Текст книги "Блеск страха"

Владимир Кунгурцев
Блеск страха

www.napisanoperom.ru

Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения правообладателя.

© В. Кунгурцев, 2017

© Написано пером, 2017

Часть первая

Глава 1

Дверь чуть скрипнула, и на пороге квартиры появился мужчина. Он был высок, широкоплеч, но немного худощав. У него были длинные руки и большие ладони. Его взгляд был открытым, и зеленые глаза смотрели с какой-то гордостью.

На вид незнакомцу было не более тридцати семи лет. Скинув туфли, он ступил на мягкий небольшой коврик.

Из глубины зала раздался молодой женский голос:

– Валя, это ты?

– Да, я, дорогая, – ответил мужчина.

Половицы заскрипели, и Валентин вошел в помещение. Бросил взгляд на жену, и его неполные губы растянулись в улыбке.

– Ну что, Настя, закончилась рабочая неделя, и я свободен, – он сделал паузу. – А знаешь, у меня есть небольшая идея.

– И какая же, дорогой? – поинтересовалась женщина.

– Давай прямо завтра все вместе махнем к родителям. Почитай, уже… – повернув голову, Валентин посмотрел на настенный календарь, – более месяца мы у них не были. Старики, наверное, волнуются, да и внуку полезно пообщаться с дедушкой и бабушкой.

Настя как-то лукаво посмотрела на мужа.

– Ты прав, Валя. Действительно, всем нам необходимо съездить и погостить у родителей. Да и помочь им по хозяйству. Отец, как я помню, давно просил сменить часть шифера на крыше. Как только дождь, так в зале с потолка капает, – она провела рукой по голове мужа. – В общем, прямо завтра с утра и поедем.

– Прекрасно! – воскликнул он. – Сейчас же переоденусь и сбегаю в гараж. Нужно подготовить мотоцикл.

Быстро переодевшись, Валентин направился к выходу. Настя только успела бросить ему вслед:

– Валя, прошу, слишком долго не задерживайся. Через час будем ужинать.

Махнув молча головой в знак согласия, он стремительно вышел из квартиры.

Осмотрев мотоцикл и заменив масло, он завел его. Убедившись, что двигатель работает как часы, Валентин улыбнулся.

– Ну вот, мы уже готовы к поездке, – обратился он к мотоциклу. – Теперь и переживать за тебя не буду.

Закрыв гараж, Валентин не спеша возвращался домой. Вдруг он уловил шум, шедший со стороны гаражей. Он прислушался. Где-то рядом, за гаражами, кто-то всхлипывал. Засомневавшись – может, ему показалось, – он снова прислушался.

Пролетели секунды. Всхлип повторился, сомнений не было – за гаражами что-то происходило.

Удлиняя шаг, Валентин обошел гаражи и увидел следующую картину: трое совершенно не знакомых ребят избивали мальчишку, который был явно младше их по возрасту, и при этом угрожали его убить.

На крик Валентина прекратить избиения молодые люди не реагировали и продолжали наносить удар за ударом.

Приблизившись к хулиганам, Валентин схватил одного из них за руку и рванул на себя. Тот, не устояв на ногах, упал. Двое его товарищей, не обращая внимания на происходящее позади себя, продолжали безжалостно избивать свою жертву.

От напряжения и духоты у Валентина на лбу выступили капли пота, они заливали глаза, не давая разглядеть хулиганов.

Быстро смахнув влагу рукавом рубашки, Валентин сделал шаг вперед. Схватив еще одного из нападавших, он приподнял его и откинул в сторону. Почувствовав удар о землю, молодой человек охнул, а затем крикнул, предупреждая товарища:

– Женька, берегись!

Услышав окрик, избивавший чуть отвлекся и приподнял голову. Увидев рядом взрослого человека, он оставил свою жертву и отбежал в сторону.

Избитый мальчик поднялся. Все лицо его было в крови. Из разбитой губы и носа бежала кровь.

С ужасом узнав в мальчишке своего сына, Валентин спросил:

– Что случилось? Почему эти подонки избивали тебя?

Открыв рот, мальчик попытался ответить отцу, но стоявшие неподалеку хулиганы громко рассмеялись, затем послышались угрозы:

– Ничего, пацан, еще не время, – закричал один из них. – Попадешься, и тогда уж берегись. Не только изобьем, но и уроем.

Но увидев, как в их сторону двинулся отец избитого, молодые люди бросились врассыпную.

Теперь, оставшись с сыном наедине, Валентин снова поинтересовался:

– И что же все-таки случилось?

Скинув с себя порванную рубашку, мальчик стал ею вытирать окровавленное лицо. Через пару секунд, убедившись, что на лице не осталось кровяных пятен, он смял ее и бросил в сторону.

Посмотрев на отца, мальчик стал рассказывать:

– Отец, я вместе с ребятами из нашего двора играл неподалеку от гаражей. Кто-то услышал «металлический» стук, доносившийся со стороны гаражей. Нам стало любопытно, мы все вместе бросились туда, откуда шли звуки. Но пробежав несколько метров, остановились, так как увидели незнакомых нам парней, которые пытались открыть ворота одного из гаражей. Ну я взял и крикнул: «Эй вы, прекращайте ломать или сейчас вызову милицию».

– Ну хорошо! – воскликнул Валентин, – в этом случае ты поступил правильно.

Он посмотрел на сына.

– Что же произошло дальше?

– А то, что произошло дальше, ты уже видел своими глазами.

– Тут все ясно, – промолвил отец, – а куда же подевались твои товарищи?

– Когда те парни стали меня избивать, мои товарищи испугались и убежали.

– А позвать взрослых они не догадались? – поинтересовался Валентин. – Ведь эти подонки могли убить тебя.

Он вздохнул.

– Хорошо, хоть я оказался рядом.

Он сделал паузу, и облизал губы.

– Ну что! Могу сказать только одно. Ты у меня просто молодец, не испугался и предотвратил кражу. Но, с другой стороны, все-таки нужно было позвать кого-то из взрослых.

Валентин замолчал и посмотрел по сторонам, затем снова перевел взгляд на сына.

– А вот с такими товарищами, как твои друзья, я бы после этого перестал общаться. Они поступили нечестно по отношению к тебе.

…Услышав скрип открываемой двери, Настя крикнула:

– Валентин, ты уже пришел?

Она вышла в коридор, но неожиданно увидев сына с разбитым и окровавленным лицом, ужаснулась:

– Что такое? Кто же тебя так?

Короткий рассказ мужа поверг ее в шок. Облизав пересохшие губы, она воскликнула:

– И зачем тебе, сынок, это надо было?

Через минуту шок отпустил. Вытерев слезы с глаз, Настя посмотрела на сына.

– Сходи, умойся и бегом за стол. Ужин остывает.

…Наступило субботнее утро.

Приняв прохладный душ, Валентин оделся и вышел из дома. Через десять минут двигатель мотоцикла работал ритмично. Убедившись в исправности всех механических узлов, он сел за руль.

У подъезда дома его уже ждали родные.

Закинув приготовленные женой вещи в коляску и дождавшись, когда жена с сыном разместятся на мотоцикле, Валентин нажал на ручку газа.

Освежающий ветерок бил в лицо.

Развив среднюю скорость для мотоцикла такого класса и опустив на глаза защитные очки, Валентин весело что-то напевал себе под нос.

Не расслышав, но поняв по губам, что муж что-то поет, Настя тихо улыбнулась. Хорошее настроение мужа передалось и ей.

– Валентин, – пытаясь перекричать шум двигателя, она обратилась к мужу, – ты что, дорогой, там поешь?

Встречный ветер и плотно сидевший на голове шлем не давали Валентину расслышать вопроса. Вдруг резкая боль между лопаток пронзила его тело. Остановив мотоцикл, Валентин слез с него.

Сделав руками круговые движения и почувствовав, как боль постепенно проходит, он попытался вернуться за руль мотоцикла, но слабость в ногах, которая возникла так же неожиданно, не давала ему этого сделать.

Жена заволновалась:

– Что случилось, Валя? Опять проклятая рана не дает тебе покоя?

– Да, – ответил он кратко и вздохнул. – Прошло уже столько лет, а она так и не хочет меня отпускать. Теперь всю жизнь буду вспоминать «Афган».

– Послушай, отец, – сойдя с мотоцикла, обратился к нему сын. – Давай, я поведу мотоцикл, а ты немного отдохнешь.

Бросив удивленный взгляд на сына, Валентин ответил:

– Ну, а вдруг «гаишник», и что тогда? У тебя же нет прав!

– Не бойся, батя, на этой трассе они никогда не появляются.

– И почему же? – задал Валентин ему вопрос.

– Ты что, не заметил?! – воскликнул он, – сколько мы ни едем, ни встречных, ни обгоняющих машин нет. Как понимаешь, движение тут не оживленное.

– И все-таки, сын, немного подстрахуемся, и мотоцикл поведу я сам. Да и до дедушки осталось не так уж далеко. Выдержу.

Через минуту мотоцикл нес отца, мать и сына с прежней скоростью. Боль в спине больше не давала о себе знать. Вдалеке навстречу неслась «Волга». Заметив, что машину бросало из стороны в сторону, Валентин, боясь случайного столкновения, снизил скорость и взял чуть правее, ближе к обочине дороги.

Настя заметила, что муж сбросил скорость и поинтересовалась:

– Что случилось?

– Да вон, – ответил Валентин, указав на двигающуюся в их сторону машину, и продолжил: – Мне кажется, за рулем этой «Волги» пьяный. Лучше нам подстраховаться.

Взглянув на дорогу, Валентин резко нажал на тормоз. Раздался скрип колес, а затем мощный удар и скрежет металла…

Луч утреннего солнца упал на лицо спящего человека.

От этого теплого прикосновения Валентин проснулся. Открыв глаза, он осмотрелся. Его взгляд остановился на белом пятне, нависшем над головой. На вопрос «что это могло быть?» его сознание не находило ответов.

Так до конца и не разобравшись, Валентин решил приподняться. Для этого он уперся локтями в матрац. Под тяжестью тела металлическая кровать заскрипела.

Неожиданно закружилась голова, перед глазами поплыли темные круги. На лбу выступил крупными каплями пот. К горлу подступила тошнота. Почувствовав слабость во всем теле, Валентин уронил голову и потерял сознание.

Громкие звуки, доносившиеся из коридора, привели Валентина в сознание. Он открыл глаза. Дверь его палаты была приоткрыта, и слышался чей-то разговор.

Валентин прислушался.

За дверью негромко разговаривали мужчины. Однако обрывки фраз, которые долетали до слуха Валентина, не интересовали его. Ощутив неприятное давление в боку, он сделал слабую попытку повернуться, но затем передумал.

Не прекращая вести разговор, собеседники за дверью вдруг повысили голоса. Валентин затих и снова прислушался.

– И все-таки мне жаль его, – послышался голос одного из говоривших. – Еще молодой мужчина, а уже такая трагедия.

Голос затих на какой-то миг, но потом мужчина продолжил:

– А вот лично с ним ничего страшного не случилось. Пара ребер сломаны. Пролетел не меньше десяти метров, затем ударился о дерево – и получил всего ничего.

Мужчина снова сделал паузу.

– Я бы мог сказать, что это просто везение или человек родился в рубашке. Ведь он легко мог погибнуть, так же, как и вся его семья.

– Да, – раздался голос второго собеседника, – действительно, ему повезло. И все-таки у меня есть некоторые беспокойства.

– Какие?

– Ты понимаешь, удар был такой сильный, что шлем на голове пострадавшего раскололся на две части, а значит, он получил сильное сотрясение головного мозга. А вот это чревато тяжелыми последствиями, – говорящий тяжело вздохнул. – Теперь этому человеку необходим психиатр.

Схватившись за голову, Валентин вскрикнул. Резкая головная боль так и не дала ему расслышать последние слова, он потерял сознание.

Глава 2

В дверь постучали.

Юрий Николаевич Шверник, городской прокурор, оторвав взгляд от разложенных на его столе уголовных дел, посмотрел в сторону двери и крикнул:

– Входите! Дверь не закрыта.

Она аккуратно открылась, и в кабинет вошла секретарша. Взглянув на вошедшую женщину, которая держала в своих руках какие-то бумаги, Юрий Николаевич поинтересовался:

– Что за бумаги, Надежда Сергеевна?

Сделав несколько шагов и приблизившись к столу, она протянула корреспонденцию и другие бумаги.

– Это постановление, Юрий Николаевич, – ответила она, – несколько минут назад прибыло почтой из органов внутренних дел.

Прокурор подскочил в кресле и возмущенно сказал:

– Да что они там, очумели?! Каждый день почти по стопке постановлений. Засыпали прокуратуру, – он посмотрел на секретаршу. – Уже и не знаю, кому из работников передать их на изучение.

Вытерев носовым платком вспотевший лоб, он снова взглянул на те бумаги, которые протягивала ему женщина.

– Надежда Сергеевна, положите всю эту кипу на стол. Я сам их рассмотрю, как только появится свободное время.

Секретарша ушла, оставив прокурора одного. Бросив взгляд на настенные часы, Юрий Николаевич удивился.

– И надо же, так быстро пролетело время.

Он замолчал. На столе лежала корреспонденция, которую принесла Надежда Сергеевна. Юрий Николаевич что-то буркнул себе под нос и потянулся за телефоном внутренней связи. Набрал номер и стал ждать. Через несколько секунд на другом конце провода сняли трубку:

– Павел Егорович, прокурор беспокоит.

– Я вас слушаю, Юрий Николаевич, – ответил следователь.

– Прошу, отложи на время свои дела и зайди ко мне. Есть разговор.

Прошло две минуты, и в дверь постучали. На пороге кабинета показался моложавый мужчина лет тридцати двух – тридцати четырех. Большие лобные залысины чуть старили его.

– Я вас слушаю, Юрий Николаевич, – с какой-то робостью обратился следователь к прокурору.

– Проходи, Павел Егорович, – прокурор протянул руку, давая понять, что можно присесть на стул. – Есть к тебе небольшой разговор, – Шверник сделал паузу. – И не только.

Открыв папку с постановлениями, Юрий Николаевич взял то, которое лежало сверху, и протянул его следователю.

– Это постановление об отказе в возбуждении уголовного дела по факту дорожно-транспортного происшествия, которое произошло около двух месяцев назад. В данном происшествии погибли женщина и ее сын лет пятнадцати. Глава семьи, Владимиров Валентин Юрьевич, остался жив, но получил тяжелые телесные повреждения и в настоящее время находится на лечении в больнице.

Почувствовав, как затекли ноги от долгого нахождения в сидячем положении, городской прокурор встали вышел из-за стола. Сделав несколько шагов, он остановился неподалеку от следователя.

– Итак, твоя задача, Павел Егорович: запросить весь материал по данному факту и изучить, – он посмотрел на своего подчиненного. – Мне все-таки кажется, что работники милиции умышленно сделали так, чтобы водитель, а именно тот, кто управлял машиной «Волга», Бекташев Ноиль, остался невиновен. И все это, как я понимаю, старания его отца. В общем, так. Довести дело до ума вплоть до возбуждения уголовного дела. Если конечно, – прокурор поправил себя, – усмотришь в деле состав преступления.

Выслушав прокурора, Павел Егорович поднялся.

– Я вас понял, Юрий Николаевич.

Получив добро, следователь уже было направился к двери, но прокурор остановил его:

– И еще, Павел Егорович, – он посмотрел следователю в глаза, – чтобы завтра с утра весь материал по факту дорожно-транспортного происшествия был у меня на столе. Поэтому тебе необходимо лично сходить в городской отдел милиции, – прокурор махнул рукой. – Изучить и доложить. Ты свободен.

Глава 3

В кабинете, несмотря на широко открытые окна, было душно. Сидящий за столом старший следователь по особо важным делам городской прокуратуры Скрябин Павел Егорович внимательно изучал материалы, не пропуская ни слова, карандашом он делал небольшие пометки.

Прошло около часа, почувствовав усталость во всем теле, Скрябин отложил материалы в сторону.

Поежившись в кресле, он поднялся, не спеша отодвинул кресло и вышел из-за стола. Передвигаясь мягкими шагами, Павел Егорович подошел к окну и закурил.

«Итак, как и предполагал прокурор, действительно, в протоколе осмотра места происшествия было что-то не так, – подумал он. – А значит, необходимо вызвать понятых и допросить их уже в качестве свидетелей. Только таким образом можно развеять все возникшие сомнения».

Выбросив в окно недокуренную сигарету, Скрябин поднял телефонную трубку внутренней связи. Что-то щелкнуло и раздался голос дежурного по прокуратуре.

– Михалыч, это тебя беспокоит следователь Скрябин.

– Слушаю вас, Павел Егорович, – ответил тот.

– Михалыч, прошу, посмотри, где-то неподалеку от тебя стоит моя служебная машина…

– Да, Павел Егорович, – перебивая Скрябина, ответил он. – Она действительно стоит рядом.

– Водитель где?

– Геннадий в ней копается.

– Прошу тебя, пригласи его ко мне.

– Будет сделано, Павел Егорович.

Повесив трубку на место, Павел Егорович прошел за стол и стал ждать появления водителя.

В дверь постучали. Вынув изо рта вновь закуренную сигарету, он крикнул:

– Входи, Геннадий.

В кабинет вошел водитель. Предложив ему свободный стул, Павел Егорович нагнулся над столом и что-то быстро стал писать на чистом листе бумаги.

Закончив писать, он посмотрел на водителя и сказал:

– Геннадий, вот тебе пара адресов, – он протянул исписанный лист, – необходимо этих граждан доставить срочно ко мне. Задача ясна?

– Яснее ясного, Павел Егорович, – ответил водитель.

Взяв лист с адресами, он поднялся. Но вдруг что-то вспомнив, заглянул в него.

– Что мне делать, если их по данным адресам не окажется? – поинтересовался он.

Скрябин протянул ему еще один лист бумаги.

– Вот тебе еще адреса их мест работы. И еще, – следователь сделал паузу и посмотрел в сторону окна, – эти люди, – перевел Скрябин взгляд на Геннадия, – которых я обозначил на бумаге, мне нужны именно сегодня. Как понимаешь, кровь из носа, но привези.

– Понял, Павел Егорович, – ответил водитель. – Раз нужны, значит, будут доставлены.

Геннадий широкими шагами направился к дверям, следователь остановил его и многозначительно добавил:

– Только прошу без хамства. Постарайся, только в вежливой форме, – он посмотрел на своего водителя. – А то я тебя знаю. Ты без этих фокусов никак не можешь.

– Понял, Павел Егорович. Вежливо и без хамства.

Оставшись один, Скрябин стал размышлять.

«Минут через сорок понятые будут у меня, – подумал он и слегка ухмыльнулся. – Однако после допроса их необходимо предупредить, а возможно, припугнуть, чтобы молчали, да и не вздумали болтать о нашем разговоре с сотрудниками автоинспекции. В противном случае все может полететь к черту, – он задумался. – А вот тех найду, чем прижать, запоют они у меня, как миленькие».

Раскрыв материалы дела, старший следователь продолжил их изучение. Сколько прошло времени, его пока не интересовало. Однако куранты настенных часов пробили двенадцать.

Остановившись, он поднял голову и посмотрел на часы.

«Неужели что-то случилось? – забеспокоился Скрябин. – Прошло уже более часа, а Геннадия почему-то до сих пор нет».

Вдруг по телу пробежала нервная дрожь.

В дверь постучали. Приказав себе успокоиться, Павел Егорович крикнул:

– Входите.

Чуть скрипнув, дверь открылась, и на пороге с улыбкой на лице показался водитель. Прислонившись к дверям, он доложил:

– Привез обоих, Павел Егорович.

Скрябин не смог сдержаться и вместо благодарности закричал в ответ:

– Слушай, ты! Что, нельзя было позвонить и сообщить причину своей задержки? Я тут хожу и переживаю.

– Извините, – Геннадий стал оправдываться, – дома ни одного из них не было, и мне пришлось забирать их с работы. А там, – он проглотил слюну, – произошла небольшая задержка.

– Ну и какая же это задержка? – поинтересовался Скрябин.

Геннадий удивленно посмотрел на следователя.

– Начальник транспортного отдела не хотел их отпускать. Я ему и так и этак, а он стоит на своем: нет и все. Потом стал требовать повестки. Устав с ним спорить, я уже хотел вам позвонить, но он вдруг изменил свою позицию и отпустил.

– Хорошо! – воскликнул Скрябин. – Какова первоначальная причина, что начальник не хотел отпускать понятых? – поинтересовался следователь.

– Да причина простая. Им необходимо было выезжать в рейс, а замены для них не было.

– Ну ладно! – Скрябин сменил грозное выражение лица на улыбку. – Давай лучше этих молодцев ко мне, а сам можешь быть свободен.

Махнув молча головой в знак согласия, Геннадий открыл дверь и выглянул в коридор.

– А ну-ка, парни, попрошу всех пройти в кабинет. Вас уже ждут.

Пропустив понятых в помещение, он прикрыл за собой дверь. Посмотрев на вошедших, Павел Егорович поздоровался, затем протянул руку, приглашая занять свободные стулья.

– Прошу вас, господа понятые, присаживайтесь. Как говорится, в ногах правды нет. Да и разговор между нами будет долгим.

Раскрыв материалы дела, он остановил свой взгляд на сделанных им ранее пометках в постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела и в протоколе осмотра места происшествия, затем, оторвав глаза от бумаг, он сказал:

– Итак, господа, извините, что пришлось вас отрывать от работы, но у меня возникли к вам кое-какие вопросы, – он оглядел мужчин. – А именно по факту дорожно-транспортного происшествия, которое произошло около двух месяцев назад.

Скрябин сделал паузу.

– Надеюсь, что вы, господа, еще не забыли, где и за что вы расписались в качестве понятых.

– Вы правы, товарищ старший следователь, – произнес один из мужчин. – Тот день, когда это все произошло, мы со своим товарищем никогда не забудем.

– Странно, – на лице следователя появилась гримаса удивления. – И почему же? – задал он вопрос.

– Знаете, товарищ следователь, – продолжил говорить все тот же мужчина. – Нечасто можно увидеть такое ДТП.

– А если точнее?

– В тот день мы стали свидетелями стольких смертей, такого раньше видеть не приходилось. Жертвой стала целая семья, – мужчина вздохнул. – Это просто ужасно!

– Ну что ж, господа понятые, я искренне рад, что вы все помните. В связи с этим вот мои вопросы, – он задумался. – Скажите, – нарушил Павел Егорович молчание, – вы помните, что было написано в протоколе осмотра места происшествия, где вы расписались?

Один из понятых пожал плечами.

– Извините, но с протоколом, как ни странно покажется, мы не были ознакомлены.

– Как же так? – воскликнул Скрябин.

– В тот день, когда произошла трагедия, я вместе со своим напарником Алексеем возвращался на фуре на свою базу, недалеко от государственной дачи нас остановили работники автоинспекции. На обочине дороги мы увидели перевернутый мотоцикл, вернее то, что от него осталось.

– Что вы имеете в виду? – задал вопрос следователь.

– Это была груда искореженного металла, вот и весь мотоцикл, – мужчина посмотрел на своего товарища. – В полуметре от него стояла «Волга», передок которой был весь разбит. Однако водитель, который стоял тут же, был, как ни странно, цел. Только на лбу небольшая царапина…

– Извините, что перебиваю вас, но скажите, в каком состоянии находился водитель машины «Волга»? – поинтересовался Скрябин.

– Я не понял вашего вопроса, товарищ следователь, – переспросил его второй мужчина по имени Алексей. – Вы хотите знать, был ли водитель пьян?

– Вот именно это я и хочу знать.

– Однозначно да. Он был в нетрезвом состоянии, – подтвердил Алексей, утвердительно покачал головой и его товарищ.

– И как же вы смогли это определить? – задал вопрос Павел Егорович.

– Так это просто, товарищ следователь, – посмотрел на него удивленно второй мужчина.

– И все же.

– Ну, во-первых, от него так несло, что чувствовалось за несколько метров. А во-вторых, он еле стоял на ногах.

– Прекрасно! – воскликнул Скрябин. – Теперь хотелось бы узнать, а что же сотрудники милиции? – снова заметив на лицах допрашиваемых удивление, он пояснил:

– Я имею в виду, как они на это реагировали?

– Да никак.

– И как это понять?

– Они просто делали вид, что не замечают.

– Ну а вы, господа понятые? – задал вопрос следователь.

– А что мы, – ответил Алексей. – Не хотели вмешиваться.

– Тут с вами все ясно! – воскликнул Скрябин. – Ну и что же было дальше?

– Меня с Алексеем пригласили пройти в сторону лесопосадки. И тут мы увидели женщину, а рядом с ней лежал мальчик лет четырнадцати-пятнадцати, которые, как мы поняли, не дышали. То есть были мертвы, – от воспоминаний у мужчины на лбу выступили капельки пота.

– Метрах в пяти от них лежал мужчина. Был ли он живой или нет, мы не знали.

– Хорошо, – перебил его следователь, – и что происходило дальше?

– После этого меня с Алексеем пригласили и потребовали расписаться в каких-то бумагах. Я, естественно, отказался и стал требовать дать возможность прочитать то, за что мы расписываемся. К нам подошел один из работников ГАИ и нарочито ласково с ехидной улыбочкой на губах сказал: «Так что, господа понятые, вы нам не доверяете? Ладно, – прокричал он. – Сейчас немного поковыряюсь в вашей фуре и обязательно что-нибудь найду в ней неисправное. Вот тогда вы у меня и запоете». Это охладило нас. Испугавшись, мы все и подписали. Как говорится, от греха подальше.

– Ясненько! – заговорил Скрябин. – Тогда еще вопрос. Кто, по– вашему мнению, нарушил правила дорожного движения?

– Однозначно водитель «Волги». Правда, Сергей? – обратился Алексей к своему напарнику.

– Да, так оно и есть, – поддержал тот товарища.

– Ну хорошо! – воскликнул Павел Егорович. – И почему вы так уверены?

– А тут и думать не надо, товарищ следователь, – ответил Сергей. – Водитель «Волги» выехал на встречную полосу и совершил столкновение.

– А вот в протоколе места происшествия полосу движения нарушил водитель, который управлял мотоциклом, что подтверждается вашими подписями. Что вы на это скажете? – поинтересовался следователь.

– Вы нас, конечно, извините, товарищ следователь, но мы и сейчас не знаем, что там написано, – проговорил Алексей. – Но знаем одно – виноват в этом происшествии только водитель, управлявший «Волгой», и сможем подтвердить своими словами, где вы пожелаете. А также можем дать свои показания в письменном виде.

– Ну что ж, господа понятые, сейчас я от вас и возьму ваши показания в письменном виде, – заявил Павел Егорович. – И это, как я понимаю, будет справедливо.

Порывшись в столе, он достал несколько чистых протоколов допроса.

– Вот вам, господа, протоколы. Прошу не спеша и с расстановкой изложить все, что вы мне сейчас рассказали и что увидели на месте происшествия.

«Итак, картина почти ясна, – подумал Скрябин, – а вот чтобы закрепить показания свидетелей, необходимо опросить сотрудника Госавтоинспекции, участвовавшего в составлении схемы совершения дорожно-транспортного происшествия. Но вот кого из них? – задумался он. – Необходимо сейчас же решить данный вопрос».

Он поднялся с кресла и прошел к окну. Вынув изо рта сигарету и выбросив ее в форточку, Павел Егорович бросил взгляд на мужчин, которые тихо перешептывались между собой и старательно писали свои показания.

«И все-таки ясно, что мне на руку вытащить молодого, можно сказать, еще зеленого в работе, – размышлял следователь, – а таковым может быть только лейтенант. От сержанта, который проработал в органах внутренних дел около двадцати лет, я лично ничего не добьюсь. Решено, офицера».

Мысль работала четко и в правильном направлении.

Отойдя от окна, Павел Егорович прошел за стол. Собрав весь материал по факту ДТП, он спрятал его в сейф. Еще раз взглянув на мужчин, он, не производя шума, вышел из кабинета.

Недалеко от здания прокуратуры, на служебной стоянке, была припаркована его машина, капот которой был открыт. Нагнувшись над двигателем, водитель что-то бурчал себе под нос и «колдовал» над ним.

– Послушай, Геннадий, – Павел Егорович подошел к машине и толкнул водителя в бок, – что случилось? Двигатель, что ли, барахлит? – поинтересовался у него Скрябин.

Вынув голову из-под капота, Геннадий посмотрел на своего шефа.

– Ничего страшного не произошло, Павел Егорович, – ответил он, – просто доливаю масло.

Вытерев насухо руки, он выпрямился.

– Необходимо куда-нибудь смотаться, шеф?

Тот улыбнулся.

– Правильно подумал, Геннадий. Действительно, необходимо съездить в городскую Госавтоинспекцию и вытащить ко мне лейтенанта Злобова. Но так, чтобы никто на это не обратил внимания. Сможешь?

– Обижаете, Павел Егорович. Раз плюнуть. Будет сделано по высшему разряду. Это я вам гарантирую, шеф.

– Тогда действуй, дорогой.

Он вернулся в кабинет.

В помещении стояла тишина, только слышались поскрипывания ручек о бумагу. Опустившись в кресло, Скрябин закурил.

Прошло около пятнадцати минут, как он возвратился в кабинет. Закончив писать показания, свидетели отложили ручки.

– Все, товарищ следователь, – обратился к Павлу Егоровичу Алексей. – Все, что знали, изложили на бумаге.

Ознакомившись с показаниями свидетелей, следователь слегка улыбнулся, затем протянул им руку.

– Ну что же, как вы написали, мне понравилось. Написано грамотно и подробно. А главное, правдиво, – он посмотрел на них. – Не смею вас больше задерживать. До свидания.

Оставшись наедине со своими мыслями, Скрябин вспомнил о лейтенанте – командире взвода Госавтоинспекции.

«Теперь, надеюсь, этому лейтенанту не отвертеться», – по его губам проскользнула улыбка.

Еще раз прочитав протоколы допроса свидетелей, Павел Егорович спрятал их в сейф. Он задумался. Вдруг недокуренная сигарета обожгла ему пальцы. Вздрогнув, Скрябин бросил окурок.

В дверь кто-то постучал. Подняв упавшую на пол сигарету и бросив ее в пепельницу, он крикнул:

– Входите.

Вошел водитель.

– Павел Егорович, как обещал, задание выполнено без шума и пыли.

Поблагодарив Геннадия, Скрябин пригласил лейтенанта милиции пройти в кабинет.

– Прошу, проходите и присаживайтесь.

Дождавшись, когда тот разместится на стуле, он задал вопрос:

– Скажите, лейтенант, давно ли вы на службе в органах?

Так и не поняв причину своего приглашения в прокуратуру, лейтенант засмущался. По лицу пробежала нервная дрожь.

– Не более года, товарищ старший следователь, – ответил он и добавил: – Правда, еще четыре года учебы в школе милиции.

– Прекрасно! – воскликнул Павел Егорович. – Еще немного, и вы поймете причину своего приглашения в прокуратуру, – угадав тревожные мысли лейтенанта, сообщил следователь. – Несколько минут назад у меня были два свидетеля, они дали показания, а затем зафиксировали их в протоколе допроса. Мне бы хотелось, чтобы вы, товарищ лейтенант, подтвердили их слова.

– И что же они рассказали, товарищ следователь? – перебивая, поинтересовался лейтенант.

– А вы не спешите, выслушайте меня до конца, тогда и поймете, о чем речь. А сейчас могу только предупредить, что в противном случае в отношении вас будет возбуждено уголовное дело.

Не ожидая такого поворота дел, офицер, чуть заикаясь, поинтересовался:

– Интересно, и за что же?

– За все хорошее, лейтенант.

Почувствовав усталость в ногах от долгого сидения, Скрябин поднялся из-за стола. Сделав несколько шагов, он подошел к лейтенанту.

– Итак, лейтенант Злобов, я бы хотел услышать ответ на первый вопрос, – он искоса посмотрел на допрашиваемого. – Скажите, что вам известно о дорожно-транспортном происшествии, которое произошло около двух месяцев назад в районе правительственной дачи? Напоминаю, если вы забыли. В результате ДТП погибла женщина и ее несовершеннолетний сын. Я имею в виду семью Владимировых. Глава семьи Владимиров Валентин Юрьевич с травмами был доставлен в больницу. И до сих пор находится там на лечении.