Текст книги "В тайге (сборник). С вопросами и ответами для почемучек"

Филин-рыболов

Весь день мы провели в фанзе и с вечера завалились спать. Я проснулся рано. Проворочавшись с боку на бок до самого рассвета, я решил одеться и пойти на разведку в надежде убить пару крохалей и посмотреть, как замерзает река.

Когда я выходил из дому, чуть брезжило. На востоке занималась холодная багровая заря, и неясный свет утра уже растекался по всей земле.

По тропе я дошёл до реки. Протока, сначала широкая, стала быстро суживаться. Две отмели совсем близко подошли друг к другу – только узенькая полоска воды разделяла их. В этом месте виднелся какой-то тёмный предмет. Мне показалось, что он шевельнулся. Я остановился, чтобы лучше его рассмотреть, но в это время тёмный предмет вдруг поднялся на воздух и полетел в лес. Это оказался филин. Я вспомнил, что накануне один стрелок тоже видел филина в воде.

Что он мог тут делать? Я спустился вниз и направился прямо к гальке. Долголетние скитания по тайге приучили меня разбираться в следах. Я стал внимательно смотреть себе под ноги. Вода в протоке была чистой, галька в нескольких местах запачкана отбросами пернатого хищника, а на свежей пороше по льду – десятка два старых и новых следов больших птичьих лап. Значит, филин прилетал сюда часто.

Я решил заняться наблюдением и ещё раз прийти сюда пораньше.

На следующий день я поднялся, когда было ещё совсем темно, оделся и, стараясь не шуметь, вышел из фанзы, тихонько прикрыв за собой дверь. Резкий ветер сначала резал мне лицо, но потом оно обветрилось, неприятное ощущение исчезло.

Я пошёл по старому следу сначала быстрым шагом, а потом всё тише и тише. Мне не хотелось спугнуть филина, но предосторожность моя оказалась излишней.

На протоке никого не было. Тогда я спустился на гальку и спрятался за колодник, нанесённый сюда большой водой.

Потому ли, что я осмотрелся и глаза мои приспособились к темноте, или потому, что действительно начинало светать, я мог разглядеть всё, что делается около воды: ясно различал гальку, следы филина на снегу и даже прутик, вмёрзший в лёд, на другой стороне протоки.

Я уже думал, что напрасно пришёл сюда, но вдруг увидел того, ради кого я предпринял эту утреннюю экскурсию.

Большой филин появился неожиданно и совсем не с той стороны, откуда я его ждал. Он спустился на край отмели, осмотрелся, нагнулся вперёд и, расправив каждое крыло по очереди, сложил их. Потом он подпрыгнул, вошёл в протоку и встал против течения. Затем опустил оба крыла в воду и подогнул под себя хвост, образовав таким образом своим телом запруду во всю ширину протоки между двумя отмелями.

Филин стоял неподвижно и внимательно смотрел в воду. Вдруг он быстро клюнул и вытащил небольшую рыбку, проглотил ее, потом клюнул второй раз, третий и так далее. Вероятно, он поймал около десятка мелких рыбешёк.

Удовлетворившись добычей, филин вышел из воды и, сильно встряхнувшись, стал клювом перебирать перья в хвосте. Он не замечал меня и вёл себя спокойно.

Отдохнув немного, пернатый хищник уже хотел было снова залезть в воду, но в это время из лесу неожиданно выскочил хорёк. Как сумасшедший, сломя голову он бросился через галечниковую отмель и перепрыгнул через узкую полоску воды. Испуганный филин поднялся в воздух и полетел вдоль протоки. Я видел, как он на лету встряхнул одним, а потом другим крылом и скрылся за поворотом.

Теперь делать у протоки мне было больше нечего, и я пошёл домой. Когда я подходил к фанзе, из лесу вышли два удэхейца. Мы вместе вошли в дом. Я стал рассказывать своим спутникам о том, как филин ловит рыбу, и думал, что сообщаю им что-то новое, но удэхейцы сказали мне, что филин всегда ловит рыбу таким образом. Иногда он стоит в воде так долго, что его хвост и крылья вмерзают в лёд. Тогда филин погибает.

Высмотрев место, куда филин прилетает для рыбной ловли, охотники вмораживают в лёд столбик с перекладинкой, на которой укрепляется капкан или просто волосяная петля. Ничего не подозревающий филин, прилетев на место охоты, предпочитает сесть на перекладину, чем на гладкий лёд, и попадает в ловушку.

Кто такие крохали?

Крохаль – это водоплавающая птица, похожая на утку. Живёт в тихих реках и озёрах северной тайги. Держится парами или группами. Во время зимовки образует большие стаи. Удлинённый клюв по краям имеет мелкие зубцы и на конце загибается крючком вниз. С помощью такого клюва крохаль ловит рыбу. Кроме рыбы, поедает разных насекомых и их личинок, а также червей. Гнёзда делает в дуплах деревьев. Птенцы вылупляются из яйца, покрытые пухом, и уже через один-два дня выпрыгивают из дупла и бегут за самкой к воде.

Крохаль – превосходный ныряльщик

Что за птица филин?

Филин – это одна из самых крупных сов. Хищная ночная птица с ярко-оранжевыми глазами и пучками перьев над ними, которые часто ошибочно принимают за ушки. Любит жить в местности с обилием холмов и оврагов. Селится в лесах, в дуплах деревьев, вблизи рек. Охотится на зайцев, грызунов, ежей и птиц.

Иногда ловит рыбу, лягушек, ящериц и даже крупных насекомых. В случае испуга издаёт звуки, похожие на хохот человека. Чаще всего охотится ночью, но зимой и в пасмурные дни может охотиться днём. Не боится человека, иногда селится в городской черте. Гнёзда не строит, яйца откладывает в небольшую ямку на земле, часто под елями.

Значит, филин питается рыбой? Или не всегда?

Филины бывают разные. Возможно, всё-таки здесь речь идёт об очень редком дальневосточном рыбном филине, который питается рыбой. Рыбный филин селится в лесах, в дуплах деревьев, около рек и озёр. Ловит рыбу, выхватывая её когтями из воды на лету. Иногда, даже зимой, стоит на мелководье или бродит по перекатам рек, и ловит рыбу, раков и лягушек. Активно охотится не только ночью, но и днём. Часто передвигается по земле, вытаптывая тропинки.

Кто такой хорёк?

Хорёк – это хищный зверёк, размером с кошку. У него гибкое вытянутое тело с короткими лапками. Любят жить в небольших лесах. В качестве убежища использует прогнившие пни, кучи валежника. Питается мелкими грызунами – мышами, полёвками, птицами. В природе хорьки живут поодиночке. Охотятся в тёмное время суток. Средняя продолжительность жизни хорька 3–4 года.

А зачем ловят филина?

Можно предположить, что рыбный филин, который питается рыбой, является для местных жителей пищевым конкурентом. То есть он ловит рыбу, которую могли бы поймать рыбаки. Вероятно, это и является причиной его уничтожения. Так как никакой другой ценности эта птица для людей не представляет.

Напрасная тревога

Однажды стрелок Марунич объявил, что намерен идти на охоту. Заявление это было встречено дружным смехом. Ему было поручено заведование хозяйством. Изо дня в день он был занят хлопотами по хозяйству и привязан к кухне. Но сегодня он объявил, что ему надоело сидеть без мяса и потому он забирает собак и сам идёт на охоту.

Марунич уговорил остаться за себя товарища и начал собираться: надел полушубок, валенки, большую косматую папаху и рукавицы, собрал всех ездовых собак на один длинный ремень и с ружьём в руках отправился в лес. Собаки путались между деревьями и мешали ему идти. Сопровождаемый остротами, он скоро скрылся в лесу.

Я сидел дома за работой.

Вдруг в фанзу как сумасшедший вбежал стрелок Рожков. Схватив винтовку, висевшую на стене, он стремглав выскочил наружу. Следом за ним вбежал другой стрелок, потом третий – все хватали ружья и бежали куда-то, сталкиваясь в дверях и мешая друг другу. За ними вышел из фанзы и я.

