Текст книги "Мой враг, моя любимая"

Я задумалась.

– Но мне говорили, что это лекхе нападали на людей. Что это один из них убил маму. Что это… был… Петер.

– Милое дитя, – снисходительно фыркнула Нина. – Среди лекхе тоже всякого сброда хватает. И чем тяжелее времена, тем его больше. Но за свою общину я могу поручиться. Сколько соседи ни обвиняли нас в убийствах, кражах и прочем, точно могу сказать, что мы этого не делали.

Нина говорила убедительно, ее глаза блестели от влаги. По-человечески мне стало жаль собеседницу. Но здравый смысл подсказывал, что нельзя так легко верить в кардинально противоположную историю. Как я могу различить, где правда и где ложь?

– Все-таки, меня учили другому, – упрямо произнесла я. – И если все лекхе были такие хорошие, то почему люди вдруг решили их опасаться? Почему загнали в гетто? Почему дали определение «социально опасный субъект». Значит, вы действительно были опасны! Что мешало Петеру убить мою маму из ревности? Ведь вы сами говорите, что он страдал! Что мешало это сделать Инге? Она переживала из-за наличия соперницы. Когда мою маму нашли недалеко от дома, ее тело было истерзано так, что живого места не осталось. Кто мог это сделать? Конечно, чей-то фамильяр. Мой отец не смог оправиться от этого удара, а мне самой, как говорят, тогда едва исполнился год. Думаете, наш клан мог оставить подобное без ответа?!

Нина вздохнула.

– Человек – такое существо, что все, отличающееся от себя, считает опасным, – заявила она. – Ты знаешь, что у военных есть приказ открывать огонь по неопознанному объекту, если тот не отвечает в течение определенного времени? Не разбираться, почему не отвечает, а просто стрелять. Превентивные меры.

– Возможно… – протянула я, вспомнив, что того же Байрона сначала подстрелили, а потом стали разбираться, почему он нарушил границу.

– В древние времена люди считали лекхе божественными существами, созданными природой. Их считали высшими. Но по натуре лекхе – скорее земледельцы, чем воины. Фамильяр дан нам для защиты, а не для нападения. Крупные животные помогали охотиться. Мелкие – охраняли жилища от грызунов и прочей напасти, следили за детьми. В Средние века все поменялось. Нас причислили к порождениям дьявола, особенно из-за нашей способности излечиваться. Стали избегать. Отсюда пошла привычка лекхе жить обособленно, общинами, сторониться людей. В то же время и возникли кланы охотников, в противовес лекхе. Твой клан наверняка тоже имеет свою не очень славную родословную.

– В учебниках написано по-другому, – возразила я, решив не реагировать на шпильку в адрес семьи.

– Учебники истории всегда переписываются в угоду власти, – презрительно фыркнула Нина. – Все учебники переписали после смены законов, когда люди поняли, что теперь они – самые сильные существа на планете, а не мы. Увы, но поработить нас оказалось легко. Возможно, где-то еще существуют подобные лагеря Сопротивления, но не думаю, что их много.

– Я поражаюсь, как вам вообще удалось тут продержаться!

– Не без помощи Сочувствующих, – улыбнулась Нина, – не без помощи. Мы обосновались в этих местах, но законы начали стремительно меняться. Это были страшные времена. У меня на руках осталось трое маленьких детей, а муж сгинул вместе с отцом Петера в бойне. Я хотела лечь и умереть, но удерживала мысль, что раз Ивар выжил, то и всем нам надо бороться.

– Трое? Выжил кто-то еще?

– Леша и Мила тоже остались на моем попечении. Их мать умерла родами, а отец…

– Погиб в той же перестрелке, что и отец Петера, – догадалась я.

– Соображаешь, – похвалила меня собеседница. – В то время и появились первые Сочувствующие. За мной начал ухаживать один, при погонах. Я не любила его, но пустила в свою постель ради детей.

– Он был обычным человеком?! И вы не были женаты?!

– А что такого? – оскорбилась она. – Мужчина в годах, уже вдовец, а я была красотка. Осуждаешь?

Я отвела взгляд и пожала плечами. После ночи, которую сама провела с лекхе, оставалось ли у меня право кого-то осуждать?

– За то, что я с ним спала, он все здесь устроил. Землю, дома. Создал для моих людей настоящий уголок рая. Все из любви ко мне, только бы я улыбалась. Иногда мужчины на многое готовы ради женщины, которую боготворят.

– Вам повезло…

– Повезло, – не стала спорить она, – насколько может повезти, если лежишь в постели с нелюбимым. Но я выкрутилась, закрывала глаза и представляла покойного муженька.

Нина хихикнула, как девчонка. Я только покосилась на нее, не зная, как реагировать.

– Но мне все равно казалось нестабильным положение. Что ждало нас после смерти моего покровителя? Мир вокруг ходил ходуном, я не знала, что будет завтра. Дети росли втроем, но для Ивара я всегда хотела другой судьбы. Он был особенным, отличался от всех нас. Он мог бы жить в городе. И тогда мой покровитель подыскал среди знакомых ему Сочувствующих бездетную семейную пару. Люди показались мне приличными. Они очень хотели ребенка, но им никак не могли организовать усыновление. Ивар им понравился, он уже тогда был смышленый малыш, и я его отдала. Но не просто отдала, а с условием, что от него не будут скрывать его прошлое и позволят навещать меня здесь.

– Значит, приемный отец Ивара… обычный человек? И поэтому сам Ивар живет в городе? – Я хлопнула себя по лбу. – Паспорт, диплом, его машина… он на самом деле живет как человек!

– Ну не без этого, – с довольной улыбкой согласилась Нина. – И я за него рада.

– Еще бы, – поддакнула я, – вот только… не понимаю, зачем вы так хотели меня видеть? Чтобы рассказать эту историю?

Она переглянулась со своей вороной.

– Видишь ли, девочка… я, конечно, не просто так рассказала тебе историю. Ивар не стал скрывать, где он тебя взял и при каких обстоятельствах. Он скрыл кое-что другое, но по его глазам я поняла все, что мне было нужно.

Я недоуменно приподняла брови, но Нина только отмахнулась. Этот жест мне не понравился. Неужели и старенькая бабушка в курсе наших отношений? Просто прелестно!

Нина подалась вперед и в упор уставилась на меня выцветшими от времени глазами.

– Я хочу, чтобы ты стала Сочувствующей, Кира. Если ею станет дочь убийцы моих родных, для меня это будет самая сладкая победа.

10

– Ивар! Кофе?

Ивар тряхнул головой, только теперь сообразив, что задумался. Он все так же сидел за рабочим столом в своем кабинете. На экране компьютера застыл текст документа, который Ивар просматривал уже битых два часа, но никак не мог вникнуть в суть.

Марина, секретарь его отца, несмело улыбнулась и с видимым облегчением сгрузила на край стола тяжелую стопку папок. Отбросив на спину волну длинных золотистых волос, она прислонилась к столешнице затянутым в черную мини-юбку бедром и скрестила ножки, обутые в туфли на высоком каблуке.

– Кофе, говорю? Ты выглядишь невыспавшимся.

– Нет. Не стоит, – глухо пробормотал Ивар.

Будь он проклят, конечно, выглядел невыспавшимся! Уже вторую ночь подряд Ивар просыпался с бешено колотившимся сердцем и именем его охотницы на губах. Ему снилось, что он снова там, в своей комнате, с ней, такой нежной, женственной и податливой. Ивар буквально ощущал на своих бедрах легкие удары ее пяток, когда она невольно пришпоривала его в момент взаимной страсти. Слышал, как девчонка выкрикивает его имя и чувственно стонет в ответ на каждый толчок в глубине ее тела. Она была очень узкая, такая тесная, что Ивар просто потерял голову, едва погрузился в нее. Он даже излился в нее, хотя поначалу не планировал этого делать, но почему-то не сожалел о своей ошибке.

Он сожалел лишь о том, что знает, кто ее отец, и не может забыть.

Именно этот факт заставлял Ивара метаться ночью без сна в своей постели. В голове не укладывалось, что он встретил женщину, которая так отличалась от всех его прошлых знакомых – и она оказалась по другую сторону баррикад. Ивар думал, что добьется ее тела, и это остудит пожар в его крови. Но стало только хуже. Он жаждал все повторить. А потом еще раз. И еще, и еще. Не вылезать с ней из постели, забыть обо всех своих проблемах, обязанностях и планах. Ивар не видел Киру уже два дня – и вот, как итог, почти потерял рассудок. Без конца вспоминал, как пахла ее кожа, когда он проснулся утром и обнаружил, что крепко прижимает охотницу к себе, уткнувшись лицом в ее шею сзади. В такие моменты между ног образовывалась каменная тяжесть.

С этим нужно было срочно что-то делать. Ивар понимал, что обязан избавиться от девчонки как можно скорее. Пока еще способен соображать.

– Твой отец просил, чтобы ты просмотрел дела завтра до полудня, – напомнила Марина, постучав длинным алым ноготком по стопке папок.

– Хорошо.

Она чуть наклонилась вперед и бросила взгляд на часы в углу экрана.

– До конца рабочего дня десять минут, – глаза девушки лукаво глянули на Ивара.

– Угу, – он был слишком сосредоточен на своих мыслях, чтобы уследить за разговором.

– Кажется, кто-то забыл запереть дверь в подсобку сегодня, – Марина чуть прикусила нижнюю губку, потом улыбнулась. – Я задержусь после работы, чтобы навести там порядок.

– Угу.

– А ты?

Только почувствовав ласкающую женскую руку на своем плече, Ивар опомнился. Марина ожидала ответа, соблазнительно приоткрыв накрашенные лаковым блеском губы. Он спохватился, что пропустил слишком многое из разговора. Подсобка… она что-то говорила про подсобку…

Марина приподняла бровь, и Ивар все понял. В прошлом он действительно задерживался с ней пару или тройку раз после работы, и это было неплохо. Не сказать, чтобы и хорошо: соблазнительная с виду красавица на деле оставалась холодной ледяной королевой. Она позволяла целовать и тискать себя, но не двигалась, предоставив Ивару возможность трудиться над ее телом. Он получал удовольствие в физическом, но не в моральном плане, и быстро утратил к девушке интерес. То ли дело его охотница, такая колючая снаружи, но такая страстная, стоило лишь немного приласкать ее.

– Ну так что, ты задержишься со мной? – капризным голосом переспросила Марина.

Ивар поднялся и вышел из-за стола. Мимоходом наклонился к уху девушки:

– Нет.

В спину донесся ее возмущенный возглас. Но Ивар уже спешил в кабинет отца, расположенный по соседству. Войдя без стука, он спросил:

– Ты уже нашел посредника?

Отец неохотно оторвался от документов, снял с переносицы очки в черной оправе и посмотрел на Ивара.

– Как раз хотел тебе сказать. Мой проверенный человек решил взяться за это дело. Мы можем назначить встречу и все обсудить.

– Отлично, – кивнул Ивар, – встретимся прямо сегодня. Звони ему. Сейчас.

Встречу назначили на окраине города, неподалеку от гетто, в забегаловке с пафосным названием «Дикий койот». На самом деле, из дикого здесь были только лица вышибал на входе. На улице кирпичную стену подпирал ряд зачуханных девиц. Проходя мимо, Ивар машинально отмечал, кто из них лекхе. Насчитал больше половины. Они звали его, пытались заигрывать с отцом, который шел впереди, но мужчины не замедлили шаг, а выражения их лиц остались каменными. По противоположной стороне прошагал патруль «красноповязочников» – надменные взгляды в свою сторону Ивар выдержал так же, как и призывы шлюх. По привычке безразлично. И те, и другие считали его обычным человеком, а люди не должны обращать внимания на лекхе, если не хотят опуститься до их уровня.

Он научился отключаться и не считать себя частью этого мира, но все равно не сдержался и пробормотал отцу:

– Ненавижу этот район.

– Я сам не в восторге, – отозвался тот.

Они вошли в полутемное помещение и остановились, чтобы оглядеться. Громыхала музыка, под которую на трех небольших сценах лениво съезжали вниз по пилонам и вновь забирались наверх полуобнаженные красотки. Все ближайшие к ним столики были заняты, но это не огорчило Ивара. Ему, наоборот, требовалось место в тени, и они с отцом нашли свободный стол в темном углу.

