Текст книги "Гром гремит дважды"

Глава 11. Открытая дверь

Присутствию Тао Ниу отнюдь не обрадовалась. Пока я возился со злополучным рисом, она мне всю плешь проела.

– А если он кому-нибудь расскажет? – шипела Ниу мне на ухо, пока Тао с любопытством путешествовал по кухне.

– Не расскажет, он обладает духом борца.

Я закрыл крышку, включил плиту и засёк время по настенным часам.

– Очень смешно, Лей!

– Ничего смешного, Ниу.

– Духом борца не обладают даже борцы.

Тут я с интересом посмотрел на разгневанную Ниу, которая воинственным жестом убрала со лба чёлку и уперла руки в бока.

– Тао, – крикнула она, – ты что, на улице рос?

– Ну да, – отозвался Тао. – А что?

– А то, что хватит трепать на каждом углу про «дух борца».

– Это ещё почему?

Тут я аккуратно переместился так, чтобы, в случае чего, успеть оказаться между Тао и Ниу. В том, что этот гигант мысли кинется на неё, если ему не понравится услышанное, я даже не сомневался. Тао был из таких людей, которые швыряют в стену телевизор, если тот показывает что-то неприятное.

– Потому что когда твою глупую похвальбу услышат не те уши, тебе придётся ответить за свои слова!

– И отвечу!

– Да ты что? – Ниу зло рассмеялась, так же, как в ту ночь, когда я сказал ей, что намереваюсь стать борцом. – Дух – это качество, которое пестуется из поколения в поколение в каждом клане. Люди, обладающие духом борца, могут одним взглядом убить человека! Они могут силой своей воли перемещать предметы, ходить по воздуху. Они могут практически всё! Уж в таком месте, как эта школа, духу борца делать нечего. Ты просто услышал красивые слова, не понял, что они означают, и повторяешь.

Тао стоял, как будто его помоями окатили. Молчал, не дёргался. Ниу же, уверившись в своей победе, повернулась ко мне:

– Я видела одного человека, который обладал духом, когда ещё училась в танцевальной школе. Он пришёл забрать дочь своего начальника. На улице на него напал грабитель с ножом. Так этот человек на него даже не взглянул! Грабитель ударил его ножом и упал с перерезанным горлом, а на нём – ни царапины!

– Это как так? – заинтересовался я. – Может, он всё-таки двигался, но так быстро, что ты не заметила?

– Нет, Лей, – покачала головой Ниу. – Дух – это сила, которой обладают только очень особенные люди. Дух открывает возможность использования разных магических боевых техник. Конечно, за пределы клана такое стараются не выносить, но люди всё равно говорят.

– Вот именно такой у меня и есть, – упрямо заявил Тао. – Мне только раскрыть его нужно. А для этого нужен учитель.

Ниу устало махнула рукой и отошла к занавешенному окну.

– Чего она? – буркнул Тао, потирая больное плечо.

Чего-чего… Время подходит к концу, скоро испытание. Если пройду, мы будем работать вместе, с другими, и эти ночные свидания прекратятся, так ни во что и не перерастут. А тут ещё Тао, чьё чувство такта уступает лишь его же духу борца. Лично я Ниу прекрасно понимал, что не мешало мне радоваться присутствию Тао. При нём сохранять дистанцию с Ниу было проще.

– Не обращай внимания, – сказал я. – Скажи лучше, как можно заработать таблетки здесь?

– Стать борцом, – не задумываясь, откликнулся Тао.

Я закатил глаза. Ну да, все дороги ведут к борцам. Спрашивать, как именно они зарабатывают, не буду. Как говорится, не дурак, сам понял. Облапошить лоха в карты, пригрозить, припугнуть, отобрать. Тот же Джиан сейчас отлично кормится с Тао. Наверняка совсем не беспокоится о том, чтобы получить основной долг. Зачем? Ведь лучше меньше, но чаще.

Таблетки я продолжал спокойно откладывать каждый день. Утреннюю прятал в подвёрнутый рукав и вместе с вечерней перед сном убирал в матрас. Старался, чтобы Тао этого не видел, а когда он спрашивал, говорил, что пью. На самом деле если бы я действительно глотал эту дрянь, то, может, и не дожил бы до сегодня.

И вот теперь передо мной встал вопрос. Помочь ли Тао разделаться с долгом? С одной стороны, мне это ничего не стоит. А с другой…

– Зачем играл-то? – спросил я, покосившись на кастрюлю с рисом. – Чего хотел?

– На взятку набрать, – признался Тао.

– Чего?

– Если дать борцам взятку, десять таблеток, то на испытании тебе поддадутся!

– Ты пошёл к борцам, надеясь выиграть у них таблетки, чтобы этими же таблетками дать им взятку? – уточнил я. – И, наверное, посвятил их в свои планы?

– Ну да! – смотрел прямо и удивлённо Тао. – А что?

Я покачал головой. Нет уж, таким людям помогать – это как пытаться наполнить бочку без дна. И как он умудрился выжить на улице?! Оливер Твист, блин, недоделанный.

Рис на этот раз получился съедобным. Ниу даже искренне попыталась за меня порадоваться, но ей мешало присутствие Тао. При нём она напоминала выгнувшуюся дугой кошку, казалось, вот-вот зашипит.

– Неплохо, – похвалил Тао, сожрав больше половины. – Не пойму только, зачем тебе это, если можно стать борцом.

– Лей не будет становиться борцом, – сказала Ниу. – Он так решил. Потому что он – разумный человек и…

– Просто у него нет духа борца, – махнул на неё рукой Тао.

Ниу, застонав, отвернулась.

* * *

Следующей ночью мы с Тао вышли во двор. Тао трясло, хотя ночь выдалась довольно тёплой. Я справился с угрызениями совести по поводу того, что у меня запас таблеток лишь растёт, и велел Тао нападать.

С запасом, по-хорошему, надо было что-то решать. То чувство, что нахлынуло на меня в первый день в столовой, уже не было таким ярким и острым, но всё равно присутствовало. Я чуял таблетки всем своим существом. И в этом была ещё одна причина моих ночных тренировок: я не мог уснуть, как следует не вымотавшись.

После того как Тао в третий раз полетел в песок, я вдруг остановился.

– Слушай, мне кажется, или дверь приоткрыта?

– Приоткрыта, – подтвердил Тао, встав рядом со мной.

– А что за ней?

– Борцовский зал.

– Там проводят испытания?

– Нет, там тренируются. А испытания – здесь, во дворе.

– Хм… – Я наклонил голову. – А это нормально, что она открыта?

– Вообще – нет. Обычно учитель Вейж запирает на замок, когда уходит.

А ведь прошлой ночью хлопнула именно эта дверь, я готов поклясться.

– Там, наверное, всякие боевые штуки есть, – с благоговением сказал Тао.

– Это какие? – покосился я на него.

– Ну… Не знаю… Палки такие, обмотанные верёвкой, чтобы бить.

– Это называется «макивары», умник. Ладно, пошли.

– Куда? – испугался Тао.

– Смотреть всякие боевые штуки.

Мы прошли через раздевалку и оказались в зале. Размерами он не уступал цеху. Дальняя половина зала была практически пуста. Это там стояли макивары, о которых с таким трепетом вспоминал Тао. На той половине, видимо, тренировались именно в борьбе, пол там был застелен спортивными матами.

Здесь же, ближе ко входу, стояли тренажёры. Силовые скамьи со штангами и горками «блинов». Гантели. Скамья для пресса. Блоки.

На потолке горели лампы, давая возможность оценить всё это богатство.

– Здорово, – сказал я. – Ну что?

– Что? – испуганно посмотрел на меня Тао. – Уходить надо.

– Нас сюда пустили. Наверное, не просто так посмотреть, как думаешь?

– Просто забыли запереть дверь!

– И выключить свет?

– Да!

– Пошли.

– Лей, перестань, давай уйдём, – трясся Тао, семеня вслед за мной.

Я, лавируя между тренажёрами, прошёл первую половину зала и разулся перед тем как ступить на маты.

