Текст книги "Дорога к Мертвой горе, или Снова о группе Дятлова"

– наименование издательства;

– тираж;

– копирайты;

– код ISBN (а это самое главное, это то, что превращает переплетенную рукопись в книгу).

С содержимым тоже не все гладко. Текст кем-то слеплен на основе т. н. «Краснополянской рукописи Согрина» 2005 года. Рукопись – документ из 26 плотно исписанных рукописных страниц. Растянуть ее до объема книги было затруднительно – но все же сумели, растянули за счет вставки громадных чужих цитат и большого количества фотографий (объем все равно получился хиленький, всего 109 страниц, включая оглавление). Связки между цитатами и кусками «Краснополянской рукописи» дописаны неизвестно кем, причем кое-где в них Согрин именуется в третьем лице. Такое вот очередное «свидетельство», еще один кирпичик в версию Страшно Секретной Ракеты.

На этом «ракетную тему» мы закрываем. Напоследок немного юмора из раздела «Дятловеды шутят». Из свеженького: летом 2018 года Свидетели Ракеты «отыскали» в районе трагедии здоровенный, на вид – метр на метр, кусок металла – и немедленно начали выдавать его за обломок той самой ракеты, что прикончила дятловцев. А тут еще подоспела и «предсмертная записка» Зины Колмогоровой, ослепленной парами ракетного топлива и умирающей, – написанная, что характерно, идеально по клеточкам блокнота, ровным и красивым почерком! И это наверняка не конец, шоу должно продолжаться!

* * *

Еще одна сущность, не имеющая никакого отношения к гибели дятловцев, но регулярно к ней пристегиваемая, – татуировки Золотарева.

Любимое занятие дятловедов – если долго не появляются новые версии – расшифровывать ребус самой загадочной из них: Г.С ДАЕРММУАЗУАЯ.

Остальные наколки особого интереса не вызывают. Цифра 1921 – год рождения Золотарева, формула Г+С+П = Д явно свидетельствует, что трое людей с такими инициалами зафиксировали свою дружбу, пятиконечная звезда тоже не бином Ньютона. Татуировку СЕНЯ легко и просто прочесть на ободранной, расцарапанной, сморщенной в воде коже руки трупа как ГЕНА – особенно, если «С» была угловатая, не круглая, а нижняя часть буквы угодила под царапину или ссадину. Но вот ДАЕРММУАЗУАЯ заставляет призадуматься.

Вариантов расшифровки дятловеды придумали множество. Расшифровывают как анаграмму, как акростих, как надпись, где часть букв эксперт прочитал неправильно, и т. д., и т. п.

Рассмотрим несколько предлагаемых дятловедами-лингвистами вариантов прочтения.

ДАЕРММУАЗУАЯ означает ДАЕШЬ МООНЗУНД.

М-да… Есть архипелаг с таким названием в Балтийском море, и осенью 1944 года проводилась операция по его освобождению силами Ленинградского фронта и Краснознаменного Балтийского флота, – но какое отношение к ней имеет Золотарев? Той осенью он находился совсем в другом месте – в Польше, на 1-м, а затем на 2-м Белорусских фронтах (48-я армия, в состав которой входила часть Золотарева, как раз той осенью была передана от одного фронта другому).

Ладно бы еще ДАЕШЬ БЕРЛИН – это цель главная и общая для всех, где бы кто ни служил. А Моонзунд заберите обратно, господа авторы версии.

Еще один дятловед предлагает вот какой вариант: «Где муза самурая» – объясняя это дословно так: «человек искал смысл, обычная крестословица, переставьте буквы и все станет ясно. ГСДАЕРМУАЗАЯ».

Илл. 22. Военное фото Семена Золотарева (справа). Нет ни единого свидетельства о том, что он служил в заградотряде, или СМЕРШе, или спецназе ГРУ, или абвере (есть и такая версия, не удивляйтесь). Но когда подобные мелочи останавливали доблестных дятловедов-конспирологов? Нет доказательств – значит, все скрыли, уничтожили следы, фальсифицировали! Отсутствие доказательств само по себе есть доказательство фальсификации – на этом базовом принципе стояла и стоит дятловедческая конспирология.

Вообще-то крестословица – это буквальный русский перевод заграничного слова «кроссворд», и автор версии, очевидно, имеет в виду анаграмму, но не знает этого термина.

Еще одно решение ребуса, настолько фееричное, что комментировать нет необходимости:

«Наколка со словами: «Г.С ДАЕРММУАЗУАЯ». Расшифровка вот такая: г.с.(видимо, готов стрелять) (по) мразям (по) указу я (А. А) Готов Стрелять по мразям по указу (тут видимо инициалы А. А.) Напомню, что Семен всем представлялся как Александр, а отчество его было Алексеевич. Мрази – это дезертиры, мародеры, предатели и шпионы. Тот самый «контингент» который активно курировали наши доблестные заградительные отряды. С указом ещё проще. Это приказ «О мерах по укреплению дисциплины и порядка в Красной Армии и запрещении самовольного отхода с боевых позиций» или в просторечии «Ни шагу назад!» – приказ № 227 Народного комиссара обороны СССР И. В. Сталина от 28 июля 1942 года».

* * *

Дятловедческие расшифровки Самой Загадочной Татуировки, при всем их многообразии, грешат одним: они неимоверно скучны. Унылы. А сочинять конспирологию, если уж взялся, надо весело и складно.

Примерно так (авторская версия В. Т.).

Примем за рабочую гипотезу, что татуировки Золотарева были сделаны на фронте. В 30-50-х годах мода украшать тело татушками существовала у двух категорий людей: моряков и уголовников – прочие граждане как-то не видели смысла и необходимости в этой достаточно болезненной процедуре.

Морской тематики – русалок-якорей-штурвалов – в татуировках Золотарева нет. В тюрьме он не сидел – биография Золотарева достаточно хорошо изучена, размеры «белых пятен» в ней никак не достаточны для отбывания даже самого короткого тюремного срока. Война – самая реальная возможность для него пересечься с уголовным контингентом. Известно, что к концу 1941 года дела на фронте были столь плохи, что ворота гулаговских лагерей распахнулись для зеков (но только не для «политических») – берите оружие, искупайте вину кровью!

Второе допущение: мы имеем дело не с анаграммой или акростихом, а с шифром. Простым, придуманным не специалистом-криптологом, а человеком с семилеткой за плечами.

Буквы надписи ДАЕРММУАЗУАЯ, идущие после инициалов Г. С., – это цифры. Порядковые номера букв в алфавите. Но, если использовать первые девять букв в качестве цифр от 1 до 9, получится вовсе уж примитивно даже для школы-семилетки. Любой, кто попытается расшифровать, сразу же озадачится вопросом: а почему в надписи использованы лишь первые буквы алфавита, почему нет других? – и расколет шифр на счет «раз». Поэтому шифр усложнен: из двухзначных номеров букв берется первая цифра во втором десятке, а в первом – вторая. Ну, а третий десяток совсем коротенький, две буквы, обойдемся без него. Хотя нет: нам ведь нужен ноль – хорошо, возьмем «Я» в качестве ноля. Теперь никто не догадается, посчитали авторы шифра (и ошиблись).

Еще один факт, который надо учитывать. Придуманная княгиней Дашковой в восемнадцатом веке буква «ё» в то время была прочно позабыта, русский алфавит состоял из 32 букв – лишь после войны начнется ренессанс буквы «ё» (согласно легенде, по личной инициативе тов. Сталина).

С учетом вышесказанного у нас получается вот что:

ДАЕРММУАЗУАЯ = 516733218210

Двенадцать цифр. Первое, что приходит в голову: это географические координаты. Вот какие: 51°67′33'', 21°82′10''.

Нет, не годится. Не бывает таких координат, в одном градусе всего лишь шестьдесят минут… а тут 67 и даже 82.

Можно, конечно, предположить, что координаты записаны в десятичной системе: 51,6733° и 21,821° – но беда в том, что ни Семен Золотарев, ни его ровесники такой формы записи знать не могли, на уроках географии в школе им рассказывали о старых добрых координатах с минутами и секундами. Десятичная система записи применялась в 40-е годы и ранее только за рубежом и только для сухопутных карт (моряки люди консервативные и за традиции свои держатся до последней возможности).

Но, прежде чем отправить в утиль версию с географическими координатами в десятичной записи, попробуем все же для интереса посмотреть на карте: где находится обозначенная ими точка, в Африке или в Индии? Нет, наверное, попадет в океан. Все же большую часть площади планеты Земля занимает вода – ткнув с завязанными глазами в глобус, гораздо больше шансов угодить пальцем в морские просторы…

Берем карту и смотрим.

Оп… А вот это неожиданно! Не Индия, не Африка, не океан – искомая точка находится в Польше, юго-восточнее Варшавы.

Совпадение так уж совпадение. Из всего большого глобуса мы угодили в то место, где находился Семен Золотарев летом и осенью 1944 года. Или не совпадение?

Координаты очень точные, можно локализовать место с точностью до сотен, даже десятков метров. Локализуем и убеждаемся: это лес в районе польской деревни Wola Zycka. В Мазовецком воеводстве, если кому-то интересна такая подробность.

Разумеется, мы должны учитывать возможность того, что какие-то буквы эксперт Возрожденный прочитал неправильно. Но, если хотя бы треть всех букв – 1-ю, 2-ю, 7-ю и 8-ю – эксперт записал в акте вскрытия верно, искомая точка все равно окажется в Польше.

Сразу же вспоминается интересный факт: в анкетах на вопрос: «Какими иностранными языками владеете?» – Золотарев писал, что владеет польским.

И не только им – он владел еще белорусским и украинским, а с немецким был «знаком».

С белорусским все понятно: Золотарев после войны пять лет прожил в Белоруссии, в Минске, где учился в Институте физической культуры. А «балачка» его родных мест была, по сути, диалектом украинского.

И с немецким вопросов не возникает: наверняка им пичкали Семена в школе, и оттого лишь «знаком».

Но польский? Зачем он Золотареву? За рубеж он после войны не выезжал, ни в Польшу, ни куда-либо еще…

Выучил во время войны, пока его часть находилась в Польше, – чтобы без помех общаться с местным населением? Вообще-то для такого общения достаточно нескольких десятков слов или солдатского разговорника, и языки тех стран, через которые прошла Красная Армия на пути к Берлину, военнослужащие не учили. Иначе в послевоенном СССР кишели бы полиглоты со знанием немецкого и румынского, польского и венгерского языков – а ничего такого не наблюдалось.

Выучить польский Золотарев при желании мог бы, и на войне, и после нее, причем без лишних трудов, учитывая схожесть языка с белорусским и украинским. Но для чего?

Версия.

В ходе Белорусской наступательной операции 1944 года (она же операция «Багратион») Красная Армия силами трех Белорусских и одного Прибалтийского фронтов наголову разгромила противостоящую группировку Вермахта – группу армий «Центр», вышла к довоенным границам СССР, а затем глубоко вторглась в восточную Польшу. Немецкий фронт рассыпался, наступление было стремительным – как следствие, за спиной советских войск остались большие и малые «котлы» с окруженными вражескими дивизиями, отдельные германские части, не контролирующие территории, заслуживающие названия «котла», и просто группы немцев, таящихся по лесам. Позже «котлы» ликвидировали, а белорусские и польские леса зачистили от всевозможных недобитков, но в конце лета 1944 года в тылу 1-го и 2-го Белорусских фронтов, на формально своей территории, можно было натолкнуться на кого угодно.

И они натолкнулись – три фронтовых друга с инициалами Г., С. и П., оказавшиеся в лесу на приличном удалении от своей части. Допустим, выполняли там какое-то задание: прокладывали телефонный кабель или что-то еще в том же роде – и неожиданно увидели небольшую группу немцев. Вездеход-амфибия «Фольксваген-166», офицер, два-три солдата…

Немцы занимались интересным делом: закапывали в землю какой-то увесистый ящик. Оборудовали незаметный тайник. Закончить работу не успели: друзья ударили по ним в три ствола из ППС – почти в упор, из укрытия.

Сопротивления не было, фактор неожиданности сработал идеально. Возможно, в ответ прозвучало несколько разрозненных выстрелов, и одна из пуль сразила П. Либо П. погиб не в короткой перестрелке, а в последовавшей дискуссии о судьбе трофея, переросшей в ссору. В любом случае Г. и С. остались вдвоем.

Трофеем стал запертый сейф изрядных размеров. На теле немецкого офицера обнаружились ключи, но делу помогли мало: третий замок был цифровым, а спросить код было уже не у кого.

Посовещавшись, друзья приняли решение: завершить работу немцев, спрятать сейф, а затем, при первой же возможности, вернуться с надлежащим количеством взрывчатки и посмотреть, что лежит внутри. Так и поступили, причем поверх сейфа и слоя земли над ним опустили в яму тело немецкого офицера – если раскопает кто-то чужой, решит, что здесь всего лишь безымянная могила, и дальше копать не станет.

Либо вездеход оказался неисправен, либо в баке не осталось горючего (иначе немцам стоило бы прорываться на нем – но они решили уходить пешком, припрятав груз). Друзья загрузили в амфибию оставшиеся тела и откатили подальше от места стычки, благо весогабаритные характеристики «Фольксвагена-166» позволяли. После чего отправились к начальству с докладом о произошедшем – разумеется, исключив из истории и сейф, и офицера.

Илл. 23. Польша, 1944 год, советские бойцы с трофейным вездеходом-амфибией «Фольксваген-166». Видно, что машина небольшая, легкая, – по воспоминаниям одного из персонажей снимка, дотолкали брошенную немцами амфибию до расположения части вдвоем без особого труда.

Г. и С. (Геннадий и Семен, что уж темнить) просчитались в одном: сразу вернуться к тайнику с запасом взрывчатки не удалось, часть срочно перебросили на другой участок фронта, где назревало форсирование реки Нарев.

У друзей осталась карта, изъятая у мертвого офицера, – тот успел обозначить место тайника крестиком, рядом написал координаты. Но хранить такую карту у себя в солдатском «сидоре» чрезвычайно рискованно, легче легкого угодить в контрразведку СМЕРШ по подозрению в шпионаже, и, если даже не поставят к стенке, если удастся отделаться штрафбатом, все рассказав, раскапывать тайник и вскрывать сейф будут совсем другие люди.

Посовещавшись, карту немецкого офицера друзья уничтожили, предварительно сделав друг другу памятные наколки: зашифровав цифры шифром, казавшимся им чрезвычайно надежным.

* * *

Конспирология получилась забавная, вполне способная развлечь читателей дятловедческих ресурсов, и не только их.

Жаль, к расследуемой загадке отношения не имеет. Игра ума, не более того.

Гораздо важнее получить подтверждение, что кто-нибудь видел татуировки Золотарева перед тем, как он отправился в поход с группой Дятлова.

Но подтверждений нет.

Между прочим, почти месяц после увольнения с Коуровской турбазы Золотарев прожил в Свердловске, в квартире студента Согрина. Того самого, что десятилетия спустя повторял измышления о Неимоверно Секретной Ракете, но на простой и конкретный вопрос о татуировках так и не ответил. Если они были, он не мог их не видеть, прожив столько времени с Золотаревым под одним кровом. Чего уж проще: скажи «да» или «нет» и навсегда закрой вопрос. Не сказал. Юлил, менял тему – но так и не ответил. Любопытно, правда?

Мы так и не знаем, кто лежит в могиле на Ивановском кладбище. И какие-либо документы на захоронение отсутствуют. Де-юре не существует такой могилы. Фантом, видимость и кажимость.

В этом месте нашей истории кто-нибудь непременно вспомнит про экспертизу ДНК, материал для которой извлекли из могилы на Ивановском. Вспомнит, и упрекнет нас в некомпетентности, в неполном изложении фактов.

Спокойно, граждане, никто не забыт и ничто не забыто. В том числе и этот цирк с конями, по какому-то недоразумению названный экспертизой.

Цирковое представление проходило в двух отделениях – экспертиз было аж две. Результаты оказались диаметрально противоположными. Сначала нам объявили, что какое-либо родство похороненного с ныне здравствующими родственниками Золотарева исключено. Сенсация!

Затем вторая экспертиза, и вывод: есть родство! С вероятностью 99,97 процента! Новая сенсация!

Экспертиз и сенсаций было две. Но заказчик у них один и тот же – газета «Комсомольская правда». Она же освещала сенсационные открытия – с размахом, с очередным изложением дятловской эпопеи, с изданием брошюр и книжек, и прочая, и прочая.

Могилу на Ивановском раскопали без соблюдения надлежащих формальностей, без постановления прокуратуры или иных государственных органов, наделенных правом производить расследование. Юридической силы обе экспертизы не имеют ни малейшей, и ценность их для расследования дятловской загадки не то что нулевая, а отрицательная.

Разве что Кунцевичу акты экспертиз могут пригодиться в качестве музейного экспоната. Положить их между «куском Секретной Ракеты» и «предсмертной запиской Зины Колмогоровой» – очень уместно будут там смотреться.

* * *

С лишними сущностями, служащими предметами культа у «ракетчиков» и «дешифровальщиков», мы разобрались. Следующие в очереди – Свидетели Контролируемой Поставки, чаще называемые «ракитинцами».

С ракитинцами дело иметь приятнее, чем со Свидетелями Космодромного Спецназа: они, по крайней мере, опираются на логику и факты. Правда, логика у них порой более чем странная, и не менее странно трактуются ими факты. Но почва для дискуссии есть.

Один из дятловедов упомянутого направления, узнав о намерении написать эту книгу, напомнил автору: дескать, не забудьте объяснить, как в овраге, где была найдена последняя четверка дятловцев, очутились предметы одежды со следами радиоактивного заражения. Подтекстом звучало: черта с два ты объяснишь без теории «контролируемой поставки», не ударяясь в бредни о сверхсекретных ядерных испытаниях, проходящих вне полигонов и выборочно поражающих один свитер и одни штаны из нескольких аналогичных предметов.

Вызов принят. В следующей главе попробуем объяснить – вдруг да получится?

Глава 5. Отстрел лишних сущностей-2, или В каком управлении КГБ служил Алексей Ракитин

Краткая история очередного дятловедческого фетиша такова.

После обнаружения последней четверки дятловцев следствие отправило пробу земли из оврага на физико-техническую (радиологическую) экспертизу. Туда же отправились образцы, взятые из тканей и внутренних органов тел погибших, – в количестве двадцати пяти штук. И десять снятых с них предметов одежды.

По поводу этого эпизода дятловской истории многие недоумевают: а зачем и почему вообще такая экспертиза была назначена? Если рассмотреть всю историю развития туризма в СССР, мы увидим, что случаи гибели туристов в горах не были так уж редки, однако никому не приходило в голову исследовать тела погибших на предмет наличия радиации.

Прокурор-криминалист Лев Иванов, принявший решение об экспертизе, так объяснял позже свои мотивы (и в объемистой «программной» статье «Тайна огненных шаров», и в ряде интервью): дескать, он, Иванов, к тому времени окончательно остановился на версии огненных шаров, посчитав все остальные объяснения трагедии малоубедительными. Дословно: «Я считал, что шар взорвался, выделив совершенно неизвестную нам, но радиоактивную энергию». Следы этой таинственной энергии и должна была отыскать экспертиза.

Однако следует учитывать, что заявлял это Иванов, уже сделавшись убежденным огнешаропоклонником и одним из гуру этой секты. А чем Иванов на самом деле руководствовался за три десятилетия до того, сейчас не понять. Имеем лишь то, что имеем, – обтекаемую формулировку 1959 года: «для выяснения причин гибели туристов необходимо произвести радиологические исследования» (лист 370 УД).

Можно допустить, что на решение прокурора могла как-то повлиять волна радиофобии, снова прокатившаяся по Свердловску. Вызвали ее вторые похороны: дятловцев из последней четверки действительно, а не по слухам хоронили в наглухо запаянных гробах. Причины понятны: выглядели тела погибших кошмарно – но сплетни о радиации поползли с новой силой.

Сергей Согрин свидетельствует: «Город гудел словно улей. Других тем для разговоров не было. Все обсуждали случившееся. Невероятные слухи об их гибели рождались каждый день. Доминирующими причинами гибели назывались две. Убийство заключенными сбежавшими из мест заключения. О второй причине говорилось в полголоса. – «Там было испытание ядерного оружия, трупы невозможно узнать, обгорели, обезображены».

Мы не будем опровергать измышления о том, что на решение Иванова о назначении экспертизы повлияли военные (желающие скрыть ЧП на испытаниях секретной техники), или КГБ (желающий скрыть провал операции «контролируемая поставка»), или партийная верхушка, покрывающая либо тех, либо других. Ни к чему их опровергать, они сами рушатся от внутренних логических противоречий.

В самом деле: если желаешь что-то скрыть, зачем назначать экспертизу, привлекающую внимание к этому «чему-то»? Отравит кто-нибудь, допустим, мышьяком опостылевшую тещу – и что? Тут же начнет настойчиво требовать вскрытия и поисков следов отравления? Бред какой-то…

В любом случае и почва из оврага, и образцы, взятые из тел, и снятая с них одежда были упакованы и отправились на экспертизу в лабораторию ГорСЭС города Свердловска. Длилось исследование долго, больше недели, и, пока эксперт-радиолог Левашов возится с прибором «Тисс» и образцами, мы поговорим об одном выдающемся, не побоимся этого слова, конспирологе нашего времени и его вкладе в дятловедческую науку.

* * *

Разумеется, речь идет об Алексее Ивановиче Ракитине.

Ходят слухи, что зовут его не совсем так и что вообще под этим псевдонимом объединились несколько авторов, но мы не будем докапываться до анкетных данных Алексея Ивановича – для расследования дятловской истории они абсолютно не важны. Каким именем подписаны его дятловедческие труды, таким и будем называть их автора.

Над прочими дятловедами-конспирологами Ракитин возвышается на голову. Или на две. Возможно, это происходит оттого, что Алексей Иванович дятловед не исконный, не природный. Он, если так можно выразиться, «honoris causa» – «почетный доктор дятловедческих наук», и пришел на дятловедческие нивы и пажити лет десять назад уже вполне сложившимся автором-конспирологом (и не только конспирологом – художественные произведения за авторством Ракитина вышли из печати к тому времени уже в немалом числе).

Свои теории Алексей Ракитин излагает нормальным, живым русским языком, читать его книги одно удовольствие. Это большая редкость – подавляющее большинство дятловедов пишут уныло и косноязычно, что особенно бросается в глаза на интернетовских форумах.

Кроме того, у Ракитина чувствуется хорошая конспирологическая школа. Он прекрасно знает, как подготовить читателя к тому, чтобы тот принял довольно-таки неожиданные, даже парадоксальные выводы автора, – принял и согласился с ними. Кто-то может сказать, что речь идет о банальной манипуляции читательским сознанием, – ну уж, извините, такие в конспирологии правила игры. Иллюзионист в цирке тоже манипулирует зрителями, заставляя их видеть то, чего нет, и не замечать происходящего на самом деле, – однако именно за это ему платят гонорары.

К тому же, помимо коспирологических построений, Ракитин сделал несколько вполне реальных, весомых и серьезных открытий, весьма и весьма продвинувших расследование дятловской загадки. Настолько весомых и серьезных, что заслужил за них прижизненный памятник. Вот ни грамма иронии: заслужил. Памятник. Из благородной бронзы. Где-нибудь в верховьях Лозьвы или Ауспии, на камне-останце вместо постамента.

Вот.

А теперь, похвалив Алексея Ивановича согласно заветам шварцевского Охотника, поговорим о грустном. О ракитинской теории «контролируемой поставки» и ее крайне вредном воздействии на неокрепшие умы.

* * *

Как было отмечено выше, Алексей Ракитин – настоящий мастер конспирологических расследований. Зачастую у читателей, взявшихся осилить его весьма объемистый труд, по ходу чтения кардинально меняется мнение об идеях автора.

Эволюция примерно такая: ну бред же собачий! – хм… в этом что-то есть… – а ведь так действительно могло быть… – ну точно! так все и было! иного варианта, все объясняющего, не придумать, хоть весь мозг сломай!

Чувствуется школа, да. И это школа Резуна-Суворова, тоже сумевшего смутить умы и соблазнить малых сих в преизрядном числе. Недаром же и резуновцы, и ракитинцы используют один и тот же риторический прием для защиты своих гуру, уличенных в той или иной неточности или подтасовке фактов: «но в главном-то он прав!»

Работает старый добрый принцип: ври больше, что-нибудь да останется.

Целиком же и полностью опровергнуть версии что Резуна, что Ракитина достаточно трудно, прежде всего из-за их громадных объемов. Слишком уж писучие эти коллективы авторов.

Известный факт: чтобы доказательно и аргументированно опровергнуть какое-либо утверждение, приходится написать текст примерно в три-четыре раза длиннее, чем само утверждение. И это в лучшем случае.

Главный опус Ракитина очень объемен: по его же собственным словам – около полутора миллионов печатных знаков; что же, писать для опровержения многотомную эпопею «Анти-Ракитин»? Нет уж, увольте.

Однако несколько краеугольных камней из фундамента ракитинской теории мы постараемся вытащить по ходу нашего расследования.

Главный дятловедческий труд Ракитина известен в нескольких изводах, выходивших под разными названиями. Мы будем пользоваться для цитирования тем вариантом, что размещен на интернет-сайте «Загадочные преступления прошлого» (http://murders.ru/Dyat_gr_1.html). Сайт принадлежит самому Алексею Ракитину, и в кратком предисловии к размещенному там тексту сказано:

«Текст последнего, самого полного издания представлен ниже, так что с ним можно ознакомиться в полном объёме совершенно бесплатно».

Тем самым автоматически отметаются любые возможные обвинения в цитировании старых или перевранных в Интернете версий. За все фантазии, что мы рассмотрим ниже, отвечает Алексей Ракитин и только он. Все цитаты приведены с сохранением авторской орфографии и пунктуации.

Илл. 24. Книги Алексея Ракитина, посвященные расследованию дятловской трагедии. По сути всё это версии одного и того же текста – громадного по объему интернет-очерка «Смерть, идущая по следу…»

Для начала, раз уж речь у нас зашла о радиологической экспертизе, бросим взгляд на 15-ю главу ракитинского Opus Magnum – «Физико-техническая экспертиза. Прекращение расследования, закрытие уголовного дела».

Фантазировать Ракитин в 15-й главе начинает сразу же, буквально с первых абзацев. Уже во втором читаем чудесное:

«Гроб с телом Семёна Золотарёва забрала его мать, приехавшая с Северного Кавказа, остальные трое туристов были похоронены на Михайловском кладбище рядом со своими товарищами по группе, чьи тела нашли в феврале-марте. Теперь там поставлен общий монумент с фотографиями туристов, а также Никитина, похороненного здесь же. Есть среди них и фотографии Кривонищенко и Золотарёва, хотя захоронения их находятся в других местах».

Как-то смутно все изложено… Забрала мать Золотарева гроб с телом сына – и что дальше? Сама занялась организацией похорон в Свердловске? Или увезла хоронить на родину? Тяжко ей, наверное, было путешествовать с этаким грузом с Урала на Ставрополье? Но мы не будем сочувствовать пожилой женщине, поскольку ее визит в Свердловск целиком и полностью нафантазировал тов. Ракитин. Золотарева не приезжала в Свердловск, не забирала тело сына. И оставшиеся после сына вещи не забирала, их ей выслали посылкой после завершения следствия.

