Текст книги "Серенада для невесты"

Гарольд похолодел. А ведь она совершенно права. Дело уже не в том, какие чувства она испытывает к своему жениху или он к ней, а в том, что Артуру выгодно, чтобы свадьба состоялась.

– А ты не хочешь выходить за него замуж? – спросил Гарри полушутливо.

– Теперь нет, – искренно ответила Анна.

Это «теперь» сладкой музыкой прозвучало для Гарольда.

– Значит, ты за него не выйдешь, – решительно сказал он. – Арт – добрый малый, и он не станет нам мешать.

– Даже если речь пойдет о его состоянии?

– Я думаю, в завещании должна быть какая-нибудь лазейка, – пробормотал Гарри задумчиво. – Например, что делать, если невеста сбежит накануне свадьбы с другим…

У Анны перехватило дыхание.

– Сбежит с другим… – эхом повторила она.

– Или ты против? – Гарри склонился к ее побледневшему личику. – Ты предпочитаешь выйти замуж за Артура и стать графиней Шафтсбери? Я во всем уступаю ему. Он знатнее, богаче, красивее…

– Ты самый красивый, – прошептала Анна, и ответить на это признание Гарольд мог только страстным поцелуем.

– Но он богатый, а я бедный офицер, – сказал он с грустью, оторвавшись от губ девушки. – Все скажут, ты совершила непростительную ошибку.

– Ошибку совершил Артур, когда отправил тебя встречать нас, – рассмеялась Анна.

И снова их беседа прервалась, потому что им было тяжело смотреть друг на друга и всего лишь разговаривать. Они потеряли счет времени. И только когда головка Анны устало склонилась на плечо Гарольда, он осознал, что уже очень поздно, и девушка буквально валится с ног.

– Я осел, – прошептал он. – Ты замерзла и хочешь спать, а я никак не могу отпустить тебя…

Анна улыбнулась.

– Мы встретимся завтра и как следует обо всем подумаем… – Она быстро поцеловала Гарольда в губы и через секунду уже бежала прочь.

Он подождал, пока она не вошла благополучно в дом, а потом выбрался на улицу тем же путем, что забрался в сад. Гарри хотелось петь от радости. Сейчас ему казалось, что их свидание закончилось слишком рано, но один взгляд на часы убедил его в том, что уже четвертый час.

Она меня любит. Любит! – хотелось закричать ему и перебудить спящих обывателей, которые мирно посапывали в своих постелях. Но одинокий полисмен с подозрением покосился на подпрыгивающего молодого человека, и Гарольд решил, что этому серьезному усатому стражу порядка не понять его. Что подумает о нем Анна, если он проведет ночь в полицейском участке? И Гарольд, смиряя порывы влюбленного сердца, затормозил случайное такси вместо того, чтобы в мечтах идти домой пешком.

Следующую ночь было решено провести на постоялом дворе. Кристин обрадовалась возможности наконец отдохнуть на нормальной кровати. Ингебьерг было все равно. Ее не смущала ни ночная прохлада, ни вечерняя сырость, ни пыль дорог. Даже то, что все тело ныло после сидения в седле, мало заботило ее. У нее будет время прийти в себя, когда она приедет в Лондон и станет графиней Шафтсбери. Как ни странно, Ингебьерг совсем не думала о будущем. Словно ребенок, для которого не существует завтрашнего дня, она жила только сегодняшним. И в этом сегодняшнем дне была улыбка Ричарда, его светлые кудри и заразительный смех, повелительный голос и сильные руки, сжимающие поводья коня.

Под предлогом изучения языка Ингебьерг теперь все время ехала рядом с Воксхоллом. Немногословный Олаф держался неподалеку, всегда готовый прийти на помощь, но брови его недовольно хмурились, когда он слышал радостный смех девушки или видел ее сияющие глаза. Неблагоразумно вела себя Ингебьерг, дочь Симона, в стране англов. Но у Олафа язык не поворачивался сделать ей замечание – небывалая любовь благословила их маленький отряд, и закаленный в сражениях воин робел, ощущая на своем лице жаркое дыхание страсти.

Для Ричарда Воксхолла эти дни были самыми счастливыми в его жизни.

