Текст книги "Я жил во времена Советов. Дневники"

Из Коктебеля я привез 5 кг кизила, собранного в горах, 3 кг груш Бере, 4 кг синего лука (купил в Алуште на рынке по 1,5 р.), банку меда килограмма 3, рамку сотового меда (то и другое дал Алексей) и два ведра яблок (купил в Курске). Это сколько же получается килограммов? Да еще бутылка Новосветского шампанского, бутылка дагестанского коньяка «КС» (подарок Танзили) и бутылка одесского коньяка, купленного сдуру в ресторане Харьковского вокзала за 18 р. Это, поди, пуда два наберется Никогда не бывало столько груза при возвращении втроем. А тут… Оттого что делать было нечего, и деньги шевелились.

Вчера Таня начала варить кизиловое варенье, сегодня Мария Михайловна доваривает. Вся квартира пропахла теплым запахом варенья. А за окном метет крупа. Ах, как хорошо!

25. Х

Вчера Таня, Фаик и я ездили в Зеленоград к его приятелю Шахмамеду в гости. Он звал к 10 утра, кое-как удалось оттянуть до двенадцати. Но в час уже сели за стол, и началось! Сперва обычная московская выпивка и закуска, потом необыкновенной вкусноты суп, вроде нашего супа с пельменями, затем голубцы – обыкновенные и в виноградных листьях, шашлык, чай, после чая – еще и рыба! Ее я есть уже не смог. Вывалились около шести часов. Жена его по-русски не говорит, дочь и сын (совсем маленький) тоже, в Баку у них еще трое детей. Он учится в какой-то академии МВД и имеет слабость – пишет стихи. Я обещал одно перевести.

26. Х, вторник

30 сентября еще в Коктекбеле, на Веру, Надежду, Любовь, поздравляя знакомых обладательниц этих имен и пользуясь тем, что автомат работал без монет, я поздравил и Веру Лазаревну, кардиолога, с которой познакомились года три-четыре назад в Малеевке. И вот сегодня часов в 9 утра она вдруг звонит. Стала рассказывать о вчерашнем вечере в ЦДЛ, посвященном 90-летию Цветаевой. Я почему-то упомянул ее пациента Ник Вас. Рыжкова, и она передала такой разговор с ним. Спросила его:

– С Бушиным в Коктебеле общались?

– Мало.

– Почему? Он вам несимпатичен?

– Не очень. И вообще у нас мало точек соприкосновения.

– А вы попытались бы найти их на почве антисемитизма.

– Что вы! Ведь Бушин еврей, его настоящая фамилия Бушман.

Ну вот, еще один свихнувшийся. Одни считают меня евреем, другие – антисемитом в прямой зависимости от того, похвалил я еврея или поругал. Вера сказала, что с годами антисемитизм прет из него все больше и больше. Я сказал ей, что как же так, у него когда-то был сценарий «Еврей» апологетического свойства. «Да, – ответила она, – но все это было давно, а теперь он просто антисемит». Допустим. Но еще не ясно, что она считает антисемитизмом. Вполне допускаю, что просто сказать о еврее, что он еврей, в ее глазах, как у многих из них, уже оголтелый антисемитизм.

Вчера похоронили Викт. Ал. Старикова, он умер 21-го. На похоронах я не был, т. к захворала Катя, и я до трех часов ждал врача. Но на поминки съездил. Обратно шли пешком с Тоней Буковской (из нашего подъезда), и я рассказал ей, как на поминках В.В. Полторацкого кто-то в духе черного юмора предложил выпить за следующего. Им оказался Стариков, который тоже выпил тогда.

На поминках поразили меня два человека, очень пожилых, тяжелых папаш, но оказалось, что один на год, а другой лет на 6–7 лет моложе меня. Неужели так выгляжу со стороны и я?

Два дня подряд много пил и ужасно переедал. Немного побаливает сердце. Впрочем, пил еще и в субботу – в ЦДЛовском ресторане с Ник Павл. Плевако и его милой племянницей Инночкой. Правда, всего лишь бутылку «Мукузани».

