Текст книги "Бугор"

– Хорошо, подойду, посмотрю, – кивнул он.

– Ну и отлично.

Юра сказал, когда и где он будет его ждать, поднялся из-за стола и вышел из дома.

Демьян проводил его до калитки и еще долго смотрел вслед отъезжающей машине. Не нравится ему этот тип, ох как не нравится. Как бы не случилось чего…

Глава 9

Подсолнухи похожи на солдат – зеленые каски, желтые головы. Стройными рядами стоят – равнение держат на солнце. Окружило дом это полчище, только Демьяну не страшно. Пусть это и чужие солдаты, но смотреть на них приятно. Мягкая энергия от земли в них, теплая и светлая – от солнца.

Комаров развернулся не на шутку – и картофельные у него поля, и подсолнечник посадил под свою маслобойню. Еще коровник он у артели выкупил, тот самый, что Демьян со своей бригадой чинил, там у него живность, для которой засеяны кормовые поля.

А Демьян занимается только картофелем, на сорок гектаров замахнулся. Есть у него люди, что эти поля окучивают, да и сам он там с утра до вечера пропадает. И скотина у него есть: двух тельных коров в декабре взял, обе бычками разродились – будет мясо на зиму. Еще четырех поросят на откорм взял, как раз столько и позволяет содержать домашний свинарник. И куры появились, и гуси.

Лариса уже освоилась в деревенской жизни, втянулась в домашнюю работу и не жалуется. Но дело в том, что на ней маленький ребенок. Сына она Демьяну недавно родила, наследника. Родила на правах законной жены. Трудно ей сейчас. И мама ходит тяжело, почти все время лежит, но Демьян от женщин многого и не требует, сам со скотиной управляется, и огород на нем, да и отец от него не отстает. В общем, крепкое у них уже хозяйство, причем оживленное новоявленным потомством. Именно к этому Демьян и стремился…

На дороге между подсолнечником показалась белая «Нива». Ну, вот и хозяин дома объявился. Сейчас Демьян сдаст ему работу, получит расчет, и можно будет целиком переключиться на свои собственные дела.

Большой дом задумал Комаров, одна только площадь застройки – сто пятьдесят квадратов, а там и подвал трехметровой высоты, два этажа, мансарда в полный рост. Никаких вычурностей вроде эркеров, террас и мезонинов не предусматривалось, но все-таки Демьяну пришлось очень постараться, чтобы поднять этот проект. В морозы крышу ставили, но ничего, справились, а потом отопление провели – котел поставили, дом изнутри трубами обвязали. Надо было, чтобы строение хоть какую-то усадку дало, но Комаров торопился, потому пришлось заниматься внутренней отделкой.

К этому времени бригада у Демьяна увеличилась еще на двух человек. Ребята толковые, в строительном деле соображают, но и по части выпить не дураки. Пришлось воспитывать, чтобы сами не заливали и других не совращали.

С домом в целом закончили как раз к посевной. Комаров не обманул, рассчитался сполна. Демьяну эти деньги очень помогли. Картофелесажалку в аренду брали, трактор два раза в поле чинить приходилось, грузовик, было дело, ломался; на ходу, считай, запчасти приходилось к ним покупать. Вроде бы за зиму подшаманили технику, но ведь за всем не усмотришь. И удобрения приходилось подкупать, и семена.

Посевная худо-бедно прошла, и Демьян снова вернулся на объект. В доме Комарова кое-какие недоделки остались, но, главное, надо было довести до ума хозяйственные постройки, а там и хлев на десяток голов, и гаражи для машин и тракторов, склады, мастерская – и все это прямоугольником вокруг дома, вместо забора и как крепостная стена. Не двор вышел, а целая усадьба. Кулацкий хутор, о котором Демьян пока мог только мечтать. Ничего, будет и на его улице такое же новоселье.

Комаров платил исправно, но торопил Демьяна без всякого зазрения совести: он собирался въехать сюда вместе со своей семьей и огромным хозяйством еще до осени.

Сам Демьян на объекте уже не работал. Бригада у него здесь, шабашкина лавочка из пяти мастеров – двое из Приволья, а остальные из соседних деревень. Хорошо работают ребята, споро. Сегодня они сдадут усадьбу, немного отдохнут, а потом перейдут на другой объект. Как-то не планировал Демьян заниматься деревенским строительством, воспринимал это как временное подспорье для главного дела, но раз уж сколотилась бригада, пусть и дальше работает. Еще один фермер собрался дом строить, не такой громадный, как у Комарова, бревенчатый, и хочет, чтобы Демьян этим занимался. Что ж, лишний рубль в кошельке не помеха…

Ворота открыты, и «Ниве» не пришлось останавливаться перед ними. Машина подъехала к дому, затормозила. Сейчас появится Юра Комаров, но из машины вышла его жена.

Демьян видел Катю зимой, под Новый год. Полная женщина, круглолицая, с румянцем на щеках. Шубка на ней тогда заячья была, в ней она походила на Снегурочку. Она и раньше в теле была – кровь с молоком, налитое яблочко, а после замужества и родов ее разнесло. Но Демьяну она бы нравилась и такой, если бы не Лариса, которая изменила и вкусы его, и пристрастия.

Но что-то случилось с четой Комаровых. Может, журналы модные выписывать стали, может, сериалов американских насмотрелись, так или иначе Юра за зиму и весну сбросил килограммов двадцать. Живот сдулся, двойной подбородок разгладился, плечи штангой, похоже, подкачал и еще с армейского камуфляжа на костюм вдруг перешел. Галифе себе из дорогого сукна пошил, под хромовые сапоги, пиджак а-ля френч, белая сорочка, галстук, пробковый шлем. И надо сказать, смотрелся он в таком наряде здорово.

Но изменился не только он, Катя тоже заметно похудела, почти что до своих девичьих форм. Макияж на лице, модные солнцезащитные очки, стильная косынка на городской лад повязана, и бежевое платье «сафари» очень идет ей. Зрелая красавица с легким деревенским уклоном. Туфли у нее чисто для сельской местности – тупоносые, закрытые, с низким каблуком, и это подчеркивало степенность и основательность ее натуры. Но именно такой и должна быть жена знатного фермера. Лариса тоже хорошо одевается, но нет в ее нарядах городского легкомыслия.

Видел Демьян Катю зимой издалека, близко не подходил, не здоровался. Прежних обид уже не было, но, как ни крути, а в свое время она его предала, потому и не питал он к ней симпатии.

– Привет!

Но сейчас он поздоровался с ней как ни в чем не бывало. Светлая, слегка ироничная улыбка, ясный взгляд знающего себе цену человека.

– Здравствуй, Дёма!

И Катя улыбнулась ему вроде бы весело, но в глазах печаль.

– А Юрий Батькович где?

– В больнице, аппендицит ему сегодня ночью вырезали. Я только что из города. Он сказал, что сюда надо заехать, посмотреть.

– Смотри.

Она поднялась на крыльцо дома, но в дверях остановилась, удивленно посмотрела на Демьяна. Он должен был идти с ней, но даже с места не сдвинулся. И на ее немой вопрос ответил также молча – взглядом показал на своих рабочих. Люди они деревенские, тайны хранить не умеют, и потому пойдет слух, что Демьян запирался в пустом доме вместе со своей бывшей невестой. И попробуй тогда объясни людям, что между ними ничего не было. А ему вовсе не хотелось оправдываться перед Ларисой.

И Катя его поняла. Кивнула, будто соглашаясь с ним, зашла в дом, минут через десять вернулась.

– Ну как?

– Все хорошо.

И подсобные строения она обошла сама, Демьян следовал за Катей на почтительном удалении, но под открытым навесом для техники вплотную подошел к ней. Прохладно здесь, ветерок задувает, и рабочие далеко в стороне.

– Юра говорил, что работать ты умеешь, – сказала молодая женщина, не глядя ему в глаза. – Это правда, дело у тебя в руках спорится.

– Спасибо.

– Что спасибо? – Она подняла глаза и с тоской посмотрела на него. – Ты же Юрку скоро догонишь. Скоро у тебя такое же хозяйство, как у него, будет. А может, и больше.

– Да я как-то и не стремлюсь к тому, чтобы догнать его и перегнать, – нахмурил брови Демьян.

– Но догоняешь.

– Мне все равно, кого я там догоняю. Мне главное, чтобы у меня дом был полная чаша.

– Да, но ему не все равно… Ты что, не понял? Он же тебя на соревнование вызвал! – расстроенно смотрела на Демьяна Катя.

– Ты думаешь?

– Я думаю? Я знаю!.. Он лучше тебя быть хочет!

– И что?

– А то, что Юрка всегда тебе завидовал. Думаешь, я ему нужна была? Нет. Он меня по-настоящему никогда и не любил. А бегал за мной, потому что я твоей была. Он же проходу мне не давал…

– Давай не будем об этом, – поморщился Демьян.

– Что не будем? Это наша жизнь! – разошлась молодая женщина. – И я до сих пор страдаю, когда думаю о том, что случилось… Я даже обрадовалась, когда узнала, что тебя посадили. Дурная такая радость была, подлая. Ты страдал, мучился, я жалела тебя, плакала, а сама хотела, чтобы ты как можно дольше не возвращался. Потому что я боялась посмотреть тебе в глаза. Думала, умру от разрыва сердца, если взгляну в них… А ты вернулся. С молодой и красивой женой. И меня знать не знаешь. У меня от сердца отлегло…

– Все сказала?

Демьяна тяготил этот разговор. Прошлое для него быльем поросло.

– Нет, не все… Юрка на твою Ларису глаз положил… – заявила Катя.

– Ты это знаешь? – строго посмотрел на нее Демьян.

– Знаю. Знаю и боюсь. За себя боюсь. И за тебя… Ты думаешь, почему он тебя работать в этом доме нанял? Чтобы твоя Лариса могла сравнить, кто ты, а кто он. Он хозяин, а ты так себе… Думаешь, почему он худеть начал? Чтобы Ларисе твоей нравиться…

– Зачем ты это мне говоришь? Хочешь, чтобы я его пришиб?

– Нет, что ты! – спохватилась Катя. – Даже в мыслях не было… Просто я хотела тебя предупредить…

– Зачем? Я и так все знаю.

– И что?

– Ничего. Лариса не такая, как ты, она от меня к Юрке не уйдет.

Какое-то время Катя ошеломленно смотрела на Демьяна, не зная, что сказать. Оскорбил он ее, но как ни крути, а обвинение справедливое. Разве не уходила она к Юрке? Уходила. Демьян тогда воевал, значит, это было двойным предательством.

– Я не знаю насчет твоей Ларисы, – выдавила она дрожащим от возмущения голосом. – Но я ушла от тебя, это правда… Любила тебя, а ушла к нему… А почему я ушла? Потому что Юрка настырный. Он если не мытьем возьмет, то катаньем. Он же проходу мне не давал, когда ты в армию ушел, по пятам ходил. Гоголем ходил! Джинсы американские, магнитофон японский, машина отцовская. Первый парень на деревне, девчонки за ним бегали. Я сначала видеть его не хотела, а потом он мне нравиться стал. А когда он с Иркой гулять стал, я ревновать начала. А затем мы на Новый год у него дома собрались, выпили хорошо, я голову потеряла, проснулась рядом с ним. Не говорю, что я не виновата, но ведь и он хорош. Чего хотел, того и добился. Живот у меня после того случая появился, а кому я нужна брюхатая? А он меня замуж позвал… Ты не думай, он не злой, на большую подлость не способен, но своего он добиваться умеет. Потому и бросил тебе вызов. Он хочет быть лучше, чем ты. Хочет, чтобы Лариса в него влюбилась…

– Ничего у него не выйдет.

У Демьяна зачесались кулаки, но при этом он понимал, что не сможет набить Юрке морду. Ведь он после того случая в сельпо больше не подъезжал к Ларисе, не позорил ее на людях. И в гости тоже не напрашивался, чтобы поглазеть на нее. В общем, не подавал повода выразить недовольство. А то, что вызов Демьяну бросил, так это по-мужски. И он обязан принять этот вызов. Он должен ужом извернуться, но догнать и перегнать Комарова, стать более успешным, чем он. Тогда у Юрки не будет никаких шансов заполучить Ларису…

– Я на это надеюсь… Юрка мой муж, дети у нас, и я не желаю, чтобы он бросил нас из-за твоей Ларисы… Я понимаю, уехать вы отсюда не можете, у тебя здесь корни…

– И не надейся.

– Поэтому я хочу, чтобы ты не отставал от Юрки. Может, твою Ларису и не волнует, какой он, но ему-то не все равно. Он неспроста хорохорится…

– Пусть хорохорится. Только крылья пусть не распускает. А то я эти крылья ему подрежу. Так ему и передай.

– Передать ему это?! Смеешься? Да я ему и слова про этот наш разговор не скажу.

– И правильно… Ты говоришь, он на большую подлость не способен, а на мелкую что, способен?

– Ну, обхитрить он может, так что, если он вдруг какой-то совместный проект предлагать станет, ты лучше не соглашайся. Но вредить он тебе не будет, это я тебе точно говорю…

Вредительство в сельском хозяйстве – вещь серьезная. Достаточно картофель фитофторозом заразить, и весь урожай на корню сгинет. Трактор сжечь можно или даже дом, но за это уже убивают…

– А если вдруг?

– Если вдруг, я тебя обязательно предупрежу. Только с одним условием: ты и пальцем его не тронешь.

– Зачем тебе это?

– Я не хочу, чтобы ты прогорел. Я не хочу, чтобы твоя Лариса стала его женщиной… Ты должен принять его вызов. Ты должен подняться так, чтобы он до тебя не дотянулся.

– Что ж, приятно знать, что ты мой союзник, – снисходительно усмехнулся Демьян.

– И еще ты должен знать, что я все еще тебя люблю… – Катя застенчиво глянула на него и отвела глаза. – Только я этого тебе не говорила.

– А я и не слышал.

– Ну да, тебе же это неинтересно, – с приглушенной обидой сказала молодая женщина.

– Интересно. И приятно, – не стал прибедняться Демьян. – Только это дело прошлое, а тебя волнует будущее. И меня тоже.

– Ну что ж, в этом ты прав… Работа мне понравилась, расчет получишь, но не сейчас, когда Юрка из больницы выйдет.

– Ничего, я подожду.

Дурные мысли роятся в голове у Комарова, опасные для него, с огнем он играется. Но в том, что Юрка рассчитается с ним за работу сполна, Демьян почему-то не сомневался.

Глава 10

Сахар в сельпо привезли, радость великая, очередь такая, что лучше не соваться. Все верно, закатки у людей – варенья, сиропы, да и самогон из чего-то варить надо. Об этом Лариса думала с легким сарказмом.

Не радовала ее деревенская жизнь, но ведь привыкла она к ней. Не хотелось вставать рано утром, а приходилось – печь растопить, кашу на семью сварить, малыша грудью накормить, и дом в чистоте содержать надо, обед на ней опять же, ужин. Тяжело ей, но ведь она справляется. А то, что к Егорке по ночам вставать приходится, пеленать, успокаивать, так этого и в Москве не избежать…

Но в Москве она жила с Аликом, в квартире со всем удобствами, работа у нее любимая имелась. И Алика она очень любила, счастлива с ним была…

Демьяна она тоже любит. Но это какая-то приземленная любовь. Крепкая, основательная, как фундамент дома, но ведь она женщина, ей иной раз под самые облака взлететь охота. Так, чтобы душа, как радуга, развернулась, всеми цветами на солнце засияла. Да хотя бы просто по подиуму пройтись, блеснуть своей красотой на публике. А здесь только завистливые взгляды. Нехорошо люди в очереди на нее сморят, хотя и уважение в их глазах угадывается.

Не дает Лариса повода о себе судачить. Да и Демьян в деревне на особом положении: и свое хозяйство всего за год поднял, и людей за собой потянул. Вон Васька Ломов человеком стал, не пьет, дом свой подправил, огород разбил, грузовик у него, работает как заведенный. Не зря жена к нему вернулась. И строительная бригада у Демьяна есть, и в поле на него люди работают. Из горьких пьяниц и откровенных тунеядцев он эти кадры набрал, к дисциплине приучил, работать заставил, их жены на Демьяна молиться готовы, свечки за его здравие в церковь несут. Хотя, возможно, кто-то поставил бы и за упокой.

Уважают Демьяна в деревне, потому и к Ларисе с почтением относятся. Но слишком красивая она для того, чтобы ее любили. Это не она так думает, это Анюта Ломова так сказала.

Действительно, красивая она. А Демьян говорит, что после родов она еще краше стала. Располнела вначале, но сейчас уже ничего, все вернулось в норму. На диете, правда, приходится сидеть. Может, и деревенская она баба, но в душе она все-таки городская, потому и следит за собой. Могла бы и спортом заняться, но смысла в этом нет: работа по дому сама по себе дает хорошую физическую нагрузку. А если еще и относиться к ней как к гимнастике, то она и в тягость не будет…

Очередь в магазине, а ей-то всего и надо, что крупы немного взять да дрожжей на пироги. Масло у них свое, творог, сметана, сыр. Соли целый короб, сахара и муки несколько ящиков, картошка в огороде, зелень, овощи. Скотинка опять же своя, птица. Рыба, пойманная в реке, на веревках сушится… Демьян молодец, с его головой и руками голод семье не грозит. Да и Ларисе от переутомления ноги протянуть он не позволит. Не нравилось ей в дальний клозет до ветру ходить; рыдать хотелось – так мучилась она от этих неудобств. Так Демьян теплый нужник прямо в доме соорудил. Савелий Демьянович долго потом чесал репу: сам-то он до такого не додумался. А зачем? Его жена суть от сути деревенской была, ей к неудобствам даже привыкать не приходилось…

Варвара Сергеевна еле ходит, домашней работой почти не занимается, но на нее можно оставить Егорку, и Лариса этим пользуется, когда в магазин надо сбегать или во дворе что-нибудь сделать.

Четвертый месяц Егорке, совсем еще маленький; с бабкой он сейчас, но все равно душа за него неспокойна. Потому и не будет Лариса в очереди стоять. Как-нибудь в другой раз в сельпо зайдет, когда сахар закончится.

Она повернула назад и увидела Комарова. Он шел ей навстречу, лицо сосредоточенное, на губах сдержанная улыбка.

– Привет, Лариса.

– Здравствуй, Юра.

Вот и весь разговор. А к большему он и не стремится. Да и она того не желает.

Молодец он, в лучшую сторону изменился за последнее время. Похудел, похорошел, барская развязность куда-то подевалась, неопрятность в одежде сменилась на щегольской шик. Пиджак, галстук, а эти галифе с хромовыми сапогами могли бы стать находкой для деревенского стилиста, если таковые существуют.

Лариса догадывалась, что Комаров старается для нее, и ей приятно было осознавать это. Ведь она женщина, и это так здорово быть в центре мужского внимания, особенно если знаки внимания оказывают достойные люди. Юра поприветствовал ее весело, но сухо и коротко. Лариса понимала, что сделал он так нарочно, чтобы раззадорить ее. Вроде как охладел он к ней, и это должно ее огорчить, вызывать душевные терзания. Но не на ту он нарвался. Хотя, честно говоря, ей интересна эта игра.

И еще Комаров побаивается Демьяна. Если пойдет по деревне слух, что он клеится к его жене, может возникнуть недоразумение, возможно, с мордобоем. А кулак у Демьяна очень тяжелый, он и убить может, пример тому есть.

«Привет-привет», вот и вся встреча. Хорошо, что все этим и ограничилось. И людей вокруг много, да и сам Демьян уже здесь. «Уазик» у него появился, такой в народе называется «таблеткой», может, потому, что «Скорая помощь» на таких машинах ездит. Он сам за рулем. Вышел из «уазика», смотрит на Ларису, весело улыбается.

Нет в нем той утонченности, какой обладал Алик. Черты лица неправильные, грубые, мужицкая сермяжность в облике, колхозная простота. Но его мужская энергетика валит наповал. Иной раз ему просто достаточно посмотреть на Ларису, чтобы внутри у нее все обмякло. А если еще и приласкает, то сопротивление и вовсе невозможно. Да и зачем сопротивляться, если в такие минуты выть хочется от простого бабского счастья?

А ведь когда-то в такие минуты она хотела умереть. В такие минуты с чужими мужиками…

Они с Демьяном договорились не вспоминать об этом страшном времени, и Лариса сама хочет забыть о пережитых кошмарах. Но иной раз проснешься в холодном поту и лежишь без сна до самой зорьки, а как пробьет час, так поднимаешься и с огоньком берешься за любую работу. Потому что в доме у Демьяна даже в навозе ковыряться во сто крат приятней, чем делать то, к чему склонял ее гнусный Бабуин со своими ублюдками… И так она благодарна Демьяну за то, что он вытащил ее из этой клоаки, женился на ней, несмотря ни на что…

– А чего с пустыми руками? – спросил он.

– В очереди не хочу стоять. Ты дома был? Как там Егорка?

– Нормально с Егоркой, пузыри пускает, – улыбнулся Демьян.

– Ну, поехали, раз приехал…

Он помог жене забраться в машину, сел за руль. Машина старая, восстановленная из хлама. Вася Ломов уже большой специалист по металлолому, он-то и вернул эту развалину к жизни. Сегодня Демьян гонял машину в город, в ГАИ регистрировать.

– Я смотрю, номера получил.

– Получил.

– И как? Не развалилась по дороге?

– Нет, как видишь.

– А что я вижу? Вы же волшебники, если у вас что-то развалится, вы заново все соберете.

– Соберем. Все заново собрать можно. Только заново жизнь не соберешь, если она вдруг рассыплется.

– Это ты о чем?

– Юрка там что в сельпо делает?

– Не знаю, не спрашивала. Зачем люди в магазины ходят?

– Он в городе сегодня был, я его там видел. И он меня видел. Может, решил, что меня сегодня не будет.

– Ага, и ко мне подклеился… Он, конечно, мужик ничего, но, поверь, мне он и даром не нужен. Ты же видел, мы с ним не разговаривали, мимо прошли. И зачем я оправдываюсь? У меня что, гордости нет?

– Мужик, говоришь, ничего? А кто-то его свиньей жирной называл.

– Когда это было? Он изменился с тех пор. Уже не жирный. И уже не свинья. Нормально себя ведет, глазами под юбку не лезет.

– А раньше лез?

– Раньше лез. Раньше морду ему бить надо было. А сейчас не за что. И меня ругать не за что… Ну, нравлюсь я ему, и что? Мне раньше Ален Делон нравился, так у меня и в мыслях не было к нему в Париж ехать. И замуж за него уж точно не рвалась… Это я тебя ревновать должна, к его жене.

– К жене Алена Делона?

– Ага, к жене Алена Делона, – улыбнулась Лариса. – Вот к ней и ревную…

– Я завтра на пару дней уезжаю. В магазин чтобы не ходила, – угрюмо сказал Демьян.

– Ревнуешь? Не доверяешь?

– Доверяю.

– Но проверяешь.

– Нет, но…

– А ты меня с собой возьми, тогда не будет никаких «но». Куда едешь?

– В Москву.

– Да ладно! – Лариса встрепенулась, как зимующий лебедь, учуявший вдруг запах весны.

– Скупщики картошку за копейки берут, меня такой вариант не устраивает. Урожай хороший, затраты окупятся, но незначительно. Я не для того как проклятый вкалывал, чтобы кто-то на моем горбу жировал…

– В Москве хочешь продать?

– Да, по рынкам попробую развезти. Сетки есть, мешками отдавать буду.

– А на рынках те же скупщики, ну, на копейку больше дадут…

Лариса вдруг вспомнила, как возле их с Аликом дома встала фура, груженная картошкой. Так люди в очередь выстраивались…

– По дворам надо развозить.

Демьян остановил машину возле ворот дома, но выходить не спешил.

– По дворам?

– Ну да. Вот ты сам подумай, ты живешь в квартире, семья у тебя, на зиму нужно много картошки. А на рынок идти, ну, килограммов двадцать возьмешь. Потом еще тащиться надо. А тут сервис – на дом картошку привозят, договорились о цене, Васька на своих плечах шесть мешков к тебе в квартиру поднял, и продавец доволен, и покупатель свою цену взял.

– А это интересно, – кивнул Демьян. – Я и сам таскать буду, если что.

– А почему бы и нет? Ты у нас мужик здоровый, от тебя не убудет. А я по квартирам пройдусь с товаром. Картошку покажу, скажу, что доставка есть. Мы так за полдня вагон продадим. И эту тележку, – Лариса хлопнула рукой по крышке, под которой прятался мотор.

– Ты по квартирам пойдешь?

– А что здесь такого? Это тебе не шубы в жару рекламировать… Хотя, конечно, лучше шубы… Может, я на шубу так заработаю. Купишь мне шубу?

– Да хоть две… А с Егоркой как быть?

– Мама с ним посидит.

– А кормить?

– Детское питание есть.

– Мы же договорились, это на крайний случай.

– Вот это и будет крайний случай… Анютку Ломову попрошу, она приготовит…

– Может, мы лучше Анютку возьмем? Пусть она по квартирам ходит.

– Ага, сейчас!.. Она, конечно, баба ничего, нормальная, но на тебя засматривается. Вдруг она к тебе приставать будет?

Какое-то время Демьян выразительно смотрел на жену, затем усмехнулся и махнул рукой. Не та женщина Анюта Ломова, чтобы ее можно было променять на Ларису. И они оба это прекрасно понимали.

– Да мне много не надо, хотя бы разок меня свози, а потом пусть Анютка едет, – умоляюще посмотрела на мужа Лариса.

– Ну, если только разок, – согласился Демьян.

Лариса отправилась домой, а он поехал в поле загружать машину. Ей нужно было готовиться в дорогу, чтобы перед москвичами потом не краснеть.