С той стороны, куда пошёл на охоту Марунич, неслась испуганная козуля; ничего не видя перед собой, она около самой фанзы вплотную набежала на стрелков. Испугавшись ещё более, козуля бросилась к реке, чтобы перебраться на другую сторону, но на гладком льду поскользнулась и упала.

Стрелки бежали к козуле, растянувшись в одну линию шагов на двести. Первым прибежал Рожков. Он, не целясь, выстрелил в козулю чуть не в упор и, как всегда бывает в таких случаях, промахнулся. Затем стрелял следующий, потом третий – и так все по очереди. Промахнулись все. Козуля поднялась и, с большим трудом скользя по зеркальной поверхности льда, благополучно добралась до противоположного берега, сделала прыжок и исчезла в кустах.

В это время из леса показались собаки. Они бежали вразброд или в одиночку, связанные по две и по три. Насторожённые уши, горящие глаза и порывистое дыхание их указывали на то, что они гнались по следам зверя.

Собаки пронеслись мимо нас с такой быстротой, что задержать их не удалось.

Минут через десять прибежал Марунич, держа в левой руке винтовку, а правой отчаянно размахивая. Вид у него был растерянный, папаха сдвинута на глаза, лицо исцарапано, одежда изорвана.

– Где? Где? – кричал он.

– Кто? – спрашивали изумлённые стрелки.

– Да коза! – нетерпеливо отвечал он. – Она к вам побежала. – И, увидев собак на реке, он бросился за ними.

– Постой! Погоди! – кричал ему Рожков. – Всё кончено: коза давно ушла!

Марунич остановился, испытующе посмотрел на реку, потом махнул рукой и воротился назад.

А случилось с Маруничем вот что.

Собираясь на охоту, он не зарядил ружья, а обойму с патронами сунул за голенище валенка.

Двенадцать ездовых собак, которых он взял с собою, думали, что он ведёт их на прогулку, и сильно тянули за поводки. Опасаясь, как бы они не вырвались, он, выбрав удобную минутку, привязал их к своему поясу.

Как на грех, в это время из соседнего оврага выскочила козуля. Вспомнив, что ружьё у него не заряжено, Марунич стал искать за голенищем патроны, но обойма спустилась так низко, что достать её рукой он не мог. Тогда он сел, снял валенок и вытряхнул обойму. В этот момент собаки, почуяв козулю, бросились за ней с горы.

Марунич говорил, что они тащили его по земле, как чурбан на верёвке. Он кричал, хватался за кусты, камни – за всё, что попадалось под руку.

На счастье, он скоро вклинился между двумя близко растущими деревьями – поводок лопнул, и собаки уже одни погнались за зверем.

Тогда Марунич по следу пошёл назад к своему валенку. Тут же рядом лежали винтовка и обойма с патронами.

Зарядив ружьё, стрелок побежал за собаками в надежде, что они догонят козулю. Людские голоса, стрельба из ружей привели его к нашей фанзе.

Когда Марунич узнал, что козуля ушла, он рассердился.

– Сколько времени я с собаками гнал её, а вы не могли в лежачую попасть! – ворчал он. – Не стану я больше ходить для вас на охоту!

Он принялся вынимать из рук занозы и смазывать йодом ссадины и ушибы, а их было так много, что кожа у него сделалась пёстрой, как шкура пантеры.

– Полно вам зубоскалить! – огрызнулся Марунич на стрелков, которые покатывались со смеху, глядя на его разрисованную йодом физиономию.

Марунич отправился на кухню и занялся своим делом, а стрелки пошли искать собак.

Совсем в сумерки они возвратились с собаками. Одна из них подошла к Маруничу и облаяла его.

– И ты туда же! Уйди, окаянная! – крикнул он и пустил в нее головешкой.

Почему собаки ездовые?

Так называют собак, которых используют для перевозки людей и груза по снегу на санях или нартах. Люди очень давно отбирали собак для этих целей. Для многих народов это единственный способ передвижения. Собаки во многих случаях удобнее, чем северные олени. Они могут легко перевозить людей по скользкому льду, по огромным снежным просторам. Эти собаки очень выносливые и спокойные. Чаще всего используют лаек, хаски, маламутов.

Почему коза скользила на льду? У неё копыта не могут удержаться на нём?