30. Х

26-го было партсобрание, на котором свирепые евреи Вадим Соколов и Борщаговский требовали для Семанова высшей меры – исключения из партии. За что? Совершенно неясно. Он покупал и читал журнал «Вече», который издавал Анатолий Михайлович Иванов, я его знаю. Иванова выслали в Киров на 5 лет. Но что это был за журнал? Как он издавался? Где распространялся? Главное – что там писалось? Неизвестно. Но они требуют высшей меры! Вот так их отцы в 37-м требовали высшей меры для неугодных им лиц, в чем-то оплошавших. Какая свирепость! И наглость. И невежество. Соколов говорил: еще Яковлев, ответственный работник ЦК, когда-то (15 ноября 1972 г.) критиковал Семанова, еще Симонов (тоже в «Л.Г» 28 мая 78 г.) писал… Но Яковлева за эти статьи сняли с поста завотделом агитации и пропаганды ЦК (был и.о.), а статья Симонова комически нелепа!

31. Х, 13.40

Только что ушел С. Семанов, просидел около часа. Рассказал свою историю в связи с делом А.М. Иванова… В сущности, страшная история. Остановлены все его публикации. Как будто это лютый враг. А Окуджава давал по французскому телевидению интервью Гладилину – это никого не интересует. Этот Гладилин недавно выступал на «Немецкой волне» в связи с сорокалетием краснодонской «Молодой гвардии». Одни, говорит, утверждают, что это была группа молодежи, которая воровала картошку, а немцы действительно расстреливали за воровство. Другие говорят, что это были украинские националисты, боровшиеся и против Гитлера, и против Сталина. Да там большинство русских было! С чего бы им стать украинскими националистами? Но это, говорит, крайние точки зрения, которые мы рассматривать не будем. А тень бросил!

5. XI 82

Вчера было общее партийное собрание, и довольно интересное. Мы с О. Зобниным вышли выпить по 100 г коньяка, а в это время выступал Ю. Бондарев, которому возражал Павел Богданов, и было, говорят, довольно шумно. Потом мы вернулись. В конце выступал Ф. Кузнецов. Восхищался нашей идейно-политической зрелостью перед лицом «Метрополя». Ну, сколько можно! Но очень хорошо привел тогдашнее выступление Борщаговского (по стенограмме). Очевидно, не все поняли, что это был удар по его нынешнему живодерскому выступлению с требованием высшей меры для Семанова. А тогда он говорил о четкости, сложности, о человеческих судьбах и т. п.

Кузнецов сказал о «пушкинском таланте» Б. Ахмадулиной. Че деется! Ну, простительно Вознесенскому, который когда-то назвал ее Лермонтовым наших дней, а это же говорит первый секретарь!

После собрания поехал к Васильевым. Передал Ире 300 р. за памятник на могиле Сергея. Она выглядит вроде неплохо. Рецензирует какие-то книги или рукописи для «Молодой гвардии», там конкурс им. Николая Островского.

Зашел и к Ал-ре Дмитриевне. Ей 78 лет. Плоха старушка, но смеется, много рассказывает, как всегда…

7. XI.

Вчера ходил на день рождения Фоменки. Были его друзья Вл. Сорокин (Герой Советского Союза с 69 г.), Саня и Виктор, а еще его дочь Марина с мужем Володей и сын Женя. Старички были не всегда воздержанны на язык, смущали Марину и Женю, они даже выходили из комнаты. Домой пришел около трех. Таня встретила словами: «Где ты был, пьянчужка?» Сегодня тягостно и болит сердце, а это значит, совесть еще жива.

11. XI, 10.35

Что-то случилось. Вчера был День милиции, и по телевидению должны были передавать концерт в двух отделениях. Его не было. Заменили фильмом «Человек с ружьем» без всякого объявления о замене. Сегодня была изменена вся программа радио. Сейчас передают только музыку. Когда умер Суслов, второй человек, ничего подобного не было. Может быть, только Брежнев или что-то в космосе.

Сейчас Гончаренко сказал по телефону, что о космосе утром передавали по радио. Выходит, что Брежнев.

Каковы могут быть последствия этого, предвидеть невозможно.

10.50. Сейчас обшарил весь эфир, передают только музыку.

10.55. Включил телевизор. Передают из консерватории. Кто-то играет на фортепиано, кажется, Шопена. Рихтер? Нет?

Заходила соседка Софья Павловна, сказала, что в 11 часов…

Брежнев! Только что передали одновременно по радио (на 3–5 секунд раньше) и по телевидению сообщение от Президиума Верховного Совета ЦК и Совмина. Сообщение очень короткое. (Объявляла об «Информационном сообщении» Светлана Жильцова, читал Кириллов.) Краткость сообщения, конечно, неспроста.

11.15. Когда Кириллов произносил слова «Леонид Ильич Брежнев», на экране появлялся его портрет со всеми пятью звездами и медалями. Как гуманист я должен сожалеть о смерти человека, но честно признаюсь: скорби нет в моей душе.

Зашел к соседу Льву Ефимовичу. «Да, да, ужасно!..» И, как всегда, довесок «Я слышал, что и Кириленко умер». Какое это имеет значение рядом с этим. Сейчас пойду в магазин, куплю пленки, заряжу аппарат и пойду на Красную площадь.

11.20. Умер вчера в 8.30. 26 с половиной часов соображали, что делать. Кто ж теперь будет руководить выполнением продовольственной программы?

1450. Захватив фотоаппарат и приемник (он был в чемоданчике включен), чтобы слышать сообщения, если они будут, я ринулся в город. В 12.30 жду поезда на нашей станции «Аэропорт», на скамье рядом со мной сидят три девицы, едят мороженое и смеются. Я не выдержал:

– Девушки, человек умер, а вы хохочете!

– Какой человек?

– Брежнев. А вы хохочете.

Они вроде не поверили, но смолкли. А в поезде продолжали есть мороженое и похохатывать.

В вагоне народу было много. Как всегда, в руках то там, то здесь виднелись книги.

Сошел на Маяковке. Заглянул в магазин телевизоров. Торговля идет как обычно. Купил батареек Зашел рядом в фотомагазин. Купил пленку и тут же зарядил аппарат. Пошел пешком на Красную площадь, иногда делая снимки. Вход на площадь отсюда и со стороны Москвы-реки был перекрыт.

15.40. В три часа по радио и телевидению (Кириллов) передавали «Обращение к партии и народу», некролог «Л.И.Б.» и постановление об организации комиссии по организации похорон. Председатель – Ю.В. Андропов. Интересно, кто возглавлял комиссию по организации похорон Сталина? Не Хрущ?

Но вернусь к Красной площади. Во втором часу заграждения убрали, и народ ринулся к Мавзолею. Народу собралось с обоих концов довольно много. Сделал несколько снимков. Разговоры велись о том, кто же будет на его месте. Называют три фамилии: Андропов, Черненко и Романов.

Народ занят своими делами. Скорбных лиц я не видел. В третьем часу вернулся домой.

В опубликованных документах все традиционно, никаких свежих слов и новых веяний нет. Ну, оно и понятно. Суть обнаружит время.

13. XI, суббота

Вчера в 12 часов в Союзе писателей был траурный митинг. Собрали в Малом зале. Я опоздал минут на десять. Зал был полон, народ толпился у входа. Увидел Нину Сударушкину из библиотеки, она о чем-то беззаботно переговаривалась здесь у входа, с какими-то подружками. Я сказал, касаясь ее руки: «Что-то не вижу в вашем лице государственной печали». Она уж совсем рассмеялась и принялась изображать печаль.

Митинг открыл секретарь парткома В. Кочетков, а выступали, как ни странно, В. Амлинский и В. Гусев, а потом – уж это просто забавно – Юра Мельников и Наташка Дурова. Хитроумный Феликс сидел в президиуме, но не проронил ни слова.

Минут через десять Нина, ее не знакомая мне подружка и я отошли к телевизору и включили его. Она рассказала, что еще 10-го, когда я заходил в библиотеку и развлекал ее смешными рассказами об Островом (сейчас в последних известиях по радио выступал о Брежневе Ю. Бондарев и выдал весь полагающийся набор похвал и сожалений), она знала о смерти Б. «Что же вы не сказали?» – «Я думала, это очередная байка». Минут через 15 они с подругой ушли: «Работать надо». А мы пошли с О. Зобниным в нижний буфет, и он угостил меня парой чашечек кофе и бутербродом. А я взял 2 кг раков. Ада Ефимовна из Литфонда тоже была. Я сходил еще за пивом, мы заперлись в их комнате и, сказав «Король умер. Да здравствует король!», стали пить пиво и есть раков. Объедение!

15. XI, 10.35

По телевидению идет последний репортаж о Брежневе. Сейчас давали Колонный зал. Андропов и другие члены Политбюро, кандидаты и секретари третий раз стояли в карауле и третий раз выражали сочувствие вдове. Когда это было в первый раз и Андропов обнимал левой рукой вдову за плечо, рука его, как мне показалось, дрожала. Волнение? Слабость? И то. и другое нежелательно. А, впрочем, что ж, ведь, в сущности, он тоже старик

Когда Сталин сменил (не по должности, а по существу) Ленина, ему только пошел 45-й год, и он был моложе предшественника на 9 лет. Хрущеву, сменившему Сталина, было 59 лет, и моложе он Сталина на 15 лет. Брежневу, когда он сменил Хрущева, подбиралось под 58, моложе Хрущева на 12,5 лет. А Андропову сейчас идет уже 69-й год, и он моложе предшественника лишь на 6,5 лет.

Итак 45–59 – 58 – 69

Или: 9 – 15–12,5–6,5

В первом ряду особенно удручает сопоставление последней цифры с двумя предпоследними. А во втором – сопоставление двух последних цифр.

На экране (я сижу на кухне около телевизора) – Красная площадь.

Избранию Андропова я рад. Очень не хотел и опасался загадочно-несимпатичной фигуры Черненко. Но, надо сказать, что по действиям КГБ выдающихся способностей его руководителя видно не было. Чего стоит одно то, что до последнего предела держались они за каждую диссидентскую душу и при этом нередко садились в лужу, как в случае с невесткой Сахарова, который добился для нее выезда голодовкой. Во-первых, голодовку можно было предвидеть. Во-вторых, какой смысл был в том, чтобы держать эту девицу и не пущать?

13.00. Вот и похоронили. Почти весь репортаж я записал на пленку. Очень радует, что никто из брежневских ставленников – ни Черненко, ни Тихонов, ни Кузнецов – слова на митинге не получили. Выступили после Андропова Устинов и акад. Александров. Это можно понимать как обещание силы, твердости в сочетании с интеллигентностью. Это радует, как и то, что в Колонном зале был патриарх Пимен.

Андропов производит впечатление непосредственного человека. Перед началом речи, обнажив голову, он сказал рядом стоявшему Тихонову: «Подержи шапку». А потом, уже после погребения, когда стояли в три ряда и Черненко оказался во втором, он как-то очень простецки поманил его опущенной вниз рукой, давай, мол.

16. XI

Еще ходят упорные слухи, что умер А.Я. Пельше, застрелился Кириленко. Ничего удивительного. Первому 82 года, а второй ровесник Брежнева (с 1906 г.), и у него, говорят, удрал за границу сын.

В выдвижении и назначении людей на посты Брежнев думал не о государстве, не о будущем, а только о себе и жил одним днем. У него было два критерия: продвигать своих (днепропетровско-молдавских), которые постарше. Он преследовал при этом две цели: окружить себя верными холуями и не выделяться на их фоне своей старостью. Чего стоило одно только назначение вместо 76-летнего Косыгина 75-летнего Тихонова, видимо, уж совершенно карманного деятеля. Он не желал или не мог предусмотреть даже такую вполне реальную жизненную ситуацию, когда один за другим, а то и кряду трое, старички начнут валиться. Но, видимо, эпоха геронтократии приходит к концу. Такое ощущение, что ни Тихонов, ни Кузнецов, ни Черненко не останутся на постах.

17. XI

Сегодня утром говорили с Таней о том, что для Хрущева при всем его бесстыдстве все же существовали некие нравственные препоны, преодолеть которые он то ли не смел, то ли не догадывался. Допустим, как Брежнев, для которого никаких препон уже не существовало, он не объявил себя героем войны, не схватил орден Победы, не произвел себя в маршалы, хотя и навесил четыре Золотых Звезды, но только одну – Героя Советского Союза, а три остальных – Героя Соцтруда (у Б. 4 – Героя Советского Союза и только одна – Героя Соцтруда, полученная в 66-м году) и т. д.

