Текст книги "Два мира по цене одного"

«Тебе ситуация ничего не напоминает? Первый двойник примерно так же тебя послал, когда ты с ним встретился лицом к лицу. И теперь вот снова. Мне одному кажется, что ты с упрямством осла раз за разом наступаешь на одни и те же грабли? Скачешь по мирам, как блоха, ищешь лучшей жизни. Может хватит уже? Жизнь строить нужно, если придётся, то с нуля!»

Слова прозвучали в голове так отчётливо и, при этом, сказаны они были голосом князя Пояркова, что Игорь даже вздрогнул – неужто дядька с ним разговаривает сквозь Параллели? Мелькнула даже мысль, что делает он это не без помощи пророка. Впрочем, почти сразу он сообразил, что мозг, находящийся на взводе, сыграл с ним шутку. И вопрос задал себе он сам. Правда, отчего-то, голосом родича. Хотя, чему удивляться. Поярков долгое время был для него ориентиром, человеком, на которого хотелось походить во всём.

А вопрос подсознание поставило правильный. Так или иначе, он уже не один раз всплывал в голове, но обычно Игорь отмахивался от него. Может, действительно пришло время его обдумать?

– Что конкретно ты предлагаешь? – решил подыграть ему боярин. Говорить с отсутствующим здесь дядькой было всяко лучше, чем говорить самому с собой. Хотя в чём разница?

«Да ты ведь уже всё понял, Игорёша. Не надо менять окружение. Надо менять себя. А скачки эти… Какой в них смысл, если всё своё дерьмо ты тянешь с собой на новое место? Знаешь, как говорят – от себя не убежишь!»

– Да ты философом на старости лет заделался, дядь Коль, – ухмыльнулся Игорь, представляя, как напротив него, прямо на полу, сидит князь Благовещенский и Тындинский. Смотрит без улыбки и режет свою правду. – Только я не малец десятилетний, чтобы запросто измениться.

«А запросто и не получится, племяш. Рождение – это всегда боль и кровь. Только так и никак иначе».

– Говорить об этом просто. Скажи, с чего начать, а? Мямлить, как двойник, которого ты мне на замену приблизил? Прощать? Вести себя тише? Что? Ты меня учил быть князем, готовил меня к этому – я не могу уже по другому! Мне мало того, что есть! Я хочу…

«Чего, Игорёша? Чего ты хочешь? Править? Ныряй в виртуальность, найди себе там княжество да и правь себе. Стать влиятельным? Дорога та же. Пророк тебе, если подумать, подарок царский сделал, в такой мир путь указав. Пользуйся!»

– Это иллюзия…

«А что не иллюзия? Ты имел дар, влияние и власть в родном мире. Где это всё теперь? Дымом от листьев прелых развеяно!»

– Ну хорошо! Я мерзавец! Сам, своими руками всё в прах превратил – ты это хочешь от меня услышать?

«Мысль о вине запоздалая и совершенно непродуктивная. Игорёш, о грехах не со мной говорить требуется. Да и кто без греха, а? А вот как ты к содеянному относишься и какие выводы делаешь – это другое дело!

– Какой ты всё-таки моралист!

«Я?»

– Ты! Я таким стал, чтобы на тебя походить!

«А может пришла пора подумать, кем ты хочешь видеть себя, а не на кого желаешь походить? А то что-то ты все силы на последнее тратишь».

Тихий хохоток князя ветерком прошелестел по пустому пространству комнаты-камеры. Забыв о том, что разговаривает со своим подсознанием, Игорь вскочил и тыча пальцем в воздух перед собой, закричал:

– Вот почему с тобой всегда так, а? Почему одни общие фразы и ни одной конкретной рекомендации? Что именно я должен делать, чтобы ты меня считал достойным? Что ты вечно со своими моралями ко мне лезешь? У тебя уже свой сын есть – его и наставляй! Это всё слова, светлейший! Не более, чем слова! Как и наш с тобой разговор! Не более, чем трансляция моим подсознанием всего того бреда, что ты навешивал пацану!

«Ну и что? Тогда это в твой разум не вошло, так может теперь время настало?»

– А это я сам решу, понял? Когда и чему настало время! Сам!

На последний выкрик голос Пояркова не отозвался. Словно проговорил то, что собирался, и ушёл, оставив племянника обдумывать сказанное. А тот, злой и тяжело дышащий, устало опустился обратно на пол.

– Я тут меньше суток, а уже схожу с ума, – буркнул он, слушая звенящую тишину комнаты-камеры. – Скоро и в Изнанку не нужно будет ходить чтобы пообщаться. Если следующим придёт читать морали пророк, я повешусь на проводах от капсулы! Должны же у неё быть провода?

Настроение, заданное «беседой» с князем, всё ещё властвовало над ним, когда он, неожиданно для себя, произнёс:

– А чего я действительно хочу?

И простой этот вопрос буквально поставил его в тупик. Ни удела своего, ни власти, ни влияния – это точно. Всё это у него было, причём много больше, чем прочим Творец на десять жизней отмеривает. Было да сплыло – по канализационным трубам. Последние месяцы боярин только и делал, что пытался вернуть то, что, по его мнению, потерял совершенно несправедливо. И попытки эти и привели его сюда – в комнату с белым потолком, светло-серыми стенами и капсулой виртуальной реальности в углу.

А куда заведут дальнейшие действия? Что он вообще собирается делать? Вернуться в тело второй Параллели, связаться с двойником-пророком и попросить его подыскать для него новый, более подходящий мир? А потом? Снова карабкаться на вершину пирамиды власти? Доказывать всем вокруг, что с ним нужно считаться? Кто там сказал: думать всё время, как бы не уронить свою честь в глазах других – не слишком ли много чести для других?

– Я хочу вернуть контроль над своей жизнью, – медленно проговорил Игорь. И понял, что это чистая правда.

Он поднялся с пола и решительно направился к капсуле.

4. Пересадочная станция

Первое, что Игорь сделал, это вызвал соседа через капсулу и предложил прогуляться. Сперва в Ствол, а затем в «Пограничье». Тот согласился не раздумывая, чем заставил подозрительность боярина вспыхнуть с новой силой. Слишком уж отзывчивым был этот Николай, словно бы только и ждал возможности помочь попавшему в беду человеку. Люди, если им ничего от тебя не надо, так себя не ведут. В любом из миров.

– Ничего, разберёмся и с твоими мотивами, – пообещал путешественник, приказывая капсуле принять горизонтальное положение. – Со своими же разобрался!

Первое, что он планировал сделать, это оценить среду, в которой ему, не исключено, придётся жить неопределённое время. Виртуальность, естественно – он не планировал бродить по коридорам жилого комплекса, сталкиваясь с редкими сомнамбулами, выбравшимися из капсул. Пространство Ствола было, как утверждал Ингви, полной копией реальности второй Параллели, так что начинать следовало оттуда.

Следующей ступенью была игра. Нужно было посмотреть, что она такое, и какое вино к ней лучше выбирать. И, главное, как её есть без интерфейса?

Хотя, нет! Главное – снова ощутить отклик дара. В большинстве вопросов боярин предпочитал не врать себе, а потому понимал, что является для него настоящей причиной похода в «Пограничье». Иллюзорный дар или какой – это было не так уж и важно. Прикоснувшись к нему после трёх месяцев вынужденного воздержания, Игорь страстно желал только одного – вновь ощутить себя полноценным человеком. Хотя бы и в игре.

Перед приглашением Николая на прогулку боярин усвоил много информации. От описания игры – сборной солянки с самых разных сеттингов, каким-то образом непротиворечиво собранных в одном месте, до изучения игрового персонажа, того самого – Ингви Хоральсоона. Он довольно долго всматривался в его базовые характеристики, навыки и экипировку, прежде чем понял, что с ним что-то не так.

В «Пограничье» двойник играл воином – классом, предназначенным для ведения ближнего боя. Что, в свою очередь, значило следующее – магии у него не было и быть не могло. Существовали некие смешанные классы, вроде каких-то варлоков и шаманов, которые могли использовать заклинания. Но у них были соответствующие базовые характеристики: увеличенные «интеллект» и «мудрость», а так же наличествовала такая штука, как запас маны – количественное выражение ёмкости дара.

