Текст книги "Мальчик, который знал всё"

15

На третий день запертая на чердаке своего собственного дома семья Кайзеров прикончила последние запасы воды и пищи. К десяти часам утра температура под крышей поднялась почти до сорока градусов по Цельсию, и двое детей лежали на полу, слишком голодные и уставшие, чтобы играть. Мистер Кайзер прекратил прислушиваться, ловя звук вертолёта или моторной лодки, – никто не спешил к ним на помощь, никто.

Когда плотина над Шеди-Гроув непостижимым образом прорвалась, Кайзеры оказались в числе тех немногих, кому повезло. Их дом стоял на небольшом пригорке на краю городка, поэтому у них хватило времени на то, чтобы взбежать по лестнице на чердак. Первый день они просидели там, не уставая радоваться своей удаче, благодарили судьбу, давшую их семье шанс спастись, вспоминали другие её подарки, большие и малые. Например, им очень повезло, что в момент катастрофы вся их семья оказалась дома. Кэти решила пропустить футбольную тренировку, потому что собиралась позже пойти к подруге на день рождения. А Тимми именно сегодня с утра слегка нездоровилось, и поэтому его оставили дома и не пустили играть в дом его приятеля Джека. «Как нам повезло, – без устали повторяли они. – Как сильно нам повезло!»

На второй день радость начала сменяться беспокойством. Все разговоры теперь вертелись вокруг спасательных работ. Скоро ли им пришлют воду и пищу? Как, интересно, их будут спасать – на лодке или на вертолёте? Как долго ещё продлится всё это? Во время учёбы в полицейской академии мистера Кайзера учили тому, как нужно действовать в подобных чрезвычайных ситуациях, но ему просто нечем было сейчас пробить дыру на крышу, чтобы вылезти с семьёй из чердака, на котором они были заперты, как в ловушке. К полудню были съедены последние два завалявшихся в сумке миссис Кайзер протеиновых батончика и допита бутылка воды из школьного рюкзака Кэти. Больше у них не осталось ни еды, ни воды.

Решив, что дети уснули, миссис Кайзер тихо прошептала своему мужу:

– Ну почему их до сих пор нет? Где же Агентство по чрезвычайным ситуациям? Красный Крест где? Нашим детям необходима вода и еда. Немедленно. Мы так долго не продержимся…

У мистера Кайзера были свои соображения на этот счёт, только он не хотел делиться ими с женой. В конце концов, правительство знало о том, что здешняя плотина построена очень давно и постепенно осыпается. Разве не напечатала местная газета всего неделю назад большую статью про судьбу отчётов о жутком состоянии плотины, которые представили специалисты? Тех самых отчётов, которые правительство и даже сам президент постоянно отвергали и отрицали.

Вот мистер Кайзер и задавался сейчас вопросом: а не специально ли так медлит правительство? Или, хуже того, не просто медлит, а вообще не собирается никого спасать? Чтобы не осталось свидетелей.

Именно тогда вдруг перестали жаловаться и хныкать дети, и то, что они притихли, сильно испугало мистера Кайзера. Они ещё слишком маленькие, у них не хватит сил, чтобы долго продержаться. Мистер Кайзер боялся даже думать об этом.

К утру четвёртого дня все надежды окончательно растаяли. Когда миссис Кайзер попыталась разбудить Тимми, он долго не хотел просыпаться, потом открыл глаза, простонал и снова уснул. Миссис Кайзер обменялась взглядами с мужем – они оба знали о том, что должно произойти дальше. Хотя на чердаке было жарко, как в печке, вся семья держалась вместе, стараясь словом или маленьким жестом поддержать, подбодрить друг друга. Кэти протянула руку и накрыла ею отцовскую ладонь, а миссис Кайзер нежно погладила Тимми по голове.

* * *

Мистер Кайзер был единственным, кто проснулся, услышав лёгкие шаги по крыше их дома. Затем раздался глухой стук, и затрещало дерево. Мистер Кайзер, словно во сне, наблюдал за тем, как в крыше появляется дыра. Полетели щепки, по счастью, не задев никого из семьи.

А спустя пару секунд в отверстии показалась летящая девочка. Мистер Кайзер прищурился, не веря своим глазам, не веря тому, что это не сон. Ущипнул себя. Нет, девочка не исчезла, продолжала парить в воздухе. Летала…

Затем девочка опустилась сквозь дыру в крыше на чердак, где сидела семья Кайзеров. Длинные каштановые волосы были заплетены в косу, а одета она была в джинсы и голубую футболку с надписью: «Вторая звезда справа, и вперёд до самого утра». На носу и щеках маленькой летуньи была целая россыпь веснушек. Опустившись на пол, девочка присела рядом с мистером Кайзером, и теперь он разглядел, что в принципе девочка была самой обыкновенной, из тех, что десятками можно встретить на главной улице их городка. Необычными, пожалуй, были только глаза – синие, как небо, глубокие, как океан, они смотрели на мистера Кайзера с таким пониманием, сочувствием, с такой мудростью, которая достигается только многолетним опытом. Да, та девочка была обыкновенной и в то же время совершенно необыкновенной.

– Мы с друзьями пришли помочь вам, – сказала девочка.

Мистер Кайзер кивнул. Слов у него просто не было.

Девочка позвала кого-то, и сквозь дыру в крыше на чердак спрыгнула ещё одна девочка. Она была взрослее первой, лет примерно четырнадцати. И намного тяжелее – мистер Кайзер почувствовал, как дрогнул и прогнулся пол чердака под её весом. Она кивнула мистеру Кайзеру и, не говоря ни слова, осторожно подняла Кэти и Тимми. Взяла их одной рукой, другой подхватила миссис Кайзер и легко подняла их на крышу, навстречу чьим-то протянутым рукам. В сумме дети плюс миссис Кайзер весили килограммов сто, не меньше, а эта девочка обращалась с ними так легко, словно это были пёрышки, а не люди.

Затем пришла очередь самого мистера Кайзера. С небольшой помощью всё той же девочки он выбрался на крышу и замер, потому что открывшаяся его глазам картина была тревожной, неожиданной, даже невероятной. Нигде не было ни спасателей, ни медиков, ни полицейских – никого. Только три лодки, и в каждой из них дети – по двое, по трое. И они плыли на своих лодках от дома к дому. Подплыв к покосившемуся под каким-то невозможным углом дому, сидевшая в одной из лодок темнокожая девочка вдруг уменьшилась до размеров куклы Барби и пролезла в дымоход, откуда вскоре появилась с парой спасённых ею попугаев. В другой лодке стоял худенький черноволосый мальчик и смотрел вокруг так, словно мог, как рентгеном, просвечивать дома насквозь. Миниатюрная девочка с восточной внешностью в безупречном белом шёлковом платьице (нет, вы можете себе такое представить?) разгребала обломки, убирая их с дороги с помощью телекинеза. А крупная девочка – та самая, что подняла с чердака семью Кайзеров, – легко проламывала крыши домов, машин и вообще крушила любые преграды, мешавшие добраться до тех, кто ждал помощи. А над всеми в воздухе парила летающая девочка – опускалась на крыши домов, сновала между лодками, порой поднималась так высоко, что исчезала из виду, но затем появлялась вновь. При этом все они были самыми обыкновенными детьми. Посади их не в лодки, а в класс за парты, и пройдёшь мимо, не обратив на них внимания.

Когда лодки наполнились спасёнными людьми, они подплыли к двум большим чёрным фургонам на берегу. Как и на лодках, на фургонах не было никаких опознавательных знаков.

Каждого из спасённых по одному приглашали пройти в первый фургон. Когда дошла очередь до мистера Кайзера, он, честно говоря, даже не удивился, обнаружив, что внутри фургон оснащён самым разным медицинским оборудованием. По-настоящему поражало только то, что не было видно ни использованных шприцев, ни капельниц, ни окровавленных бинтов. Когда мистер Кайзер уселся на смотровом столе, к нему подошёл худенький и очень бледный мальчик.

– Н-не двигайтесь, п-пожалуйста, – сказал он.

Этот мальчик живо напомнил мистеру Кайзеру его Тимми. Тоже лет шесть, наверное, не больше. И мистер Кайзер вдруг сразу остро затосковал по сыну.

А подошедший к мистеру Кайзеру мальчик стал растирать свои ладони и тёр их до тех пор, пока они не начали светиться. Свет этот был ослепительным, белым, похожим на солнечный; смотреть на него стало больно глазам, и мистер Кайзер отвернул голову. А мальчик начал дуть на свои ладони, и их свечение смягчилось, из ослепительно-белого сделалось красным. Затем мальчик протянул руки, и свет с них перетёк в живот мистеру Кайзеру.

Мистер Кайзер дёрнулся, но не потому, что свет сделал ему больно, нет. Просто каждый его мускул, который был напряжён, расслабился, вся скопившаяся в ушибах и ссадинах боль, все мучения последних четырёх дней отступили, рассеялись, прошли, сменились тёплым, успокаивающим ощущением безопасности, здоровья и прекрасного самочувствия. Мистер Кайзер глубоко, облегчённо вздохнул, но поблагодарить мальчика не успел, тот уже ускользнул куда-то, словно вспугнутая рыбка.

Мистер Кайзер вышел из фургона и увидел свою семью – жена и дети сидели под натянутым навесом, ели, пили и смеялись так, словно напрочь забыли обо всём, что с ними случилось за последние четыре дня.

Спустя несколько часов всем, кого смогли спасти, была оказана помощь. Мистер Кайзер внимательно наблюдал за тем, что происходит вокруг, и своим намётанным глазом полицейского офицера отмечал эффективность и слаженность, с которой работала спасательная команда подростков. «Но как? Как им это удаётся?» – вновь и вновь мысленно спрашивал он себя. Любым другим спасателям потребовались бы дни и недели на то, что эти ребятишки умудрились сделать за считаные часы. Это было невероятно. Настоящее чудо.

– Мистер Кайзер? – Рядом с ним приземлилась летающая девочка, оторвав полицейского от его размышлений.

– Да?

– Вы тот самый мистер Кайзер, который является шефом местной полиции?

– Да, это я.

– Прекрасно. Скажите, вы не могли бы уделить мне пару минут? – Девочка разговаривала с ним вежливо, но вполне официально.

Мистер Кайзер поднялся на ноги и вслед за девочкой прошёл во второй фургон. Кстати говоря, он до сих пор не видел, чтобы кто-нибудь входил в этот фургон или выходил из него. Пока они шли, мистер Кайзер с удивлением прислушивался к тому, что бормочет себе под нос летающая девочка. А бормотала она таблицу умножения.

Девочка взлетела на верхнюю ступеньку фургона и открыла дверь. Мистер Кайзер поднялся по ступеням и вслед за девочкой вошёл внутрь.

В фургоне стоял полумрак, светились только мониторы и огоньки на компьютерах.

– Конрад? – позвала девочка.

– Секунду, – последовал ответ.

К этому времени глаза мистера Кайзера понемногу привыкли к темноте, и он увидел недостающее звено, дающее ключ к пониманию всей спасательной операции, – её центральный командный пульт. Собственно говоря, командовал всем один лишь паренёк, Конрад, как назвала его летающая девочка. Он оказался серьёзного вида подростком – светловолосым и слегка неуклюжим, как это бывает с мальчиками в том периоде, когда у них очень быстро начинают расти ноги и руки и от этого нарушается ориентация в пространстве.

Конрад стоял посреди помещения в окружении трёхмерных изображений, которыми он манипулировал с помощью рук, напоминая при этом дирижёра оркестра. Перед лицом Конрада сейчас находилось трёхмерное изображение дома, который был очень похож на дом Дженкинсов на Эйвон-стрит. Конрад занимался тем, что поворачивал эту модель дома в разных направлениях. Слева от дома высвечивались фотографии лиц и информация об этих людях. Притронувшись к изображению дома и поворачивая его одной рукой, другой рукой Конрад открывал файлы, превращая фотографии людей в сведения о них – возраст, рост, вес, состояние здоровья и так далее. Кроме этого, на уровне плеча Конрада были другие информационные блоки: погодные условия, спутниковые снимки, топографические карты.

Как и у всех остальных подростков, за правым ухом Конрада поблескивал серебристый переговорник размером с зубочистку.

– Смитти, проверь последний дом в четвёртом квадрате. Сейчас покажу.

Конрад быстрым движением руки выстроил в ряд картинки с фотографиями людей и повернулся к посетителю.

– Мистер Кайзер, благодарю вас за то, что вы присоединились ко мне. Меня зовут Конрад. – Мальчик протянул правую руку, и мистер Кайзер пожал её.

– Билл Кайзер, – представился он. Рукопожатие было коротким, но этого хватило, чтобы почувствовать, какой маленькой, но в то же время крепкой была ладонь Конрада.

– Прошу вас пройти со мной. – Конрад указал на дверь, пропуская мистера Кайзера вперёд.

На улице начинало садиться солнце, близился закат, и мистер Кайзер увидел, что лодки уже вытащены из воды и закреплены на машинах, вещи уложены и всё прибрано.

Что-то едва уловимо промелькнуло перед глазами мистера Кайзера, и ему потребовалось какое-то время, чтобы понять, что это девочка. Тоненькая, неряшливо одетая, с растрёпанными, спадающими на глаза тёмными волосами.

– Пайпер, нам нужна твоя помощь с этими попугаями, – сказала неряшливо одетая девочка. – Смитти хотел взглянуть на них, но Кимбер сказала, что они уже куда-то улетели. Мы сами найти их не можем, а там у нас сидит пожилая леди и очень переживает за своих попугайчиков.

– Сделаю, – кивнула головой Пайпер. – Прошу прощения, мистер Кайзер.

Она взлетела и умчалась прочь. Следом исчезла и вторая девочка. Она помчалась куда-то с такой скоростью, что казалось, просто растворилась в воздухе. Конрад и мистер Кайзер остались на месте провожать взглядом летящую среди деревьев Пайпер.

– Ребята, кто вы такие, чёрт возьми? – спросил мистер Кайзер, не сводя глаз с Пайпер.

– Да так, никто.

Мистер Кайзер пристально взглянул на Конрада, и тот пояснил, пожав плечами:

– На самом деле это не имеет большого значения, кто мы, мистер Кайзер. Мы не мутанты и не супергерои. Мы просто дети, которым, так уж случилось, от рождения дано кому летать, кому видеть сквозь стены, кому уменьшаться в размерах. Мы просто такие, вот и всё.

Конрад двинулся вперёд, и мистер Кайзер зашагал рядом с ним. Они дошли до кромки воды. Впереди за горизонт садилось солнце, а на фоне заката перед ними лежал разрушенный, затопленный город. Из воды торчал шпиль церкви, верхушки ещё нескольких высоких домов, но по большей части виднелись лишь плавающие повсюду обломки дерева и прочий мусор.

– Но как получилось, что я никогда раньше о вас ничего не слышал? – это мистеру Кайзеру казалось совершенно непостижимым. – Каким образом вам удаётся сохранять в тайне такое?

– С трудом удаётся, с трудом. Большой ценой. Кое-кому, знаете ли, очень хочется, чтобы мы были как все. И в прошлом они прикладывали огромные усилия для того, чтобы заставить нас стать такими.

Сказав это, Конрад замолчал. Он не хотел вдаваться в детали, были более важные вещи, которые он собирался обсудить с мистером Кайзером.

– Мистер Кайзер, я понимаю, что всё это слишком странно выглядит, чтобы у вас не возникали к нам вопросы, но сейчас, извините, не до них. У меня слишком мало времени. – Конрад вытащил из кармана маленький пакет и продолжил, передавая его полицейскому: – Здесь мобильный телефон. В нём вы найдёте номера местной и федеральной спасательной службы, а также новостные линии средств массовой информации. Я очень просил бы вас позвонить им всем. Кроме того, здесь есть электронный файл, где собраны факты, которые привели к обрушению плотины и затоплению вашего городка, а также доказательства того, как эти факты замалчивались некоторыми членами нашего правительства.

Билл Кайзер повертел в руках пакет, обдумывая всё, что сказал ему мальчик.

– А вы… уходите?

– Да, мы уезжаем через несколько минут. – Конрад повернулся и посмотрел полицейскому в глаза. – Мы помогли всем, кому могли. Простите, что не смогли прибыть раньше.

– Уезжаете? – покачал головой мистер Кайзер. – Вот так уезжаете, и всё?

– И всё, – улыбнулся Конрад.

– И мы даже не сможем отблагодарить вас?

– Мы не ради благодарности помогаем людям.

– Но мне кажется, что это неправильно, – смущённо опустил глаза мистер Кайзер.

– Возможно, когда-нибудь всё изменится, и нам больше не нужно будет оставаться такими… загадочными и скрытными.

Конрад протянул на прощание руку, и Билл Кайзер уважительно пожал её. Его переполняли чувства, но не хватало слов, чтобы выразить их.

– Мне жаль, что вы не запомните меня, мистер Кайзер. Честное слово, я хотел бы познакомиться с вами поближе, но…

Мистер Кайзер даже не удивился, увидев появившийся в руке мальчика серебряный цилиндр размером с ингалятор, которые носят с собой астматики. По правде сказать, он ожидал чего-то подобного и потому даже не шелохнулся, когда мальчик приложил этот цилиндр к его запястью.

– Больно не будет, – сказал Конрад. – Просто из вашей памяти сотрутся воспоминания о последних нескольких часах, а всё остальное останется при вас.

Мистер Кайзер кивнул. Затем, глядя на Конрада, произнёс слова, которые – он точно знал об этом – страстно мечтает услышать каждый мальчишка.

– Если бы твой отец видел сейчас тебя, он гордился бы тобой.

Конрад неожиданно замер, насторожившись.

– Мой отец? – переспросил он, думая о своём отце и о словах мистера Кайзера. – Мне кажется, узнай об этом мой отец, его реакция была бы… иной. Впрочем, у меня нет отца. На самом деле я сирота.

Прежде чем мистер Кайзер успел что-нибудь сказать на это, Конрад прижал кончик цилиндра к его коже. Мистер Кайзер не дёрнулся, почувствовав слабый укол, но почти сразу после этого обмяк и опустился на колени. Конрад подхватил полицейского и осторожно усадил на землю.

Спустя десять минут мистер Кайзер очнулся. Посмотрел на мобильный телефон, который он сжимал в руке, затем на закат, полыхавший над тем местом, где совсем ещё недавно стоял городок под названием Шеди-Гроув.

16

– Американцы! Сограждане! Друзья мои! – начал президент Харрингтон.

Его волосы были аккуратно зачёсаны назад, на фоне тёмно-синего пиджака особенно резко выделялась белоснежная рубашка. С завидным, отточенным за долгие годы самообладанием он слегка повернул голову и продолжил своё обращение, глядя прямо в телевизионные камеры и встревоженные глаза набившихся в конференц-зал журналистов:

– Как многим из вас уже известно, произошла трагедия. Обрушилась плотина, затопив практически весь прекрасный городок Шеди-Гроув. – Президент Харрингтон сделал небольшую, тщательно выверенную паузу, ненадолго принял скорбный вид, а затем продолжил уверенно и твёрдо: – Как и все вы, я скорблю по погибшим в результате этого бедствия жителям Шеди-Гроув, и так же, как у вас, у меня появилось в связи с этим бедствием немало вопросов. – Теперь лицо Харрингтона стало суровым и даже гневным, но опять-таки до известной степени суровым. Гневным, но не чересчур. – Как такая трагедия могла произойти в наши дни? Как могли так долго оставаться незамеченными причины, которые привели к ней? Кто из нас несёт ответственность за случившееся? Как ваш президент я требую ответа на все эти вопросы и в свою очередь хочу поделиться с вами всем, что известно на данный момент мне самому.

Харрингтон устремил взгляд в объектив телевизионной камеры. Его обращение было тщательно продумано заранее и адресовалось вроде бы всем американцам, однако на самом деле президент говорил всё это только для одного человека – своего сына. Харрингтон ни на секунду не сомневался в том, что Конрад сейчас сидит у экрана и внимательно ловит каждый его жест, каждое слово. Харрингтон мысленно представлял сидящего прямо перед ним сына, и от этого всё сильнее вскипала в жилах президента кровь, всё сильнее начинало ломить затылок – казалось, что к нему под череп забрались невидимые гномы и долбят, долбят там своими молотками…

Разве он не предупреждал Конрада – и не раз, и не два, между прочим! – чтобы тот не вмешивался в отцовские дела? Разве не приказывал оставить навсегда свои адские домыслы? И вот тебе, пожалуйста…

– В настоящее время мы располагаем проверенной и достоверной информацией о том, что важную роль в этой трагедии сыграла группа примерно из десяти – одиннадцати человек. У нас имеются основания считать этих людей особо опасными, бессердечными преступниками, попирающими интересы нашей страны. После гибели многих ни в чём не повинных жителей Шеди-Гроув мы с уверенностью можем сказать, что эта группа не остановится ни перед чем. Для безопасности нашей страны и благополучия наших граждан мы будем использовать все имеющиеся в нашем распоряжении ресурсы, для того чтобы найти этих преступников и передать их в руки правосудия.

Президент Харрингтон слегка опустил голову – он знал, что в таком ракурсе его подбородок выглядит более волевым, – и закончил, вытянув вперёд указательный палец:

– С этой минуты я объявляю их врагами народа. Врагами номер один.