У косуль острые и удлинённые копытца. На задних ногах копыта менее острые, чем на передних. Именно передними копытами животному приходится разгребать снег, больше опираться на них при подъёме по каменистым склонам. Поэтому передние копытца такие острые. Кроме того, задняя часть тела косули чуть выше, чем передняя. Всё это создаёт дополнительные сложности при передвижении по гладкой поверхности. Если им приходится переходить гладкую поверхность льда водоёма, это часто заканчивается гибелью животного. Передние ноги разъезжаются, и им не подняться и не выбраться на берег.

Неужели ездовых собак выгуливают? Их совсем не отпускают? По сколько собак запрягают в сани?

Способов упряжки существует несколько. Чтобы перевозить груз по равнинной местности, по неглубокому снегу, собак запрягают веерным способом. 6–7 собак привязываются парами или поодиночке. Если дорога предстоит длинная и по глубокому снегу, используют упряжку цугом (8-12 собак). Их прикрепляют к единому поводу, напротив друг друга. Если груз тяжёлый, количество собак увеличивают до 20. За один день упряжка преодолевает 40–60 км. После переезда собак привязывают к длинной цепи на отдельные поводки. Кормят собак отдельно. Ночуют собаки, вырыв себе ямку в снегу.

Зимняя охота на кабанов

В сумерки мы подошли к небольшому удэхейскому стойбищу – из трёх юрт. Появление партии неизвестных людей откуда-то сверху, с гор, сначала напугало удэхейцев, но, узнав, кто мы, они успокоились и приняли нас очень радушно.

Уже две недели мы шли по тайге. По тому, как стрелки и казаки стремились к жилым местам, я видел, что они нуждаются в более продолжительном отдыхе, чем обыкновенная ночёвка в лесу. Поэтому я решил сделать здесь днёвку. Узнав об этом, стрелки стали располагаться в юртах. Обычные на биваках работы тут не были нужны: не надо было ставить палатки, рубить хвою, таскать дрова. Казаки разулись и сразу стали варить ужин.

Вечером возвратились с охоты два молодых удэхейца и сообщили, что недалеко от стойбища они нашли следы кабанов и завтра собираются устроить на них облаву. Охота обещала быть интересной, и я решил пойти вместе с ними. Удэхейцы готовились к охоте. Они перетянули ремни у лыж и подточили копья. Так как выступление было назначено до восхода солнца, то после ужина все легли спать.

Было ещё рано, когда я почувствовал, что меня кто-то трясёт за плечо. Я проснулся. В юрте ярко горел огонь. Охотники уже приготовились; задержка была только за мной. Я быстро оделся, напился чаю и вместе с ними вышел на берег реки.

Удэхейцы шли впереди, а я – следом за ними. Пройдя немного по реке, они свернули в сторону, затем поднялись на небольшой хребет и спустились в соседний распадок. Тут охотники стали совещаться. Потом они пошли уже тихо, без разговоров.

Через полчаса стало совсем светло. В это время мы как раз дошли до того места, где накануне юноши видели следы кабанов. Надо заметить, что летом дикие свиньи отдыхают днём, а кормятся ночью. Зимой – наоборот: днём они бодрствуют, а ночью спят. Значит, вчерашние кабаны не могли уйти далеко.

Началось преследование.

Впервые в жизни я видел, как быстро удэхейцы ходят по лесу на лыжах. Я начал отставать от охотников и вскоре совсем потерял их из виду, но это меня не смущало. Я не торопясь шёл по их лыжне.

Через полчаса я устал и сел отдохнуть. Вдруг позади меня раздался какой-то шум. Я обернулся и увидел двух кабанов, мелкой рысцой пересекающих лыжный след. Я быстро поднял ружьё и выстрелил, но промахнулся. Испуганные кабаны бросились в сторону. Не найдя крови на следах, я решил их преследовать.

Минут через двадцать я догнал кабанов. Они, видимо, устали и с трудом шли по глубокому снегу. Вдруг животные почуяли опасность, и оба разом, словно по команде, быстро повернулись ко мне головами. По тому, как двигали они челюстями, и по тому звуку, который долетал до меня, я понял, что они подтачивали клыки. Глаза у кабанов горели, ноздри были раздуты, уши насторожены. Будь передо мной один кабан – я, может быть, стрелял бы, но тут было два секача. Несомненно, они бросятся мне навстречу. Я воздержался от выстрела и решил подождать более удобного случая. Кабаны перестали щёлкать клыками; они подняли кверху морды и стали принюхиваться, потом медленно повернулись и пошли.

Тогда я обошёл их следы стороной и снова догнал их. Кабаны остановились опять. Один из них клыками стал рвать кору на валежнике. Вдруг животные насторожились, издали короткий рёв и пошли прокладывать дорогу влево от меня. В это время я увидел четырёх удэхейцев. По их лицам я понял, что они заметили кабанов. Я присоединился к ним.

Кабаны не успели уйти далеко. Они остановились и приготовились к обороне. Охотники обошли их кругом и стали сходиться к центру. Это заставило кабанов бросаться то в одну, то в другую сторону. Наконец они не выдержали и бросились на людей, чтобы прорвать осаду.

С удивительной ловкостью удэхейцы ударили их копьями. Одному кабану удар пришёлся прямо под лопатку, а другой был ранен в шею. Раненый кабан ринулся на охотника. Молодой удэхеец старался сдержать его копьём. Послышался короткий сухой треск – древко копья было перерезано клыками кабана, как тонкая хворостинка. Охотник потерял равновесие и упал лицом вперёд. Кабан метнулся в мою сторону. Я поднял ружьё и выстрелил почти в упор. На счастье, пуля попала прямо в голову зверя.

Тут только я заметил, что удэхеец, у которого кабан сломал копьё, сидел на снегу и зажимал рукой рану на ноге. Из раны обильно текла кровь. Когда кабан успел царапнуть его клыком, не заметил и сам пострадавший. Я сделал ему перевязку, а удэхейцы наскоро устроили бивак и натаскали дров. Один человек остался с раненым, другой отправился за нартами, а остальные – снова на охоту.

Рана, нанесённая охотнику, не вызвала на стойбище тревоги – жена смеялась и подшучивала над мужем. Случаи эти так часты, что на них никто не обращает внимания. На теле каждого мужчины можно найти следы кабаньих клыков и медвежьих когтей.

Что такое хвоя? Почему такое название?

Сосна обыкновенная

У некоторых деревьев листья изменились и превратились в тонкие иголочки – хвою. Это помогает дереву лучше пережить жаркое лето и холодную зиму сибирского климата. Такие деревья называются хвойными. К ним относятся: ель, сосна, пихта, кедровая сосна, лиственница. Хвоя у всех хвойных, кроме лиственницы, многолетняя и опадает постепенно. У лиственницы хвоя мягкая и опадает каждую осень. Хвоя бывает разная. У ели она короткая и острая, растёт на ветке поодиночке. У сосен длинная и располагается попарно, а у лиственницы мягкая и собрана в пучки. Зимой, чтобы спать на снегу, охотники срубают ветки ели и укладывают их толстым слоем.

Ель обыкновенная

Какие они – следы кабанов? Какие-то особенные?

Кабан – это копытное животное, поэтому отпечатки его конечностей хорошо видны на земле и снегу. На снегу хорошо видны отпечатки двух копыт и двух боковых пальцев. У взрослых кабанов длина копыта около 9 см, расстояние между отпечатками копыт во время спокойного шага 40–60 см, во время прыжка – до 2 м.

Следы кабана

Почему так?

Кабаны очень чувствительны к низким температурам. Поэтому, когда зимой ночью очень холодно, чтобы согреться, они собираются вместе и отдыхают, а питаются днём, когда воздух прогревается. Летом в жару они отдыхают, а ночью кормятся.

Что значит «подтачивали клыки»?

Подтачивать клыки – означает затачивать их, делать более острыми. Клыки у кабана растут постоянно в течение всей жизни. Нижние клыки нужны ему для нападения, поэтому они острые, как ножи. Верхние клыки служат для того, чтобы затачивать нижние. Затачиваясь, клыки трутся друг об друга с характерным звуком. У взрослых самцов кабана клыки вырастают достаточно внушительных размеров.

Кто такой секач?

Секач от слова «сечь», что означает «резать, рубить». Так называют крупного самца кабана с длинными клыками, которыми он может перерубать ветки деревьев, резать своих врагов. Нижние клыки у секачей возраста 6 лет вырастают до 10 см, а у старых секачей могут вырастать до 20 см.

Неужели кабан такой сильный?

Кабан – очень сильный и выносливый зверь. Избегая опасности, кабан развивает скорость до 40 км/ч, и может бежать, не останавливаясь, 15 км. Зная, что вес кабана может достигать до 250 кг и огромную скорость, которую он развивает, легко представить, насколько это сильный и опасный зверь. Поэтому у взрослого кабана в природе практически нет врагов.

Клык у кабана такой острый и опасный?

Клыки у кабанов острые, как нож. Во время охоты, защищаясь, кабан может задеть охотника и царапнуть его клыком. Скорее всего, это будет не просто царапина, а глубокая большая рана. Имея такие острые клыки, кабан может отбиться от таких крупных зверей, как медведь или тигр. Немало волков погибло, напоровшись на кабаньи клыки.

Охота на тигра

В этот год на Анюе было много тигров. Они вели себя крайне дерзко и осмеливались приближаться к человеческому жилью. Недели за две до нашего прихода один зверь проявил удивительную назойливость. Он повадился чуть ли не ежедневно навещать удэхейцев, и часто среди белого дня. Удэхейцы сначала с полной серьёзностью убеждали его оставить их в покое, потом стали грозить ему копьями и огнестрельным оружием. Однако и это не помогало.

Тигр ходил по другому берегу реки, ложился на льду против юрты, зевал и пугал людей.

Как-то вечером одна женщина хотела было выйти из юрты за водой. Едва она приоткрыла дверь, как увидала полосатое чудовище совсем близко от жилища. Она быстро захлопнула дверь. Тогда один из удэхейцев проделал ножом отверстие в корье юрты и сквозь него выстрелил в тигра. Зверь упал, но тотчас поднялся и пополз по льду реки. Наутро его нашли издохшим на другом берегу. Удэхейцы прикрыли его снегом и по сторонам выставили два кола со стружками, чтобы дать знать проходящим людям, что место запретное, а сами отошли немного ниже по течению, где я и застал их всех в сборе.

Когда мне рассказали об этом, я отправился к тому месту, где лежал тигр. Это был великолепный рослый самец. К сожалению, шкура его совсем погибла – шерсть из неё лезла большими клочьями. Я хотел было взять скелет животного, но это встревожило удэхейцев. Они говорили, что делать этого нельзя, что им житья не будет от других тигров, которые станут мстить за надругательство над их сородичем.

Дня через два я всё же отправился к мёртвому зверю, но уже не нашёл его. На том месте, где лежал тигр, была большая промоина: тёмная вода быстро и бесшумно бежала под лёд.

Мы с Крыловым отправились на разведку.

Скоро я заметил два следа: один большой – старый, другой поменьше – свежий. Следы шли по рытвинам и каналам в ту и другую сторону, шли поперёк, делали круги и возвращались обратно.

В одном месте мы натолкнулись на совершенно свежий след зверя. Крылов спустил собаку Кады, которую мы взяли с собой, но она не бросилась вперёд, а, глубоко уткнувшись носом в снег, принялась обнюхивать каждую веточку, мимо которой мы проходили. Через минуту Кады опять пошла по рытвинам, затем остановилась и стала прислушиваться. Раза два она ложилась на брюхо, поджав под себя лапы. Настроение собаки передалось и нам. Кады не решалась идти вперёд, и мы тоже остановились в томительном ожидании. Прижав уши, собака стала озираться по сторонам, потом вдруг торопливо побежала назад и, обойдя Крылова, плотно прижалась к моим ногам. Я стал гладить её и почувствовал, что она дрожит.

Тигр был где-то поблизости.

Мы оба замерли на своих местах, напрягая слух и зрение, но ни малейший шорох не нарушал глубокой тишины леса. Вдруг в тайге гулко щёлкнуло мерзлое дерево. Словно электрический ток пронизал меня от головы до ног. Крылов круто повернулся в сторону шума. Собака вздрогнула и ещё теснее прижалась к нам. Мы не сразу поняли, что это была шутка мороза.

Кады снова пошла вперёд. Она шла по кривой. В центре описываемого нами круга находился огромный тополь, который рос наклонно. Можно было подумать, что он лежит на земле. Около тополя снег был примят, местами изрыт, а между деревом и землёй что-то виднелось. Мы остановились. Я нагнулся и поднял с земли мёрзлый клубень какого-то корневища. Крылов взял его и бросил в тополь, но там было по-прежнему тихо. Тогда мы подошли к дереву смелее.

Это было логовище тигра. Тополь оказался дуплистым. Снегу под ним не было вовсе, а сухая трава была сильно помята кругом. В логовище валялось много обглоданных костей. Видно было, что полосатый хищник долго жил в этом логове. На соседнем дереве, на высоте, которую я едва достал концом ружья, виднелся ряд продольных царапин. Я обратил внимание Крылова на ободранную кору. Я живо представил себе, как тигр выходит из логовища, зевает, потом поднимается на задние лапы, упирается передними в дерево и, выгнув спину, расправляет когти.

На снегу около тополя было много старых следов. Неизвестно было только, ушёл ли тигр на охоту сам или это мы спугнули его.

Мы пошли обратно по своим следам и скоро выбрались на реку. На душе сразу стало легче: предательский, полный опасностей лес остался позади, впереди расстилалась широкая полоса реки, покрытая снегом.

На биваке всё было в порядке: палатка поставлена, из трубы вместе с дымом вылетали искры, а рядом с палаткой на подстилках из хвои и сухой травы отдыхали ездовые собаки.

Вечером я занялся дневниками, потом сделал необходимые распоряжения и рано лёг спать.

Вдруг ночью меня разбудил сильный шум. Я вскочил, мои спутники тоже проснулись и недоумевающе смотрели по сторонам. Снаружи были слышны визг, лай и вой. Собаки как сумасшедшие рвались на своих поводках. Стрелки быстро надели сапоги и выбежали из палатки.

Собаки перепутались ремнями, сбились в кучу и боязливо озирались по сторонам. Некоторые сорвались с привязи и, поджав хвосты, бегали около бивака. Что случилось? Почему такой переполох?

– Должно быть, приходил тигр, – сказал Крылов.

Я велел привязать собак и развести огонь.

– Моей собаки нет! – вдруг крикнул Марунич не своим голосом.

Мы с Крыловым подошли к нему и тут на снегу увидели капли крови и свежие следы тигра. Теперь всё стало ясно. Полосатый хищник задавил и унёс собаку.

Я принялся внимательно изучать следы и по ним без труда восстановил картину происшествия. Тигр шёл по реке вдоль нашего берега. Увидев бивак, он встал за бурелом. Здесь он долго стоял, потом лёг на брюхо, вытянув вперёд лапы. Затем он перебрался через бурелом и по рытвине подкрался к биваку. Эта рытвина своим обрывистым краем ближе всего подходила к месту, где были привязаны собаки. Выскочить из засады, схватить одну из собак и опять скрыться в зарослях было для тигра делом одной минуты.

Мы решили взять с собою четыре ружья и идти по следу зверя. Если он понёс собаку к логовищу, то мы застанем его там, а если он бросит свою добычу и убежит, то мы насторожим ружья около тополя, затем возвратимся назад и будем ждать. Так мы и сделали. В шесть часов утра я, Крылов, Рожков и Глегола отправились в путь, захватив с собой всё необходимое для настораживания винтовок.

Следы тигра шли прямо в лес. По ним видно было, что зверь, схватив собаку, уходил сначала прыжками, потом бежал рысью и последние полверсты шёл шагом. Оборванный собачий поводок волочился по снегу. Отойдя с версту, тигр остановился на небольшой полянке и стал есть собаку. Заслышав наше приближение, он бросил свою добычу и убежал. Собака оказалась наполовину съеденной. Мы стали настораживать здесь ружья.

В землю мы вбивали колья на небольшом расстоянии один от другого. К кольям привязывали винтовку – дулом в том направлении, по которому предполагался ход зверя. На тигра винтовка настораживается (соответственно величине его) на высоте четырёх – восьми вершков от колена человека, с таким расчётом, чтобы пуля попала зверю в бок, немного ниже лопатки. Мы укрепили ружья, зарядили их, взвели курки, а в промежуток между скобой и спуском вложили деревянные рычажки. К длинному концу рычажка прикрепили тонкий шпагат, протянули его через след зверя и привязали к дереву. Тигр, привыкший в чаще грудью рвать заросли, не обратит внимания на шнурок, который коснётся его тела. Он будет лезть вперёд, натянет шнур и ранит себя. Мы поставили четыре винтовки в расчёте, что, с какой бы стороны тигр ни пришёл, он непременно должен попасть под выстрел насторожённого ружья.

Потом мы замели свои следы еловыми ветвями и возвратились на бивак. Когда стало смеркаться, я велел разложить около собак костёр и выставить вооружённого часового. Ночь прошла спокойно, выстрелов не было слышно.

Рано утром стрелки сбегали на лыжах к насторожённым винтовкам и сообщили, что ночью тигр приходил к своей добыче. Обойдя собаку по большому кругу, он подошёл к ней, но, предчувствуя что-то неладное, не решился тронуть её. Не доходя шагов двух до бечевы, тигр прилёг на брюхо. Судя по тому, что снег под ним подтаял, он лежал так довольно долго. Перед рассветом зверь снялся и пошёл назад. Стрелки следили его некоторое время и дошли до логовища, откуда он убежал, заслышав приближение людей.

Надо было окружить насторожёнными ружьями самое логовище. Эту работу взялся выполнить Крылов с двумя стрелками, а я остался на биваке. Совсем в сумерки они возвратились назад и рассказали, что на обратном пути на берегу одной из проток они нашли штабель мороженой рыбы, со всех четырёх сторон оплетённый ивовыми прутьями. Рыба принадлежала, должно быть, удэхейцу Маха Кялондига. Тигр разломал плетёнку и лакомился рыбой. Судя по следам, это было сделано вчера ночью.

Когда стало смеркаться, мы забрали всех собак к себе в палатку. Правда, это доставляло нам множество неудобств, но мы решили потерпеть.

Вторая ночь тоже прошла спокойно. Тигр ходил вокруг логовища и около мёртвой собаки. Он чуял опасность и не хотел рисковать своей жизнью, но я решил стоять здесь хоть неделю и ждать, когда голод сделает его менее терпеливым и менее осторожным. Однако тигр оказался умнее, чем я думал.

Весь день мы просидели в палатке: починяли одежду, налаживали собачью упряжь и справляли нарты.

Вечером, выйдя из палатки, я увидел удэхейца Маха, бегущего к нам по льду реки. Он был чем-то напуган.

– Что случилось? – спросил я.

– Худо! – отвечал он. – Тигр собаку унёс.

При этом он добавил, что зверь далеко не ушёл и ест собаку поблизости от его жилища.

До темноты оставалось не больше полутора часов. Я рассчитал, что, если я побегу за ружьём на бивак, а оттуда обратно к юрте удэхейца, на это потребуется не менее часа. Тигр за это время успеет съесть всю собаку и спокойно удалится. Я спросил удэхейца, есть ли у него ружьё. Он ответил, что у него есть берданка, но стрелять священного зверя он не будет. Но так как тигр сам напал на его дом, то он обещал проводить меня и указать место, где сейчас находится тигр. Я пошёл с удэхейцем, а Крылов и Рожков побежали в лес за ружьями. Через двадцать минут я был уже в юрте Маха. Жена его с двумя детьми сидела испуганная, забившись в угол и разложив у входа в жилище большой огонь. Собаки были собраны в юрту и привязаны к жердям, поддерживающим крышу.

Удэхеец достал из-под изголовья своё ружьё и подал его мне. Это была старенькая берданка. Я осмотрел её – всё было как будто в порядке. Я оттянул замочную трубку и нажал на гашетку. Мне показалось, что пружина действует слабо.