23 ноября

Был в Союзе писателей РСФСР (комната 15) на обсуждении карповского «Полководца». Началось в 2 часа. Кое-что записал.

Вадим Соколов в восторге: «Это для нашей литературы о войне принципиальный успех. Его определили точность, объективность в изображении сложной фигуры генерала Петрова, чему способствовало военное образование автора. Это написал профессионал. Нам говорили, что Ворошилов, Октябрьский – выдающиеся полководцы… Петров включает отступающие дивизии в свою 44-ю армию – вот свое! Карпов пережил свою трагедию и теперь без сенсационности рассказал о ней».

Алексей Васильевич Басов из Института истории АН: «Ошибки Сталина автор смакует. Умаляет заслуги других командующих ради возвышения Петрова».

Евгений Воробьев: «Меня огорчает предыдущий оратор уровнем своего эстетического и стратегического мышления…»

Ах, ты, Господи! Стратег…

24 ноября

Послал письмо Е.Воробьеву, М.Галлаю и И.Козлову. Они нахваливали повесть Карпова.

25 ноября 82

Работая над статьей о стишке «Прощай, немытая Россия», впервые прочитал стихотворение «Родина», неизвестно кем придуманное.

 
Природа наша, точно, мерзость:
Смиренно-плоские поля —
В России самая земля
Считает высоту за дерзость, —
Дрянные избы, кабаки,
Брюхатых баб босые ноги,
В лаптях дырявых мужики,
Непроходимые дороги
Да шпицы вечные церквей —
С клистирных трубок снимок верный,
С домов господских вид мизерный
Следов помещичьих затей,
Грязь, мерзость, вонь и тараканы,
И надо всем хозяйский кнут —
И вот что многие болваны
«Священной родиной» зовут.
 

И вот нашлись эстеты, которые этот патриотический панегирик, начинающийся и кончающийся словом «мерзость», приписывают Веневитинову. О нем, умершем в 22 года, еще И.В. Киреевский тогда же писал: «Веневитинов был создан действовать сильно на просвещение своего отечества, быть украшением его поэзии и, может быть, создателем его философии». Вот такими стишками, от которых вонь, просвещал бы он отечество и украшал его поэзию? С помощью «клистирных трубок» создавал бы русскую философию? А гораздо позже Чернышевский выражал уверенность: «Проживи Веневитинов хоть десятью годами более – он на целые десятки лет двинул бы вперед нашу литературу».

Однако еще в 1857 году, к 30-летию со дня смерти поэта, М.И. Семевский, будущий издатель-редактор журнала «Русская старина», включил, взяв неизвестно откуда, это распрекрасное сочинение в рукописный сборник нелегальных произведений как принадлежащее Дмитрию Веневитинову. Естественно, напечатать его тогда в открытой печати было трудно, даже невозможно, но в 1914 году это все-таки удалось. Слава такого культурно-просветительского подвига принадлежит С.Шпицеру Подвиг не был забыт в советское время: в 1934 году Б.В.Смиренский уже включает «шедевр» со всеми его ароматными мерзостями в полное собрание сочинений поэта. Сия «жемчужина» патриотической поэзии приводит в восторг литературоведа Д.Д. Благого. Он давно занимался Веневитиновым, Еще в первой советской литературной энциклопедии, начатой в конце 20-х годов, есть его статья о поэте. Теперь он был поистине живым классиком литературоведения.

И во вступительной статье к этому ПСС, и в книге «Три века» Благой объявляет стишок «замечательным», носящим «заостренно политический характер», дающим «беспощадную по своему горькому и бичующему натурализму картину рабской николаевской России». Мало того: «В нашей литературе конца XVIII – первой трети XIX века нет произведения, которое равнялось бы веневитиновской «Родине» по яркости и силе обличения. И все это море гнева, боли и печали сгущено, сжато в шестнадцать предельных по своей лаконичной энергии строк! Замечательна «Родина» и резким натурализмом рисунка» и т. д.

26. XI, пятница

В понедельник, 22-го, был у Васи Шкаева в «Советской России». Отнес ему свои «Арфы» на предмет переиздания. У меня с ними многолетняя история. Вася показался мне не таким простым, как я думал о нем раньше. Помню, как он однажды покоробил меня, рассказав в присутствии какой-то сотрудницы довольно похабный анекдот насчет сигарет «Стюардесса» и «Опал». Подарил ему «Арфы».

В среду, 24-го, Таня уехала в Харьков дней на десять. Ехали на Курский вокзал через центр, т. е. по прямой. Она предлагала по кольцу, но я решительно сказал «Порядочный человек по кривой не поедет».

А накануне, 23-го, я позвал Загорного и Гончаренко отметить выход моей книги. Тупые хохлы! Имени Симонова просто слышать не могут. Загорного я чуть не обложил. Ведь никаких резонов не понимают. Я им говорю: кто такой Симонов? Писатель. Что у писателя самое главное? Книги, т. е. образы и идеи. Так есть ли у него хоть один образ как-то особенно выигрышно показанного еврея? Есть ли хоть одна еврейская идея? Нет ни того, ни другого. Наконец, может быть, у него есть оскорбительное или хотя бы неуважительное о русском народе? Соглашаются, что тоже нет. Так какого же черта вам надо?! – ору. А этот ленивый толстяк Гончаренко говорит: «Я не верю в его искренность». Вот возьми его за рупь двадцать! Он подозревает, что Симонов всю жизнь любил Израиль, а в книгах прославлял Россию – притворялся. Да ведь почти всю его жизнь никакого Израиля не было…

Сегодня часа в 4 заходил Зобнин. Потом я поехал в Союз и там, наконец, оставил для Ф. Кузнецова первую половину своего сочинения об АС. Мы с ним об этом уславливались по телефону. И сегодня же отправил письма Г.М. Гусеву о том, чтобы признали мои «Арфы» первым изданием.

27. XI,2320

Еще о безродной «Родине».

У Д.Благого не обошлось, конечно, без естественного сопоставления: рядом с ней «бледнеет известное лермонтовское восьмистишие «Прощай, немытая Россия», напечатанное в 1841 году(?!)». Ну, что перед чем бледнеет по мерзости, надо еще доказать. Но автор этого не делает. А продолжает: «Читая «Родину», начинаешь понимать, в какую громадную величину мог бы вырасти Веневитинов, проживи он еще хотя бы пять-десять лет».

Что ждал от поэта Чернышевский и что – Благой. Да, его Веневитинов, несомненно, развил бы тему своей «Родины» именно так, как хотелось бы Благому: глядишь, облил бы презрением не только брюхатых русских баб, мужиков-лапотников, но и сопливых голодных детишек, а для вящей живописности русского быта перешел бы от клистирных трубок к сортирам и не ограничился бы для людей, любящих родину ярлыком «болваны», а придумал бы что-то позабористей.

28. XI, воскресенье. 9 вечера

Сейчас пили с Катей чай и смотрели по телевидению передачу, посвященную памяти Анны Герман. Какое это редкое было сочетание обаяния, женственности, артистизма и простоты! И ни грана эстрадной пошлости. Таня однажды сказала, что у нее ангельский голос. Да, она и была ангелом, случайно посетившим нашу Землю. Только присутствие Кати помешало мне разрыдаться в голос, но когда она ушла, я все-таки прослезился.

* * *

В сентябре 2012 года по ТВ показали фильм об Анне Герман. Так они даже из ангела небесного сварганили зловонную антисоветскую несъедобщину! Всю жизнь ее представили цепью ужасов и кошмаров по вине Советской власти. А 9 сентября мы с Таней были в ВДНХ на книжной ярмарке, и она купила книгу воспоминаний Анны. Конечно, были трудности, конечно, были неудачи и драмы, даже трагедии, но сквозь все это – свет, радость, любовь!

 
Простим угрюмство. Разве это
Сокрытый двигатель его!
Он весь – дитя добра и света,
Он весь – свободы торжество!
 

29. XI, понедельник

Сегодня в «Правде» имя Андропова упомянуто только один раз – на 5-й стр. в статье, посвященной какой-то годовщине освобождения Албании. А имя Брежнева – на 2-й стр. в статье о сборнике Ленина насчет бережливости. Это нельзя не соотнести с тем фактом, что Председатель Президиума Верховного Совета до сих пор не избран, хотя Андропов избран членом П.В.С. Что бы это значило? Завтра начинается сессия Верховного Совета РСФСР и кое-что прояснится. Можно предположить, что за пост Председателя идет борьба.