– Трава, – говорил он, указывая на зеленую поросль вдоль дороги.

– Трава, – послушно повторяла за ним Ингебьерг.

– Небо. – Он поднимал руку вверх. – Конь. Дерево. Дом.

Девушка учила незнакомые слова, а когда Ричард бывал занят со своими воинами, заставляла Олафа давать ей новые уроки. Ей страстно хотелось говорить на языке Ричарда. Зачем? Она вряд ли могла дать точный ответ на этот вопрос. Но ясно было одно – мысль о будущем супруге ни разу не пришла ей в голову.

К постоялому двору они прискакали, когда уже совсем стемнело. Хозяин, крупный длинноносый мужчина с подобострастным выражением лица, растерялся, увидев такое количество знатных гостей. Жители далекой Норвегии удивили его своими диковинными нарядами, воины Ричарда смутили мрачностью и оружием. Красота Ингебьерг сразила его наповал.

– Увы, у меня нет достойных покоев для дамы, – сокрушался хозяин, когда показывал Воксхоллу комнаты, где мог бы разместить постояльцев. – Боюсь, такие знатные люди, как вы, побрезгуют моим жилищем…

Ричард хмурился. Комнатки маленькие, вонючие, даже страшно подумать, что Ингебьерг придется провести ночь в таком доме. Да и кто поручится за ее безопасность? Постоялый двор находится на отшибе… Кто знает, может, это разбойничий притон? Конечно, напасть на хорошо вооруженный отряд отборных воинов никто не посмеет, но уж слишком жадные взгляды кидал хозяин на Ингебьерг и ее богатый наряд.

– Людям нужен отдых, – негромко проговорил Олаф, словно угадав мысли Ричарда. – Ночевать в лесу не хочется никому. Здесь есть хотя бы крыша над головой.

И Ричарду пришлось согласиться.

Ингебьерг и Кристин разместили в самой просторной комнате. Кормилица со стоном облегчения опустилась на кровать.

– До чего же я устала трястись по дорогам!

Ингебьерг молчала – она-то никакой усталости не ощущала.

– Тебе тоже надо как следует отдохнуть, – продолжила Кристин. – Твои занятия языком отнимают слишком много сил…

Девушке показалось, что кормилица на что-то намекает.

– Я прекрасно себя чувствую, – с вызовом проговорила она. – Жаль спать, когда вокруг так много интересного!

На губах Кристин появилась слабая улыбка. Ее девочка выросла и как дикий зверь готова сражаться за то, что уже считает своим. Но догадывается ли она, сколько боли принесет ей это?

– Как знаешь, – покачала головой мудрая Кристин. Сдерживать сейчас Ингебьерг – бесполезно. Она как бурный Логан, вышедший из берегов по весне. Берегись тот, кто станет на пути!

Поужинали женщины в своей комнате. Кристин сразу хотела лечь спать, а Ингебьерг было неразумно спускаться одной в общую залу к мужчинам. Но когда кормилица удобно устроилась и принялась похрапывать, девушка накинула поверх расшитой шелком рубашки темный широкий плащ и выскользнула из комнаты.

Ингебьерг миновала узкий мрачный коридор, где того и гляди споткнешься обо что-нибудь, и свернула направо. Несколько шагов по деревянной скрипучей лестнице, и она оказалась в общей зале, где мужчины допивали хмельной эль и доедали мясо. Девушка дошла до конца лестницы и, обойдя ее слева, прижалась к стене. Высокие перила и темнота надежно укрывали ее от нескромных глаз, а она сама могла спокойно разглядывать общую залу.

Это была довольно большая комната с большим камином, в котором весело потрескивал огонь. Посередине стояли деревянные столы, на которых была разложена всякая снедь. За исключением небольшого пятачка вокруг камина, вся зала была погружена во мрак, что было на руку Ингебьерг. Ей очень не хотелось, чтобы кто-нибудь заметил ее.