Вообще, магическая система в играх сильно отличалась от понятной Антошину. Тут было несколько стихийных школ, каждая из которых требовала отдельного изучения и привязывалась к вполне определенному набору атакующих и защитных заклинаний. Скажем, маг, специализирующийся на школе Огня, не мог использовать «ледяную стрелу» из школы Воды, а адепт Земли не мог обращаться к возможностям школы Разума.

Боярин, читая описание, сперва хохотал над абсурдностью системы. Одарённый – он и есть одарённый, и потенциально имеет возможность овладеть любым аспектом, а уж количество и сила заклинаний никак не может быть связана с интеллектом и запасом маны – только с силой дара. Но потом он вспомнил смертецов с аспектом Тлена, минских ванов, ограниченных правящим домом до использования одного лишь аспекта, и признал, что всё может быть.

Хотя, конечно, смешно было смотреть на систематизацию магических школ от цивилизации, никогда магии не знавшей. Но, вне зависимости от этого, вопрос оставался открытым – как он, воин, получил доступ к дару? Игорь пометил его и отложил до лучших времен – прямо сейчас ответ ему не требовался. Пока он побудет воином с магическими способностями – боевым магом.

Ингви, кроме всего прочего, мог использовать огнестрел – пока только ту самую пистолю, больше похожую на миниатюрную дубинку, и одноручное оружие. Со временем, точнее с ростом уровня, ему должно было открыться и другое оружие ближнего и дальнего боя. С этим тоже всё было не так просто. К примеру, он мог взять и даже попытаться нанести удар двуручным мечом, но, в результате, скорее всего, отрубил бы себе ногу – навык владения заточенными ломами у персонажа отсутствовал. А раз его не было, то сколько-нибудь эффективно пользоваться им он не мог.

Так-то вроде бы логично, но если, например, оригинал умел махать двуручником? Получается, что его цифровая копия этим навыком не обладала по умолчанию? Тогда не очень логично.

Далее он просмотрел ещё много чего, но подробно остановился только на уровне и иммунитете. Мечник Ингви Хоральсоон был двадцать второго уровня, а это значило одновременно сразу две вещи: порог неприкосновенности, оберегающий новичков от агрессивных игроков, был уже преодолён, но сам по себе уровень был слишком малым для того, чтобы оказать им какой-то отпор. К счастью, он всё ещё находился в «детской» локации – специальном месте, где мобы послабее, а «гиены», как назвали любителей самоутверждаться за счёт новичков, не могли на него напасть.

Во всём этом нужно было разбираться – чтение не давало и половины представления о том, что его там ждало, поэтому Игорь решил остановиться и проверить всё полевыми испытаниями.

Первое осознанное погружение в виртуальную реальность произвело на него впечатление неизгладимое. Он закрыл глаза в капсуле, а несколько секунд спустя, вновь испытав чувство лёгкости и полёта, открыл их уже в другом мире.

Ласково касались кожи солнечные лучи, лёгкий ветерок играл волосами – они снова появились на голове! – а воздух был наполнен запахами трав и сдобы. У мужчины сложилось полное ощущение, что он в находится в летнем лесу. Ровно до тех пор, пока он не открыл глаза и не увидел, что стоит у входа в многоквартирный дом, а вокруг него раскинулся современный, даже, пожалуй, слишком современный город. Нереально, будто в воздухе парящие, высотные здания, многоуровневые мостовые и много, очень много зелени. Здания были самых разных форм и размеров: от огромных башен, чьи вершины терялись в облаках, до приземистых пузатых коробок в три-четыре этажа с островерхими крышами и узкими стрельчатыми окнами. Множество стекла, бетона и стали.

– Привет! – жизнерадостно окликнул его молодой человек, смутно напоминавший измученного голодовкой Николая. – Я тебя по карте нашёл, а то в личку стучу, а ты не отвечаешь.

– Привет, ага. Второй слой так и не появился, – отозвался боярин. – Как здесь оказался, так интерфейс капсулы и пропал.

– Жуть, чел! Ты это хотел проверить?

– Да, – не стал пускаться в подробности Игорь. – Тут можно где-нибудь посидеть и осмотреться?

– Так ничего и не вспомнил? Тут рядом кофейня есть, пошли туда.

Антошин ответил кивком и последовал за своим провожатым. Осматриваясь и подмечая отличия этого места от реальности.

Первым ему бросилось в глаза отсутствие транспорта. Город был огромным, и машины должны были бы быть обязательно. Но их не было, как не было и автомобильных дорог. Широкие мостовые были полны людей, идущих пешком, едущих на каких-то странных приспособлениях, похожих на парящие в десятке сантиметров над землей доски. Как следствие, не было и какофонии звуков, для любого горожанина привычных, но на осознанном уровне не воспринимаемых: гула тысяч двигателей, воплей клаксонов, визга шин и тормозных колодок, а также ругани водителей. Не было и гари выхлопных газов, равно как и жёсткости отравленного воздуха – он был полон свежести лесного бора.

Следом он отметил поголовную красоту местного населения. Мужчины, женщины, дети – каждого можно было смело использовать в рекламных целях. Вот этот статный мужик в белой рубашке, с лицом полным довольства и уверенности в себе, хоть сейчас мог украсить постер медицинской клиники – «между тобой и здоровьем нет никаких преград!» А шагающая с ним под ручку миниатюрная фотомодель вообще могла продать всё что угодно: от нижнего белья до средства от запоров. Прибавить к ним задумчиво прыгающего на одной ноге белобрысого пацана лет пяти, и получится модель идеальной счастливой молодой семьи, которую так любят использовать где ни попадя рекламщики.

Даже Николай, которого Игорь уже знал как бледную немощь, выглядел весьма импозантно: белая рубашка и шорты отлично контрастировали с загорелой кожей, открытое лицо сверкало улыбкой, а на голове, придавливая светло-русую шевелюру, лежали солнцезащитные очки. Молодой миллионер на отдыхе в Сиаме!

Людей было очень много. Просто нереально много, словно в городе случился праздник и все его жители высыпали на улицы в ожидании шествия или карнавала. Нарядно одетые, молодые и счастливые – какой-то воплощённый элизиум.

Антошин почувствовал, как сковывающее его напряжение отступает. Разум продолжал убеждать боярина в том, что всё окружающее его не является реальностью, но органы чувств сигнализировали об обратном. Запахи, звуки, яркие краски, солнечный свет и ощущение силы и здоровья в каждой клеточке тела.

– К этому можно привыкнуть… – едва слышно пробормотал он себе под нос. – Господи, к этому невозможно не привыкнуть!

В кофейне, которая располагалась на втором этаже невысокого здания, выстроенного в незнакомом Игорю стиле, ему подали зелёный чай. Сделав первый глоток, мужчина был вынужден признать, что давненько не пивал столь правильно заваренного лунцзина. И постарался напомнить себе, что на самом деле он лежит в капсуле, погружённый в гигроскопичный гель, а специальные приборы отправляют ему прямо в мозг сигналы, убеждая последний в том, что тело пьёт чай.

– Беда, – подал голос Николай. – Я даже представить не могу, каково это – лишиться второго слоя!

«Как без дара! – про себя усмехнулся Игорь. – Или без руки!»

В виртуальном пространстве Ствола, ничем не отличимом от реальности – магия присутствовала. Отклик дара Игорь почувствовал, едва вошёл, но эксперименты ставить не стал. Не то место было, чтобы выделяться.

Вслух же он сказал совсем не то, что думал:

– Я вот как-то не чувствую неудобства.

– Да? Ок. Расплатись за заказ тогда.

Игорь ухмыльнулся, хлопнул себя по карману легких брюк. Выражение лица изменилось на недоуменное.

– Э-э-э… Понимаешь…

– Да, твой кошелёк тоже во втором слое.

– Но у меня есть деньги. Я же видел в интерфейсе!

– Тогда заплати, – Николай откровенно веселился.

Антошин поднялся и шагнул к бару, где с выжидательной улыбкой стояла девушка. Настоящая или компьютерная программа?

– Сколько с нас?

– Три кредита.

«Да чем я рискую?»

– Спишите с меня.

Некоторое время кассир смотрела на него с вопросом, потом произнесла.

– Подтвердите операцию.

– Подтверждаю, – с уверенностью, которую он на самом деле не испытывал, ответил боярин.

– Спасибо, – дежурно отозвалась девушка. – Операция подтверждена.

С видом победителя Игорь вернулся к своему столику.

– Вот!

– Странно!

– Последние сутки для меня всё очень странно. Одной больше – одной меньше! – беспечно отмахнулся путешественник.

– Может, всё-таки техподов вызвать?

– Если других вариантов не останется, то так и сделаем. Лично тебя об этом попрошу.

– Оки.

Николай замолчал, но ненадолго. Причастность к загадке – а человек без интерфейса и памяти был для него настоящей загадкой – сделала мужчину возбуждённым и немного нервным. Может быть ему казалось, что вот-вот появятся страшные техподы?

– Долго тут будем сидеть?

– В принципе, ловить здесь больше нечего. Что я хотел проверить – проверил. Может сходим в «Пограничье»?

Боярин рассчитывал «прокатиться пассажиром» и туда – опыт местного позволит ему избежать большинства проколов. А сходить было надо, чтобы уже осмысленно взглянуть на игровой мир, после чего уже думать как действовать дальше.

«И поработать с даром – давай будем с собой честны! Хотя бы с его виртуальным эрзацем! Не здесь же пульсарами швыряться?»

– Да мне она как-то не зашла, – протянул Николай. – Фигня какая-то – напихали в одну игру всего до кучи, и сиди разбирайся, как магия коннектится с силовыми доспехами.

Игорь вспомнил кирасу, меч, пистоль и котелок и усмехнулся с пониманием.

– Да мы не качаться, – слова нового сленга у него получалось произносить всё лучше и лучше. – Просто глянем – я ведь вроде там последнее время торчал. Может удастся что-нибудь вспомнить?

– Ну давай. Только не долго. У меня в «Эльноре» ивент через два часа начинается.

– Нам хватит.

И замер, выжидательно глядя на соседа. Тот ответил ему вопросительным взглядом, а потом хлопнул себя по лбу.

– Ты не знаешь, как входить?

– Угу.

– Чел, ты просто как калека без капсулы! В смысле, есть такие люди, у них в реале травма произошла и они…

– Я знаю, кто такие калеки.

– Правда? Ничего не знаешь, а про калек в курсе? Большинство людей про калек ничего не знают.

«Как так? А, ну да, они же только цифровые проекции друг друга и видят!»

– Но ты ведь про них знаешь.

– Я – другое дело. Я в Агоре работал пять лет. А вот ты откуда?

И взгляд Николая сделался подозрительным, как у жандарма, который допрашивает преступника.

«Что ещё за Агора?» Полицейское ведомство?

Боярин равнодушно пожал плечами.

– Да откуда мне знать, Коль?

Тот задумчиво покивал, мол, принимаем как рабочую версию. А вслух сказал другое:

– В вирте не принято друг друга настоящим именем звать. Лучше ником, а то мало ли что…

– Ок, – Игорь усмехнулся, кажется, он начал впитывать здешний язык. – А какой у тебя ник?

В ответ раздался ещё один хлопок ладони по лбу.

– Ты ж не видишь, блин! Вот как? Оберт мой ник. Там ещё цифры и спецсимволы, но коротко – Оберт.

– И что он значит?

– А твой «Ингви» что значит?

– Я не знаю.

– Вот и я не знаю! Генератором подобрал, да и всё.

– Ясно. Слушай, а что там происходит?

Пока соседи обсуждали значение вымышленных имён, на улице началось какое-то действо, смысл которого новичку в мире пока не удавалось уловить. Собственно, последние реплики Николая-Оберта Антошин уже слушал вполуха, внимательно вглядываясь то ли в завязывающуюся драку, то ли в… арест? Да, больше всего это походило именно на арест. Но какой смысл ловить людей в виртуальности?

Если государство – вся планета, если люди находятся под присмотром системы 24 часа в сутки – не просто же так камеры понатыканы в каждую пядь пространства стен! – если, наконец, вся агрессия, присущая человеческому роду, выплескивается в игры, то преступности, вроде бы, не должно остаться места в этой цифровой утопии. Но даже если не так. Если преступность сумела выжить, то на кой, скажите, ляд кому-то сдалось арестовывать цифровую копию человека? Что, нельзя в реальности это сделать? Если тело лежит в капсуле, то найти его не составит труда.

Тем не менее, трое полицейских? – ни формы, ни знаков различия, обычная гражданская одежда светлых тонов – задерживали какого-то человека. Тот выглядел недовольно, ругался и протестовал, но сопротивления не оказывал. Двое стражей порядка стояли по сторонам от своей жертвы, блокируя его попытки сбежать, а третий с усталым видом ему что-то втолковывал.

– Ерея берут, не обращай внимания, – отозвался Николай. – Их в последнее время всё больше и больше.

– Ерея? – слово было и знакомым, и незнакомым одновременно.

– Ну, жреца. В Стволе их часто можно встретить. Стоят по углам, талдычат о спасении и прочей херне. Иногда даже в игры просачиваются! Забей, короче.

– Проповедники?

– Ну типа того, да. Назойливые, край!

Боярин неожиданно для себя заинтересовался. Проповедники в мире цифры? О чём, интересно, они могут тут проповедовать? Последний вопрос он и озвучил.

– Да как обычно, – отмахнулся Николай. – Мир на краю пропасти, спасите свои души, то да сё. Фигня всякая! Пошли в твоё «Пограничье».

– Да, пошли.

Игорь двинулся вслед за соседом, по пути размышляя о том, что как-то совершенно упустил из виду изучение такого вопроса, как религия. Почему-то само собой разумеющимся казалось, что здесь, как и дома, и на Земле-два, господствующей окажется христианство. Но ведь – не факт! Летоисчисление это странное, полное отсутствие примет хотя бы какого-нибудь культа, а теперь вот – проповедники! Очень хотелось расспросить Николая поподробнее, но легенда о потере памяти вряд ли станет достаточным оправданием.

Попасть в любой из игровых миров можно было двумя способами: первый – напрямую из капсулы, если уже имелся аккаунт в игре, второй – через Башню. На самом деле, таких сооружений было множество, по одному в каждой локации Ствола, но, в то же время, Башня была одна. Николай пытался объяснить суть этого противоречивого явления боярину, но тот перестал понимать объяснения уже после второго предложения. Рассудив, что значения данная информация не имеет.

Можно, конечно, выйти из Ствола и зайти в «Пограничье», но Игорь хотел посмотреть на Башню. Кроме того, он ещё не вполне понимал, зачем было устраивать такие сложности со входом, но напрямую спрашивать об этом не стал. И так сосед уже косился с подозрением.

Всю дорогу, а идти было минут пять, мужчины молчали. Игорь смотрел по сторонам, впитывая непонятную ему жизнь, и гоняя по голове вопросы. Сосед тоже был погружён в свои мысли. Заговорили они только у входа в сооружение, которое выглядело как угодно, но не как Башня. Примерно пятнадцатиметровая и очень широкая коробка, состоящая, казалось, из одних только огромных зеркальных окон. Один вход, довольно широкий, и совсем немного людей, стремящихся в него войти.

– Я думал, тут не протолкнуться будет, – протянул Игорь.

– Большинство напрямую заходит. Это мы с тобой как туристы! – хохотнул Николай. – Да и многие в оффлайне сейчас – основная масса часа через два подтянется – онлайн-то по планетарному.

Объяснение мало что дало, но проложило дорожку к нужному вопросу.

– Оберт, а зачем вообще Башни? Если можно входить из капсулы?

– Это – офисы, – сосед не удивился. – Когда первый раз в игру идёшь, то тут нужно дать согласие, отказ от претензий и всё такое. Чисто бюрократия. Корпы держатся за офлайновые понятия до сих пор, ящеры трёхрогие!

– А… – многозначительно отозвался боярин, делая вид, что всё понял.

Сразу за дверью начинался огромный пустой холл, занимающий, казалось, всё внутреннее пространство здания. Приглядевшись, Игорь обнаружил на высоте пяти метров галереи с обычными офисными дверьми, а на первом этаже – светящиеся дверные проёмы. Над каждым из них висело табло с названием игры, временем – надо полагать, планетарным – и ещё какими-то цифрами. Под словами «Пограничье», например, были такие: 12000000/1391729.

– Сам видишь – онлайн чуть больше десяти процентов, – сделал ещё одно «пояснение» Николай.

Игорь, впрочем, уже сам догадался, что цифры обозначают некую условную ёмкость мира и его текущую заполненность. Видимо, стал понемногу приноравливаться к действительности.

«Миллион четыреста тысяч человек в игре! – про себя ругнулся он. – Прямо сейчас! И это всего десять процентов!»

Повёл взглядом по помещению, и вот тогда масштаб происходящего накрыл его с головой. Ёмкости других миров, того же Эльнора, про который упоминал Николай, находились на уровне ста пятидесяти миллионов, а их так называемый онлайн – в районе пятнадцати – семнадцати миллионов человек. Были и более крупные цифры, но их величина никак не хотела укладываться у путешественника в голове.

«Господь всеблагой! Вся планета действительно тут живёт!»

Одно дело – читать об этом в сети, другое – видеть самолично.

Оберт истолковал осмотр помещение по своему.

– «Пограничье» – игра молодая и мутная, я же говорил. Не сильно-то народ от неё штырит. По мне, лучше классика, а это смешение всего со всем – такое себе решение.

По мнению боярина, сама идея проводить жизнь в играх была «такое себе», а уж мысль о том, что среди предлагаемых развлечений имеется ещё и классика, и вовсе повергла его в шок.

– Ну пошли, что ли? Чего время терять? – поторопил проводник Игоря и нырнул в светящийся портал «Пограничья». Тот, дёрнув плечами, отправился за следом.

Первыми появились голоса, человеческие голоса. Кто-то разговаривал совсем рядом. Открыв глаза – боярин прошёл через портальную арку непроизвольно зажмурившись, он увидел, что стоит посреди парка на небольшой каменной платформе. Кроме него здесь же находилось ещё люди, всего около десяти-пятнадцати.

«Поправка – игроков, а не людей,» – поправил себя Игорь, заметив среди прочих человека-кабана, подобного тому, с которым он познакомился в городе в своё первое появление. Этот, правда, был поменьше и безоружен.

Следом он осмотрел себя – кираса, пистоль – всё, как и в первое его появление в игре. Дар тоже не пропал, заставив лицо боярина расплыться в довольной улыбке. Уж тут-то он мог его испытать!

– Ну и чё щеримся? – тут же проявил агрессию кабан, заметив ухмылку мужчины.

«Они здесь какие-то отмороженные!»

Поведение игроков в «Пограничье» существенно отличалось от того, что он видел в Стволе. Там люди ходили по своим делам, иногда сталкиваясь, но всегда извиняясь и расходясь без конфликта. Разве что сцена с проповедником выбивалась из общей картины. В игре же стоило позволить себе неосторожную реакцию, как начиналась прелюдия к драке.

– В игре давно не был, – отозвался Игорь миролюбиво. – Радуюсь вот.

Затевать конфликт не хотелось – он тут был по совсем другим делам.

– Из шахт, что ли? – игрок тут же сбавил тон до сочувствующего и совершенно по-человечески вздохнул, что с его мордой смотрелось довольно забавно. – Самому скоро надо будет идти. Гильдии под себя все фарм-локи подмяли, а у меня эска уже меньше двух!

В этот момент кто-то взял путешественника под локоть и потащил в сторону. Первой реакцией боярина было выкрутить руку наглецу, но он сумел себя остановить, заметив в нём что-то знакомое.

– Оберт?

В реальности Николай был таким же задохликом, как и сам Игорь. В Стволе он был прекрасно сложенным худощавым мужчиной с приятным, открытым лицом. Здесь же Оберт превратился в здоровяка со шрамом через всё лицо, обломанными, как у борца, ушами и густой седой бородой. Глаза – не знал бы Игорь на кого смотрит, то и поверил бы – выдавали хладнокровного сукиного сына, который способен спалить деревню лишь для того, чтобы согреться. Упакован воин был в кольчугу, поверх которой нацепил ещё что-то вроде бригантного жилета, на поясе имел массивный меч, а за спиной – здоровенный арбалет.

При всём при этом, общий набор черт лица у соседа оставался тем же, позволяя опознать в громиле узника из жилого блока.

– Оберт, Оберт! – стрелок оттащил его метров на пять от площадки. – Ты-то как? Есть сдвиг?

– Какой? А! Слой! Нет, не вижу.

– И игрового интерфейса нет?

Игорь на всякий случай поводил глазами и пожал плечами.

– Вроде нет. А как он должен выглядеть?

– Слушай, я тут думал по всякому… – Оберт огляделся по сторонам, убеждаясь, что никому нет до них дела. – Не может такого быть! Вот так вот взять и отрубить все интерфейсы! Бред это какой-то!

– Да я, в общем-то, и не спорю. Бред.

– Только ты очень спокоен! Я сейчас на тебя смотрел, когда мы на точке появились. Ты не интерфейс искал, а себя оглядывал и всех вокруг. А ещё улыбался, как будто тебе в приват инвайт отправили! В коридоре весь такой напуганный был, а сейчас…

– Что сейчас?

Боярин сохранял на лице доброжелательное выражение, а сам быстро прикидывал, как бы так разобраться с не в меру наблюдательным соседом, чтобы не привлечь к себе внимания? Или можно обойтись словами? Но что ему сказать?

– Сейчас ты как наблюдатель! – выпалил Николай и инстинктивно отступил на шаг. – Смотришь, изучаешь, фиксируешь. Как бот какой-то! Я бы точно тебя за моба принял, если бы не эта улыбочка безумная!

– Я просто пытаюсь не поддаваться панике, – пожал плечами Игорь.

– Чёт я тебе всё меньше верю! Ты в курсе, что у тебя никакая информация по персу не отображается? Я вот смотрю, вижу только серый ник нейтрала, и всё! Ни уровня, ни гильдии – ничего! Так не бывает! Точнее, бывает, но это значит, между нами разница уровней в сто-двести! А у тебя какой – двадцать второй?

– Верно. Ник… Оберт, мне правда нечего тебе сказать.

– А мне кажется, что ты прекрасно понимаешь, что с тобой происходит. А меня дуришь!

– Ну сдай меня техподам, да и вся недолга! Чего ты вообще напрягся так?

– И объяснять им потом, что я не при чём?

Путешественник вздохнул.

– Ну сейчас-то ты от меня чего хочешь? Сдавать не собираешься, верить – не веришь. Какие наши дальнейшие действия?

Некоторое время Оберт пристально вглядывался в лицо Игоря, будто ища на этой виртуальной копии подтверждение своим мыслям. Наконец, отвёл глаза и виновато произнёс.

– Прости. Чёт я гоню, похоже.

– Без вопросов. Я тебя прекрасно понимаю. Ситуация-то дикая!

А про себя решил, что с Николаем надо будет в скорейшем времени попрощаться. Эти его внезапные вспышки подозрительности до добра не доведут.

«А может стоит рассказать ему правду? Дозированную? Настроен он, вроде, дружелюбно, может стать хорошим помощником, если мне от него не таиться?»

– Давай лучше прогуляемся. Только не по городу, а где-нибудь, где нет запретов. Хочу кое-что проверить.

«А заодно и тебя проверим, гусь лапчатый!»

– Что?

– На месте увидишь. Объяснять долго. Скажем, мне нужны мишени.

– Ну давай в песочницу. Там мобы слабые, само то для проверки. А это не навредит?

– На месте, Оберт! Что ты такой нервный?

Социальная составляющая игры Игоря волновала мало. А вот возможность заработка кредитов, с последующей покупок очков социального кредита – даже очень. Если это окажется единственным способом убедить проклятого двойника на обратный обмен, придётся пойти на фарм.