– Бей, – кивнул я приглашающе на одну из макивар.

Тао, помявшись, ударил.

– Н-да, – оценил я при ярком свете его талант. – Во-первых, кулак нужно держать вот так…

* * *

Дверь в зал теперь была открыта каждую ночь, и каждую ночь в зале горел свет. Мы с Тао шли на тренировку, а потом – в кухню, где тяжко вздыхала Ниу.

Тао к тренировкам относился враждебно. Он до сих пор считал это потерей времени. Какой смысл тренироваться, если ты ещё не борец? Какой смысл тягать штангу и молотить макивары, если это не поможет тебе раскрыть дремлющий дух борца?

– Слушай, зачем ты тогда за мной ходишь? – не выдержал я однажды. – Можно подумать, я тебя зову.

Тао обиделся и не ответил. Сложная натура. Особенно если вынужден выживать на одну таблетку в сутки. И чего я-то, спрашивается, с ним вожусь?

Дни шли, на улице становилось прохладнее. Я уже начал задумываться, выдадут ли нам какие-нибудь тёплые вещи к зиме. Подкралось первое октября, которого все так ждали. Я буквально чувствовал, как школа затаила дыхание. А причина этого открылась буквально накануне.

– Завтра сможешь весь день спать, после испытания, – заявила Ниу за завтраком; она, как и мы с Тао, не высыпалась из-за ночной жизни, под глазами уже появились тёмные круги.

– Это с чего бы? – удивился я, не забывая орудовать палочками.

– Первый день месяца – выходной, – улыбнулась Ниу, привычным движением поправив чёлку. – В кухне, конечно, сильно не отдохнёшь, едят люди каждый день, но цех не работает. Выспишься… – Она коснулась моей руки.

Я задумчиво кивнул. Один выходной в месяц… Сурово. Но лучше, чем ничего. Неудивительно, что этого дня все ждут, как дети – праздника.

Ночью мы с Тао опять пришли в зал.

– Сегодня железо не трогай, – сказал я Тао, который схватился было за штангу. – Тебе завтра драться. Дай мышцам отдохнуть. Лучше над ударом поработай. Скажешь хоть слово про дух – я тебя убью!

Тао, ворча, прошёл на другую половину зала и принялся избивать макивару. У него получалось уже гораздо лучше. Вполне на уровне толкового новичка. Сказать ему об этом я, конечно, не решился. Посмотрел несколько минут, потом начали поединок.

Я уже третью ночь подряд пытался обучить Тао приёмам, которые использовал сам. Простейшие борцовские приёмы, но Тао они не давались совершенно. Он казался деревянным. Мог только махать кулаками, либо нестись, как бронепоезд.

– Слушай, что ты вообще на улице делал? – не выдержал я. – Чем жил?

– Дурь толкал, – не моргнув глазом, сказал Тао.

Я замер.

– Что?

– Наркотики, – пожал плечами Тао. – На улице продавал. На еду хватало…

– Лучше бы ты мне этого не рассказывал, – медленно проговорил я.

Я буквально видел, как между нами обрушилась стена. И откуда во мне эта ненависть к наркотикам? Я вспомнил вновь, как игла входила в мою вену. Воспоминание? Прошлая жизнь? Галлюцинация?..

– Сам спросил, – нахмурился Тао.

Ну да, сам, так точно.

Я развернулся и пошёл к выходу, но замер, не успев сойти с мата. В дверном проёме, сложив руки на груди, стоял мужчина средних лет, в костюме-тройке тёмно-коричневого цвета. Он молча смотрел на меня сквозь круглые очки без оправы.

– Г-господин директор, – пролепетал у меня за спиной Тао.

Так я впервые увидел директора школы Цюань.

Глава 12. Испытание

Интересно, мне это снится, или я действительно стою в кухне, наполняю водой кастрюлю с рисом? Наверняка сказать – вряд ли возможно. Если верить моей голове, то я успел послужить в полиции и посидеть на игле. Поэтому ничего удивительного, если сейчас я валяюсь без чувств у себя в кровати или даже в тренировочном зале.

