Текст книги "Изумрудные ночи"

– Скажем так – скоро я буду знать, чего именно я хочу, – улыбнулся он и взял ее руки в свои ладони. Женщины не раз задавали ему подобные вопросы, и он знал, как избежать скрытой в них ловушки. – Я не могу позволить себе слишком увлечься. – Его голос звучал ровно, словно он говорил о погоде. – Это только все усложнит. Бетани высвободила руки и прижала ладони к пылающим щекам.

– Да, конечно. Я чувствую то же самое. Наверное, я повела себя так из… любопытства.

– Из любопытства? – усмехнулся Трейс. – Так это было лишь удовлетворением любопытства?

– Конечно! Не думаешь же ты, что за этим кроется что-то еще! – воскликнула Бетани.

– Мужчина никогда не знает, что на уме у женщины, – пробормотал Трейс. – Конечно, дорогая Бетани, я не придаю значения этим мимолетным поцелуям и рад, что и ты так же относишься к ним.

Бетани отступила назад и постаралась улыбнуться.

– Теперь, когда мы все выяснили, пора возвращаться, к костру. Папа, должно быть, недоумевает, куда мы исчезли.

– И не только он один, – заметил Трейс, когда Бетани отошла от него.

Глава 9

Сосредоточившись на вьющейся впереди дороге, измученная до полусмерти, Бетани почти не обращала внимания на пасущихся на обочине лам и коз. На горизонте показалась церковь, парными пилонами напомнившая Бетани здания испанских католических миссий в Калифорнии. За церковью высились покрытые снегом горные вершины, сверкавшие на солнце.

– Священная долина инков, – сказал Бентуорт. – До Куско осталось всего несколько миль. Мы в самом сердце древней империи!

Бетани не увидела в пейзаже ничего имперского. Она изнемогала от желания погрузиться в горячую ванну и переночевать в нормальном доме, а не в жалкой хижине, кишащей морскими свинками. Но когда дорога повернула к вершине большого холма, у Бетани перехватило дыхание от восторга.

Внизу, в долине, раскинулся Куско, прямо под стенами древней испанской крепости. Дома громоздились в кажущемся беспорядке, а в центре города высился собор, построенный на фундаменте святого для инков храма Солнца.

Чтобы попасть в город, нужно было проехать через каменный мост. Бетани попыталась представить себе, как выглядел Куско во времена правления инков, когда кругом не было ничего, кроме покрытых соломой хижин.

Были ли улицы города украшены статуями из серебра и золота? Или все драгоценности хранились в казне, а доставали их только по торжественным случаям? Жители, должно быть, носили яркие одежды из шерсти ламы, а головы их украшали пышные уборы из птичьих перьев. В какой-то момент Бетани показалось, что она видит гладкие стены покрытого золотом храма Солнца.

Однако реальность оказалась слишком далекой от ее фантазий. Куско был самым отвратительным городом из всех виденных Бетани. Ей пришлось закрыть нос надушенным платком, чтобы не задохнуться от запаха нечистот и помоев, заливавших улицы. Возле рынка были свалены в кучу гниющие туши мертвых животных, тогда как рядом не прекращалась торговля. Жирные мухи свободно перелетали с падали на спелые фрукты.

Каменные мостовые, покрытые слоем жидкой, зловонной грязи, были настолько скользкими, что у мулов разъезжались копыта. Извилистые улочки струились между невысокими домами, построенными на древних фундаментах. Чтобы скрыть прошлое инков, завоеватели старательно забелили старую кладку, но в результате землетрясений побелка во многих местах отвалилась, обнажив великолепные фрески и резьбу по камню. Землетрясения случались здесь довольно часто, но целыми оставались только те дома, которые стояли на месте построек инков.

– Восхитительно! – воскликнул профессор Брейсфилд; заметив обнажившийся древний фундамент.

Бетани не могла понять, что восхитительного можно найти в таком грязном городе. Да, архитектура была великолепна, а жители весьма колоритны в своих ярких национальных нарядах, но в целом впечатление было довольно убогое.

Поймав на себе саркастический взгляд Трейса, Бетани выпрямилась в седле и убрала платок от бледного лица. Разве он поверит, что она сможет выдержать предстоящие испытания, если заметит, что ей стало плохо от какой-то вони? Однако при этом она нечаянно ослабила поводья, и упрямый мул тут же остановился.

– Пошел! – прикрикнула на него Бетани. Животное рванулось, его копыта заскользили в грязи. Бетани не удержалась на резко наклонившемся муле и с хлюпаньем свалилась в глубокую лужу. Не выпуская поводьев, она попыталась встать, но поскользнулась и снова упала, утягивая за собой мула.

– Черт побери, да отпусти ты его! – закричал Трейс. Он спешился и буквально вырвал поводья из рук Бетани. Обретшее свободу животное пустилось в галоп, но тут же столкнулось с мулом Трейса. Шарахаясь друг от друга, животные попытались разойтись на узкой улочке и в результате бросились в разные стороны.

Бетани едва слышала проклятия Трейса, испуганные гласы и чей-то смех. Кто мог смеяться? Бентуорт? Это не имело сейчас никакого значения. Цепляясь за покрытые слизью камни, она попыталась подняться на ноги, но вскоре поняла, что не в состоянии этого сделать. Ее руки, одежда, а вскоре и лицо покрылись отвратительно пахнущей жижей, каблуки разъезжались в стороны, как копыта мула. Кто-то схватил ее сзади за талию и поднял вверх.

– Успокойся, – загремел в ее ушах голос Трейса. – Ты снова упадешь, если будешь продолжать барахтаться.

Бетани понимала, что его слова справедливы, но мысль о том, что Трейс снова спасает ее, показалась ей непереносимой, и она попыталась подняться на ноги самостоятельно.

К сожалению, Трейс действительно оказался прав: устоять по колено в грязи на круглых камнях было невозможно. Измазавшись по самую макушку, Бетани наконец замерла, ухватив Трейса за руку. Затем она медленно села. Он потянул ее вверх, и она встала на ноги. Трейс смотрел на нее и кусал губы, чтобы не рассмеяться.

– Теперь вы довольны, мисс Брейсфилд? – спросил он.

– Нет, мистер Тейлор, – гордо ответила она, игнорируя исходящее от ее одежды зловоние. – Мне все это не нравится. Кроме того, я страшно испачкалась. Если вдруг вам придет в голову предложить мне помощь, я обещаю не отказываться от нее.

– К вашим услугам, мисс Брейсфилд, – задыхаясь от сдерживаемого хохота, поклонился Трейс.

Бетани сделала вид, что не замечает его веселья.

– Проклятое животное! – прокричала она вслед убежавшему мулу и принялась вытирать руки об одежду. Это было совершенно бесполезное занятие, так как ее одежда была не менее грязна. – О-о-о! – застонала Бетани.

– Вот, возьми. – Трейс снял с шеи платок и протянул ей. – Можешь вытереть им руки.

– Бетани! – По улице бежал испуганный профессор Брейсфилд. – Бетани, что с тобой случилось? Ты ничего себе не сломала?

– Нет, пострадала только моя гордость, – с горечью призналась ему дочь. – Не подходи ко мне близко, папа. От меня пахнет не самым лучшим образом.

Профессор сморщил нос, но храбро сделал еще один шаг вперед.

– Ничего, ничего, я это вынесу.

Трейс посмотрел на профессора и предложил:

– Давайте я отведу мисс Брейсфилд к одному моему знакомому. У него отличные римские бани. Вы сможете присоединиться к нам позже, когда уладите дела с городскими властями. Кстати, этот человек прекрасно разбирается в культуре инков.

– Ну, я не знаю, – засомневался Брейсфилд. Но тут в разговор вмешался Бентуорт:

– Вы говорите о синьоре Бертолли? Конечно, Тейлор, это прекрасное решение всех проблем! Я и сам хотел предложить остановиться у него. – Бентуорт повернулся к профессору: – Синьор Бертолли – итальянский торговец. Он уже много лет живет в Куско и славится своим гостеприимством. У него нам будет гораздо удобнее, чем в любой гостинице. – Бентуорт вновь повернулся к Трейсу и, зажав нос платком, добавил: – Думаю, будет действительно правильно, если вы с Бетани отправитесь туда первыми, а мы с Брейсфилдом присоединимся к вам позже.

Мнения Бетани никто не спрашивал, и это только усиливало ее раздражение. Но стоило ей сделать попытку заговорить и объявить о своем нежелании оставаться наедине с Трейсом Тейлором, как тот немедленно наклонился к ее уху и прошептал:

– Боитесь остаться со мной, мисс Брейсфилд? Обещаю не терять над собой контроля и не притрагиваться к вам, по крайней мере, пока вы не примете ванну.

Испытывая мучительную смесь злости и стыда, Бетани бросила на Трейса уничижительный взгляд.

– Мистер Тейлор, я не хочу появляться в таком виде на пороге дома совершенно незнакомого мне человека! – Трейс только пожал плечами:

– Для меня синьор Бертолли вовсе не незнакомый человек. А вы можете не разговаривать с ним, если стесняетесь. Говорить буду я. Если хотите, кивайте в подходящих местах.

– Очень мило предложить мне это! – недовольно фыркнула Бетани. – Постараюсь не мешать вам.

– Хорошо. Садитесь на своего мула, и мы…

– Ни за что больше не сяду сегодня на него!

– Тогда пойдем пешком, – согласился Трейс. – Идите за мной, мисс Брейсфилд. Скоро вы почувствуете себя намного лучше.

Следуя за Трейсом по узким улочкам, Бетани получила прекрасную возможность познакомиться с городом. В неровной мостовой не хватало многих камней, и идти по ней было ничуть не легче, чем ехать по горной дороге верхом на муле. Однако Бетани все же удалось заметить, что большинство домов, построенных на древних фундаментах, были в испанском стиле.

Несмотря на идущих в поводу двух мулов, Трейс шел довольно быстро, и Бетани едва поспевала за ним.

– Мы почти пришли, – вдруг сказал он, указывая на большой дом, стоявший на вершине холма.

Рассматривая причудливое, но изысканно-гармоничное сочетание из мрамора и природного камня, Бетани подумала, что это строение скорее можно было бы назвать дворцом. Дом был окружен ухоженным садом, в котором цвели экзотические цветы и били фонтаны.

В отчаянии оглядев свой непрезентабельный наряд, Бетани вздохнула и посмотрела на Трейса.

– Ты не можешь представить меня хозяину в таком виде. Это оскорбительно для меня!

– Поверь, Бертолли не обратит на это внимания, – заверил ее Трейс, с трудом удерживая мулов. – Идем.

– Но, очевидно, он весьма важный человек, а я выгляжу как… как нищенка! Он не пустит меня на порог! – Трейс начал терять терпение:

– Я знаю Бертолли, он все поймет. Но, если хочешь, можешь проскользнуть через черный ход.

– Трейс Тейлор, если ты думаешь, что я позволю обращаться с собой как с дешевой…

– Прошу, не продолжай, – перебил он. – Я уже догадался, что ты хочешь сказать. Неужели ты думаешь, что кроме тебя никто не падал с мулов? Или ты считаешь, что синьор Бертолли не сможет отличить тебя, даже в таком виде, от уличной попрошайки? А теперь выбирай: или ты идешь со мной, или остаешься здесь, и я пришлю за тобой слуг.

– Я пойду с тобой, – недовольно пробормотала Бетани.

На его лице появилась удовлетворенная улыбка.

– Да, Бетани Брейсфилд, ты сделала правильный выбор и не пожалеешь об этом!

Бетани не успела выяснить у него, какой смысл таился в этой фразе, так как Трейс начал быстро подниматься по крутой дороге. Почуяв скорую еду и отдых, мулы перестали упираться и послушно семенили следом. Бетани замыкала процессию. Наконец Трейс отдал мулов спешащему навстречу слуге, взял Бетани за руку и провел в просторную, отделанную мрамором прихожую.

Синьор Бертолли действительно оказался весьма милым и невероятно гостеприимным человеком. Он тут же распорядился, чтобы Бетани была приготовлена ванна, и радостно взмахнул руками, услышав просьбу Трейса предоставить им ночлег.

– Конечно! Тейлор, да я просто настаиваю на этом! Вы всегда желанный гость в моем доме, я неоднократно вам об этом говорил. – Он повернулся и поклонился Бетани: – А очаровательная синьорина окажет мне честь, если останется. – Он хлопнул в ладоши, и служанка-индианка мгновенно появилась перед гостями. – Мартина проводит вас в бани и достанет из вашего багажа чистую одежду. Прошу вас, чувствуйте себя как дома.

Бетани неуверенно посмотрела на Трейса.

– Я буду ждать тебя здесь, – улыбнулся он и добавил: – Если только ты не хочешь, чтобы я потер тебе спинку.

– Спасибо за предложение, но я справлюсь сама.

– Ну, – с самым невинным видом пожал плечами Трейс, – если ты действительно не хочешь…

– Спасибо, нет! – Бетани резко повернулась и поспешно вышла вслед за служанкой, чувствуя на себе не только насмешливый взгляд Трейса, но и удивленный взгляд синьора Бертолли.

Как посмел Трейс так фамильярно разговаривать с ней, да еще в присутствии постороннего человека! Ему определенно нравится выводить ее из себя!

Но раздражение Бетани прошло, как только она оказалась в римских банях синьора Бертолли. Мраморные ступени вели к большому бассейну, наполненному теплой водой. По краям стояли широкие корзины с подогретыми полотенцами и душистым мылом. Высокие потолки и увитые зеленью стены создавали впечатление, что бани находятся под открытым небом.

– Как красиво! – воскликнула очарованная девушка. Мартина улыбнулась и сказала что-то на непонятном Бетани языке. Затем на ломаном испанском она предложила ей раздеться и протянула большое полотенце. Как только служанка ушла, забрав грязную одежду, Бетани отложила полотенце и медленно опустилась в воду. Она закрыла глаза и глубоко вздохнула, испытывая величайшее наслаждение. Намокшие пряди волос рассыпались по плечам и щекотали ей спину. Бетани погрузилась с головой, после чего щедро намылила волосы взятым из корзины мылом.

Прошло довольно много времени, прежде чем вернулась Мартина с чистой одеждой. Вместо прежних брюк и рубашки она принесла из багажа Бетани блузку и юбку, купленные в Уанкайо.

– Но… – хотела возразить Бетани, но передумала. Почему бы ей не обновить эту одежду? Иначе зачем она ее купила? Тем более что яркий наряд был очень уместен в древнем индейском городе. Бетани поняла, что поступила правильно, когда, спустившись в большую гостиную – огромную комнату с отделанным мрамором камином и множеством удобных кресел, – увидела восторг в глазах отца.

– Бетани! – воскликнул профессор Брейсфилд, заметив ее в дверях. – В этом наряде ты выглядишь просто восхитительно!

Нисколько не смутившись под столь же восторженными взглядами других мужчин, присутствовавших в комнате, Бетани подошла к камину. Синьор Бертолли вышел вперед, чтобы поприветствовать ее.

– Рад снова видеть вас, синьорина! Надеюсь, вам все понравилось?

– Да, благодарю вас, синьор Бертолли. Все было великолепно. Мартина очень помогла мне.

В этот момент Бетани краем глаза заметила Трейса Тейлора. Он смотрел на нее по обыкновению насмешливо, но Бетани мысленно пообещала себя, что не позволит Трейсу испортить ей такой прекрасный вечер. Мартина тщательно расчесала и уложила ее волосы, тонкая ткань блузки и юбки приятно ощущалась на чистом теле. Бетани давно не чувствовала себя такой красивой, и никакой Трейс Тейлор не сможет помешать ей наслаждаться жизнью!

Синьор Бертолли сел за длинный стол, посадив по правую руку Бетани, а по левую – Трейса. Гостиная освещалась свечами в высоких подсвечниках, отчего старинный фарфор и столовое серебро красиво мерцали и переливались. Гостям предложили большое количество блюд, некоторые из которых были им известны, некоторые же оказались весьма экзотическими. Бетани попробовала всего понемногу. Слуга следил за тем, чтобы ее бокал не пустовал; великолепное вино было холодным и приятным на вкус, и к концу вечера Бетани чувствовала себя на седьмом небе.

Глядя на синьора Бертолли, она подумала, что, хотя хозяин дома не очень молод и немного полноват, он все еще остается весьма привлекательным мужчиной с красивыми белыми зубами и густыми иссиня-черными волосами. Кроме того, Бетани видела, что он искренне наслаждался ее обществом и весело смеялся над ее комментариями по поводу их путешествия до Куско.

– Значит, синьорина, – широко улыбнулся он, – вы перебежали через мост быстрее всех остальных? – Бетани кивнула:

– Да, хотя идея принадлежала не мне, а моему мулу. – Она посмотрела на Трейса и добавила: – Правда, некоторые не придали этому никакого значения. Не так ли, мистер Тейлор?

Тот взглянул на нее и, улыбаясь, ответил:

– Вы ошибаетесь, если думаете, что именно я не придал этому значения. Ведь если бы мул не перетащил вас через мост, это пришлось бы делать мне.

– Не все же такие смелые, как вы. – Бетани кокетливо посмотрела на Трейса через стекло своего бокала.

Она испытывала неуемное желание уколоть его, вывести из себя. Возможно, это объяснялось действием вина, а может, желанием стереть насмешливую улыбку с его лица.

Сделав еще глоток вина, Бетани продолжила:

– Мистер Тейлор, вы производите впечатление человека, привыкшего к опасностям и жестокости. Ваше оружие всегда при вас, как у настоящего бандита. Но можно ли быть уверенной, что ваши портреты с обещанием вознаграждения за поимку не развешаны по всей Америке? Боюсь, что это именно так и есть.

Выражение лица Трейса не изменилось, только рот сжался в тонкую прямую линию.

– Я противник споров, мисс Брейсфилд, но сейчас готов спорить, что до сегодняшнего дня вы никогда не выпивали больше одного бокала.

– А вы, видимо, пьете вино бутылками? – Бетани нарочито громко засмеялась.

Зачем она это сказала? Почему не может остановиться? Она видела, что отец недовольно поглядывает на нее, а синьор Бертолли и Бентуорт смущенно улыбаются. Но Бетани уже закусила удила. Она наклонилась вперед и, игнорируя предостерегающий взгляд Трейса, громко спросила:

– Думаю, в вашей жизни много мрачных тайн, мистер Тейлор. Я не ошиблась?

Ни один мускул не дрогнул в лице Трейса.

– Возможно, мисс Брейсфилд, – сказал он. – Но если я расскажу о них, они перестанут быть тайнами.

Это нельзя было считать ответом, но Бетани не была уверена, что добивалась действительно правдивого ответа. Чего она ждала? Исповеди? Признания прошлых ошибок? Или просто хотела заставить его почувствовать себя не в своей тарелке, отомстить за то, что он постоянно ставил ее в неловкое положение? Однако в результате в неловком положении оказались все сидящие за столом, за исключением Трейса Тейлора!

К счастью, синьор Бертолли поспешил сменить тему разговора и спросил Бентуорта, не слышал ли тот о других затерянных поселениях инков. За столом тут же началась оживленная дискуссия о том, сколько золота может быть в Вилкапампе. Бетани усердно делала вид, что слушает, однако не спускала глаз с Трейса.

Она понимала, что ее поведение было вызывающим, но извиняться не собиралась. С какой стати? Трейс никогда не просил прощения за то, что говорил или как поступал с ней. Ее щеки вспыхнули, стоило ей вспомнить, как легко он получил от нее поцелуй. Догадался ли он, что она ответила ему не из любопытства, а потому, что хотела, чтобы он продолжал целовать ее? Дай Бог, чтобы он думал, будто во всем виноваты скука и любопытство. Бетани было стыдно признаться, что ее влечет к Трейсу, особенно после того, как она увидела его занимающимся любовью в Уанкайо.

Но когда она в очередной раз посмотрела на него, то поняла, что ее истинные чувства не являются для него секретом. Делая вид, что равнодушна к нему, она обманывала только себя. Эта мысль окончательно лишила Бетани сил, и она поднялась из-за стола.

– Джентльмены, оставляю вас в компании ваших сигар и бренди.

– Осмелюсь заметить, синьорина, терраса моего дома необычайно живописна в лунном свете, – сказал синьор Бертолли. – Древние инки обожествляли луну и называли серебро «слезами луны».

Бетани улыбнулась:

– Какая красивая легенда. Я вспомню о ней, когда буду осматривать ваш сад.

Но когда она вышла на каменную террасу, то все ее мысли были не о легенде, а о Стивене Авериле. Бетани вспоминала его красивое лицо, светлые густые волосы и мальчишескую улыбку. Обычно он приходил к ней по вечерам, и она еще долгие несколько месяцев после разрыва продолжала поглядывать на часы в половине восьмого: именно в этот час он наносил ей визит. Даже теперь она иногда ловила себя на том, что ждет, когда он постучит в дверь. Вернее, это происходило с ней до того момента, как она повстречала Трейса Тейлора. Постепенно лицо Стивена стиралось из памяти Бетани, и его место занимало лицо Трейса. Почему это происходило? Почему именно Трейс должен был вытеснить из ее сердца первую любовь?

Ночной ветерок быстро охладил разгоряченную вином Бетани. Почувствовав, что замерзает, она обхватила себя руками. Повернувшись, чтобы направиться в дом, Бетани тут же увидела, что к ней приближается Трейс Тейлор. Несмотря на темноту, она без труда узнала его: эту изящную, немного ленивую походку невозможно было спутать ни с чьей.

Сердце ее гулко забилось, а в душе родилось запоздалое раскаяние в том, что она выпила слишком много вина и неизвестно зачем пыталась вывести Трейса из себя.

– Гуляете в одиночестве, мисс Брейсфилд? – Он остановился прямо перед ней. – Уверен, вы знали, что я буду искать вас.

– Конечно, разве вы можете упустить возможность расквитаться со мной за то, что я посмела высказать свои мысли. Вы ведь именно поэтому пришли сюда?

Бетани сделала шаг назад и прижалась к балюстраде. Её пугала близость Трейса, но убежать в дом не было сил. А может быть, любопытство пересилило страх?

– Чего вы хотите? – спросила она.

– Почему вы решили, что я чего-то хочу от вас? – Тейлор удивленно поднял одну бровь и подошел еще ближе. Бетани с трудом выдержала его взгляд.

– Потому что в противном случае вас бы здесь не было.

– О да, ты права, Бетани Брейсфилд. – Теперь он стоял так близко, что Бетани слышала его дыхание. Она попыталась улыбнуться.

– Мне холодно. Не могли бы мы поговорить там, где теплее?

– Здесь прекрасное место.

– А если нас кто-то услышит? – Она нервно скосила глаза, увидев, что он уперся одной рукой о балюстраду.

– Мне на это наплевать.

– А мне нет. Простите, но я возвращаюсь в дом. – Трейс схватил ее за запястье и, не давая вырваться, прижал к балюстраде.

– О нет, Бетани Брейсфилд, так просто тебе не уйти. – Его голос звучал тихо, но в нем слышалась скрытая ярость. – Ты хотела услышать от меня правду? Так вот, в моем прошлом действительно много тайн. А еще больше их в моем будущем. Кто знает, может быть, ты – моя будущая тайна? – Последние слова Трейс произнес шепотом, наклоняясь все ближе и ближе к ее губам. В какой-то момент их губы соединились, и Бетани не успела произнести ни слова.

Прижатая телом Трейса к холодным каменным перилам, она не могла пошевелиться и уклониться от поцелуя, которым Трейс решил наказать ее. Никогда Бетани не испытывала ничего подобного: поцелуй был жестким и требовательным. Она чувствовала, как сильно бьется сердце Трейса. На этот раз он не был ни нежен, ни медлителен. Нет, его язык грубо вторгся в рот Бетани, а губы словно хотели лишить ее возможности дышать. Она чувствовала, как слабеют ее ноги.

Он запрокинул ее голову и стал покрывать жаркими поцелуями шею. Бетани тихо вскрикнула. Легкая блузка не могла защитить ни от вечерней прохлады, ни от жаждущих губ и рук Трейса. Почувствовав, как его пальцы сжимают ее сосок, она не отпрянула, а выгнулась назад и начала медленно двигать бедрами, скользя ими по ногам Трейса. Тот глухо застонал и снова жадно приник губами к ее рту.

Тело Бетани больше не подчинялось ее мозгу. Где-то внизу живота она почувствовала сильный жар, который волнами поднимался вверх. Трейс вытащил из ее волос шпильки и гребни, скреплявшие сооруженную Мартиной прическу. Каскад струящихся прядей окутал плечи Бетани.

– Бетани, – хрипло прошептал Трейс, – кажется, ты не понимаешь, что делаешь со мной.

Она действительно не понимала. В это мгновение она была не способна думать ни о чем, кроме того огня, который разжег в ней Трейс. Все остальные мысли и эмоции сгорели в пламени этого огня дотла. Она не замечала, что Трейс дрожит так же сильно, как и она.

– Это безумие, – продолжал шептать он. – Я пришел сюда, чтобы преподать тебе урок, но, похоже, это ты учишь меня.

Бетани не могла ничего ответить, она просто стояла, прижавшись к его груди, и слушала биение его сердца. Когда Трейс снова заговорил, его голос звучал напряженно:

– Все напрасно, Бетани. Я понял это, как только увидел тебя. Прошу тебя, останься в Куско, потому что я не знаю, что может произойти между нами в пути.

Бетани подняла голову и посмотрела на него, а он только сильнее сжал ее плечи.

– Ты понимаешь, что я хочу тебе сказать? Черт побери, ты слишком невинное существо, чтобы разгуливать по джунглям в компании мужчин вроде меня! Ты хотела услышать правду? Правда в том, что я хочу тебя, хочу с первой минуты, как увидел в Лиме. И если ты будешь честна перед собой, ты признаешься, что тоже хочешь меня. Я понял это, заглянув в твои глаза. Но таким вещам не место в экспедиции! – Взгляд его темных глаз стал холодным и отстраненным. – Бетани, у меня нет времени на такую женщину, как ты. На молодую, наивную девушку, ждущую романтики и ухаживаний. Если ты достаточно умна, держись от меня подальше.

– В чем я могу признаться, если сама не знаю, чего хочу? Я только могу сказать, что мне нравится, когда ты целуешь меня. Но я не знаю, люблю ли я тебя. Я хочу сама разобраться, тот ли ты человек, который нужен мне. – Ее тело сотрясала сильная дрожь, и ей пришлось на время сжать зубы, чтобы они не стучали друг о друга. – Но ты можешь не беспокоиться, я больше не брошусь в твои объятия. И обещаю держаться от тебя как можно дальше!

Трейс не успел ничего ответить, потому что профессор Брейсфилд и синьор Бертолли вышли на террасу. Итальянец рассказывал о развалинах древней крепости на холме возле его дома, и Бетани попыталась слушать его, но ей никак не удавалось сосредоточиться.

Она понимала, что теперь многое изменилось. Это подтвердили и вопросительные взгляды отца. Хотя никто не спрашивал ее, что случилось, происходящее вряд ли оставалось для кого-то загадкой. Трейс был прав: это путешествие станет для них тяжелым испытанием, и их отношения только осложняют ситуацию. И все же она ни за что не останется в Куско. Просто нужно стараться поменьше находиться с Трейсом наедине.