Здесь собрался почти весь их отряд и несколько незнакомых Ингебьерг людей, остановившихся на постоялом дворе на ночь. У самого камина, выложенного из грубого камня, сидел Олаф. Его седые волосы отливали красным в отблесках огня. Рядом с ним Гюльнуф, его племянник, тонкий болезненный юноша, обладавший ослиным упрямством. А вот и Ричард…

Сердце Ингебьерг забилось как пойманная птичка, когда она узнала молодого англичанина. Он сидел к ней вполоборота, и со своего места девушка могла сколько угодно любоваться его красивым профилем. Ричард медленно отрезал небольшие кусочки мяса и отправлял их в рот. Ингебьерг не могла не обратить внимания, что его манеры выгодно отличались от поведения его воинов, которые жадно хватали еду, громко чавкали и вытирали руки о полы одежды.

Вдруг кто-то сказал:

– Спой нам, Ричард!

Воксхолл стал отнекиваться, но остальные поддержали эту просьбу. Слуга принес гитару. Ричард взял инструмент, провел рукой по струнам. Сердце Ингебьерг замерло в сладостном ожидании.

– Спой нам о походе против горцев, – попросил его один из воинов.

– Нет, лучше о буре, – возразил другой.

– А я хочу послушать о зеленых лугах родного Кента, – вмешался третий.

Каждый жаждал услышать свою любимую песню.

– Я спою вам новую, – произнес Ричард спокойно. – Я сочинил ее недавно…

Ингебьерг увидела, как на морщинистом лице Олафа отразилось презрение. Воин – и сочиняет песни? Оставьте эту забаву бродячим менестрелям, которые веселят народ. Но дома у Ингебьерг искусство пения ценилось очень высоко и не считалось зазорным для мужчины. Девушка вдруг вспомнила тягучие баллады, которые частенько пел Эрленд, сын Бьергюльфа. Его охотно слушали, и многие женщины благосклонно смотрели на него. Но он видел одну лишь Ингебьерг, хотя тогда она не понимала значения его взглядов…

Зато теперь ей было ясно – Эрленд, сын Бьергюльфа любил ее точно также, как она любит Ричарда Воксхолла.

Девушка еле слышно вздохнула. Но печали не было в ее сердце. Разве не читала она восхищение в глазах Ричарда? Разве не видела, что он все время ищет ее глазами?

Ричард запел. Его голос, чистый и очень сильный, заполнил всю залу. Он пел о золотистом морском песке и о том, что цвет волос возлюбленной прекраснее. Пел о ясной лазури неба и о том, что оно отражается в глазах возлюбленной вместе с луной и звездами. Тих ее голос, но хочется слушать его вечно; осторожна ее поступь, но все замирают, когда она проходит мимо…

Ингебьерг не знала, о чем эта песня, лишь отдельные слова были ей знакомы. Но страсть в голосе молодого рыцаря говорила на языке, понятном сердцу девушки. Ингебьерг как завороженная смотрела на Ричарда и не замечала никого вокруг. Однако лицо старого норвежца хмурилось все сильнее с каждым куплетом, и когда Ричард закончил петь, Олаф медленно произнес:

– Это красивая песня. Но не пристало прославленному воину петь песни о любви.

Ингебьерг вжалась в стену. Почему Олаф так мрачен? Неужели песня не понравилась ему? Девушка увидела, как один из воинов Ричарда поднялся и выкрикнул что-то. Норвежец схватился за меч. Но тут Ричард поднял руку.

– Ты прав, Олаф, – сказал он, криво усмехаясь. – Любовным песням не место в пути. В следующий раз я спою о войне. А сейчас нам всем пора отдохнуть.

Ингебьерг напряженно вслушивалась, стараясь уловить хотя бы что-нибудь. Отдельные слова она уже знала, но как связать их в единое целое? Слишком поздно она поняла, что мужчины собираются отправляться спать. Они с шумом встали из-за стола и стали подниматься по лестнице. Ингебьерг забилась в самый дальний угол, молясь про себя, чтобы никто не посмотрел в ее сторону. Какой позор, если ее обнаружат здесь! Как она сможет посмотреть в глаза Олафу и Ричарду?

Но ей повезло – мужчины были слишком пьяны и утомлены, чтобы глазеть по сторонам. Лишь хозяин, поднимаясь по лестнице последним, увидел спрятавшуюся девушку и сердито буркнул:

– Хватит подглядывать, марш к себе!

