Текст книги "Во имя потерянных душ"

Глава 8
Охота на Вивисектора

Из личного опыта Артём теперь со всей определённостью мог сказать, что заключение под стражу вряд ли станет популярным наказанием для Сноходцев. Разгромленная квартира, убитый демон, перепуганные до дрожи жильцы соседних подъездов – слишком много проблем. Скорее прилюдную порку введут, чем новую гаупвахту оборудуют.

Кардинал произошедшее воспринял на удивление спокойно. Посетил «лабораторию» Артёма, некоторое время изучал остатки изображённых на полу и стенах знаков и… всё. Ни тебе вопросов о природе экспериментов, ни требований поделиться добытыми знаниями. Понял ли он, чем здесь занимался его ученик? Разумеется. Значит, догадался и о происхождении монстра. И явно не собирался становиться новой мишенью для хозяев Таугрим.

Несколько раз Артём ловил на себе внимательные взгляды. Даже показалось, будто в глазах Кардинала мелькнуло нечто похожее на уважение. Хотя вряд ли, слишком подмочена репутация бывшего художника. Никакие опасные исследования её не улучшат. Знай он Кардинала чуточку хуже, то заподозрил бы, что в том проснулась совесть, но это вообще из раздела фантастики.

Оживился Хмурый лишь около трупа демона. Долго ходил вокруг, зачем-то щупал голову и рога, после чего приказал тащить тварь в недавно оборудованную прозекторскую и отправил гонца в Посёлок. Чем-то порождение Мрака его заинтересовало, да так, что он даже вызвал в Башню Колю Ботаника – своего личного Франкенштейна. Чем занималось светило науки в карманной реальности, не знал почти никто, но слухи ходили один страшнее другого. Какие-то мутные опыты с оборотнями и Сноходцами, тайные экспедиции в джунгли, постоянные просьбы найти в городе тот или иной научный агрегат или инструмент. Теперь вот демон. Хотя с ним всё вроде понятно, знать уязвимые места врага жизненно важно в бою. Да только уж больно велик энтузиазм Кардинала. Вдобавок ко всему Коля прилетел в Башню как на крыльях. Словно нашёлся драгоценный клад, который искал всю жизнь… Очень странно.

Об Артёме же словно забыли. Кардинал лишь посоветовал вернуться в Башню и восстановить силы. Мол, Сноходец, так истерзанный Паталой, похож на заморыша, а никак не на грозного Меченого. И ему настоятельно рекомендуется хорошенько отдохнуть.

Пришлось исполнять, от таких предложений не принято отказываться. Да только отдых это такая штука, что деятельную натуру может до сумасшествия довести. Уже на следующее утро Артём на стену лез от скуки, и как назло рядом не было никого из знакомых. Захар ещё не вернулся от Волкова, Сергей с Катей отправились на патрулирование, остальные же, и без того чуравшиеся опального Сноходца, бежали от него как от чумного. Вдруг ещё какая-нибудь тёмная тварюга вздумает наведаться в гости? Партизан и тот куда-то запропастился: то ли отправился в Посёлок, то ли ассистировал Коле Ботанику.

Так что несколько дней Артём слонялся по хозяйству Тагира, точно неприкаянный призрак. Заглянул в мастерские, где пытались организовать производство простейших доспехов и оружия, обследовал арсенал и даже наведался к огородникам, чьи грядки появились у подножия Башни. Охота и поставки продовольствия из Ниженки давно решили проблему голода, но Кардинал ратовал за большую независимость от союзников. Его маленькое государство должно быть самодостаточным – вот залог безопасного существования. И потому уже месяц как три десятка «крестьян» возились в земле, не разгибая спин. У Артёма от безделья зачесались было руки взять тяпку и помочь в их войне с сорняками, но он быстро остыл. Свою роль сыграл и бригадир работников, вежливо попросивший «господина колдуна» прекратить пугать людей и идти куда подальше.

Навязываться Артём не стал.

В такие моменты как никогда сильно понимаешь, насколько тяжело быть никому не нужным одиночкой. Наверное, точно так же ощущали себя легендарные берсеркеры. Во время войны их звали в каждый отряд, чествовали как великих героев, но только приходила пора мира, как они становились изгоями. Впрочем, Артём был бесконечно далёк от мысли называть себя героем и тем более великим.

