Текст книги "Будущее международного права. Сборник статей"

По мнению В. Лири, невозможно в достаточной мере подчеркнуть важность на международном уровне методов контроля за выполнением международных норм и несомненную новаторскую роль той системы, которая введена в МОТ¹²². Н. Вальтикос полагает, что контроль, принятый в МОТ, является наиболее высокоразвитым, чем аналогичные контрольные механизмы в других международных организациях¹²³.

Помимо этого, в последнее время актуальным становится вопрос о невыполнении государствами – членами МОТ своих обязательств по предоставлению докладов Комитету экспертов по применению конвенций и рекомендаций. Так, ни один из запрошенных докладов не был направлен в Международное бюро труда за последние два или более лет от 11 стран, а 4 страны не представили свой первый доклад в течение двух или более лет.

В связи с этим Комитет экспертов настоятельно призывает правительства соответствующих стран приложить все усилия к тому, чтобы представлять запрошенные доклады о ратифицированных конвенциях, и приложить особые усилия к тому, чтобы направлять первые запрашиваемые доклады. Комитет экспертов, так же как и Комитет по применению конвенций и рекомендаций, подчеркивает особую важность первых докладов, которые закладывают собой основу, позволяющую Комитету осуществлять свою начальную оценку применения конкретных соответствующих конвенций¹²⁴.

По мнению Комитета экспертов, поскольку функционирование контрольной системы построено, главным образом, на информации, представляемой правительствами в их докладах, невыполнение государствами-членами своих обязательств в этом отношении должно привлекать к себе столь же пристальное внимание, как и несоблюдение обязательств, касающихся применения ратифицированных конвенций¹²⁵.

Белова Г., Марин Н
Право на охрану здоровья и медицинскую помощь

The right to health and medical care

Определение понятия права на здоровье в международном праве в настоящее время остается трудным. В большой степени оно было сосредоточено на праве доступа к адекватной медицинской помощи. В то же время оно распространяется дальше, охватывая широкий спектр факторов, которые могут помочь людям вести здоровый образ жизни, таких как здоровое питание, безопасные условия труда, охрана окружающей среды, гендерное равенство и др. Значимость основных детерминант здоровья показывает, что право на здоровье зависит от множества других прав человека и способствует их реализации. Ни одно государство не может оправдать несоблюдение своих обязательств из-за нехватки экономических или финансовых ресурсов. Некоторые уязвимые группы лиц, такие как дети, женщины, инвалиды или лица, живущие с ВИЧ/СПИДом, сталкиваются с серьезными препятствиями в отношении права на здоровье. Глобальный подход к решению проблем здравоохранения обеспечивается Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), которая с момента своего создания в 1946 г. ставит своей основной целью достижение всеми индивидами наивысшего уровня здоровья. В статье анализируются проблемы, рассматриваемые региональными организациями – Европейским Союзом, Советом Европы и др.

Ключевые слова: право на здоровье, ВОЗ, Совет Европы, Европейский Союз.

Defining a right to health in international law has remained difficult. It has centered to a great extent on the right of access to adequate medical care. At the same time it keeps extendingand now it includes a wide range of factors that can help people to lead a healthy life, such as healthynutrition, safe working and environmental conditions, gender equality, etc. The importance of these ‘underlying determinants of health’ shows that the right to health is dependent on many other human rightsand contributes to their realization. No state can justify a failure to respect its obligations because of the lack of economic or financial resources. Some groups or individuals such as children, women, people with disabilities or people living with HIV/AIDS face specific hurdles in relation to the right to health. A global approach to addressing health issues is provided by the World Health Organization (WHO), which since its establishment in 1946 has set as its main objective the attainment of the highest level of healthby all people. The article analyzes recent problems dealt by the regional organizations such as the European Union, the Council of Europe, etc.

Keywords: right to health, the WHO, the Council of Europe, the European Union.

I. Понятие и международно-правовые рамки

Право на охрану здоровья является частью прав человека и современного понятия о достойной жизни. Идея, чтобы индивиды пользовались наивысшими достигнутыми стандартами для обеспечения физического и психического здоровья, не является новой. В международном плане прежде всего она находит место в Конституции Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) 1946 г., преамбула которой определяет здоровье как «состояние полного физического, душевного и социального благополучия, а не только отсутствие болезней и физических дефектов»¹²⁶. Далее в преамбуле государства-члены подчеркивают, что «обладание наивысшим достижимым уровнем здоровья является одним из основных прав каждого человека без различия расы, религии, политических убеждений, экономического или социального положения». Всеобщая декларация о правах человека 1948 г. в ст. 25 также рассматривает это право как «право на такой жизненный уровень, включая пищу, одежду, жилище, медицинский уход и необходимое социальное обслуживание, который необходим для поддержания здоровья и благосостояния его самого и его семьи, и право на обеспечение на случай безработицы, болезни, инвалидности, вдовства, наступления старости или иного случая утраты средств к существованию по не зависящим от него обстоятельствам»¹²⁷.

В житейском смысле право на охрану здоровья чаще всего связывается с доступом к медицинской помощи и больничным услугам. Международное право, однако, придает ему значительно более широкое значение. В соответствии со ст. 12 § 1 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах¹²⁸, государства, являющиеся сторонами по Пакту, признают право каждого достичь возможно наилучшего состояния физического и душевного здоровья. Комитет ООН по экономическим, социальным и культурным правам в своем Общем комментарии № 14 (2000) о праве на охрану здоровья разъясняет некоторые из наиважнейших характеристик и факторов, которые называет основными детерминантами здоровья. К ним относятся:

безопасная питьевая вода и адекватная канализация,

безопасные продукты питания,

адекватное питание и условия проживания,

здоровые условия труда и окружающая среда,

связанные со здоровьем образование и информация,

равенство полов.

Государства должны обеспечить доступность при предоставлении услуг, связанных со здоровьем. Считается, что концепция доступности охватывает следующие компоненты: недискриминация – услуги здравоохранения должны быть доступны любому человеку в рамках юрисдикции государства, включая категории неграждан (non-citizens); физический доступ – услуги здравоохранения должны быть реально доступны и для самых уязвимых и маргинализированных групп общества; экономическая доступность и информационная доступность¹²⁹. Это, однако, не означает, что государство в принципе должно гарантировать хорошее здоровье индивидов, так как само здоровье является функцией факторов, которые находятся вне прямого контроля или возможностей государства, таких как, например, генетическая наследственность индивидуума или социально-экономические условия существования. В этом смысле право на охрану здоровья, скорее всего, относится к праву лиц воспользоваться большим разнообразием товаров, сооружений, услуг и условий, необходимых для его реализации, или, точнее, правом на самые высокие достигнутые стандарты для обеспечения физического и психического здоровья. При рассмотрении права на охрану здоровья и его применение в определенном государстве, конечно, берется во внимание наличие ресурсов на данный момент, а также степень развития соответствующего государства. Независимо от этого никакое государство не может оправдать несоблюдение своих обязанностей из-за недостаточных финансовых и экономических ресурсов. Это подчеркивает и Генеральный директор ВОЗ д-р Маргарет Чен, которая в интервю газете «Нью Йорк Таймс» в сентябре 2015 г. заявила, что «правительства имеют приоритетную обязанность заботиться о здоровье своих граждан»¹³⁰.

