Электронная библиотека » Владимир Карпов » » онлайн чтение - страница 10

Текст книги "Полководец"


  • Текст добавлен: 3 октября 2013, 17:20


Автор книги: Владимир Карпов


Жанр: Книги о войне, Современная проза


Возрастные ограничения: +12

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 10 (всего у книги 55 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

Шрифт:
- 100% +

– А какой сюрприз ваши устроили нашему незадачливому командованию! Ведь оно, даже не проверив подвалы, поспешило занять лучший дом под свой штаб. Вот и поплатились! Шарахнуло так, что весь город вздрогнул.

– Вы о каком взрыве говорите?

– О том, который подготовили ваши инженеры на улице… как ее… сейчас вспомню… кажется, Маразлиевская. Там стоял большой красивый дом, и ваши правильно рассчитали, что именно здесь разместится штаб, и заложили мины замедленного действия.

– Вы видели этот взрыв?

– Если бы видел, не разговаривал бы теперь с вами. Я слышал, как он грохнул. А когда прибежал к штабу, на его месте была только огромная воронка да обломки стен вокруг. Взрыв произошел во время совещания, погибло несколько десятков высших чинов нашей армии.

15 октября 1941 года

К 15 октября в Одессу пришли транспорты «Чапаев», «Калинин», «Восток», «Абхазия», «Армения», «Украина» и другие. В порту имитировалась разгрузка якобы прибывших в Одессу свежих пополнений. Колонны крытых брезентом автомобилей изображали перевозку подкреплений в тылы соединений, находящихся на передовой. Работали радиостанции несуществующих новых прибывших частей.

С утра генерал Петров обошел все причалы и проверил готовность порта к приему отходящих войск. Командиры дивизий и полков прошли каждый по своему маршруту и просмотрели пути движения к местам погрузки. После этого были проведены по этим же маршрутам и командиры подразделений. Отход частей должен был совершиться очень быстро, поэтому недопустимы были никакие задержки. Для того чтобы ночью не сбиться с намеченного пути отхода, генерал Петров приказал перед наступлением темноты посыпать маршруты толченой известью. И напомнил, чтобы каждый командир сделал какие-то определенные знаки на своем маршруте.

В этот день с утра, как только началась артиллерийская перестрелка, наши войска провели мощный огневой налет – сначала по переднему краю, а потом по глубине обороны противника. Налет был настолько мощный, что батареи врага на некоторое время приумолкли. Затем в течение дня методически велся огонь по батареям противника и по его переднему краю. Методический обстрел чередовался с короткими налетами, чтобы не дать фашистам высунуться в этот день из окопов, все время держать их в напряжении.

В 16 часов Военный совет OOP перешел на борт стоящего в гавани крейсера «Червона Украина». В 17.00 Петров и Крылов с оперативной группой штаба армии прибыли на командный пункт морской базы. Здесь командующему была предоставлена моряками их стационарная связь, в дополнение к которой была проведена еще и армейская – полевая; пользуясь ею, Петров и Крылов управляли отходом войск с позиций и переходом их к порту. В каждом штабе дивизии дежурили представители штаба армии, которые поддерживали постоянную связь с начальником штаба армии Крыловым.

И все же противник, несмотря на наш активный артиллерийский обстрел, что-то подозревал. В момент отхода частей на участке 31-го полка 25-й дивизии и на участке 161-го полка 95-й дивизии противник неожиданно перешел в наступление. Командиры частей немедленно приостановили отход, отразили эту попытку наступления и, только нанеся потери противнику и убедившись, что наступление прекратилось, продолжили отход с передовой. Авиация противника бомбила скопление транспорта в порту, но, к счастью, неудачно. Только одна бомба попала в теплоход «Грузия», который выполнял роль санитарного судна. На «Грузии» начался пожар, но его потушили и перенесли на другие корабли две тысячи раненых. «Грузию» потом отбуксировали в Севастополь.

