Текст книги "Убить Беллу"

Глава пятая

1

Фокин явился в отдел точно в установленное время. Лариса встретила его ехидной улыбкой.

– В лесу что-то сдохло? Или просто помидоры завяли?

– Ни то ни другое.

– А что ж без опозданий?

– Перед начальством отчитаться надо. Об успешно проделанной работе... Кстати, ты вчера ушла, ничего не объяснив.

– Объяснительную я уже написала. Она у вас на столе, товарищ капитан.

– При чем здесь объяснительная? Вчера мы с тобой взяли с поличным преступника. И ты после всего этого посылаешь меня по азимуту. Но при этом почему-то уходишь сама. И непонятно с кем...

– Ну почему непонятно? Эдуард Игнатов, банкир, миллионер. И человек положительный. Ты же видел, как он меня защищал, грудью на амбразуру ложился.

– Если б не я, получил бы он в морду.

– Стас, ну сколько тебе говорить, что морда бывает у собаки, но не у человека.

– Ну это смотря какой человек.

– Ты Игнатова не тронь, не надо. Я ж твою Беллу не трогаю.

– А у тебя что, есть к ней претензии?

– Значит, у тебя к Игнатову претензии есть?

Фокин открыл рот, чтобы сказать. Но решил не пороть горячку. Махнул рукой и тихо ответил:

– Нет у меня к нему претензий.

– И у меня к твоей Белле претензий нет... Есть только вопросы. Это ты с ней пил коньячок?

– С ней.

– Чего ж сразу не сказал? Мог бы и сказать. Я бы порадовалась. За тебя. Красивая женщина, ничего не скажешь. Красивая... Помнишь, ты про семнадцатый закон Эйн-штейна говорил?

– Да, что-то припоминаю.

– На каждую красавицу найдется свое чудовище.

– Надо понимать, что чудовище – это я.

– А как хочешь, так и понимай... Хотелось бы знать, как это ее угораздило с тобой сойтись. Наверное, в психушке не долечили?

– Да нет. С головой у нее все в порядке.

– Значит, по доброте души пригрела нашего гусарского соколика.

– Есть еще девятнадцатый закон Эйнштейна. Красавица сама может быть чудовищем.

– Вы что, сговорились?

– С кем?

– С Игнатовым. Он меня тоже чудовищем назвал. Что, похоже?

– А ты сама с собой попробуй поговори, узнаешь...

Ларисе расхотелось отвечать ему колкостью. Может, она в самом деле несносное чудовище. Но исправляться тоже не хотелось. Ей нравилось состояние, в котором она находилась. И выходить из него она не собиралась. Но какие-то рамки установить все-таки надо.

– Ладно, я у тебя чудовище, зато Белла у тебя ангел. Как же вы сошлись-то, а?

– Так я, это, сам к ней приехал. Навел справки, узнал, что из больницы она выписалась, живет в Москве.

– А разве она не в Гвоздевке живет?

– Не хочет она в Гвоздевке жить. К тому же в Москве у нее квартира.

– В Крылатском? Где у нас вампиры завелись, да?

– Это ты на что намекаешь?

– Ну, может, муженек ее с того света вернулся. На старое мужичка потянуло. Смотри, как бы тобой не закусил.

– Почему на старое? Ты ж вроде считала, что это Елагин студентку задушил.

– Ну не то чтобы считала, просто подозрения.

– И у меня подозрения... Я еще вчера тебе хотел сказать, да ты ушла... В общем, Елагин знаешь где сейчас живет? А на Рублевском шоссе дом себе купил. В районе Крылатских Холмов. Улавливаешь суть?

– Ты хочешь сказать, что в крылатской Сосновке суть?

– Я пока что ничего не считаю. Нет у меня оснований так считать. Но совпадение налицо. Там, где Елагин, там трупы. В Лавкине – Катя Гракова, в Сосновке – эта, как ее, Ася Малыгина...

– А какой смысл ему Асю убивать. С Граковой он покончил, чтобы Бакатина подставить. А тут какая логика?..

– Может, он во вкус вошел?

– Так он же не пил кровь. Он же Бакатину ее «одолжил».

– Ну так кое-что и себе оставил. Взял да попробовал на досуге. Понравилось...

– Кровь не наркотик. Хотя кто его знает... – задумалась Лариса.

Ей уже не хотелось пикироваться с Фокиным.

Убийство Кати Граковой они раскрыли. Ну а вдруг настоящий преступник остался на свободе? С тех пор прошел без малого год. Елагин давно вернулся из-за границы, живет на Рублевском шоссе. Мало того, что он ушел от заслуженного наказания, так, возможно, на его совести еще одно смертоубийство. И если он вошел во вкус, то это не предел.

– Да, какие у него с Беллой отношения?

– Выясняю.

– Что именно выясняешь?

– Белла говорит, что у них ничего не было. Но мне кажется, что она темнит. Было у них что-то. Нутром чую, что было. Было, да прошло. Сама знаешь, в сексе более интересен процесс, чем результат...

– Вот этого я не знаю.

– А зря...

– Что-то не поняла я тебя, Фокин! – возмущенно протянула Лариса. – Ты жалеешь, что у меня не было секса? Ты это к чему клонишь? Мужика мне нужно хорошего, чтобы я не стервенела, да? Ну спасибо тебе, Стас, за добрый совет!.. Знаешь, я, пожалуй, им воспользуюсь!

Лариса резко поднялась и направилась к выходу из кабинета.

– Ты куда?

– В аптеку! За изделиями!

На самом деле она отправилась в спортзал, где занималась долго и до изнеможения. Затем у нее по плану были уроки актерского мастерства. Такая вот петрушка. Отдел у них необычный, и Званцева заставляла своих «уточек» совершенствоваться не только в стрельбе и силовых захватах.

Сотовый телефон зазвонил аккурат в шесть вечера. На проводе Эдуард. Лариса приятно удивилась. Она в самом деле думала, что вчерашняя их встреча будет последней. Он изображал любовь, но это всего лишь способ затащить ее к себе в постель. А она строптивая. Да еще вздорная. К тому же чертовски упрямая. Он должен был понять, что у них ничего не будет. И он это понял. Зачем же тогда звонит?

– Лариса, я заказал столик в ресторане. Мы бы могли хорошо провести время. Ты как на это смотришь?

Голос его звучал достаточно твердо, но все же в нем улавливался страх перед отказом.

– Ресторан со стриптизом?

– Нет. А что?

– Тогда я согласна. А то будешь на баб голых пялиться...

– Ты за кого меня принимаешь?

– Я тебя еще слишком мало знаю, чтобы за кого-то принимать.

– Зато мне кажется, что я знаю тебя всю жизнь.

– Представляю, как ты, бедненький, устал от меня.

– Ну я бы не сказал...

– Тогда и не говори... Где и когда?

– Я пришлю за тобой машину. Ты сейчас где?

– К дому присылай. Через два часа...

Лариса не собиралась производить фурор. Потому и не стала надевать ультрамини. Просто юбка на ладонь выше колен. Кричащий макияж в сторону, все просто и скромно. Только водитель Эдуарда почему-то смотрел на нее со скрытой насмешкой. И даже с осуждением. Он что, ее за шлюху принимает? Или за охотницу за богатыми женихами?

Как бы он к ней ни относился, он вышел навстречу, распахнул переднюю дверцу.

– Мерси!

Лариса бесцеремонно отодвинула его в сторону, закрыла дверцу и тут же открыла заднюю. Истинные леди ездят не с кучером на облучке, а в самой карете. Если, конечно, карета представительского класса.

Так приятно было тонуть в коже дивана, слушать мягкую джазовую композицию.

– Можешь закуривать, – разрешил водитель.

В его голосе угадывалась снисходительная насмешка.

– Не можешь, а можете.

– Я и говорю, можешь закуривать.

– Во-первых, я не курю. А во-вторых, останови машину...

Водитель послушно остановил «Мерседес».

– И что дальше?

– А дальше ты езжай сам. А я домой и пешком дойду.

– Как домой?

– А я не хочу встречаться с человеком, у которого водитель – хам!

С этими словами Лариса вышла из машины и направилась домой. Она ничего не потеряет, если этот вечер проведет в своем уютном гнездышке наедине со своим любимым компьютером.

