Текст книги "Смерть в сарае и старые истории про преступления и сыск. Говорят подробности уголовных дел"

Шерлок Холмс говорил, что побочные обстоятельства красноречивы, как муха в молоке. Вот почему небезынтересен для нас рассказ Олега Тимешко на суде, как они пытались законным путем получить несколько миллионов в кредит для развития легальной коммерции…

Это, увы, очень знакомая любому деловому человеку истина: без немалых денег невозможно начать ни одного дела – будь то коммерция или производство. А кто такие Оскол, или Тимурбаев, или тот же Тимешко – чтобы им дали деньги для первых шагов? У начинающего с нуля и шансов нуль. Ибо за ним нет ни поддержки солидных структур, ни гарантий перед банками под кредит, ни зданий или других ценностей, которые можно было предоставить в залог под ссуженные миллионы…

На суде Олег Тимешко рассказал, как долго их «Урал-Информ-Сервис» не мог даже открыть счёт ни в одном банке – все отпинывали безвестное МП. Впрочем, мы лукавим, сказав, что поддержки не было никакой – у Тимешко папа был влиятельным лицом на крупном заводе и, как показало следствие, в нужный момент он использовал своё влияние, чтобы помочь сыну и друзьям: то добывал для них грузовик, то автобус. В конце концов нашёлся банк, который открыл для МП счёт и дал – бывают же чудеса! – 5 миллионов кредита.

Только кредит тот выцарапали уже перед самым арестом молодых коммерсантов, слишком поздно. Под «воздух» они получили чужие миллионы-лимоны куда проще и быстрей…

Наши коммерсанты, конечно, знали, на что идут. Сорокшин и Тимешко составили список товаров, которые – по их мнению – с руками оторвут на бирже: якобы у «Лимона» есть 50 тысяч банок говяжьей тушёнки, 400 тонн листовой стали, трубы и т. д. Договорились, что цену на «дефицит» снизят против рыночной, а чтобы обманутые покупатели не сразу спохватились, в документах указали, что тушёнка – в Раевке, стальные листы и трубы – в Челябинске на заводе. Сорокшин по нужной форме подготовил все документы, Акулов расписался, где показали…

26 ноября 1991 года компаньоны на машине приехали на торги Уфимской товарно-фондовой биржи. Сорокшин нашёл брокера Рамиля Имагулова, который уже был наготове. Всё было рассчитано точно: «тушёнку» и «листовую сталь» «Лимона» быстро внесли в дополнительный список выставленных на торги товаров. Какой-то бумаги для оформления продаж не хватило – быстро составили и её, а поскольку Акулова на биржу не взяли, Тимешко расписался за него…

На торгах в тот день «штормило» от количества совершаемых сделок, подделка прошла легко… «Агроторг», Удельно-Дуванейский ХРТП и еще ряд предприятий охотно заключили сделки на покупку «товаров» «Лимона», перечислив на его счёт более трех миллионов рублей. Желанные деньги пришли к коммерсантам…

За услуги по продаже «воздуха» Олег Тимешко уступил Сорокшину свою машину ВАЗ-2109. Брокеру Имагулову дали 50 тысяч рублей и видеоплейер. Думали ли эти ребята, в какую цену обойдётся им операция с «воздухом»?..

На суде многим стало жалко брокера Имагулова, единственного не взятого под арест из всей компании. Перед оглашением приговора он с волнением заглядывал в глаза судебным работникам, пытался предугадать судьбу. Кто-то в коридоре, чтобы его утешить, сказал: «Не беспокойся, домой сегодня из суда уйдёшь!»

А когда судья зачитал залу меру наказания Имангулова – восемь лет лишения свободы – и старший конвоя взял брокера под руку, чтобы увести за решётку, тот даже зашатался… Бывший брокер явно не ожидал такого исхода за его игру с несуществующим товаром.

Почему же эта история приобрела такой страшный финал?

У журналиста А. Аграновского был очерк про старика, который перед смертью решил сдать государству всё накопленное им во времена НЭПа. Все ценности были целы – старик не промотал их за прошедшие пятилетки: для него они были КАПИТАЛОМ, а не средством шикарно пожить… Так сказать, капиталист старой закваски!

А что же новые наши миллионщики, как они? Наши коммерсанты тоже без дела не сидели – тут же со счёта «Лимона» перевели деньги на лимитированную чековую книжку, захватили с собой имеющего право подписи Акулова и рванули на самолёте в Москву – закупать в «МММ», где нет проблем, дорогостоящую аппаратуру.

Наверное, в тот момент у Тимешко с товарищами ещё был шанс, прежде, чем забьют тревогу, быстро прокрутить полученное через ходовой товар и рассчитаться с обманутыми покупателями – «наварив» что-то и себе. Но, похоже, попавшие в их руки ценности не явились тем оборотным капиталом, каким они стали бы в условиях экономической свободы для старика.

Начался разгульный делёж «видяшников» и «видео-троек», систем «Шарп», шарфиков, накупленных пуховиков и сервизов. Часть купленного продавали знакомым коммерсантам для того, чтобы разжиться большими наличными деньгами и «погудеть», пожить всласть…

Вот как распорядился своей долей Сергей Оскол, давший такие показания на следствии:

«На какую сумму было продано всего товаров, я точно не знаю, но я лично получил от реализации этих товаров около 200 тысяч рублей… Свои 200 тысяч рублей я истратил на свои нужды. Во-первых, отдал свои долги – это примерно 50 тысяч рублей в целом. Значительную сумму проел и пропил. Содержал для отдыха квартиру за 3000 рублей в месяц, съездил в Венгрию с Тимешко, обменял 200 долларов США по курсу сто рублей за доллар. Сам в целом одолжил друзьям тысяч 20. Таким образом разошлись все деньги…».

Если пролистать дальше все 15 томов этого уголовного дела, то голова пойдёт кругом от подробностей: кому и за что сколько заплатили, кому дали «видеотройку», а кому только телевизор.

В приятных хлопотах не забыли, что деньги «Лимона» могут начать искать – купленную в Москве видеотехнику и другой товар перепрятали из гаража Оскола в служебное помещение к его старому другу – директору МП «Титан» Сергею Сазонову (тому самому, что не поделил в своё время деньги за покраску фасадов с бригадиром Аликом и дал команду убить последнего). Ребята, совершившие в 1990-м это преступление, были у него всегда под рукой – Сергей Лукманов в «Титане» служил начальником охраны. Василий Сергуткин числился секретарём-референтом. Однажды подвигнувшись на кровавое дело, они были готовы исполнить, что прикажут…

А деньги «Лимона» уже в самом деле искали – обманутые покупатели приехали на Раевский консервный завод и выяснилось, что тушёнку там никогда не консервировали… На бирже разразился тихий скандал, делом занялись органы.

А тут ещё Акулов, который начал прятаться от правосудия в Бирске, стал закатывать истерики: он сообразил, что его сделали козлом отпущения за грехи «Лимона» всего за какие-то жалкие 30 тысяч и пуховик, и начал требовать с Тимешко и Оскола миллион, чтобы скрыться с ним в необъятных просторах нашей родины…

И миллиона было жалко, и дело запахло жареным: коммерсантов вот-вот могли нащупать. Акулова уже искало КГБ… В этой обстановке Оскол и Тимешко пришли за помощью к директору «Титана». Разговор сводился к тому, что если Акулова надёжно «упрятать», то на других не выйдут. Сазонов позвал Лукманова и Сергуткина, крепких, как боевики из американских фильмов…

– За сколько вы хотите спрятать концы в воду? – спросили крепкие ребята из «Титана» у коммерсантов из «Урал-Информ-Сервиса».

Сумма в 100 тысяч рублей, которую поначалу предложили Тимешко и Оскол, рассмешила будущих убийц.

– За такие деньги убивайте сами… – сказал Лукманов.

Сторговались на полутора миллионах, которые заказчики должны были отдать спрятанной видеоаппаратурой. С этого дня судьба Юрия Акулова была предрешена…

…Его убивали 23 января 1992 года, вечером, вызвав под предлогом переговоров с адвокатом из Бирска, где Акулов прятался. Вместо адвоката в машину сел Сергей Сазонов, за рулём был Оскол, назначивший встречу Тимешко волновался. Долго искали Апкулова, выпивавшего в микрорайоне «Молодёжный». Наконец, нашли и, посадив в автомобиль, повезли «на переговоры» на квартиру Лукманова, жившего уединённо в доме по ул. Зенцова и приготовившего, вместе с Сергуткиным, орудие убийства – разводной ключ, связанный с монтировкой.

На квартиру зашли втроём – впереди «адвокат» Сазонов, за ним жертва – Акулов, и замыкал процессию Олег Тимешко, кому надлежало закрыть за всеми двери. Лукманов с разводным ключом стоял наготове за шкафом.

Сазонов потом рассказал: когда зашли, Сергуткин обнял его за плечи: «Здорово, Серёга!». И отведя шефа в сторону, тихо спросил, указав на Акулова:

– Это тот самый Юра?

Сазонов кивнул.

Лукманов с маху ударил Акулова, прямо по меховой шапке разводным ключом. Бледный Тимешко выскочил из квартиры: Акулова, пытавшегося встать, убивали втроём. Сазонов держал, Лукманов и Сергуткин молотили ключом и монтировкой по голове, тыкали в спину ножом с белой ручкой…

Труп директора «Лимона» потом утопили в карьере, заполненном водой: рыбы и рыбаков там не было, найти Акулова могли только случайно…

На следующий день после убийства Тимешко вместе с Осколом приехали в МП «Титан», где Сазонов, Лукманов и Сергуткин заявили, что стоимость отданных им товаров МП «Лимон» не дотягивает до 1,5 миллиона и потребовали доплатить им за убийство Акулова еще 200 тысяч рублей в течение 10 дней… Через два дня Тимешко привёз часть недостающих денег, потом ещё…

***

Хотите знать, как конкретно разделили убийцы полученный «гонорар»?

Сазонов показал:

«За убийство Акулова мне перепали телевизор, видеомагнитофон, кухонный комбайн. Сергуткину и Лукманову – по одной „тройке“ „Шарп“, т.е. телевизор, видеомагнитофон и видеокамера. Кроме этого, Тимешко с Осколом привезли деньгами 80 тысяч рублей…»

Такова цена человеческой жизни!

Два месяца длился в Верховном Суде Республики Башкортостан этот процесс – и два месяца приходила сюда, в тесный зал, пёстрая толпа. Были здесь пришедшие поглазеть и родственники, убитые горем; были приезжие на «девятках» и уверенные в себе «мэны», были крепкие мальчики со жвачкой; были дорогие кожи и меха и потёртые пальтишки. Старенькая мама кого-то из подсудимых из последних сил улыбнулась и кивнула остальным:

– Вот и наших «миллионеров» привезли!

И пожаловалась кому-то рядом:

– Нет, правда, о каких миллионах дети говорят?! Тут на новые трусы денег нет…

Бедная мама!

Ну, а герои этой истории с «Лимоном» – как они встретили приговор? По большей части без нервов – каждый уже соизмерил тяжесть содеянного, неожиданностей было мало… Суд приговорил участников аферы и убийств на сроки от 8 до 15 лет..

А вот поразмыслить после суда есть над чем – он показал те внутренние процессы, по которым живёт наше больное общество. Они тревожны, появились у нас и заказные убийства, и заказчики народились, и исполнители… Пока Акулова убивали без должного профессионализма – со множеством ударов, колотых ран. Но кто знает, что не набили бы дальше руку на подобных «заказах» Сазонов, Лукманов и Сергуткин, не останови их органы… И далеко бы зашли учуявшие вкус дармовых денег бизнесмены из бывшего «Лимона» и «Урал-Информ-Сервиса»? И какими хитрыми ходами снабжал бы их постигший биржу Сорокшин с брокером Имагуловым? И куда же опять, как уже вопрошал в своё время классик, мчит и катится многострадальная наша страна?

Куда? Что будет с ней?

Источник: газета «Версия» республиканского информационно-правового агентства Башкортостана, №3 (75) январь 1993 г.

Сыщики идут по следу

НО ОНИ ПРОСЧИТАЛИСЬ…
История убийства, совершённого «в условиях неочевидности»

Труп Виктора Ларинова был найден 7 апреля 1993 года на обочине дороги «Уфа—Аэропорт» прямо на остановке «Кооперативная поляна». Убийцы, видимо, не имели возможности получше спрятать тело, поэтому просто оттащили его с глаз подальше за пассажирский павильон, где и нашли его на обочине рабочие уже через несколько часов.

Следователь прокуратуры Кировского района Уфы Равиль Зиевич Галиев был отпуске и такие важные подробности, как осмотр места происшествия по горячим следам, характер ножевых ранений, от которых скончался неизвестный, изучил уже по приезду, по собранным документам, потом выехал и повторно осмотрел место.

Милиции довольно быстро удалось установить личность погибшего – жена Ларинова, обеспокоенная отсутствием мужа, сама пришла за помощью в органы… С её слов узнали, что Виктор Михайлович, механик одного из асфальтобетонных предприятий города, в свободное время занимался частным извозом на своих бежевых «Жигулях» с госномером Н 71—36 ЕА. Машина была, по-видимому, угнана убийцами в то же роковое утро…

Сведения, сообщённые женой, сразу продвинули розыск, потому что, как выяснилось, погибший чаще всего искал пассажиров для извоза на железнодорожном вокзале Уфы. Не представляло большого труда найти другого водителя, с которым Ларинов коротал ночь в ожидании выгодных «клиентов». Таковые появились в тот начавшийся день 7 апреля около 4 часов утра – двое молодых парней с какого-то утреннего поезда.

Оставшийся волею случая в живых «извозчик», коллега Ларинова, вспомнил, что парни прошлись по привокзальной площади, присматриваясь к машинам, и хотели сесть к нему. Да Ларинов, вроде, перехватил инициативу:

– Вам куда, ребята? В аэропорт? Давайте садитесь лучше ко мне – вон мои «Жигули», живо довезу…

Они уехали, и больше Ларинова живым уже никто не видел…

На этом поиск и обрывался, поскольку ни на КПМ ГАИ, ни в других местах не могли что-либо вспомнить о выехавших из города «Жигулях» с госномером Н 71—36 ЕА. Вернувшемуся из отпуска следователю прокуратуры Галиеву предстояла нелёгкая задача…

Как человек методичный и работой своей нелёгкой приученный к последовательности, он начал с изучения автомагистралей, ведущих из Уфы. Преступники могли уехать в любом направлении, но какая-то зацепочка была – их путь, вернее его начало, был помечен местом происшествия с кровавым следом на щебне от волоком протянутого под откос тела… Дальше дороги разветвлялись. Галиев прикинул возможные направления отъезда – и разослал по всем областным отделам милиции, прокуратурам вдоль этих дорог отдельные поручения – попросту говоря, запросы об исчезнувших «Жигулях», единственной примете для обнаружения преступников.

Расчёт был на то, что где-нибудь и кто-нибудь – при дорожном ли происшествии, регистрации на КПМ, накладывании штрафа и т. д. – сталкивался с попавшим в руки убийц автомобилем, запомнил номера двигателя, кузова, приметы, которые сообщались.

Давших результат ответов не было.

Проходила весна, а методичный Равиль Зиевич слал и слал повторные запросы – он уже «обложил» своими отдельными поручениями Челябинскую и все соседние области, но безрезультатно. Но не успокоился – а, условно «раздробив» эти области, слал уже поручения не только областным УВД, но и в местные органы милиции – ведь райотделы и местная ГАИ порой лучше владеют обстановкой, чем «центр»…

8 июня, с громадным опозданием, вдруг откликнулся соседствующий с Башкортостаном маленький город Златоуст: да, есть машина «Жигули» без госномеров, но по нумерации двигателя и кузова совпадающая с запрошенной. Терпение и неотступность следователя прокуратуры дали первые плоды…

Это было уже теплее, если не сказать: горячо… В составе срочно созданной следственно-оперативной группы из сотрудника уголовного розыска МВД республики Виктора Иосифовича Астраханцева и молодого разыскника Рината Гузина Галиев без промедления выехал в Златоуст. С этого момента центр поиска переместился в этот приютившийся на горах уральский городишко, где поселившаяся в местной гостинице уфимская «троица» пинкертонов стала бывать чаще, чем дома.

В первый приезд дело удалось прихватить на живую нитку – наметить основные контуры поиска. Злополучная машина, уже порядком подраскулаченная, стояла во дворе местного горотдела и числилась «бесхозной». Попала она сюда уже на второй или третий день после того, как в Уфе при выезде из города ножом ударили Ларинова.

Помог случай – местные «гаишники» устроили под вечер проверку на одной дороге, останавливая подряд все машины. Ни о каких убийцах или прочих злоумышленниках патруль, конечно, не помышлял, но когда увидел, что машина без номера, полная каких-то ребят, не доезжая поста, вдруг развернулась и припустила прочь, немедленно решил догнать подозрительные «Жигули». Златоуст – город своеобразный, на горах. Когда «гаишники» поняли, что нарушитель уходит по дороге, с одной стороны озеро, а с другой – горы, то по рации попросили перекрыть трассу в узком месте тяжелым КамАЗом. Зажатые на этом заторе нарушители, бросив «Жигули», убежали в горы, а автомобиль был с почётом доставлен на стоянку во двор милиции…

Ознакомившись с этой увлекательной, но мало говорящей об её участниках историей, уфимские пинкертоны поняли, что с наскоку тут убийц не выловишь. Судьба словно дразнила их – давала в руки какую-то ниточку к разгадке преступления, а потом снова обрывала её… В Златоуст надо было вживаться. Прочно и обстоятельно.

В конце июня той же неразлучной «троицей», хорошенько обмозговав план действий, Галиев, Астраханцев и Ринат Гузин вновь появились на улицах уральского городка. Основательно начали знакомиться с обстановкой, налаживать связи с местными правоохранительными органами – и «просеивать» все местные, прошедшие через суд или ведущиеся дела, так или иначе связанные с угоном автотранспорта.

Не великий по населению городок оказался при ближайшем рассмотрении чуть ли не Меккой для «умельцев» автокраж, любителей по пьянке покататься на чужой машине. Были дела, связанные с нападениями на таксистов, по иным златоустовским «эпизодам» проходили целые группировки, специализирующиеся на машинах. Из всего этого круга лиц Галиева и приехавших с ним оперативников интересовали молодые люди, по описанию походившие на парней, подсевших к Ларинову. Поначалу таких набиралось 70—80 человек, но потом путём исключения тех, кто имел алиби, этот круг сузили до 25—26 человек.

Те, кто, читая эти строки, ожидает захватывающего рассказа о сыщиках, пустившихся за убийцами в погоню с оружием в руках, могут отложить чтение этой истории… Потому что наш рассказ как раз о том, что главным оружием следственно-оперативной группы по раскрытию этого убийства были не воронёные «Макаровы» в скрипящих кобурах, а умение думать и анализировать – работать головой.

Это, может быть, и заурядное дело поучительно тем, что, не имея почти никаких зацепок – «в условиях неочевидности» – как скупо сообщают документы, люди подбирались к очагу загадочного преступления. Холодно, тепло. Ещё теплей! Горячей…

Поиск и анализ шёл с двух концов – параллельно были изучены контрольные ленты кассовых аппаратов «Терминал» на златоустовском вокзале. Вы ведь не забыли, что убийцы, предположительно, приехали в Уфу на поезде – и поезд такой утренний был, проходивший через Златоуст…

Чтобы не утомлять читателя подробностями, скажем, что при изучении фамилий пассажиров, бравших билеты на Уфу, подозрение пало на фамилии – Тюнин и Рахмагуллин. Контрольная лента кассового аппарата показала, что «Тюнин-Рахмагуллин» 6.04.93 г. взяли общий билет на двоих до Уфы и могли оказаться теми…

Но в Златоусте оказалось немало людей с этими фамилиями – их начали выявлять и проверять…

Как видим, ударить ножом Ларинова для неизвестных было делом нескольких минут – а поиск длился месяцы и вовлекал в свою работу десятки людей и эпизодов.

Информацию собирали и среди находившихся под следствием, и среди уже сидевших, и среди тех, кто крутился среди блатных на свободе. В конце концов из миллиона разговоров и опросов всплыла ещё одна фамилия – Бокарев, служивший к тому времени в армии солдатом в Нижнем Тагиле. Кто-то где-то услышал, что Бокарев прихвастнул, будто ехал за пивом в тех брошенных у озера лариновских «Жигулях», когда за ними погнался милицейский патруль.

Не теряя времени, Равиль Зиевич поехал в воинскую часть к Бокареву и умело выстроил допрос, заставив вспомнить златоустовский «эпизод» с погоней. Бокареву, собственно, нечего было терять – он был случайным пассажиром в этой машине, а пригнали её откуда-то накануне этой поездки за пивом два парня – Тюнин и Рахмагуллин! Вот тут уже было жарко…

Окрылённая успехом «троица» пинкертонов теперь по описанию Бокарева колесила по кривым златоустовским улицам в поисках частного дома Тюнина – точного адреса его Бокарев не знал. Не знали и сыщики и того, что Тюнины к тому времени уже этот дом продали и жили в городской квартире…

Это была целая эпопея, как Тюнина всё же разыскали – но «брать» его Астраханцев, Галиев и Гузин решили не сразу. «Обкладывали» подозреваемого в убийстве постепенно, собирая доказательства, опрашивали возможных свидетелей его отъезда в Уфу, закрепляли эти показания до тех пор, пока не почувствовали, что улики есть.

Вот только тогда – а это уже была третья по счету командировка в Златоуст! – уфимская группа поехала забирать Тюнина. Чтобы не насторожить его, сняли уфимские номера со своей машины – Алексея Тюнина, учащегося СПТУ, ранее судимого за угон машины, застали дома и под благовидным предлогом увезли в милицию.

Тюнин не ожидал вопросов: он и думать забыл об апрельском «вояже» в Уфу – кому в голову могло прийти, что его, живущего совсем в другой области, спустя время, могли разыскать и «вычислить»… Когда ему сообщили, что предъявляют обвинение в убийстве Ларинова, он от неожиданности изменился в лице, побагровел – и наотрез отказался дать показания.

Но группа недаром «рыла» песок фактов с июня по сентябрь – доказательства были предъявлены убийственные. Закрытый до утра в камере Тюнин имел возможность понять, что это уже не шах, а верный мат. И к утру потребовал ручку и бумагу – чтобы, полагаясь на смягчение участи за «чистосердечное признание», первому успеть рассказать, как было…

После этого оставалось только взять второго соучастника – жителя Златоуста Эдуарда Рахмагуллина, находящегося в бегах из воинской части и скрывающегося у родственников в городе. Было раннее утро, когда «отъевшаяся» на златоустовских командировочных харчах бригада сыщиков забарабанила в глухие ворота дома, где спал Рахмагуллин. Тому, выглянувшему в окно, было достаточно взгляда, чтобы понять, что за гости явились.

– Сейчас открою! – натягивая трико, крикнул Рахмагуллин и по не обсохшей от утренней росы траве огородами сиганул в горы. Через два дня его «вычислили» и арестовали у сестры.

Был четвертый приезд уфимцев в надоевший им, наверное, до чертиков Златоуст, когда Рахмагуллина в наручниках увозили в Уфу, куда ранее доставили и его сообщника Тюнина. Потом были еще месяцы следствия. Дело, начатое Равилем Зиевичем и его товарищами, довела до конца Уфимская военная прокуратура, поскольку Рахмагуллин числился в дезертирах из армии.

Приговор военного трибунала был суров – Э. Рахмагуллина приговорили к 10 годам общего режима, ранее судимый А. Тюнин за разбой и умышленное убийство получил 13 лет.

На судебном заседании была восстановлена полная картина злодеяния. План захватить новенькую машину из другой республики или области – чтоб не нашли – зрел давно. Выбрали Уфу, а в Уфе приглядели «Жигули» Ларинова. При выезде из города Рахмагуллин попросил водителя остановиться – якобы ему плохо. Когда Рахмагуллин вышел из машины и отвлёк внимание Ларинова, Тюнин дважды ударил того ножом в шею и перебил сонную артерию. Смерть была мгновенной. Оттащив труп за пассажирский павильон и убедившись, что случайных свидетелей не было, убийцы уверились, что обнаружить их теперь невозможно. Но они просчитались…

Эта история, уже «списанная в архив» и оттеснённая более свежими делами, не случайно рассказана, когда мы то и дело слышим о совершенно «глухих» нераскрытых преступлениях, когда нас уверяют, что очередного киллера обнаружить невозможно.

Это, в общем-то, неправда. Когда за розыск берутся по-настоящему и ставят целью докопаться до истины, находятся «ниточки» и зацепки в самом трудном деле. И профессионалы розыска у нас не на Бейкер-стрит в туманном Альбионе живут.

Раскрытие «бесперспективного», казалось бы, убийства Ларинова, совершённого – как принято говорить – «в условиях неочевидности», делает совершенно очевидным вывод, что грамотных шерлок-холмсов у нас достаточно.

И что раскрывать самые «неочевидные» преступления должно и нужно во что бы ни стало. Вцепляясь в них по-бульдожьему и доводя дела до суда.

Именно на эти мысли наводит нас, в общем-то, обычная история о раскрытии убийства «без зацепок». И именно такого профессионального подхода мы ждём от правоохранительных органов…

Источник: молодежная газета «Ленинец», 1 апреля 1995 года.