Текст книги "Маркус Фастмувер. Вторжение"

Он сидел на холодном полу, ощущая, как вниз по спине стекают такие же леденящие кожу струйки пота. Нервная дрожь то пропадала, то опять овладевала всем телом, доводя юношу до бешенства, потому что он ничего с этим не мог поделать. В эти мгновения Майк медленно и глубоко вдыхал и так же продолжительно выдыхал, пытаясь себя успокоить. Вокруг была тишина. Не было больше электрического гула приборов – те валялись на гладком, отполированном до блеска полу с вывернутой наружу начинкой, не взывала к помощи девушка, испытывающая адские мучения. Майк теперь был наедине с самим собой и с тем, что он сделал несколько минут назад. Он был один во вселенной – во вселенной своих мыслей. Юноша уже начинал слышать, как капельки пота, скатывающиеся с его лба, ударяются друг о друга, отдаваясь где-то в глубине мозга нестерпимой и резкой болью. Он чувствовал, что начал сходить с ума.

Глава 19. Щуплый незнакомец

Электрический звук тихо открывающейся двери как будто бы ядерным взрывом разорвал мертвую тишину. Майк резко вскочил и нырнул за саркофаг. В комнату, удивленно озираясь, вошел щуплый незнакомец. Он, осторожно переступая через детали приборов, дошел до середины помещения и, остановив свой взгляд на саркофаге, внезапно замер. Майк, затаив дыхание, следил за каждым движением незнакомца. Мужчина попятился назад к двери, аккуратно ставя ноги, чтобы не споткнуться. Он вертел головой по сторонам, как бы опасаясь нападения. В этот момент дверь закрылась. Незнакомец засуетился. Он почувствовал, что попал в западню, и, развернувшись в сторону выхода, изо всех сил побежал. У Майка больше не было выбора. Это был единственный и последний шанс выйти отсюда живым. Он резко вскочил и в два шага догнал мужчину. От сильного толчка в спину мужчина впечатался лицом в закрытую дверь и свалился на пол. Майк остановился. Он не знал, как ему поступить, чтобы свалить из этой чертовой комнаты. Чтобы открыть дверь, незнакомец должен был приложить свою руку к устройству на стене, но только как Майк его мог заставить это сделать? Юноша в нерешительности покусывал губы и, оценивая свои шансы, смотрел на щуплого незнакомца. А тот, как испуганный кролик, забился в угол комнаты и из-под прикрывших голову рук глазел на своего обидчика. Вокруг под ногами валялись медицинские инструменты, лотки с окровавленными ватными тампонами, всевозможные скальпели, зажимы. Майк пнул ногой хирургическую пилу, и она отлетела в сторону, ударившись в металлическую дверь.

У парня медленно проходила нерешительность и опять появлялась злость. Он посмотрел на мужчину: «Почему я должен жалеть тебя, тварь? Ты же беззащитную девчонку пополам разрезал, живую!»

Эти мысли придали Майку еще больше уверенности, и он уже стоял над сжавшимся от ужаса человеком в голубом халате и кричал ему практически в ухо.

– За что мне тебя жалеть, кто ты вообще такой, чтобы я тебя жалел? Ты садист, ты убийца! Тебя самого надо сейчас живого на куски порезать!

Вывалив этот словесный груз на сидящего в углу мужчину, Майк отвернулся – ему стало все до тошноты противно. В голове гудело. Он помял пальцами виски, сплюнул на пол и повернулся обратно.

Сильная боль внезапно пронзила все его тело. Острый медицинский скальпель воткнулся в левое плечо. Майк вскрикнул и рухнул на колени. Напротив него стоял уже не тот перепуганный до смерти человечек, а хитрый и продуманный враг, коварно подкравшийся сзади и почти по рукоятку вонзивший медицинский инструмент в его тело. Человек, не отпуская скальпель, вертел его в ране Майка, и в его глазах читалось удовольствие от всего этого процесса.

