Электронная библиотека » Виктор Точинов » » онлайн чтение - страница 11

Текст книги "Аутодафе"


  • Текст добавлен: 13 марта 2014, 00:28


Автор книги: Виктор Точинов


Жанр: Боевая фантастика, Фантастика


сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Шрифт:
- 100% +
Глава 3
ПРИКЛАДНЫЕ АСПЕКТЫ ПИРОТЕХНИКИ И ПАРФЮМЕРИИ
1

Всё-таки первая жена оставляет в жизни мужчины неизгладимый след. Не просто первая женщина, имя и облик которой спустя годы могут исчезнуть из памяти бесследно, но именно жена. И многие стереотипы, наработанные в первые годы супружества, автоматически, неосознанно проявляются в общении с другими женщинами. В том числе кое-какие весьма специфические привычки.

Я подумал об этом, когда осторожным, до микронов выверенным движением поддерживал голову спящей Эльзы и не менее осторожно вытаскивал из-под ее затылка другую руку. Сколько раз приходилось ускользать таким способом из объятий спящий Светланки на ночные операции, а утром бодро говорить: «Ну ты и соня, я уж час на ногах, завтрак приготовил, а ты всё спишь и спишь, даже будить жалко…»

Конечно, Эльзу мадам Гришнякова к ревнивым выходкам подстрекать не станет, но после запланированной на сегодняшнюю ночь операции хоть какое-то алиби не помешает, пусть и такое шаткое. Сдается мне, у родной Конторы есть сейчас дела поважней, чем вытаскивать резидента Хантера из лап правоохранительных органов.

Задумали мы с Генкой и Скалли ни много ни мало – похитить человека. Или кого-то, очень на человека похожего. По-западному говоря – совершить киднэппинг. Деяние возмутительное и попадающее под суровую статью Уголовного кодекса.

Единственным смягчающим обстоятельством мог послужить лишь тот факт, что выкуп с родственников завхоза Зинаиды Макаровны вымогать никто не собирался. Будущими похитителями (то есть нами) двигало бескорыстное научное любопытство.

Из рапорта жандарма Клемчинского и из рассказа геолога Мурашова следовало, что медведи-морфанты в человеческой своей ипостаси выглядят именно как женщины более чем внушительных размеров. Скалли был уверен, что тестирование Зинаиды Макаровны покажет немало любопытного. А я подозревал, что при ее визуальном осмотре обнаружатся пулевые отметины, оставленные выстрелами из моего карабина или «парабеллума» Синягина, – дедуля не производил впечатление человека, имевшего обыкновение промахиваться.

Первая фаза операции «Тихий уход» прошла успешно – из постели я выскользнул, не потревожив Эльзу. Столь же бесшумно оделся, рассовал по карманам необходимые мелочи… На столе лежала женская сумочка. Полюбопытствовать шокером? Люфт времени есть, можно потратить минут двадцать, повозиться на кухне с инструментами.

Едва я потянулся к сумочке – понял: ее владелица не спит, исподтишка наблюдает за мной. Понял пресловутым «шестым чувством», дыхание девушки оставалось тем же – ровным дыханием спящего человека.

Обернулся – Эльза лежала в той же позе. Мнительность? Возможно… Некоторое время я рассматривал спящую. Подумал, что расположенные ровным треугольничком оспинки – следы прививок – на плече девушки очень напоминают шрамы от трех пуль, кучно попавших в цель… Странные у вас ассоциации, агент Хантер. Профессиональные.

Исследование шокера я всё-таки провел, удалившись на кухню. Игрушка оказалась еще любопытнее, чем мне представлялось…

…Спускаясь по лестнице – в одной руке карабин, в другой персик – я услышал эхо дальнего взрыва. Не обратил внимания и ничего не заподозрил: порой с расположенного в нескольких километрах карьера долетали похожие звуки… Вспомнить про взрыв пришлось очень скоро – когда Росинант подъезжал к «аэродрому»…

Добраться до жилища Генки и Скалли не удалось.

На тихой улочке небывалое столпотворение, суета людей в форме и белых халатах, машины вспарывают светом фар ночь – пожарные, «скорые», милицейские «луноходы»…

Внутрь оцепления посторонних не пропускали. Выведывать слухи у толпящихся зевак не хотелось, наверняка они ничего толком не знают и яростно обсуждают извечный русский вопрос «Кто виноват?» – взрыв баллонов с бытовым газом или чеченские террористы. Недолго думая я подъехал поближе к толпе и торопливо залез на крышу «уазика».

Мышцы живота откликнулись на сей акробатический трюк тягучей болью – похоже, кулак Добрыни зацепил меня не так слабо, как сгоряча показалось. Но я не обратил на боль внимания, ибо увидел то, что подспудно ожидал увидеть: фары освещали обгорелые руины – всё, что осталось от «аэродрома». Стволы-пеногоны пожарных продолжали поливать пепелище, но уже явно по инерции – языков пламени не было видно…

Заторможенно я слез с наблюдательного пункта, вернулся за руль. Тупо смотрел перед собой, не понимая, что можно и нужно делать… Что уж тут сделаешь… Нечего тешить себя несбыточными надеждами – при пожарах люди зачастую спасаются, но если пожару предшествует мощный взрыв… Генка… Скалли… Не представить, что их больше нет. Что никогда не услышу дебильных шуточек Мартынова, не увижу, как Скалли ерошит характерным жестом остатки шевелюры… Не прощу гадам… К чертям Контору с ее инструкциями! С сегодняшней ночи охота пойдет без правил. Никаких вам тестов, никаких пестрящих намеками разговорчиков с экс-чекистами – стрельба на поражение с безопасной дистанции, и точка.

– Если ты закончил нас оплакивать, то потихоньку отъезжай, – негромко прозвучал сзади знакомый голос. – Выруливай на Баймеджона и хорошенько проверь, не прицепится ли хвост.

Дав задний ход, я совершенно замотивированно обернулся и обнаружил доктора Скалли, распластавшегося на днище «уазика».

2

– А ведь у тебя, Сергунька, случаются в виде исключения здравые мысли, – сделал мне комплимент Мартынов. – Задерживаться на «аэродроме» нам действительно не стоило.

Я не обратил на издевку внимания.

– Что случилось? Как вы выбрались?

– Обыкновенно выбрались, ножками. Через дыру в заборе, огородами – и к Котовскому.

Агент Мартин расхохотался собственной дебиловатой шутке. Я тогда подумал – шутке. Но впоследствии выяснилось: всё всерьез. Владелец весьма запущенного дома и еще более запущенного огорода оказался однофамильцем известного бессарабского налетчика, прославившегося в гражданскую войну. Сейчас «красный командир» мирно дрых, водрузив лысеющую голову на стол, как вполне естественный компонент натюрморта из недопитой литровой бутыли водки, неровно вскрытой банки килек и обкусанной зачерствелой горбушки. У стены стояла коробка с такими же бутылями. По всему судя, весь полученный от Генки и Скалли аванс хозяин тут же потратил на закупку продукта первейшей необходимости.

Ладно, спит – и пусть спит. Разговору нашему не помешает.

– Рассказывай, рассказывай, – понукал я Генку.

– Что тут рассказывать? Как ты уехал, я первым делом решил на окрестности полюбоваться. Засел на чердаке, бдю. Бинокль, инфраоптика, в две не просматриваемые зоны микрокамеры вмастрячил, экранчик – тоже к себе на чердак. Всё по науке… Рассудил так: наблюдать-то за «аэродромом» можно, так что и мышь к нам незаметно не проскочит, а мы – ни сном, ни духом. Но расставить наблюдателей, не засветившись, трудно. Не верилось, что пустующий дом долгие месяцы под колпаком держали – дожидались, пока мы приедем. Вот… В общем, логично рассудил. Да только следить за нами никто не собирался. Минут сорок я просидел – вроде всё тихо, никто подозрительный не шатается. Потом глядь – здоровеннейшая тетка по улице вышагивает. Такую проще перепрыгнуть, чем обойти. Меня как стукнуло: на ловца и зверь выбежал. Не иначе, думаю, твоя завхозиха – одна небось тут такая…

– Не одна, – перебил я. – Две по меньшей мере.

– Ну, не знаю… Короче, я во все глаза за ней смотрю – ну как к нам завернет? Тут бы мы ее… Не завернула. Идет медленно, туда-сюда поглядывает, ничего подозрительного вроде как не делает… Мимо нас прошла – так же медленно. До соседнего дома дошагала, развернулась – и назад. Торопливо, окрестностями уже не любуясь. Ага, думаю, значит, скоро и «наружка» появится. Не появилась. Час, другой – никого… Сижу скучаю, Скалли внизу с пробирками возится, шерсть и кровь твою изучает… Ну не твою, понятно, а…

– Ясно чью. Ты о главном говори…

– Так я и говорю, Сергуня. В общем, стемнело уже, от пустого сидения в брюхе у меня забурчало, а тут как раз доктор свою возню закончил.

