Текст книги "Я очень хочу отомстить …"

Глава 25

Ранний вечер не радовал погодой. Ещё с утра тяжёлые свинцовые тучи заволокли небо, а ближе к обеду пошёл сильнейший ливень, барабанивший по крышам домов не меньше часа.

Поэтому, когда Мозолевский вышел из своей городской квартиры, заехав сюда с работы на несколько минут, по его телу под порывами прохладного ветра пробежал неприятный озноб.

Засовывая руки в карманы плаща, он невольно поёжился от совсем не летней свежести, а затем быстро, почти бегом прошёл к своей машине, которую ему пришлось ожидать у порога дома целую минуту.

– Эдик, – недовольно бросил своему водителю директор, когда удобно примостил свой генеральский зад на заднее сиденье автомобиля. – Неужели ты не видишь, какая за окном погода? И заставляешь так долго себя ждать.

Водитель деликатно повернулся к шефу и слегка наклонив голову, проговорил:

– Прошу прощения. Постараюсь больше не опаздывать, Лев Рудольфович.

– Да уж постарайся, – снисходительно буркнул тот ему в ответ.

Но, несмотря на частые мелкие промахи, замечаемые за Эдиком, Мозолевский почти всегда прощал своему водителю всё это. Так как прекрасно знал, что найти даже в их большом городе такого как Эдуард высококлассного водителя было далеко не просто. Эд был профессионалом в своём деле.

– Давай обратно в управу, – скомандовал Мозолевский. А спустя секунду добавил: – И постарайся не лихачить на дороге без надобности. Сейчас не стоит светить себя лишний раз под камерами.

И пока его представительский авто плавно скользя по дороге стремился к концу маршрута, мысленно старался построить схему предстоящих задач на день.

А когда ступил ногами на асфальт у здания управления компании, первым кого увидел, был его шеф охраны.

Гаврилов, заметив подъехавший к зданию автомобиль гендиректора, привстал с капота машины, на котором до этого сидел и направился навстречу шефу.

– Что – то полезного успели сделать? – недовольно спросил Мозолевский, когда помощник, подойдя к его машине, застыл в ожидании. И выбравшись из тёплого салона автомобиля на прохладную улицу, добавил: – Только давай, по существу. Времени нет.

– Так точно, Лев Рудольфович! – слегка склонив голову, ответил генералу Олег Арсеньевич. – У нас есть проверенные данные по Страшнову.

Мозолевский даже застыл на месте на секунду позабыв о беспокоившей его пронзительной вечерней прохладе, внимательно вглядываясь в глаза помощника. И немного подумав, кивнул ему, показывая на высокие двери проходной.

– Ну, тогда пошли ко мне. С этим надо разбираться в первую очередь.

И обернувшись к водителю, бросил тому.

– Эдик, пока ты мне не нужен. Но никуда не отъезжай. Нам ещё сегодня ехать в администрацию города. Почему – то горят там желанием меня видеть.

Затем вместе со своим начальником охраны быстро проследовал к себе в кабинет, размашисто шагая по широким коридорам управления. А когда оба, наконец, оказались в его просторном кабинете, и за секретаршей закрылась массивная дверь, Мозолевский уселся в своё обшитое дорогой кожей кресло и в ожидании уставился на помощника.

– Паспорт, который нашли в тайнике на квартире Стахова на имя Страшнова Павла Николаевича – подлинный. – Чётко проговаривая каждое слово, ответил на немой вопросительный взгляд шефа Олег Арсеньевич. – И уже выяснили, что он состоит, вернее состоял, на службе в следственном комитете Кировского района. Знаем мы теперь также адрес, где он проживал со своей семьёй, когда был на госслужбе. Кстати, Перова реально являлась его законной супругой. И у них есть совместный ребёнок. Сын Игорь. В общем, наши люди уже побывали по этому адресу. Но, к сожалению, сейчас там усиленно трудится полиция и следственный комитет.

Произнеся последние слова, Гаврилов замолчал, всем видом показывая, что ожидает реакции босса на услышанное.

Но тот, угрюмо опустив взгляд в чашку с кофе, принесенную секретаршей, почему – то долго хранил молчание.

Затем медленно поднялся с кресла и тяжело шагая, прошёл по кабинету к окну. Некоторое время Мозолевский, не произнося ни слова долго смотрел на капли дождя, барабанившие по стеклу. И только спустя пять минут, не оборачиваясь к своему помощнику, тихо произнёс:

– Так значит, говоришь, состоял на службе в следственном комитете? А не тот ли это Страшнов, который, если мне не изменяет память, застрелил в ресторане сыночка нашего депутата Лунько?

Гаврилов утвердительно кивнул головой, соглашаясь с директором.

– Именно так. К сожалению, наш кадровый отдел не имеет доступа к антропометрическим и прочим данным на оперативных работников госструктур, даже бывших… Поэтому мы и не могли обнаружить это обстоятельство и вовремя раскрыть. К тому же отбыв свой срок, Страшнов долгое время ничем себя не проявлял. И нам сейчас необходимо во что бы то ни стало выяснить, на кого он начал работать позже. Если на свою бывшую контору, то по всему получается, что рыть под нас он мог не один. А если успел передать похищенный компромат своему начальству, то дело нашего задержания – вопрос решённый.

Мозолевский наконец отвернулся от окна и снова прошёл к столу.

– Не думаю, – проговорил он, усаживаясь обратно в кресло. – В противном случае нас бы уже всех упаковали ещё вчера… Да и наши электронщики пока не обнаружили, что флешку с крадеными файлами где – то активировали. Конечно, глупо думать, что у этой конторы нет мощных средств блокировки защиты, с помощью которых они могли бы без особого труда вскрыть защищённые файлы. Но убеждён, если это так, они бы уже давно постучались к нам в двери.

Оба замолчали, неприятно ощущая, словно незримая опасность реально заглянула в бронированные окна кабинета.

– Так, – произнёс спустя пару минут Мозолевский. – Пока будем считать, что Страшнов работал не на СК, а на какую – то стороннюю контору. Не исключаю, что частную. И конечно, необходимо немедленно прощупать по своим каналам, точно ли к этому происшествию не причастны его друзья из комитета. Да, и вот ещё что. Раздобудь – ка материалы того случая с этим Страшновым, когда он застрелил сыночка Лунько. Возможно, зацепку можно обнаружить именно там.

– Я вас понял, Лев Рудольфович. Всё сделаю, – ответил тот директору. – Думаю, в сложившейся обстановке необходимо не дать нашим кадрам, причастным к «проекту», запаниковать. Кто – нибудь из них может дать слабину и наделать непростительных глупостей. К примеру, первым кинуться с повинной в органы…

– Несомненно, – допивая свой уже остывший кофе проговорил Мозолевский. – Если тебе позвонит Лендарт, ни слова об этом. Всех, кто в курсе дела, настрого предупреди о последствиях. В противном случае – никому пощады не будет… Так им и объясни. А с Лендарта не своди глаз. Если начнёт пылить… В общем, ты знаешь, что тогда нужно делать.

Суровые желваки заиграли на массивных скулах отставного генерала. И Гаврилов с содроганием подумал, что может сделать этот человек с любым попавшим к нему в немилость.

– То есть, – решил всё же уточнить Гаврилов. – Даже в отношении Лендарта – вплоть до крайней меры?

Мозолевский угрюмо бросил на него тяжёлый взгляд своих стальных глаз и утвердительно кивнул головой.

– Именно это я и имею в виду. Очень жаль, что пока без него в нашем деле никак не обойтись. Слишком много завязано и зависит от этого старого пройдохи. Но как только Лендарт поставит под окончательным документом свою подпись с гербовой печатью, можно будет незаметно отвести его от дел. Америкосы тоже не глупы и прекрасно понимают, кто в нашей цепочке слабое звено. Они уже предложили мне плавный вывод Лендарта из проекта по завершении сделки.