С наступлением темноты части стали прибывать в гавань. Иван Ефимович смотрел на бойцов, которые так долго и упорно отстаивали Одессу, глаза генерала были грустными. Сердце командующего наполняли любовь и уважение к этим людям. Уважение – и беспокойство! Нервы его были напряжены, потому что, если бы в эту минуту противник перешел своими огромными силами в наступление и застал бы части вытянутыми в колонны на марше, произошло бы непоправимое бедствие. Но противник, видимо, все же не знал точного часа отхода и не переходил в наступление. А может быть, не раз уже битый даже малочисленными частями Приморской армии, считал, что замеченное им в конце концов передвижение и сведения, поступившие об отходе, это какая-то ловушка со стороны советских войск.

Главные силы дивизии отошли спокойно; около полуночи снялись и отошли арьергардные батальоны. Петров постоянно проверял положение на передовой по телефону, разговаривал с командирами и с представителями штаба армии, пользуясь разработанной кодовой таблицей. Говорить открытым текстом или доморощенными клерами было всем категорически запрещено.

С начала отхода арьергардных батальонов усилила огонь артиллерия, и особенно береговые батареи, которым надо было выпустить по противнику все до последнего снаряда, а потом уничтожить орудия. Помогали огнем и боевые корабли, стоявшие поблизости. Около 2 часов ночи стали грузиться на корабли и транспорты арьергардные части. Траншеи на переднем крае не остались пустыми, их заняли разведчики и подготовленные городским комитетом партии и райкомами партизанские отряды. Они вели пулеметный и ружейный огонь, создавая впечатление, будто траншеи заняты войсками. В эти часы по поручению секретаря горкома партии Н.П. Гуревича по ночному опустевшему городу проехали на машинах секретарь Ильичевского райкома И.Н. Никифоров и секретарь Жовтневого райкома Б.А. Пену. Они расклеивали на улицах города воззвания к жителям Одессы. Были в этих листовках такие слова:


«Не навсегда и ненадолго оставляем мы нашу родную Одессу. Жалкие убийцы, фашистские дикари будут выброшены вон из нашего города. Мы скоро вернемся, товарищи!..»


Вот что пишет Иван Ефимович Петров о последних часах обороны Одессы:


«15 октября, после заката солнца, в сумерках, основная масса войск бесшумно снялась с позиций и, быстро построившись в колонны, двинулась в порт. А через полтора-два часа прикрывающие части, поддерживая на линии фронта редкий ружейный, пулеметный и минометный огонь, также снялись и пошли в порт на погрузку. На линии фронта остались только группы разведчиков, продолжавшие имитировать огонь и жизнь войск в окопах. Но и те после полуночи на специально для этой цели оставленных машинах снялись и прибыли в порт.

В ночь на 16 октября оживление в Одесском порту было необычайное. Со всех прилегающих улиц и переулков потоками стекались войска, направляясь к своим кораблям, стоявшим у пирса. Хотя и требовалось соблюдать полную тишину, однако войск оказалось так много на сравнительно ограниченном пространстве Одесского порта, что уберечься от суеты, шума и гомона массы людей было невозможно. Личный состав Одесской военно-морской базы на погрузке проявил величайшую организованность. Не обошлось, правда, и без курьезов. Был случай, когда два ротозея при погрузке свалились с пирса в воду, но их быстро вытащили моряки. Отдельные отставшие солдаты, нарушая общий порядок, блуждали на пристани, разыскивая свои части, и так далее. Но все это не помешало своевременно и полностью закончить погрузку».


Погрузка приближалась к концу, когда над портом появились немецкие самолеты. Сначала было два разведчика, они сбросили несколько бомб. Загорелось здание пакгауза. Возникли пожары еще в двух-трех местах. Зарево ярко освещало всю зону порта. Налетела группа в шесть-восемь самолетов, бомбила порт, но потери были незначительные.

К 4 часам утра были погружены и ушли из гавани больше 40 судов. На рейде стояли боевые корабли во главе с крейсером «Красный Кавказ», прикрывавшие эвакуацию от атак с воздуха. В случае необходимости боевые корабли могли поддержать войска огнем своей артиллерии.

Когда вышли корабли с главными силами, моряки предложили следовать с ними и Петрову. Был подобран для этого лучший «морской охотник» и на всякий случай для страховки еще и быстроходный катер. Однако Петров заявил, что он уйдет, когда Одессу оставит вся армия. И только после выхода последних кораблей командующий армией Петров, член Военного совета Кузнецов и начальник штаба Крылов с оперативной группой отошли от причала на выделенном им «охотнике». Они медленно прошли вдоль берега. Грустно было смотреть на взорванные причалы, здания, остатки техники, на одиноко бродивших лошадей, которым не хватило места на кораблях, на пожары, догоравшие в порту.