Был Сергей Семанов. Выглядит он неплохо. Я сказал ему о своем намерении написать письмо в Секретариат Союза о том, что карающие органы обошлись с посторонним им человеком гораздо более гуманно, чем наша гуманная писательская организация – со своим членом. Не советует.

1 декабря 82

Еще о «Родине».

Ведь вот что любопытно! Благой видит, что полюбившаяся ему жемчужина изящной словесности «представляет собой совершенно исключительное явление не только в творчестве Веневитинова, но и в истории нашей словесности вообще». Тут он, конечно, прав, Как и «Прощай, немытая» – в творчестве Лермонтова и вообще. Нечто разумное он пишет и дальше: «Родина» до такой степени идет вразрез со всеми нашими привычными представлениями о Веневитинове, что невольно закрадывается сомнение в самой принадлежности ему этого стихотворения». Вот и проверить бы это сомнение, вот бы и проанализировать это совершенно исключительное явление, а заодно – и «Немытую».

Да ведь знатока творчества Веневитинова должна бы смутить самая первая строка «жемчужины» – «Природа наша, точно, мерзость…». Ведь русская природа была предметом постоянных и возвышенных размышлений поэта. Он называл себя «певцом лесов». В письме сестре признавался: «Мне хотелось бы изобразить природу такой радостной и такой прекрасной, какой вы до сих пор ее не видели». И вдруг после этого: «природа – мерзость»?

Белинский с глубоким пониманием этой особенности его творчества писал «Изо всех молодых поэтов пушкинского периода он один обнимал природу не холодным умом, а пламенным сочувствием и силою любви, мог проникнуть в ее святилище, мог

 
В ее таинственную грудь,
Как в сердце друга заглянуть, —
 

и потом передавать в своих созданиях высокие тайны, подсмотренные там».

Надо ли повторять, что такое любовное и восторженное отношение к природе, как к другу, сложилось у поэта не в Италии же и не во Франции, не в Германии же и не в Англии, а под родным русским небом. И вот, говорю, об этом любимом друге ни с того, ни с сего вдруг брякнуть «мерзость»? Да это иначе как вероломством или затмением ума и назвать было бы нельзя! Опять же – как и «Немытую Россию» после пронзительной лермонтовской «Родины» («Люблю отчизну я, но странной любовью…»), написанной в том же 1841 году, к коему исследователи относят и «Немытую».

Д. Благому не пришло на ум сопоставить два необъяснимо противоположных отношения к русской природе. Он был слишком увлечен задачей создания образа «подлинного Веневитинова».

 
И это многие болваны
Научной критикой зовут.
 

Благородную работу сомнения, проверки и установления истины, слава Богу, выполнили другие.

3. XII.82

Вчера заходил сосед с пятого этажа Володя Бурич. Сказал, что ходят слухи, что Зимянин и его команда могут исчезнуть. Я был бы рад. Но как и куда?

Еще говорил о возникшем движении против христианства и за буддизм. Еще давно я слышал от Н. Воронова, например, и от И. Кобзева, что они против христианства, принятие его считают ошибкой и т. п. А теперь развивается такой взгляд. Христос, мол, с его проповедью любви к ближнему, непротивления и т. п. был не что иное, как величайший провокатор. Цель его – подготовить христиан к покорению их евреями. И Семанов передавал мне слова Анат. Мих Иванова: христианство – предбанник сионизма. И вот, мол, потому ныне так плохи дела, такое засилье евреев. Хорошо, но ведь христианство это не только наше уютное, теплое, домашнее православие, но и суровое кафедральное католичество. Это во-первых. Во-вторых, выросло с 17-го года уже несколько совершенно безрелигиозных поколений, но и они не помешали еврейскому засилью. Нет, это лишь недобросовестная попытка свою вялость и бездеятельность свалить на предков, которые-де 1000 лет тому назад так непростительно оплошали. Вот будто все это нашло какое-то отражение в повести Вал. Сидорова, опубликованной в «Москве» № 8. Сидоров в роли Мартина Лютера! Религиозный реформатор! Усикаться можно!

