Текст книги "Тайна рождения славян"

Зачастую эти этнонимы считаются эквивалентом. Еще относительно недавно, во времена Тараса Бульбы, всех поляков звали ляхами. Сами поляки в историческое время этого имени не носили. В одной из древнечешских хроник легендарный родоначальник поляков называется Лех. По мнению Шафарика, в основании слова «лях» лежит нарицательное существительное леха. После захвата и утверждения в землях ряда западнославянских племен полянской (польской) династии Пястов (IX–X века) этноним ляхи стал относиться ко всем этим племенам, а впоследствии и к новообразованному народу поляков [5]. В XI–XII веках полянами стали все подданные польского короля. Первой столицей была Крушвица (см. карту № 14), отсюда расселялись полянские племена [7].

Для того чтобы понять, какие исторические процессы привели к совмещению этнонимов, необходимо знать, каким образом и где они возникли, как эволюционировали и какая между ними существует взаимосвязь. Вначале обратимся к источникам. Приведем сведения как древних, так и современных авторов.

Летописи говорят о существовании полян наряду с дреговичами, древлянами, кривичами и полочанами в Белоруссии, белыми хорватами, сербами и хорутанами. Первоначально слово употреблялось для обозначения западных славян – полян, лютичей, мазовшан и поморян. Основанием тому является цитата из «Повести временных лет»: «Словѣне же ѡви пришєдшє и сѣдоша на Вислѣ и прозвашасѧ Лѧховѣ а ѿ тѣхъ Лѧховъ прозвашасѧ Полѧне Лѧховѣ друзии Лютицѣ инии Мазовшане а нии Поморѧне». Переводится это следующим образом: «Славяне же те пришли и сели на Висле, прозвавшись Ляхами, а от тех Ляхов прозвались Поляне Ляшские, другие Лютичи, иные Мазовшане а иные Поморяне». Из этих мест («от лях») двинулись на восток вятичи и радимичи. С 789 года к лехитам относят ободритов.

Прародиной поляков считается междуречье Варты и Западного Буга (область А на карте № 14). За исторический период своего существования они мало от нее продвинулись. Предполагается, что этногенез начинался с небольшой группы народов. Их окружали с запада лютичи (точнее, лужицкие сербы), с севера поморяне, с юга слензяне, с востока мазовшане, позднее называемые мазурами[11]11
  Вопреки вышеприведенной Крушвице политическим центром иногда считается Гнезно. Оно отстоит западнее всего на 50 км. Поэтому такие замещения впоне возможны.


[Закрыть]. Антропологически поляне выделяются на фоне других племен [7].

Поляне, которые осели в Поднепровье, в IX веке были покорены русью и приняли их этноним: «Поляне яже нъıнѣ зовомая русь». Эти поляне, по словам летописца Нестора, резко отличались от соседних славянских племен и по нравственным свойствам, и по формам общественного быта. С 944 года их имя из летописей исчезает.

Однако Баварский географ IX века о полянах не повествует, но говорит о ряде других славянских племен. С другой стороны, сообщается, что польские исторические хроники, а также лютичи, ободриты, сербы этнонима ляхов не знали, но хорошо были знакомы с поляками. Сами поляки в историческое время не носили этого имени. И лишь в X веке у Кадлубека появляются lehitae. Своей родиной ляхи считали землю червян (Червоной Руси). По представлениям Нидерле, они пришли в польские земли со стороны в виде шляхты, подчинив народ [1, 6, 7].

Как видите, ситуация в части этнонимики и хронологии выглядит запутанной, а представления в области происхождения отсутствуют полностью. Попытаемся с этим разобраться, подключив расширенные топонимические сведения. Вначале обратим свое внимание на полян.

Обширный массив топонимов «polan» наблюдается на территориях стран Центральной Европы: юга Польши, Словакии, Чехии и Западной Украины. Здесь встречаются различные Polana(у), Polanka gora, Polanovici, Polaniec и др. Преобладающими являются топонимы Polyana и Polanka. Шесть представителей этого семейства обнаруживаются в направлении Истрии (карта № 14).

Карта № 14. Топонимия «polyan – polan»

Единичные объекты «полянской» топонимии имеются в центральной и северной части Польши, только представлены они преимущественно основой «Polanow». Из этого следует, что из обозначенного на карте ареала происходит распространение топонимов «polan» по различным направлениям. Путь на север, начинаясь от верховий Вислы, приводит к предполагаемой исторической области полян (А). После притоков Вепш и Пилица следует разрыв цепочки. Она возобновляется в бассейне Варты и Нотеца. По каким-то причинам переселенцы вынуждены были покинуть комфортный вислянский тракт (как и струмляне) и повернуть на северо-запад. Свое путешествие они закончили на побережье Балтийского моря в районе Колобжега. Другая часть их собратьев двинулась на юго-запад. После форсирования Дуная в районе Будапешта пути разделились. Одна группа прошла севернее озера Балатон, попутно назвав холм Polanyihe (Поляньиха). Надо думать, что такой ороним не существовал без соответствующего «полянского» окружения, в то время наверняка присутствовали одноименные поселения, которые мадьяры переименовали. Далее за границей Словении следует поселение Polanа и еще одно одноименное за австрийской границей. Вторая ветвь проходит южнее озера Балатон. Она представлена Polany – Polyana (транскрипция топонима в зависимости от страны может несколько отличаться, но нахождение объектов на конкретных траекториях указывает на общий источник происхождения). Топонимия «polan» в Восточной Европе подробно была рассмотрена в [11].

Поскольку нас интересует начальная фаза эволюции исходного сообщества, то попытаемся определить район его локализации. Для этого интерполируем северный, восточный и балканский маршруты. Они сходятся в Западных Карпатах у границы Польши со Словакией, где концентрация топонимов «polan» особенно высока (область В на карте). Поэтому имеются все основания полагать, что мы имеем дело с центром зарождения полян. В таком случае следует вывод, что наличие соответствующих топонимов в Чехии также обязано выдвижению из этой зоны. Это был западный маршрут, но быстро закончившийся за Влтавой. Он имеет ландшафтное соответствие. По Западным Карпатам достигли междуречья Моравы и Вага. Далее по долине Йиглавы миновали Чешско-Моравскую возвышенность и достигли Влтавы. Перейдя ее, остановились в верховьях реки Бероунка на Шумаве (Polanka).

Существующие представления о прародине полян не соответствуют выводам, сделанным на основании топонимических методов исследования. Причина состоит в том, что они были сформированы историографами на основании достаточно поздней информации, отражающей период появления полян в Центральной Польше. Cудя по примечаниям Баварского географа, произошло это позже IX века.

Прежде чем перейти к исследованиям «ляшских» топонимов, рассмотрим, каким образом этот этноним звучит у народов исследуемого ареала. В польском это lach, а также lacki. Последний вариант характерен и для ляшского [1]. Считается, что существует также аналогия с Lędzianie (лендзяне) [7]. В чешском это lech, хотя первоначальным считается произношение lenh с носовым звуком. У литовцев leñkas, у венгров lengyel, у восточных славян «лях» [1].

Результаты исследования приведены на карте № 15. На территории Польши присутствуют, как правило, топонимы «lach»: Lachow, Lachy, Lachowice. Предполагаемая первая столица Польши Крушвица расположена рядом с Lachomrowice (множество, тьма, полск.). Они есть и в Чехии, но это только два Lachovice, остальные представлены топонимами «lеch»: Lechovitz, Lechotice, а в Словаки Lechnica, Lehota. Этот массив вторгается и на территорию юго-востока Польши ойконимом Lechnowa. По всей Венгрии разбросаны топонимы «lengyel». Чаще всего это сложные композиты, в которых вторая составляющая местная: puzsta, tanya, major, то есть Ляшская степь (пустошь), Ляшская усадьба, Ляшский хутор.

В Литве мы встречаем исключительно названия «Lenk»: Lenkeliai, Lenkviciai, а в Латвии Lachplasis (широкий, просторный, лат.), Lachupite reka (плетеный, мат, корзина) и несколько Lachi. Необходимо отметить, что на слово «Lenkе» может претендовать значение долина, лощина. В то же время в латышском lacha – дубинка, палка. Что касается первого примечания, то его можно сразу исключить, так как приведенные топонимы являются поселениями, а не объектами ландшафта. Значения «палка, дубинка» с трудом ассоциируются с названиями на карте. Однако вспомним кий (Киев) – палица, дубина и тамба (Тамбов) – шатровый шест, тюрок [11]. Основными в данном случае следует считать не лингвистические, а топографические аргументы. Топонимы расположены не хаотически, а регулярно, образуя в обеих странах единый массив, что указывает на миграционный процесс. Случайным это быть не может.

Расположение топонимов в едином массиве, а также наличие ответвлений, исходящих от него, позволяет сделать первый весьма важный вывод об изначально племенном статусе ляхов наряду с прочими раннеславянскими племенами. Второй вывод об их расселении является уже очевидным. Упоминание в легендах братьев Леха и Чеха обусловлено территориально. Оно относится к ранним стадиям существования соответствующих славянских племен на смежных территориях.

С этой точки зрения становится понятным существование ляхов (Lachová) как этнографической группы чешского народа. Они населяют часть Силезии, а также северо-восточную приграничную зону Моравии вдоль реки Остравице. До наших дней сохранилась лишь незначительная часть этой этнической группы. Ляхи по-прежнему разговаривают на ляшском диалекте и сохраняют некоторые традиционные обычаи и привычки, ляшский костюм, манеру речи. Регион их проживания ныне называют Ляхия [5].

В полученной топонимии обращает на себя внимание повышенная концентрация объектов «lech» в Западной Словакии в бассейне реки Ваг. На этом основании можно сделать вывод о формировании этого этнонима, а следовательно, о возникновении его носителей в рассматриваемой области. Отсюда и началось расселение. Они широко распространились по Чехии, Центральной и Юго-Восточной Польше, откуда перешли в Прибалтику. В южном направлении движение началось с верховьев Тисы и продолжилось на юго-восток в направлении Паннонии. Таким образом, не является случайным вышеприведенное указание, что «смоляне – ляшское племя».

Приведенный материал свидетельствует о проникновении ляхов на восток. Поскольку данная тема не является объектом настоящей монографии, то ограничимся краткой информацией. Носители топонимов «лях» и «лех» вторглись на территорию Белоруссии и Украины двумя потоками и продвинулись вглубь России.

Мы встретились с редким случаем лабильности топоосновы, которая в зависимости от страны нахождения меняла свою форму: le(c)h (Чехия, Словакия) – lach (Польша и Латвия) – lenk(as) (Литва) – lengyel (Венгрия), но все они входят в единый массив.

Карта № 15. Топонимия  – lach,  – leh,  – lenki,  – lengyel

Согласно принятой ныне точке зрения, этимология слов «ляхи» и «Лях (Лех)» возводится к слову «ленд (led)» – пустошь, необработанное поле. Подобные объяснения вряд ли можно считать удовлетворительными. Как может этноним происходить от обыденного термина «необработанной земли»? С другой стороны, непонятно, в результате каких лингвистических закономерностей была осуществлена трансформация lech (lach) – lend (led). Полагается, что слово «ледзянин» означало земледельца, который сжигает лес [5]. Появление лендзян на исторической арене обязано Баварскому географу, в котором в списке племен значится «Lendizi». Неизвестно, кто у кого заимствовал этот этноним, но созвучное название мы встречаем у Константина Багрянородного – «Lendzeninoi». Оно обозначало, по мнению некоторых комментаторов, привисленских «лендзян», главенствовавших до середины X века среди польских племен, а также и другие, видимо, родственные им племена [5].

Если ляхи в Баварском географе IX века выступали как «Lendizi», то их отсутствие в нем становится понятным. Но почему ляхи не были известны западным славянам? Мы изучили топонимию «lend». Основное количество топонимов присутствует в Германии и Дании. От нее через Польшу до Прибалтики проходит своеобразный пояс. В Латвии имеемся селение Lendzhi, а в Польше всего два названия Lendy (Lendyszek) и южнее Варшавы Lendowka (она же Lendoruskie). С Рейна полоса топонимов протянулась до Далмации. Там мы наблюдаем Lendici, в Греции Lendini, а на Крите Lendas. Однозначно можно сказать, что «ляшская» топонимия ничего общего с ней не имеет. Это больше говорит в пользу расселения некого германского племени лендов по югу Балтики и на Балканы. По пути они оставили свои следы в Польше, а в Далмации зафиксировались в славянском фонетическом варианте как лендзяне. Вероятнее всего, о них и писал Баварский географ.

Более близкой к истине представляется версия происхождения этнонима от имени легендарного предка Леха, которое в свою очередь должно иметь теофорно-тотемную основу. Но поскольку это была элита общества, то она, как правило, участвовала в сражениях в виде войска. В этом отношении вполне допустима синонимизация шляхты и ляхов. Присутствует синхронность в транскрибировании и фонетике этого термина со словом «лях». В польском это Šlachta – lach, в чешском Šlehta – lech. Можно предположить, что со временем верховенствующее племя «ляхов» было трансформировано аристократическую прослойку, что сопровождалось появлением у корня «лех» префикса «ш». Оно может быть связано с поздней контаминацией с немецким Slacht – битва. Другое объяснение – «лех» как начальник, землевладелец, – следует считать запоздалым, происходящим из статуса шляхты.

Ляхи и поляне возникли в смежных районах Западных Карпат, однако маршруты их переселений хотя и перекрывались, но отличались. Ляхи продвигались преимущественно на северо-восток и север, но в центре Польши они остановились. Поэтому славянам южной Балтии они не были известны. Поляне же достигли побережья и вошли с ними в контакт.

В «Повести временных лет» имеются конкретные указания, во-первых, на миграцию ляхов («пришли и сели на Висле»), во-вторых, на автоэтноним («прозвавшись ляхами»). Таковой обычно возникал на базе принадлежности к родовому божеству или праотцу, в данном случае Ляху, которую они декларировали окружению. В старину спрашивали не «как тебя зовут?» или «кто ты?», а «какого ты рода?».

Не менее интересен пассаж «…а от тех ляхов прозвались Поляне Ляшские». Он указывает на подчиненное положение полян. Исторической аналогией является этноним «русские», так же как и «ляшские», выраженный в виде причастия в притягательной форме. Как все племена на территории Восточной Европы постепенно стали принадлежностью Киевских русов, так и поляне определенное время были под пятой ляхов. Только свое имя стране они не передали, а, растворившись, оставили после себя лишь неофициальный этноним-воспоминание да топонимы. Произошло это в конце X века, когда возникло княжество полян. Воеводы подчинились полянам и сохранили этноним в виде термина, обозначающего аристократическую прослойку, к которой могли примкнуть и поляки.

Исходя из исходного географического положения рассматриваемых племен можно предположить, что ляхи начали вытеснять полян с Западных Карпат. Поэтому те вынуждены были сдвинуться по долине Вислы на север. Но преследователи настигли беглецов, хотя небольшая группа успела уйти к Балтике. Вероятно, по этой причине в топонимии наблюдается разрыв. Давать имена селениям ляхи полянам запрещали. Судьба второй полянской общности в Поднепровье была аналогичной – их покорили русы. Западные поляне на Висле в последний раз упоминаются в Ипатьевской летописи в 1208 году [5].

Наконец, необходимо сделать еще одно уточнение относительно упомянутой цитаты из «Повести временных лет» в части «…прозвашасѧ Полѧне Лѧховѣ друзии Лютицѣ инии Мазовшане а нии Поморѧне». На этом основании принято считать эти племена ляшскими. В данном случае уместно привести другой фрагмент из той же «Повести временных лет»: «Сице бо звахуть ты варягы русь, яко се друзии зовутся свее, друзии же урмани, аньгляне, инѣи и готе, тако и си». Перевод гласит: «Те варяги назывались русью, как другие называются шведы, а иные – норманны и англы, а еще иные готы – вот так и эти». Теперь сравним выделенные фрагменты этих двух цитат. В первом случае Нестор не написал «яко се», оно было для него очевидным. В таком случае рассматриваемую нами фразу следует переводить «…прозвались поляне ляшскими (как) другие называются Лютичами, иные Мазовшанами, а иные Поморянами». Ляшское влияние у последних отсутствовало.

Зличане возникли из хорватов и дулебов. Источники располагают их между чехами и хорватами, рядом с современным городом Коуржим на северо-востоке Чехии. Наряду с чехами и лучанами они являлись одним из сильнейших племен того региона. В VII веке хорватские племена объединяются под зличанами и создают межплеменной союз с центром в Кракове. Наряду с этим племя послужило центром образования Зличанского княжества, включившего в себя в начале X века Восточную и Южную Чехию, а также область расселения дулебов на юге страны. К этому периоду относят их укрепления на реке Цидлине около Влтавы. Главным городом княжества был Либице. Либицкие князья Славники соперничали с Прагой в борьбе за объединение Чехии. В 995 году зличане были подчинены Пржемысловичами [1; 5–7].

На территориях Чехии, Словакии и Польши имеются несколько топонимов «zlič»: Zlič, Zličin, Zliechov, Zlieszin. Четыре названия расположены в Сербии (Zličeve, Zličuka) и Македонии (река Zlidol, Zlirid), а также Zlitrap и гора Zlivrukh в Болгарии (карта № 16). Этимология этнонима, кроме очевидной, отсутствует. Известно женское имя Зличана, что может быть указанием на существование родового божества с тем же именем.

В истории России известен летописный город Вержавск, расположение которого не установлено до их пор. Он упоминается как центр волости Великие Вержавляне, плативший немалый по тем временам взнос в княжескую казну в размере 1000 гривен. По своей значимости он был вторым по величине после Смоленска торговым центром и городом, который фактически контролировал самую населенную и платежеспособную территорию на пути «из варяг в греки». Волость включала в себя 9 крупных «погостов» [57].

Топонимия является достаточно широкой. Ее представители имеются в Восточной, Центральной и Южной Европе, включая Пелопоннес. По Чехии разбросаны Verzhice, Verzhovice. Следующий топоним мы встречаем уже на Украине – Вержбовчик. В Смоленской области на селении Верзебнево произошло разветвление маршрута. Один рукав двинулся на Москву (Верзилово, Вержнова) и остановился перед Костромой, второй через верховья Днепра достиг запада Смоленско-Московской возвышенности. Здесь известны река Вержа и одноименное поселение. Очевидно, летописный Вержавск стоит искать в ее устье. Подобным расположением обеспечивалось торговое и стратегическое преимущество городов. С одной стороны осуществлялся контроль над движением по Днепру, а по притоку Верже подвозились товары.

В южном направлении первый топоним обнаруживается в Словении – селение Verzej, а следующий в Хорватии – Verzič. В этой точке происходит резкое изменение направления, и следующий представитель возникает уже в Сербии (Verzar) и далее два в Болгарии. От Verzar в Сербии имеется ответвление, идущее на юг. Оно представлено одним топонимом в Албании и вторым в Спарте. Имеется поселение Verzova в Халкидике, отстоящее в стороне.

Карта № 16. Топонимия «verzh – верж»  и «zlič»

Представленная картина позволяет сделать несколько выводов. Во-первых, вержавляне имели исходную область локализации на территории Чехии. Во-вторых, расселялись они на восток и юг. Причем во втором случае движение происходило с большой степенью вероятности по восточным отрогам Альп по австро-венгерской границе. Целью являлось морское побережье. Выросшее под лучами южного солнца новое поколение ринулось на восток. Сделав остановку на реке Дрине, они продолжили движение по Стара Планине. Дорога на юг проходила через Охрид. Отсюда лежал прямой, но непростой путь в Старый Эпир и Спарту.

Определенной этимологии нет. По Далю верзни – летние лапти, верзея – дыра в изгороди и верзила. Однако на территории Франции имеется ряд топонимов Verze, Verzee, перевода не имеющих. К этому наблюдению мы вернемся в следующем разделе.

Поводом для рассмотрения этих племен в одном разделе послужил факт их общей миграционной судьбы. Они возникли в Чехии и переселялись по одним и тем же путям, конкордантно.