Эдуард позвонил в десятом часу. Лариса не поленилась объяснить ему ситуацию:

– Знаешь, я не банкир, но тоже по части психологии не дура. Да твой водитель и не пытается ничего скрывать. Он держит меня за какую-то дешевку. Я думаю, что по вашим банковским критериям я в самом деле невысоко котируюсь. Да ты не волнуйся. Я на высокий статус не претендую. И в твой круг лезть не собираюсь. Так что рестораны отпадают...

Примерно такое могут говорить обиженные дамочки в надежде получить утешение. Лариса же нисколько не спекулировала особым к себе отношением. Ей в самом деле было все равно, быть ей с Эдуардом или нет. Голос ее не дрожал от обиды, тон даже не собирался срываться на истерику.

– С Аликом я разберусь. Я его уволю!

– А это, извини, не мои проблемы!

Она не требовала кары для хама. Но и жалости к нему не было ни на йоту. Заработал – получи. Эту истину она впитала в себя с компотом в столовой своей альма-матер – Академии МВД.

– Я сейчас сам заеду за тобой.

– Пока ты доедешь, будет уже поздно. А мне завтра утром на работу.

– Да, кстати, я так и не узнал, где ты работаешь.

– Тебе этого лучше не знать.

– Почему?

– Работа у меня не очень. По мужикам я хожу. Тем и зарабатываю себе на жизнь.

– Ты шутишь? – разволновался Эдуард.

– Извини, но я сказала тебе правду.

– И ты тоже извини... – совсем упал он духом.

– Мы можем завтра встретиться.

– Завтра?.. Завтра я не могу... – Вот и слезы потекли. И сопли тоже.

– А послезавтра?

– Не знаю... Вряд ли...

– Знаешь, я ведь тоже занята... Знаешь что, давай дружить по телефону. Как соскучишься, звони. Только учти, секса по телефону я тебе не обещаю...

– А кому обещаешь?

– Это секрет.

– Знаешь что...

– Знаю. Шла бы я куда подальше вместе со своими секретами... Ладно, я пошла.

Лариса нажала на «ок», небрежно бросила аппарат на кресло. Встала с дивана, потянулась, сделала себе кофе, бросила в пластиковую тарелку пару эклеров и со всем этим богатством утонула в нирване компьютерных игр...

Эдуард не давал о себе знать целую неделю. Не понравилось ему, что Лариса по мужикам ходит. А ведь она ему правду сказала. Просто забыла уточнить, что эти мужики – маньяки и насильники. Он бы и сам мог догадаться. Не догадался. Ну а раз он такой тупой, то им точно не по пути.

Пошла вторая неделя. О нем ни слуху ни духу. Лариса уже и думать о нем забыла. Но однажды...

Она подходила к своему дому, когда ее окликнул чей-то женский голос. Неподалеку, возле соседнего подъезда, стоял новенький серебристый «Фольксваген Гольф». От машины к ней шла дева. Диво-дивное, чудо-чудное. Красная курточка, расшитая золотой нитью в стиле кавалергардских мундиров, розовые лосины тоже с вышивкой, дорогущие сапоги-ботфорты на сумасшедше длинном каблуке. И это в июне месяце да в солнечную погоду. М-да. Прическа а-ля роковая женщина, мушка на щеке. Смазливое личико, под красивыми раскосыми глазами два мешка косметики... Походка пьяной манекенщицы, в руках тонкая инкрустированная трость с костяным набалдашником. Такое ощущение, что она собирается пустить эту штуку в ход.

– Ты Лариса? – скривила губы кавалергард-дама.

Ларису покорежил ее презрительный тон.

– Ну да. Но я эскорт не заказывала.

– Какой эскорт?

– А то тебе не понятно... Я в девочках по вызову не нуждаюсь.

– Что?! – взвыла от возмущения мамзель.

Лариса на всякий случай приготовилась блокировать руку с тростью.

– Это я-то девочка по вызову?

– А что, уже не девочка?

– Да как ты смеешь!

– Как ты себя ведешь, так я и смею... Тебе что надо?

– Мне... Мне самой девочка по вызову нужна.

У дивы был вид, будто она только что проглотила дикий каштан в колючей кожуре.

– А я здесь при чем?

– Мне для Эдика девочка нужна.

– Для какого Эдика?

– Ах да, для тебя он Эдуард Николаевич Игнатов. Это для меня он просто Эдик.

– Сейчас упаду в обморок от потрясения... Чего тебе нужно?

– Я же говорю, мне нужна ты. Для Эдика. Отработаешь пару часов, получишь тысячу долларов. Кто тебе еще столько заплатит?

Все ясно, эта мисс принимает ее за проститутку. Но кто она такая?

– Ты права, никто мне столько не заплатит, – согласилась Лариса.

– Ну вот и я о том же... Значит, ты согласна?

– А что делает девочка по вызову?

– Ты что, шутишь? – мерзопакостно улыбнулась кавалергард-дама. – Ты шутишь. Ты прекрасно знаешь, чем занимаются девочки по вызову. Только не говори, что не знаешь. Ты же по мужикам ходишь, да...

– Это кто тебе сказал? Эдик?

– Ну, конечно, он! Он мне всегда все говорит...

– Значит, ты даешь мне тысячу долларов? Деньги вперед...

Полученные купюры Лариса скрутила в тонкий жгут.

– Только мне кажется, что твой Эдик хотел бы заняться со мной сексом без денег...

– А я ему не скажу, что ты взяла за этоденьги.

– Ты не скажешь, а я скажу. И знаешь, у меня такое предчувствие, что у Эдика возникнет желание засунуть эти деньги тебе в одно место.

– Но-но!

– А девочка по вызову должна исполнять все желания своего клиента... Ты не обижайся, но я заранее исполню его желание...

Кавалергард-дама и понять ничего не успела, как ее тросточка валялась на земле, а голова оказалась высоко вскинутой вверх. Лариса больно сжала ей шею, отчего у нее открылся рот, как у рыбы, выброшенной на берег. И тут же в этот рот был вставлен тысячедолларовый жгут.

– А теперь пошла отсюда, сучка недоделанная!

Размазывая по щекам тушь и сопли, дива побежала к машине.

– Ты еще у меня попляшешь! – орала она на ходу.

Лариса ее не преследовала, и «царевна-лягушка» добралась до своей «коробчонки».

Но ее перехватил Эдуард. Он влетел во двор на своем «Мерседесе», поставил машину впритык к «Фольксвагену». Стервозная мисс с ходу врезалась в его широкий капот, легла на него грудью.

Эдуард вышел из машины, оторвал дамочку от капота, повернул на себя.

– Лида, мать твою, что ты здесь делаешь? – закричал он.

– Она... Она меня избила! – показывая на Ларису, завизжала кавалергард-дама.

– И правильно сделала!..

– Эдик, Эдик, я же добра хотела!

– Знаю, чего ты хотела, дура! Алик мне все сказал!.. Проваливай отсюда! И чтобы я больше тебя никогда не видел!

Лида всхлипнула, разрыдалась и полезла в свой «Фольксваген». Эдик направился к Ларисе.

– Что это за цирк? – сурово спросила она.

– Извини, вышло недоразумение.

– Твое недоразумение мне тысячу долларов предлагало. За то, чтобы я с тобой переспала.

– Она идиотка!

– Что, слишком много дала?

– Нет, что ты, наоборот...

– А, мало дала? Ты что, добавить хочешь?

– Э-э, я не это имел в виду...

– Ты меня в виду больше не имей, ладно! Достали меня твои придурки! И ты достал!

– Лариса, успокойся. Я тебе все объясню... Пошли в машину, я тебе все объясню.

– Пошли, – неожиданно согласилась она. – Только не в машину. Тут кафе в двух шагах. Посидим, поговорим...

В кафе было тихо и уютно. Лариса заказала себе сок. Эдик – двойное виски. И это при том, что он за рулем. Как бы домой его везти не пришлось.

– Лариса, извини, что так случилось.

– А что случилось? Эта Лида, кто она тебе?

– Ну, как бы это тебе сказать...

– Жена?

– Ну что ты!

– Любовница?

– Что-то в этом роде... Она узнала, что у меня ты есть, вот и взбесилась. Алик, идиот, рассказал, кто ты есть. Ну она и решила, что, если ты со мной за деньги переспишь, я тебя из головы выкину...

– Да нет, она не сучка. Она мне тысячу долларов предлагала. А это много... Я так не зарабатываю.

– Мне все равно, сколько ты зарабатываешь, – потупил глаза Эдик.

– И мне все равно. Хотя двести долларов – это не так уж и много. Но у меня и премии бывают. Кстати, я премию получила. Тот костюм и сумочка с босоножками у тебя? Или ты Лиде своей отдал...

– У меня... Это я никому не могу отдать. Это память...

– Эдик, ты что, в самом деле меня за проститутку держишь?

– Ну... Ну ты же сама сказала...

– Ты просто не так все понял.

– Тогда объясни.

– Ты думаешь, почему тогда, на презентации, меня изнасиловать хотели? Потому что... Эдик, смотри, что это такое?

В кафе входили какие-то люди в черном. Маски на лицах, в руках бейсбольные биты. Их было трое, и они стремительно приближались к ним.

– Лариса, убегай! – крикнул Эдик.

Он резко поднялся с места, выступил вперед, закрывая собой Ларису. Крепыш в маске замахнулся битой. Но мощный удар в челюсть сбил его с ног.

Эдик изумленно наблюдал, как он укладывается на пол. А Лариса уже в воздухе. Левой ногой она оперлась о стол, а правой нанесла сокрушительный удар. Второй «бейсболист» рухнул на пол через задний кульбит. Лариса снова подпрыгнула, ноги заработали в режиме пропеллера. Этой «вертушкой» она легко срубила третьего крепыша.

К этому времени в себя пришел первый «спортсмен». С координацией у него далеко не все в порядке, обзор сужен до минимума – Ларисе ничего не стоило снова отправить его в аут.

Только она это сделала, как в кафе влетели другие бравые ребята. Тоже с дубинами. Но при этом в милицейской форме.

Видимо, патрульные милиционеры видели, как в кафе входили подозрительные личности. Пошли следом, но чуть-чуть не успели.

Ребята служивые, из срочников. Смелые хлопцы, но как бы не начали мутузить дубинками всех без разбора.

Лариса их опередила. Достала «корочки», показала старшему.

– Милиция, старший лейтенант Черкашина!..

– А-а, ясно... Что с этими делать? – показывая на «бейсбольный» хлам, спросил сержант.

– Вызывай машину – и в ближайшее отделение. Там с ними разбираться будем...

Служивые довольно споро надели на «спортсменов» наручники. Связались с местным отделением милиции. Налетчиков можно было не бояться.

Лариса повернулась к Эдику, который все еще не мог оправиться от потрясения.

– Как думаешь, почему эти мальчики на нас бросились?

– Не знаю. Может, это скинхеды?

– Ты – не русский?

Ни на кавказца, ни на еврея Эдик вроде не похож.

– Русский.

– Я тоже. Скинхеды отпадают... А сдается мне, что этим орлам ты был нужен. Может, проблемы на работе, а? Банкир – профессия героическая, не правда ли?

– В милиции тоже опасно служить... Ты что, в самом деле старший лейтенант милиции?

– А что тут такого? Сейчас многие девушки в милиции служат.

– Да, многие... Но ты... Как-то не укладывается в голове.

– Эдик, ты меня удивляешь. Проституткой я, по-твоему, быть могу. А милиционером нет... Что ты на меня смотришь? Как я по мужикам ходить могу, думаешь? Я, чтобы ты знал, по самым развратным мужикам хожу. Насильники, маньяки... Тот ублюдок в ресторане, которого мы вместе с тобой взяли, он серийный насильник. И я должна была его взять с поличным. Что я и сделала... Ты не волнуйся, он ничего мне не сделал. И сделать никогда бы не смог. Или ты сомневаешься?

– Да уж. Не думал, что девушка может так драться.

– Это не драка, это задержание. Я, чтоб ты знал, совсем не дерусь.

– А Лида? Она от тебя взмыленная убегала.

– Лошадь потому что, потому и взмыленная. Я ей всего лишь деньги вернула...

– Лариса, ты меня с каждым разом все больше удивляешь.

– Может, уже хватит удивлять? Может, разбежимся?

– Как это разбежимся?

– Как в море корабли... Зачем я нужна тебе такая? Любовь меня не интересует. Секс тем более. Ты будешь кружить вокруг меня, ждать, когда я распахнусь перед тобой. А этого не будет. Ни пряником ты не возьмешь меня, ни кнутом. Мучиться будешь, страдать...

– Страдать я буду без тебя...

Последнюю фразу Лариса дослушивала на ходу. Не вникая в суть. Ее внимание привлек один из налетчиков. С них уже сняли маски. Два орла с опаской посматривали на нее, а третий прятал свое лицо. Но Лариса все же смогла рассмотреть его и узнать.

– Мама миа, кого я вижу! – как старому знакомому обрадовалась она. – Да это же наш Лексей! Какая встреча?!

Это был тот самый паренек, который прошлым летом состоял при персоне незабвенного Дениса Елагина. Тесен мир.

– Снова ты, сука ментовская! – вспенился от злости Лексей.

И тут же взвыл от боли. Это его служивый «демократизатором» облагодетельствовал. Правильно, таких придурков нужно учить, как любить демократическую родину.

– Лексей! Ну зачем ты ругаешься?

Голос у Ларисы задушевный. Но взгляд жесткий, холодный.

– Сукой меня назвал, не стыдно? Мне, например, стыдно. За тебя. И за вас всех. Как же так, одна баба – и вас всех сделала...

– Повезло тебе, потому и сделала.

– Может, еще раз сойдемся? Раз на раз? Посмотрим, кто кого?

Лексей опустил взгляд. От гнилой бравады не осталось и следа.

– А что ты на полу сидишь, Лексей? – с издевкой спросила Лариса. – Тебе так удобно? Может, за стол сядешь? Поговорим как люди. Машина еще не скоро за тобой приедет...

Парень ничего не ответил. Лариса посмотрела на служивых. Этого было достаточно. Двое из них схватили Лексея за руки, посадили за стол. Она села напротив. Рядом опустился Эдик.

– Ну и чем вам не угодил наш дорогой Эдуард Николаевич? – спросила она. – Зачем вы его побить хотели?

– Не знаю, о чем ты говоришь. Мы просто в кафе зашли.

– В масках?

– А что?

– Да ничего. Просто не знала, что нынче мода такая, в масках ходить. А бита зачем? Чтобы лучше плющило и колбасило? Можно, я попробую? Всего один разок по твоему чайничку...

– Можно. Если не боишься, что посадят, – криво усмехнулся Лексей.

– Кого посадят?

– Да тебя и посадят. Я заяву на тебя накатаю. И тебя привлекут за истязание.

– Смотри, какой грамотный... Ладно, давай с другого бока зайдем. Эдуард Николаевич, вам знаком господин Елагин?

– Елагин?! Денис Елагин?! – болезненно сморщился Игнатов. – Знаком...

– Что, неприятные воспоминания?

– Ну, приятного мало.

– А чего тебе неприятно? – ухмыльнулся Лексей. – Это Елагину неприятно. А тебе-то приятно. На полсотни штук баксов человека развел...

– Это правда? – спросила Лариса.

– Ерунда. Не было никакого обмана. Была обычная банковская операция. Елагин открыл счет в моем банке, на этот счет из коммерческой организации пришла определенная сумма денег. Согласно договору, он не имел права снимать эти деньги в течение одного месяца. А он снял. И потерял определенный процент, который как раз и составил пятьдесят тысяч долларов. Елагин обратился ко мне пересмотреть договор задним числом. Но я на это не пошел. Договор, как известно, дороже денег. К тому же это обычная банковская практика. Так заведено во всех банках...

– Елагин вам угрожал?

– В том-то и дело. Сказал, что даром мне это не пройдет...

– Значит, Елагин угрожал. А вам, Алексей Батькович, было поручено привести угрозу в исполнение...

– Кто вам такое сказал? – во всю рожу ухмыльнулся Лексей. – Мы здесь случайно оказались. Пивка зашли тяпнуть. А тут какой-то хмырь с кулаками на нас полез. И еще баба какая-то влезла. В общем, досталось нам. И мы же виноватыми остались...

– Это ты для суда речь готовишь?

– И для суда, и для протокола... Не засудят нас. Мы ж никого не били. А вот если бы ударили... Но мы не собирались никого бить. Говорю же, просто зашли...

Как это ни обидно, но этот гусь выйдет сухим из воды. Не в интересах Елагина подставлять своих соколиков под удар. Денег у него хватает – наймет адвокатов, которые в два счета выдернут их из-за решетки. Состав преступления вроде бы просматривается, но нет последствий вооруженного нападения. Игнатов цел и невредим. К тому же бейсбольная бита не может быть признана холодным оружием. Так что, скорее всего, Лексей уйдет от ответственности. А вместе с ним – и господин Елагин.