Текст книги "Через годы, страны и моря. Книга 9"

Куба – любовь моя!

«Куба – любовь моя,

Остров зари багровой.

Песня летит над планетой, звеня:

Куба – любовь моя!

Слышишь чеканный шаг —

Это идут барбудос;

Небо над ними как огненный стяг.

Слышишь чеканный шаг!

«Родина или смерть!» —

Это бесстрашных клятва.

Солнцу свободы над Кубой гореть!

Родина или смерть!

Куба – любовь моя!»

Музыка и текст Пахмутовой и Добронравова

История отношений Советского Союза и Кубы, вероятно, не имеет аналогов во всех мировых мифах и сказаниях, дошедших до нас, не говоря уже об известных человеческой памяти межгосударственных сношениях. Казалось бы, что общего может быть у столь разных стран по географическому положению, населению, площади, климату, менталитету, темпераменту, сравнимому лишь с народами Кавказа, мировой значимости и многим другим показателям? Смешение темпераментных горячих испанцев с коренными племенами карибского бассейна, не уступающими им в неуемности натуры, на протяжении нескольких сотен лет породило необузданную взрывную смесь. Этим и объясняются непрерывные государственные перевороты и революции в Центральной и Латинской Америке. Одно лишь упоминание об этих американских «горках» сразу же ассоциируется с постоянными вулканическими возмущениями населения то в одной, то в другой стране континента. Хотя Южная Америка выделяется не одними народными волнениями: в 1960 году в Чили произошло сильнейшее в мире землетрясение магнитудой 9,5 балла, жертвами которого стали тысячи человек, а пострадавшие районы простирались на многие сотни тысяч квадратных километров. Такой вот горячий унисон получается: вулканическая природная деятельность под стать темпераменту проживающего там населения. В этом списке Куба не являлась исключением, государственные перевороты и захваты власти были обычным делом во многих странах Южной Америки, пока не нашла «коса на камень».

В Советской стране о Кубе вспоминали при упоминании об одном из самых гениальных и непредсказуемых чемпионов мира по шахматам – Хосе Рауле Капабланке, который навсегда останется таинственным знакомым незнакомцем. В CCCР шахматы играли особую роль: не вызывает сомнений, что первый советский чемпион мира появился бы гораздо раньше, если бы не Капабланка. Впрочем, ему судьба отмерила всего лишь 53 года жизни. По величине шахматного таланта с ним сравниться мог разве что американский чемпион мира Роберт Фишер в более позднее время. Но оба суперталанта оставили после себя много загадок, «что и не снилось вашим мудрецам», как вещал Гамлет своему другу Горацио. Действительно, сотворив комедию «Горе от ума», Александр Сергеевич Грибоедов и подумать не мог, что через сотню лет у него появятся последователи в несколько иной ипостаси. В нашем случае – шахматные гении. В самом деле, обоих шахматных королей постигло горе от ума.

Еще одним «кубинцем» мирового значения принято считать знаменитого бродягу, журналиста и писателя, нобелевского лауреата Эрнеста Хемингуэя, прожившего на Кубе всего лишь десять лет. Но остров в его творчестве занял особое место: одна лишь повесть «Старик и море» многого стоит. Почти в каждой советской квартире имелась репродукция портрета человека с седой бородкой и неизменной трубкой во рту. Он считался «своим», возможно потому, что принимал участие в гражданской войне в Испании 1936—1939 годов на стороне республиканцев.

В остальном же Куба представлялась такой же, как и другие крупные Антильские острова в Карибском бассейне: где-то далеко-далеко, почти на другой планете, с пиратами, ураганами, тропической экзотикой, загорелыми мулатами, вооруженными длинными и широкими мачете, танцующими румбу вместе с зажигательными креолками.

Такой бы она, наверное, осталась надолго, если не навсегда, но случился еще один государственный переворот, когда очередной диктатор Батиста бежал из страны под натиском восставшего народа.

А начиналась, как всегда, казалось бы, очередная заварушка, организованная всего-то горсткой молодых и совсем не бедных, хорошо образованных кубинцев нового поколения, у которых не было ни программы, ни конкретных целей, определяющих будущее страны. Они преследовали только общие цели: свергнуть ненавистную диктатуру и дать народу больше свобод. На дальнейшие действия их помыслы не распространялись. Казалось, что их выступление против власти с регулярной, хорошо вооруженной армией с танками и самолетами заранее обречено на провал и не имеет ни малейшей перспективы. Несколько десятков повстанцев, начавших вооруженную борьбу с режимом Батисты, поклялись не сбривать бороды до победы, откуда и появились «барбудос», в переводе с испанского – «бородатые», или «бородачи». Но чудеса случаются, и через нескольких лет партизанской борьбы в горах Сьерра-Невады к молодым реформаторам присоединился народ.

Возглавляли группу инсургентов 36-летний юрист Фидель Кастро, его младший брат Рауль, аргентинский «анархист» Че Гевара и ряд других, менее известных выходцев из верхних слоев кубинского общества. Че Гевара, по сути дела, проповедовал теорию перманентной революции Льва Давыдовича Троцкого (Бронштейна) закончившего жизнь в Мексике под ударом ледоруба Рамона Меркадера. Все-таки его бывший друг и соперник Иосиф Джугашвили достал своего злейшего врага, несмотря на охрану и охоту к перемене мест.

Че Гевара выдвинул собственную теорию, значительно расширив троцкистскую, утверждая, что изменить социально-общественный строй можно, засылая небольшие, но хорошо подготовленные вооруженные группы боевиков, к которым присоединится народ. Она и послужила искрой, от которой разгорелось кубинское пламя, хотя, по правде говоря, Батиста делал все возможное для ускорения народного взрыва. Вероятно, посчитав, что выдвинутая им теория блестяще подтвердилась на опыте, Че, как стали называть его во всем мире согласно аргентинской традиции, до конца жизни не изменял своему детищу. Уже позже он успел повоевать в Африке и в Боливии, где и нашел свою смерть в сорокалетнем возрасте. Версий причины его гибели до сих пор ходит много, но ни одна из них не представляется достоверной. Существует и такая: после победы кубинской революции 1 января 1959 года, когда провозгласили республику, он входил в состав высшего руководства революционного правительства, но его неуемный характер и популярность уже изрядно поднадоели высшему руководству. В 1965 году он покинул Остров свободы и начал претворять в жизнь планы мировой революции. Авторитет его рос у экстремистских слоев молодежи во всем мире, что не нравилось режиму Кастро. Отсюда и версия о возможном причастии кубинских спецслужб к его гибели. Интересно, что в вышедшей книге о своих братьях, Фиделе и Рауле Кастро, их сестра, хорошо знавшая пламенного революционера, подчеркнула, что Че Гевара не имел сердца и убийство людей было для него обычным делом, невзирая на то, виновна жертва или нет. Получается, что он был отъявленным садистом и террористом, притом наделен от рождения многими талантами. Их бы на благое дело да в надежные руки – многие проблемы оказались бы по плечу. Поживи он еще десяток-другой лет, много чего успел бы натворить.

США находились рядом, всего лишь в 90 милях через Флоридский пролив, можно сказать, в шаговой доступности, и остров являлся развлекательной зоной для всех тамошних любителей удовольствий, которые были запрещены на их территории. Подобное положение дел устраивало обе стороны, и практически все население острова было занято в развлекательной сфере бизнеса, не жалуясь на заработки и непрекращающиеся развлечения «красивой жизни».

Когда же свершилась революция, встал вопрос: а что дальше? Единой концепции не было, а молодые реформаторы с пробудившимся национальным самосознанием ставили своей целью освобождение от совсем уж неприятного звания американской увеселительной зоны, обуздание проституции, наркомании и прочих человеческих пороков. Хотя на острове немало полезных ископаемых, но на их разработку потребуются годы, а 10 миллионов кубинцев есть хотят ежедневно. Главным продуктом экспорта являлся сахар. Весь остров засажен плантациями сахарного тростника, и в урожайные годы суммарное производство доходило до 10 миллионов тонн. После выдворения американцев десятки тысяч собственных граждан потеряли работу, перед страной встали громадные проблемы выживания, о которых никто не думал. Свобода сразу же обозначила свою цену.

Нужно было превращать страну из увеселительного заведения в аграрно-промышленную державу. А где взять средства, оборудование, квалифицированных рабочих и многое другое? Если не предпринять немедленные экстренные меры, то власть продержится совсем недолго и время диктатуры Батисты покажется в совершенно ином свете.

Тем временем ближайшие кубинские соседи, включая США, не очень-то обращали внимание на «банановую» республику, резонно полагая, что правительство долго не продержится и созревший плод сам упадет к ногам. Но американцы не могли даже в кошмарном сне увидеть вскоре напрочь изменившуюся картину, спутавшую все карты.

По сути дела, первый послесталинский первый секретарь КПСС, Никита Хрущев, в тогдашней иерархии являвшийся главой государства, со своим хитроватым мужицким умом, несмотря на то что, по свидетельству многих отечественных историков и политологов, был самым малограмотным из всех советских руководителей, в столь нестандартной, неожиданной ситуации быстро сориентировался, недаром слыл мастером авантюр и интриг, не доверяя никому. Было у кого учиться, многие годы находясь в подручных вождя всех народов, когда всего лишь за один неосторожный взгляд можно было голову потерять. Вожди меньшего калибра, которым удалось выжить, получили самое настоящее «макиавеллевское» высшее образование, и в интригах им не было равных.

После окончания Второй мировой войны прошло всего лишь пятнадцать лет, за которые бывшие союзники по антигитлеровской коалиции превратились в злейших врагов, быстрыми темпами наращивая военную мощь, в особенности ядерное оружие. Появились атомные подводные лодки, несущие ракеты с ядерной начинкой. Советский Союз многократно проигрывал в ядерном вооружении своему оппоненту, оставалось только блефовать. С атомными подлодками дело было и вовсе швах, что вскоре подтвердилось.

Пронюхав, что страна победившей революции находится на распутье, стараясь избавиться от американской зависимости и не имея ничего своего, в глубоком экономическом кризисе, из которого не видно выхода, кремлевские эмиссары, почуяв жареное, сразу же принялись за дело. Вскоре СССР посетила высокопоставленная кубинская делегация, которую тепло встретили. Ну а дальше кремлевские «демоны» постарались своего не упустить: охмурили посулами и обещаниями, фактически обещая взять страну на полное «содержание», если она возьмет курс на построение социализма и коммунизма по кремлевским лекалам. Слишком уж соблазнительной она являлась – в каких-то паре сотен километров от США.

Затем к ее берегам потянулись сотни судов с грузами самого широкого назначения, включая нефть, которой у молодой республики не было ни литра. И лишь благодаря тропическому климату с отсутствием зимы не произошел коллапс государственной системы. Но вовремя подоспевшие друзья выручили из надвигавшейся беды. По данным статистики, одновременно на Кубу работали 70—80 судов нескольких пароходств Страны Советов, которые везли весь ассортимент товаров, от иголок до сложных машин и станков, продовольствие, топливо и, конечно же, оружие.

Только тогда американцы поняли, какую свинью им подсунули под самый бок. В начале 1961 года была организована операция с высадкой кубинских эмигрантов в заливе Свиней при поддержке американской авиации. Но она закончилась плачевно для нападавших: наемники и эмигранты были разбиты, а их остатки бежали с острова. Кубинцам достались богатые трофеи. До сих пор в Гаване существует музей военной техники, брошенной солдатами удачи, под открытым небом.

В ноябре 1962 года разразился Кубинский кризис, поставивший мир на грань ядерной войны. Поводом для его возникновения явилось размещение советских ракет с ядерными боеголовками на острове, что вызвало шок в американском истеблишменте. Авантюра, затеянная Хрущевым, тем более подкрепленная лишь блефом, могла совсем плохо кончиться для СССР, если бы в Белом доме сидел такой же «Хрущев». Но пришедший на смену Эйзенхауэру молодой президент Джон Кеннеди был прагматиком с выдержанными нервами, прекрасно понимавшим возникшую ситуацию. Американцы, обнаружив ракеты у себя под боком, в ультимативной форме потребовали их вывоза с Кубы. Наше правительство, в свою очередь, выступило с требованием убрать боеголовки из Турции. Вдобавок янки объявили блокаду Острова свободы, хотя никакой свободой там уже и не пахло, а толпы бывших проституток под конвоем водили на выгрузку прибывающих пароходов в целях трудового перевоспитания, к чему их шаловливые ручки вовсе не привыкли. Но, сдается, эта идея заранее обречена на провал: развратить легко, а вот сделать из бывших представительниц самой древней профессии целомудренных девиц, способен лишь Всевышний. Что-то сродни Марии Магдалине, но изгнать бесов, обуявших ее, было под силу лишь самому Иисусу. Едва ли островные жрицы любви удовлетворились бы одним лишь увещеванием: «Иди и не греши».

В качестве ответной меры советское правительство объявило, что не подчинится морской блокаде и грузовые суда будут сопровождать подводные атомоходы, которые намерены уничтожать военные корабли при попытках останавливать и проверять суда, направляющиеся к берегам острова с грузами. Это тоже был блеф: из нескольких атомоходов ни один не смог выйти для выполнения поставленной задачи, а командование ВМФ смогло выделить лишь четыре дизельные подводные лодки, которые спустя недолгое время были обнаружены американскими противолодочными кораблями и подняты на поверхность. По опубликованным воспоминаниям командиров лодок, внутри их железных корпусов царило самое настоящее пекло, ведь они никоим образом не были приспособлены для плавания в тропической зоне, ибо таковой во всех климатических зонах своей страны не наблюдается. Конструкторы и строители подумать не могли об их использовании в тропических международных водах. Экипажи находились на грани сумасшествия, хотя разовые случаи имели место. Лишь иногда в ночное время удавалось всплывать на поверхность, рискуя быть обнаруженными, когда уровень углекислого газа превышал все мыслимые нормы и люди начинали галлюцинировать, да и запас электроэнергии в аккумуляторах для электродвигателей приближался к нулю. Подзарядку аккумуляторных батарей можно производить только в надводном положении.

Как бы то ни было, но в октябре 1962 года Карибский кризис благополучно разрешился: ракеты с Кубы вывезли обратно, а американцы убрали свои из Турции. В Стране Советов преодоление кризиса преподали как большую победу дипломатии, вооруженных сил и лично первого секретаря ЦК КПСС Никиты Сергеевича Хрущева.

На волне этой победы Куба стала как никогда популярной в СССР. Уже в ноябре появилась песня «Куба – любовь моя!», которая в исполнении талантливого певца Муслима Магомаева звучала как гимн, марш, вызов, не оставляя равнодушными никого. Его густой, сочный, обволакивающий голос, словно погружал в себя своей привлекательностью и внутренним обаянием, не оставляя никого безучастным и безразличным. И хотя с ним пробовал соревноваться еще молодой Иосиф Кобзон, но его голос отдавал каким-то металлическим оттенком, превращаясь в механическое, непривлекательное исполнение. Позднее он все-таки нашел свое место, став, по сути дела, официальным кремлевским певцом, которому удавались политические и патриотические песни, но до Магомаева ему было далеко, тем более тот не претендовал на роль послушного кремлевского певца с собственным репертуаром. Торжественные аккорды ставшей в одночасье популярной песни звучали по всей стране по нескольку раз на дню. Ее авторами являлась «сладкая парочка»: супруги – композитор Александра Пахмутова и поэт Николай Добронравов. Безусловно, они были очень талантливы, но весь свой данный природой дар растратили на обслуживание внешней и внутренней политики государства, оставаясь востребованными и обласканными всеми руководителями СССР и России. Лауреаты всех возможных премий и обладатели наград, заседающие в президиумах многих торжественных и творческих собраний. В общем, жизнь удалась. О них-то и еще кое о ком из исполнителей сказал великий пересмешник и острослов Валентин Гафт, автор множества эпиграмм и пародий: «Комсомол на подвиг зовет, и нету других забот!» Коротко, многозначительно и ясно. Его едкие эпиграммы неоднократно вызывали скандалы и возмущение известных актеров, композиторов, поэтов и певцов. Так, о Лии Ахеджаковой он написал: «Лия Ахеджакова всегда играет одинаково». Когда актриса обратилась к нему за объяснением, что значит одинаково, Гафт мгновенно отреагировал: «Одинаково хорошо, Лиечка!»

Тем временем сотни судов морского флота непрерывным потоком следовали в кубинские порты с широчайшим ассортиментов грузов в трюмах: страну с десятимиллионным населением взяли на полное государственное довольствие. Кубинские порты не справлялись с таким потоком пароходов, и они в своем большинстве вынуждены были неделями, а иногда и месяцами простаивать в ожидании постановки к причалу. У островной республики был лишь один товар, способный в какой-то мере компенсировать поставки, проще говоря, создать иллюзию взаимовыгодной торговли: сахар-сырец желтого цвета. Но его было явно недостаточно, несмотря на миллионы производимых тонн лишь после сахарной страды – сафры. Кстати, сахарная свекла и кубинский тростник имеют примерно одинаковое содержание сахара – около 20%. Подавляющее большинство колониальных товаров шло через Атлантику, судами западных пароходств. Но кое-что доставалось и Дальнему Востоку: в основном, пиломатериалы хвойных пород для строительства на острове. Сумма долгов от псевдовзаимовыгодной торговли накапливалась, и никакой сахарный бартер не мог изменить их в более-менее правдоподобном направлении, слишком разные весовые категории. Впоследствии все долги были списаны уже Россией, а их сумма составляла порядка 20 миллиардов долларов, в современном исчислении можно смело увеличить раз в десять. Но этого тогда никто не мог знать, а суда работали, выполняя и перевыполняя планы, получая заслуженные премии, не подозревая, что их работа является не более чем сизифовым трудом. Хорошо, что они об этом не знали, иначе само осознание бесполезности производимого труда может кого угодно выбить из седла и погрузить в депрессивное настроение. И это совершалось в то время, когда собственный народ в своем большинстве жил в халупах с соломенными крышами и земляными полами, не ведая ни о каком электричестве. При том что климат в Стране Советов некоторым образом отличается от кубинского.

На календаре август 1978 года, самое лучшее время в Приморье, да и, пожалуй, на всем ДВ и в Тихом океане, когда успокаивается погода, отсутствуют западные циклоны, а до зимних еще далеко. Яркое синее небо, солнце, теплая морская вода, располагающая к неге на ее плещущихся волнах с едва заметной зыбью. Она ласково обнимает купающихся, словно стараясь убаюкать, то поднимает, то легонько опускает. Отплыв подальше от берега, лежа на спине, всматриваешься в голубизну неба и погружаешься в обволакивающее состояние умиротворенности, отрешаясь от всех насущных забот и тревог. Мир кажется абстрактным и далеким, существующим лишь в воображении. Идиллия, столь редко посещающая и потому являющаяся еще более ценной и неповторимой. Счастье не может быть непрерывным, оно лишь осязаемый в данный момент миг.

Теплоход «Капитан Дублицкий», на котором Сергей Кушнаренко работал вторым помощником капитана, еще совсем недавно бывший на нем третьим помощником, из серии польских лесовозов-пакетовозов, с зашитыми трюмами-ящиками, как принято говорить, боксовой формы, идеально подходил для перевозки многих грузов. Отсутствие выпирающих шпангоутов и бимсов ни в коей мере не умаляло объема трюмов в отличие от обычных конвенционных пароходов, где часть объема «съедалась» теми же шпангоутами, кницами и бимсами. Еще будучи в ремонте в Славянском судоремонтном заводе, капитан получил рейсовое задание на предстоящий рейс на Кубу с полной загрузкой пакетированным пиломатериалом. Так уж получилось, что за полтора года работы судну со дня его постройки с грузами прямого назначения не приходилось иметь дело. В основном пароход задействовали под работу в балкерном варианте: пшеница из портов Австралии, США и Канады на порты южного Приморья. Наличествовали и пара коротких рейсов с технологической щепой на Японию, совсем не свойственных для судов подобного типа, когда груз полностью заполняет трюмы, а перевозимых тонн совсем мало. Для перевозки столь специфичного груза используют специализированные суда – щеповозы с большим объемом трюмов и гораздо меньшей грузоподъемностью, исходя из того, что одна тонна щепы занимает объем в пять-шесть кубических метров.

Общее количество планируемых к перевозке пакетированных пиломатериалов составляло пятнадцать тысяч кубических метров, из которых третья часть планировалась на палубу, которой еще не приходилось испытывать столь серьезные нагрузки. Помимо того, в трюмы погрузили несколько десятков тонн обычного хозяйственного мыла, в коем у кубинцев, впрочем как и во всем остальном, существовала острая нехватка и у них оно пользовалось большим спросом. Немного странным на фоне массовых грузов выглядела поставка большой партии детских велосипедов. В отгрузочных документах на них был указан завод-изготовитель: «Авиазавод Дземги», которого на самом деле не существовало. Но тайна и вовсе являлась секретом полишинеля: Сергею, коренному жителю Комсомольска-на-Амуре, было доподлинно известно место нахождение этого предприятия, выпускавшего самые современные военные самолеты и в качестве дополнительной продукции – детские велосипеды. Каждому крупному предприятию того времени вменяли в обязанность производить какую-либо продукцию ширпотреба, чтобы как-то снизить острый дефицит в стране, где основной являлась продукция военно-промышленного комплекса, не оставляя средств на легкую для собственного населения. Велосипеды были совсем неплохими и даже экспортировались, наверное, все-таки лишь в страны советского блока. Название завода «Дземги» появилось по имени старого нанайского стойбища, на месте которого в 30-е годы возвели авиационный завод. Не будешь же в сопроводительных документах на велосипеды указывать истинное название завода, хотя никакой тайны в этом не было. Но как-то уж вовсе несуразно звучал бы «Комсомольский-на-Амуре авиазавод», хотя, с другой стороны, это всего лишь дань моде все засекречивать, которая со временем нисколько не меняется.

Сергею до этого не приходилось бывать на Кубе, довольствуясь лишь радужной информацией, звучащей по радио и телевидению. Остров свободы однозначно рассматривался как страна социалистического лагеря, первая на американском континенте. Но к общей шелухе, свойственной патриотически-закидательским настроениям, относящимся ко всем странам советского блока, примешивался незнакомый аромат тропического разнообразия и особенностей, столь далеких от европейских стран.

Рейсы на Кубу, которые были поставлены на поток в пароходствах западной части страны, интересны лишь поначалу, а потом они превращались в настоящую тягомотину с длинными переходами. И дело вовсе не в самой республике, а в материальной стороне участников процесса. Экипажи судов всегда предпочитали взамен командировочных получать так называемые суточные в твердых валютах, хотя и в ничтожном количестве – больше не давали. В рейсах на страны социалистической направленности – Вьетнам, Китай, Кубу, Северную Корею – по правилам валютного законодательства выплачивались лишь денежные знаки стран захода, которые сильно напоминали родное Отечество, то есть покупать там было нечего. Но в таких случаях выплачивались чеки ВТБ, которые можно использовать в специализированных магазинах «Альбатрос», расположенных в приморских городах (что-то подобное более известным «Березкам»). Цены в них тоже были «кусачие», но мореходам ничего другого не оставалось. Впрочем, для привлекательности кубинских рейсов, которые в основном выполнялись судами Черноморского, Новороссийского, Балтийского и Мурманского пароходств, придумали вполне законное основание для получения свободно конвертируемой валюты – заходы в порт Лас-Пальмас Канарского архипелага (для пароходов южных компаний) и в бельгийский Антверпен (для судов Балтийского и Мурманского пароходств) для пополнения запасов топлива, воды и провизии. Торговцы, в основном, славянского происхождения, быстро сориентировались и наводнили припортовые территории большим количеством лавчонок с дешевыми востребованными товарами в странах народной демократии. Получилось, что овцы целы и волки сыты, кубинские рейсы сразу же стали привлекательными.

Дальневосточники в этом случае были обделены: никакие заходы в промежуточные порты не предусматривались, их просто не было, да и кубинских рейсов было не так уж и много. Таким образом, им оставалось довольствоваться лишь чеками ВТБ для «Альбатроса». Подобные лавки с дешевыми товарами занимали целые кварталы во многих морских городах, где промышляли мореходы из других стран: Сингапуре, Гонконге, японском Кобе, канадском Ванкувере и многих иных. В настоящее время от них не осталось и следа: все застроено современными зданиями, шикарными магазинами, развлекательными центрами. От самих кварталов сохранились лишь воспоминания долгожителей, и догадаться о прежнем назначении было бы невозможно даже самому Вольфу Мессингу, если бы он и поныне здравствовал. Сегодня лишь витражи, надраенные до ослепительного блеска, сверкают на солнце и отражают прохожих, словно в большом зеркале.

Кубинцы, как и все латиноамериканцы, большие любители веселья и карнавальных шествий, когда на время уходишь от действительности заполненной повседневными трудностями жизни, погружаясь во всеобщее ликование и праздничное настроение. В июле-августе 1978 года на острове проходил Всемирный фестиваль молодежи и студентов, и кубинские песни заполнили советский эфир, латиноамериканские танцы обрели новую популярность.

Перед рейсом побывавшие на острове члены экипажа выступали завзятыми знатоками, рассказывая были и небылицы о кубинских обычаях и привычках. Второе десятилетие сталкиваясь с «временными» трудностями, народ выработал собственные навыки выживания в условиях непрекращающегося строительства социализма, когда нужно еще немного потерпеть, а потом наступит едва ли не царствие небесное. Все уже привыкли к проблемам, ранее неизвестным, да и появилось новое поколение, не знавшее иного. В обстановке всеобщего дефицита предметы домашнего обихода, косметика и даже обычные мужские носки становились предметами торга или обмена с иностранными гражданами, ибо большинство товаров было строго рационировано, а в магазинах хоть шаром покати, да и купить за местные песо что-либо полезное и нужное было невозможно. Процветал черный рынок, а американские доллары ценились более всего. Иными словами, остров поразила та же самая болезнь, что и другие страны, строящие социализм. Похоже, она и являлась родимым пятном на теле государств, выбравших самый «передовой строй», а может, и обреченных следовать указаниям «старшего брата», путем построения бесклассового общества. Хотя, по сути, таковым оно не являлось: появились новые классы чиновников и партийно-советской номенклатуры, живущие по своим особым правилам, недоступным обывателю, будь он хоть семи пядей во лбу. Уничтожение бывших, не соответствующих избранному пути в светлое будущее классов обернулось созданием новых, но гораздо менее инициативных и предпринимательских, обернутых лишь в словесную шелуху партийной и советской демагогии.

Учитывая опыт и напутствия более опытных коллег, «ревизор» приобрел перед дальним походом десять флаконов одеколона «Шипр», который впоследствии очень пригодился в столичном порту Гаваны. На этом и закончилось приготовление запасов подарков для встречи с кубинцами, а жаль,: если бы знал состояние тамошних дел, приготовился бы более основательно. Эпоха стеклянных бус и топориков давно прошла, и сегодня требовались иные атрибуты, о которых во времена Кортеса и Писсарро никто даже не подозревал: времена изменились, и эволюция делала свое дело.

Погрузка в Находке продолжалась десять дней, которых вполне хватило в условиях прекрасной погоды конца лета. В последний день августа «Капитан Дублицкий», загруженный по самые ноздри, то бишь клюзы, снялся в транс тихоокеанский рейс. Учитывая погоду на пути перехода, капитан принял решение следовать кратчайшим путем – по дуге большого круга, которая совпадает с расстоянием на географическом глобусе, но никак не на навигационных картах прямоугольной проекции. Состояние океана обещало быть благосклонным, и ближайших циклонов, особенно опасных для пароходов с палубным караваном, не просматривалось. Из-за палубного груза остойчивость была невелика, и пароход, словно утка, плавно переваливался с борта на борт с кренами не более 10 градусов на оба борта и периодом чуть более 20 секунд, когда качка становилась убаюкивающей и располагающей к сонливости. Солнечные блики, отражающиеся от набегавшей зыби, заставляли щурить глаза, не в силах совладать с солнечными зайчиками, мириадами отражающимися от едва заметного дыхания океана. Стада дельфинов, гоняющие летучих рыб и косяки рыбной мелочи, сопровождали на всем пути, разнообразя порядком надоедавшую монотонность океанского плавания.

На этот раз Тихий океан оправдал свое название, а весь 25-суточный переход оказался самым спокойным во всей морской карьере Сергея. Длительный переход по океанской беспредельности при отсутствии островов порождал иллюзию бесконечности пространства, все дальше унося от мирских забот. Благоприятная погода с четкой линией горизонта располагала к астрономическим наблюдениям, иных средств определения места судна не было, спутниковые приемники американской глобальной системы GPS появились на судах пароходства позднее. А пока верным и надежным прибором, при умении им пользоваться, оставался секстан. Сергею всегда нравилась астрономия с необыкновенно яркими среди океанского раздолья звездами, не нарушаемыми никакими иными засветками от внешних источников. На этом переходе он отвел душу на определении координат по солнцу и звездам, тем более во время тягучих вахт, когда кажется, что время остановилось и вахта тянется бесконечно долго. Серия экспериментов с ночными определениями по звездам, которые не рекомендует ни один мэтр, тоже прошла успешно, хотя из кабинетов виднее. Но практика иногда сильно отличается от теории, вынуждая в сложившихся обстоятельствах отступать от устоявшихся канонов, и, что вовсе удивительно, ничуть не уступает требуемым результатам. Наблюдать в океане за перемещением звездного неба – нечто особенное. Только тогда ощущаешь себя причастным к глубинам космоса и беспредельности расстояний, когда они исчисляются миллионами световых лет – что-то совсем непостижимое человеческим разумом, хотя в целом понимаешь дискретность, галактические и вселенские параметры. Пульсары, двойные звезды, взрывы сверхновых, экзопланеты, красные и белые карлики с разбегающейся Вселенной, которая по всем земным законам должна сближаться согласно действующей гравитации, но она вопреки всему разбегается. Вопрос, мучающий современных астрофизиков уже не один год, вследствие чего придумали не известную никому «темную материю», а есть ли она на самом деле – покажет время, или же само понятие и понимание так и останутся недоступными человечеству. Какая же «нечистая сила» заставляет разбегаться Вселенную, когда даже галактики выглядят как летящие парашютики одуванчиков? Человеку невозможно даже вообразить такое, это выше его разума. По сравнению со всей невообразимой мощью наше светило кажется совсем крошечным, несмотря на то, что в его глубинах уже около пяти миллиардов лет течет непрерывная термоядерная реакция, поддерживаемая температурой свыше 15 миллионов градусов, что ничего не говорит человеку, ибо представить температуру свыше трех тысяч градусов, при которой плавится самый тугоплавкий метал на планете – вольфрам, невозможно. О давлении в недрах не стоит и говорить, если плазма в форме солнечных протуберанцев выплевывается даже с поверхности светила с температурой всего лишь каких-то 5—6 тысяч градусов, на десятки миллионов километров.