Я не утерпел, прервал Генкин рассказ о чудесном спасении и полюбопытствовал результатами анализа.

– Кровь и волосы человеческие. Почти человеческие… – туманно ответил Скалли. – Честно говоря, лишь один раз встречал такие…

Где и когда встречал, доктор рассказывать не стал. Надо думать, не только в оперативном отделе есть свои секреты…

Вывод был столь же неопределенным: исследуемые образцы вполне могут принадлежать морфанту-оборотню. А могут и не принадлежать. Стоило ли гнать в такую даль специалиста по экспертизам…

Мартин вернулся к своему рассказу:

– Закончил доктор, ну мы с ним и поменялись – он наверх, я вниз – перекусить. Не успел продукты достать – Скалли зовет: пожаловали, мол, гости дорогие. Парнишки, двое, точь-в-точь как ты рассказывал – в темной одежде, словно монахи в штатском. Сзади подобрались, скрытно, – не будь там камеры, мы бы и не заметили. Коробку притащили, тяжелую, вдвоем волокли. Нырнули в прореху в заборе – и к дому, чуть ли не ползком. Так-так, думаю… Не иначе нам какой подарочек пиротехнического плана. Подкрались они к крыльцу, а там дверца деревянная, снаружи в подпол ведет… Вернее, вела. Один туда нырк, вместе с коробкой. Вылез уже без нее. И так же осторожненько смылись.

– И вправду фугас оказался?

– Самый натуральный. Но простенький… Или дилетант слепил, или профи в жуткой спешке – из того, что под руку подвернулось. Я тут же в подвал, коробку аккуратненько сбоку разрезал: мало ли какой сюрприз на неизвлекаемость? Не было сюрпризов. Набита шашками ТП-2000, сверху будильник кварцевый – дешевый, китайский. Детонатор и батарейка «Крона». Примитив, но шарахнуло через два часа – сам видел – так, что любо-дорого.

Понятно… Понятно, что задумали Генка и Скалли: не стали обезвреживать бомбу – пусть противник остается в уверенности, что достиг цели. Вот только…

– Боюсь, закосить под покойников у вас не получится, – сказал я. – Даже такой взрыв человека бесследно на молекулы-атомы не распылит. И слушок, что во взорванном доме никого не было, скоро поползет.

– Ничего не поделаешь, Сергей… – вздохнул Скалли. – Какой-нибудь полевой агент решил бы проблему просто – пригласил бы пару маргиналов выпить водки и ушел бы, оставив их за столом с бутылкой. Вот вам и неопознаваемые останки… А я всего лишь потолкался в толпе, что собралась после взрыва, и сказал так, чтобы несколько бабулек услышали: мол, в доме два изуродованных трупа нашли, сведения самые верные, от милиции. Если сработает, два-три дня форы мы получим. Должны успеть… Сами всё успеть, помощи не будет.

Не будет. Я уже знал, что потери нашего филиала не ограничились Шмелем. Оперативный отдел почти пуст – всех агентов во главе с Шаманом срочно вызвали в Москву. В кабинетах сотрудников безпеки тоже тишина и запустение. Но всё-таки до чего же не любит Скалли полевых агентов… Пожалуй, куда сильнее, чем среднестатистический сотрудник Трех Китов. Отчего бы?

Но сегодня доктор отличился, сработал не хуже матерого оперативника. Наверняка ведь проскользнул в машину, пока я рассматривал с крыши пожарище. И лежал, ничем себя не выдав. Вполне логично: если кто-то наблюдал за мной со стороны, наверняка поверил в неподдельное отчаяние… А мои душевные терзания в тот момент – дело десятое, сам бы поступил точно так же.

– Не знаю, имеет ли теперь смысл проводить акцию за рекой, – сказал я. – Попробуем прокачать всю появившуюся информацию и составить новый план действий. Коллегиально – не морщись, Генка, – коллегиально…

Тут «герой гражданской войны» неожиданно оторвал голову от стола, обвел нас мутным взглядом и проинформировал, кем, по его мнению, является прекрасная половина человечества. Мнение оказалось коротким, емким и нелицеприятным.

Скалли вздохнул и достал из футляра шприц.