Гаврилов с интересом глянул на своего шефа. Но тот, уловив во взгляде помощника почти нескрываемое изумление, постарался успокоить его любопытство.

– Нет, это не то, о чём ты подумал. Как только мы закончим с проектом, ему просто переведут окончательный транш в обозначенный им самим любой западный банк, и он заранее покинет страну.

Олег Арсеньевич недоверчиво скривил губы в усмешке.

– Вы думаете, что, получив все козыри от этой сделки, они будут играть по правилам? По – моему, им будет легче просто устранить его. И это для нас, кстати, не самый худший сценарий… Ведь на очереди потом можем оказаться и мы.

– Не совсем так, дорогой мой, – почти прошептал ему в ответ генерал. – Лендарт тоже не лыком шит. Этот старый еврей, знаю точно, уже сто раз постарался обезопасить себя на подобный ход развития событий. Но я слежу за ним. А стало быть, пока он под нашим контролем, мы можем всегда на него повлиять. В общем, я сейчас поехал в городскую администрацию, а по пути заскочу кое к кому и наведу справки по Сташнову. Что узнаю конкретного, сообщу. Будем надеяться, что он именно в нашем деле не работал ни на следственный комитет, ни на федералов…

– Есть одна мысль, – вдруг тихо проговорил Гаврилов, заметив, что директор собирается уже уходить. – Не возражаете, Лев Рудольфович, если я оставлю на квартире Страшнова людей после того, как там никого не останется из полиции и следаков. Вдруг, да и залетит туда какая птичка, нужная нам…

Мозолевский тяжело поднялся со своего кресла и, облокотившись на стол, с интересом посмотрел на своего шефа охраны.

– А мысль и правда дельная, – ответил он помощнику. – Не стоит ею пренебрегать. Поставь там кого посмышлёнее. А лучше пару человек, для надёжности.

Затем медленно накинул на плечи свой плащ, и уже следуя к выходу из кабинета, бросил идущему за ним Гаврилову:

– Да, Олег, не забудь раздобыть подробности того происшествия в ресторане с сыном нашего депутата. Вполне вероятно, что ноги всего этого дела могут тянуться из тех времён. В общем, сейчас работай по этим направлениям.

И уже спустя пять минут автомобиль генерального директора скрылся в общем потоке машин, следующих к центру.

Глава 26

Тревога за сына не давала спокойно расслабиться и трезво взглянуть на сложившуюся ситуацию. София, как могла, старалась держать концентрацию своего внимания на должном уровне. И тогда, когда совершила отвлекающий манёвр, заставивший переключить внимание на неё остановивших Владислава и её сына обоих агентов наружной охраны. И когда вполне профессионально ушла от неминуемого преследования, даже не зацепив за собой «хвост».

Но всё это произошло ещё вчера утром. А сейчас, ближе к вечеру второго дня, материнский инстинкт в полной мере давал о себе знать, острой тревогой терзая душу. Но женщина понимала, что нужно во что бы то ни стало переждать некоторое время в безопасном месте. Желательно даже несколько дней.

Сначала первой мыслью у Софии было приехать на их с Павлом квартиру. Но осторожность перевесила этот порыв. Если враг так оперативно среагировал и молниеносно появился на Баррикадной, то и адрес их основной квартиры люди Мозолевского могли уже знать.

Поэтому, чтобы окончательно сбить преследователей со следа, и те потеряли нить погони, София, уйдя на угнанной машине как можно дальше в северную часть города, бросила её в одном из тупиковых глухих дворов. А сама, досконально уничтожив все свои отпечатки, протерев влажной салфеткой рулевое колесо и ручки дверей автомобиля, на общественном транспорте приехала к Юлии, их тайной помощнице, на южную окраину города. Ключи от её квартиры всегда были при ней. Тем более, что молодая девушка проживала совсем недалеко от улицы Баррикадной.

Но так получилось, что Юлия ещё вчера утром уехала в двухдневную командировку. И вернуться должна была только сегодня ближе к вечеру. Поэтому Софии пришлось в одиночестве коротать эти бесконечно долгие два дня.

Молодая женщина очень надеялась, что Юля не могла так быстро попасть под подозрение. А в том, что их будут искать с утроенной силой, конечно, нисколько не сомневалась.

Уходя от погони, София успела перекинуться с ней парой фраз, чтобы та была в курсе всех тревожных событий.

Пытаясь немного отвлечься от мыслей, женщина налила чашечку горячего кофе и, укрыв ноги тёплым пледом, поудобнее устроилась на небольшой уютной софе.

Слегка наклонив голову на плечо, она задумалась, вспоминая, как им пришла в голову сумасшедшая, как показалось поначалу, мысль похитить с главного сервера энергетической компании неопровержимый для правосудия компромат, который, судя по информации, совершенно случайно попавшей к её супругу, находился в засекреченном шестом блоке этой авторитетной организации.

Эти компрометирующие документы напрямую касались человека, виновного во всех последних злоключениях бывшего сотрудника следственного отдела Кировского района города Страшнова Павла. Не говоря уже о том, что несли явную угрозу суверенитету страны.

Да, волею судьбы, которая, судя по всему, непременно хотела продолжения всей этой истории, в один из последних дней уходящей зимы она случайно свела в обычном загородном доме двух непримиримых противников. Влиятельного думского законотворца, вершителя чужих судеб, и бывшего заключённого закрытой тюрьмы для государственных служащих. И ведь оба даже не подозревали, что кривая снова сведёт их вместе, заставив одного из них поверить в неотвратимость наказания.

Ну а второй, широко шагая по жизни, старался сейчас не упустить прекрасный шанс и сорвать абсолютный золотой куш, суливший ему внушительный гонорар за предложенный заокеанскими друзьями один рискованный проект.

В тот зимний ненастный вечер у Алексея Валерьевича Лунько, полномочного представителя одной влиятельной думской партии, была назначена конфиденциальная встреча с его давним знакомым. Более того, в штате этого знакомого до известного трагичного случая в ресторане некоторое время работал его единственный сынок.

И вот теперь этот господин очень просил Лунько о встрече, недвусмысленно намекая на довольно немалые дивиденды в случае положительного исхода в обозначенном им разговоре.

Алексей Валерьевич был уже не маленьким мальчишкой, и прекрасно понимал, что хорошие денежные вливания со стороны невозможны без каких – либо ответных действий. И следуя на встречу, догадывался, что от него, скорее всего, требуется что – то подписать или протолкнуть какой – то документ, содержащий вероятно, не совсем корректные по отношению к государству инструкции. Государству, которому он очень старался не попадаться на глаза в отдельных моментах, когда частенько пользовался своим положение.

Правда, его здоровье сильно подкосила гибель единственного сына, застреленного несколько лет назад сотрудником следственного комитета, случайно оказавшимся рядом с рестораном, в котором отдыхало с друзьями его чадо.

Не разобравшись, тот применил своё табельное оружие против молодого, подававшего большие надежды наследника Алексея Валерьевича, когда парень, развлекаясь с товарищами, шутя, пытался заигрывать с одной молоденькой сотрудницей фирмы.

Но время лечит. Вылечило оно, хоть и не без шрамов, душу нашего законодателя. Вылечило, но не исправило совершенно…

Завершив свои неотложные дела в городе, господин Лунько отправился на встречу. И приехал, по приглашению этого давнего знакомого, в один из загородных домов отдыха с названием «Благодатный приют» почти вовремя. А услышав от администратора мини отеля, что его уже ожидают, поспешил в озвученный им номер.

Там его поджидал бывший генерал, а ныне генеральный директор одной очень солидной энергетической компании, Мозолевский Лев Рудольфович.

