Текст книги "Здравствуй, Мурка, и прощай!"

– Ты на кого лапу поднял, быдло? – злобно прошипела она.

В комнату ворвался Капрон. Но Марина не обращала на него внимания.

– Ты кого запарафинить хотел, чмос? – Она еще сильней вжала нож в податливую плоть.

– Братан, убери эту чокнутую! – в ужасе заскулил Котяра.

– Она не чокнутая, – мотнул головой Капрон. – Она – Мурка. Ты чо, наехал на нее?

– Я же не знал! – завопил мазурик.

– Как не знал? Я ж тебе говорил, что не одни мы здесь. Мурка с нами. С ней шутить нельзя.

– Да я уже понял!

– Ну, если понял, тогда живи.

Марина вытерла окровавленное лезвие о его одежду, вернула его на место, спрятала нож.

– Мурка, ты это, извини, обознался, – жалко пробормотал Котяра.

Но Марина на него не смотрела. Она буравила взглядом перепуганную лахудру.

– Запомни, тварь конченая, я сзади не даю. И спереди тоже... Ты – дешевка по жизни. А я себе цену знаю!

«...И даже злые урки и те боялись Мурки. Воровскую жизнь она вела...»

Глава 8

Зима. Февраль. Мороз. А Марина в одном легком пальтишке. Холодно ей, но жить можно. Сейчас главное руки в тепле держать. Чтобы пальчики не окоченели.

Впрочем, долго на морозе торчать не приходится. Внимание! Клиент в поле зрения. Идет к своей машине...

– Дяденька, вы не подскажете, который час? – жалобно смотрит на него Марина.

Перчатки уже сняты, пальчики наготове.

– Двадцать три минуты седьмого, – внимательно смотрит на нее мужик.

Марина едва не расплакалась от обиды.

– Что-то случилось? – участливо спрашивает он.

– Случилось. Димка не пришел... Должен был прийти, не пришел...

– Иди домой. Замерзнешь ведь.

– Да-да, пойду.

– Может, подвезти?

– Ну что вы, я к незнакомым дяденькам в машину не сажусь...

Марине скоро девятнадцать. Но она может сыграть как двадцатипятилетнюю девушку, так и пятнадцатилетнюю соплячку.

На сцену из темноты выходит Анисим.

– Эй, мужик, ты чего к моей девчонке пристаешь?

Он с ходу толкает клиента в грудь.

– Дима, ну зачем ты так? – Марина встает между ним и терпилой. – Я просто время спросила...

– Да, тогда ладно. Иди мужик!

Лох со всех ног чешет к своей машине. А ключики от его квартиры остаются у Марины в пальчиках. Первый акт разводного спектакля закончен.

Начинается второй. Терпила подходит к своей машине, а там засада – колесо спущено. Мат-перемат, но делать нечего, надо открывать багажник и доставать запаску.

Пока мужик доставал колесо, Анисим снял слепок с его ключей. Дальше проще. Мужик орудует домкратом, а он тихонько подходит к его машине и бросает ключи в открытый багажник. Хватится терпила пропажи, найдет ее в багажнике – решит, что сам обронил. Еще порадуется, что связку в снег под машину не уронил...

Можно было бы вскрыть хату и без ключей. Но замки на дверях больно сложные, пока отмычки подберешь – можно спалиться. А с ключами – раз-два и готово. К тому же Марине жуть как интересно лоха обуть. Кровь закипает от удовольствия.

К завтраму ключики будут готовы. С утра квартира опустеет – муж и жена на работу, дети в школу. Тогда за дело возьмутся Капрон и Анисим. Кнут и Баур встанут на шухер. А Марина будет ждать результата. Свой номер она уже отработала.

Нетрудно вытащить ключики, не так уж сложно выставить хату. Сложней всего найти стоящего клиента, у которого бабло и цацки водятся. Но Марине везет. За последние два месяца они уработали шестерых. Вычислили, развели на ключи. И всех поимели на приличные бабки. И впредь они будут работать по тому же сценарию – по точной наводке, шустро, богато. И без мокрого. Марину заводили рисковые азартные дела. Но убийства ее не прельщали. Убить она могла только, если нужно было отстоять свою честь. А так – извиняйте. Если кому нравится мокруха – на хрен из ее бригады...

Как она и предполагала, очередное дело прошло чисто и гладко. Капрон и Анисим без хлопот проникли в опустевшую с утра квартиру, навели шмон – нашли схрон с бабками. Двенадцать тысяч рубликов как с куста. Золотишко и камушки тоже имелись – не густо, но и не пусто.

Добычу делили на «малине» – так братва называла квартиру в Москве на Варшавке, где жили всем скопом. Трехкомнатные апартаменты на первом этаже высотного дома встали в копеечку. Но Марина не привыкла скупиться. Тем более что деньги всегда были.

– Не хило наварились! – ликовал Капрон.

– Обмыть это дело нужно! – осклабился Кнут.

Как будто кто-то собирался нарушать традицию. Хотя нет, традицию собиралась нарушить Марина. Не хотела она идти в кабак с братвой. С кавалером – пожалуйста. А так – ломает. Слишком много пацанов на нее одну. Люди смотрят – думают, что она «двустволка» пропащая. А когда пацаны с девками, так на их фоне она как маруха дешевая смотрится.

– Обмывайте, – кивнула она. – Только без меня. Я в Лукарск, у тетки давно не была.

Тетка всегда была рада видеть ее. Да и дядя Слава тоже встречал ее с распахнутыми объятиями. Впрочем, он был рад любому поводу, чтобы на законных правах распить пузырек беленькой.

Марина приняла душ, сама высушила и уложила волосы. Слегка подкрасила губы, чуть подвела глаза. Надо, чтобы тетка видела в ней скромную девицу. Пусть она и держит ее за оторву, но раздувать это мнение не стоит. И шубку она попроще надела – из синтетического меха. Спокойная косметика, ничего вызывающего в прикиде. Скромная девушка из скромной семьи. Кто угадает в ней хищную и отчаянную Мурку?

По пути к автобусной остановке заглянула в универсам. Взяла бутылку коньяка, кое-что к столу, отстояла длинную очередь у кассы. Припасы на руках, можно ехать.

На остановке поймала такси, села в машину, сказала, куда ехать.

– Далековато. Денег-то хватит? – лукаво посмотрел на нее таксист.

Уж не думает ли, что она натурой будет расплачиваться?

Марина открыла сумочку, достала четвертную купюру, сунула ему в лапу.

– Неплохо живешь.

– Стипендию получила...

– И все на такси?! Лихо!

Марина промолчала. Разговор с таксистом не входил в ее планы. Но таксист не унимался.

– В каком институте учишься?

– В медицинском.

– На кого?

– На гинеколога.

– Хорошее дело.

– Ага, руки всегда в тепле будут...

Водитель покосился на нее и замолчал. Понял, что разговора не выйдет.

Машина подъезжала к Лукарску, когда водитель увидел на остановке голосующего парня. Марина думала, что проедет мимо, но нет, остановил.

– Я же вам заплатила, – возмутилась она.

– Ты-то заплатила, но с тобой скучно, – буркнул мужик. – Поговорить не с кем.

Парень открыл переднюю дверь.

– До Лукарска подбросишь?

Посмотрел на водителя, перевел взгляд на Марину. В глазах вспыхнул ухарский интерес.

– Садись.

Таксист думал, что парень займет переднее кресло рядом с ним. Но тот полез назад, к Марине.

Она могла бы послать этого ухаря куда подальше. Могла бы, но не захотела. Что-то было в этом парне. Симпатичный, но это не главное. В глазах мягкая притягательная сила. Терпкое мужское обаяние.

– Привет, красавица! – весело улыбнулся он.

Смотрит – как будто душу из нее вытягивает.

Из вредности Марина хотела сказать что-нибудь резкое, обидное. Но острое словцо застряло в кармане, не захотело прыгать на язык.

– Ну, привет, – в недоумении пожала она плечами.

– Игнат!

– Марина, – покорно представилась она в ответ.

– Далеко едем?

– В Лукарск.

Мало того, что все слова вдруг куда-то подевались, так еще и отпала всякая охота дерзить.

– Где живешь?

– На Пятом километре.

– Да, веселое местечко.

– А что такое?

– Шпаны много. Жулики, бандиты. Криминал, одним словом.

– Не знаю. Я там всего два раза была. Тетка там у меня живет. Сама я из Тамбова. Родители там. В Москве учусь. К тетке вот решила заехать.

– Как-то невесело ты об этом говоришь, – заметил Игнат. – Вижу, что не очень к тетке хочешь ехать?

– Не очень, – кивнула Марина.

Она вдруг поняла, что куда с большей радостью она бы отправилась домой к этому красавчику. И будь что будет...

– Может, ну ее, эту тетку? – улыбнулся он так, как будто угадал ход ее мысли.

– Что, обратно в Москву заворачивать?

– Зачем обратно? Можно ко мне на огонек заглянуть. Я один живу. Одному скучно.

– Ага, сейчас!

Мысленно она сказала «да». Но для приличия нужно было поломаться.

– Ну тогда давай к тетке, а потом ко мне! – настаивал Игнат.

Марина чувствовала, что улетает куда-то в заоблачные дали. Такое с ней было впервые.

– А что у тебя делать?

– Ну, музыку послушаем. Потанцуем.

– Какой ты быстрый!

– Это плохо?

Он не просто смотрел на нее – он ее завораживал. Знал, наглец, какая сила у него в глазах. И она знала, что устоять невозможно. Да и не было желания сопротивляться. Хотелось плыть по волнам его чертовского обаяния. О тетке она уже и забыла.

– Не знаю, может, и не плохо. Ты всегда так нахрапом берешь?

– Натура дурацкая. Не люблю ходить вокруг да около.

– Ты и сам дурацкий.

– Не спорю, – обезоруживающе улыбался он. – Ну так что, едем ко мне?

– А тетка?

– Ну, к ней можно и завтра.

Он был уверен, что сегодняшнюю ночь Марина проведет в его постели. Да и она сама почему-то была уверена в этом.

– До завтра еще дожить надо, – усмехнулась она.

– Да ты не бойся, ничего с тобой не случится. Я не маньяк. У меня даже справка есть, что я не маньяк.

– У меня справки нет. Но бояться меня нужно.

– Ну так я боюсь. Но устоять не могу. Ты такая...

– Какая?

– Честное слово, никого красивей еще не встречал!

– Трепач.

– Называй как хочешь, только не исчезай.

– А если исчезну?

– Тогда я умру. От одиночества. Но поверь, тебя перед смертью не прокляну!

– Спасибо и на этом.

– Ну так что, ко мне?

Марина промолчала. Но взгляд говорил «да».

Машина въехала во двор старой замызганной пятиэтажки.

– Вот моя деревня, вот мой дом родной! – расплылся в задорной улыбке Игнат. – Врать не буду, у меня не прибрано. И холодильник пустой. Зато у меня тепло и музыка хорошая. Пойдем!

Он вышел из машины и подал Марине руку – как будто на все сто был уверен в том, что она покорилась ему.

А она покорилась. И вышла из машины.

– Ну и молодежь пошла! – услышала она вслед.

Таксист осуждал чересчур вольные нравы современной молодежи. Но если честно, ей было до фонаря его мнение.

– Учти, убираться в твоей квартире не буду, – предупредила она Игната. – Но с голоду умереть не дам.

– Ты какой голод имеешь в виду? – с лукавинкой во взгляде спросил он.

– Ну ты и хам!

– Нет, просто сумасшедший. Ты свела меня с ума.

– И кто тебе поверит?

Марина прекрасно понимала, что перед ней типичный бабник, привыкший к быстрым победам на женском фронте. Понимала, что он морочит ей голову. Но ей все равно. Она подчинялась ему только потому, что хотела подчиняться.

Игнат жил в однокомнатной квартирке с тесной прихожей и крохотной кухней. Пол и стены просили ремонта, но, видимо, у жильца руки до этого не доходили. Или он не считал нужным облагораживать свой дом.

– Снимаешь квартиру? – догадалась она.

– Нет, бабуля в наследство оставила.

– Чего тогда дом свой в порядок не приведешь?

– Ну, все, что вокруг, – это бессмысленная оболочка, суетное бытие. Смысл в том, что внутри тебя.

– Грузить ты умеешь, – усмехнулась Марина.

Она поставила на стол пакеты с покупками.

– Что это? – для приличия спросил он.

– Смысл, о котором ты говорил, – усмехнулась она. – Хочется, чтобы он поскорее оказался внутри меня.

– А-а, девочку нужно накормить?

– И обогреть.

– О! Это всегда пожалуйста! Я стол накрою, а ты телевизор пока посмотри.

– Может, в квартире убраться?

– Ну, можно...

Самое смешное, что у Марины в самом деле вдруг возникло желание навести в доме порядок – вещи по местам разложить, вымыть полы и окна. Но желание это пропало так же быстро, как и возникло.

– Обойдешься!

Они пили коньяк, закусывали лимонами и бутербродами. Стол без изысков, грязная кухонька, тараканы вместо официантов. Но Марине здесь нравилось больше, чем в ресторане. Потому что рядом с ней находился Игнат – человек-праздник. Он без стеснения травил пошлые анекдоты, грузил ее вульгарными байками. Марину завораживал тембр его густого голоса, его мягкий обволакивающий взгляд пьянил похлеще коньяка.

Он не говорил, где работает, чем занимается в этой жизни. Но Марину это вовсе не интересовало. Ей было абсолютно все равно, кто он такой. Ей нужна была его сильная мужская сущность.

Зато ему было интересно знать, где она учится. Вернее, не где, а на каком курсе. Марина сказала, что на втором. Методом несложных подсчетов можно было определить ее возраст – от восемнадцати и выше. Так что отвечать ему за совращение малолетних не придется. А за совращение совершеннолетней он ответит перед ней самой. Так хотелось, чтобы он поскорее ответил за это. Но Игнат не спешил.

С кухни они перекочевали в комнату. Он усадил ее на диван, включил музыку. Ничего экзотического, обычные итальянцы. Но Игнат их не слушал. Продолжал молоть всякую чепуху. И держался от Марины на пионерском расстоянии. А ей хотелось, чтобы он поскорей обнял ее, потесней прижал к себе. Ей нужен был натиск, который бы затушил разбушевавшийся внутри огонь... Такое с ней было впервые. А Игнат тянул ее чувства за хвост...

Наконец она не выдержала. Поднялась со своего места.

– Извини, мне уже пора!

– Да, конечно, – загадочно улыбнулся он. – Я провожу...

Он подал ей шубу, помог одеться. Сам влез в свою дубленку. Открыл входную дверь.

Марина резко развернулась к нему. Отчаянно ухватилась за него взглядом.

– Ну ты и козел! – прошипела она.

Порывисто обхватила руками его шею, жадным поцелуем впилась в его губы... В голове все смешалось, тело сотрясалось под натиском огнедышащих чувств.

Игнат этого только и ждал. Подхватил ее на руки, отнес в комнату, уложил на диван. Дальше произошло то, что должно было произойти. Он сделал то, что обязан был сделать. Только сейчас Марина узнала, что это за счастье такое – жаркая близость с желанным мужчиной.

* * *

Игнат вскружил ей голову. Все мысли о нем. Она очень хотела быть с Игнатом. Очень-очень хотела. И даже возбуждалась, когда думала о нем. А думала она о нем постоянно. Поэтому воровская романтика ее сейчас мало волновала. Марина не узнавала себя. И Капрон косился на нее.

– Ты вся как на иголках, – заметил он. – Что случилось?

– Тетка заболела, – соврала она. – Из больницы выписали, а она совсем плохая. Уж не умирать ли домой отправили?

– Что у нее?

– Да не знаю. Она мне ничего не говорит. Все в порядке, все в порядке, но я-то вижу, плохо ей. А ведь я ее люблю. Сейчас поняла, что люблю.

Она говорила про тетю Лиду, но думала об Игнате. Вот кого она любила. Вот с кем она должна была быть рядом.

Зазвонил телефон. Марина метнулась к аппарату.

– Да.

Она надеялась услышать голос Игната. Но на проводе был Баур.

– Все путем, – коротко и с чувством исполненного долга сообщил он. – «Карась» на удочке, выдергивать надо.

Баур и Анисим разрабатывали очередную жертву. Получили наводку на жирного «бобра», пробили ситуацию вокруг него. Быстро управились, ничего не скажешь. Но Марину это нисколько не радовало. Не вдохновляла ее воровская суета.

Марина положила трубку. Не обсуждать же детали по телефону. Вечером Анисим и Баур будут дома, тогда она с ними и поговорит. Если захочет. Вряд ли захочет. Пусть Капрон все решает. Пусть он будет центровым, ей все равно. Если надо, она поможет решить проблему с ключиками – по проверенному сценарию. И умоет руки...

Игнат знал номер ее телефона. Марина его дала, по глупости, можно сказать. Не подумала, что «малину» засвечивает... Но откуда Игнату знать, где и с кем она живет?.. Да и не звонит он. Считай, неделя прошла, а от него ни слуху ни духу. Поматросил и бросил? Может быть. Он же бабник... Козел!

Марина зашла в комнату, где оставила Капрона. А там сюрприз. Капрон в кресле, а на коленях у него очередная маруха. Чернявая «веревка» с воловьими глазами. Обняла Капрона за шею, что-то шепчет ему на ухо. А тот млеет. Похоже, ему до фонаря, кто звонил. Все проблемы на Марину взвалил. Привык, что она дела разруливает.

– Я вам не помешала? – язвительно спросила она.

Капрон встрепенулся, хлопнул свою девку по заднице, та как подстреленная спорхнула с его колен. Опасливо глянула на Марину и просквозила мимо нее.

«Шалава!» – хотела она бросить ей вслед. Но промолчала. Может, у девки любовь. Может, она жить без Капрона не может? Марина-то уже знала, что такое любовь.

– Блин, сам не знаю, как вышло, – развел руками Капрон. – Сижу, а она бац!

– А ты не оправдывайся...

– Да я не оправдываюсь, – пожал он плечами. – Просто гадюшник развел. Надо было ей вчера под зад пнуть, а я у себя оставил. А ты что, ревнуешь? – с надеждой посмотрел на нее Капрон.

– Проехали, – поморщилась она.

– Кто звонил?

– Баур. Лоха пробили. Похоже, что в цвет.

– Уработать надо.

– Давай за руль и работай. А мне к тетке ехать надо.

– Прямо счас?

– Я туда и обратно.

К дому Игната Марина подъехала на такси. Только она вышла из машины, как появился Игнат. С какой-то кралей под ручку.

Марина перегородила им путь.

Сегодня она не скромничала. Яркая косметика, пышная прическа, песцовая шуба. Во всей своей красе перед Игнатом предстала. У того и челюсть отвисла.

– Марина?! – удивленно протянул он.

– Сейчас ты скажешь, что это твоя сестра, – уничтожающе посмотрела она на его спутницу.

– Нет, не сестра...

– А что такое? – вскинулась девка.

– Твой номер шестой, – Марина окатила ее презрительным взглядом, – лучше молчи.

– Игнат, что это значит? – сконфуженно возмутилась девка.

– Катя, извини, я не говорил, что у меня есть невеста.

– Она такая же дура, как и ты! – истерично взвизгнула краля.

Оттолкнулась от Игната и нервозной походкой скрылась в темноте.

Марина махнула рукой таксисту. Пусть отчаливает. Она остается с Игнатом. Никуда он от нее не денется.

– Марина, ты меня ошарашила... – в растерянности потер щеку Игнат.

– Я же твоя невеста! – ехидно усмехнулась она.

– Знать бы, из какого теста.

– Из мягкого. Но с горчичкой.

– А ты непростая.

– Какая есть. Что, так и будем стоять?

– А, ну да. Прошу!

В квартире ничего не изменилось. Бардак. Но Марина чувствовала себя на седьмом небе. Потому что рядом с ней был Игнат. И плевать, что он бабник...

Игнат помог ей снять шубу. Возбужденно окатил ее взглядом с ног до головы. Марина знала, чем его взять. Смелая блузка с открытым верхом, короткая юбка в обтяжку – чуть нагнись, и взгляду откроется верхний срез чулок... А нагнуться пришлось. Чтобы снять высокие, на длинном каблуке сапоги. Игнат бесстыже смотрел на нее во все глаза. Но это нисколько ее не раздражало. Напротив, внутри у нее все пело от страстного восторга.

Она сама взяла его за руку, провела в комнату.

– Откуда ты такая? – очумело спросил он.

– Из института... А что?

– Да, Катька в самом деле – шестой номер по сравнению с тобой.

– Долго будешь по пятому номеру работать?

– Не понял.

– Не надо под психа косить. Коси под гусара, тебе это лучше идет. Ну чего ты стоишь как пень?

Марина сгорала от нетерпения. И не скрывала этого.

Мягким кошачьим движением она вытянула вперед руку, уперлась ею в грудь Игнату. И с силой толкнула его. Он упал на разобранный диван. И она готова была наброситься на него. Но сначала нужно снять блузку, юбку...

Она осталась в неглиже. Вид у нее чумовой. Распущенные волосы, шелковые корсет, чулки на подвязках... Она же знала, куда и зачем ехала?.. Никуда Игнату от нее не деться!

– Марина, ты меня убила! – ошалело пробормотал он.

– Придется тебя оживить...

Она сама набросилась на него. Сама утонула в нем. И ей нисколько не было стыдно. Ведь она любила этого человека.

Глава 9

Мурка и Анисим чисто отработали свой номер. Обработали терпилу, вытащили у него ключи. Сняли слепки. Пропажу вернули на место. Все как всегда.

И дальше все в тему. Поутру жертва отправилась на работу, хата опустела, и Капрон взялся за дело. Вместе с Кнутом проник в квартиру. Глаз у него наметан. Всего полчаса понадобилось ему, чтобы найти схрон. Как и предполагалось, «бобер» оказался жирным. На рыжье он был не богат, зато бабла – шесть «котлеток» по пять «кусков» в каждой. Вот это навар!

Хата богатая. Кнут хотел было прихватить забугорный видюшник. Но Капрон дал ему по рукам. Не хрен на мелочовку размениваться. От этой мелочовки только проблемы.

Но возникла другая проблема. Они уже собирались уходить, когда нежданно-негаданно появился хозяин. Открыл дверь, вломился в хату. И в прихожей нос к носу столкнулся с Кнутом, который шел впереди.

Терпила не шуганулся. С визгом схватил Кнута за грудки, но тут же просел в коленях. Глаза закатились, тело прогнулось, руки сами разжались. Мужик разложился по полу. А Кнут спокойно вытер окровавленный нож о рукав его пальто. На нож терпилу посадил... Мокруха...

– Спокойно, братан, спокойно, – прошептал Капрон.

Прежде всего ему нужно было успокоить самого себя. Слишком быстро все произошло, слишком крутая развязка.

Они вышли из квартиры, закрыли за собой дверь. Беспрепятственно спустились вниз, сели в машину, где ждала их Мурка. Баур за рулем. Он сразу дал газу, едва за Капроном захлопнулась дверь.

– Ты лоха прозевала! – с ходу наехал на Мурку Кнут.

– Как прозевала? – встрепенулась та.

– Тебя же на шухере поставили! Ворон, бля, считаешь!

– Ты кого блядью назвал? – взвилась Мурка.

Кнут понял, что переборщил. Но не угомонился.

– Я мокряка залупил! Из-за тебя!

– Та-ак! – гневно сощурилась Мурка.

– Хуряк! – огрызнулся Кнут.

Мурка облажалась, не вопрос. Она знала терпилу в лицо. Должна была заметить его, должна была дать отмашку Бауру, чтобы тот нажал на клаксон. Капрон и Кнут услышали бы, как гудит машина, и что-нибудь придумали бы. Напали бы на терпилу со спины, взяли бы на аркан, но чтобы без мокрого... А тут мокруха. Все из-за Мурки...

Она и сама понимала, что упорола косяк. Но ей вовсе не нравилось, что Кнут катил на нее бочку. Все-таки она центровая. Все-таки она Мурка.

Капрон признавал ее власть. И Кнут тоже – но только до поры до времени. Прокололась Мурка, и он был только рад опустить ее.

Он бы и дальше продолжал на нее наезжать, если бы не Баур.

– Бля буду, за нами «хвост»! – пожарной сиреной взвыл он.

Капрон обернулся, но ничего не заметил. Машин много, а какая увязалась за ними, непонятно.

– Зеленая «шоха» вяжется! – пояснил Баур. – От самого дома за нами прет.

– Во попали! – заколотился Кнут. – Менты пасут. Гадом буду, менты!

– Не гони волну, гунявый! – вызверилась на него Мурка. – Баур, срывай «хвоста»!

Кнут хотел сказать что-то резкое в ответ, но глянул на нее и прижух. Мурка на взводе, глаза горят страшным огнем, подавляющая энергия бьет ключом. Когда она в таком состоянии, к ней лучше не подступаться. Из нагана пальнет и не поморщится.

Ее отчаянность передалась Бауру. Он резко ударил по газам, разогнал машину, соскочил со своей полосы и нырнул под колеса «КамАЗу». «Шестерка» тоже прибавила в скорости. Но Баур обхитрил ментов. Обогнул «КамАЗ», съехал на крайнюю левую полосу. Пропустил фуру и объезжавшую его «шоху». Вернулся на вторую полосу и тут же снова съехал на крайнюю левую – свернул в ближайший поворот. И дворами, дворами... Ушли.

Мурка велела выехать за город и уничтожить машину. Так и поступили. Загнали в лес и сожгли к чертям собачьим. И отправились домой.

На хате все было спокойно. Ментами и не пахло. От избытка чувств накрыли поляну. Все было нормально, пока не завелся Кнут:

– Жмур за нами. Как выпутываться будем?

Он зло смотрел на Мурку. И готов был сказать все, что про нее думает.

– Как будешь выпутываться ты? – вздыбилась Мурка. – Ты лоха зажмурил!

– Но ты ж его проворонила!

– Хочешь сказать, что я ворона? То блядь, то ворона. Очень мило...

Мурка неторопливо поднялась со своего места, подошла к нему. Движения плавные, по-кошачьи мягкие. Но бутылку с водкой она схватила с такой быстротой, что Кнут не успел ничего понять. Так же стремительно бутылка опустилась на его голову.

Кнут вырубился мгновенно. Даже за голову схватиться на успел.

– Кто еще баллоны будет на меня катить? – свирепо спросила она.

– Я пас! – усмехнулся Баур.

Он чувствовал себя героем. Понятное дело, влегкую «хвоста» с машины снял. Ас-водила.

Капрон промолчал. Он понимал, что Мурка, в общем-то, права. Не должен был Кнут хавло на нее раскрывать. Но уж больно круто она с ним обошлась.

Кнут скоро пришел в себя. Ему ввели обезболивающее – двести грамм водки внутрь.

Мурка накачивалась водкой сама, без чей-то помощи. Видно было, что напиться хочет – отключиться и забыться. Видно, что хреново у нее на душе.

В конце концов Мурка дошла до кондиции. Медленно поднялась из-за стола. Качало ее конкретно – как былинку на ветру.

– Я пошла, – заплетающимся языком сказала она.

В таком состоянии Капрон ее еще не видел. Пила она обычно наравне со всеми, но меру знала – никогда не ужиралась в зюзю. А сегодня тормоза отказали. Или не хотела тормозить.

– На хрен пошла... – буркнул ей вслед Кнут.

Тихо сказал, так, чтобы она не услышала. Ведь в следующий раз Мурка и за наган схватиться может. Или из обреза пальнуть.

Мурка ушла, закрылась в своей комнате. Кнут совсем осмелел.

– Баур, о чем она думала, когда терпила мимо просквозил? Ворон считала, да?

– Ну, может быть, – кивнул пацан. – Думка у нее какая-то. Об амурах у меня спрашивала.

– О чем?

– Ну о любви, короче. Ну, типа, могу ли я биксу так полюбить, чтобы на всю жизнь.

– Че за чешуя? – презрительно скривился Кнут. – На стреме стоит, а какую-то блажь в голове чешет. Любовь... Мурка... Может, и Мурка. Но то, что баба, – факт. Все бабы сопливые.

– Ага, сопливые, – ухмыльнулся Анисим. – Круто она тебя своей соплей приласкала. Башка не болит?

Кнут заткнулся. Но хватило его ненадолго.

– Влюбилась Мурка. Нутром чую, влюбилась.

– В кого? – угрюмо глянул на него Капрон.

– Да не в тебя. В Лукарск она чего зачастила?

– Тетка у нее болеет. К ней ездит.

– Тетка?! – удивленно вылупился на него Анисим. – Тетка Лидка, что ли? Я ее на днях видел. Живая и здоровая. Белье вешала. Сияла так, как будто дядя Слава ей только что вдул.

– Видал! – разошелся Кнут. – Мурка дуру нам гонит! Тетка у нее болеет... Бля буду, хорь у нее в Лукарске. Шпилит ее как ту суку, а она потом ворон считает...

– Пасть закрой! – не выдержал Капрон.

– Да я-то закроюсь! Ты сказал, я закроюсь. Ты жульман, ты в авторитете... А кто такая Мурка?.. Крутая баба, не вопрос. Но ведь баба... Ты уж извини меня, братан, но это не дело, когда баба мазу держит...

– Да пошел ты... – Капрон беззлобно махнул на него рукой.

В общем-то, Кнут прав. Мурка – крутая мамка. Блатная кошка, воровская дочь. В делах волчица зубастая. Но ведь баба... И как всякая баба, может влюбиться. Может, влюбилась... И не в Капрона влюбилась. Его Мурка за нос водит, а у кого-то на болту пляшет. Может, прав Кнут? Не дело это – под бабой ходить. Может, пора задвигать Мурку? Тем более что сегодня она косяк упорола, братву под удар подставила...

– Братан, ты меня послушай, да, – колотился Кнут. – Кто к нам на хвост сегодня сел, а? Менты, да? Ты палец к носу прикинь, братан, да, откуда они взялись?

– От верблюда.

– А не от Мурки ли? Че, если Мурка с ментом хороводит? Че, если она мусоров накликала?

– Не знаю, как насчет мусоров, но по башке она тебя конкретно двинула, – усмехнулся Капрон. – Фазу тебе перемкнула. Ты говори, да, но не заговаривайся. Не могла Мурка с ментами.

– А с кем могла?

– Так я сейчас пойду и узнаю.

Капрон встал из-за стола. Почувствовал, как повело его в сторону. Да он и сам нехило вмазался. Водка, видать, забористая.

Мурка спала. Одеялом с головой накрыта. Одежда по полу разбросана.

Капрон сел на край кровати. Тряхнул Мурку за плечо. Никакой реакции. Тряхнул сильней. В ответ лишь сопение. Баба спала как убитая. Но ведь ему нужно было выяснить, зачем она в Лукарск гоняла. И выяснить нужно было прямо сейчас.

– Э-эй, просыпайся, да!

Капрон сорвал с Мурки одеяло. Типа для того, чтобы разбудить ее. Но куда интересней было узнать, голышом она спит или как. Маринка была в одних трусиках. Грудь нараспашку. Но без одеяла ей стало холодно, и она рефлекторно сжалась в комок – обхватила себя руками. Но не проснулась.

Желанная плоть была так близка. Капрона залихорадило. Он понимал, что нельзя так делать, но не мог остановиться. Он стянул с Мурки трусики. Немного выждал – не проснется ли. Не проснулась. Тогда он разделся сам. Лег рядом с ней, накрылся одеялом.

Мурка во сне почувствовала мужскую силу. Улыбнулась, не открывая глаз. Замурлыкала. Прижалась к нему, обняла. Капрон не мог сдержать себя. Уложил ее на спину, развел ноги...

– Игна-ат... – нараспев протянула она и сама подалась навстречу движению.

Она блаженно улыбалась, когда Капрон входил в нее. И тихонько в сладких муках застонала, когда он усилил свой натиск...

Капрон взял Мурку. Но триумфа победы не ощутил. Ведь она отдавалась какому-то Игнату...

* * *

Капрон проснулся от сильного толчка в плечо. Распахнул глаза и увидел искаженное лицо Баура.

– Шухер! Менты! – грозовым раскатом прогрохотал тот.

Капрон вскочил как подстреленный. Влез в брюки, набросил на себя куртку. Схватил баул с деньгами, сунул за пояс наган. И бегом на кухню. Там пролом в полу, через который можно спрыгнуть в подвал.

На кухне Капрон застал Кнута и Анисима. Они отодвигали кухонную стойку, под которым находился потайной лаз.

Мурки не было. Что, если Баур не разбудил ее?.. Капрон рванул в ее комнату. Но добежал только до коридора, где и увидел Мурку. В шубе на голое тело, босиком, ничего не соображает. Баур впереди. За руку ее держит, тащит за собой. Под мышкой ее сапоги... А дверь уже сотрясается под градом тяжелых ударов.

– Откройте, хуже будет! – гудит чей-то свирепый голос.

Кнут и Анисим уже в подвале. Капрон помог Мурке спуститься вниз. Баура пропускать не стал – нырнул в пролом впереди него.

Запасной выход на случай большого шухера придумала Мурка. Именно поэтому она и сняла квартиру на первом этаже. Велела Бауру проломить пол. Он же освободил проход в подвале, установил освещение, подобрал ключ к выходной двери. Не хватало только машины на выходе. Сели бы в нее – и тю-тю.

Но с машиной проблем не возникло. Утро. Трудовой люд ломится на работу – кто на метро, кто на своем авто. У входа в подвал прогревался старенький «Москвич». Мужичок собирался отправиться в путь, когда перед его машиной вырос Кнут. Вытащил бедолагу из машины, приложил его головой к мерзлому асфальту – вырубил, чтобы он шум не поднимал. Баур прыгнул за руль. Мурку впихнули на заднее сиденье. Кнут и Анисим за ней. Капрон полез вперед.

Машина сорвалась с места и адью. А менты тем временем продолжали штурмовать опустевшую квартиру.

– Уфф, пронесло! – облегченно вздохнул Анисим.

– Хорошо, что шухер подняли, – поморщился Кнут.

– Да у меня сушняк был, – отозвался Баур. – Воды встал попить. Чую, что-то не то. Глянул в окно. А там менты. Одни в подъезд, другие под окна... А вы все в лежке. Пока растолкал...