– Снотворное? – полуутвердительно спросил Генка и жесткосердно посоветовал: – Вкатить бы тройную дозу, чтоб уж сразу – вечным сном. Мы уйдем, а он проснется с похмелюги и не вспомнит, что пустил нас квартирантами. И понесет выменивать на водку компакт-лабораторию. Нам это надо?

3

Как выяснилось, коллегиально лучше решать вопросы, не имеющие отношения к оперативному планированию. В армии и спецслужбах куда уместнее нормальное единоначалие.

Мартынов, по тянущейся с раннего детства привычке, по всем вопросам имел мнение, кардинально отличавшееся от моего. В результате право решающего голоса получил доктор Скалли, имевший богатейший опыт головоломных экспертиз, но слабо разбиравшийся в тонкостях оперативной работы.

– Ты на «Чудо» стрелки не переводи, – упрямо твердил Генка. – Я их дело перед отъездом закрыл, пусть Министерство налогов и сборов занимается – думаю, поводы найдутся. А то, что они мешали тебе ухлестывать за девицей, – это, извини, личная проблема младшего агента Хантера.

– А то, что вас пытались отправить на небеса посредством полуцентнера тротила, – это личная проблема младшего агента Мартина и суб-аналитика Скалли, – ехидно подхватил я. – Правильно понимаю твою логику?

– Да при чем тут «Чудо»? – возмутился Мартынов. – Ясно, чьих рук дело. И тетка эта, и пацаны… Ты просто-напросто засветился перед временными своими контактами с Синягиным и интересом к судьбе мертвого резидента Вербицкого, которого, надо думать, они расшифровали и ликвидировали. Следовательно, знали про «аэродром» и ждали гостей.

– Всё не так просто, Генчик. Заложить заряд на вычисленный «аэродром» проще всего заранее. Если у дилетанта-взрывника хватило ума смастрячить часовой механизм – уж смог бы разобрать детскую игрушку с радиоуправлением. И собрать другую, для взрослых. А сегодня спокойно подорвал бы радиофугас дистанционно, даже не приближаясь к дому. Так что про «аэродром» узнали лишь вчера. И не временные…

– Кто же?

Я вопросительно посмотрел на доктора Скалли. Если доктор не способен сделать очевидный вывод, значит, в моих построениях концы не сходятся с концами и Мартынов спорит не единственно из глупого упрямства. Скалли не подвел.

– Господин Жебров, начальник службы безопасности «Уральского Чуда», – ответил доктор на Генкин вопрос. – В общем-то логично… Временные сидят тут полтора десятилетия и никак не засветились перед резидентурой. Появился Жебров – и вскоре мы получаем растерзанный труп Вербицкого.

– Вскоре после его появления не значит вследствие появления, – стоял на своем Генка. – Как он изобразил укусы? Науськал пару болонок на гуляющего по лесу резидента? Может, никакого Морфанта вообще тут нет? У Сереги в школьном саду приключилась алкогольная галлюцинация, а Синягина убили, чтобы завладеть раритетным изданием сказки «Маша и медведь»?

– Морфантов тут два, по меньшей мере, – постарался я не сбиться на такой же сарказм. – Почему Вербицкий предпочел политику мирного сосуществования с ними и не информировал Контору – вопрос отдельный. Жебров – профессионал тот еще. И, думаю, немедленно сделал стойку на странные дела, творящиеся в Лесогорске. Вычислил Морфантов и вошел с ними в контакт. Уверен, что по меньшей мере один наш клиент служит сейчас у него в безопасности. Возможно, Жебров даже продумал план, как выгодно продать тайну – тому же «Чуду», или былым коллегам, или кому-то еще… А начал с самого простого и логичного – с ликвидации потенциальных конкурентов. Вербицкий, Синягин, потом вы со Скалли…

– Тебя, значит, он конкурентом не считает?

– Архив. Архив Синягина. Единственная причина моего «долгожительства» в роли резидента.

Похоже, мои доводы поколебали Мартынова. После паузы он предложил:

– Давайте-ка потратим несколько часов и все вместе изучим архив. В три пары глаз можем углядеть что-нибудь, чего Серега не заметил.

– Давайте, – кивнул я. – Но сначала изучим вот это…

Я водрузил на стол свой трофей. Скалли посмотрел на него с одной стороны, с другой… И выдал авторитетное мнение специалиста:

– М-да-а-а…

На столе стояла трехлитровая банка, наполненная прозрачной жидкостью. Ладно, чтобы не интриговать понапрасну, скажу прямо: наполненная водой из-под крана. На дне банки болталось смутно-серое нечто. У Генки, похоже, возникла ассоциация с китайской водкой, в бутылках с которой заспиртованы порой то какие-то корешки, то цветы, то вообще животные класса пресмыкающихся. Потому что мой друг детства бодро спросил:

– Закуску доставать?

– Достань лучше вилку… И вообще, это не пьют, а нюхают… – Мартин ничего не понял, но порылся в хозяйстве Котовского и протянул вилку – алюминиевую, с обломанным зубцом.

Я выудил нечто, ножом разрезал бесформенный кокон из многочисленных слоев полиэтилена. Внутри оказался цилиндрик немногим длиннее и толще пальца – поверхность его испещряли многочисленные крохотные отверстия.

– Ничего, нюхать можно… – повел носом Мартынов. – Но зачем?

По хибаре Котовского немедленно разлился легкий запах. Достаточно приятный, не какой-нибудь изысканный аромат, но и не зловоние. Странный парфюм, как выразилась Эльза.

– Эту штучку прилепили под днище «уазика», – пояснил я. – Вместо радиомаячка, надо понимать. Вот так они и вычислили «аэродром», Генка. Тебе не показалось, что та женщина, что прошла мимо, – попросту принюхивалась?

– Хм… Пожалуй… И ты хочешь сказать, что от машины, проехавшей с такой фитюлькой, останется…

– Хочу, – перебил я. – След останется четкий, как лыжня на снегу. И надолго… Это мускус, Генка. Закрепитель запахов, сырьё для самых дорогих духов. Меня Эльза надоумила – сказала, что встречала похожий аромат в производственном цеху «Кристиан Диор – Москва», делала о них репортаж. Между прочим, в Иране есть одна мечеть – там в глину для кирпича-сырца подмешали мускус. Шестьсот лет благоухает святостью.

– Так что же, в Лесогорске какие-то парфюмеры объявились?

– Плохо работаете, агент Мартин, – не удержался я от шпильки. – Папку с делом «Уральского Чуда» в архив сдал, а заключение по составу их пилюльки прочесть внимательно не удосужился. А там прямо указан один из компонентов – мускус кабарги. Понял теперь? За какую ниточку ни потяни – все ведут к «Чуду».

– Ты ошибаешься, Сережа, – неожиданно вмешался Скалли в наш спор. – Я ведь тебе сказал тогда: «что-то вроде мускуса кабарги…». Не более того. Это не «кабарожья струя». Стопроцентная гарантия.

Черт возьми… Глупый агент Хантер зациклился на кабарге, а всё значительно проще… И сложнее.

Вывод витал в воздухе – и в прямом смысле, и в переносном. Озвучил его Мартынов:

– Мускус Морфанта… Человекомедведя. Вот вам и секрет суперлекарства. Твоя версия, Сергунька, накрылась медным тазом. И «Чудо», и Жебров появились тут уже вполне информированными. С конкретной целью. И скажи на милость: мог ли отставной гэбэшник организовать и раскрутить этакое дело? Сомневаюсь я что-то…

Скалли зашел с другого фланга:

– К тому же Жебров наверняка не стал бы работать так грубо: полусожранный труп, насаженная на штырь голова… Зачем ему ажиотаж вокруг убийств? Представь: шестидесятивосьмилетний резидент умирает от сердечного приступа. Никто в Конторе и не почесался бы… Заслали бы сюда другого отставника – в самом лучшем случае. А скорее всего законсервировали бы резидентуру. Боюсь, расклад сил в Лесогорске куда сложнее, чем тебе представляется, Сережа… Многие игроки нам неизвестны – и мы стараемся приписать их дела уже засветившимся.

Убедил. Я смиренно поинтересовался, какие объекты разработки мои мудрые и проницательные коллеги могут предложить вместо Жеброва с компанией и Зинаиды Макаровны (близкое знакомство с ней после взрыва-покушения откладывалось, но отнюдь не отменялось).

Ничего и никого предложить Генка и Скалли не смогли. Неконструктивные критиканы, вот кто они такие.

– Сергей, с тобой всё в порядке? – неожиданно спросил Скалли.

– В смысле?

– Да порой у тебя лицо становится… страдальческим… Словно не то голова болит, не то зуб ноет.

– А-а-а… Ерунда, зацепил по пузу богатырь земли русской.

– Снимай-ка рубашку, посмотрим…

Доктор он и в Конторе доктор, думал я, пока Скалли мял и тискал мой живот. Хлебом не корми, дай полечить кого-нибудь.

4

Балконная дверь растворилась с пронзительным скрипом, словно холодным лезвием ножа провели вниз по хребту. Казалось, мерзкий звук прокатился над всем спящим в предрассветных сумерках Лесогорском и перенесся через Кеть, в поселок временных… И каждый, кому это интересно, теперь знает: агент Хантер явился за архивом.

Что-то нервы у меня расшалились…

Привязав к ручке чемодана бельевой шнур, я потихоньку стал опускать ценный груз. Веревка ослабла, и почти сразу взревел двигатель принадлежавшего Котовскому мотоцикла. Генка уехал вместе с архивом…

Я же отправился домой. Окна в квартире, приютившей бумаги Синягина, выходили на другую сторону дома, и вся операция заняла чуть больше минуты – оставалась надежда, что если за теткиной квартирой приглядывают, то эта затянувшаяся пауза никого не насторожит. Может, я не сразу сумел попасть ключом в замочную скважину, случается такое с поздно возвращающимися домой гражданами.

Теперь хорошо бы изобразить перед Эльзой…

Мысль осталась незаконченной.

Я выдернул револьвер, метнулся в комнату, перепрыгнув через опрокинутую вешалку и разбросанную по полу прихожей одежду.

Всё перевернуто вверх дном. Эльзы нет. Шкаф-пенал взломан. Чемоданчик с компакт-лабораторией исчез…

Глубоко воткнутый в стол нож бросался в глаза сразу. Хлебный нож, которым пытался зарезать меня Васька-Колыма. Лезвие пришпилило к столешнице визитную карточку господина Жеброва. Из трех наличествовавших на ней телефонов один – местный, лесогорский, – был подчеркнут красной ручкой. Той же ручкой на карточке была изображена картинка из трех иероглифов: стилизованный чемоданчик (так их рисуют на вокзальных указателях, направляющих к камерам хранения); две черточки, надо понимать, математический знак «равно»; женская фигурка, тоже донельзя стилизованная – треугольничек, над ним кружочек, снизу две ножки-палочки…

Экс-чекист в одностороннем порядке изменил правила игры. И весьма кардинально. Иначе пририсовал бы ко второй части своего уравнения плюсик, число с энным количеством нулей и значок, изображающий доллар…

5

Генка и доктор не отсыпались после бессонной ночи. Не утерпели – зарылись в архив Синягина.

– Я тут раскопал кое-что интересное, – приветствовал меня Скалли, показав мне пачечку машинописных листков, газетную вырезку и аудиокассету. Если свести эти три источника, можно понять, откуда…

– После, не до того, – перебил я, торопливо подсоединяя к персику антенну. До ухода спутника из зоны приема оставалось меньше десяти минут.

– Что случилось? – хором спросили Генка и Скалли.

– Эльза похищена. Жебровым. Взамен требует архив, – ответил я отрывисто, манипулируя клавишами со всей возможной быстротой.

На экране появилось изображение виртуального телефона. Надеюсь, ошарашенные новостью коллеги не успели заметить набираемый длинный номер. Едва ли начальник безпеки – личность загадочная и нам неизвестная даже по псевдониму – обрадуется, если канал прямого доступа к нему широко распространится среди персонала Трех Китов и среди младших агентов.

Да-да, именно так. В иных ситуациях и мушкетеру короля не грех обратиться за помощью к гвардейцам кардинала.

– Куда… – начал было Генка, но я остановил его резким жестом, – в наушниках зазвучал голос. Густой, уверенный – похоже, действительно Сам, а не кто-то из референтов.

– Слушаю.

– Резидент Хантер, Лесогорская резидентура, Уральско-Сибирский филиал, – торопливо представился я. – Мне необходимо поговорить с начальником СВБ.

Повисла пауза. Я с тоской ожидал, что сейчас голос холодно посоветует обращаться по инстанции, через начальника филиала. Оставалась слабая надежда, что Шмель не просто так сунул мне этот номер, что шеф безпеки имеет хоть какую-то информацию о странных делах, происходящих в Лесогорске…

– Начальник СВБ – я, – проинформировал голос. У-ф-ф…

– Как мне к вам обращаться? – поинтересовался я. Этакий пост должен занимать командор, никак не меньше.

– Можешь звать меня Юзефом.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации