проверка систем самолёта, и там не загорелся индикатор исправности системы кондиционирования, – пояснила Наташа.

– Да хай с ним, с кондиционером. Полетели так. Дадите нам пледы, укутаемся. У нас же стыковка! – загалдели со всех сторон предложения с нотками требований.

– Нет, так нельзя. Мы так летели однажды, в хвосте плюс пятьдесят, а в носу минус пять, – запахло в салоне подгоревшими перьями хвоста, несмотря на что-то, замёрзшее в носу, – теперь у нас протокол. Мы вызвали техническую службу, – успокоила, как отрезала, Наташа.

Как же невероятно медленно, оказывается, двигаются самоходные трапы по полю. Когда трап пристыковался, по нему чинно, по распорядку поднялись гости. Первым какой-то важняк в белой рубашке с погонами и золотыми лычками и в чёрных непроницаемых пилотских очках. Видать, главный среди них инспектор. Он присел на откидную скамеечку прямо у входа в пилотскую кабину. Затем зашёл пограничник, весь в камуфляжной экипировке, со шлемом, очками, бронежилетом, калашниковым и даже наколенниками. Этот перегородил выход в пассажирский салон.

– Наташ, а зачем боец-то?

– Так вы же пересекли границу, так что он граница.

– А!

Два ремонтника в фирменных комбинезонах и с модными чемоданчиками проникли прямо в кабину пилотов. Ме-е-едленно потекло время, шампанское и ещё чуть-чуть виски. Двадцать минут, сорок минут, но у нас же стыковка пять часов, нормально, в принципе мы успеваем.

Не все пассажиры такие предусмотрительные, как Эмма. У некоторых стыковка пару часов, а то и меньше. Они вели себя как чайники, нервно поглядывая на часы, докапывались до бортпроводников и закипали. Когда вода в чайнике забурлит, автомат отключает нагрев. Так и эти в какой-то момент понимали, что на стыковку они опоздали, и поэтому расслаблялись, предавались напиткам и просто летели в Рим.

Правда, в эконом-классе ситуация была не столь беспечная. Может, потому, что там не положены были горячительные напитки. Видимо, прохладительные напитки не охлаждают толпу. Поэтому оттуда доносился народный ропот, переходящий местами в брань. Прибегали парламентёры, докатывались до границы и, откатываясь обратно, с оглушительным шёпотом что-то требовали от бортпроводников, пересыпая речь словами «стыковка», «дети», «аэрофлот» в уничижительном смысле, и даже «Фёдор Достоевский», хотя великий писатель здесь был точно ни при чём.

Примерно через час от уравновешенного и спокойного голоса командира весь митинг замер.

– Уважаемые пассажиры, дамы и господа, говорит командир корабля, всё в порядке, система кондиционирования исправна, причина была в неисправности самого индикатора исправности системы…

– УРА-А-А!!! – зааплодировал весь самолёт, ничего не поняв и не дождавшись окончания фразы.

– Но двадцать три пассажира изъявили желание покинуть борт. По правилам международного альянса Sky team мы обязаны предоставить такую возможность в любой точке полёта.

– Да пусть проваливают! Только полетели уже скорее! У нас же стыковка!

Целых двадцать минут к трапу ехал автобус. Двадцать три, прежде настойчивые и бурные, прошмыгнули как предатели, тихие, понурые и поджатые. Привычная девушка-пограничница при сходе с трапа проверила у каждого паспорт и сверила со списком, предоставленным экипажем. Всё, автобус увёз слабаков. Остались те, что на авось, и те, что с юмором.

– Наташа, а теперь-то что стоим?!

– Ещё две протокольные формальности. Спецслужбы проверят, не оставили ли покинувшие борт пассажиры каких-либо опасных предметов, а также нужно выгрузить их багаж и убедиться, что они его получили.

Спецслужбами оказались парень с металлоискателем, девушка с химическим и газовым анализаторами и служебная собачка-спаниель с живым хвостом и внимательными глазами. Спецслужбы отдали честь границе и проникли вглубь салона. Быстро справились, минут за двадцать. Всё чисто. На спаниеля можно положиться. Но с багажом провозились вдвое дольше. Что одну иголку искать в стоге сена, что двадцать три – всё равно переворошить весь стог.

Так мы потеряли более трёх часов. Большинство пассажиров успокоились окончательно. У кого стыковка была три часа, уже перепланировали свои планы. А мы как раз закипаем. Сидим, по минутам считаем, вот уже на нашу стыковку осталось сто минут, а мы ещё в Шереметьеве. Кроме нас, ещё только курильщики нервничают. Всё подскакивают к Наташе:

– Дайте покурить.

– В салоне нельзя.

– Ну мы вот на трап выйдем.

– Да вы с ума сошли, – показывает Наташа на границу.

Граница смотрит сквозь маску шлема невозмутимо, похлопывая по калашу стильной перчаткой. Особенно из курильщиков налегает молодая напружиненная особа с кудряшками мелким бесом и с манерами столичной барыни. Что, мол, у неё права и у неё что-то там пухнет и что-то сворачивается. Слава богу, мы не курильщики, и сие для нас осталось непознанным.

Когда тележка с багажом двадцати трёх отъехала, на нашу стыковку с учётом полёта оставалось ещё почти полтора часа. Но самолёт не двинулся с места, и даже трап не убрали. Тогда нас стали посещать смутные догадки, что причина очередной задержки вот в этом нервном разговоре нашего командира Максима с важняком, весь в белом с золотыми лычками и в тёмных пилотских очках, который, оказывается, всё это время просидел на откидном стульчике у входа в кабину.

– Ну уважаемый наш Аэрофлотик, ну родненький, ну что опять не так-то?!

– Уваж-ж-жаемые пас-с-с-сажиры, дамы и гос-с-спода, – кажется, нарочно заторможено говорит Максим такой-то, – как вы знаете, главная наша забота – это ваша безопасность…

– НУ?! – уже не терпится уже всему салону.

– Поэтому ввиду окончания полётного времени нашего экипажа, по правилам Sky team, компания «Аэрофлот» меняет экипаж.

– Да как же?! Да что же?! – возопили курильщики. – Ну выпустите же хоть на лётное поле!

– Да как же? Да что же? – успокоились мы с Эммой. – Ведь можно же было поменять экипаж, пока эти двадцать три выходили.

– Мы надеялись успеть, но поиски багажа затянулись, – успела бросить на ходу Наташа, стремительно быстро извлекая из шкафчика свой чемоданчик.

И вот наш экипаж махом спустился по трапу и уже стоит в ожидании автобуса. Аэрофлот всё же чёткая авиакомпания.

Больше всего напрягает и разрушает нас неопределённость. Случившееся парадоксальным образом нас успокаивает, даже если это плохая новость. Чайник не закипел, просто отрубили электричество. Звоним сыну:

– Валя, привет, мы всё ещё в Шереметьеве.

– Во как! А мы как раз собираемся выезжать в порт, думал, вы нам звоните уже из Фьюмичино.

– По расписанию мы должны были бы быть уже там, но тут Аэрофлот боролся за нашу безопасность и поборол. Теперь ждём вот смену экипажа, так что вы особо не спешите, узнайте расписание Alitalia на последующие рейсы… а нет! спешите, вот прямо сейчас новый экипаж уже занял свои места, на стыковку час, так что, может быть, мы успеем.

Электричество врубили, чайник снова закипел.

– Дамы и господа, я командир корабля Андрей такой-то приветствую вас на борту самолёта «Фёдор Достоевский» компании «Аэрофлот», одной из старейших компаний в мире…

– Да знаем, знаем, слышали уже, – доносится из салона.

– Но при этом обладающей самым молодым парком самолётов, входящей в международный альянс Sky team.

– Да поняли мы всё про вашу скайтиму!

– Приношу извинения за задержку вылета. Но безопасность полёта – главный приоритет нашей компании, и мы вынуждены были исполнить все протоколы безопасности Sky team. Теперь всё в порядке, самолёт исправен, мы можем взлетать. Приятного полёта.

Кажется, командир корабля не успел даже договорить своё протокольное приветствие, как самолёт уже был в воздухе. Это Аэрофлот!!!

– Здравствуйте, меня зовут Анна, – присела рядом с нами бортпроводница из нового экипажа, – могу я уточнить ваши предпочтения относительно обеда? Удалось ли вам посмотреть меню от компании «Аэромар» нашего партнёра по бортовому обслуживанию?

– О да, – встрепенулся вдруг голод из-под адреналинового наркоза, – меню ваше мы уже выучили на память, так что на аперитив будет огурец со сливочным сыром и маслиной, креветка с фриттатой и соевым кремом; далее, закуска: палтус и лосось на японском омлете с соевым соусом; затем вот этот салат из листьев салата с фаршированными куриными крыльями, спаржей, томатами в масле, кешью, маслинами, соевым кремом с кунжутной присыпкой; та-ак, первое блюдо будет борщ с говядиной, черносливом, и, конечно, с добавлением сметанки, и, пожалуй, с укропом, да, добавьте укропчик; ну а основное блюдо пусть будет цыплёнок су-вид с запечённым сладким перцем, стручковым горошком и оливками, который у вас подаётся с соусом из паприки.

– А напитки? Что вы будете пить?

– Та-а-ак, напитки, шампанские «Айяла брют мажор» мы уже изрядно, «Чивасик Ригал 12 лет» тоже хорошо зашёл, а давайте-ка полирнём сверху коньячком, вот этим «Фрапен VIP XO», и потом ещё десерт – мороженое с миндальными стружками, а, извините, с хлопьями и брусничным вареньем, да, и кофе двойной экспрессо. Гулять так гулять!

Как хорошо, вытянув ноги, включив кино, вкушать разносолы бортового ресторана. Спасибо обруганному напрасно Аэрофлоту за подарок полёта в бизнес-классе в обмен за мили. Мы наслаждались полётом, хотя изрядно пропаренные блюда и не вызывали слишком бурных вкусовых ассоциаций. Даже зубочистка не понадобилась. А вот сигарета после обеда кому-то, кажется, неудержимо понадобилась.

– Уважаемые пассажиры, говорит старшая бортпроводница Анна такая-то, в туалете сработал датчик дыма. Это означает, что кто-то там курит. По правилам Sky team мы должны совершить вынужденную посадку в ближайшем порту и сдать нарушителя органам правопорядка.

– Давайте выбросим его прямо здесь, – загудели в салоне.

– Но поскольку до Фьюмичино осталось тридцать минут, командир корабля согласовал с землёй возможность сдачи нарушителя римской полиции.

– Браво, браво, слава Аэрофлоту, – зааплодировали пассажиры, уставившись теперь сотней глаз на дверь туалета.

Ничего не подозревающим «героем», вывалившимся на красную ковровую дорожку кинофестиваля, оказалась та самая бойкая кудрявая активистка, требовавшая покурить.

– У-у-у!!! – возмутился иронично салон, тыкая в кудрявую пальцами.

– А-а-а? Мы что, падаем? – испугалась кудрявая гула в салоне.

– Ты у нас щас упадёшь! Нас из-за тебя могли сейчас посадить в Будапеште! Вот если бы мы летели над какими-нибудь арабскими территориями, нужно было бы сесть и сдать тебя в местный зиндан… – шутили по-доброму окружающие.

Хорошо, что в Аэрофлоте трудятся ударники, наш новый экипаж опередил график и посадил самолёт в порту назначения на четыре часа позже, но на пятнадцать минут раньше. Ага, у нас есть шанс! Быстро, без промедлений подрулили к хоботу. Все с вещами и ручной кладью, уже стоим в проходе. Хорошо, мы опытные, нам не придётся тратить время на получение багажа.

Но выходной люк пока закрыт. Мы стоим. Стоим. Стоим. Минуты сгорают.

– Анна, а что стоим-то?!

– По правилам, мы должны сначала сдать нарушителя полиции, оформить протокол и только потом выпустить пассажиров.

Итальянцы при всей своей внешней экспрессии на самом деле очень неспешные и основательные люди. Им тысячи лет. Наконец люк открыли, и в проёме проявился наряд полиции, отправленный на задержание вредоносной курильщицы. Впереди офицер, невысокая типичная итальянская брюнетка, любительница пиццы и пасты. За ней два крепких высоких бойца, парень и девушка, любители тренажёров и штанги, все в портупеях и при оружии. Посмотрев неспешно какие-то бумаги, офицер подходит к толпе нас, забивших проход. Мы видим, как на её ответственных служебных глазах тают наши драгоценные минуты, она читает в наших глазах, что через строй наряду не пройти.

– Ok, lasciali uscire, – взмахнула рукой офицер.

– Браво, браво, слава итальянской полиции, – выдохнула толпа.

И мы ринулись к выходу. Хорошо, мы были перед курильщицей, не стали наслаждаться её задержанием. Побежали.

Знаете, есть народные забавы на праздниках, когда участники бегают с грузом. Кто жену взвалит на спину, кто автомобильные покрышки схватит под мышки. У нас было в руках по два чемодана. Так, не чемоданы, конечно, ручная кладь точно по весу и по размеру. Потому что мы же предусмотрительные, мы же не доверяем авиакомпаниям, которые склонны терять твой багаж, мало ли что. Поэтому бежали так, как ни один спортсмен с грузом не бегает на народных гуляниях. Вы не представляете, насколько медлительно всё в итальянской столице: и пассажиры, и поезд между терминалами, и пограничники, и насколько длинно они здороваются: «Бо-он-жо-ор-но-о».

Но мы успели! Ура! Мы успели встретить Полину и вместе с её родителями прибежали к выходу на посадку рейса Alitalia на Сардинию минут за пятнадцать до вылета, то есть в хвост последним вальяжным итальянцам, проходившим на наш рейс. Помните, в одном кино наши герои в такой ситуации показывают палец и проходят в самолёт. Видимо, мы не в кино и не герои. Поэтому нам на очень простом, как оказалось итальянском, языке объяснили, что билеты на наши места уже проданы и пассажиры уже прошли в салон.

– Как же так, у нас же сквозная регистрация, вот посадочный талон, вот ряд, вот место!

– Мы знаем, знаем. И вот смотрите, система следила за задержкой вашего рейса и за временем посадки на данный рейс, и если бы не нарушитель на борту, то система не предложила бы ваши места в горящую продажу. Но у нас высокий сезон, все рейсы переполнены. Мы вообще удивлены, что вы сюда успели. Вам вон в то окошко для переоформления на ближайшие рейсы. Спасибо за то, что вы были со Sky team.

И потом что-то про код-шеренг и про что-то ещё, что, мол, огромный, крайне перегруженный трафик и трудно всем. Сегодня даже не верится, что такое было. Сегодня мы вожделеем такими трудностями.

Билеты нашлись на такой же рейс, но через сутки. И отель мы нашли тут же, ближайший к аэропорту, который оказался СПА-отелем на базе отреставрированных трёхтысячелетней давности знаменитых римских бань с бассейнами, водопадами и фонтанами, в которых раньше отдыхали только патриции.