Электронная библиотека » Владимир Коркин (Миронюк) » » онлайн чтение - страница 1


  • Текст добавлен: 17 декабря 2015, 02:00


Автор книги: Владимир Коркин (Миронюк)


Жанр: Современная русская литература, Современная проза


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Владимир Коркин (Миронюк)
Сеть судьбы офицера Игоря Ергашова

© Владимир Коркин (Миронюк) 2015

© Sklenëný mûstek s.r.o. 2015

Коркин Владимир (литературные псевдонимы – Владимир Никорин, Владимир Брусника, Владимир Коркин (Миронюк)), выпускник Московского полиграфического института (редакционно-издательский факультет) 1972 г. Много лет работал на Севере – корреспондентом окружной газеты «Красный Север» Ямало-Ненецкого округа, городской газеты «Ухта», а также редактором районной газеты и собкором республиканской газеты «Красное знамя» Республики Коми. Шесть лет возглавлял пресс-центр Коми республиканского комитета профсоюза работников нефтяной, газовой и строительной отраслей промышленности. В рескоме профсоюза редактировал также ведомственную газету «За единство». На Северном Кавказе, на Кубани живет с января 1997 года. До июля 2002 года работал в газетах Краснодарского края. Публиковался в газетах Тюменской области, Республики Коми, Кубани, Ростова-на-Дону а также в свое время в некоторых центральных изданиях, в т. ч. в газете «Социалистическая индустрия». Награды – бронзовая медаль ВДНХ – Выставка достижений народного хозяйства (за активную работу с рабкоровскими постами, разработку современных рубрик и их реальное воплощение в жанрах на газетных площадях); знак «Отличник печати» и некоторые др. ведомственные. Член Союза журналистов Российской Федерации. В последние годы пишет фантастику и стихи, увлекается исторической тематикой. В Краснодарском крае в 2009 г. издал две книги прозы. В 2011 г. в Германии вышли в электронном формате две книги, одну из них – «Похождения, катавасии переумка» – продублировали на бумажном носителе. В начале 2012 г. русская редакция английского издательства «Альбион» выпустила в электронном формате книгу «Три рассказа», в ноябре 2012 г. это же издательство выпустило в электронном формате и на бумажном носителе книгу «Откровения гаснущей звезды» (в сборник вошли повесть и около десятка рассказов), в начале 2013 г. «Альбион» издал книгу «Пространство нелюбви», в которую вошли повесть, рассказы и стихи. В третьей декаде января 2015 г. в чешском издательстве «Skleněný můstek» издан сборник «Юго-Западный фронт и другие горизонты событий», включающий в себя одноименную повесть и пять рассказов.

Колея опера Игоря Ергашова

1. Боевой офицер – школьный учитель не промах встать на пути преступника

Игорю, можно сказать, повезло: на первом году службы в Афгане его танк подбили, он чудом остался жив. Правда, ранен и контужен. Госпиталь, потом другой, уже в Союзе. Минули долгие месяцы, пока встал на ноги. Он заново учился ходить вначале на костылях, потом с тросточкой. Комиссованный офицер Игорь Ергашов взял проездные документы не в Ельничное, к родителям, чтобы не тревожить их душевное спокойствие, а в большой южный город Арагонск. Там после выхода на пенсию обосновались его дед и бабушка по отцовой линии. Деды обживали просторную трехкомнатную квартиру. Они с радостью приняли внука, прописали у себя. Работники военкомата помогли старшему лейтенанту запаса устроиться к началу нового учебного года военруком в среднюю школу. Честно сказать, ему нравилось возиться с пацанами, обучать их навыкам военной службы. Он был еще молод, потому, не раздумывая, сдал в следующем году вступительные экзамены на факультет иностранных языков в местный педагогический институт. Военрук, студент – заочник, да к тому же общительный человек Игорь обзавелся большим кругом приятелей, появились и друзья. Засматривались на него молоденькие учительницы. Только ни одна из них не запала в душу. Свой первый отпуск «на гражданке» он намеревался провести на море. А тут письмо от отца. Тот рассказал ему, что поедет отдыхать недели на полторы в Карелию, и приглашал последовать его примеру. Просил не беспокоиться о маме, она здорова, и о сестрёнке Виоле, у неё в семье полный порядок. Они поедут на юг к дедам, в Арагонск, оттуда помчат на электричке к морю. О деньгах, мол, пусть не беспокоится, у него хорошо оплачиваемая работа. Игорь позвонил в Ельничное, переговорил со всей семьей, заодно договорился о встрече с отцом в Питере. В условленный день отец с сыном встретились на Финляндском вокзале. Перед Аристархом вырос бравый, крепкого сложения молодой мужчина. У того от былых ран остались лишь шрамы на ногах и левой руке.

– Да здоров я! – весело рапортовал Игорь. – Чего и тебе желаю. – И ту же фразу произнес по-английски.

– Можешь поздравить студента, теперь я второкурсник. Так идем в кассу.

– Э нет. Нас ждет сюрприз: у меня в Питере институтский дружок пустил крепкие корни, сейчас приплывет на своей «тачке». Перекантуемся у него до утра на квартире, а затем с ним махнем на «жигуленке» в Карелию. Серега,

кажись, всю бы свою жизнь только и делал, что рыбачил. Толк в этом знает. У меня в Ельничном не раз гостил. А вот и он.

Мужчина, примерно одних лет с Аристархом, обнял отца, похлопал того по спине, приговаривая:

– Не стареешь ведь, лесовик, а! Ну, друг, знакомь с сыном. Говорил мне, что он воевал в Афгане. Было дело, Игорь?

– Так точно, товарищ майор. Это ведь вы приезжали в нашу часть из штаба округа. Мы потом сопровождали Вас до самой границы с Союзом.

– Гляди ты, память какая! Был я у вас. Группу наших ребят тогда «духи» в плен хитростью заманили. Дело было в горах. В общем, разбирался, что и как. Да ладно, что тяжкое вспоминать. Вижу, ты здоров. Молодец. Ну, ребятки, вперед, к машине!

Приятной нежно – зеленой окраски «Жигули» ждал хозяина и его гостей. Попетляв, машина выехала на Большой проспект. «Ого, – прикинул про себя Игорь, – это что же за чин у папиного друга? Живет в таком престижном районе, и дом не слабенький, для горожан имеющих вес в обществе. И двор не аховый. Интересно».

– Проходите, не мешкайте, – пропустил Сергей Анатольевич гостей в квартиру. – А то кот улизнет. Жена с дочкой на даче, посему нет помех, чтобы потолковать наедине. Давайте, разоблачайтесь, и в ванную. А я на стол соберу.

Пока отец принимал душ, Игорь осмотрел гостиную. Его внимание привлек не мебельный импортный гарнитур, а развешенная на дорогой гардинной ткани коллекция холодного оружия: сабли разных эпох, шпаги, алебарды, штыки, ножи.

– Интересно? Вижу – вижу. Начало коллекции положили дед и отец. Оба кадровые военные. Родоначальник семьи воевал еще в русско-японскую, а батюшка мой в Красной армии под Варшавой получил боевое крещение. Оттуда, к слову, наша конница едва унесла ноги. У нас не любят вспоминать про то, как Пилсудский наставил нам шишек. Это я, было, подался осваивать гражданскую специальность. Учился с твоим отцом на одном курсе. После института поработал лесничим, а потом меня забрали в органы. Дело давнее, помог обезвредить одну банду. А, вон и отец твой показался, твоя теперь очередь в ванну.

Поужинав, старые друзья вспомнили прошлое, после все завалились в постель, чтобы хорошо выспаться перед дорогой, и, задолго до начала интенсивного движения по улицам второй российской столицы, выехать за ее пределы. В те времена эта трасса ничем особенным не выделялась. И все – таки чувствовалось, что она ведет в запредельные дали, к государственным кордонам. Нет – нет да встречались туристические автобусы. Незаметно за неприхотливым дорожным разговором машина вдавалась в глубь лесного массива.

– Тут неподалеку порыбачим на одном озерке, – пояснил хозяин авто, – может, и похлебаем свежей ушицы. К вечеру завернем в один городок. Там заночуем в гостинице. А уж после помчим к твоему другу, Аристарх. Как его, бишь, звать?

– Дядька Максим, жена его тетя Феня. Они из Суотваллы.

– Суотваллы, так Суотваллы. Лишь бы рыбалка была клёвой.

Они помчались к Выборгу. Здесь Сергей Анатольевич минут на двадцать отлучился. А потом уже рулил по знакомой ему колее. Вот и обещанное озерцо, и рыбалка. Однако ожидания оказались напрасны: не шла на крючок и спиннинг в эту пору рыбка, ни малая, ни большая. Уехали. Туристов в городке немного, потому свободных мест в гостинице оказалось достаточно. Поужинав, старики, как их про себя звал Игорь, залезли в постели с газетами. Он же вышел побродить. Внезапно прямо перед ним вырос капитан милиции. Представившись, поинтересовался:

– Вы приезжий? Турист? Один, или еще кто с вами? Документы имеются?

– Турист. А документы в гостинице, там отец с другом. Собственно говоря, в чем дело. Я что – нибудь нарушил?

– Как вас звать, кто по профессии?

– Ергашов, звать Игорем, работаю военруком в школе.

– Нормально. Видать, был в Афгане?

– Был не то слово. Я – танкист, воевал, был ранен.

– Понятно. Дело вот в чем. Сюда к нам прорвался бомж. Он во всесоюзном розыске. А от нас до границы подать рукой. Видели его совсем недавно железнодорожники. Тот, стало быть, сошел с товарняка, станцию нашу не знает, и попёр в тупик. Там одни частные домики, ограда к ограде. Везде собаки. Но я знаю один лаз. Пожалуйста, Игорь, помоги.

– В помощи не откажу. Только пока быть спринтером не смогу.

– А бегать тебе не надобно. Вот стой возле забора у этого проулочка. Не показывайся, на собачий лай не реагируй. Я побегу к лазу и шибану оттуда бомжа. К сведению, оружия у него нет. Он рванет от меня в твою сторону, иного пути нет. Если я не догоню его, ты как – нибудь изловчись и на него вон палкой замахнись. Хотя, даже просто выйди на свет фонаря. Он поймет, что ему деваться некуда и сдастся. В драках и поножовщине не замечен… Если по моей команде не остановится, сделаю предупредительный выстрел вверх. Он в храбрецах не числится, просто ворюжка, рисковать за так своей шкурой не станет. О, в той стороне уже собаки всполошились. Я рванул туда.

Игорь занял исходную позицию. Минут через десять послышался громкий окрик: «Стой! Стрелять буду!» И приближающийся топот ног. Игорь вышел на освещенную часть проулка. Навстречу из сумерек выбежал запыхавшийся среднего роста человек. «Стоять!» – скомандовал Игорь. И ладонь правой руки сунул за борт куртки, будто бы доставал оружие. В нескольких метрах от него застыла невзрачная фигура тяжело дышащего бомжа. Клацнули наручники подбежавшего милиционера.

– Не стьрейльять, не стьрейльять, – я славьяньин. Я не шпик, – испуганно верещал мужичок, покорно шествуя на вокзал в дежурную комнату транспортной милиции.

Позже капитан Вараксин рассказал Игорю, что этот бомж объявился очень давно. Его заприметили еще в Украине, где он облюбовал немецкий танк, заваленный землей в глубокой траншее, куда угодила авиабомба.

– Приграничный белорусский совхоз укрупнялся, – делился информацией капитан, – ну трактористы и пошли корчевать землю в дальнем заброшенном углу поля, где был скрыт танк. Услышав рокот техники, ханурик выскочил с вещмешок и был таков. Нашли после там продукты из обворованных им магазинов, кой – какие вещи. А в лесополосе наезженную велосипедную дорожку. Тогда и стало ясно, кто втихаря орудовал в близлежащих районах. Это человек без гражданства, без постоянного места жительства. Воровал по – мелкому, ни разу не попался. Еще раз тебе спасибо. А то ведь бомж мог уш-мыгнуть, ушлый. Счастливо вам отдыхать у нас, в Карелии.

В гостинице его встретил отец. Он не упрекнул сына ни словом за долгое отсутствие.

– Ладно, не оправдывайся, тут все обо всём знают. Дежурная нам сообщила, что ты вместе с капитаном милиции ловишь бомжа. Выпей горячего чаю с пирожками и ложись отдыхать. Утро вечера мудренее. Вставать рано. Не греми ложкой, Сергей Анатольевич видит уже третьи сны.

По дороге до Суотваллы путешественники удачно порыбачили на небольшой речке, похлебали горячей ухи. В избе стариков они появились под вечер. Дядька Максим хворал, даже не смог подняться с кровати, чтобы поприветствовать гостей. Тетя Феня была в эту пору у знакомой знахарки – карелки. Она пришла со снадобьями для мужа, когда мужики возились на кухне. Сергей и Аристарх выкладывали на стол съестные припасы, а Игорь растапливал печь. Аристарх, представив ей сына и своего друга, легонько прижал к груди, тихо шепча:

– Теть Феня, да ничего, обойдется, поднимется на ноги дядька Максим. Войну вон какую страшную прошел, лихоманку послевоенную преодолел. Крепкий он, жилистый. Что хоть с ним?

– Ой, не спрашивай. Поехал на рыбалку, закинул удочки с лодки. Видит, поплавок одной вроде б как затрепыхался. Поспешил дернуть удочку. А крючок за что – то зацепился, то ли коряжка блудливая, то ли водоросль. В общем, мой дедок бултыхнулся в речку. А вода еще ознобистая, пока подгреб к берегу, пока костерок сладил, озяб весь. Домой вернулся с высокой температурой. Воспаление легких. А заодно пошли у Максима выскакивать всякие застарелые болячки. И почки дают знать, и печень подсажена, в молодости с дружками на рыбалке и охоте любил водочкой погреться. И что – то, видать, похуже заработал, курил ведь, как скаженный. Врачи помалкивают, так меня на мякише не проведешь. Жизнью много ученая, да толченая. Жду сынка. Должен вот – вот подъехать. А вы отдыхайте, я вам в пристройке постели сготовила. Там хорошо. Дух чистый. Завтраки и ужины буду готовить, а обеды уж грейте сами, я все по врачам да аптекам бегаю, да к знахарке знакомой захаживаю. Доброй вам ночи, люди мои добрые.

– Да, теть Феня, а как сложилась судьба у Гриши? Гыр Гырыча? У его родителей? – поинтересовался Аристарх.

– Он по стопам отца не пошел. Учительствует в Суотвалле. Никак, завтра сюда и нагрянет. Звонил. Далеко от хатки не отбивайтесь. Узнаешь ли его? Мужик вить, не мальчонка.

Спозаранок в домишко стариков примчал на старом венгерском мотоцикле «Панония» Григорий Степняков. Застопорив своего легкокрылого бензинового конька, он, сверкая перламутром зубов, чуть не вприпрыжку подлетел к Аристарху, тузившему Игоря в шутливой боксерской схватке. Кто бы узнал в этом крепко слаженном, рослом мужчине прежнего мальчишку, бойкого на язык. Они обнялись, Аристарх познакомил Григория с сыном и с Сергеем Анатольевичем, который мороковал над двигателем своего авто. Здесь Аристарх и узнал о судьбе отца Григория: боевой офицер, налаживая связь с гарнизонами в воюющем Афганистане, едва не угодил в плен к душманам. В Кандагаре, его, крепко покалеченного, выволок из перестрелки военный журналист. После госпиталя Григория Павловича комиссовали. Он стремился махнуть на Ставрополье, к родителям, да жена отговорила, увезла в свою московскую квартиру.

– Теперь командует авоськами и огородными грядкам на дачке, – пошутил Гриша.

Игорь с Григорием быстро нашли общий язык, уже на другой день шустрая «Панония» умчала друзей к дальнему озерку, где в неприметной пещерке хранились рыболовные снасти учителя. Отведав в обед сготовленную на скорую руку ушицу, они развалились на травке, вызванивая друг перед другом анекдоты – скороспелки, как бы мимоходом выспрашивая про победы на женском фронте. Тут Игорю не к лицу было распускать павлиний хвост, поскольку с этими делами у него был, почти что, полный швах. В его школе молодые училки ему как-то не глянулись. А познакомиться с такой, чтоб сердце защемило, время не приспело. Зато Гриша успел половеласничать. Да и то, он же старше Игоря.

– Жениться не надумал? – поинтересовался Игорь.

– Женилка пусть еще подрастет! – расхохотался Гриша. – Успеется. Батя отыскал в Московии боевого дружка по Афгану, тот командует некой закрытой спецшколой. Советует туда поступать.

– Ты-то как к этому отнесся?

– Подумываю. А чего терять? Потихоньку разочаровался в учительской стезе. Я с детства с завистью поглядывал на офицерские погоны отца. Мама сбила с панталыку. Может, опасалась, что по окончании военного училища меня втиснут в войну. Не выдержал ее слез и причитаний: как же, один – единственный ребенок, отец за тридевять земель под пулями ходит и ты туда же!

– Да теть Валя только обрадуется, будешь в столице у нее под боком. Деды наши, друг, не молодеют. У них одна забота – видеть детей здоровыми.

– Ты прямо будто замполит. Кончай нотации, травишь душу. Попылили

домой. Заверну по дороге к одной речушке, там поглядишь на одну знатную пещеру.

Собран нехитрый скарб. Мотоцикл весело преодолевал один лесистый пригорок за другим, и тут сухая тропинка подвела друзей к обрывистому берегу. Григорий быстро нашел широкую расщелину в скале, скрытую от посторонних глаз буйно разросшимся кустарником. Боком протиснулся и вдруг исчез. Вслед за ним нырнул в темный боковой проем Игорь. Вскоре его глаза различили фигуру друга. Гриша зажигал свечку на аспидо – черном валуне. Вспыхнул яркий огонёк. В щербастой стене пещеры проступили очертания небольшой ниши. Игорь медленно подошел к камню. Гриша прижал указательный палец к губам, высыпал на фольгу немного пороха из охотничьего патрона, положил «заряд» в нишу, чиркнул спичкой. Треск пламени и следом легкий гул, ниша как бы ожила, будто запыхтел маленький самовар.

– Вввииичччааахх, ввиччахх появись, Калевала, покажись, – произнес Григорий отчетливо. – Хозяин карельских лесов, озер, рек и гор на нас не серчай. Лучше правду нам подай. Отдаю тебе орденскую ленточку отца, раненного на войне. Приди, уму-разуму научи. Слово – мое, дело-твое. Помоги.

У Игоря по коже побежали мурашки: из ниши выплыл маленький смерч, прошелся волчком вокруг друзей, истуканами замерших на месте, и снова уплыл в нишу, растворился.

– Подскажи, Великий Хозяин, что ждет меня в Москве и после учебы в военной спецшколе? И какой путь выберет мой друг?

Дуновение сквозняка и в нише огненная строка: «Всегда будь Человеком. Может, тяжелая карма минует тебя». А через минуту еще строчка: «Друга ждут испытания». Тихо. Слышно журчание речных струй.

– Гриша, ведь это не фокус. Это серьезно. Хотя с первого раза поверить в сверхъестественное появление, как бы пылающих надписей, невозможно.

– Потому тебя и привел сюда. У людей, увы, покуда куцые знания о Природе и природе вещей, о Земле. Мне думается, она по-своему жива.

Каким кратким оказалось их знакомство, однако, подружившее на долгие годы. Вскоре Григорий получил вызов из Москвы. Друзья расстались, оставшись благодарны тем мгновениям, судьбе, сблизившим их души. Через пару деньков опустел и дом стариков Станковых, тепло простившихся с ними, уехали их гости. Подъезжая к Питеру, Сергей Анатольевич как бы невзначай спросил Игоря:

– Здоровье твое пришло в норму. Группу инвалидности ведь снял. Не тянет на службу? В Армию?

– Не было такой мысли, Сергей Анатольевич. Заочно учусь на факультете иностранных языков. Вуз думаю прежде надо закончить.

– Та-аак, – раздумчиво протянул хозяин авто, – ты человек смелый, серьезный, порядочный. Впрочем, весь в отца. Нам бы такие ребята ой как пригодились в органах.

– Это в каких же органах?

– Поначалу ещё годика два не мешало послужить в милиции. Не всё там, увы, ладно, всякие устраиваются люди, тем не менее, знал бы все азы и премудрости работы властных структур изнутри. И диплом у тебя почти что будет в кармане. А затем я мог бы тебя взять и в нашу контору глубокого бурения, – и Сергей Анатольевич улыбнулся. – Вот у нас знание иностранных языков тебе бы крепко пригодилось.

Заметив смущение на лице Игоря, произнес:

– Подумай над моим предложением. Вечерком дома у меня потолкуем. Полагаю, твой папаня возражать не станет, – и он легонько поддел локтем грудь Аристарха.

2. Первые испытания

До августовского городского совещания учителей оставались считанные дни. Игорю Ергашову предстояло выступить на нем, рассказать о проблемах, которые волнуют педагогический коллектив его школы. Директор посчитал, что к слову боевого офицера – афганца прислушаются с должным вниманием. Доклад помогала готовить завуч. И вдруг звонок из приемной начальника горотдела милиции. Назавтра его приглашал для беседы в свой кабинет полковник Черновол. Игорь нисколько не сомневался, что встреча организована по рекомендации Сергея Анатольевича. Худой, длинный, как жердь, Стефан Семенович, расспросив о семье и школьных делах, долго не томил Ергашова:

– Вы ведь знаете, что криминальная обстановка в нашем Арагонске не из лучших в регионе. В коллективе немало сотрудников немолодых, некоторых вскоре ждёт заслуженный отдых. Не все новички устраивают руководство наших подразделений и горотдела. Что скрывать: некоторые прибились к нам просто ради стабильного заработка. Одни из них влились в милицейское русло, другие ходят, что называется, в завзятых середнячках. Нам надо пополнить ряды боевыми офицерами, кто и жизнь знает, и пороха понюхал. Можем вас сразу рекомендовать в следственный отдел. Там добрые наставники. Познакомят с документацией, инструкциями, с особенностями нашей работы. Соглашайтесь, перспектива неплохая.

– Мне служба в армии была по душе, и я не по своей воле ушел на гражданку. Главное, я учусь заочно на факультете иностранных языков в педвузе. Бросать институт не хочется.

– Отчего же отказываться от учебы? Горотдел вам предоставит возможность учиться, а там вам и карты в руки: пока свой вуз окончите, опыта у нас наберетесь, пошлем в высшую милицейскую академию, и через два – три года перед вами откроется широкая дорога. Ну, а со здоровьем, мы уже узнавали, у вас сейчас полный порядок. Знаем и о предстоящем августовском совещании учителей, договоримся с директором школы, другой педагог выступит. Так вам

– Отчего же. Служба в милиции наверняка не менее интересна, чем в армии.

– Вот и хорошо, значит, договорились. От меня пройдите в отдел кадров, получите представление о переводе к нам. Кадровик вам объяснит, что к чему и как. Желаю успеха.

Так Игорь Ергашов стал полноправным членом следственного отдела. Новая работа увлекла. Поначалу новичку поручали, как водится, дела простые – из серии, как подшучивали коллеги, «бытовые трагикомедии». Они не требовали глубокого анализа ситуации, истинного мастерства сыска. Словом, будничная оперативная работа. Настала пора, когда ему, познавшему механику и логику следственных действий, начали поручать вести следствие по особо важным делам. Первое убийство он раскрыл не столько благодаря накопившемуся за два года службы опыту, своему чутью, умению схватывать мельчайшие детали эпизодов дела, сколько помощи участкового милиционера. Разбитной Коля Сукно, чуть моложе Ергашова, слыл известным в милицейской среде человеком бойким на язык и юбочником, каких еще надо поискать. И если какая – нибудь вертушка или дамочка, любительница острых ощущений, оказывала ему внимание, когда он «распускал хвост» красноречия, уж он тут старался не промахнуться, да еще и непременно выуживал для себя и оперов, которые раскручивали «ситуэйшн», определенную информацию. Вначале опер – группа, разработки и действия которой курировал сам Черновол, ну, а как же, убийство – это вам не семейные разборки, заканчивающиеся зуботычинами, полагала, что это вновь открытое дело «висяк». Казалось, на что опереться? В овраге два трупа с колото – резаными ранами, и никаких следов, их убрал ночной дождь. Оперы ничегошеньки не нашли. А вечером Никола Сукно, возвращаясь домой от «следаков», решил на всякий случай заглянуть на огонек к Нинке Блюхтиной, разбитной бабенке, порой торговавшей дома крепким «первачом». Глядишь, что – нибудь глазастая и углядела или прослышала о чём. Хозяйка только выпроводила из турлучной хатенки очередного любителя «зеленого змия» и даже не успела дверь захлопнуть, как на пороге собственной персоной участковый Сукно. В воздухе витал хмельной дух. Коля громко пошмыгал носом, приложил раскрытую ладонь к форменной фуражке. Не дав ему и слова молвить, Нинка засуетилась, запричитала:

– Хвораю вот, родименький, травку на водочке настаиваю. Будь гостем дорогим, сидай за стол, как раз ужин сбираю. – Стряхнула при этом какую – то пушинку с кителя участкового, подала ему в руки свежий рушник.

– Ты, Нин, тут мне не выплясывай. Я ведь при исполнении. – И он внимательно осмотрел горницу. – А чья это фуражка на стуле и кого дожидается?

– Ой, та скажешь же ж, так, приблудная.

– Не финти, Нинка. Ничего себе приблудная, по всему видать не магазинная, самошивка, да вон ладная какая.

– Восподи, Никола Батькич, та утром в ларь за хлебом побегла, а она у моста возле овражка и дожидается меня. Мабуть, хто после дожжичка поскильзнулся, да куда – нить спешил, и не стал ее сыскивать. А она под кустом и пригнездилась. А я глазастая. Глянь, вещь добрая, чего не взять, кому на базаре и торгану.

– Погоди, Блюхтина, не тараторь. Так от моста того до овражка, где мужиков порубили, рукой подать. Уж не ты ли? А ну, собирайся, в отдел со мной пойдешь!

– Та ты чиво, начальник, – запричитала бабенка, – ну изредка могу самогончик толкануть жаждущим горяченького. А тут ты мне убивство шьешь. Та рази я подниму руку на мужика? Они меня прикармливают. Пощчади, не срами бабу дурную.

– Тогда вспоминай, не слыхала ли чего накануне, как раз в тот вечер, когда убийца тут шастал? Иль ты пособница его! – поднял участковый голос до высокой ноты.

– Колюша, командир, не мытарь так. А вот поздненько вечером я из хлева от козы Настьки верталась, слыхала издали вроде руготню. Так боязно вить, ну в дом скорее шасть и дверь на запор.

– А чего сразу не сказала, как разговор о фуражке завел?

– Ты у миня, родненький, не спрашивал.

– Ишь ты, не спрашивал! А где твоя гражданская сознательность. Так, изымаю фуражку как вещдок. И смотри у меня, никому ни гу-гу, ни полсловечка. Не то насидишься в кутузке.

– Та я шо, та я баба с понятием. Та забирай энту окаянную фуражку! На що вона мини?!

Участковые помогли Игорю выйти на мастера индивидуального пошива, тот в ближнем райцентре обретался. С его слов и составили оперативники фоторобот. Один из сержантов, курирующий городскую мясохладобойню, без обиняков указал на рубщика мяса Шмутытько, которого в цехе звали не иначе, как гиря. Кулаки у молодого мужика, словно железные кувалды. Если погладит ими, так мало будет радости. И сам Шмутытько помог следствию. Не обнаружив утром фуражки, нахлобучил на голову запасную – праздничную, дескать, моя тут вот она, на макушке. На хладобойне он всегда появлялся в такой фуражечке. Словом, Игорь припер «гирю», как говорится, к стенке. Зато другие «убойные» дела оказались сложнее.


Страницы книги >> 1 2 3 4 5 6 | Следующая
  • 4.6 Оценок: 5

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации