Текст книги "Что мы обретаем, становясь старше. О безмятежности"

9. Отношение к смерти и как с этим жить

Безмятежнось – это то, что мы обретаем с возрастом. Девятый шаг к безмятежности состоит в том, чтобы выработать позицию по отношению к последнему пределу жизни, который стремительно приближается. Мы всё чаще сталкиваемся со смертью других людей, которая задевает нас за живое, порой очень сильно, и мы ловим себя на мысли: «по крайней мере, для него все кончено». И если наших родителей больше нет с нами, то становится ясно, что отныне мы в авангарде, и между нами и загробной жизнью больше нет буферных зон.

Что глубоко поразило меня в моей собственной матери, так это ее безмятежность не только по отношению к старости, но даже в большей степени – к смерти. Так было вплоть до самого последнего дня, когда она сказала: «Я знаю, куда иду». Она нисколько не сомневалась, что снова встретится с любимым мужем, моим отцом, который ушел из жизни много лет назад и всегда говорил, что «мы откладываем смерть до последнего». Даже лежа на смертном одре, мой отец сказал своим детям, которые собрались у его постели: «А сейчас я покажу вам, как нужно умирать». Мой отец умер в возрасте восьмидесяти четырех лет, моя мать – в возрасте восьмидесяти восьми лет. Мои бабушка и дедушка дожили до гораздо более преклонного возраста. Это и есть мой предел?

Не только жизнь, но и смерть – это вопрос толкования. Никто точно не знает, что это такое. Должно быть, это и пугает больше всего. Лишь наша интерпретация смерти может служить небольшим утешением. Можно постараться увидеть в ней событие, которое придает жизни смысл, обозначая границу, без которой жизнь не имела бы никакой ценности. Ибо драгоценно лишь то, запас чего ограничен, потому драгоценные камни ценятся больше, чем галька. Поскольку наше время ограничено, мы стремимся к тому, чтобы наша жизнь была похожа на драгоценный камень, который вобрал в себя все прекрасные моменты, которые мы успели собрать за отведенное нам время. Если мы не поймем, насколько коротка жизнь, мы можем бесцельно промотать ее, сделав похожей на серую гальку, состоящую из бесконечной череды безликих событий. Ограниченный срок жизни мотивирует нас по мере сил добиваться чего-то. И если в один прекрасный день расширение границ жизни до бесконечности станет возможным, не исключено, что многие из нас в итоге будут бездействовать в ожидании жизни, ибо зачем взваливать на себя трудную задачу по реализации своего потенциала или даже вытаскивать себя из постели утром, если все это можно бесконечно откладывать на потом?

Но может ли умереть и сама смерть? В 2009 году Нобелевская премия по медицине была присуждена за открытие механизма работы теломеров1313
  Теломеры – концевые участки хромосом. Каждая человеческая клетка содержит хромосомы с ДНК, на конце хромосом расположены 92 теломера, отвечающих за функционирование ДНК. Они имеются у многих эукариот, от людей до одноклеточных простейших. Теломеры действуют как «колпачки», предотвращающие потерю генов на концах хромосом, и при каждой репликации ДНК они укорачиваются. Когда они становятся слишком короткими, клетка перестает обновляться и умирает. Ткань органов начинает изнашиваться, а мы – стареть. Скорость этого процесса отмирания зависит от образа жизни, генетики. Чем больше клеток умирает, тем быстрее ухудшается работа органов, частью которых являлась клетка.


[Закрыть]в живых клетках. Теломеры образуют своеобразный защитный «колпачок» на конце каждой хроматиды1414
  Хромати́да (греч. chroma – цвет, краска и греч. eidos – вид) – структурный элемент хромосомы, формирующийся в интерфазе ядра клетки в результате удвоения хромосомы. Хроматидой называется любая из двух копий молекулы ДНК, вместе составляющих реплицированную хромосому и соединенных своими центромерами. Этот термин используется, пока центромеры остаются в контакте. После разделения хромосом в ходе анафазы митоза или мейоза нити называют дочерними хромосомами. Иными словами, хроматиды являются половинками реплицированных хромосом.


[Закрыть] тем самым предотвращая потерю генов на конце хромосом и позволяя клеткам делиться. По мере нашего старения эти теломеры постепенно изнашиваются, пока деление клеток не прекращается полностью.

Это означает, что разрушение теломер приводит к старению и смерти. Однако теломераза1515
  Теломераза – это фермент-«удлинитель», его функция – достраивать концевые участки линейных молекул ДНК, «пришивая» к ним повторяющиеся нуклеотидные последовательности – теломеры. Клетки, в которых функционирует теломераза (половые, раковые), бессмертны. В обычных (соматических) клетках, из которых в основном и состоит организм, теломераза «не работает», поэтому теломеры при каждом делении клетки укорачиваются, что в конечном итоге приводит к ее гибели. Искусственно индуцированное образование гена одного из компонентов теломеразы (путем введения гена при помощи методов генной инженерии) делает клеточную культуру иммортальной (бессмертной), т. е. способной делиться неограниченно долго.


[Закрыть] «энзим вечной молодости», способна починить изношенные теломеры. Это естественным образом происходит в наших стволовых клетках, так что можно сказать, что они бессмертны. Препараты, содержащие теломеразу, могут искусственно стимулировать процесс восстановления теломеров, и в ближайшем будущем, после проведения достаточного количества опытов на животных, мы можем ожидать первых испытаний таких препаратов на людях. Разве не о вечной молодости человечество мечтало испокон веков? Так в чем же проблема? Лечение теломеразой может непреднамеренно вызвать рак, поскольку будет способствовать бесконечному делению не только здоровых, но и раковых клеток, и это лишь один из возможных побочных эффектов.

Так что смерть может упорно бороться за жизнь. Одна из особенностей загадочной природы смерти, быть может, как раз и заключается в том, что этого механизма и вовсе могло не существовать, если бы он не является разумным и продуктивным элементом эволюционного процесса. Каждое отдельное существо должно умереть, чтобы жизнь в целом могла продолжаться. Это относится не только ко мне, но и ко всем остальным, к каждому живому организму, хотя мы, люди, склонны считать смерть самым бессмысленным аспектом жизни. Смерть прерывает каждую отдельную жизнь, чтобы освободить место для новых организмов, чьи гены будут смешиваться и обновляться снова и снова, чтобы с удвоенной силой реализовывать новые возможности и решать старые проблемы новыми способами, или же вновь потерпеть неудачу. С точки зрения эволюции эта модель гораздо более успешна, чем бесконечное воспроизводство инфузории-туфельки.

Тем не менее, пока смерть существует, окончательное решение остается за каждым из нас, ведь смерть тоже давно осовременилась. Поскольку всё еще существует возможность просто принять смерть как данность – как в предшествующие современной эпохе времена – я выбираю этот вариант. Если же возникнут осложнения, с которыми я буду не в состоянии справиться, я заранее прошу своих родных принять решение за меня. Они знают меня и то, что я предпочел бы в чрезвычайной ситуации. Некоторые из нас дадут более подробные указания, не имея, однако, возможности предвидеть различные варианты развития событий во всех подробностях.

Еще одна возможность – это активное самоубийство. Долгое время этот способ осуждался западной культурой, но со временем становилось всё сложнее осуждать тех, кто избрал для себя этот путь. Эта форма самоубийства может идти рука об руку с пассивной эвтаназией, если мы решим попросить или даже потребовать, чтобы кто-то помог нам уйти из жизни, например, предоставил необходимые для этого средства. И хотя вся ответственность за это решение лежит исключительно на нас, нам следует, во-первых, прислушаться к себе – справедливо ли совершать такое насилие над собой, и не пренебрегаем ли мы при этом внутренним голосом, который может советовать иное; и, во-вторых, подумать о других – возможно, мы не уделили должного внимания тому, что этот шаг может значить для них. Не станет ли наше самоубийство тяжелым духовным и материальным бременем для них? Или же это наша истинная скрытая цель – нагрузить их проблемами и оставить бесконечно гадать, почему мы решили уйти из жизни таким образом? Ибо смерть от самоубийства более, чем другие виды смерти, заставляет живых мучиться от постоянных угрызений совести. Есть ли в этом моя вина? Что я сделал не так? Неужели я что-то упустил из виду? Мог ли я что-то изменить?