5 декабря

Через несколько лет после сооружения Д. Благим образа «подлинного Веневитинова» литературовед В.Л. Комарович писал, что эта самая «Родина» «ни в биографическом, ни в стихотворном, ни в идеологическом отношении ничего общего с Веневитиновым не имеет». К такому же выводу пришел и академик В.В.Виноградов в книге «Проблема авторства и теории стилей». И он особо подчеркнул, что его анализ «не подтверждает, не оправдывает и ту восторженную эстетическую характеристику, которую получило это произведение у ДД Благо го». Но перед «Прощай» немеют и академики. Неприкасаемо!..

6. XII,23–10

Сейчас опять смотрели с Таней (она-то первый раз) передачу об Анне Герман. А вчера Татьяна Доронина великолепно читала по радио Ахматову.

 
Но я предупреждаю вас,
Что я живу последний раз…
 

Это гениально! Как хорошо, что можно жить и вкушать все это!

В своей работе над статьей о Б. вдали увидел берег.

10. XII

Ровно месяц со дня смерти Брежнева. Что изменилось? Кое-что! Ушли Кириленко, министр ж/д Павловский, Тяжельников (это первостатейный прислужник, знаю сам, но говорят, еще и…) с должности завотделом пропаганды отправлен в Румынию, на его место – Стукалин Б.И. (туповатый Ив. Курчавов хвалит его). На место Стукалина в Госкомиздат – Пастухова, какого-то министра сельского строительства – на пенсию.

Все-таки какое-то движение началось, и я полон надежд на лучшее.

Вчера был в ЦДЛ. Платил взнос и прочитал в библиотеке статью М. Лобанова «Освобождение» о «Драчунах» М. Алексеева в «Волге» № 10. Как напечатали – поразительно! Глядишь, и моя статейка о Б. проскочит.

Хотел взять «Москву» № 8 с повестью В.Сидорова, но в библиотеке не оказалось. Нина Сударушкина предложила свой экземпляр.

Сейчас второй раз смотрел по телевидению «Последнюю жертву», поставленную М. Козаковым. Великолепно! Юлию Павловну играет какая-то Елена Романова. Ах, что за прелесть! Какая благородная красота, и сыграла талантливо. Вадима Григорьевича играет Янковский, которого я очень люблю. Сцены, где он обнимал и целовал Юлию – Елену, сыграны с неподдельной искренностью.

11 декабря

Недавно послал письмо ученому критику В.И.Сахарову.

«4 декабря 1982 года

Уважаемый Всеволод Иванович!

Позавчера приобрел в нашей Книжной лавке на Кузнецком сборничек Веневитинова с Вашим предисловием. Вы пишете: «Даже если «Родина» и не принадлежит Д.В., все же можно предположить, что Лермонтов, зная стихотворение в одном из списков, был уверен в его авторстве и вослед ему написал свою горькую и вместе с тем полную любви, веры и надежды «Родину». Тут непонятно, на каком основании «можно предположить», что Лермонтов и знал помянутый стишок, и даже был уверен в авторстве Веневитинова, и, мало того, почему «поспешил во след».

В примечаниях Вы возвращаетесь к этому вопросу и пишете, что стихотворение «Родина» приписывалось Веневитинову «современниками и некоторыми позднейшими исследователями». Ну, о позднейших мы несколько осведомлены. Самыми

позднейшими были СМ. Шпицер и Д.Д. Благой, ныне благополучно здравствующий. Но кто из современников поэта?

И дальше у Вас: «Не собираюсь решать здесь сложную проблему авторства (автограф пока не найден, но современники, в их числе Лермонтов – ср. «Прощай, немытая Россия» – в авторстве Веневитинова не сомневались). Опять названы какие-то современники, но по имени – только один Лермонтов. Но, повторяю, у Вас же нет никаких доказательств, что Лермонтов не сомневался или хотя бы просто знал этот стишок?

Судя по Вашему «пока не найден», Вы сами не сомневаетесь ни в авторстве Веневитинова, ни в уверенности на сей счет Лермонтова. Но почему бы Вам не назвать тех, кто не только сомневается, но решительно отвергает это авторство и никак не приплетает сюда Лермонтова?