Бесспорно и то, что сама ВОЗ нуждается в серьезных реформах, чтобы оправдать свою роль лидера во всемирном здравоохранении. В дебатах о реформе можно ощутить и новую динамику отношений между традиционными донорами и государствами БРИКС¹³¹, так как пять стран-участниц твердо решили восстановить и легитимировать ВОЗ как координирующий орган в глобальном здравохранении¹³². Американский профессор Лоуренс Гостин отмечает, что одним из важнейших вопросов, стоящих на повестке дня перед ВОЗ, является обеспечение финансирования. Чтобы достичь устойчивого финансирования, Всемирная ассамблея здравоохранения должна удвоить общий бюджет организации, повышая обязательные взносы государств-членов, которые должны охватывать не менее половину бюджета в рамках 5 лет. Из 3,98 млрд. долларов США, составляющих бюджет организации за 2014–2015 гг., только 0,93 млн. долларов США поступило из обязательных членских взносов; 77 % – из добровольных дарений, таких как фонд Билла и Мелинды Гейтс и др¹³³. В большинстве случаев дарения предназначаются для предпочитаемых донорами проектов, и таким образом ВОЗ лишается возможности определять свою собственную программу. Кроме того, доноры на практике игнорируют проблему незаразных, травматических и психических заболеваний. Можно было бы заключить, что в известной степени добровольные дарения обезличивают сущность ВОЗ. Другая проблема, отмеченная профессором Гостином, это тот факт, что ВОЗ создана как организация, чьим призванием является работа по установлению глобальных стандартов по охране здоровья и безопасности и принятие ряда соглашений, посвященных проблемам здравоохранения. Несмотря на это, в течение 70 лет она приняла только два основных соглашения в области здравоохранения – Международные медико-санитарные правила об охране здоровья (2005 г.) и Рамочную конвенцию по борьбе против табака¹³⁴. Гораздо более значимыми являются некоторые международные акты, принятые в рамках самой ООН, такие как Декларация 1978 г., принятая на международной конференции по первичной медико-санитарной помощи (Алма-Ата)¹³⁵; Декларация тысячелетия ООН, а также и Цели развития тысячелетия¹³⁶. Кроме того, в некоторых публикациях указывается, что право на охрану здоровья и медицинскую помощь признано не менее 115 конституциями, или основными законами, различных государств¹³⁷.

С точки зрения классификации прав человека право на охрану здоровья прежде всего следвало бы признать как позитивное право. В отличие от прав человека первого поколения, называемых еще негативными правами¹³⁸, социально-экономические права, чье появление связывается с первой половиной ХХ века, относятся к так называемым позитивным правам. Государства должны стремиться предоставлять индивидам определенные блага, а также создавать условия для реализации этих прав. Конечно, это связано, как уже было отмечено, с наличием ресурсов и с приложением определенных усилий со стороны государства. В отличие от гражданских и политических прав, Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах 1966 г. не предусматривает механизма для защиты в случае нарушения прав второго поколения¹³⁹. Эта установка действительна как на универсальном, так и на региональном уровне, так как и Европейская социальная хартия 1961 г. не предусматривает ни права на индивидуальные жалобы, ни создания специальной юрисдикции, которая бы их рассматривала. Надо иметь в виду, однако, тесную связь между двумя поколениями прав человека, так как часто некоторые негативные права, такие как запрет пыток или жестокого, бесчеловечного или унижающего достоинство обращения и наказания, а также и запрет на произвольный арест или задержание, могут иметь аспекты, касающиеся здоровья человека. Такими, например, являются ограничения, применяемые к лицам, живущим с ВИЧ/СПИДом. В этом направлении существует практика Европейского суда по правам человека. В своем решении по делу Enhorn v. Sweden¹⁴⁰ Страсбургский суд находит, что принудительная изоляция жалобоподателя не являлась последним возможным средством для предотвращения распространения болезни, так как не столь строгие меры могли быть обсуждены и сочтены достаточными для защиты общественного интереса. Кроме того, Суд принял, что, продолжая действие принудительного помещения в больницу жалобоподателя в течение полутора лет, власти не соблюли справедливый баланс между необходимостью гарантировать, что ВИЧ/СПИД не будет распространен, и правом жалобоподателя на личную свободу. Следовательно, в конкретном случае Суд увидел нарушение ст. 5 § 1 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г.

II. Право Совета Европы

Бесспорным является тот факт, что Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод 1950 г., так же как и практика Европейского суда по правам человека в Страсбурге, имеют существенное значение для развития права на здоровье и медицинскую помощь в Европе. Так, например, на ст. 2 ЕКПЧ (право на жизнь) ссылаются в жалобах, связанных со статутом плода (фетуса), аборта и эвтаназии; на ст. 5 (право на свободу и безопасность личности) делаются ссылки в контексте психического здоровья, а ст. 8 (право на уважение личной и семейной жизни) используется в жалобах, касающихся репродуктивных прав. Ввиду различия государств-членов, едва ли является неожиданным то, что Совет Европы предоставляет более широкую свободу для оценки государствам, в случаях когда поставленные вопросы находятся на грани права и этики. Таким образом, свобода оценки позволяет отдельным государствам толковать положения Конвенции, принимая во внимание специфические национальные обстоятельства, такие как культурные практики или религиозные и исторические традиции. Так, например, по делу Paton v. United Kingdom¹⁴¹ супруг безуспешно искал юридическую помощь, чтобы остановить свою жену сделать аборт, утверждая, что нарушено право на жизнь плода. Европейский суд по правам человека не согласился с подобным утверждением, отмечая особую связь между женщиной и плодом. Судом было отмечено, что если ст. 2 применялась бы в отношении плода, это имело результатом невозможность абортов даже в ситуациях, в которых продолжающаяся беременность представляет риск для жизни женщины. По делу Vo v. France¹⁴² Европейский суд по правам человека признал, что в Европе имеются сильно различающиеся мнения в отношении плода и того, какой точно момент является начальным моментом права на жизнь. Суд также отметил, что этот вопрос оставлен без ясного ответа и в Конвенции Совета Европы по правам человека и биомедицины, и принял, что невозможно ответить на вопрос, попадает ли нерожденный ребенок под ст. 2 Конвенции.

Одно из последних решений Страсбургского суда Lambert and others v. France связано с ассистированной эвтаназией¹⁴³. Европейский суд по правам человека подтвердил решение французского суда, которое дает право врачам отключить аппараты, поддерживающие жизнь, парализированному мужчине. 39-летний Венсан Ламбер, после инцидента с мотоциклом, был парализован и находился в состоянии комы в течение 7 лет. Его родственники были противоположного мнения насчет того, пришло ли время отключить аппараты, поддерживающие его жизненные функции. Случай был рассмотрен в Европейском суде по правам человека, после того как французская юрисдикция вынесла решение в пользу эвтаназии. Дело вызвало ожесточенные дебаты в стране, где эвтаназия запрещена, несмотря на то что согласно принятому в 2005 г. Закону врачи могут перестать поддерживать жизненные функции пациентов. Суд в Страсбурге поставил точку своим решением, что остановка аппаратов венозного переливания Ламбера не нарушает Европейскую конвенцию по правам человека.

В рамках Европы самое развернутое определение права на охрану здоровья дано в Европейской социальной хартии¹⁴⁴, ст. 11 которой гласит:

В целях обеспечения эффективного осуществления права на охрану здоровья Стороны обязуются принять, непосредственно или в сотрудничестве с государственными или частными организациями, соответствующие меры, направленные, в частности, на:

1) устранение, насколько это возможно, причин нарушения здоровья;

2) предоставление услуг консультационного и просветительского характера, направленных на укрепление здоровья и поощрение личной ответственности за свое здоровье;

3) предотвращение, насколько это возможно, эпидемических, эндемических и других заболеваний, а также несчастных случаев.

Согласно Европейской социальной хартии, государства должны предоставлять доказательства о соответствии с шестью аспектами права на охрану здоровья. Это прежде всего наличие системы здравоохранения, включающей публичные соглашения о сотрудничестве в области охраны здоровья, наличие общедоступных практикующих врачей и парамедиков, а также и подходящее оборудование для обеспечения подходящей медицинской помощи для всего населения. Второе: Хартия требует предусмотрения специальных мер для доступа к здравоохранению уязвимых групп. Третье: должны быть введены меры по предотвращению загрязнения воздуха и воды, по уменьшению шума, для контроля над питанием и окружающей средой. Четвертое: Хартия предусматривает требование для предоставления образования в области здравоохранения. На пятом месте, с учетом предотвращения эпидемий, необходимо принятие таких мер, как вакцинация, дезинфекция и др. И на последнем месте – аспект, который, как отмечается в литературе, категорически не указан, согласование колективными органами полностью или частично цен на услуги по здравоохранению¹⁴⁵.

В региональном плане одно из самых значимых событий для права на охрану здоровья является принятие в рамках Совета Европы Конвенции о защите прав человека и биомедицины¹⁴⁶. Статья 1 гласит, что основная цель Конвенции – это защищать достоинство и индивидуальную целостность человека и гарантировать каждому без исключения соблюдение неприкосновенности личности и других прав и основных свобод в связи с применением достижений биологии и медицины. Конвенция относится к некоторым правам, которые находятся в центре медицинских услуг, таких, например, как информированное согласие на лечение; неприкосновенность личной жизни и права на информацию; контроль над интервенцией над человеческим геномом и запрет на любую форму дискриминации; осуществление научных исследований при соблюдении предписаний, связанных с правами человека; ограничение принятия органов или тканей для трансплантации от живого донора. Совет Европы также принял дополнительные протоколы в связи с клонированием, трансплантацией органов и тканей человеческого происхождения и биомедицинских исследований¹⁴⁷. Определение общих стандартов в области биомедицины, хотя и трудно, становится возможным благодаря международному праву. Наличие политического консенсуса относительно важности защиты прав человека является ключевым значением. Так же как идея о достоинстве, права человека могут рассматриваться в современном мире как «последнее выражение универсальной этики» или «лингва франка международных отношений»¹⁴⁸. Следует, однако, иметь в виду, что даже такие влиятельные международные документы, как Конвенция и связанные с ней протоколы, не ратифицированы рядом европейских государств, включая Австрию, Бельгию, Германию, Ирландию, Люксембург, Мальту, Голландию, Польшу, Швецию и Великобританию, а некоторые даже не присоединились к Конвенции¹⁴⁹.

Неслучайно исследователь Н. Nys прокомментировал: «Есть несомненно щепетильные темы в медицинском праве, такие как аборт и эвтаназия, когда идеи различных государств-членов (а даже и в рамках самих государств) находятся настолько далеко из-за религиозных, философских, этических и других соображений, и создание общего европейского режима выглядит просто немыслимо»¹⁵⁰. Независимо от того, что все страны-члены в рамках Совета Европы уважают право на жизнь, существуют серьезные различия, например, в отношении ассистированной эвтаназии – она разрешена в Бельгии и Голландии, но является наказуемой в Соединенном Королевстве.

III. Хартия основных прав в Европейском Союзе

Международно-правовое сотрудничество и развитие права Совета Европы дает импульс современному состоянию прав человека в рамках Европейского Союза. В то время когда в начале интеграционных процессов преобладало мнение, что объединение имеет только экономические цели и его основной задачей является создание общего внутреннего рынка, впоследствии Суд Европейских сообществ стал институтом, который сделал первый шаг, признавая, что права человека следует рассматривать как источник и как часть основополагающих принципов европейского права¹⁵¹. Достижения и практика Суда в конечном счете находят выражение в предписании ст. F § 2 Маастрихтского договора 1992 г., в соответствии с которым Союз уважает основные права, так как они гарантированы Европейской конвенцией о защите прав человека и основных свобод, подписанной в Риме 4 ноября 1950 г., и как это проистекает из конституционных традиций, общих для государств-членов, таких как общие принципы права Европейских сообществ¹⁵². Экспертная группа под руководством бывшего президента ФРГ Романа Херцога подготовила проект текста, и 7 декабря 2000 г. Хартия основных прав в Европейском Союзе была торжественно провозглашена. В течение определенного периода времени она не имела обязательного характера и представляла скорее так называемый soft law, но являлась документом с огромным значением, о чем говорит факт, что Суд в Люксембурге начал ссылаться на ее тексты. После вступления в силу Лиссабонского договора 1 декабря 2009 г. она имеет такую же юридическую силу, какой обладают учредительные договоры и их генеральные ревизии.

Хартия основных прав в ЕС в своем разделе IV, озаглавленном «Солидарность», содержит статью 35, где провозглашено право на охрану здоровья. Этот текст основывается на статье 11 Европейской социальной хартии. Статья 35 предусматривает, что «каждый имеет право на доступ к профилактике здоровья и медицинскую помощь при условиях, принятых национальными законодательствами и практиками. При определении и осуществлении всех политик и деятельностей Союза обеспечивается высокая степень защиты здоровья человека». Как отмечает исследовательница Т. Хервей, эта норма имеет два элемента¹⁵³. Первый является выражением индивидуального права на доступ к здравоохранению, а второй представляет собой повторение текста статьи 152 ДЕС¹⁵⁴. На статью 35 Хартии Европейского Союза об основных правах можно ссылаться в связи со свободой передвижения людей, например это может делать лицо, которое получило лечение в другом государстве-члене и после этого претендует в своей собственной стране на восстановление затрат на данное лечение. Подобные претензии уже были предметом значительной судебной практики в течение многих лет в Суде Европейских сообществ. Значение этих случаев состоит в соблюдении права на охрану здоровья через экономическую свободу передвижения людей в Европейском Союзе. Опасения на национальном уровне по отношению влияния государств-членов на распределение ресурсов привело к предложению о новом развитии политики, связанной с общественным здоровьем, в рамках ЕС. В июле 2008 г. Европейская Комиссия внесла Директиву о правах пациентов при трансграничном обслуживании в области здравоохранения, принятую Европейским Парламентом и Советом 9 марта 2011 г.¹⁵⁵ Этот акт вторичного права находится в соответствии с практикой Суда, который рассматривает права пациентов в большой степени как часть внутреннего рынка. В этом направлении особенно интересным является комментарий Хартии в заключении Генерального адвоката Д. Руис-Харабо Коломер, представленном по делу Aikaterini Stamatelaki v. NPDD Organismos Asfaliseos Eleftheron Epangelmation (OAEE)¹⁵⁶. Генеральный адвокат комментирует, что несмотря на то, что судебная практика воспринимает как начальную точку основные свободы, установленные в Договорах, существует и другой аспект, который становится все важнее для Сообщества, а именно право граждан на доступ к здравоохранению, которое провозглашено в статье 35 Хартии основных прав в Европейском Союзе. Поэтому здоровье является фундаментальной ценностью и не может рассматриваться единственно с точки зрения социальных расходов и латентных экономических трудностей. Это личное право, которое не связано с социальным обеспечением, и Суд Европейских сообществ не может пренебречь этим аспектом.

Несколько других текстов Хартии основных прав в ЕС также имеют значение с точки зрения права на охрану здоровья и медицинскую помощь. Раздел I, озаглавленный «Достоинство», так же как и одноименная ст. 1, предусматривают уважение человеческого достоинства. Статья 2 уделяет внимание праву на жизнь, что, как это было отмечено выше, прямо связано с такими проблемами, как статус плода и эвтаназия. Возможно также, что ст. 2 в сочетании со ст. 35 (право на здравоохранение) будет использована в ситуациях, в которых доступ к здравоохранению был отказан из-за ограниченных ресурсов. Кроме того, ст. 3 относится к неприкосновенности личности и этот текст исключительно близок к Конвенции Совета Европы по защите прав человека и биомедицины. Ссылка на физическую целостность личности могла бы быть сделана и в конституциях некоторых государств – членов ЕС¹⁵⁷. Статья 3 Хартии Европейского Союза об основных правах гласит:

Каждый имеет право на физическую и психическую неприкосновенность.

В области медицины и биологии должны специально уважаться:

а) свободное и информированное согласие заинтересованного лица при определенных законом условиях и порядке;

б) запрет на евгенические практики, в частности такие, которые имеют целью селекцию людей;

в) запрет на превращение тела человека и его частей в источник прибыли;

г) запрет на репродуктивное клонирование человека.

Запрет на превращение тела человека и его частей в источник финансовой прибыли также заимствовано из ст. 21 Конвенции Совета Европы о правах человека и биомедицины. Этот принцип закреплен и в Директиве 2002/98/EО об определении стандартов качества и безопасности при взятии, диагностике, переработке, хранении и распределении крови и компонентов крови человека, как и в Директиве 2004/23/ЕО относительно установления стандартов качества и безопасности при дарении, доставке, контроле, переработке, хранении и распределении тканей и клеток человека. Так, например, в ст. 20 Директивы о безопасности при взятии крови указано, что государства-члены предпринимают необходимые меры для поощрения добровольного и безвозмездного донорства с учетом обеспечения взятия крови и ее компонентов таким путем. Этот же принцип находит место и в сообщении Комиссии относительно трансплантации органов¹⁵⁸.

Этот аспект здоровья затронут и в одном из последних решений Суда ЕС в Люксембурге по делу Geoffrey Léger¹⁵⁹. 29 апреля 2015 г. Суд постановил, что постоянный запрет для мужчин с регулярной гомосексуальной связью сдавать кровь может быть оправдан только при определенных обстоятельствах. Государству необходимо установить, существует ли серьезный риск заражения тяжелыми инфекционными заболеваниями, такими как ВИЧ, что проблематично при отсутствии эффективных прослеживающих техник и методов, обеспечивающих высокую степень защиты здоровья реципиентов. При оценке того, нарушает ли подобный запрет принципы недискриминации на основе сексуальной ориентации, Суд напомнил, что любое ограничение использования прав и свобод, гарантированных Хартией, может быть введено, только если оно действительно необходимо в интересах общества или если это необходимо для защиты прав и свобод других индивидов. Суд предоставил право национальному суду Франции оценить, насколько действия, принятые правительством, были пропорциональны цели уменьшения риска болезней, передающихся половым путем. Решение Суда ЕС является исключительно важным, имея в виду, что в некоторых странах, таких как Дания и Ирландия, мужчинам с гомосексуальной ориентацией запрещено до конца жизни сдавать свою кровь. Подобные запреты были введены в 70-х и 80-х годах ХХ века, когда не был возможен осмотр донорской крови по современным технологиям. Верно и то, что согласно данным ВОЗ мужчины с гомосексуальными связями продолжают оставаться в группе риска, а также и то, что в отдельных случаях возможно получить вводящий в заблуждение отрицательный результат после исследования крови. Но в некоторых странах, например в Великобритании, пожизненный запрет на сдачу крови в 2011 г. был заменен 12-месячным, после которого можно сдавать кровь. Подобный индивидуальный подход принесет пользу мужчинам с моногамными гомосексуальными связями.

Миграционные процессы также могут представлять собой особенно большие риски для здоровья мигрирующих лиц. Незаконные мигранты, например, являются самой уязвимой из групп мигрантов и из-за отсутствия правового статута часто превращаются в маргинализированную группу, которая, как признает и Совет Европы, часто остается не охваченной существующими здравохранительными и социальными услугами¹⁶⁰. Жертвы трафика людей – это еще одна уязвимая группа в отношении здоровья. Лица, ищущие убежище, и беженцы также относятся к группе с повышенной опасностью для их здоровья. Все эти группы мигрирующих лиц особенно уязвимы из-за возможности применения к ним пыток или получения других травм, которые могут привести к физическим или психическим проблемам. Обычно документируются такие физические проблемы со здоровьем, как туберкулез, ВИЧ/СПИД, гепатит A и B, паразитарные болезни и др., в то время как проблемы психического здоровья, включающие депрессию, связанную с травмами перед и во время миграции, остаются незафиксированными. Кроме того, лица, ищущие убежище, часто прибывают из зон конфликтов, где у них был малый или почти нулевой доступ к здравоохранению. На данный момент в государствах – членах ЕС существует множество барьеров, которые значительно ущемляют право на охрану здоровья мигрирующих лиц, и они должны быть преодолены как можно быстрее¹⁶¹.

В заключение необходимо отметить, что право на охрану здоровья и медицинскую помощь неуклонно развивается с момента его первого упоминания в 1946 г. в документах ВОЗ. Как ООН, так и региональные межправительственные организации включают его в акты, связанные с прокламацией экономических, социальных и культурных прав человека. Неоспоримый лидер в отношении защиты прав человека – Совет Европы, в рамках которого приняты важнейшие документы, а в течение десятилетий создана и серьезная судебная практика, включающая ряд аспектов права на жизнь. В последние годы с принятием Хартии Европейского Союза об основных правах Суд в Люксембурге выносит решения по вопросам, касающимся права на охрану здоровья и медицинскую помощь, а ряд предписаний Хартии Европейского Союза об основных правах мог бы быть использован для обоснования будущих исков или преюдициальных запросов. Особенно это относится к некоторым вопросам, которые неизбежно будут возникать с усилением миграционного давления на государства – члены ЕС.