– Ааа… тварь! Сука! Ааа… – Майк корчился от боли и пытался рукой выдернуть нож. Мужчина все глубже и глубже вгонял инструмент, все сильнее разрезая кровоточащую плоть. Внезапно человек выдернул скальпель и замахнулся, чтобы всадить его в грудь юноши. Но, несмотря на невыносимую боль, сковавшую все тело, Майк откинулся назад, на пол и оттолкнул нападающего ногами. Тот не удержал равновесие и рухнул на пол, роняя орудие убийства. Майк вскочил на ноги и, уже не чувствуя боли, прыгнул на незнакомца. Тот умело откатился в сторону. Майк, промахнувшись, всем своим весом повалился на пол, усеянный стеклом и всевозможными осколками от оборудования. Это было нереально больно. Острые части приборов впились в грудь и ноги, а в ладони воткнулись мелкие и острые кусочки стекла.

– Ааа… – снова закричал Майк от нестерпимой боли и в этот момент получил сильный удар ногой по ребрам. Пинок убийцы в голубом халате пришелся как раз в область печени. Это была страшная боль, которую парень терпеть уже не мог. Он лежал на боку в луже собственной крови, вытекающей из раны в плече. Подтянув к себе колени и еле вдыхая воздух от спазма в солнечном сплетении, Майк плакал. Он уже не мог драться – он «сломался». Но драться мог хитрый и расчетливый противник. Ощущалось, что человек был специально подготовлен. Он хорошо знал, как притупить бдительность соперника, притворившись трусом, и как вести себя в ситуации, когда силы не равны.

От звука шагов Майк открыл глаза. К нему, небрежно расшвыривая ногами валяющийся повсюду хлам, уверенно приближался человек в уже измазанном кровью халате. В руке хитрого и безжалостного лаборанта-мясника блестел большой ампутационный нож. Убийца чувствовал страх своей жертвы, что придавало ему еще большее удовольствие, а от какого-то вожделенного возбуждения его руки трясло мелкой дрожью.

Сердце Майка бешено заколотилось. Оно стучалось так, что было готово пробить грудную клетку, и парню стало не хватать кислорода. От нервного напряжения Майк часто и глубоко дышал. Парень понимал, что идут его убивать и будут делать это с особой жестокостью. Но страх смерти заставил Майка вскочить на четвереньки и поползти в сторону входной двери, быстро перебирая израненными конечностями. Там, разбрасывая в разные стороны яркие блики, валялась тщательно отполированная хирургическая пила. Человек понял замысел Майка и прибавил ходу. У человека горели глаза – им овладел азарт охотника. Майк уже схватил пилу и попытался встать на ноги, но у него это не получилось. Резкая боль пронзила его правый бок, что было похоже на сломанные ребра. Опытный убийца следил за каждым движением юноши. Он видел, как Майк почувствовал боль при попытке подняться, и это доставило ему безумное удовольствие. Юноша заполз в угол и выставил вперед пилу. Уже через мгновение перед ним стоял щуплый человек в кроваво-голубом халате, профессионально держа в руке нож. У лаборанта-мясника странно блестели глаза, а в уголках рта пенилась обильно выделившаяся слюна.

На Майка снова напала нервная дрожь. Руки, сжимающие рукоятку пилы, посинели от напряжения, и опять стало медленно сводить пальцы. Человек, держась на безопасном расстоянии, махал ножом, пытаясь порезать руки юноши, но Майк отмахивался пилой, иногда попадая по ножу, что разносилось по комнате звуком звенящего металла. Убийца ждал нужного момента, и вот этот момент настал. Майк, отбивая нож, сильно махнул рукой, чем воспользовался противник. Тот, выждав, когда мимо него пройдет рука парня, прыгнул вперед и настиг свою жертву. Нож вонзился в тело Майка над левой ключицей, отскочив от кости и проткнув трапециевидную мышцу. В глазах Майка потемнело от боли, он обмяк и опустил руки. Но в последний момент мозг юноши дал импульс, и он пришел в сознание. Майк отчетливо видел, как убийца, ухватив нож двумя руками, поднял его, чтобы обрушить на голову своей жертвы.

Какая-то неведомая сила заставила юношу размахнуться и острозубым лезвием пилы рубануть по ноге мясника. Тот выронил нож и завизжал, как безумная женщина. Голень сложилась пополам, перерубленная закаленной медицинской сталью, и убийца свалился навзничь. Мужчина через мгновение замолк и замер, но вдруг резко поднялся на колени и впился глазами в Майка. Тот нервно сглотнул слюну и замер в ожидании. Из ноги щуплого незнакомца ручьем текла кровь, а из раны в перерубленной конечности торчала пила, но мужчина даже не пытался ее вытащить. Вдруг незнакомец встал, при этом помогая себе обрубком ноги. Пила выскочила из раны и шлепнулась в уже достаточно большую лужу крови. Мужчина уже абсолютно не ощущал боли, как будто бы был под сильным наркотиком. Он стоял, балансируя руками, и сверлил взглядом забившегося в угол Майка. Мясник продолжал молчать.

Майк ничего не понимал: «Как можно терпеть такую боль? Еще пять минут назад он визжал, как свинья, а теперь даже не пискнул?! Что там у него в голове от падения переключилось?»

Внезапно мужчина прыгнул и упал на Майка. Парень даже не успел отреагировать, ему уже некуда было деваться – он был зажат в углу.

Убийца полз по телу юноши с оскаленными зубами, издавая какое-то нечеловеческое рычание. Мясник подбирался к горлу Майка. Юноша что было сил уперся руками в потный и грязный лоб убийцы, пытаясь оттолкнуть, но тот, цепляясь мертвой хваткой за одежду жертвы, подбирался к своей цели. Зубы убийцы почти добрались до горла Майка, и он уже ощущал противный запах, доносившийся изо рта безумца. Майк совсем обессилил и почти сдался, когда от напряжения пальцы рук опять начало сводить судорогой. Майк отпустил лоб незнакомца и, пока до конца не сжались пальцы, ухватился за его глотку. Неконтролируемая сила, сводившая пальцы юноши, все сильнее и сильнее сжимала ими горло мясника. Майк слышал, как захрустели фаланги его пальцев, не выдерживая такое усилие.

Юноша совсем не напрягался, за него это делали почти сдавшие нервы, сжимая пальцы. Убийца захрипел. Глаза начали вылезать из орбит, и лицо посинело. Безумец замахал руками и задергался. Пальцы Майка все дальше и дальше сжимали горло убийцы, пока совсем не обхватили трахею. Но человек в кроваво-голубом халате это уже не чувствовал. Он затих и обмяк. Только после этого Майк ощутил сильнейшую боль в кистях рук. Они побелели от оттока крови, и изрядно отросшие ногти юноши впились в его ладони.

– Спокойно, Майк, спокойно. Все уже позади. Ты победил этого ублюдка! – говорил сам себе юноша, постепенно приходя в себя. Мышцы пальцев стали постепенно расслабляться, и юноша уже смог освободиться от безжизненного тела убийцы.

Майк был весь в крови. Она, пульсируя, вытекала из двух глубоких ран, и рубашку, в которую был одет юноша, можно было уже выжимать.

Майк с трудом освободился от внезапно потяжелевшего незнакомца, встал, опираясь о стену, и оглядел комнату. После смертельной возни двух человек все вокруг валялось на полу и понять, где тут что, было практически невозможно. Юноша искал глазами флаконы с жидкостью. Может быть, повезет и он найдет здесь что-нибудь похожее на земной антисептик. Несколько флаконов валялось рядом с поваленным стеллажом. Майк подошел и поднял один. Стеклянная емкость выглядела абсолютно земной. В ней торчала обыкновенная резиновая пробка, и на этикетке была надпись, но, к сожалению, совсем не понятная юноше. Майк открыл пробку, осторожно понюхал. Содержимое флакона пахло как-то знакомо, но это точно не было антисептиком, и юноша швырнул пузырек в стену. Тот разлетелся на мелкие куски, рассыпая осколки по полу. Содержимое следующего флакона резко ударило в нос. Дьявол! Это был нашатырь! Юноша задумался.

Что здесь у этих гребаных инопланетян делает нашатырь, да еще в земных пузырьках?

«Твою мать! Но это же не земное помещение! Нет на Земле таких материалов, из которых сделано все вокруг. И эти люди! Они же говорят на непонятном языке. Не на Земле это все, точно не на Земле!» – Майк в непонимании тряс головой.

«Ну ладно, потом все размышления, – продолжал говорить сам с собой юноша, – кровь льет как из ведра! Башка уже кружится. Так и сдохнуть можно. Сейчас важнее антисептик найти и пластырь какой-нибудь – раны залепить».

Майк откупорил еще один флакон, понюхал его и в удивлении замер. Это было именно то, что он искал. Из пузырька повеяло спиртом. Это был точно спирт! Разве его можно с чем-нибудь перепутать! Майк снял рубашку, вывернул ее наизнанку и обильно смочил содержимым флакона. Немного подождав, собираясь с силами, Майк медленно выдохнул и приложил рубашку к ранам. Сильное жжение сковало его тело, и резко закололо в висках. Парень терпел как мог, кусая губы. Жжение стало медленно пропадать, и юноша постепенно успокоился, правда, голова стала кружиться еще больше. Времени на поиски пластыря не оставалось, и Майк боялся отключиться от потери крови. Надо было быстрее отсюда выбираться и вызволять морпехов. Юноша посмотрел на труп незнакомца. Его надо было поднять, чтобы приложить руку к прибору в стене. Майк это смог бы. Но как вызволить морпехов? Придется тащить тело по коридору. А если кто увидит? Тут Майк вдруг замотал головой. Его посетила страшная мысль.

– Неееет! Я это не смогу!

Взгляд юноши остановился на руке мясника.

– Я лучше сдохну, чем руку отпилю!

В этот момент у юноши подкосились ноги, и он чуть не упал.

– Вот я сосунок! – разозлился на себя Майк. – Только о себе думаю! Там ведь в комнате Мерфи и Дайрон закрыты. Если я их не выпущу, то еще два трупа будет!

Юноша сжал кулаки и пошел к бездыханному телу незнакомца…

Дверь медленно задвинулась в стену. Майк осторожно выглянул в коридор. Вокруг было пусто и тихо, только откуда-то снизу доносился еле слышный гул механизмов, отдаваясь легкой вибрацией в пол коридора. Юноша переступил порог и на цыпочках подбежал к комнате с морпехами. Он сжимал в руке часть правой конечности щуплого незнакомца. Как это ни страшно, но эта часть тела поверженного противника сейчас являлась ключом. И миллион каких-либо других ключей его бы не заменили.

Майк приложил окоченевшую ладонь убийцы к устройству сбоку от дверного проема и резко прижался к стене. Дверь медленно, как будто бы нехотя отворилась, как показалось вконец ослабшему юноше. Майк прислушался. Внутри было тихо, и создавалось впечатление, что комната пуста. Он осторожно заглянул внутрь. Морпехов не было видно, только неизменно стояли все те же знакомые стеклянные саркофаги, в колпаке одного из которых зияло довольно большое отверстие, проделанное ранее кулаком чернокожего здоровяка.

Но нет! Чья-то черная нога торчала из одного из них и периодически подергивалась. Это была нога Дайрона. Майк насторожился.

– Дьявол! К вам что, ребята, эти инопланетные уроды тоже трубки подсоединили? Если так, то мне точно конец! Я чувствую, сам скоро коньки отброшу!

Майк ощущал, что с кровью у него уходят силы, и он чуть не упал, на мгновение потеряв сознание, но все же пришел в себя и продолжил следить за происходящем в комнате. Вдруг из саркофага появилась еще одна нога, затем и весь морской пехотинец Дайрон Джексон. Он лениво вылез из капсулы, почесал живот, зевнул и медленно повернул голову в сторону открытой двери. Морпеха как ударило током, он замер, не веря своим глазам, но через мгновение с него сошел этот ступор, и он что было сил рванул к выходу. Ему навстречу в полусознательном состоянии ввалился Майк, мертвой хваткой держа спасительный ключ из крови и плоти.

– Твоооююю мааать! Парень! Это ты? Или я уже сошел с ума? – Дайрон, не веря своим глазам, перебирал всевозможные нецензурные фразы, выражая этим свою бескрайнюю радость.

Из другого саркофага донеслась еще одна нецензурная фраза, тоже говорящая о радостных эмоциях, и это уже был Мерфи. Он практически выпрыгнул из капсулы и в мгновение ока очутился рядом с юношей и Дайроном.

Морпехи как по команде замолчали, увидев отрезанную руку щуплого незнакомца. Они переглянулись и быстро затащили Майка в комнату. Дверь плавно закрылась. Майк уже не приходил в себя. Его тело было все в крови. По бурым засохшим ручейкам стекали новые, пока еще алые и, собираясь в увесистые капли, падали да пол.

Дайрон стоял рядом с Майком на коленях и прикрывал вымокшей рубашкой его раны.

– Эй, Мерфи! – здоровяк окликнул сержанта. – Плохи дела! Надо что-то делать, иначе парень уйдет.

– Да Маркуса надо срочно искать! Без него нам всем здесь каюк!

Мерфи посмотрел на часть руки, зажатой в пальцах Майка.

– Как у парня духа хватило это сделать? Не каждый это смог бы!

– Ха! – усмехнулся здоровяк. – Захочешь жить – и не такое сделаешь! Взрослеет наш Майк.

– Нет, не надо! – возразил ему сержант. – Лучше бы не с таким он опытом взрослел бы. Давай-ка, брат Дайрон, поднимай парня, пойдем искать выход из этого гребаного ада.

Глава 20. Стоять всем! Еще шаг – и будем стрелять!

Мерфи вытащил из ладони Майка обрубок руки и приложил к устройству на стене. Дверь открылась, и троица осторожно двинулась по коридору. Они добрались до комнаты, к которой вели кровавые следы Майка. Сержант открыл дверь, и морпехи вошли внутрь. Их глазам открылась ужасная картина. Вокруг царил полный бардак. Все оборудование было жестоким образом разрушено и валялось на полу вместе со всевозможными шкафами и стеллажами. У выхода лежал труп с отрезанной рукой, рядом с которым в луже крови тонули большой нож и пила. Вдалеке они увидели саркофаг. Дайрон положил Майка на пол и пробрался к капсуле.

– Слышишь, Мерфи, подойди-ка сюда!

Мерфи тоже приблизился к саркофагу и замер.

– Нееет, брат Дайрон, это не люди! Это даже не звери! С ними надо так же поступать. Клянусь всеми святыми, не жить им здесь. Ни единой душе не жить, если, конечно, у них есть она!

Дайрон удивленно посмотрел на сержанта.

– Ты что, Мерфи, на войне такого не видел, что ли? Или забыл уже?

– Дурак ты, Дайрон! – Мерфи с трудом плюнул на пол. – Не путай войну и вот это! – сержант кивнул на окоченевшую часть молодой девушки. – Это тебе не война, брат! Это опыты на людях. Забыл, что ли, как в тебя еще недавно хотели трубки запихнуть, а то вот так бы лежала бы вместо этой девчонки половинка морского пехотинца Дайрона Джексона. И эти ублюдки издевались бы над ним как хотели, а он ничего не смог бы сделать. Как тебе такой вариант?

– Ну да, согласен! – здоровяк виновато кивнул. – Давай-ка я ножичек лучше прихвачу. Морпех подошел к валявшемуся в крови ампутационному ножу, поднял его, вытер о кроваво-голубой халат щуплого мертвеца и посмотрел на Мерфи.

– Давай-ка, брат, бери Майка, а я поработаю с этими ублюдками!

Морпехи с Майком на руках продвигались по коридору.

Яркий свет, струящийся из ниоткуда, резал глаза. Страшно хотелось пить, не говоря уже о еде. Губы растрескались, и пропала слюна, которую, чтобы по привычке плюнуть, долго копил Дайрон, чем он был очень недоволен. Ноги были ватными и еле волочились, но жажда жизни заставляла морпехов переставлять их, все дальше продвигаясь вперед в неизведанное.

Они поравнялись с дверью. Мерфи молча кивнул здоровяку и отошел в сторону. Дверь открылась. В комнате не было света, но Дайрон, высунув вперед руку с ножом, быстро заскочил внутрь. Свет резко зажегся, и дверь тут же закрылась. Мерфи стоял в коридоре, держал обмякшего Майка и ждал. Секунды ожидания ему казались вечностью. С ним не происходило такого даже в джунглях Вьетнама. Там он знал все как свои пять пальцев и был абсолютно невозмутим. Он воевал с землянами и на родной планете Земля. А здесь Мерфи ощущал какое-то необъяснимое возбуждение, переходящее в мелкий озноб, от того, что он не понимал, где он находится. А тем более от того, что он не знал, кто все эти люди, которые проводят такие безжалостные опыты, и кого ему придется так же безжалостно уничтожать своими руками.

Внезапно открылась дверь, и оттуда показалась голова Дайрона. Тот улыбался.

– Не поверишь, брат! Это вода! – из дверного проема появилась рука здоровяка.

Мерфи уперся глазами в обычную стеклянную бутылку, которую можно было купить в любом магазине. В бутылке плескалась вода. Да! Это была настоящая, чистая, кристально чистая вода. Мерфи потянулся за бутылкой, инстинктивно глотая и шевеля губами с глубокими кровоточащими трещинами.

Дайрон тихо захихикал и опрокинул бутылку себе в рот, моментально ее опустошив. Мерфи в шоке от происходящего хлопал глазами, не понимая, что сделал его друг.

Это было просто предательство. Сержант потерял дар речи и просто смотрел на смеющегося друга-предателя.

– Что, брат! За крысу меня принял? – хитро подмигнул здоровяк. – Зайди в комнату, здесь на роту этого добра хватит!

Мерфи переступил порог. Там, в небольшой комнатушке, стояли ящики со стеклянными бутылками, наполненными прозрачной жидкостью, закупоренными обычными земными крышками. Мерфи быстро положил на пол Майка, схватил одну из бутылок и недолго думая откупорил железную пробку зубами. Он жадно глотал живительную влагу. Она переполняла его рот, вытекая через уголки губ наружу, и, падая маленьким водопадом с подбородка, текла вниз по потной груди морпеха. Сейчас ему ничего больше не было нужно. Только пить, пить и пить. Мерфи чувствовал, как наполняется его пустой желудок и становится тяжело. Но, несмотря на это, он откупорил четвертую бутылку. Его вовремя остановил Дайрон, стоящий на коленях и тщетно пытающийся влить хоть немного воды в рот Майку.

– Хватит, брат! Лучше помоги парня напоить!

Мерфи виновато присел и стал хлопать юношу по щекам, чтобы хоть немного привести в чувства. Майк не проявлял признаков жизни. Дайрон наклонился и приложил ухо к груди юноши. Сердце не билось.

Здоровяк поднял глаза и посмотрел на Мерфи. Тот понял друга без слов.

– Надо срочно парня оживлять, – сказал сержант, поднимаясь, – давай, Дайрон, иди первым, а я парня понесу.

За пройденные примерно футов семьдесят ни одной двери не попалось, а только впереди из левой стены шел какой-то свет, будто бы там было окно. И точно, подойдя ближе, морпехи заметили широкое окно и рядом с ним дверь. Дайрон и сержант переглянулись.

Майка оставили на полу в нескольких футах от двери. Дальше морпехи, пригнувшись, пробрались под самое окно и осторожно заглянули внутрь. Комната была обставлена металлическими стеллажами. Посередине помещения стоял канцелярский стол и рядом с ним два металлических стула. Внезапно из-за стеллажа показался человек в костюме, и по губам было понятно, что он с кем-то общается. Морпехи удивленно переглянулись.

– Слышь, Мерфи! Мужик-то там в костюме! Где мы, мать их? – Дайрон выпучил глаза, абсолютно ничего не понимая.

– Вот-вот, братишка! Я сам это хотел бы узнать! – задумчиво в ответ здоровяку бубнил сержант, внимательно разглядывая комнату.

Вдруг Мерфи толкнул Дайрона в плечо.

– Смотри туда, справа от стеллажа.

Морпехи впились глазами в то место, куда указал сержант. Затем они обернулись, сели на пол и облокотились о стену. Мерфи посмотрел на здоровяка.

– Ты видел это? – сержант пристально смотрел на друга.

– Видел, – вздохнул Дайрон, – похоже, мы на Земле. Иначе что там делает этот телефон?

На стене висел обыкновенный телефон с циферблатом, на котором виднелись такие же обыкновенные цифры.

– Дайрон! – сержант снова толкнул ушедшего в раздумья здоровяка. – Мы сейчас открываем дверь, я беру этого в костюме, а ты, с ножом, того, кто за шкафом.

Здоровяк кивнул в ответ, и оба морпеха заняли позицию перед дверью.

Несмотря на то что обрубок руки был приложен к устройству, дверь даже не дернулась.

– Слушай, брат, – зашептал здоровяк, – у дохляка, наверное, не было доступа к этому замку. По-видимому, здесь что-то серьезное.

Мерфи изо всех сил постучал в дверь, и морпехи резко присели.

Человек в костюме прекратил говорить, обернулся и… достал пистолет. Настоящий земной кольт! Затем он подошел к окну, тщательно оглядел коридор и открыл дверь.

Мерфи и Дайрон схватили его за ноги и резко дернули. Тот со всего маху свалился навзничь и выронил свое оружие. Дайрон не мешкая нырнул в сторону пистолета, схватил его и, быстро поднявшись, побежал в сторону шкафа, на ходу передергивая затворную раму.

Человек в костюме зашевелился, попытался подняться, но ударом ноги в голову был отправлен в нокаут.

Через несколько секунд из-за шкафа вышел здоровяк, держа на мушке какого-то человека, лепечущего на непонятном языке и указывающего пальцем на мужчину в костюме.

– Мерфи, – Дайрон окликнул сержанта, – этот инопланетянин что-то говорит про твоего клиента в костюме. Пни его, может, что-нибудь на родном языке услышим!

– Не получится, брат, – сержант с досадой махнул рукой, – я ему шею сломал.

– Тьфу ты! – здоровяк обиженно плюнул и ткнул дулом пистолета в бормочущего пленника. – Ну и как нам теперь с этим вот общаться?

– А никак! – бросил сержант и вышел из комнаты. Через мгновение он вернулся, держа на руках Майка.

– Давай, оживляй нашего парня! – приказал испуганному незнакомцу сержант, показывая раны юноши.

– Оживляй давай! – крикнул вслед здоровяк, ткнув пистолетом во вспотевший от страха лоб своего пленника.

Тот, как будто бы поняв, что от него хотят, нехотя пошел к одному из многочисленных шкафов. Дайрон с надеждой посмотрел на сержанта. Тот молчал. И только по шевелящимся губам можно было понять, что Мерфи молился.

Незнакомец открыл шкаф и вытащил оттуда металлический кейс. Затем он подошел к столу, положил на него свою ношу и открыл ее. Взору морпехов открылось содержимое кейса. Там был какой-то прибор, несколько емкостей с красной, желтоватой и прозрачной жидкостями, моток трубок, несколько мотков проводов с какими-то зажимами и небольшая металлическая коробка.

Человек со знанием дела разложил все оборудование и пальцем указал сержанту, чтобы тот положил Майка на стол. Мерфи это послушно сделал и отошел в сторону.

Морпехи стали внимательно следить за манипуляциями человека. Тот смочил тампон прозрачной жидкостью и протер раны юноши. Кровь сразу запенилась и перестала течь. Следом человек прикрепил одни концы проводов с помощью зажимов к телу Майка, а другие вставил в прибор. Затем открыл маленькую коробочку и достал оттуда иголки, на которые насадил трубки. Другие же концы трубок были также подсоединены к прибору. Два флакона были поставлены на штативы, и к ним тоже подсоединились трубки. Человек включил прибор. Он зажужжал, и из иголок потекли жидкости. Незнакомец перекрыл краники на трубках, а затем воткнул иголки в руку юноши и снова открыл краники. Прибор зажужжал в два раза громче. Майк дернулся, затем сильно выгнулся, и на его лице появилась гримаса боли.

Дайрон занервничал.

– Мерфи, слышь! Этот гад внаглую у нас на глазах решил опыты ставить! Я сейчас его, суку, порешу!

Здоровяк не шутил, и сержант это видел.

– Подожди, Дайрон! Мне кажется, это не то, что ты думаешь. Ну-ка, посмотри на нашего парня.

Из зверски развороченных ран Майка начала сочиться жидкость. Нет, не кровь, а именно какая-то жидкость, и через мгновение она уже текла ручьем. И чудо… Раны начали светлеть и уменьшаться в размерах, как будто бы зарастать новой плотью, пока не исчезли совсем, оставляя после себя небольшие рубцы. Майк больше не кривил лицо и не выгибался от боли. Он лежал спокойно, и было видно, как у него под закрытыми веками хаотично двигаются глаза. Морпехи поняли: парень жив.

Пехотинцы удовлетворенно переглянулись, и здоровяк опустил пистолет. На его лице появилась улыбка. Но все равно чернокожий морпех внимательно следил за движениями человека, манипулирующего с инопланетной аппаратурой. Дайрон готов был при случае нажать на спусковой крючок. Несмотря на внешнюю доброжелательность незнакомца, в глубине души здоровяка закралось сомнение в искренности его действий. Ведь тот находился под его стволом и, естественно, чтобы сохранить себе жизнь, выполнял все его приказания, тем более один труп уже валялся при входе в помещение.

Майк пошевелился и открыл глаза. На его лице была маска недоумения. Юноша оглядел комнату, потом посмотрел на иголки, торчащие из своей руки, следом на провода и перевел взгляд на незнакомца. Выражение лица Майка изменилось. Он резко поднялся, выдернул иголки и отодрал от своей кожи зажимы. Майк сверлил глазами стоящего напротив него незнакомца. Юноша абсолютно не замечал находящихся рядом морпехов, он только видел перед собой врага, который воткнул в него все эти трубки. Рот юноши медленно скривился в зверином оскале. В эти секунды мозг Майка переполнял нечеловеческий крик боли, издаваемый девушкой, молящей о смерти.

Незнакомец попятился назад. В его взгляде читался неподдельный ужас. Он понимал: парень не шутит. Так оно и произошло.

Майк спрыгнул со стола, схватил рядом стоящий металлический стул и наотмашь впечатал его в незнакомца. Тот вскрикнул от боли и быстро спрятался за спиной Дайрона.

Тут подоспел Мерфи, перехватив вновь летящий стул, но уже в сторону здоровяка.

– Эй, эй, парень! Остынь! Это же Дайрон!

Майк остановился, сильно зажмурил глаза и потряс головой. Его пальцы медленно разжались. Сержант не мешкая выхватил стул и поставил его позади себя.

– Дайрон, отойди! – бросил юноша здоровяку, прикрывающему незнакомца своей широкой спиной. Майк стоял, вытянув вперед руку с распрямленным указательным пальцем, тыча им в грудь морпеха. – Прошу тебя по-хорошему, отойди! Дай мне его! Если не дашь, я все равно найду момент, чтобы отправить этого ублюдка на тот свет! – по Майку было видно, что он не шутит.

В этот момент Мерфи разглядывал лицо парня. У того на лбу появились еле заметные морщины, и волосах виднелась легкая седина. Майк стоял, плотно сжав губы, а в прищуренных глазах сквозил далеко не юношеский гнев. Было похоже, что это уже его нормальное состояние, из которого, чтобы выйти, потребуются годы реабилитации. Пацан стал мужчиной, воином, да к тому же два раза останавливалось его сердце.

– Все, ребята, хватит! – ворвавшийся в монолог юноши сержант разрядил обстановку. – Лучше у этого инопланетянина спросим, как нам Маркуса найти. А ты, Майк, успокойся! Если его убрать, – сержант кивнул на дрожащего от страха незнакомца, – то нам робота не найти никогда. Давай-ка, парень, лучше нарисуй ему, как наш Маркус Фастмувер выглядит.

Майк опустил руку, закусил от досады нижнюю губу и огляделся по сторонам. Он принципиально не смотрел на морпехов. Ему было безумно обидно за то, что ни Дайрон, ни Мерфи его не поддержали. Он был одинок в своем гневе и одинок в вынашивании той мысли, что он какое-то время назад своими руками убил невинного человека – девушку. Убил ради спасения ее от нечеловеческих мучений. И виноват в ее смерти был тот, кто сейчас прятался за спиной Дайрона.

– Давай, Майк! Давай, парень! – подбадривал юношу сержант. – Тут, кроме тебя, похоже, никто рисовать не умеет.

Майк смачно плюнул на пол, исподлобья оглядел морпехов и пошел исследовать комнату в поисках какого-либо пишущего прибора.

Вокруг были сплошные шкафы и стеллажи, пестревшие разноцветными папками с нанесенными на них непонятными надписями. За одним из громадных железных шкафов стоял еще один стол. Там аккуратными стопками лежали какие-то документы, рядом стоял неизвестный юноше прибор с маленькой мигающей красной лампочкой. Прибор издавал еле слышный крякающий звук, и на дисплее, находящемся под лампочкой ядовито-зеленого цвета, бросалась в глаза надпись. Она так же мигала, как и лампочка, и было похоже, что это срочное сообщение, на которое кто-то должен немедленно ответить. В углу дисплея виднелись цифры, напоминавшие юноше хронометр. И если это были действительно часы, то сейчас было всего семь тридцать пять утра.