Местом, где ему были рады, стал цех резчиков по кости. После того, как дальновидный Кардинал наложил лапу на останки Сына Господина, четверо мастеров день за днём искали способ изготовить из костей монстра оружие. В качестве образцов использовались кухри Артёма и алебарда самого Кардинала. Необычный материал стойко сопротивлялся усилиям умельцев, но они не теряли надежды. И радовались любой возможности изучить нож Лазовского. Причины, которые заставили Хмурого тратить ресурсы на изготовление столь необычных клинков, простым людям и рядовым Сноходцам открывать никто не спешил…

Единственным, что вносило в жизнь хоть какое-то разнообразие и не давало умереть от скуки, стали сны. Точнее, один сон, повторяющийся вновь и вновь, как заведённый. И Артём – Сноходец, повелитель кошмаров – пасовал перед взбунтовавшимся подсознанием.

Раз за разом он возвращался во времена, когда ещё не был опытным бойцом и сильным Меченым. Обычный трусливый бродяга, беглец-одиночка, которых до сих пор полно на улицах города. Тот самый человек, личность и душевные качества которого Артём изо всех сил изживал в себе последний год. Возвращаться к себе прежнему, примерять ставшие чужими чувства и эмоции, было… неприятно.

Во сне было утро. Днём ранее он чудом избежал плена и ускользнул от ядовитых клыков змееногов, и теперь новая беда – рядом с убежищем появилась группа опасного вида Меченых. Много позже он узнал их как банду Леонида, но тогда они были для Лазовского всего лишь страшными и ужасными оборотнями. И хотя реальность сна не отличалась чёткостью, было интересно наблюдать за теми, кто в будущем должен провести между собой и остальными людьми нерушимую границу. Вроде Меченые как Меченые, пусть наглые и нахрапистые, но явной Тьмы не видно. Хотя что поймёшь на глаз? Не зря же теорию Чезаре Ломброзо[3]3
  Итальянский врач-психиатр Чезаре Ломброзо является родоначальником антропологического направления в криминологии и уголовном праве; он ошибочно пытался создать учение о врожденных физических признаках преступников.


[Закрыть] выкинули на свалку истории.

Кульминацией сна становился момент активации Леонидом двух каменных стел. Как и в реальности, над верхушками рунных столбов сгущался воздух, образуя тихо гудящие сферы. Между менгирами возникала полупрозрачная пелена и… сон обрывался. Не было погони, «знакомства» с семьёй Перевёртышей и отцом Дениса. Вместо этого налетал холодный, даже студёный ветер, и картинка развеивалась, точно дым, сменяясь видом пикирующего ворона, метящего когтями в лицо.

На этом Артём всегда просыпался. И сколько ни пытался понять, что, чёрт возьми, это означает, ответа не нашёл. Всё началось после драки с демоном, но найти связь между выкидышем Тьмы и его снами не получалось при всём желании. Такие вот чудеса.

…Томительное ожидание закончилось в день возвращения группы Тагира от Волкова. Из-за труднодоступности вторых Врат, в Башню они прибыли своим ходом, безо всяких сверхъестественных штучек. О чём немедленно доложили Кардиналу.

Новости серьёзно разочаровали «учителя» Артёма. Для такого искусного стратега, как он, сложности с порталом в Школу были серьёзным просчётом. Судя по его реакции, с прямым проходом на территорию Волкова Кардинал собирался провернуть немало комбинаций. И такой облом – получить узкую лазейку вместо парадного входа.

Обидно.

Тем не менее, если неудача и внесла коррективы в его планы, то касались они отдалённого будущего. Следующая операция Кардинала отличалась дерзостью, внимательностью к деталям, смелостью задумки и здоровой долей авантюризма.

– Господа, мы уже не раз обсуждали текущую ситуацию в городе и находили её угрожающей. Недавние же инциденты подтвердили худшие наши прогнозы, – объявил Кардинал на заседании штаба Башни. В отличие от малого Совета здесь собрались все свои. Из командиров были Тагир, Вадим, Захар и Ласковин, отсутствовали лишь Георгий, не вылезающий из Посёлка, и Коля Ботаник, вернувшийся к себе в лабораторию. Из рядовых бойцов позвали Тони, Лёху Дылду и Артёма. В общем, в зале собралась вся старая гвардия – только сильные и опытные ветераны. Из новичков не было никого.

– Командир, ты о нападении на Башню что ли? – прогудел Вадим. – Я, конечно, тогда не присутствовал, но вроде ничего серьёзного не произошло. На нас натравили птичек, а мы их расколошматили в пух и прах. Что особенного?

– Все так думают? – спросил Кардинал с заметной усмешкой. И почему-то уставился на Артёма.

Выдержать тяжёлый взгляд оказалось не просто. Поёрзав на стуле и поняв, что отмолчаться не выйдет, Артём нехотя ответил.

– Нет. Не знаю кому как, а мне сильно не нравится появление у Детей новых инструментов. К людям-Одержимым уже как-то привыкли, а вот животные… Если они поставят создание монстров на поток, то придётся туго. Ресурс этот в условиях Сосновска почти неисчерпаемый, а десяток тех же пум или чёрных львов играючи порвёт большинство оборотней.

Кардинал удовлетворённо кивнул, отчего Артёма внутри перекосило. Уж больно покровительственно это выглядело. Мол, вышел толк из дитятки. Тьфу!

– Артём прав, культисты развиваются гораздо энергичнее тех же церковников. Уж не знаю, виноват в том их контакт с аборигенами или особенность покровителей, но… – начал Кардинал, однако его перебили:

– Прошу прощения, но я ни черта не понимаю. Что ещё за особенность покровителей?! – воскликнул Вадим. Сегодня он явно задумал исчерпать лимит хорошего отношения Дымова.

Тагир недовольно зашевелился, точно цепной пёс. Взглядом попросил у Кардинала разрешения ответить и лишь затем заговорил:

– Хм… Да ничего особенного. Боги «чистых» мертвы, и те лишь пользуются оставшимися после гибели Великих крохами могущества, а вот хозяева культистов до сих пор здравствуют. Единственная проблема, которая беспокоит Пастыря и его нечестивую паству – пассивность Повелителей. Те то ли спят, то ли оправляются от ран, давая церковникам шанс поиграть с ними на равных.

Слова давнего соперника не стали откровением для Артёма, а вот Вадим, Тони и Лёха явно растерялись. Противостояние с силами такого порядка и вправду страшило. Жутковато знать, что ты на стороне проигравших.

– Дык может, это, имеет смысл объединить усилия с Церковью Последнего дня? – подал голос Лёха Дылда. Тони поддержал его ворчанием.

Но у Тагира был готовый ответ.

– Ты забыл, почему наши соседи из Дворца спорта называют себя «чистыми»? – спросил он иронично.

Вопрос был риторическим.

– Раз мы пришли к пониманию, то я продолжу, – сказал Кардинал холодно, поправляя капюшон. Сквозь плотные шторы пробился луч света и попал ему на лицо. Артём по своему опыту знал насколько это неприятно. – Так вот, возвращаясь к теме одержимых животных. Нам с Фёдором Геннадиевичем удалось объединить усилия и узнать кое-какие любопытные вещи о верхушке культа.

Ласковин медленно кивнул и сложил пальцы домиком. Он выглядел чрезвычайно довольным. Если Артём правильно понял намёки, то ему было чем гордиться. Кардинал сумел объединить навыки агентурной работы главы службы безопасности Башни и собственные специфические умения. Для властелина кошмаров не сложно вывернуть наизнанку мозги нужного человека. Главное выбрать правильного кандидата и подгадать момент, когда он будет особенно уязвим. Что и было заслугой Ласковина.

– С Тьмой и её влиянием на животных экспериментирует некто по прозвищу Вивисектор. Бывший ветеринар, здесь ухитрился проявить себя совсем с другой стороны. Организовал целую исследовательскую группу, ударными темпами разрабатывающую методику направленных мутаций Одержимых. С первыми результатами их работы мы уже познакомились. – Кардинал обвёл собравшихся взглядом. – Пояснения требуются?

Захар, казалось до того сонно дремавший, вдруг оживился.

– Командир, ты предлагаешь наведаться к этому Вивисектору и… – Он красноречиво провёл пальцем по горлу.

– Именно.

– Но это же авантюра чистой воды. Мы дальше границы районов не пройдём. Если же кто-нибудь и проберётся к ним в логово, то назад уже не вернётся. Работа для смертника! – воскликнул Вадим, не скрывая эмоций. Ответственность за своих бойцов заставляла забыть о пиетете перед Кардиналом.

– А если я скажу, что послезавтра Вивисектор с охраной будет в здании бывшего кинотеатра «Заря». Как ты на это прореагируешь? – спросил Кардинал не без иронии.

– Это там, где сейчас колония многоножек обосновалась?.. Спрошу, когда выдвигаемся на позиции. – Вадим пожал плечами и обезоруживающе улыбнулся. – Думается мне, живодёр уже достаточно топтал землю. Пора бы и честь знать.

Меченые одобрительно загомонили, и лишь Артём недовольно скривился. Пафос он не переваривал в любом виде…

Детали операции обсуждали до глубокой ночи. Просчитывали варианты отхода, рисовали планы и до хрипоты спорили о составе группы-захвата. Место, которое собрался посетить таинственный Вивисектор, известно было многим. В советское время там находился кинотеатр, который в девяностые закрыли и забыли за ненадобностью. И в скором времени небольшое двухэтажное здание с проржавевшей крышей и заколоченными окнами стало просто деталью пейзажа.

Но вот как дела обстоят после Переноса, Артём не знал. Среди участников Совета в том районе регулярно бывали лишь Вадим и Тони. Они-то в две руки и набросали примерную карту прилегающей местности, не забыв указать известные им звериные тропы. По словам Перевёртышей там прочно обосновался прайд чёрных львов, регулярно заглядывали пантеры и ящеропсы. Не говоря уж о случающихся прорывах порождений Тьмы из Нижнего парка.

В общем, то ещё местечко. В чём Артём лично убедился уже на следующее утро.

В отличие от ставшей привычной практики работы малыми группами, на охоту за Вивисектором отправился отряд из полутора десятков бойцов. Ни одного «нормала», только Меченые, причём большинство – опытные ветераны. Вадим, Лёха Дылда, Тони, Захар и Артём составили костяк группы, остальные либо не имели боевого опыта, как Катя, либо демонстрировали весьма скромные способности, как Сергей. Возглавил бойцов лично Кардинал. По мнению Артёма, таким составом можно было крепости штурмовать, а не чернокнижника ловить. Но командованию виднее.

Чтобы срезать дорогу, в полночь через малознакомые врата в получасе ходьбы от Башни перешли в Посёлок. Где на площадке перед входом их уже ждали палатки, спальные мешки и горячий ужин. Не отель «Роял Вилла», конечно, но и не драная «пенка» в каком-нибудь подвале. Артём даже испытал нечто вроде благодарности Георгию, который и организовал лагерь для бойцов. Всё-таки лишения не просто закаляют дух, а учат ценить простые радости жизни. Даже такие банальные, как возможность полежать в чистоте и сухости, отгородившись от остальных стенками палатки. Чем Артём и не преминул воспользоваться, проспав до самого отправления.

Проход в западную часть Верхнего парка открылся часов через пять, и с первыми лучами солнца группа оказалась во дворе краеведческого музея. Обязанности давно были распределены, каждый знал своё место. Так что хватило считанных мгновений, чтобы бойцы заняли круговую оборону, а четвёрка оборотней с Вадимом во главе отправилась на разведку.

И потекли минуты томительного ожидания…

Кардинал пристроился в тени старого гаража и погрузился в транс, сжав в кулаке костяной амулет. Рядом на правах охранников уселись на фонарный столб Артём с Захаром. Остальные облюбовали площадку между двумя вросшими в землю строительными панелями.

– Поздравляю с освобождением из застенков, – усмехнулся Ненахов и пихнул приятеля локтем. – А так же с разгромом тюрьмы как символа сатрапии.

Артём скривился.

– Да иди ты со своими подначками знаешь куда?! Демон меня едва не укокошил.

– Демон… Всё та же история со знаками? – посочувствовал Захар.

– А то что же? – буркнул Артём и зло покосился на Кардинала. Вроде и сам на этот раз виноват, однако истоком проблемы был именно «учитель». – С прежней гнусью уже вроде научился справляться, а тут на тебе, сюрприз. – Он вздохнул. – Твоей помощи сильно не хватало, камрад.

– Тебе наука. Будешь знать, как нечестивые эксперименты ставить без моего присмотра! – Захар рассмеялся вполголоса.

На них начали оглядываться. Катерина, до того о чём-то беседовавшая с Гулидовым, обернулась через плечо и кокетливо поправила капюшон. А Артём поймал себя на том, что смотрит на женщину не отрываясь. Чёрт!

Его состояние не укрылось от приятеля.

– О, брат, да ты, я гляжу, на девицу глаз положил? – зашептал оборотень, широко улыбаясь. – А чего, дело хорошее. Симпатичная, фигуристая… Бледновата только, но такова ваша сноходческая природа.

Артём почувствовал, что краснеет.

– Да я просто…

– Кто спорит?! Ты просто таращишься на неё при каждом удобном случае, и всё, никакого криминала.

Захар бы ещё долго трепался на понравившуюся тему, но вернулись разведчики, и для пустопорожней болтовни не осталось времени. Артём смог перевести дух. Обсуждать свои симпатии к Катерине он не желал ни с кем. На Земле у него не было проблем в общении с девушками, но скитания по Сосновску что-то в нём надломили. Исчезла лёгкость, без которой флирт попросту невозможен. Словно он вернулся в прыщавую юность, да там и застрял.

Однако сейчас было не время для самокопания. С первых слов оборотней стало ясно – они опоздали, Вивисектор уже прибыл на место. Более того, культисты заявились сюда ещё вчера, намного раньше того срока, о котором говорил Хмурый. А значит, идея с засадой провалилась, и все планы катились в тартарары. Оставалось лишь два пути – брать банду Детей на выходе из здания или устраивать штурм.

Отряд разделился на две части и ручейками перетёк через остатки дороги, отделявшей музей от Верхнего парка. Кинотеатр располагался напротив, укрывшись в небольшой роще. Дубы, тополи и каштаны под воздействием Волны разрослись вверх и вширь, накрыв «Зарю» зелёным куполом. Мало того, на бывших пешеходных дорожках и клумбах на десятки метров вокруг появились разлапистые кусты колючки, акации, местный вариант держидерева и море безумно жгучей крапивы. Природа словно нарочно постаралась превратить бывший кинотеатр в крепость.

Артём посочувствовал разведчикам, которым уже приходилось соваться в это царство острых шипов и беспощадно жалящих листьев. То-то они все такими злыми выглядели. Правда, что гораздо хуже, теперь их подвиг придётся повторить всем остальным.

Кардинал вместе с несколькими бойцами направился к главному входу, Артём же на пару с Захаром и при поддержке большей части отряда должен был заблокировать запасный выход – с приказом на рожон не лезть, занять оборону и никого не выпускать. Из чего можно было сделать вывод, что проблема выбора перед Кардиналом даже не стояла. Он сделал ставку на штурм.

Чтобы добраться до позиции пришлось потратить четверть часа. Четверть часа ползком, по-пластунски, через заросли, перед которыми меркнут любые проволочные заграждения фронтов Великой Отечественной – о, такое запоминается надолго. Разодранные в клочья куртки и комбинезоны, глубокие царапины и крапивные ожоги по всему телу, а на закуску туча мошек, облюбовавших этот уголок бывшего парка. Сказать, что под конец все буквально рвались в бой, желая поквитаться за пережитые мучения, это ничего не сказать. Бешенство клокотало в крови. Перевёртыши и Сноходцы жаждали крови культистов. Чтобы остудить горячие головы, пришлось напомнить про приказ Кардинала и пообещать переломать самым ретивым руки-ноги.

Подействовало. Даже буйная вольница Меченых пасовала перед тандемом Артёма и Захара. Работая вместе, они дополняли и уравновешивали друг друга. Не возникало и мысли саботировать их общие приказы. Артёму оставалось сожалеть, что в одиночку он справляется гораздо хуже.

Наконец группа вышла на позицию, и бойцы замерли в ожидании приказа на атаку. Кто-то нырнул в канаву за акациями, кто-то улёгся в корнях дуба, несколько человек во главе с Захаром скрылись в балке, которая тянулась почти до самого фундамента кинотеатра. Сноходцам же достались развалины беседки, густо заросшие разлапистыми папоротниками. Тихое, спокойное место, укрытое от палящего солнца кронами деревьев, и с прекрасным обзором заднего двора «Зари». Идеальный выбор.

Плюхнувшись между камней, Артём немедленно достал из футляра бинокль и зашарил взглядом по окнам. Не может такого быть, чтобы тёмные не поставили часовых. Высшие культисты своими жизнями весьма дорожат, а значит, где-то должен быть боец с чем-нибудь скорострельным или того хуже – с парочкой гранат.

– Левое верхнее окно, там, где одной доски не хватает, – прошептала Катя, которая устроилась под козырьком из двух листов кровельного железа в полуметре от Лазовского. В руках она вертела нечто вроде подзорной трубы.

Артём послушно нашёл биноклем нужное место и чертыхнулся сквозь сжатые зубы. Какой-то ушлый культист оборудовал себе позицию на верхнем этаже кинотеатра, пристроив ручной пулемёт на подоконник под прикрытием остатков старых ставень. Оттуда он срежет атакующих одной очередью. Пожалуй лишь «чистым» с их защитой от огнестрела хоть что-то светило в такой ситуации.

Что делать? Сменить позицию – тогда оцепление потеряет смысл, и Вивисектор уйдёт. Лезть в лоб? Так пуля в башку угробит даже оборотня. По крайней мере, относительно тех, кто был с ним в группе, Артём не сомневался. Первая Пелена она и есть Первая Пелена. Но какой у него выход?

– У кого-то из коллег Захара был гранатомёт. Пусть по команде… – С этими словами Артём повернулся к Кате и помимо своей воли зацепился взглядом за отворот её куртки. Несколько верхних пуговиц было расстёгнуто, а сама женщина так неловко повернулась, что ему открылся очень соблазнительный вид. Понадобилось нешуточное усилие, чтобы оторваться от завораживающего зрелища и продолжить: – Мда, так вот, по команде пусть шарахнет в проём. Даже если у урода есть защита, взрывная волна не даст ему нормально стрелять.

Катя в ответ лишь фыркнула и, изогнувшись змеёй, скользнула в заросли. Артём готов был поклясться, что она улыбалась под капюшоном. И куртка раскрылась в неположенных местах тоже неспроста.

Его дразнят или соблазняют?! Но какого чёрта, с чего вдруг такой интерес?! Дома он знал бы как себя вести, но тут… Его слишком много раз били, чтобы сохранить веру в добрые сказки. Где-то обязательно кроется подвох. Или он зря накручивает, и Кате действительно нравится нелюдимый Сноходец с сомнительным прошлым?

Невдалеке шевельнулся Гулидов, и Артём перехватил его хмурый взгляд. Поведение женщины не укрылось от приятеля, и теперь влюбчивый Сноходец тихо бесился от ревности. Вроде бы сущая ерунда, а настроение Артёма начало стремительно улучшаться.

Может Катя и добивается соперничества между двумя Мечеными, хочет стать кем-то вроде Елены Троянской? Некоторым дамам льстит, когда из-за них дерутся мужики… Артём пытался рассуждать отстранённо, с холодной головой, но перед внутренним взором стоял образ Кати и ничего не получалось. Захар прав, она ему слишком нравится, чтобы сохранять невозмутимость.

От дел сердечных Артёма отвлёк внезапный треск, раздавшийся откуда-то изнутри кинотеатра. Затем что-то хлопнуло, пару раз дрогнула земля, а по стенам побежали трещины. Из подвальных окон потянулись тоненькие струйки сизого дыма. В добавок ко всему ветер принёс удушающую вонь, от которой нутро норовило вывернуться наизнанку. Чтобы удержать завтрак внутри пришлось постараться.

– Что за дрянь? – сдавленно зашептала вернувшаяся Катя. Из сумки на её плече выглянул недовольный додик. Зверёныша подарил женщине Петька, когда они «гостили» в Диком. С той поры лучшая ученица Кардинала ни на минуту с ним не расставалась. Тем более и особых хлопот любимец ей не приносил. Спал себе в сумке большую часть времени и лишь изредка вылезал наружу, оглашая воздух мелодичными трелями. Однако сейчас выбраться на свободу ему не дали. Катя осторожно накрыла его мордочку ладонью и подтолкнула обратно.

– Не знаю. Внутри происходит что-то тёмное, – ответил Артём. Он уже призвал Взгляд Изнанки и теперь сканировал «Зарю» сверху донизу. Близкая опасность моментально вымела из головы всю романтическую чушь, оставив лишь мысли о привычной работе.

В Патале кинотеатр выглядел странно и необычно. Казалось, что внутри здания забил тёмный источник, и изо всех щелей потекли ручейки Тьмы. Над крышей начал зарождаться смерч из косматых искр, чем-то напоминающих комки паутины. В окнах пузырями вздулись полотнища Мрака. Зрелище завораживало своей неестественностью, вызывало в глубине души протест и острое желание уничтожить сосредоточие скверны и мерзости.

Как человек по доброй воле может выбрать эту Силу?! Какой должна быть душа, чтобы встать на сторону Мрака?! Возникло острое желание сжечь дотла всякого, прикоснувшегося к подобной гнуси.

– Приготовиться. Сейчас начнётся, – прошептал Артём, разминая пальцы. В этой драке он поучаствует с радостью.

Катя едва успела передать его слова Гулидову, как от центрального входа донёсся звук взрыва и рык разъярённого Перевёртыша. Голос Вадима в боевой форме сложно было не узнать. Вслед за ним произошёл сильнейший всплеск силы Изнанки, и хобот смерча над кинотеатром разметало в клочья волной искажений.

Несмотря на серьёзность ситуации, Артём не удержался и поцокал языком. Мастерство Кардинала находилось на недостижимой высоте, Лазовскому можно лишь восхищаться им, завидовать и где-то в глубине души мечтать.

Культисты если и не ожидали штурма, то среагировали на него быстро и слаженно. Немедленно застучали автоматы, грохнули несколько гранат. Оживился и пулемётчик. Артём видел, как тот начал обшаривать стволом заросли во дворе. От мысли, что в любой момент свинцовая очередь может прошить хлипкую защиту листвы, по спине побежали мурашки.

Гулидов принялся показывать знаками, что пора атаковать, но Артём лишь покачал головой. Рано! Нельзя, чтобы Вивисектор ощутил себя загнанной в угол мышью. Он должен верить, что у него остался путь для отступления. И тогда не придётся его выковыривать из какой-нибудь тёмной щели.

Штурм продолжался. Стрельба не прекращалась ни на минуту, и, судя по звукам, сражение велось уже внутри здания. Было жутко представить, что сейчас творилось в вестибюле и в самом зале кинотеатра. Полумрак и пыль столбом, вокруг грохот, гам, крик, свистят пули и брызжет на стены кровь. Надо быть могучим оборотнем, чтобы выжить в такой мясорубке.

Или Кардиналом. Артём ощутил, как сила Паталы столкнулась с мощью Тьмы. Две разрушительные стихии схлестнулись в схватке где-то на первом этаже «Зари», однако до них, увы, докатывались лишь отголоски битвы. За возможность понаблюдать за тем, как сражается бывший учитель, он готов был отдать пусть не всё, но многое.

На крыше вдруг громыхнуло, в ржавой кровле появилась огромная дыра, из которой вырвалось облако густого дыма. Следом за ним на старую крышу вскарабкался закопчённый силуэт в непонятного происхождения штанах и драной майке. Твёрдо встал на ноги и вытянул в сторону пролома обе руки. Видимые в Изнанке гибкие щупальца выстрелили из ладоней, крест-накрест перечеркнув свежесозданный лаз. Зазубренные, вывернутые листы металла с шумом и скрежетом начали возвращаться на прежние места.

Наконец, гость из Хрущоб устало встряхнул руками и побежал к пожарной лестнице.

– Они там долго ещё сидеть собираются?! Самое интересное пропустим, – забормотал Сергей. Сноходец рвался в бой. Отсиживаться в тылу как какой-то слабосилок ему не хотелось.

– Меня больше волнует почему пулемётчик не шевелится. Кем надо быть, чтобы торчать на посту как ни в чём ни бывало, зная, что у тебя в тылу хозяйничает враг, – ответил Артём, внимательно следя за спускающимся культистом.

– Да чего тут думать-то?! Одержимый он. Не боится ни черта, – фыркнул Гулидов. И Артём едва не хлопнул себя по лбу – совсем забыл с кем они дело имеют. Дети Мёртвого мира не жалеют ни своих, ни чужих.

Рядом зашуршал папоротник, и к Артёму подполз Захар. Перевёртыш выглядел возбуждённым, балансирующим на грани трансформации. Ноздри свирепо раздувались, зрачки превратились в вертикальные щели, под кожей играли желваки. Его звериная натура требовала крови.

– Мои ребята возьмут этого шустрика. Нужно только разобраться с магией, – зашептал Захар на ухо Артёму.

– Хорошо, Серёга поможет, – ответил Артём и нашёл Гулидова взглядом. Тот понятливо кивнул и растворился в зарослях.

Тем временем культист добрался до последней ступеньки и мешком повалился на землю. Возможно лупить во все стороны магией Тьмы он и научился, но вот грамотно падать – точно нет. Физическая подготовка у сектантов определённо хромала.

Встал культист уже с заметным трудом. Сделал несколько шагов, едва не упал и разразился чередой проклятий. Только сейчас Артём понял, что тёмный далеко не так молод, как ему показалось вначале. Имеется приличный животик, внушающие уважение щёки, масляно блестящие залысины. И очень злое лицо.

Погрозив кулаком в сторону крыши, культист сделал сложный пасс руками и как-то хитро повернулся на одном месте. Вокруг него на мгновение возникла оболочка из серо-чёрных хлопьев, медленно кружащих в воздухе, тут же пропала. И куда-то в район подвала ушёл импульс Силы, от которого вздрогнула земля, а на стене «Зари» появились многочисленные трещины. Маг злобно рассмеялся.

Артёму окончательно перестало нравиться происходящее. Тяжёлая кавалерия в лице Кардинала и Вадима напрочь увязла в коридорах кинотеатра. Изнутри здания то и дело доносились отголоски адской мешанины из тёмных чар и энергии Паталы. Они лучше всяких слов говорили о творящемся за старыми стенами беспределе. Не оставалось никаких сомнений – сильнейшие Меченые Башни получили достойный отпор и увязли в бою.

Однако Артём не спешил командовать атаку, да и Захар молчал. Никто не обещал, что будет легко, а значит, и отходить от первоначального плана нельзя. Это на Земле захваченные террористами здания штурмуют со всех сторон, стремясь смять, сокрушить, ошеломить врага. Здесь так нельзя. И причиной тому даже не отсутствие макета здания кинотеатра и хотя бы недели тренировок по его захвату, и даже не спорный профессионализм бойцов Кардинала. Нет, основная причина выбора подобной тактики боя – магия. Тёмные искусства даруют немалую мощь, а их адепты склонны к нестандартным решениям. Тот же толстяк ведь как-то вырвался из западни…

Впрочем сам упомянутый культист вёл себя донельзя странно. Вместо того чтобы следовать заветам своей веры и эгоистично рвать когти подальше от места схватки, он сноровисто очистил небольшой участок земли от травы и мусора, после чего принялся рисовать нечто вроде пентаграммы. Ковыряющийся в земле пузан выглядел бы потешно, если бы не ожившие тени, скользящие по его лицу, и чёрное пламя, вспыхнувшее в самом центре ещё незаконченного чертежа.