Он явно принял ее за одну из чересчур любопытных служанок, и Ингебьерг перевела дух. Она подождала, пока стук шагов затих в отдалении, потом вышла из своего убежища и поспешила к себе, надеясь, что Кристин не проснулась и не заметила ее отсутствия.

7

Анне лишь под утро удалось забыться в коротком сне. Но когда она проснулась утром, она почувствовала себя на редкость бодрой и отдохнувшей. А, главное, решительно настроенной. Замуж за Артура Беллингейма она не выйдет ни в коем случае. Если раньше ей было все равно, и она с готовностью повиновалась воле отца, то сейчас все изменилось. И дело не только в том, что ее сердце несвободно. Просто безобразие, что Артур женится на ней вовсе не из-за желания угодить отцу, а чтобы получить полностью наследство. Хотя бы поэтому он заслуживает, чтобы его оставили с носом.

Анна умывалась и напевала веселую песенку. Если бы матушка Магдалена, хорошо изучившая настроения своей воспитанницы, увидела ее сейчас, она сразу бы поняла, что Анна что-то замышляет. Но матушка Магдалена осталась в далеком Блуа, и никто не мог заподозрить, что творится в голове Анны. Флора была счастлива, что ее кузина находится в таком прекрасном настроении. Вчерашняя истерика, казалось, не оставила ни малейшего следа.

Наверное, это была просто реакция на новую обстановку, подумала Флора. Разве эта глупышка разбирается в том, что такое любовь? Вряд ли монахини учили ее этому… И Флора решила не забивать себе голову вымышленными проблемами Анны. Тем более, что она вроде бы осознала, что у нее изумительный жених.

Лорд Чизвик тоже заметил перемену в настроении Анны. Вчера она была задумчива и сдержанна, а с утра за завтраком ее глаза блестели, а губы то и дело норовили улыбнуться. Анна была шаловлива и энергична. Если бы Артур был здесь, не без сожаления подумал Чизвик, он бы точно влюбился…

Но девушка меньше всего сейчас думала об Артуре Беллингейме. Все это представление было затеяно ею исключительно ради лорда Чизвика. Ей было необходимо сбить его с толку, обмануть своим радужным настроением, чтобы выпытать важную информацию. Случай представился вскоре, когда служанка принесла аппетитные блины с клубничным джемом. Лорд Чизвик был большим лакомкой, и его кухарка отлично готовила.

– О, дядя Джордж, блины просто чудо! – воскликнула Анна, откусив немного. – Никогда не ела ничего подобного!

Флора энергично закивала. Она была слишком занята жеванием, чтобы отвлекаться на слова. Лорд Чизвик довольно улыбнулся.

– А вы, наверное, думали, что в Англии и готовить-то как следует не умеют? – спросил он, лукаво подмигивая девушкам. – Мне известно мнение французов на этот счет…

Флора пожала плечами и невозмутимо продолжила есть. Анна сказала:

– Надо, чтобы на свадьбе тоже была отменная еда…

Флора закашлялась, подавившись блином. Нет, какова девчонка! Вчера горькими слезами обливалась, твердила, что жить не может без Гарольда, а сегодня преспокойно рассуждает о меню на свадьбе с Артуром! Ужасно безответственно с ее стороны.

Но лорд Чизвик не был свидетелем вчерашней истерики Анны, поэтому благосклонно воспринял ее слова.

– Конечно, тебе не стоит волноваться. У вас будет все самое лучшее. Не забывай, ты выходишь замуж за человека, который принадлежит к высшему свету Лондона. Внимание к такому событию тоже будет повышенное.

Анна лучезарно улыбнулась. Глядя на нее, можно было смело сказать, что свадьба с графом Шафтсбери – величайшая радость в ее жизни. Флора многозначительно хмыкнула. Она была девушкой прямой и ненавидела притворство. Поведение кузины ее удивляло. Но, в конце концов, она слишком мало ее знает, чтобы делать какие-либо выводы. Может быть, за ночь Анна разлюбила Гарольда и полюбила Артура. Всякое бывает в наши дни, особенно, когда не имеешь никакого опыта в таких делах… К тому же Артур Беллингейм такой красавец, тихонько вздохнула Флора.

– Артур знатен и богат, – как бы про себя повторила Анна.

– И ты не можешь отрицать, он весьма недурен собой, – добавил лорд Чизвик.

Анна кивнула и потупилась, как и подобает благовоспитанной девушке.

– Вы будете чудесной парой, – с убеждением продолжил Чизвик.

Настрой Анны безгранично радовал его. Вчера она была так молчалива и холодна, что он решил, что все-таки совершает огромную ошибку, позволяя молодым людям слепо следовать требованию отцов. Но сегодня девочка прямо-таки светится от счастья. Было восхитительно смотреть на нее и любоваться.

– Вы просто созданы друг для друга. – Лорд Чизвик умилился. – Как правильно поступили ваши мудрые отцы. Современная молодежь испорчена, не понимает, что хорошо и что плохо и нуждается в постоянной опеке…

Неизвестно, как далеко бы зашел Чизвик в своих рассуждениях, если бы не свирепый взгляд, который в его сторону кинула представительница той самой современной молодежи. Флора терпеть не могла подобные разговоры, и только мысль о приличиях удержала ее от язвительного ответа.

Чизвик закашлялся, правильно истолковав взгляд девушки. Пожалуй, он поторопился. Анна, конечно, прелесть, но ее кузина… Как раз та самая современная девица с накрашенными губами. Наверняка в ее чемодане куча возмутительных юбок с разрезами до талии и непременная пачка сигарет. Лорд Чизвик был добр, но старомоден, поэтому Флора, в отличии от Анны, казалась ему несколько вызывающей.

– Да, папа всегда был предусмотрителен, – важно кивнула Анна, – и заботился о своей семье…

Флора с ожесточением принялась за блины. Лицемерка! Но что еще ожидать от воспитанницы монахинь? Провела лучшие годы взаперти и думает, что разбирается в людях. По ее мнению папочка Анны был просто самодур, помешанный на своем происхождении. Недаром он со своей сестрой, матерью Флоры, даже не пожелал видеться, когда она вышла замуж за обычного человека.

– Видимо, отец Артура был таким же, – невозмутимо продолжала Анна.

Она видела, что Флора то краснеет, то бледнеет от злости, не специально не обращала внимания. С кузиной она объяснится потом, сейчас нужно разобраться с милым дядюшкой Джорджем…

– Да, – кивнул лорд Чизвик. – Антуан Шафтсбери был предусмотрительным.

А также деспотом, который не считался ни с чьими желаниями, кроме своих, захотелось ему добавить. Но зачем ворошить прошлое, раз все устроилось к всеобщему удовольствию?

– Это замечательно, что существуют на свете такие отцы, – вздохнула Анна. – И такие сыновья…

Чизвик довольно улыбнулся. Итак, девочка с самого утра расхваливает Артура. Что же будет вечером? Но Флора насторожилась. Она уловила в голосе Анны нотки, которые явно указывали на то, что за словами кузины кроется нечто большее, чем простое желание восхищаться своим женихом и его семьей. Как бы мало Флора ни знала Анну, она не считала ее дурочкой. К чему бы эти неудержимые восхваления?

– Да, Артур – неплохой мальчик, – сдержанно проговорил Чизвик.

Ему-то была досконально известна история «послушания» Артура. Но Анне совсем не обязательно знать об этом.

– Нет, это действительно достойно восхищения! – воскликнула Анна. Она отставила в сторону стакан с соком и мечтательно подперла подбородок рукой. – Только подумайте – отец на смертном одре выражает желание, чтобы сын взял в жены неизвестную ему девушку, потому что отец, двадцать лет назад заключил соглашение об этом браке. Настоящее Средневековье. В наше время подобное послушание уже стало легендой. Тем приятнее знать, что есть еще люди, для которых слово родителей – закон.

Флора прыснула и наклонилась над тарелкой, чтобы скрыть усмешку. Голос Анна прозвучал с таким патетическим надрывом, что было ясно – она просто издевается. Даже лорд Чизвик забеспокоился. Тон девушки давал понять, что не стоит принимать ее слова за чистую монету.

– Артур не такой уж идеал… – попытался рассмеяться он. – Поначалу он не был в восторге, узнав о желании отца.

– И я его вполне понимаю. – Анна со строгостью посмотрела на опекуна. – Ни один мужчина не обрадуется подобному известию. Но как и подобает послушному сыну, он не смог оказать умирающему отцу…

– Все было немного не так. – Чизвик задумался. Наверное, ничего страшного не будет, если он расскажет Анне, что Артур узнал об этой договоренности из завещания. – Покойный граф ничего не говорил сыну при жизни. Он включил пункт насчет вашей свадьбы в завещание.

Флора презрительно фыркнула. И эти люди живут в двадцатом веке!

– Завещание… – медленно проговорила Анна. – Как романтично…

Лорд Чизвик с подозрением покосился на девушку. Но Анна так мило улыбнулась ему, что его сердце оттаяло. Конечно, она всего лишь маленькая сентиментальная девочка. Воспитывалась в монастыре, читала книжки о возвышенном. Никакой современной грязи и развращенности. Клад, а не невеста!

– Отец просит сына выполнить его волю – жениться, – мечтательно продолжила Анна. – И сын выражает готовность связать свою жизнь с женщиной, которую ни разу в жизни не видел. Это ли не самопожертвование? Ведь ничего не мешало Артуру просто проигнорировать слова отца и жить дальше, как захочется. Но Артур не стал так поступать, и уже одно это достойно уважения…

Лорд Чизвик огорченно крякнул. Флора с любопытством разглядывала его покрасневшее лицо. Нет, здесь дело нечисто, раз он смущенно отводит глаза.

– Я восхищаюсь Артуром! – Анна молитвенно сложила ладони.

Чизвик забарабанил пальцами по столу. Этот разговор нравился ему все меньше и меньше. Легко Анне восторгаться, она же не знает, что произошло на самом деле. И он ей правду не расскажет. Но как неприятно выслушивать ее оды Артуру… Лорд Чизвик был честен, и эти незаслуженные похвалы больно ранили его. Но с другой стороны, что это меняет? Несомненно, что со временем Артур и Анна полюбят друг друга и будут счастливы. Какая разница, что Артура буквально заставили жениться?

Но Анна отнюдь не исчерпала свой запас восторгов до конца.

– Молодой человек, богатый, красивый, из прекрасной семьи, перед ним открыты все ворота… Ничто не мешает ему наслаждаться жизнью…

Чизвик слушал ее с добродушной улыбкой, Флора – затаив дыхание.

– Бескорыстно решает принести себя в жертву, лишь бы выполнить волю отца, – продолжала Анна. – Уступает, не требуя ничего взамен…

Лорд Чизвик закусил губу. Бесспорно, Артур – славный малый, но Анна перегибает палку в своих похвалах.

– Прекрасно, что в мире еще существуют такие люди, – не унималась Анна. – Не каждый способен на такое бескорыстие…

Она украдкой посмотрела на лорда Чизвика. Он сидел со скучающим выражением лица и время от времени делал глоток сока. Спокоен и расслаблен, ждет – не дождется, когда сентиментальная девица прекратит петь дифирамбы своему жениху.

– Бескорыстие, не так ли, дядя Джордж? – вдруг резко спросила Анна. Ее голос из нежного и медоточивого в одно мгновенье стал суровым и требовательным.

Лорд Чизвик подпрыгнул на месте.

– Ч-что т-ты имеешь в виду, дорогая? – пробормотал он.

– Почему Артур женится на мне? – Анна смотрела в упор на несчастного Чизвика, который буквально съежился под ее взглядом.

Флора была готова захлопать в ладоши. Браво, Анна! Сценка была разыграна превосходно, старичок настолько растерялся, что даже потерял дар речи.

– Итак, дядя Джордж, в чем дело? – спокойно проговорила Анна. – Я жду ответа.

– Н-но ведь ты с-сама собралась за него замуж только по велению отца, – пробормотал Чизвик.

– Я послушалась отца, когда он сообщил мне, что подыскал для меня достойного жениха. Я женщина, к тому же я давно знала о том, что где-то в Англии живет человек, за которого я выйду замуж. Артуру стало известно о нашей помолвке только из завещания. Я не верю, что он не возмутился. Так почему же он все-таки согласился?

А из нее вышел бы отличный следователь, подумала Флора с восхищением. Чизвику точно не выстоять.

– Я сумел убедить его, что так будет лучше…

Лорд Чизвик знал, что лгать он не умеет. Но Анна должна ему поверить!

– Неужели? – Девушка усмехнулась. – И в завещании не было никаких дополнительных условий? Например, что-нибудь насчет того, что если Артур не женится на мне, то не сможет пользоваться частью своего наследства.

Она знает, подумал Чизвик, холодея. А ведь я с самого начала был уверен, что это не самая лучшая затея…

– Какая мерзость! – воскликнула Флора, не удержавшись. – А с виду такой симпатичный молодой человек.

– Что скажете, дядя Джордж? – спросила Анна, хотя по лицу лорда Чизвика все было ясно без слов.

– Анна, мы могли бы обсудить это наедине? – через силу проговорил он.

– Очень мне все это надо! – с обидой проговорила Флора и встала из-за стола. – Секретничайте, сколько хотите!

Она вышла из столовой, вызывающе крутя бедрами.

– Я хотел сказать, что мы можем поговорить об этом после завтрака, – растерянно пробормотал Чизвик.

– Флора – добрая девушка и не обидится, – сказала Анна сухо. – Я – совсем другое дело. И у меня повод для обиды посерьезнее…

У Чизвика мурашки по спине побежали от ее тона.

– Анна, дорогая моя, но что я мог поделать? – взмолился он.

– Значит, это правда. – Она довольно улыбнулась. – Не хотите ли еще сока?

– Откуда это тебе известно?

– Сорока на хвосте принесла.

Ее спокойствие пугало лорда Чизвика больше всего.

– Ты не должна слишком строго судить его, – пробормотал он, прекрасно сознавая, что с точки зрения Анны все это отвратительно.

– А как я должна к этому относится? – Девушка наклонилась вперед. – Вряд ли отец предполагал, что Артура будут заставлять жениться на мне. Это унизительно.

– Анна, попробуй посмотреть на это с другой стороны. Как иначе граф Шафтсбери мог воздействовать на сына? – воскликнул лорд Чизвик.

– А зачем надо было на него воздействовать? Артур отказался, что ж, вот и конец глупой истории с помолвкой! – отрезала девушка.

Чизвик вздрогнул. Никогда он не думал, что Анна так решительна.

– В любом случае, это сейчас неважно, – успокаивающе произнес он. – Ты… гхм… Артуру понравилась, так что о чем можно говорить?

И тут Анна показала себя во всем блеске. Матушка Магдалена и не догадывалась, что в ее воспитаннице дремлет недюжинный актерский талант.

– О чем говорить?! – воскликнула девушка, поднимаясь со стула. Она отшвырнула в сторону салфетку. Ее губы дрожали, в глазах застыли слезы. – Как вы можете, дядя Джордж!

Из горла Анны вырвалось рыдание. Чизвик в ужасе смотрел на нее.

– Я провела в монастыре пять лет. Я ничего не знаю о современной жизни. Я надеюсь, что муж, выбранный для меня отцом, будет уважать и защищать меня, что он станет для меня опорой в этом мире. Я приезжаю в чужую страну, где у меня нет ни родственников, ни друзей, только вы, дядя Джордж, и он…

Голос Анны дрогнул. Она заломила руки – воплощенное горе.

– Детка, прошу тебя… – Чизвик сделал безуспешную попытку успокоить девушку.

– И тут я узнаю, что человек, который должен стать моим мужем и защитником, просто боится потерять свои деньги!

Анна как подкошенная рухнула обратно на стул. Ее бледное личико было залито слезами. Она действительно чувствовала себя очень несчастной. Быть невестой одного и любить другого – что может быть хуже?

– Анна, милая, только не нервничай. – Чизвик подбежал к девушке так быстро, насколько ему позволял артрит, и схватил ее за руку. – Я даже не думал, что ты будешь так переживать…

– Разве мне может понравиться, что меня попросту продали? – всхлипнула Анна и закрыла лицо руками. Несмотря на серьезность положения, она чуть не рассмеялась – столь комично было страдание, написанное на лице лорда Чизвика.

– Ну, не так все ужасно, – пролепетал перепуганный Чизвик. – Мы не думали…

Он запнулся.

– Вы думали, что я ни о чем не узнаю, – с горечью проговорила Анна. – Что я спокойно выйду замуж за Артура и буду счастлива…

– Но ведь это было бы очень хорошо, – робко заметил лорд Чизвик.

– Жить с такой ложью? – вспыхнула Анна. – Никогда!

Они замолчали. Через несколько минут, прерываемых лишь судорожными всхлипами девушки, Чизвик осмелился спросить:

– И что же ты теперь будешь делать?

Анна беспомощно захлопала глазами.

– А что вы посоветуете мне, дядя Джордж? Ведь у меня нет никого ближе вас. Тетя Анжела и ее семья не в счет, я не поддерживала с ними никаких отношений, разве что с Флорой… но вы – совсем другое дело…

Лорд Чизвик был растроган. Девочка права. Он ее опекун и обязан позаботиться о ее будущем.

– А ты не хочешь просто забыть об этом завещании? – предложил он. – У тебя будет прекрасный муж. К чему забивать голову пустяками?

Анна покачала головой с видом мученицы.

– Это невозможно, – тихо сказала она. – Я все время буду помнить о том, что было написано в том гадком завещании. Это встанет между мной и Артуром. Начинать брак с обмана – ужасно…

Лорд Чизвик был с ней полностью согласен. Какая здравомыслящая девушка! Но откуда она все-таки выяснила насчет завещания?

– Дядя Джордж, неужели ничего нельзя придумать?

Анна умоляюще посмотрела на опекуна. Ее черные глаза излучали боль. Добрый лорд Чизвик не мог этого вынести.

– Конечно, нужно что-то сделать, – решительно сказал он. – Поговорить с Артуром…

– Ах, только не это! – всплеснула руками Анна. – Что он обо мне подумает? Нет, это ужасно неприлично… Я никогда не осмелюсь сказать ему, что знаю об этом позорном условии…

Анна встала и принялась ходить по столовой. Откровенная беседа с Артуром не входила в ее планы. По крайней мере, пока. Тот сразу догадается, что рассказать ей о завещании мог только Гарольд, и получится очень некрасиво для них обоих. Конечно, можно было бы просто признаться в том, что она любит другого и… Анна призадумалась. Да, звучит заманчиво. Но становиться причиной ссоры друзей ей не хотелось, да ей и нельзя предпринимать никаких шагов, не посоветовавшись с Гарри. Она должна быть осторожной, чтобы никому не навредить.

– Лучше бы мне никогда не приезжать в Англию! – воскликнула девушка.

– Анна, дорогая, с Артуром могу поговорить я, – предложил лорд Чизвик.

– Это было бы замечательно, – с наигранной грустью вздохнула Анна. – Но чего мы этим добьемся? Разве Артур легко откажется от выгоды, которую ему сулит брак со мной?

Лорд Чизвик призадумался. А девочка права. Но неужели не существует никакого способа расстроить эту свадьбу? Бедняга и не заметил, как ловко Анна перетянула его на свою сторону.

– Разве в завещании нет никаких оговорок? – продолжила девушка. – Например, на случай, если со мной что-нибудь произойдет. Представьте себе, что я сбежала из монастыря с красивым офицером и пропала…

Лорд Чизвик рассмеялся. Такой вариант развития событий казался ему наименее правдоподобным.

– Ты слишком благоразумна, чтобы сбегать с офицером! – воскликнул он с улыбкой.

Была, захотелось добавить Анне. До того, как встретила Гарольда. Если бы он предложил мне убежать с ним… Что ж, у нас всегда останется эта возможность, если не получится решить дело по-хорошему.

– Знаешь, согласно завещанию Артур не теряет свое наследство, если не женится на тебе, – задумчиво проговорил лорд Чизвик.

Анна навострила уши. Вот как раз это она и хотела выяснить, затевая столь неприятный разговор.

– Он просто не сможет свободно распоряжаться им… Ах, да, и фамильный замок он тоже потеряет.

– Как несправедливо, – поежилась Анна. – Вот значит, во сколько меня оценили. А кто же будет распоряжаться имуществом Артура, если не он сам?

– Я, – смущенно пробормотал Чизвик. – Душеприказчиком назначен я…

– Дядя Джордж! – Все свое негодование Анна вложила в этот возглас. – Как вы могли…