Текст книги "Темная Ведьма. Тропа войны."

Темная империя. Наше время

Лавель лежал в своей могильной нише и ждал. Пока девушка вылезла из ванной, пока оделась и укуталась в теплые одеяла, пока залезла на постель, в которой спала. К удивлению бывшего ректора, это была огромная куча соломы, устланная меховыми шкурами. Впрочем, он оценил удобство и тепло этой вырытой норы в сухой приятно пахнущей траве.

Ему пришлось выждать время, пока девушка возилась в своем гнезде.

У него есть миссия. Он должен и обязан всегда быть с ней, защищать ее, помогать. Приняв это решение в тот далекий летний день в поместье Шайен, он не может отступить назад. Они с Айрис связаны. Связаны навечно. И решение за девушку принял именно он, ему и отвечать по всем статьям, мучиться, тосковать, изводить себя. Ее же не должно коснуться ни одно зло.

Маг нетерпеливо поерзал, в ответ из дальнего угла раздалось ответное шуршание.

«Она тоже не спит», – Лавель замер.

В этом неслышном противостоянии Айрис, как всегда шутя, выиграла, ректор заснул первым. Дремота, вызванная абсолютной тишиной склепа, отправила Равена в долгожданную страну грез, где он мог быть со своей любимой столько, сколько ему хотелось. Обнимать ее, защищать, перебирать рукой ее золотистые волосы, и она помнила его.

Быстрая тень скользнула к нише. Голое колено осторожно оперлось на соломенный тюфяк, убедившись, что маг спит, девушка залезла и присела рядом.

Ночью она могла сделать то, что было запрещено днем, – смотреть на него столько, сколько душе угодно.

Теребя в руке рыжеватый кончик косы, она несмело приблизилась к тихо посапывающему незнакомцу.

Айрис пыталась унять голос совести. Постепенно ведьма уговорила себя, что это будет только один раз, он не проснется, а значит, не узнает ничего.

Сложив руку лодочкой, ведьма осторожно закрыла глаза мужчине и потянулась к его губам. Зачем она так сделала, Айрис и сама не знала. Это движение было навеяно смутным воспоминанием, когда она попыталась вспомнить его полностью, у нее сильно разболелась голова.

Губы мужчины оказались теплыми и приятными на ощупь. Ей сразу стало легче, тугой комок, так больно сжимавшийся у нее в груди, развеялся, исчез без следа. Настроение улучшилась, и болезненное состояние, что преследовало ее последнее время, переродилось в спокойное довольство. Девушка, любуясь точёным профилем молодого мага, легла рядом.

«Мы могли бы подружиться с ним и быть…»

Незаметно для себя Айрис уснула.

* * *

Темный еловый лес шумел над головой. Где-то вдалеке завывали волки. Воздух был наполнен темной магией.

Мурлыка была дома. Но это ее не радовало.

С ней что-то было не так. И легкомысленная безобразница не могла понять, что. Есть не хотелось, пить тоже. Даже убить некого, все монстры разбежались на мили вокруг. Правда, час назад на нее напал какой-то ящер, слабый и явно больной, его кишки сейчас покачивались на ветке соседней сосны, но и драка не принесла кошке того удовлетворения, которого она хотела.

Скука… Тоска…

На ушастую голову упали косые лунные лучи.

Круглый кошачий глаз сфокусировался на ночном светиле. В плавных изгибах убывающего месяца Мурлыке померещилась прыгающая мышь.

Вот чего она хотела, – сахарную мышку и…

Кошка облизнулась, вспомнив пухлого, как пирожок, и такого же притягательного незнакомца в сверкающих стекляшках.

«Он приятно пах. Можно было бы вновь погулять с ним по крышам. Но вот незадача…»

Кошка подняла передние лапы и осмотрела их. Грязные когти, изогнутые полумесяцем, розовые подушечки пальцев, шерсть. А тот, кто угощал ее сахарными мышками, – человек.

«Хм…» – впервые в жизни кошка задумалась. Предстоящая задача была сложнее, чем выпотрошить монстра, найти еду и прикидываться маленьким пушистым зверьком долгие годы ради получения все той же еды и почесушек.