Тут же подбежала официантка, молоденькая девушка с большими, наивно распахнутыми глазами и острым носиком. Жидкие волосики непонятного цвета были туго затянуты в хвост. Она приняла заказ, царапая что-то карандашом в крохотном блокноте, который достала из кармана передника. На худосочном запястье Ивар успел разглядеть несмываемые синие чернила печати «Проверено Санитарным Контролем». Лекхе. Скорее всего, из третьей категории. Наименее социально опасные.

Самыми опасными для общества считались те, кто имел крупных фамильяров. Лекс да и сам Ивар попадали под эту категорию. Во вторую входили обладатели средних фамильяров, к которым относились некрупные животные и птицы. Как Мила и Байрон, например. А этой пигалице, скорее всего, от природы досталась мышь или канарейка.

Первой категории даже желтые билеты не выдавали, тем самым навсегда запирая в гетто. Вторые могли выходить в город при условии хорошего поведения, но ни о какой работе за пределами гетто для них не шло и речи. А вот лекхе из третьей категории допускались к работе в качестве обслуживающего персонала, но перед этим должны были пройти ряд проверок. После чего им ставили печать на видном месте, чтобы все знали – лекхе безопасен. Печать следовало обновлять раз в полгода. За работу в городе платили больше, и эта девчонка наверняка безумно радовалась, что устроилась в забегаловку с дешевым стриптизом и шлюхами.

Ивару стало ее жаль, и он поморщился.

Официантка спрятала карандаш и собиралась уходить, когда он поймал ее за руку и заглянул в глаза:

– Спасибо.

Девушка зарделась как маков цвет, с трудом выдернула пальцы из хватки Ивара и убежала.

– Не стоит так делать, – заметил отец, который откинулся на спинку кресла и наблюдал за сыном.

– Я знаю, – недовольно отозвался Ивар.

– Она может проболтаться хозяину этого отстойника, что посетитель, одетый явно не как завсегдатай, был слишком вежлив с ней. В лучшем случае тот подумает, что ты хочешь купить ее на ночь.

Ивар потер двумя пальцами переносицу.

– Да. Ты прав.

Отец помолчал, а потом сообщил:

– Вчера я взял новое дело.

– Выигрышное?

– Не думаю. Скорее, наоборот. Но подсудимый из Сочувствующих.

– Что ему светит?

Отец назвал статью, и Ивар присвистнул. Конфискация всего имущества в пользу государства.

– Хочу, чтобы ты задумался об этом, сынок. Ради мамы. Мы с тобой рискуем в первую очередь не своим благополучием, а ее.

Ивар кивнул. Он любил приемных родителей, и они проявляли в ответ поистине ангельское терпение, учитывая его образ жизни. Меньше всего ему хотелось бы подставить их. Но у него была и другая семья. Его люди, живущие в Сопротивлении. Их он тоже не мог подставить.

– Я просто не могу смириться с тем, что именно мой отец рассказал охотникам, где находится жила, – попробовал оправдаться Ивар, – и именно из-за него все началось. Все. Перемена законов. А теперь у меня появился шанс что-то изменить.

– Я понимаю, – мягко согласился отец. – Просто в следующий раз, когда решишь найти себе новые проблемы, сначала посоветуйся со мной, а не заставляй разгребать уже их последствия, ладно?

Ивар не ответил. Его главная проблема ждала его в поселении. И он думал о ней каждую минуту.

Та же девушка принесла заказ, дрожащими руками выставила с подноса на стол стаканы, бросила на Ивара робкий взгляд и убежала.

– Ты теперь ее рыцарь, – хмыкнул отец.

Ивар только растянул губы в равнодушной улыбке. Он уже и сам был не рад своему порыву.

У входа возникло какое-то движение. Высокий мужчина в джинсах и джинсовой куртке вошел, оглядел помещение, заметил Ивара с отцом и двинулся в их сторону. Потрепанная ковбойская шляпа на макушке придавала ему вид персонажа из вестернов. Глубоко запавшие глаза на обветренном лице оглядели собеседников, когда мужчина опустился за стол.

– Эд. Мой сын, – представил их друг другу отец.

Ивар подвинул новоприбывшему стакан и плеснул туда пива. Тот с благодарностью приложился и не оторвался, пока не осушил все до капли. Крякнул, вытер рот рукавом и сложил руки на коленях, показывая, что готов к беседе.

– Это… в какие сроки мне нужно связаться с Хромым? – уточнил Эд, выслушав краткие условия.

– Чем быстрее, тем лучше, – бросил Ивар.

– Сутки устроят? Назначим передачу девчонки на завтра.

Сутки. Уже через сутки Ивар навсегда избавится от своей охотницы. Всего каких-то двадцать четыре часа, которые пролетят очень быстро.

– Думаешь, Хромой так легко уступит? – с сомнением протянул отец Ивара.

Эд хмыкнул.

– Это… я только что из тех мест. Когда ты позвонил, я решил смотаться, потихоньку прощупать почву. Все равно попутно кое-какие делишки имелись. Хромой вне себя от горя. Ориентировки в полицию розданы. Девчонку ищут днем и ночью по всей округе. Даже местное гетто на уши подняли. По городу – целая волна арестов подозреваемых. Так вот и говорю. Это… Конечно, Хромой мигом примчится на встречу, как только узнает, что его драгоценная дочурка жива.

– Где гарантия, что он нас не кинет? – нахмурился Ивар. – Речь идет не о простом денежном выкупе за заложницу.

– Это… обижаешь, командир. Мы с твоим отцом давно знакомство водим. Он знает, если я за что-то берусь, то обеспечиваю заказчику железные гарантии. Как? Это мои проблемы. От вас – аванс мне и остальную сумму потом. Ну и девчонку на встречу привезти.

Ивар перевел взгляд на отца, и тот кивнул, мол, доверять можно.

И вновь перед глазами возникло лицо Киры, ее губы, мягкие, искусанные им самим в порыве безумия…

Ивар мысленно содрогнулся от нового приступа желания и выругался.

– По-моему, ты до хрена просишь за свои услуги, – рявкнул он на Эда.

Тот переглянулся с его отцом.

– Командир… это… обычная цена. Дело сложное, ты пойми, я тоже своей шляпой рискую. За копейки не возьмусь.

– Ивар! – позвал отец, склонившись в его сторону. – Что происходит? Я же сказал, что человек проверенный.

Ивар скрипнул зубами. Его кулаки, укрытые скатертью стола, сжались.

– Нет! – Он вскочил на ноги, с грохотом отодвинув стул.

– Сын! – Отец тоже поднялся, схватил его за локоть. – Что ты творишь? Ты же сам просил меня все организовать. Человека, надежнее этого, нам не найти.

– Я ему не верю, – Ивар высвободил локоть и двинулся в сторону выхода.

– Обижаешь, командир! – крикнул вслед неудавшийся посредник.

– Ивар… Ивар! – Отец догнал его уже на улице, у их внедорожника. «Ночные бабочки» испуганно шарахнулись, когда мужчины, один за другим, вылетели из заведения. – Что случилось? Почему ты так резко передумал? Сделка почти состоялась!

– Сделка отменяется. Я возьму машину. Ты доберешься на такси?

– Да без проблем, но…

Ивар протянул руку, и отец вложил в его ладонь ключи. Вздохнул и посмотрел в глаза.

– Сын, что бы это ни было, веди осторожно. Не гони. И завтра утром я жду тебя на работе. Надеюсь, тогда ты мне все объяснишь.

Ивар кивнул, прыгнул за руль внедорожника и рванул с места, резко уложив стрелку спидометра вправо. Он гнал так, что потратил на дорогу до поселения в два раза меньше времени, чем обычно. Когда свет фар выхватил из темноты деревянные ворота, Ивар посигналил и продолжал это делать до тех пор, пока перепуганный дежурный не открыл. Его машину, конечно же, узнали и пропустили беспрепятственно. Он припарковался, распахнул дверцу и спрыгнул на землю.

– Ивар… – позвал кто-то из подошедших поселенцев.

Но он лишь отмахнулся:

– Потом.

Шагая по направлению к дому, Ивар наконец нашел определение тому, что кипело внутри, толкало и вело его именно сюда. Он соскучился по своей охотнице. И надеялся, что она так же скучала без него.

Ворвавшись в дом, Ивар взлетел по лестнице на второй этаж, на ходу стягивая с плеч куртку. На звук шагов из своей комнаты навстречу вышел Лекс. Его глаза сразу же стали круглыми.

– Мы не ждали тебя среди недели. Что-то случилось?

– Все потом, – отрезал Ивар.

Он уже потянулся к дверной ручке.

– А-а-а… – с пониманием протянул друг. – Ну-ну. По-моему, она тебя тоже ждала.

Ивар толкнул дверь, вынимая из кармана ключ. Войдя в комнату, он запер за собой замок, но ключ не стал убирать, а положил на комод на видном месте. Кира сидела на кровати, скрестив ноги, и читала книгу, которую держала обеими закованными в кандалы руками. При появлении Ивара она вскинула голову, сдавленно пискнула и отбросила чтение.

Он сглотнул, заметив, что под ее старенькой растянутой футболкой явно нет белья. Похоже, девчонка уже готовилась ко сну.

– Мне сказали, ты ждала меня? – произнес он и удивился, как отстраненно звучит собственный голос.

Глаза у Киры расширились, а потом она неуверенно кивнула. Этот жест буквально оттолкнул Ивара от двери и бросил к ней. В два шага преодолев расстояние до кровати, он обхватил ее лицо ладонями, приподнял к себе и прижался губами к ее рту.

– Кира… – хрипло позвал Ивар, запуская пальцы в ее волосы, – моя охотница…

Не прекращая поцелуя, она чуть извернулась, скользнув руками под подушку. А в следующее мгновение Ивар получил удар в живот ножом, который вошел по самую рукоять.

С криком боли он отшатнулся. Колени подкосились, и Ивар рухнул на пол, хватаясь за нож и заливая кровью пол. Лицо у девчонки стало бледным, руки тряслись, рот перекосился, а зрачки стали просто огромными. Но тем не менее, когда она заговорила, голос звучал твердо:

– Да. Я тебя ждала.

Ивар произнес длинную и очень нецензурную тираду, а затем выдернул и отбросил от себя нож. Рубашка на его животе пропиталась кровью и потяжелела, но рана тут же начала затягиваться. Он мысленно посоветовал себе поговорить с Лексом по поводу того, как надо охранять пленницу. Странно, что она бросилась с ножом только на него, а не попыталась зарезать тут кого-нибудь еще. А может, пыталась? Он так спешил увидеться с ней, что даже не перекинулся парой слов с другом.

С угрожающим видом Ивар поднялся на ноги. Девчонка немигающим взглядом уставилась на кровавое пятно на его одежде.

– Теперь ты довольна? – прорычал он.

– Да! – огрызнулась она, напоминая загнанного в угол зверька, который решил напоследок кусать всех, кто протянет к нему руки.

Медленно, пуговица за пуговицей, Ивар расстегнул рубашку, снял ее и бросил под ноги. От него не укрылась дрожь, которая пробежала по телу охотницы при виде его обнаженного и перепачканного кровью торса. Ее взгляд жадно скользнул по его животу, поднялся к груди… но когда достиг лица, Кира уже успела прикинуться безразличной.

– Ну и зачем ты это сделала, охотница? – с вызовом произнес Ивар.

– За то, что ты сделал со мной! – выпалила она. – За то, что лишил невинности, а потом просто запер здесь и уехал!

Ивар чуть подался вперед, и Кира тут же отклонилась. Он наступил коленом на кровать совсем рядом с ее бедром. Она, не имея возможности опереться на руки, просто упала на спину. Ее губы приоткрылись. Из груди вырывалось сбившееся дыхание, словно после быстрого бега. Ивар уперся ладонями в кровать по обе стороны от девчонки, наклонился еще ниже, не касаясь, но дразня близостью тел.

– Так за то, что лишил невинности, или за то, что уехал?

Она замерла с приоткрытым ртом, когда их взгляды встретились.

– Отвечай мне, охотница. Зачем ты проткнула меня ножом? Тем более, зная, что он не причинит никакого вреда, а только позлит меня.

Ее глаза мстительно сузились, и тогда Ивар сам догадался.

– Ах, вот оно что! Именно, чтобы позлить!

– Ты обещал, что вернешь меня отцу! – прошипела девчонка. – А я жду тут уже два дня, и ничего!

– Может, я не хочу с тобой расставаться?

– Нет! Не говори так! – Кира испуганно вскрикнула и начала яростно бороться, пытаясь сбросить с себя Ивара.

Схватившись за цепь кандалов, он вскинул руки ей за голову. Навалился всем весом и распластал под собой. Девчонка дернулась еще несколько раз, но их тела при этом так терлись друг о друга, что она, в конце концов, покраснела и прекратила попытки.

– Да успокойся ты, – поддразнил ее Ивар. – Я уже нашел посредника. Просто подумал… мне нужен еще один раз. С тобой.

Кира нахмурилась и выглядела озадаченной.

– Еще один раз? А потом ты меня отпустишь?

– А что мне еще с тобой делать? Ты же понимаешь, что мне нужна жила?

Она громко сглотнула. Взгляд начал блуждать по сторонам. Девчонка явно обдумывала его слова.

– Ты правда нашел посредника?

Почувствовав, что злость в ней улеглась, Ивар перекатился на бок и подпер рукой голову.

– Я сегодня виделся с ним и обсуждал условия.

Кира села. Она все еще выглядела недоверчивой.

– А я разговаривала с твоей бабушкой.

– С Ниной? – Он усмехнулся. – Никогда не называй ее бабушкой, а то ее ворона выклюет тебе глаза.

Девчонка вдруг тоже слабо улыбнулась.

– Да. Я где-то это уже слышала. – Она снова стала серьезной. – Но я не стану Сочувствующей. Если ты затеял все это… если ты специально удерживаешь меня, чтобы дать ей время меня убедить, то знай…

– Я просто хочу еще один раз с тобой переспать, Кира, – перебил ее Ивар.

Он и сам был почти уверен в том, что говорит правду. Еще один раз. Может, он насытится ею и перестанет так сходить с ума. В прошлый раз все произошло очень быстро. Ему просто не хватило. Он слишком думал о ней, слишком боялся, что что-то пойдет не так. На этот раз он растянет удовольствие. Получит всю ночь без остатка. И освободится от этого наваждения.

– Не могу поверить, что ты говоришь мне это вот так… – пробормотала она, опустив голову.

– А что такого? Может, ты боишься, что потом сама не захочешь отсюда уходить? Мне придется выставлять тебя пинками, пока ты будешь хвататься за ворота и кричать: «Ивар! Я хочу тебя!»

Кира посмотрела на него круглыми глазами, фыркнула, а потом и вовсе рассмеялась.

– Еще чего!

– Ну, тогда нам не о чем беспокоиться, охотница, – пожал он плечами. – Я тоже не намерен держать тебя здесь всю жизнь. В конце концов, это моя комната, а ты ее занимаешь.

Ее длинные ресницы дрогнули и опустились на щеки. Девчонка замерла и сидела в одной позе так долго, что Ивар подумал – она уснула. Наконец, она открыла глаза и глубоко вздохнула.

– Ладно.

– Что? – Ивар даже привстал, подумав, что ослышался.

– Я сказала «хорошо». Но у меня есть условие.

– Очень интересно, это какое же?

– Ты не скажешь моему папе, что сделал со мной. Я… – она запнулась, – я не хочу его ранить такими новостями.

– Мне кажется, он не поверит, даже если я совру, что не прикасался к тебе, – покачал головой Ивар.

– Мне он поверит. А ты просто не опровергай эту версию.

Он пожал плечами.

– Ну хорошо.

– Тогда договорились.

Кира спустила ноги с кровати, расстегнула пуговицу на своих джинсах. Потом легла на спину, закинула руки за голову и закрыла глаза.

Ивар скептически оглядел ее. Подождал полминуты, но ничего не изменилось.

– И что это все значит?

– Я готова. Возьми меня, как тебе этого хочется.

– Ох, малыш… – Ивар скрипнул зубами, – что ж ты таким тоном это произносишь? У меня звуковая дорожка со зрительной картинкой не совпадает.

Кира приоткрыла один глаз.

– А что не так?

– Все не так! – рявкнул он, а потом пошел в ванную комнату и включил воду.

Когда Ивар вернулся, Кира сидела на кровати, подтянув ноги к груди и обняв колени, и смотрела на него настороженно.