Портрет студента Никитина (в горы не ходившего, скончавшегося от болезни и похороненного неподалеку от дятловцев) размещен на общем монументе тоже исключительно в фантазиях Алексея Ракитина. Достаточно взглянуть на памятник издалека, чтобы увидеть: портретов там ровно девять, по числу погибших туристов. Подойдя поближе, можно вглядеться в лица, прочитать фамилии и убедиться: все на месте, никто не забыт.

Не все фантазии Ракитина опровергнуть так же легко – простой публикацией снимка. Вот что он, например, пишет все в той же главе своего объемистого труда:

«Поэтому в Советском Союзе источник радиоактивности мог происходить только из двух областей жизни – из армии или военной промышленности. Обе эти сферы курировались госбезопасностью, всесильным тогда КГБ».

Илл. 25. Общий монумент дятловцев на Михайловском кладбище. Фамилия Золотарева написана с ошибкой, но даже дятловеды, искушенные в расшифровке татуировок и прочих надписей, не прочитают ее как «Никитин».

В коротеньком абзаце спрятаны два утверждения, с истиной ничего общего не имеющие. Касательно «двух областей жизни» посоветуем фанатам Ракитина прогуглить тему «Радиоактивные елочные игрушки в СССР», а если этого покажется мало, можно добавить к ним «Радиоактивные наручные часы в СССР». Всплывет много интересных ссылок об источниках радиации в Советском Союзе 1950-х годов. И это еще не вспоминая о медицине с ее рентгеновскими установками, радиотерапией и прочими радоновыми ваннами.

Со «всесильным тогда КГБ» дело обстоит сложнее. Эти слова рассчитаны на читателей, воспитанных на стереотипах и даже поверхностно не интересовавшихся историей ведомства наследников Железного Феликса. КГБ – значит, по умолчанию всесильный, о чем тут спорить.

Спорить мы не будем, но кратенький ликбез проведем.

Ведомство, занимавшееся обеспечением государственной безопасности, сменило за свою историю много названий: ВЧК, ОГПУ, ГУГБ НКВД, НКГБ, МГБ, КГБ.

За десятилетия существования оно переживало и взлеты, и падения – и самое глубокое и чувствительное падение пришлось на годы нахождения у власти Никиты Хрущева.

Хрущев органы госбезопасности не любил. Наверное, не мог забыть те годы, когда даже самый высокий партийный статус мог не спасти от ночного ареста, суда, приговора, казни.

Вскоре после своего прихода к власти, в 1954 году, Хрущев ликвидировал Министерство госбезопасности (МГБ), учредив взамен Комитет государственной безопасности (КГБ). Это было резкое понижение статуса: новое ведомство стало не министерством в составе правительства, а комитетом при правительстве. Председатель КГБ был членом ЦК КПСС, но в высший орган партийной власти – Президиум ЦК – он не входил, и самые важные решения принимались без его участия.

Более того, у чекистов изъяли из подчинения их главную военную силу – пограничные войска, которые вошли в состав МВД, наряду с внутренними войсками.

Во главе Комитета был поставлен лично преданный Хрущеву генерал Иван Серов, немедленно начавший глобальную чистку ведомства от «бериевцев» и «абакумовцев», – под этим соусом и из центрального аппарата, и из региональных управлений увольнялись сотни профессионалов в деле разведки и контрразведки.

Хрущеву этого показалось мало. Пограничные войска под начало КГБ через несколько лет вернули, не желая своими руками растить из МВД другого всесильного монстра, но генерала Серова сменил в 1958 году на посту председателя КГБ Александр Шелепин. Предыдущее место работы этого партийного и государственного деятеля – первый секретарь ЦК ВЛКСМ. Легко понять, что в вопросах разведки и контрразведки Шелепин разбирался чуть хуже, чем никак. Но его назначили – для того, чтобы комсомольский экс-вожак боролся не со шпионами, а с самими чекистами.