Зеленый глаз скосился за спину, мурлыка изогнулась посмотреть на все еще привязанные к седлу поклажу и книгу, болтающуюся вниз головой. О еще одном спутнике гуляющая сама по себе котяра забыла.

Мурлыка подвигала когтями, выпуская их и пряча. Поддев упряжь когтем, она срезала с себя постромки. Поклажа с фолиантом упала в траву. Стукнувшись несколько раз, Фоля осталась лежать. Котя потыкала в нее лапкой.

Книга дернула ногой, отпихивая. Обложка мерно поднималась и опускалась. Кошка приблизила ухо – фолиант сопел.

Подумав еще минутку, Мурлыка цапнула соню за заднюю ногу.

– А-А-А-А! – вскочила Фоля, вопя, как резаная. – Убивают!

Тяжелая лапа молниеносным ударом прижала обложку к земле, пока шустрые членистоногие конечности не унесли истеричку за горизонт.

– Отпусти! От я тебя сейчас клешнями! – защелкала в воздухе культяпками книга, пугая ежа голой задницей.

Мурлыка открыла третий глаз, выгнула спину, кошачий хребет треснул, и из тела гигантской кошки выползла, заслоняя небо и занимая все пространство, демоническая сущность.

Книга хлопнулась в обморок, дрыгнув членистоногими ходульками.

Кошка потыкала книгу лапкой. Прислонилась к обложке холодным мокрым носом.

– Ты темная! – вскочило книжное изделие.

– От темной слышу! – парировала кошка.

– Чего тебе от меня надо? – подозрительно щуря единственный глаз, спросила Фоля.

Мурлыка объяснила.

– Ага, щаз! Буду я каждому демону помогать, – Мурлыка демонстративно зевнула, показав миру длинные острые клыки. – С другой стороны, – быстро продолжала Фоля, – мне на своих ножках трудно будет по кустам пробираться. Да и Айрис следует найти. Вот она-то зелье и сварит! – быстро нашлась книга. – Ну так поехали к ней?

Котя немного подумала. Хозяйка не откажет, действительно сварит.

Мурлыка благосклонно мигнула глазами. Книга, кряхтя и бормоча в стиле «ох, старовата я для этого», забралась на кошку сверху и вцепилась клешнями в шерсть.

– А ингредиенты? – мурлыкнула четвероногая.

– По дороге соберем, – бодренько ответила книга.

Демонический зверь поднял нос по ветру и понюхал. Облизнувшись, Мурлыка взяла курс на восток.

Мохнатые лапы перебирали дорогу миля за милей. Луна следовала за стремительно бегущей среди деревьев тенью. В лунных бликах кошке мерещились прыгающие сахарные мышки.

* * *

Костимер поймал мышь.

Айрис хотела отругать коня за нелошадиное поведение, но сжалилась – бедняга и так уже мертвый. Может, он хотел в следующей жизни быть кошкой, видно, не срослось: его оживил некромант.

Ритуал воскрешения решено было провести над убиенной. Лавель только пожал плечами: если Айрис так хочется, то пусть. Мышь все равно не воскресить – или ее съест и переварит Мор, или она превратится в зомби. Наестся падали скелетон всегда успеет, а серая может еще пожить и доделать свои мышиные дела.

На единственном в склепе столе начертили пентаграмму углем из очага. Подбросили в костер еще дров, чтобы было светлее.

Айрис стояла, слушая наставления Лавеля. Они вновь с ней были в ситуации учитель и ученик. Она слушала своего нового знакомого потому, что тот давал дельные и полезные совета, а также рассказывал различные секреты мастерства, которых нельзя было вычитать в книгах. Такие знания получали только на личном опыте и только на собственной шкуре.

Все было готово, трупик положили в центре. Дали щелбан Костимеру, который пытался утянуть за хвост объект ритуала.

Вздохнув, Айрис начала:

– Мортали-Эшвал-Эмотион!

Пентаграмма засветилась, от девушки к лежащей на спине серой тушке потянулись нити силы. Ведьма заметила, что они призрачного зеленого оттенка. Теперь ее магия всегда носила этот странный оттенок. «Наверно, потому что я темная», – подумала Айрис и больше не обращала на это внимания. Верхушки пентаграммы засветились. Черные свечи одна за другой зажглись.

Сила все убывала. Лавель напрягся:

«Слишком много! Айрис пора остановиться, не то чтобы это истощило девушку, просто объект воскрешения слишком маленький, а силы ведьма вложила от души и даже чересчур. Она что, не чувствует, насколько это много?»

Ленты силы, тянущиеся от Айрис, оборвались, ведьма перестала отдавать энергию.

Рисунок потух, свечи – тоже. От погасших фитильков к потолку могильника потянулись спирали едко пахнущего дыма.

Парочка магов и скелет коня замерли, с интересом глядя на стол.

Розовый носик дернулся. Белые усики заходили ходуном, лежащая на спине мышка засучила лапками. Перевернулась, села на задние лапки, посмотрела на всех красными глазками-бусинками, стала как ни в чем не бывало умываться и чистить шкурку.

– Хм… Что-то с ней не так, – высказала общую мысль Айрис.

– Конечно, она же умерла недавно, – отозвался Лавель.

Резкий звук крошащейся стены заставил девушку завизжать и прыгнуть на руки к ректору.

Из стены торчала высохшая рука с клочком рыжих волос. Мышка удивленно наклонила голову на бок.

Лавель, покрутив в ухе пальцем, подумал:

«Хорошее было ухо, оно мне нравилось».

Ведьма в шоке прижималась к побледневшему магу. По всему склепу крошилась каменная кладка. Могилы взрывались одна за другой, выплевывая сгустки камня и цемента.

Из могил вылезали ожившие трупы, они вываливались на пол и медленно, неуклюже вставали. Айрис кинулась к двери, ректор за ней.

Рывком раскрыв дверь, ведьма впечаталась лицом в снежный занос.

Увидев, что пути отступления перекрыты, Лавель, как истинный рыцарь, развернулся и встал в позу «нежить не пройдет».

За его спиной девушка судорожно, как собака, копала в снежной пробке выход наружу.

* * *

Наполненные ромом кружки дружно столкнулись. Сладкая, темная как смоль жидкость плеснула на стол.

Выпили.

Наполнили разнокалиберные емкости снова. В центре над столом встретились руки, держащие кружки. Все они были разной степени гниения, разложения, окостенения, и среди всего этого анатомического разнообразия только две обычные розовые и живые ладони.

Раздался звон.

Выпили.

Квасили уже второй час.

Восставшие веселые умертвия не подчинялись приказам поднявшей их ведьмы. Айрис и Лавель сидели хмурые за столом, вокруг ходили мертвяки, толкая их и задевая разными торчащими из тела штуковинами. Мимо сидящих протолкнулся кок, почесал торчащий в спине топорик и пошел дальше.

Напротив магов сидел золотозубый пират с лихо задвинутой на затылок треуголкой, в бандане и с торчащей из груди саблей. Он упирался рукой в бедро, стрелял на девушку одним не сгнившим глазом и лихо закидывал в себя кружку за кружкой тягучий, как грех, напиток.

Покойные пираты, похороненные в этом склепе, хозяйничали по углам теперь казавшейся Айрис такой тесной усыпальницы.

Капитан уже шестую бутылку подряд рассказывал офигевшим магам про свои морские приключения, которые закончились, когда на престол Темной Империи взошел Кровавый Император. Чистильщики отловили и вырезали всю его банду.

Командир отряда лихих зомби, грустно посмотрев на дно пустой кружки, налил туда рома и печально, в тишине, поминая покойных подельников, заложил за воротник.

Его не смутило, что покойные товарищи, за которых он пил, ходили тут же рядом, молодой юнга с пола требовал налить ему еще рома, а кок пытался запихнуть в котел Костимера и сварить из него суп. Конь отказывался становиться блюдом, пусть и самым изысканным, он упирался в край посудины всеми четырьмя ногами и хвостом.

Шум в некогда тихой могиле стоял невообразимый. Зато стало не так скучно. Айрис с открытым ртом слушала пирата. Проведя всю жизнь в закрытой академии, она ни разу не видела моря, только на картинках.

Рядом с ведьмой присел Мортимер – от него шел пар. Кок так и не смог сварганить из коня-умертвия достойное блюдо. У Мора на лбу сидела серая мышка, все увлеченно слушали сказки мертвого пирата.

Время от времени на особенно кроваво-жутких моментах мышка серой молнией ныряла в глазницу черепа и дрожала там от страха, отчего глаз умертвия мигал.

Пират, улыбаясь, подливал рому девушке. Один блестящий на выкате глаз беспрестанно подмигивал. Неживой сердцеед подкручивал ус и призывно улыбался ведьме.

Лавель закрыл рукой кружку и коротко бросил:

– Достаточно. И прекрати глазом посверкивать, пока я его тебе не выбил, – посоветовал покойному хлыщу ректор.

– Есть запасной! – неугомонный зомби приподнял черную пиратскую повязку.

Взгляд Лавеля блеснул, как острый кинжал.

– Вы с ней разного вида, ты – нежить, а она – жить!

Мертвец вздохнул, цыкнул зубом в знак разочарования и затянул моряцкую песню.

Вскоре дюжина глоток разной степени разложения затянула заунывную песню про сундук мертвеца и бутылку рома.

Айрис больше не боялась покойных пиратов, так же как и перестала бояться мертвых слуг в Темном Дворце.

Мертвые не кусаются и не причиняют вреда, это делают живые.

* * *

Лавель вышел из склепа. Солнце мёртвых бросало яркие лучи на занесенные деревья. Это был первый день, когда они смогли высунуть нос из дома. Метель и сильнейший снегопад прекратился. К этому времени у них кончилась вода и еда, остался один ром.

Вслед за ними высыпали пираты и заругались нецензурными словами, восхищаясь прекрасным видом, простиравшимся перед ними. Лавель невозмутимо закрыл Айрис уши ладонями. Чтобы ее и так слишком обширное образование в этой области не расширилось еще больше.

Пираты, промышлявшие в южных морях, никогда не видевшие снега, радовались ему, как дети.

Корсары затеяли игру в снежки. Гогоча протравленными ромом глотками, они бегали кругами по поляне перед могильником, сшибая друг у друга черепа меткими ударами.

Костимер прыгал и бесился, разбрасывая вокруг себя тучи снега. Было весело.

Айрис подбежала к Лавелю с протянутыми руками. Ладони соединились.

Снег под ногами взорвался. Равена подбросило вверх. Из земли торчал гигантский белый змей, держа в зубах ее нового знакомого.

– Кай! Кай! Стой! Не надо! – Айрис пыталась кричать, но рык змея и вопли пиратов заглушили ее голос.

* * *

Двадцать лет назад. Темная империя

Два брата и две сестры, осторожно ощупывая ногами каждую ступеньку, спускались вниз в полной темноте. Все четверо держались за руки, боясь потерять друг друга.

Темные маги предположили, что вспышку волшебства и свет могут засечь штурмующие дворец. Светлые магини согласились с ними. Решено было не использовать чары, пока они не спустятся в подвал.

Дворец был огромен. В темноте беглецы провели полдня. Когда животы стало сводить от голода, а от постоянно сменяющихся бесконечных ступенек под ногами начался психоз, Дэмиан шагнул на ровную поверхность и, споткнувшись, растянулся на полу, всполошив своих спутников.

Они спустились в подвал. Посовещавшись, беглецы зажгли небольшие огоньки и осмотрелись. Они были в самом низу, под дворцом, в катакомбах. Ниже, чем все рабочие и подвальные помещения, на самом дне. Коридоры подземелий выходили в грубо выдолбленные в камне штреки. Эти туннели расползались глубоко под землей в разные стороны и тянулись бесконечными милями тайных ходов.

Путешественники вышли в большой круглый зал. От него как лучи расползались во все стороны другие коридоры, ведущие неизвестно куда. Между каждым проемом в стене была запечатанная деверь. В середине зала стоял пустой постамент.

Дэвил узнал помещение.

– Это информационный зал, – объяснил он своим друзьям. – Отсюда мы сможем по туннелям попасть в любую часть империи. А вон тот постамент скажет нам, какой коридор и какая дверь куда ведет.

– Так давайте уберемся отсюда побыстрее! – воскликнула Беатриса.

– Зачем? В подземельях безопасно, здесь нас не найдут! – удивилась Марго.

– Нет, – отрезал Дэмиан, все замолчали. – Куда мы пойдем без еды и воды? Нам нужны припасы и план. Дэвил, – обратился он к брату, – знаешь ли ты место, где мы могли бы быть в полной безопасности и защищены? Какое-то помещение, схрон, тайник, где можно отдохнуть и переночевать.

Дэвил задумался:

– Тайник? Да, есть такое место, и оно защищено, – молодой император полез за пазуху и вытащил оттуда резной ключ. – Идем.

Уставшие беглецы столпились возле постамента. Маг провел над ним рукой. Столешница засветилась, из светящихся струй образовалась замочная скважина. Император вставил ключ и повернул.

Случилось чудо, в стенах завизжало и заскрипело, как слоты у игровых автоматов, запечатанные двери поехали вниз и вверх. Маги и магини в удивлении обернулись, все двери двигались, сменяясь одни другими, входы тасовались, как карты.

В результате этой бешеной чехарды в одной стене остановилась дверь, она засветилась, печати стали сползать с нее. Остальные проемы замерли на полпути. Из пола торчала только половина входа.

Светящаяся дверь бесшумно открылась.

– Идем, – скомандовал Дэвил, – у нас не так много времени, – все побежали к проходу. Как только створка открылась настежь, она снова поехала обратно. Последним в помещение скользнул Дэмиан и наткнулся на стоящих. За спиной с тихим «вуф» закрылась дверь, щёлкнуло, и печати наползли на вход. Дверь поехала вниз и застряла, наполовину торча из пола.

Но четверка магов этого уже не видела, все стояли с открытыми ртами, перед ними высились циклопические горы золота, уходящие высоко под темные своды.

Первым вышел из ступора Дэмиан. Он резко дернул головой в сторону, в темноте ему что-то померещилось большое и темное. Маг всмотрелся.

Ничего. Привиделось.

– Пойдемте? – спросил у своих друзей Дэвил, эхо разнесло его голос по всему необъятному залу. Осторожно ступая, они стали пробираться вглубь.

Из темноты за ними следило нечто. Оно провожало их темным голодным взглядом, высматривая жертву.

* * *

Дэвил уютно устроил Марго на куче золота, завернув девушку в плащ. Светлая никак не могла уснуть, ее что-то тревожило. Император устроился рядом с ней и шептал на ухо утешительные слова, пока его любимая не уснула. Рядом с ними на небольшом расстоянии прикорнули Беатриса и Дэмиан.

В эту ночь всем не спалось, волшебницы несколько раз вскакивали. Магам тоже было неспокойно, сон не шел, измучившись, под утро все заснули.

Когда голова девушки упала на грудь, а сознание устало провалилось в сон, из темноты к ним выскользнула темная тень. Ночной хищник почувствовал, что последняя жертва заснула.

Это существо обитало в хранилище долгие столетия. В полном одиночестве, в компании одной лишь тишины и безумия. Это длилось настолько долго, что теперь уже создание не помнило, кто оно или что. Это был сгусток негативных эмоций, концентрированное проклятие, само зло.

Тварь выбирала жертву, чтобы присосаться к ней, как пиявка. Пить ее страдания и разъедать ей душу ненавистью и злобой, постепенно лишая жизни. Делая самое черное, самое противоестественное и отвратительно колдовство, на которое не смогли бы решиться даже самые темные маги. Убивать бессмертную душу, делать ее мертвой и пустой.

Мразь ползла между горок золота, подбираясь к первой жертве. Скользнув совсем близко к обнимающейся во сне парочке, существо отскочило от них, настолько ярким и обжигающим было их сияние. Любовь освещала мир вокруг спящих, не давая к ним приблизиться и опорочить их ненавистью и грязью.

Зализывая обожжённое место, сущность взлетела над беглецами, осматривая их с высоты. Вдруг она увидела подобное себе. Сгусток тьмы, зияющую червоточину в груди у спящего. Как стервятник, она кинулась вниз и поселилась внутри него, заполнила собой пустоту, проросла чернильными корнями и, как спрут, уцепилась за душу.

* * *

Проснувшись утром, беглецы обнаружили, что их тайник нашли. С обратной стороны двери раздавались мерные удары. Штурмующие дворец маги добрались до подвалов.

– Быстро они, – высказал свое мнение Дэмиан, глядя на мерно вспыхивающие от ударов печати, – хорошо, что мы спрятались.

– Как думаешь, сколько мы здесь сможем прятаться, пока они взломают защиту? – спросил Дэвил.

– Неделю-две, не меньше.

– Мы не продержимся столько, умрем с голоду, – скривила губы Беатриса, – золота здесь, конечно, до завала, но вряд ли его можно есть.

– Так, давайте разойдемся и поищем выход, телепорт или еще что-нибудь, неважно что, главное, чтобы это нам помогло.

Несчастные разошлись в разные стороны искать спасения.

Еле слышный голос зашептал на ухо Дэмиану. Тварь пыталась спасти носителя от смерти. Он практически не слышал слов, но повернул голову и посмотрел в сторону темного саркофага.

Ему мерещилось, что стеклянная гробница разговаривает с ним, шепчет чуть слышно.

Отойдя от своих, он подошел к блестящему, как вороново крыло, стеклу.

Под толщей зашиты на темной бархатной подушке посверкивал амулет. Руки сами собой приподняли крышку. Дэмиан посмотрел на предмет. Тени вокруг него сгустились, потусторонний шепот усилился. Завороженно принц смотрел на вещицу. Рука потянулась сама собой и погладила пальцем скользкий бок артефакта.

– Дэмиан! – принц вздрогнул, рука сжала черный камень на цепочке. – Что там у тебя? – сделав круг, друзья возвращались, ничего не найдя. В надежде, что младший принц что-то нашел, все подбежали к нему.

– Ну конечно! Какой же я идиот! – воскликнул Дэвил. – Камень перемещения! Откроем портал, они нас только и видели.

– Дэвил, ты уверен? – забеспокоилась Марго. В сердце кольнуло страшное предчувствие.

– Это артефакт моей семьи. Мой отец когда-то пользовался им и дожил до глубокой старости.

– Надо собраться, я думаю, это лучший выход. Или воспользоваться чарами амулета, или умереть здесь с голоду. – Дэвил стал осматривать сокровищницу, чтобы не уходить из нее с пустыми руками. Всем было ясно, что, как только печати вскроют, здесь не останется ни монетки.

– Есть еще и третий вариант, но, думаю, он вам не понравится… – за спиной раздался взрыв, стены задрожали, несколько печатей, треснув, осыпались искрами.

Император схватил драгоценные камни и насыпал по горсти каждому в карман.

– На всякий случай – объяснил он. – Становимся в круг! Быстро!

Все встали и взялись за руки. Дэвил успокаивающе погладил костяшки пальцев своей возлюбленной. Марго жалобно улыбнулась и вцепилась в его руку со страшной силой, как будто боялась его потерять.

– Давай! – кивнул Дэвил младшему брату, стоящему напротив. Принц надел на шею амулет и вцепился в руки двух девушек. Ладони замкнули круг.

Зажмурившись, маг призвал силу. Дракон, изображённый на гладком, как обсидиан, амулете, встрепенулся, поднял голову и расправил крылья.

Волосы взметнулись вверх, вокруг беглецов закружился вихрь. Клыкастая пасть дракона раскрылась. Беззвучный рык, сотрясающий основы мироздания, прорвал проход в подпространство. Сжавшихся в комок чародеев подхватила сила, тела их и души вибрировали в такт крику артефакта. Магическая мощь вырвала их из этого мира и бросила в неизвестность.

* * *