– Что ты будешь со мной делать?

Он тяжело вздохнул, понимая, что с ней придется начинать все с начала, и этот путь не будет для него легким.

– Я думал, ты получила ответ в прошлый раз.

– Мы опять будем лежать голыми в ванне? – В голосе девчонки Ивару послышался и страх, и любопытство.

– А что? Сделаем это нашей доброй традицией.

Ивар взял ее за руки и заставил встать с кровати. Ласковым прикосновением очертил овал лица, прошелся подушечкой пальца по розовым губкам, нащупал на затылке резинку, удерживающую волосы, и стянул ее. Волна каштановых локонов упала на плечи охотницы. Ивар поймал один и прихватил губами, чтобы ощутить шелковистость.

Кира смотрела на него во все глаза, как зачарованная, но уже не дергалась от каждого прикосновения, и Ивар посчитал это своей небольшой победой.

– Почему ты все время так делаешь? – едва слышно прошелестела она.

– Как?

– Трогаешь. Гладишь. Целуешь. Я думала, так делают только те, кто любят друг друга.

Ивар хмыкнул. В самом деле, почему ему так хочется ласкать ее? Она же дала согласие на эту ночь, а значит, ее не нужно убеждать и уговаривать, как в прошлый раз. Тем более его охотница больше не девственна. Но она нужна ему именно такой. Не просто согласной на все, а разгоряченной, заласканной до потери сознания, умоляющей дать ей наслаждение.

Ивар расстегнул ее джинсы и потянул их вниз с округлых бедер вместе с трусиками. Нащупал упругие ягодицы и не удержался, сжал обеими руками, заставив девчонку вскрикнуть. Его собственные брюки превратились в орудие пыток, потому что стали невыносимо тесными. Он спустил джинсы девчонки до колен и выпрямился. Кира тихо ахнула, когда его ладонь ребром проникла между ее плотно сведенных ног, а указательный палец скользнул по увлажненным складкам.

– Ради этого, малыш, – признался Ивар, почувствовав невероятную волну возбуждения от того, что охотница уже хочет его.

Проведя рукой еще раз, он большим пальцем слегка нажал на ее тело сверху, и Кира тут же вцепилась в его плечи. Ее ногти вонзились в его кожу и прочертили короткие красные бороздки. Она посмотрела в глаза Ивара отрешенным и затуманенным взглядом.

– У меня так будет с каждым мужчиной? – спросила Кира. – С каждым, с кем я буду спать?

– Если он не будет тупоголовым бараном, – проворчал Ивар, уязвленный тем, что в такой момент она допускает саму мысль, что когда-либо ляжет с кем-нибудь еще.

Но потом он напомнил себе, что охотница свято верит, что вот-вот вернется к отцу и заживет прежней жизнью. Без него. Это разозлило Ивара еще больше, и он резкими движениями рванул застежку своих брюк, с почти болезненным ощущением высвобождая напряженный член.

Ивар содрал с себя одежду, а затем принялся раздевать Киру. Из-за скованных рук он не мог снять с нее футболку, но и выходить из комнаты за ключом не захотел, поэтому решил проблему просто: разорвал тонкую ткань прямо на девчонке. Та закусила губу, пока Ивар срывал лохмотья с ее уже полностью обнаженного тела, словно расправлялся с оберточной бумагой на давно желанном подарке.

Не удержался, собрал ее груди в ладонях, склонил голову и прижался губами и языком к каждому соску по очереди. В ушах тут же зазвучал тихий стон Киры, а цепь кандалов обожгла плечи, когда одна ее рука неловко потянулась, чтобы запутаться в волосах на его затылке. Отодвинувшись, Ивар жарко выдохнул на чувствительную грудь девчонки, подразнил обещанием поцелуя, но прикасаться не стал.

– Ивар… – откинув голову, Кира произнесла его имя. Точнее, простонала.

Под его закрытыми веками уже проносились картинки: он толкает девчонку на постель, рывком раздвигает ей ноги и врывается в ее тело, впитывая крики боли и наслаждения. Двигается в яростном темпе, позволяет ей кусать и царапать себя, а, возможно, и проклинать, и умолять. И через пару мгновений – распадается пеплом от потрясающего изнутри взрыва.