Петров стоял на палубе возле рубки, когда налетела авиация противника. «Ю-87» стал пикировать и на «охотник», на котором находился Петров. Самолет противника зашел на бомбежку точно и низко, было даже видно, как отделилась от его корпуса черная бомба и неотвратимо неслась к цели. Однако командир ловким маневром в последний момент вывел «охотник» из-под удара. Бомба упала неподалеку, обдав палубу водой. Самолет еще несколько раз заходил и пикировал, но командир так же удачно уклонялся от бомбового удара.

Только убедившись, что на берегу не осталось никого из защитников Одессы, «морской охотник» пошел к выходу из бухты и догнал ушедшие вперед боевые корабли. Петров перешел на крейсер «Червона Украина». Весь день шли корабли в сторону крымского берега. Несколько раз авиация противника налетала на них, но потерь больших причинить не смогла. Корабли умело защищались зенитным огнем.

На крымской земле Ивана Ефимовича встретил контр-адмирал Жуков. Гавриил Васильевич поздравил командующего с удачным переходом и выполнением задачи. Петров коротко рассказал ему о том, что происходит в море.

– Атаковали на переходе многих, но потопили только один транспорт, тот, что опоздал и шел порожняком. Команду с него спасли. Сейчас уже последние суда подходят к Севастополю. Можно считать, что Приморская армия тут. Крыму теперь станет легче!

О том, что происходило в оставленной Одессе, у Ивана Ефимовича есть такая запись:


«Разведчики, оставленные из числа моряков, бойцов и командиров в городе для того, чтобы наблюдать за движением противника, прибыв в Севастополь, докладывали: в течение ночи на 16 октября противник никаких активных попыток перейти линию фронта не делал, хотя для него уже было совершенно ясно, что Одесса эвакуировалась.

Часов в 8 утра 16 октября отдельные группы разведчиков противника робко и нерешительно перешли бывшую линию фронта и только к часу дня вышли на окраины Одессы. Румынская армия в течение дня 16 октября продолжала оставаться в своем расположении, опасаясь войти в Одессу, и только 17-го, через сутки после эвакуации наших войск, передовые части румын вступили в город».


В Бухаресте ликовали. Антонеску «за взятие крепости Одесса» было присвоено звание маршала. Читатель, знающий подробности этого сражения, без труда может поправить эту формулировку – не «за взятие», а «за вступление в город Одессу после ухода из нее Приморской армии». Вот так время вносит свои справедливые коррективы в пышные празднества по поводу «победы», подробности которой конечно же были скрыты от румынского народа.

О событиях 16 октября фельдмаршал Манштейн в своих воспоминаниях «Утерянные победы» писал:

«16 октября русские эвакуировали безуспешно осаждавшуюся 4-й румынской армией крепость Одессу и перебросили защищавшую ее армию по морю в Крым. И хотя наша авиация сообщила, что потоплены советские суда общим тоннажем 32 тысячи тонн, все же большинство транспортов из Одессы добралось до Севастополя и портов на западном берегу Крыма. Первые из дивизий этой армии вскоре после начала нашего наступления появились на фронте».


Как видим, фельдмаршал сильно преувеличил цифру наших потерь во время морского перехода, но подтвердил факт безуспешной осады города целой армией, а также то, что Приморская армия через несколько дней дала о себе знать уже в боях за Крым.

Бывший нарком Военно-Морского Флота СССР Н.Г. Кузнецов в книге «Курсом к победе», высоко оценивая заслуги моряков, сухопутчиков и жителей города в обороне Одессы, так пишет о личной заслуге И.Е. Петрова:


«Позднее мне приходилось беседовать с адмиралами Г.В. Жуковым, Д.И. Кулешовым и другими военачальниками, причастными к этой сложной операции. Успешную эвакуацию войск они связывают с именем генерала И.Е. Петрова».


Итак, сражение за Одессу завершилось победой Красной Армии и Флота. Я подчеркиваю, в сражении за Одессу была одержана именно победа.

Что такое победа?

Как это ни странно, определения слова «победа» нет в завершенной в 1980 году «Советской военной энциклопедии». Но вот в толковом словаре под редакцией профессора Д.Н. Ушакова, изданном в 1935–1940 годах, сказано: «Победа – боевой успех, поражение войск противника в бою, сражении».

Если исходить из этого определения, то боевой успех в сражении за Одессу был на стороне Приморской армии. Какую задачу ставили перед собой наступающие войска врага? Уничтожить армию, защищающую Одессу, и овладеть городом. И, как видим, важнейшая часть ее, определяющая успех сражения, – уничтожение или пленение противостоящего противника, не была выполнена! Приморская армия в полном составе со знаменами, оружием и техникой ушла, не принужденная к тому противником. Овладение городом произошло не в результате боев, не благодаря умелым действиям наступающих, а потому, что они обнаружили перед собой пустой город! Но если город пустой и не с кем в нем воевать, некого побеждать – какая же это победа?

Иная картина складывается при оценке действий советских войск. Армия сохранена, город оставлен по приказу старшего командования. Приказ этот блестяще выполнен – армия ушла без потерь. Как все это назвать? Подходит ли к этим действиям определение словаря: «Победа – боевой успех, поражение войск противника»? На мой взгляд, именно это произошло в те дни под Одессой.

Но город все же в руках врага? Да. Однако как тут не вспомнить эпирского царя Пирра, который, одолев в сражении римлян, потерял при этом так много воинов, что воскликнул: «Еще одна такая победа, и я останусь без войск!»

Наступающие войска потеряли в результате безуспешных попыток овладеть городом 160 тысяч солдат и офицеров. Приморская армия тоже понесла немалые потери в ходе боев, но все же вывезла на кораблях в период эвакуации все части и их вооружение.

Наполеону под Бородином не удалось уничтожить русскую армию, она отошла по решению Кутузова. Войска талантливого и опытного французского полководца понесли такие огромные потери и были так потрясены стойкостью и героизмом русской армии, что, несмотря на отвод русских полков с поля боя, история засчитала победу в этом сражении за Кутузовым и русской армией. Для Наполеона это была пиррова победа. Нечто похожее произошло и в сражении за Одессу, разумеется в меньших масштабах, не с таким большим влиянием на исход всей войны. Умелое руководство сначала генерала Софронова, затем генерала Петрова определило победный исход в этом сражении.

Петров прибыл в Одессу не очень известным в этих местах командиром, за короткое время – два месяца – он был дважды назначен с повышением и завершил одесскую эпопею старшим здесь сухопутным военачальником.

На его плечи легло руководство сухопутными войсками на участке, изолированном от всей страны и общего советско-германского фронта. Всего за двенадцать дней, с 5 по 16 октября, он осуществил вместе с энергичным контр-адмиралом Гавриилом Васильевичем Жуковым неожиданную для противника и очень выгодную для своих войск форму маневра: постепенный вывоз техники, вооружения, материальных ценностей и затем внезапный отход всех сил армии и приведение ее в новый район боевых действий. При этом надо было совершить четыре сложнейших действия: оторваться незаметно от противника и собрать войска с большого пространства в одно место – в порт; произвести быструю погрузку многотысячной массы войск на большое количество кораблей и совершить морской переход под бомбежкой противника; выгрузиться в короткий срок в разных местах, но собрать все части воедино; и, наконец, совершить форсированный марш через весь Крым к Перекопу.

История знает подобные удачи, но это бывало на суше, где была свобода маневра, пространство для выхода из боя и отхода. А в тылу защитников Одессы было море.

В эти дни было вывезено из Одессы 15 тысяч гражданского населения, 500 орудий, 1158 автомобилей, 163 трактора, 3500 лошадей, 25 тысяч тонн оборудования одесских заводов, 20 тысяч тонн боеприпасов и, наконец, 86 тысяч бойцов. Это, как видим, был спокойный, хорошо организованный планомерный отход. Причем блестящую по исполнению операцию на суше не менее великолепно завершили моряки Черноморского флота, которые разместили на свои корабли Приморскую армию и доставили ее без потерь, боеспособной на крымскую землю. Эта двуединая операция являет собой замечательный, классический пример взаимодействия армии и флота. Классический потому, что план был осуществлен при подавляющем численном превосходстве противника по всем видам вооружения и в дни, когда стратегическая инициатива и активность были в его руках.

К этому времени в ходе Второй мировой войны уже были аналогичные сражения. Но как не бывает абсолютно похожих битв, так не бывает и одинаковых последствий. В дюнкеркской операции 1940 года потерпевшие поражение в предшествовавших боях на территории Франции английские, французские и бельгийские войска общей численностью в сорок три дивизии осуществляли эвакуацию своих войск в Англию в течение десяти дней, с 26 мая по 4 июня. Отступающие союзные войска были зажаты с двух сторон двумя немецкими группировками при абсолютном превосходстве гитлеровцев в танках и самолетах. В эвакуации войск принимали участие 693 английских и 250 французских кораблей и судна военно-морского и транспортного флота. Войска грузились с необорудованных берегов с помощью катеров и шлюпок. Немецкая авиация бомбила их, налетая армадами численностью до 300 бомбардировщиков и 500 истребителей. В результате этой эвакуации было вывезено более 338 тысяч человек. 68 тысяч англичан, 40 тысяч французов попали в плен. Кроме того, союзники оставили в Дюнкерке все свои танки, артиллерию и снаряжение – одних машин 63 тысячи. В ходе операции было потоплено 224 английских и 68 французских кораблей и судов. Как видим, состоялось настоящее побоище. При наличии таких больших сухопутных и морских сил союзников можно было организовать стойкую оборону и, постепенно сужая фронт, вывезти войска и технику. Или же можно было нанести контрудар, привести в замешательство противника и в одну ночь вывезти все войска: большое количество войск и кораблей позволяло это осуществить. Короче, возможности были, тем более что гитлеровцы по каким-то до сих пор не объясненным историками причинам сделали в своем наступлении паузу в три дня – с 24 по 27 мая. Однако союзные войска и их командование к тому времени были настолько деморализованы, что десятидневная дюнкеркская трагедия скорее похожа на бегство, чем на организованный отход.

Немецкий генерал-лейтенант Б. Циммерман так пишет об итогах этой операции:


«Взятие немцами Дюнкерка расценивалось тогда немецкой общественностью как большая победа. На самом же деле это была неудача, так как англичане сохранили свои силы… Эти силы (пусть даже без материальной части) смогли эвакуироваться в Англию и создать там основу для развертывания английских вооруженных сил»[2]2
  Мировая война. М., 1957. С. 46.


[Закрыть]
.


Вот так – союзниками потеряно около 300 кораблей, оставлено 100 тысяч пленных и вооружение, и все же это считают успешной эвакуацией! Какими же лаврами увенчать командующего, штаб Приморской армии, командиров соединений, частей, кораблей, осуществивших блестящую операцию при эвакуации армии из Одессы, не оставивших врагу ни одного пленного, ни одной винтовки и почти не имевших потерь на море!

В трудные дни 1941 года, когда на других участках фронта один за другим оставлялись города, нисколько не умаляя роль защитников тех городов, все же подчеркнем: Одесса, отрезанная от всей страны войсками противника и морем, держалась 73 дня.

В течение труднейших первых месяцев войны, когда противнику не хватало сил для решительного натиска на Москву и Ленинград, Приморская армия приковала к себе 20 дивизий и 7 бригад противника, имея в своем составе всего 4 дивизии, понесшие большие потери. Это немалый вклад в общую нашу победу.

Героическая двухмесячная оборона Одессы (с 5 августа по 16 октября 1941 года), происходившая вслед за легендарной защитой Брестской крепости (с 22 июня до двадцатых чисел июля 1941 года), показала неисчерпаемые запасы стойкости и мужества армии и народа, она золотыми письменами вписана в историю Великой Отечественной войны.

Одессе позднее было присвоено звание города-героя с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда». Свет этой звезды озаряет и деятельность Ивана Ефимовича Петрова, который вместе с другими защитниками Одессы – рядовыми и генералами, матросами и адмиралами, жителями города и его руководителями – сделал все, что было в человеческих силах, для выполнения своего воинского долга.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации