Текст книги "Ефросиния Московская. Крестный подвиг матери Русской земли"

Почтительное отношение великого князя Димитрия к митрополиту Алексию было настолько велико, что он доверял ему решать неотложные вопросы и именем святителя скреплял свои договорные грамоты. Советником же во многих важных делах государственных был Преподобный Сергий, игумен Троицкой обители. Преподобный Сергий видел, что жизненный уклад великокняжеской семьи строился на истинно христианском браке, что семейная жизнь любящих молодых людей проходит под духовным руководством Святителя Алексия, что и послужило благодатному воздействию на них с его стороны: дети великого князя Димитрия Иоанновича и Евдокии Димитриевны Василий и Юрий были крещены им, как и сам Димитрий был крещен Преподобным в Троицкой обители.

Смиренным величием встают черты высоконравственного образа великой княгини. Она духовно окормляласъ Преподобным Сергием, являлась участницей его дела: служением Пресвятой Троице для нее была поистине подвижническая семейная жизнь, ибо «Еще и мудрый сказал, что любящего душа в теле любимого. И я не стыжусь говорить, что двое таких носят в двух телах единую душу и одна у обоих добродетельная жизнь, на будущую славу взирают вознося очи к Небу. Так же и Димитрий имел жену, и жили они в целомудрии. Как и железо в огне раскаляется и водой закаляется, чтобы было острым, так и они огнем Божественного духа распалялись и слезами покаяния очищались». Необыкновенная любовь к Богу в молодой творческий период привела ее к видению, что домостроительное дело на Руси надо начинать заново и на это великое обновление волей Промысла Божия Руси послан духовный вождь, великий святой Преподобный Сергий, потому что только он, Ангел Хранитель Русской земли, сможет вывести ее из духовного тупика, разрушить стену уныния и оцепенения, в котором пребывал русский человек, открыв перед ним новую, животворную идею – почитание Пресвятой Троицы.

Примеру великокняжеского семейства следовали многие удельные князья, – «мысль достойная мужей, разумеющих силу христианских установлений – избирать в восприемники истинного духовного наставника и молитвенника». Сотрудничество великого князя Димитрия и его супруги Евдокии со святыми людьми не могло пройти бесследно для их жизни. Оно утверждало их в делании добра и приучало правильно смотреть на даруемую Богом жизнь. Святые подвижники примером своим располагали великого князя и княгиню к благодушному перенесению невзгод, иногда посылаемых Богом с премудрыми целями для пользы душ.

Эпохальное и переломное время становления Московского государства явилось началом сплочения русского народа, ибо укрепилась надежда на возрождение былого могущества и величия Руси. В народе собиралась сила, способная сплотить его на борьбу, поднять его дух, заставить поверить в себя.

Особый смысл просветился в соборности – религиозного, духовного единства людей в общем для них Храме, Святой Руси, в общем устремлении к тем жизненным и высоким нравственным идеалам, которые содержала святоотеческая традиция.

12 февраля 1378 года великий святитель Алексий скончался после двадцатичетырехлетнего управления Церковью на митрополичьем престоле. В Москву спешил со своей свитой митрополит Киевский и Литовский Киприан, родом серб, по просьбе польского короля Казимира, рукоположен патриархом Филофеем, с правом на всю Россию после смерти митрополита Алексия.

Однако у митрополита Киприана возникли большие трудности, прежде чем ему была предоставлена митрополичья власть. И если, по ряду сложившихся вокруг имени Киприана причин, совершенно не зависящих от него, непринятие его великим князем Димитрием, то княгиня Евдокия с сожалением воспринимала жесткие действия мужа по отношению к первосвятителю и сочувствовала митрополиту, не теряя надежду на восторжествующую со временем справедливость, потому что она чудесно предвидела идейные устремления образованнейшего человека своего времени, просветительская деятельность которого могла принести новые веяния в возрождение национальной культуры и государственности.

Княгиня Евдокия была знакома с философско-религиозными творениями Дионисия Ареопагита, Иоанна Дамаскина, Симеона Нового Богослова, Филиппа Пустынника, «Лествицей» Иоанна Синайского – эти мудрецы оказали заметное развитие религиозно-философской мысли. Княгиня Евдокия в митрополите Киприане обнаружила бесспорное дарование продолжателя дела митрополита Петра: в неустанном возведении и укреплении здания русской Церкви и во всемерной поддержке объединительной политики Московского великого князя Димитрия.

Все это Киприан с предельной ясностью высказал в Житии митрополита Петра и в своем Каноне к нему Митрополит Киприан добился признания московского князя и стал главой всей Русской Православной Церкви. Немалую роль при этом сыграли его заслуги перед Россией. Киев, Литва, Москва получили в его лице единого духовного пастыря. Митрополит Киприан своею святительской деятельностью стремился к возрождению культуры, объединению парода, укреплению веры и Церкви, благу Руси. В последние годы своей жизни Киприан уединенно пребывал в своем подмосковном селе Голенищеве, где он занимался учеными трудами, переводами святых книг с греческого на русский, здесь было положено начало Степенной Книге, в которой помещено составленное им Житие святителя Петра. Митрополит Киприан скончался в 1406 году, и на его место в Константинополе избран был грек Фотий.

1380 год пришел с тяжелыми испытаниями, скорбью и молитвами о спасении Отечества – на Русскую землю поднимался со своими полчищами гордый и беспощадный, провозгласивший себя ханом Золотой Орды Мамай.

Княгиня Евдокия умоляла мужа попытаться умилостивить татарского хана и тем самым отвести от Отечества нависшую опасность нашествия. Князь Димитрий, желая мирного исхода, с дарами покорности просил о пощаде. Однако Мамай был глух к разумным предложениям великого князя. И тогда княгиня Евдокия благословила своего любимого мужа Димитрия в столь тяжелый час встать с дружиной своей на защиту славного родного дома – Руси. Она вместе с Димитрием и воинством обходила московские соборные храмы и молилась перед чудотворными иконами и гробами чудотворцев. Разделяя умиление мужа, княгиня Евдокия «многи милости сотвори, моля Господа о победе день и нощь, ободряла и возбуждала на победную борьбу других верноподданных великого князя.

Великий князь Московский Димитрий Иоаннович, вдохновленный любовью к Отечеству, осмелился, наконец, через двести лет удивительной робости славянского потомства, сразиться с татарами.

Поспешил благоверный князь в Троицкую обитель, которая с самого своего основания была истинной крепостью, и благочестивые стены ее не только молитвами, и делом ревностно служили Отечеству. В смятении чувств престал он перед лицом Преподобного Сергия, спрашивая совет и благословение. Преподобный Сергий утвердил Димитрия в этом великом предприятии, вооружив его верой и молитвой.

На поле Куликовом 8 сентября 1380 года исчезло гибельное суеверие русских, главная вина их постыдного рабства: они считали грозных татар бичем небесным, которому ничто не могло противостоять.

С торжеством возвратился великий князь Димитрий Иоаннович в Москву, прозванный за победу на Куликовом поле Донским. С радостью и благословениями встречали его повсюду. Великая княгиня Евдокия с детьми вышли к Фроловским воротам, молилась с Димитрием в Кремлевских соборах. Ездили они всей семьей в обитель Живоначальной Троицы, чтобы воздать благодарение сильному во бранях Господу, лично поведать Преподобному Сергию о Богодарованной победе, поблагодарить за теплые его молитвы и за помощь, оказанную его ратниками, данными от ангельского лика, Александром Пересветом и Андреем Ослябей. Богоносный отец Сергий сам отслужил в присутствии Великого князя и супруги его панихиду за убиенных на берегах Дона.

Деревянный храм Пресвятой Троицы, построенный Преподобным Сергием в лавре и затем вновь возведенный из белого камня Преподобным Никоном, есть первая по времени в мире церковь во имя Пресвятой Троицы. Чтитель Пресвятой Троицы, Преподобный Сергий поднял Троичный храм, видя в нем призыв к единству земли Русской, во имя высшей реальности. Строит храм Пресвятой Троицы «Чтобы постояным взиранием на небо побеждать страх пред ненавистью раздельностью мира». Троица называется Живоначалъной, то есть началом, истоком и родником жизни, как единосущная и нераздельная, ибо единство в любви есть жизнь и начало жизни, вражда же, раздоры и разделения разрушают, губят и приводят к смерти. Смертоносной раздельности противостоит живоначальное единство, неустанно осуществляемое духовным подвигом любви и взаимного понимания. (П. Флоренский. Троице-Сергиева Лавра и Россия. «Прометей-16». М.: Молодая Гвардия, 1990 г. С. 405.)

Великий князь Димитрий Иоаннович Донской утвердил память славной победы на Куликовом поле установлением «Димитриевской Субботы» перед 26 числом октября (в день ангела великого князя Димитрия Донского).

В память победы русского воинства на Куликовом поле великая княгиня Евдокия Димитриевна построила за стенами Кремля, на месте маленькой церкви Преподобного Лазаря, великолепный храм в честь Рождества Пресвятой Богородицы. По настоянию княгини Евдокии для росписи храма были привлечены знаменитые иконописцы Феофан Грек и Симеон Черный. (Феофан Грек (1340–1405), живописец, родился в Византии. Работал на Руси во второй половине 14 – начале 15 вв. Вместе с Андреем Рублевым и Прохором с Гордца расписал старый Благовещенский собор в Московском Кремле. Произведения Феофана Грека (фрески церкви Спаса Преображения в Великом Новгороде,1378; иконы) отличаются монументальностью, внутренней силой и драматургической выразительностью образов, смелой и свободной живописной манерой.) Москвичи назвали эту Небесную Жемчужину на земле Московского Кремля – умом и сердцем благочестивой княгини Евдокии.

И благоверная княгиня с благословенным чувством материнства обращала свой ум и взор к Царице Небесной Божией Матери, высотам святости и величия, сияющих сквозь Покров Ее глубочайшего смирения: соединение единства ангельского и человеческого. В молитвенном обращении к Пресвятой Матери Божией, княгиня Евдокия была исполнена скорбями, слезы умиления заливали ее красивое светлое лицо. Душевная боль ее, исполненная участия в сострадании, приближала к Пресвятой Матери в час страданий смерти Божественного сына Иисуса Христа, поднимая на ее Голгофу. В Божественном покое храма, коленопреклоненно перед святыми ликами чудотворных икон, она чувственно прикасалась к хранимым в сердце и памяти словам священномученика Дионисия Ареопагита.

Дионисий Ареопагит – ученый, епископ Афинский, ученик апостола Павла, в числе 70 апостолов, по воле Божией, сподобился видеть Богоматерь и получить от Нее благословение и присутствовать при Ее погребении. Впечатление, произведенное на него беседой с Божией Матерью, он описал апостолу Павлу. Жил Дионисий Ареопагит в 1-м веке. Память совершается 4/17 января.

Он писал: «Невероятным казалось мне, исповедую перед Богом, чтобы кроме Самого Высшего Бога, был кто-либо преисполнен Божественной и силы и дивной благодати. Никто из людей не может понять, что я видел и уразумел при посредстве не только душевных, но и телесных очей. Я видел очами моими Богообразную и более всех небесных духов Святейшую Матерь Христа Иисуса, Господа нашего… Свидетельствую Богом, имевшим жительство в честнейшей утробе Девы, что если б я не содержал в памяти и новопросвещенном уме твое Божественное учение, то я признал бы Деву за истинного Бога и воздал бы Ей поклонение, подобающее единому истинному Богу, потому что человеческий ум не может представить себе никакой чести и славы для человека, прославленного Богом, которая была бы выше того блаженства, какое я, недостойный, удостоился вкусить. – Благодарю Бога моего, благодарю Божественную Деву, благодарю преизящного апостола Иоанна и тебя, милостиво оказавшего, мне столь великое благодеяние».

«Достойно есть яки во истину блажити Тя Богородицу, присноблаженную и пренепорочную и Матерь Бога нашего Честнейшую херувим и славнейшую серафим», – шептали песенно ее губы.

Ублажая и почитая Пречистую Божию Матерь, под небесами не было для княгини Евдокии имени выше имени Сына Царицы Небесной Господа Иисуса Христа, от Которого приняла Спасение и Благодать. А сердце Евдокии было преисполнено живой любви и благодарности к Милостивой Царице Неба и Земли. Зная силу ходатайства Божией Матери, Евдокия призывала Ее на помощь во всех бедах и напастях и, предавая Ее защите себя, своих близких, свой любимый город, свое славное Отечество, она верила, что Спаситель мира не откажет Своей Преблагасловенной Матери, когда Она ходатайствует перед престолом Его о людях, – ибо велико раскаяние русского человека, сокрушенна и отчаянна его исповедь.

«Все упование мое на Тя возлагаю, Мати Божия, сохрани мя под сводом Твоим!»

Нашествие татарского хана Тохтамыша стало новым страшным испытанием для всей Русской земли. Не успела Москва и все Московское княжество оправиться от тяжелых потерь в Куликовскую битву, как явился новый коварный враг.

Стоял август 1382 года. Разбив войско хана-самозванца Мамая, Тохтамыш потребовал себе покорности от русских князей. Не получилось…Тогда Тохтамыш решил подавить свой страх и двинулся на Москву окольными путями, избегая встречи с великим князем Димитрием Донским, ибо слишком свежа была память Куликовского поражения ордынского войска. Димитрий Донской в спешном порядке собирал дружинников в Костроме, Переяславле и других городах и весях. Княгиня Евдокия с детьми оставалась в Москве. Отсутствие в Москве великого князя и его дружины вызвало у москвичей беспокойство. Город заволновался, чувствуя свою незащищенность перед устрашающей силой безумного и беспощадного врага. В Москве начались беспорядки, выступления отдельных мятежников. Ни бояре, на которых Димитрий Донской оставил столицу, ни убеждения святителя Киприана, митрополита Московского, не могли ослабить народное волнение и вразумить тех, кто накалял обстановку страха.

Из-за опасности взятия Москвы княгиня Евдокия с детьми и митрополит Киприан, просто чудом, сумели выйти за городские стены. На пути в Переяславль они чуть было не попали в плен к ордынцам. Господь сохранил их от рук вражеских и помог добраться до расположения лагеря войска Димитрия Иоанновича.

23 августа 1382 года, в понедельник, первые татарские конники подошли к стенам Московского Кремля. Три дня москвичи упорно отбивали тяжелые приступы неприятеля: помогали крепкие стены родного города и духовная сила сплоченности москвичей.

Хан Тохтамыш понял, что не взять ему Московского Кремля силой. Хитрость азиата зазмеилась в нем коварной беспощадностью обмана.

К воротам кремлевским были посланы посланцы хана, которые льстивостью подтверждали «миролюбивость и добрую щедрость» Тохтамыша. Они обещали, что с головы русского человека не упадет волосинка, что мир и покой русской столицы не нарушатся войском татарским…

Добродушные москвичи… Не желая кровопролития, 26 августа, в полдень, они положились на слово представителей Тохтамыша за войска, отворили кремлевские ворота и вышли мирным ходом: впереди князь Остей, за ним несли дары, потом шло духовенство в облачении, с иконами и крестами, а за ними бояре и народ.

Как только москвичи вышли из ворот, татары бросились на них и начали рубить саблями без разбора. Первым пал князь Остей. Иереи, умирая, выпускали из рук кресты и иконы. Татары топтали их ногами, рубили саблями. Истребляя всех подряд направо и налево, они ворвались в центр Кремля: одни через ворота, другие по стенам, по лестницам. Несчастные москвичи, мужчины безоружные, женщины, старики и дети, метались в беспамятстве, напрасно спасаясь от смерти. Множество их искало спасения в церквях. Татары разбивали церковные двери, врывались в храмы и истребляли всех от мала до велика. Резня продолжалась до тех пор, пока у татар не утомились плечи, не иступились сабли. Все церковные святыни, великокняжеская казна, сокровища, боярское имущество, купеческие товары были разграблены. Было истреблено множество книг, снесенных со всего города в соборные церкви. Город был зажжен. Огонь истребил тех немногих, которые успели избежать татарского меча.

Покарав Москву, татары отступили от нее.

Грустно было возвращение великокняжеского семейства в Москву: страшная картина бедствий, испытанных городом, до глубины души поразила Евдокию и Димитрия.

Ни одной живой души. Кучи трупов лежали повсюду на улицах среди обгорелых бревен и пепла. Опаленные огнем храмы завалены трупами убитых. Некому было ни отпевать мертвых, ни оплакивать их, ни звонить по ним.

Только в Кремле погибло от татарского меча 24 тысячи человек.

Серпуховской князь Владимир Андреевич Донской выехал из Волока с сильной своей дружиной и, догнав Тохтамыша и его войско, смял его и разбил наголову. Однако Тохтамышу удалось бежать.

Великий князь Димитрий Донской плакал на пепелище разоренного и сожженного родного города и с душевной болью хоронил своих москвичей. Великая княгиня Евдокия в глубокой скорби, с пониманием отнеслась к бедственному положению Москвы и всего Московского княжества. Ее благотворительность по отношению к тем немногим оставшимся в живых москвичам, бедствующим согражданам, была усердной. На фоне всеобщего разрушения и народной скорби, стараниями княгини Евдокии, помощью Димитрия Иоанновича, по благословлению Преподобного Сергия Радонежского, начатое в 1380 году строительство, в сорока километрах северо-восточнее Свято-Троицкой обители, Дубенско-Успенского монастыря, заложенного в память о сражении на Куликовом поле, завершилось. Холодный и пасмурный год 1383-й для великой княгини Евдокии стал еще и испытанием своего самоотвержения, основанного на благочестии твердости духа.

Победа на Куликовом поле дала понять людям русским, что татары не так сильны, каковыми они казались, однако сила их не была сокрушена. Великий князь Димитрий Донской должен был явиться к татарскому хану по его требованию, чтобы отстоять у хана права на великое княжение. Но, из-за крайнего озлобления Тохтамыша, на великокняжеском совете решено было послать в Орду тринадцатилетнего старшего сына Висилия Дмитриевича. Материнская любовь Евдокии к сыну Василию могла бы выставить много причин, чтобы отклонить решение великокняжеского совета. Но, повинуясь воле Божией, отдавая все лучшее и дорогое, любимое для Отечества и его благоденствия, она беспрекословно отпустила Василия в Орду, тем самым обрекла себя на двухлетнее страдание – сын был задержан в Орде как заложник.

(Юному князю Василию пришлось находиться в плену два долгих года. В 1385 году Василию удалось бежать из ордынского плена. Сначала он пробрался в Молдавию, а оттуда в Литву. И только потом – родная Москва.)

Это горькое известие пришло в великокняжескую семью вместе с неисполнимой утратой: отец Евдокии, Суздальский князь Димитрий Константинович скончался в возрасте шестидесяти лет на исходе осени 1383 года. Не замедлил и Тохтамыш, кроме дани, потребовать за князя Василия выкуп в восемь тысяч рублей. Сумма по тем временам огромная, и разоренное Московское княжество не могло выплатить всю сумму.

С возвращением сына Василия домой, великая княгиня Евдокия узнала о горькой участи своего родного брата Василия, находящегося в ордынском плену. И если ее сыну повезло, то за попытку к бегству из плена Тохтамышева брату Евдокии пришлось принять «большую истому».

На фоне черной полосы трагедий, бед и неудач великокняжеского дома, стал пробиваться робкий свет обнадеживающих отношений великого князя Димитрия Донского с князем Олегом Рязанским. При прямом посредстве Преподобного Сергия враждебность смягчилась в сторону дружелюбия, и между князьями в 1385 году был заключен мир. В утверждение мира, названного «Вечным», по благословению чудного старца Сергия Радонежского, сын князя Олега Рязанского женился на дочери великого князя Димитрия Донского и великой княгини Евдокии. Рязанцы полюбили молодую чету… К радости семейной у Евдокии и Димитрия родилась дочь, которую в святом крещении назвали Анна.

Казалось бы, что к матери Евдокии должен был прийти отдых семейного благоденствия. Однако жизнь ее текла среди постоянных скорбей, горестей и непрерывных страданий душевных, заставляющих ее искать утешение только в вере, все более приближая сердце к Богу. Воля Евдокии с раннего детства была во власти мыслей – познать Господа. Его бесконечную любовь и милосердие, высшую палитру всех добродетелей, и приобщиться к ним. «Приидите ко Мне, вси труждающиеся и обремененнии» (Мф. 11, 28) творить волю Божию в жизни, благостную и святую. Пламенея Христовой любовью, с постоянной молитвой на устах, княгиня Евдокия не переставала молиться за семью, с каждым годом увеличивающуюся: детей, мужа, родственников, всех своих подданых, за Отечество… Она крепко стояла на правильном пути христианской жизни, пребывая в чистоте под светом духовным, помогающим ей в бушующем океане скорбных помышлений. Величайшим утешением для нее было посещение Московского Успенского собора, где игумен Троицкой обители Преподобный Сергий совершал Божественную Литургию. Святой носитель особой, таинственной духовной жизни многое хранил в душе значимое, видения суть лишь знаки, отличающие неведомое. В молитвенном дыхании Божественной Литургии великая княгиня Евдокия видела ангела, сияющего небесной лучистостью, стоящего около Преподобного Сергия, не спускающего с него сияющего голубизной взгляда, а также и Божественный огонь, вошедший в чашу Евхаристии – святой потир.

Изящный ум и чуткое нежное сердце великой княгини хранило теплую тайну святого Угодника Божия и Чудотворца Преподобного Сергия о благодатном посещении его Царицей Небесной Пресвятой Богородицей в пятницу Рождественского поста 1385 года:

«Во время ночной молитвы старец Сергий, взирая на икону Божией Матери, пел акафист: „О Пречистая Мати Христа Моего, Заступница и Крепкая Помощница роду человеческому, присно молящаяся о нас недостойных Сыну Твоему и Богу нашему! Умоли Его, да призрит на святую обитель сию, собранную в похвалу и честь святому имени Его во веки. Тебя, Матерь Сладкого мне Христа, Молитвенницу, призываю, многое дерзновение к Нему стяжавшую, как общее всем упокоение и пристанище“.

Совершив обычное правило, Преподобный Сергий только присел отдохнуть, как вдруг поднялся и сказал ученику Михею: «Бодрствуй, чадо, ибо мы будем иметь чудесное посещение». Едва он произнес эти слова, как услышал: «Пречистая грядет».

Преподобный Сергий поспешил из келии в сени, и внезапно осиял его великий свет, ярче солнечного: он увидел Преблагословенную Деву, сопровождаемую апостолами Петром и Иоанном в неизреченной славе блистающую. Не в силах вынести чудного света, Преподобный Сергий пал на землю, но Преблагословенная Матерь прикоснулась к нему и одушевила его благодатным словом:

«Не бойся, избранник Мой! Я пришла посетить тебя, ибо услышала твою молитву. Не скорби более об учениках своих и о месте сем. Молитва твоя услышана: отныне всем будет изобиловать твое жительство, и не только во дни твоей жизни, но и после твоего отшествия к Богу неотступно буду от обители твоей, неоскудно подавая ей все потребное и покрывая ее в нуждах».

Сказав это, Пресвятая Богородица стала невидима.

Милость Небесная! Спасительные истины – сила Божия.

Прикасаясь к Священному Писанию как к истинному Слову Божьему, открытое через пророков и апостолов Духом Святым, уму Евдокии все было доступно и предельно ясно чему учит Священное Писание, предавая себя совершенно воле Небесного Владыки, ибо Иисус Христос сказал: кто хочет идти за Мною – отвергнись себя, возьми крест свой, иди за Мной.

Истинно сказано: «Праведные призывают молитвенно Бога на помощь, и Господь слышит и от всех их бедствий избавляет их».

Это же самое исповедает св. Давид Царь пред всем миром, говоря: «Я взыскал Господа, и Он услышал меня и от всех опасностей моих избавил меня».

Вместе с апостолом Павлом, которого спас Бог в Асии от смертных скорбей, возблагодарим Бога: «Благословен Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа, Отец милосердия и Бог всякого утешения, утешающий нас во всякой скорби нашей, чтобы и мы могли утешать находящихся во всякой скорби тем утешением, которым Бог утешает нас самих».

Великая княгиня Евдокия принадлежала к тем натурам, у которых жизнь и вся сознательная деятельность сливались в одно нераздельное целое, и в этом смысле понятие определяющее – жизнь, переходило в суть – житие… Среди слез и страданий она была земным вестником радости, светильником веры в жизнь, веры в светлое начало жизни, отстаивая это начало для будущих поколений – как возможность, как поддержку.

Открытое красивое лицо ее всегда светилось теплом солнечной улыбки, а в самом облике сильной природной натуры выражалось величие материнства, дающее силы жить и верить в жизнь. 15 мая 1389 года в великокняжеской семье Димитрия и Евдокии родился шестой мальчик, нареченный в святом крещении Константин. Однако семейную радость омрачила горькая печаль: Великий князь Димитрий Иоаннович Донской, еще в полном расцвете сил и лет, опасно занемог и на сороковом году жизни, 19 мая 1389 года умер. Это горестное событие стало слезным днем скорби всей земли Русской. Горе княгини Евдокии было столь велико и тягостно еще и оттого, что она оставалась одна с малолетними детьми. Единственной ее надеждой и ограждением было мощное покровительство Церкви и достойные служители ее: основоположник, Строитель и Ангел России, Богоносный игумен Троицкой обители Преподобный Сергий и его ученик Феодор, игумен Симоновской обители. (Симонов Ставропигиальный монастырь в Москве, на высоком берегу реки Москвы, основан в 1370 году Феодором, племянником Преподобного Сергия Радонежского.)

«Пожила княгиня Евдокия с любимым князем Димитрием двадцать два года в целомудрии, прижитых сынов и дочерей воспитали в благочестии. А вотчину свою – великое княжение – Димитрий держал двадцать девять лет и шесть месяцев, а всех лет от рождения его тридцать восемь и пять месяцев». Многие труды и победы по правоверной вере показал как никто. Иным людям в начале жизни похвала бывает, другим – в середине их века, другим – в старости, а князь великий в похвальной благодати все годы свои прожил. В благочестии родился, многим прародителям своим славу прорастил, и во всю вселенную изошла слава его и во все концы вселенной стало известно величие его, Сбылось сказание о нем Апостола Христово слово: Братья, вы храм Бога Живого, как Он сказал: Вселюсь в них и буду ходить в них (2 Кор. 6, 16). Царский сан держал и ангельски жил, в посте и молитве стоя каждую ночь; немного поспав, через малое время вставал на молитву и такое благое дело творил всегда, в бренном теле совершая ангельское житие.

Когда сильно разболелся, призвал к себе княгиню свою, и сыновей своих, и бояр своих и сказал: «Послушайте меня все: вот я отхожу к Богу моему. Ты же, дорогая моя княгиня, будь чадам своим и отец и мать, указывая им и укрепляя, и все по заповедям Господним, чтобы послушные и покорные были, чтобы им Бога бояться и родителей своих чтить и страх перед ними держать в сердце своем во все дни жизни своей… А если послушаете, долголетними будете на земле, и во благих будут души ваши, и умножите славу дому вашему, и враги ваши падут под ногами вашими, иноплеменники побегут от лица вашего, и облегчится тягота земли вашей, и умножится нива ваша обилием. Бояр своих любите, честь им достойную воздавайте по службе их, без воли их ничего не творите, приветливы будьте ко всем слугам своим, но делайте все по повелению родителей своих».

А боярам своим сказал: «Соберитесь ко мне, да расскажу вам, что сотворил в жизни моей, знаете, каков мой обычай и нрав: родился пред вами, и при вас возрос, и с вами царствовал, землей Русской правил двадцать семь лет, а от рождения мне сорок лет. И доблестно воевал вместе с вами во многих странах, и противникам страшен был в битвах, и поганых низложил вашей помощью, и врагов покорил. Великое княжение свое много укрепил, мир и тишину в земле Русской сотворил, отчее наследие свое с вами сохранил, которое мне передал Бог и родители мои, и вам честь и любовь даровал, под ваше управление города дал и великую власть и чад ваших любил, и никому зла не сотворил: ни силой ничего не отнял, не досадил, не укорил, не разграбил, не обесчестил, – но всех любил и во чести держал, и веселился с вами, и с вами поскорбел. Вы же не назывались у меня боярами, но были князьями земли моей и ныне же помяните слова мои и свои, что сказали мне во время свое: „Должны мы, тебе служа и детям твоим, головы положить свои“. И, укрепившись истиною, послужите княгине моей и чадам моим от всего сердца своего. Во время радости повеселитесь с ними, во время скорби не оставьте их, да скорбь ваша на радость переменится, Бог же мира да будет с вами».

Призвав сына своего старшего, князя Василия, на путь старшинства, передал в руки его великое княжение – престол отца своего, и деда, и прадеда со всеми исконными правами. Дал ему владение свое – землю Русскую – и раздавал сыновьям своим города своего имения по частям, где им княжить, и земли им разделил по жребию. Второму сыну своему, князю Юрию, дал город Звенигород со всеми правами и Галич, некогда бывший княжеством Галичским, со всеми волостями и правами. А третьему сыну, князю Андрею, дал Можайск и другой город – Белоозеро со всеми волостями и исконными правами, то, чем прежде было княжество Белозерское. Четвертому сыну своему, князю Петру, дал город Дмитров со всеми волостями и правами. И утвердил это златопечатанной грамотой. И, поцеловав княгиню свою, и детей своих, и бояр своих, последнее целование дал им, и благословил их, и сложил руки свои на груди. И так предал святую душу свою непорочную в руки истинного Бога месяца мая в 19-й день, на память святого мученика Патрикия, на пятой неделе по Великом дне (по Пасхе), в среду, поздним вечером, в двенадцатый час ночи.

Тело же его святое и честное на земле осталось, а святая душа в небесные обители вселилась. И когда преставился благоверный и христолюбивый и благородный великий князь Димитрий Иоаннович всей Руси, просветилось лицо его, как у ангела. Княгиня же, увидев его мертвого, на постели лежащего, восплакала горьким голосом, огненные слезы из очей испуская, сердцем распаляясь и в грудь руками своими бия, как труба, рать возвещающая, и как орган, сладко вещая: «Как же умер ты, жизнь моя дорогая, меня одну вдовою оставив? Почему не молвишь ко мне? Свет мой прекрасный, что рано увядаешь? Виноград многоплодный, уже не подашь плода сердцу моему и сладости души моей. Почему, господине, не взглянешь на меня, не промолвишь ко мне? Ужели меня забыл? Чего рада не посмотришь на меня и на детей своих? Почему им ответа не дашь? Кому меня оставляешь? Солнце мое, рано заходишь. Месяц мой красный, рано погибаешь. Звезда восточная, зачем к западу идешь? Царь мой, как приму тебя или послужу тебе? Господине, где честь и слава твоя, где господство твое? Государь всей земли Русской был, а ныне мертв лежишь, ничем не владеешь, многие страны примирил; и многие победы одержал, ныне же смертью побежден, изменилась слава твоя, и образ лица твоего переминился в нетление. Жизнь моя, как повеселюсь с тобою? Вместо многоценной багряницы худые эти бедные ризы принимаешь, вместо царского венца худым этим платком главу покрываешь, вместо палаты прекрасной гроб принимаешь. Свет мой светлый, зачем помрачился? Если Бог услышит молитву твою, помолись о мне, княжне своей. Вместе жила с тобой, вместе и умру с тобою. Юность не уйдет от нас, а старость не постигнет. К кому призываешь пойти меня и детей своих? Не долго радовалась с тобою, и после веселия плач и слезы пришли ко мне, а после утехи и радости – сетование и плач явились мне. Зачем я прежде тебя не умерла, чтобы не видеть смерти твоей и своей погибели? Не слышишь, господине, бедных моих слез и словес? Не умилят ли тебя мои горькие слезы? Звери земные на ложе свое идут, и птицы небесные к гнездам летят, ты же от дома своего вдруг уходишь. Кому я уподоблюсь? Осталась ведь без царя. Старые вдовы, утешьте меня. Молодые вдовы, плачьте со мною: вдовая беда горше всех людских бед. Как восплачу или как возговорю? Великий мой Боже, Царь царям, заступник мне будь. Пречистая Госпоже Богородица, не оставь меня и во время печали не забудь меня!»