Пассивное самоубийство – еще один вариант. Оно основано на личном решении, но не влечет за собой никаких действий, как, например, когда человек перестает есть и пить. Самоубийство также считается пассивным, когда человек хочет прибегнуть к активной эвтаназии, имеющей свои сложности, поскольку при этом другие люди неизбежно будут поставлены в положение, когда им придется взять на себя ответственность за жизнь и смерть. В целях предосторожности тот, кто осуществляет эвтаназию, и тот, кто осознанно на нее идет, должны юридически оформить свою волю и согласие на проведение процедуры, чтобы исключить любые сомнения в том, что смерть пациента была его добровольным выбором и его никто к этому не принуждал, например, с целью получения наследства. Такие правовые нормы, которые уже давно действуют в Нидерландах, кажутся мне разумными. Желание человека умереть должно быть хорошо обдумано и неоднократно подтверждено, чтобы исключить возможность принятия решения в состоянии аффекта. Болезнь должны признать неизлечимой по крайней мере два врача, и только врач может осуществлять эвтаназию.

Подумать о том, как вы хотите уйти из жизни заранее, особенно целесообразно ввиду того, что в наше время существует множество способов сделать это. Впрочем, медитация о смерти была стандартным философским упражнением, еще со времен Пифагора1616
  Пифагор Самосский (около 570–490 гг. до н. э.) – древнегреческий философ, математик и мистик, создатель религиозно-философской школы пифагорейцев. Пифагор среди прочего проповедовал метемпсихоз (учение о переселении душ), вегетарианство, гармонию сфер и др.


[Закрыть]в VI веке до н. э. Цель состояла в том, чтобы проанализировать свою жизнь с точки зрения ее конечного предела и научиться переоценивать и, по возможности, изменять ее. Я сам часто думаю о своем последнем дне и часе, особенно когда засыпаю ночью или ложусь вздремнуть днем. Этот последний момент неизбежно наступит, неизвестно только, каким он будет. Невозможно узнать, где и когда именно вас настигнет смерть, даже если специально к этому готовиться. Но можно, по крайней мере, себе это представить. Зачем? Чтобы преодолеть страх смерти? Я в этом пока не преуспел – смерть всё еще кажется мне чем-то ужасным. Зачем тогда? Для того, чтобы привыкнуть к ее абсолютной неизвестности, и чтобы на контрасте со смертью яснее осознать, что действительно важно для меня в жизни.

Я представляю себе смерть как конец времени, конец света – по крайней мере, для меня. Когда настанет мой последний день, я хочу, чтобы это был самый обычный день, как я люблю. Только в этот день я уже не буду работать. Как обычно, я немного помедитирую в постели, обращаясь к невидимому собеседнику – так проявляется моя религиозность. После долгого душа я сяду за стол и, читая газету, съем миску вкуснейших хлопьев, а затем прогуляюсь до одного из моих любимых кафе, где подают тридцать или сорок сортов кофе. Я возьму кофе с мягким вкусом – Эквадор Вилкабамба из Долины долголетия – и мне, конечно же, захочется стать долгожителем, что подразумевается в названии. На этот раз я закажу к кофе то, чего обычно не ем, например, кусок сладкого вишневого пирога. У меня еще останется немного времени, чтобы навестить «ближайших родственников» того вида, к которому я пока еще принадлежу. Я пойду в зоопарк посмотреть на приматов, удивляясь тому, как много у нас общего, и как поначалу незаметные различия постепенно стали отличительными чертами – только подумайте о той неустанной, исключительно человеческой жажде познать неизвестное, которая заставляет нас исследовать мир, и о нашей неисчерпаемой готовности исследовать новые возможности в жизни.

Всё это я сделаю в одиночестве. Затем настанет очередь моей семьи. Я заранее приглашу двух своих старших сыновей, братьев, сестер и друзей, чтобы попрощаться. Хотя я и не упоминал об этом, я знаю, как невероятно тяжело говорить с кем-то в последний раз, зная, что он действительно последний – мне не раз приходилось проходить через это. Потом мы с младшим сыном в последний раз устроим мужской ланч, который мы всегда называли «му-ла». Мы приготовим еду для настоящих мужчин, которую я ел в родной Баварии, но трапеза будет куда скромнее, чем в песне Жака Бреля 1964 года «Le dernier repas». Я лишь надеюсь, что грядущее расставание не испортит нам аппетит, впрочем, как и подобает семье философа, мы уже не раз говорили о смерти. С моей дочерью я в последний раз почитаю Оскара Уайльда, ей нравится читать вместе, мы сейчас остановились на «Веере леди Уиндермир».

Как и Уайльд, я сожалею лишь о тех грехах, которые не совершил. Быть может, в моей жизни было слишком мало приключений, но зато мне посчастливилось сделать множество прекрасных вещей вместе с женщиной моей жизни, именно с ней я хочу провести последние часы своей жизни. Моя последняя ночь будет принадлежать только нам двоим. Мы вместе уснем, и, надеюсь, я не забуду вовремя произнести свои прощальные слова или хотя бы подумать о них: «это была чудесная жизнь» или (что я люблю повторять) «спасибо, Господи, что ты сделал мою жизнь такой прекрасной!».

Кто для меня «Господь»? Я не знаю. Просто я всегда чувствовал, что нечто гораздо большее, чем я, дало мне жизнь и направляло меня на моем пути. Это космическая сила? Даже если это и так, я ни на секунду не верю, что она знает, что делает. И вот еще одна мысль: а что, если нас обволакивает и увлекает за собой бескрайний океан, простирающийся бесконечно далеко за пределы нашей жизни, и что, если в тот момент, когда одно пространство смыкается, тут же открывается другое?

10. Размышления о возможной жизни после смерти

На этом этапе жизни мы нередко начинаем размышлять о метафизическом1717
  Метафизика – это философское учение о предельных, сверхопытных, сущностных принципах и началах бытия, познания, человека, культуры. Метафизическая мысль есть мышление, охватывающее своими понятиями и целое, и мышление о нем, и знания человека о самом себе. В истории философской мысли понятие метафизика нередко выступало в качестве синонима философии, поскольку метафизика – центральное учение всей философии, в которой ставятся фундаментальные предельные вопросы, касающиеся бытия человека в мире. Этимология (происхождение) слова «метафизика» означает «то, что после физики».
  Дело в том, что среди сочинений Аристотеля были и такие, в которых, как отмечал и сам мыслитель, излагалась «первая философия», т. е. ставились вопросы о сущем в целом и сущем как таковом, о бытии сущего. Отчасти эти трактаты содержали те же вопросы, что и известный курс лекций по такой дисциплине как «физика», однако было ясно и то, что в первой философии Аристотель рассматривал нечто более принципиальное и более общее. Поэтому ее нельзя было попросту поместить в физику, а можно было поставить рядом с физикой, за ней, после (греч. «мета»). Иногда это понятие встречается и в несколько ином употреблении: метафизика также может обозначать метод, способ исследования мира, в этом смысле она противопоставляется диалектике.


[Закрыть] измерении жизни. Совсем не обязательно, что оно находится «вне природы» (meta ta physika – так назвали одну из работ Аристотеля после его смерти). Это вполне может быть и космическая природа «здесь и сейчас», которая невообразимо превосходит любые мыслимые пределы. Безмятежность – это ощущение и знание того, что нас нежно баюкает на руках бесконечность, и то, как мы называем эту «бесконечность», совершенно не имеет значения. Куда важнее примириться под конец жизни со своей смертностью и, может быть, даже поверить в то, что мы являемся частицей большего целого, как ребенок верит в то, что он часть мира, который его окружает. Именно такое отношение сейчас требуется, едва ли у нас есть другой выбор.

Смерть – это проводник в трансцендентное, будь то в религиозном или светском смысле. Неважно, как всё обстоит на самом деле, в конце концов, это не вопрос уверенности, которой никто из нас всё равно не сможет достичь, а скорее интерпретации, которая у каждого из нас своя – она может быть основана на правдоподобности (т. е. должна иметь смысл) или на эстетике (должна быть красивой). Таким образом, вера в трансцендентное может стать правдой жизни человека. Десятый шаг к безмятежности заключается в том, чтобы открыть свою жизнь бесконечному измерению, выходящему за пределы конечности, или, по крайней мере, представить себе эту возможность. Это позволит нам в момент нашей величайшей уязвимости почувствовать себя в безопасности в мире смысла, всеобъемлющая полнота которого изгоняет бессмысленность далеко за рамки «здесь и сейчас». Если, конечно, мы не предпочитаем считать саму уязвимость фундаментальной правдой жизни.

Смысл и общее значение, о которых идет речь, очевидно, имеют наиболее всеобъемлющий характер, соединяя конечность с бесконечностью. На протяжении всей нашей жизни мы интуитивно ощущаем присутствие этой всеобъемлющей полноты смысла – в моменты экстаза, неистовой страсти, эмоционального подъема, интеллектуального и творческого озарения, когда мы увлечены беседой или чтением, полностью поглощены игрой или деятельностью, когда мы «в ударе» или, напротив, крепко спим. Во всех этих состояниях мы склонны забываться, терять счет времени и чувствовать себя частицей вселенной. Мы часто называем такой опыт религиозным, и наши ощущения при этом настолько интенсивны, что надолго остаются в нашей памяти. Один только прилив энергии, который мы испытываем в такие моменты, свидетельствует о том, что мы, возможно, соприкоснулись с самой сутью жизни, которая значительно превосходит наше «Я» и его жизненный цикл.

Об этом свидетельствует любой значимый опыт, связанный с чувствами, духом или разумом. В конце жизни становится ясно, что именно энергия в ее различных формах отличает живое тело от мертвого, которое она вот-вот покинет. Я ни в коем случае не хочу, чтобы «энергию» воспринимали как таинственную и неуловимую силу, совсем наоборот, это нечто хорошо изученное и поддающееся измерению в своих различных проявлениях: тепловая энергия, электроэнергия, кинетическая энергия. Во всяком случае, к этим видам энергии применим открытый в 1847 году и пока не опровергнутый закон сохранения энергии Германа Людвига фон Гельмгольца1818
  Герман Людвиг Фердинанд фон Гельмгольц (1821–1894) – немецкий ученый, иностранный член-корреспондент Петербургской АН (1868). Автор фундаментальных трудов по физике, биофизике, физиологии, психологии. Впервые (1847) математически обосновал закон сохранения энергии, показав его всеобщий характер. Разработал термодинамическую теорию химических процессов, ввел понятия свободной и связанной энергий. Заложил основы теорий вихревого движения жидкости и аномальной дисперсии. Автор основополагающих трудов по физиологии слуха и зрения. Обнаружил и измерил теплообразование в мышцах, изучил процесс сокращения мышц, измерил скорость распространения нервного импульса. Сторонник физиологического идеализма.


[Закрыть] энергию можно преобразовать из одной формы в другую, но не уничтожить. Это значит, что энергия не исчезает. «Душа», которую все культуры (за исключением нашей современной) считали бессмертной, может быть ничем иным, как еще одним названием «энергии». Смерть доказывает, что этот важнейший компонент, изначально присущий каждому живому организму и дающий ему жизнь, в конце отделяется от тела и улетает. Но куда? Что происходит с умирающими?

Жизненная энергия в любом случае сохраняется, поскольку ни один квант не исчезает бесследно, но она не находится в каком-то конкретном месте. Даже на уровне нашего тела смерть кажется невозможной: все атомы и молекулы рано или поздно превращаются в новые атомные и молекулярные структуры, ни одна из этих частиц не превращается в ничто. Тело перестает существовать в его нынешнем виде, но все его компоненты трансформируются в новую форму. Возможно, то же самое происходит с энергией души, и поскольку энергия не стареет, наши души могут оставаться вечно молодыми в наших стареющих телах.

Мы стареем снаружи, но не внутри, прямо как в романе Оскара Уайльда «Портрет Дориана Грея»: стареет портрет Дориана Грея, а сам он остается молодым. В реальной жизни портрет можно соотнести с телом, которое мы видим в зеркале. Оно стареет по мере того, как истощает свой запас энергии, что ощущается как растущая слабость. Но это относится лишь к внешней оболочке – нашему телу, в то время как сама энергия, наша сущность и то, что можно назвать «душой – не подвержено старению. Она остается вечно молодой, но в совершенно иной форме.

Даже после смерти? Можно представить себе, как капля нашей энергии возвращается в океан космической энергии, чтобы наполнить потом новые формы жизни. Таким образом, умершие могут вновь возродиться в других людях, организмах и вещах – вечный круговорот жизни. Можно ли считать это переселением души? Возможно, пусть и в несколько иной форме. Пока мы не видели полноценного перерождения личности, и даже в эпоху клонирования вряд ли можно ожидать, что это произойдет в ближайшее время. Тем не менее, мы вполне можем представить себе, как от энергетического поля отделяется частица и перерождается, обретая новую форму из плоти и крови. Словно при пробуждении ото сна, воспоминания о прошлой жизни могут неожиданно возникнуть в другом теле, и когда некоторые из нас замечают за собой такое, они думают, что были кем-то другим «в прошлой жизни».

И как только рождается новое «Я», мы снова начинаем гадать и изумляться. Атомы не могут изумляться, на это способна только та особенная комбинация атомов, которая в один прекрасный день скажет о себе «Я». Я представляю себе, как буду удивляться всем явлениям и сложностям жизни до самого последнего вздоха, пока мое «Я» не покинет мое тело, а затем в другой момент времени иная комбинация атомов и молекул снова скажет «Я», но это будет уже не то же самое «Я». Может ли на самом деле существовать другая жизнь, жизнь после смерти, после того, как мы перестали существовать в нашем нынешнем воплощении? Можем ли мы действительно воссоединиться с нашими близкими (и, к несчастью, со всеми остальными) в другой энергетической форме? Есть некоторые основания полагать, что это возможно. Тем не менее, вера в то (вопреки убеждению наших современников), что жизнь в итоге не превратится в ничто, а скорее трансформируется в нечто иное и гораздо большее – всего лишь предположение, хотя это и единственный вид трансгуманизма1919
  Трансгуманизм (от лат. trans – сквозь, через, за и homo – человек) – философская концепция, а также международное движение, поддерживающие использование достижений науки и технологии для улучшения умственных и физических возможностей человека с целью устранения тех аспектов человеческого существования, которые трансгуманисты считают нежелательными: страданий, болезней, старения и даже смерти. Трансгуманисты изучают возможности и последствия применения таких технологий, опасности и преимущества их использования.


[Закрыть] имеющий большое будущее и совершенно не требующий применения футуристических технологий. Выход за пределы человеческих возможностей происходит сейчас и происходил всегда – это и есть смерть.

Но для чего всё это нужно? В чём смысл существования? Если предположить, что энергия – суть бытия, а сущность энергии – это множество содержащихся в ней возможностей, то из этого следует, что смысл бытия может состоять в реализации всех возможностей без стремления к какой-то конкретной цели, и так до бесконечности. А если этот процесс когда-нибудь завершится, то всё начнется заново. Соответственно, смысл жизни может заключаться в реализации человеком всех потенциально доступных ему возможностей – по одной или нескольку на каждого, ибо продолжительность нашей жизни слишком коротка, чтобы успеть больше. Человеческое существование можно считать плодом воображения природы. Пожалуй, даже плодом больного воображения. И от этого еще больше хочется наслаждаться этим парадоксальным и уникальным феноменом, исследовать весь диапазон его возможностей и наполнять его конкретным содержанием.

Возможно, смысл жизни каждого отдельного человека заключается в том, чтобы внести свой вклад, каким бы ничтожным он нам ни казался, в реализацию всех потенциальных возможностей человечества. Я – одна из возможностей обогатить жизнь. Вот в чём смысл моего существование от первого до последнего вздоха. И это относится ко всем нам. Опыт каждого отдельного человека важен с точки зрения целого: процесс эволюции двигают вперед бесчисленные попытки отдельных людей реализовать свои возможности.

Испытанное в маленьком масштабе можно начать применять в больших масштабах. Так, например, происходит изучение туристических направлений множеством отдельных туристов: каждый из них исследует один или несколько маршрутов, делясь своим опытом с другими, и вскоре уже все знают, куда стоит поехать, а куда – нет.

Если воспринимать смерть как путь в другую жизнь, то она даже может показаться красивой и позитивной. И, кто знает, может быть, это всего лишь переход от бодрствования ко сну. В жизни не всегда просто переключаться из одного состояния в другое. Только в самом конце, когда нас одолевает «невыносимая усталость от бытия», всё неожиданно начинает получаться гладко и легко. Сейчас самое время поверить в то, что не вся жизнь заканчивается смертью, а только жизнь, прожитая в нынешнем теле. Нашей жизни просто нужно восстановить силы перед следующим воплощением, погрузившись в сон бытия – смерть. Так же как и обычный сон может исцелять организм, сон бытия тоже исцеляет травмы жизни перед тем, как она начнется заново. То, что мы не успели сделать в этой жизни, теперь можно с чистой совестью возложить на следующую, что позволит нам обрести состояние безмятежного покоя уже по ту сторону великой границы. Возможность рассчитывать на другое, новое воплощение по мере того, как мы стареем, избавляет нас от гнетущего ощущения, что мы должны всё успеть сделать за один единственный отпущенный нам срок. А что, если на самом деле всё окажется иначе? Что ж, тогда, по крайней мере, эта – наша единственная – жизнь будет прекрасна.