Помню, как директор окинул меня холодным, мёртвым взглядом сквозь очки и заговорил. Таким же холодным и мёртвым был его голос:

«Я не мог не заметить, что за последнюю неделю выросло потребление электроэнергии в ночные часы. Обошёл лично все помещения, и удивительное открытие подстерегло меня совсем не там, где я ожидал – не в кухне».

Помню, в тот момент у меня в голове мелькнуло, что мне очень повезло. Ведь мы с Тао могли бы закончить тренировку и прийти в кухню. Тогда вместе с нами крепко попала бы Ниу. Которая так гордилась доверенными ей ключами от кухни…

«Это место должно приносить клану Чжоу доход, а не убытки. Электроэнергии тратится ровно столько, сколько необходимо для этого».

«Мы не виноваты, господин директор, – залепетал Тао. – Это не мы, это кто-то…»

«Что же до вас, – перебил директор, – то вы – такой же ресурс, как электроэнергия. Вы принадлежите клану Чжоу, а значит, вы принадлежите мне. Кто дал вам право распоряжаться моими ресурсами? А что если с вами здесь что-нибудь случиться? Что-нибудь такое, из-за чего вы не сможете приносить клану прибыль? Об этом вы не подумали?».

Он говорил спокойно, даже ласково. Признак, по которому в девяти случаях из десяти можно уверенно определить выдающуюся сволочь. Настоящую мразь, а не сопляков вроде Джиана и Бохая.

«Тао завтра проходит испытание на борца. – Я попробовал хоть что-то объяснить. – Я просто помогаю ему подготовиться…»

Директор если и слышал, что ему говорят отбросы вроде нас, то виду мастерски не подавал. Он присел на край силовой скамьи.

«Оба получаете по предупреждению, – сказал он. – Я уведомлю воспитателей завтра утром. Но это, конечно же, не решает основную проблему. Которая заключается в том, что вы очень мало устаёте. Я понимаю. Понимаю, в юности частенько бывает некуда деть излишки энергии, это и есть корень всех зол. Именно поэтому мы постарались, ради вашего же блага, организовать пребывание в школе так, чтобы вы в конце рабочего дня могли только упасть и уснуть. Но иногда этого недостаточно. Лечь. На пол! Упор лёжа!».

Я тряхнул головой, моргнул и обнаружил, что стою, держа в дрожащих руках большую кастрюлю. Что я тут делаю?.. А, да. Испытание. Мне дали час, а я сколько уже времени убил?

Бросил взгляд на часы. Десять минут куда-то улетели. Я вообще промыл рис? Да, вот сито лежит на краю мойки. Ладно…

Я подтащил кастрюлю к плите. Пришлось помочь коленом. Руки после минувшей ночи хорошо что вообще остались. Ублюдочный директор заставил отжиматься до самого утра. Когда мы уставали, он разрешал «отдохнуть», выполняя приседания или качая пресс. Если ноги ещё более-менее нормально пережили издевательство, то мышцы рук, плечевого пояса, груди и живота – просто умерли.

«Может, это и хорошо, – думал я, покачиваясь напротив плиты. – Тао сегодня точно не выползет на это своё испытание. Глядишь, проживёт подольше».

Лично я, после того как преклонил колени на молитве, встал с большим трудом. Тао помог подняться Пенг, отпуская шуточки насчёт ночных упражнений. Реагировать на его чувство юмора у Тао уже не было сил.

Так… Что я забыл? Такое чувство, как будто что-то забыл.

В кухне меня оставили одного. Наверное, ещё и охрану у дверей поставили, чтоб никто ни в коем случае не помог мне советом или чем похуже. С одной стороны, тишина и пустота радовали, а с другой, я тут каждую секунду рисковал свалиться без чувств.

Благо сегодня выходной, и по истечение часа можно будет вернуться в комнату и уснуть. Навсегда…

Директор хоть и мразь, но с мозгами. Знает, как правильно ломать человека. Вот сейчас, если мне предложат выбор между койкой и свободой, я… Я пинком переверну эту койку и уйду. Но это пока. Ещё пять-шесть, ну, может, десять таких ночей, и я уже крепко задумаюсь. Мировоззрение изменится. Станет нормой думать о том, как с максимальным комфортом обставить свою жизнь здесь. Как вести себя, чтобы не получать ни от борцов, ни от воспитателей.

– Что-то я забыл… – Собственный голос казался чужим. – А, да…

Я вспомнил «секрет», который Ниу продемонстрировала мне в первый же день. Опять посмотрел на часы. Что если не успею?.. Время тает. Надо просто включить плиту и надеяться на чудо. Чёрт, да мне сейчас только чудо и может помочь. Я вообще не соображаю, что творю.

Рука потянулась к плите, чтобы включить конфорку, но замерла. Я шёпотом выругался и схватил кастрюлю. Дотащил до мойки, слил воду. Несколько рисинок проскочили между кастрюлей и крышкой, исчезли в черноте слива.

Обратно к плите. Снял крышку и добавил две столовых ложки уксуса в сырую крупу.

– Теперь ты довольна? – спросил я воображаемую Ниу; она кивнула. – Слава Будде. Или чему там мы возносим молитвы…

Снова потащился к мойке, набрал воды – меньше, чем в прошлый раз. Опять к плите… У меня уже голова кружится. Кажется, целая вечность прошла. Но вот я включаю плиту, кладу на кастрюлю крышку. Всё. Выдохнули…

Я устало повалился на табурет, закрыл глаза. Больше от меня ни черта не зависит. Осталось расслабиться и довериться судьбе.

– Время!

Я дёрнулся, открыл глаза и уставился на воспитателя. С этим я ещё пересечься не успел, и он смотрел на меня, как на дохлую рыбу: отчасти брезгливо, отчасти равнодушно.

Время? Что за чушь, ещё оставалось не меньше получаса! Я метнул взгляд на часы и обнаружил, что час действительно закончился. Я уснул и сам не заметил? Совсем хорошо. Буду продолжать в таком духе – однажды не проснусь.

– Время, – повторил воспитатель.

– Да, понял. – Я стащил своё чуть живое тело с табурета и выключил плиту. Зевнул и пошёл к выходу.

Никто меня не остановил, никто не сказал ни слова. Я прошёл через столовую, даже не заметив, есть ли там кто. Кажется, народ толпился. Плевать.

Я поднялся по лестнице, прошёл по галерее, ввалился в свою спальню. Тао не было. Тем лучше. Не придётся отвечать на дурацкие вопросы. Стоять и ждать, пока все, кому надо, продегустируют мою героическую попытку изменить свою судьбу, у меня сил не было.

Может быть, в следующий раз получится лучше. У меня будет месяц на тренировки. За месяц можно зайца научить спички зажигать, уж что-нибудь и у меня получится.

С этой мыслью я отрубился. На этот раз – вполне осознанно. Отследил миг, когда мысли начали путаться, полетели круговертью. Хорошо… Унесите и меня отсюда куда-нибудь подальше, как можно дальше…

Жёлтый дракон выплыл из тьмы. Я – падал, а он – летел. И не было больше никого, ничего, кроме нас двоих. Дракон разинул огромную пасть.

«Ты хочешь вспомнить?»

Боль вгрызлась в тело, я стиснул зубы, чтобы сдержать крик. Они не услышат моего крика. Никогда.

«Скоро ты вспомнишь».

– Ты знал?

Я лежу в постели… Нет, не в постели – в больничной койке. Не могу пошевелиться, не могу говорить. Могу только смотреть и моргать. Блондинка, которая показывает мне фотографии – та самая, с которой мы вошли в тот дом. Только как будто немного моложе.

Смотрю на фотографии. Похоже на фотографии с места преступления. Все предметы, представляющие интерес, аккуратно отмечены табличками с номерами. Мой взгляд скользит по глянцевой фотобумаге. Древние книги, переплетённые в кожу, лежат на старинном столе. На стенах, на полу – письмена на непонятных языках, фигуры, символы.

– Он – чернокнижник. Причём, давно. Ты знал, Лей?

Я моргаю один раз – да. Я знал.

– Если кто-то ещё спросит – ты ничего не знал, понял? – Блондинка наклоняется ближе, говорит тише. – Сейчас всё трясёт, погоны летят, людей сажают. Пытаются подать всё так, будто это – удачная операция ОВР. К тебе придут. Пообещай мне, что ничего не скажешь!

Я думаю. Есть ли смысл врать? Врать ей? Врать им? Врать себе? Выберусь ли я когда-нибудь из этой палаты? И если да, то смогу ли ходить? Разговаривать?

– Лей?

Посмотрев ей в глаза, я моргнул один раз. Блондинка улыбнулась, кивнула:

– Узнаю этот взгляд. Так держать. Мы ещё увидим этого ублюдка по ту сторону решётки.

Она ушла, а я остался на дни, которые складывались в недели и месяцы, сшитые нитями боли.

Я выберусь отсюда, встану на ноги, чего бы мне это ни стоило. Упрятать этого выродка за решётку – новая цель. Я не уйду, пока не добьюсь этого. Он должен сидеть пожизненно, или должен сдохнуть.

Пальцы левой руки внезапно шевельнулись и медленно, превозмогая боль, сжались в кулак.

– Лей? Ле-е-ей! Ты что, спишь?

Чья-то рука коснулась моего кулака. Я открыл глаза. Разжались челюсти жёлтого дракона, и та боль – настоящая, страшная боль из памяти – отступила, освободив место для другой боли. Мышцы кричали от пережитой непосильной нагрузки.

С удивлением я обнаружил, что могу двигаться. И когда раскрыл рот – услышал свой голос:

– Ниу?

Я по-прежнему лежал в своей койке, у испещрённой надписями стены, а Ниу сидела на корточках на полу. Дверь была открыта.

– Воспитатели сильно разозлились! – с возмущением сказала Ниу.

– Не потравились хоть? – усмехнулся я.

– Ты прошёл испытание.

Я моргнул. Так, будто снова оказался парализованным, как в позабытой прошлой жизни.

– Что?

– Ты прошёл. Я слышала, как кто-то сказал, что это был самый лучший рис, который он пробовал в своей жизни.

Не пойму, она что, прикалывается? Да не похоже, вон как серьёзно смотрит. И вообще, по-моему, Ниу подкалывать не умеет. Если высмеивает – так уж открыто, показывая пальцем, как ребёнок.

– Прошёл? – повторил я.

– Угу! Завтра утром выходишь на работу в кухню! – У неё сияли глаза. – Но надо было остаться. Они вышли, хотели тебя похвалить, а тебя нет! – Ниу всплеснула руками. – Я сказала им, что ты очень скромен и не привык получать похвалы.

– Умница, – сказал я и, морщась от боли, сел на койке.

Чехарда мыслей в голове постепенно успокаивалась. Прошёл. Я работаю в кухне. Кажется, у меня что-то наконец получилось. Чего-то я добился!

Но нет, рано скакать на одной ноге от восторга. Это – лишь крохотная ступенька на пути к цели, которая пока ещё тает в тумане. Я должен кого-то найти. Поэтому я и вспоминаю свою прошлую жизнь, что бы это ни значило. Найти и – убить. Потому что если когда-то я был полицейским, то теперь это явно не так. А та сволочь должна ответить за всё. Хотя бы за то, что натравила на меня жёлтого дракона.

– Мне сейчас… нужно что-то сделать? – спросил я.

– Нет, совсем нет, – покачала головой Ниу и встала. – Ты пока ещё числишься за цехом, а у цеха выходной. Пойдём смотреть испытание Тао?

– Тао? – Вытаращил я глаза. – Он что, полез в поединок?

– О, ещё как полез! – засмеялась Ниу. – Их трое. Один уже отвоевался, хватило на пять секунд.

Гул голосов снаружи стал сильнее.

– О, начинают! – Ниу потянула меня за руку. – Идём?

– Идём, – вздохнул я.

«Идиот», – мысленно добавил, имея в виду Тао.