Оба подошли друг к другу и тепло пожали в приветствии руки. А спустя несколько минут депутат Лунько узнал, зачем он так срочно понадобился господину Мозолевскому. Не без интереса, надо сказать, для себя.

Правда, во время их беседы временно погас свет. Но появившийся в дверях администратор отеля извинился за временные неудобства и заверил важных гостей, что скоро эту неприятность устранят. Что, собственно, и случилось спустя полчаса.

На их разговор эта заминка никак не повлияла, и старые знакомые быстро пришли к взаимному пониманию. Правда, сумма, которую обозначил за свои услуги думский законотворец, была настолько велика, что господин Мозолевский попросил того немного подождать с окончательным решением до утра следующего дня.

Но, забегая вперёд, скажем, что её без долгих раздумий утвердили заокеанские хозяева проекта, понимая, насколько ценными были услуги, за которые должен был похлопотать господин Лунько.

Глава 27

Вспоминая сейчас обо всём, что произошло, Софья снова и снова прокручивала в голове эпизоды всех их действий, где они могли проколоться с Павлом. Где совершили ту трагическую ошибку в, казалось, идеально продуманном плане.

Возможно, в последний момент операторы шестого блока, куда должен был проникнуть её муж, что – то поменяли в запрограммированных кодах доступа к закрытому центральному серверу… Или сам Павел как – то выдал себя, торопя события?

Нет, зная своего супруга, она тут же откинула эту пришедшую в голову возможную причину. Тем более, что Павел всё – таки сумел подобрать пароль к компьютеру и извлечь оттуда секретные файлы.

Но, возможно, уходя из блока, он не обратил внимания на какую – нибудь скрытую в процессоре защиту? И именно поэтому за ним сразу же была организована погоня?

Софья допила уже остывший кофе и, поставив пустую чашку на пол, снова задумалась. Воспоминания прошедших дней, как картинки, понеслись в её голове.

Судьба порой бывает коварна и непредсказуема. И только одному проведению известно, почему именно в этом мини отеле и именно в этот час случилось банальное короткое замыкание, оставившее без света и тепла почти всё здание. И торопясь поскорее исправить досадное происшествие, изрядно портившее настроение постояльцам, администратор заведения, не найдя своего штатного электрика, любившего частенько прикладываться к бутылочке, вызвал специалиста в этой области из ближайшей конторы. И им оказался бывший заключённый и в недавнем прошлом неплохой специалист следственного комитета, Страшнов Павел Николаевич.

После выхода из мест не столь отдалённых он не стал долго отлёживаться на кровати и ждать манны небесной. Бывший следователь понимал, что денег, которые зарабатывала его жена на поприще детского тренера по стендовой стрельбе, и растившая одна их сыночка, было совсем недостаточно. И Павел, прекрасно разбиравшийся в электрике и компьютерной электронике, сразу же устроился в одну из частных контор, специализирующихся на этой работе. Решив, что для начала этого должно будет хватать, пока не подыщет чего – нибудь более достойного. Ведь не секрет, что бывших заключённых не особенно охотно принимают на работу в солидные компании.

Вот он и оказался в тот ненастный холодный вечер тем самым свободным специалистом, которого послал диспетчер фирмы на ликвидацию короткого замыкания в отель под названием «Благодатный приют».

Прибыв на место, Павел сразу понял, что проблема совсем пустяковая и, неспешно копошась в щитке, убирая обгоревшие концы электрических проводов, внезапно расслышал за стеной негромкие голоса. И один из них показался ему до боли знакомым…

Он ни с кем не мог бы его спутать. Этот голос острой занозой навсегда засел в его воспоминаниях. Это именно он гремел на суде, заставляя всех, даже судью, проникнуться мыслью, что подследственный Страшнов категорически опасен для общества! И это его обладатель всеми правдами и неправдами добился, чтобы бывшего следователя закрыли в тюрьме, надолго оторвав от жизни, от любимых ему людей…

Павел осторожно приник к стене, пытаясь расслышать о чём говорили в соседнем номере. На его удачу электрощит, в котором он только что копался, был вмонтирован в ту самую стену, отделявшую его от беседующих. И припав ухом к открытой дверце щитка, Павел практически без искажений услышал всё, о чём толковали два высокопоставленных господина.

А спустя час Страшнов отчитался администратору о выполненной работе и благополучно покинул мини отель. Он теперь точно знал, что судьба специально привела его именно сюда. Она дала ему шанс не просто рассчитаться с некоторыми людьми за годы, несправедливо проведённые в тюрьме, но и толкала на помощь уволившему его на обочину жизни государству не попасться на ядовитый заокеанский крючок.

Конечно, Павел далеко не всё понял из подслушанного разговора. А то, что ему недоставало, он узнал чуть позже, применив сноровку и, конечно, современные средства подслушивающих устройств, которые сохранились у него со времён службы в органах. Этого добра у него хватало. Ведь он сам скрупулёзно умел собирать их, применяя недюжинные знания в этой области, которыми владел в совершенстве.

И уже спустя полгода Страшнов знал всё, что ему было нужно.

Сначала он не хотел привлекать для выполнения своего плана супругу. Но вскоре понял, что сильно рисковал бы, не посвятив её в задуманное им дело.

Софья внимательно выслушала его, когда Павел, наконец, посвятил её в то, что уже знал сам. И его вторая половинка полностью поддержала его, уверенная, что план должен был сработать. У её Паши всегда было так. Тем более, что под угрозой оказалось само Российское государство. Пусть неблагодарное и насквозь коррумпированное, но в нём проживали миллионы простых ни о чём не подозревающих людей… И вскоре супруги действовали как одна команда.

Конечно, обдумывая план, они многократно прорепетировали все схемы отступления на случай провала операции изъятия компрометирующих документов с главного сервера управления. Риски были невероятно огромны. Они прекрасно понимали это и максимально подготовились ко всем неожиданностям.

Но, как ни крути, даже используя весь бесценный опыт, полученный на прошлой службе её супругом, было далеко не просто продумать и предугадать абсолютно всё. Даже крупным секретным организациям далеко не всегда это удаётся. А тем более одиночкам вроде них.

Паша сразу отмёл мысль, высказанную ему Софьей, что неплохо было бы обо всём услышанном рассказать его бывшим сослуживцам. Он понимал, что даже в СК были продажные люди. И тогда ни ему, ни его семье не дали бы прожить и дня. А он не мог так рисковать. Второго подобного шанса ему судьба не подарит…

– Мы начнём одни, – аргументируя свои выводы, сказал супруге Павел. – Я всё продумал. И для реального воплощения плана мне необходимо внедриться в штат этого управления. Я знаю кое – кого в нашем городе, кто может без особого труда помочь мне раздобыть поддельные документы. Всё что нужно, паспорт, права. А в этой энергетической компании, как, впрочем, и в любой другой, ценят хороших электронщиков и программистов. И ты сама знаешь, что мои знания в области электронных систем далеко не самые заурядные.

На том и порешили. А спустя неделю Павел положил перед Софией на стол свеженький паспорт с его фотографией на имя Стахова Андрея Викторовича.

Подделка действительно была великолепно выполнена. Как ни вертели в руках документ, найти хоть какие – нибудь неточности так и не смогли. Правда, и цену мастер запросил за эту работу немалую. Но учитывая старое знакомство с бывшим оперативником, чуть позже скинул сумму до вполне приемлемой.

Конечно, София очень переживала за супруга. Но видя решительный блеск в глазах Павла, вскоре сама заразилась его энергией. В глубине души она даже надеялась, что если у них получится всё задуманное, её любимого Пашку восстановят в должности и вернут на службу.

Но, как мы теперь знаем, этого, к сожалению, не случилось…

Несколько раз они даже хотели бросить задуманное, упираясь в очередную возникшую на их пути непосильную задачу.

Но вскоре у них появился неожиданный, невероятно ценный союзник. Вернее, союзница.

Ей оказалась молодая девушка, которую в тот злополучный вечер в ресторане, пытался защитить от разгулявшейся пьяной молодёжи Павел.

Почему она не проявила себя раньше? На то были очень серьёзные причины. Но всё по порядку.

Юлию, а именно так звали девушку, сразу же после того печального события навестили люди неприкрытого криминального вида. И грубо предупредили, чтобы она не решила, чего доброго, рассказать лишнего в полиции. А потом, дав до утра шанс выбрать между спокойной жизнью и полиэтиленовым мешком, в котором, возможно, спасатели найдут её тело, недвусмысленно объяснили, какой текст должна будет озвучить на суде.

Она была молода, красива и, конечно, не хотела умирать.

И Павел получил реальный срок…

Но, наверное, в каждом человеке рано или поздно просыпается совесть. В случае с Юлией это случилось сразу же после оглашения приговора.

И девушка прекрасно понимала, что очень рискует, записываясь на «свиданку» к своему несправедливо осуждённому заступнику. Но больше не могла ждать, так порой ей становилось на душе противно и горько, что из – за неё по трагическому стечению обстоятельств пострадал случайный человек…

Но в тот раз Павел не захотел с ней встречи. Уж больно невыносима была тяжесть разочарования в людях. Он отказал ей в свидании и Юлия вернулась домой с тяжёлой ношей вины, гнетущей её долгие годы.

И вот как – то вечером, когда семья Павла собралась поужинать, в дверь позвонили.

Софья открыла, и в квартиру быстро вошла девушка, чьи показания на суде очень навредили её Паше.

Хозяйка на мгновение даже растерялась, но быстро пришла в себя, и только присутствие в комнате их сына спасло нежданную гостью от горьких слов в её адрес.

– Зачем вы пришли к нам? – едва слышно прошептать София.

– Прошу вас выслушать меня! – чуть не плача, проговорила гостья. – Я бесконечно виновата перед вами. И это чувство гложет с тех самых минут, когда меня заставили, запугав до смерти, изменить показания. Прошу выслушать, всего несколько минут…

Она села на свободный стул и заплакала. Супруги с удивлением переглянулись, не зная, как реагировать на этот поздний визит.

– Ну, раз пришли, говорите, – сказал Павел Николаевич, внимательно наблюдая за ней. – Если есть что сказать.

Софья по – тихому отправила сына в его комнату и опустилась напротив гостьи. Все понимали, что общение будет долгим.

Наконец гостья немного успокоилась и начала свой рассказ, который казалось, не закончится никогда. Девушка, чью душу совсем вымотала вина за чужие поломанные жизни, больше всего на свете сейчас хотела хоть как – то искупить свою вину перед этими людьми.

Юлия говорила не меньше часа, часто прерываясь, чтобы глотнуть воды и привести свои мысли в порядок. И по началу ей было очень нелегко смотреть в глаза Павлу и его супруге, понимая, какие чувства эти люди испытывают к ней. И она как могла старалась сейчас объяснить, почему так произошло. Что помешало ей тогда выступить в защиту Павла… И сердце бывшего заключённого постепенно оттаяло к этой, как поначалу ему казалось, неблагодарной девушке. Он увидел, что и для Юлии далеко не гладко прошли эти годы, которые он провёл в тюрьме.

Наконец, гостья закончила рассказ и, собираясь уходить, вытащила из своей сумочки пухлую пачку пятитысячных купюр.

Положив её на стол, она просто сказала, обращаясь к обоим супругам:

– Ещё раз прошу, простите меня. Эти деньги я заработала сама. И прекрасно понимаю, что ваша семья по моей вине долго была лишена материальной поддержки. Прошу, не отказывайтесь и возьмите их! Здесь ровно четыреста тысяч. Всё, что смогла скопить…

Павел долго неподвижно сидел, глядя на увесистую пачку купюр. Затем поднялся, взял деньги и положил обратно в сумку девушке.

– Спасибо, Юля, но это лишнее. Для меня гораздо дороже то, что вы оказались совсем не такой, какой я представлял вас раньше. Мы не бедствуем. Я уже устроился на хорошую работу и не нуждаюсь в помощи.

– Я в курсе этого, Павел Николаевич, – вскинув взгляд своих красивых глаз на бывшего сыскаря, тихо произнесла девушка. – Вы устроились на работу к нам в управление. Под чужим именем и фамилией.

Оба супруга, метнув друг на друга изумлённые взгляды, остолбенели от неожиданности. Затем Софья непроизвольно начала подниматься со своего стула, под наплывом противоречивых чувств инстинктивно прижимая к шее свою ладонь.

– Да, я знаю это, Павел Николаевич. Лично смотрела ваше дело два дня назад в отделе кадров, – спокойно проговорила гостья. – А вчера ездила по адресу, который указан в вашем паспорте, но мне никто не открыл дверь. Тогда я проследила за вами сегодня. И вот я здесь.

Павел тяжело посмотрел на неё, не зная, что сказать на прозвучавшие слова.

– Тогда непонятно, Юлия Сергеевна, почему вы приехали совершенно одна, без группы захвата? – наконец, холодно выдавил он из себя. – Ведь подвергаете себя большой опасности, появившись здесь у нас. Или я ошибаюсь, и за дверями уже дежурят агенты Мозолевского?

Павел бесшумно поднялся со своего стула и, пройдя к окну, осторожно осмотрел двор.

– Нет там никого. Я действительно приехала одна, – спокойно ответила ему гостья. – И я здесь только для того, чтобы помочь в деле, которое вы задумали.

Изумление на лицах супругов после произнесённых слов Юлии читалось уже совершенно без труда.

– Что вы сказали? – не совсем понимая, что происходит, спросила Софья, опустившись на место. – Вы хотите помочь нам? В чём помочь?

Спокойно поднявшись со стула и глядя прямо в глаза Страшнову, гостья ответила на вопрос его супруги.

– Именно так. Я сказала, что очень хочу помочь вам в задуманном деле. Ведь именно для этого вы, Павел Николаевич, устроились по поддельным документам к нам на работу? На место дежурного оператора электронных систем.

– Допустим, – отозвался Павел, ещё раз быстро осмотрев в окно площадку перед домом и возвращаясь на своё место. – Тогда какой ваш интерес? Я начинаю понимать, что, придя к нам совершенно одна, вы появились не затем, чтобы сдать меня властям за подделку документов. Или бандитам Мозолевского.

– Именно это я и хочу объяснить, – спокойно проговорила девушка. – Тем более, что вам просто необходим свой человек и надёжный помощник, работающий в самом защищённом блоке компании. Человек, который имеет доступ к режимному серверу компании. Разве я не права?

Павел с ещё большим интересом присмотрелся к неожиданной гостье. Несомненно, она была либо абсолютным подарком, которого очень не хватало им… Либо искусной западнёй.

– Павел Николаевич, – словно читая его мысли, отчётливо проговорила Юлия. – Согласитесь, какой мне прок снова подставлять вас? Ведь вы уже отсидели своё. Разве что из корысти выслужиться перед начальством? Или для того, чтобы получить вознаграждение за информацию о том, что вы проникли на работу в компанию под чужим именем?

– Ну, согласитесь, Юлия, за такую информацию вы реально можете неплохо заработать, – вступила в разговор тихо сидевшая до этого Софья.

– Да. Это, возможно, и имело бы место быть, – также едва слышно ответила ей гостья. – Но, во – первых, я не настолько коварна, чтобы ещё раз сделать гадость человеку, попытавшемуся мне помочь в трудную минуту…

– Значит, есть что – то ещё, что не даёт вам спокойно сдать меня? – быстро спросил девушку Павел, стараясь вопросом сбить Юлию с мысли и тем самым заставить ошибаться, чтобы она выдала свой реальный замысел, если бы такой существовал.