Текст книги "Полное собрание сочинений. Том 13. Май ~ сентябрь 1906"

О партизанском выступлении ППС{155}155
  Заметка В. И. Ленина «О партизанском выступлении ППС» была помещена как редакционное примечание к статье «Из Польши» в № 3 газеты «Пролетарий» от 8 сентября 1906 года.


[Закрыть]

Наш Объединительный съезд, несомненно, отверг решительно всякую «экспроприацию»{156}156
  Имеется в виду резолюция «О партизанских выступлениях», принятая IV (Объединительным) съездом РСДРП (см. «КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК», ч. I, 1954, стр. 129–131).


[Закрыть], так что в этом отношении ссылки Польской социалистической партии на РСДРП абсолютно неосновательны. Несомненно также, что ППС, организуя «выступление» 2 (15) августа, не считалась ни с целесообразностью его, ни с настроением широких масс, ни с условиями рабочего движения. Необходимость считаться со всеми этими обстоятельствами очевидна, и в проекте большевистской резолюции о партизанских действиях она подчеркнута в особом пункте. Но осуждению подлежит, по нашему мнению, ППС-овское извращение тактики партизанских выступлений, а не самая эта «тактика» вообще. Такое партизанское выступление, как разгром питерскими рабочими в прошлом году черносотенной «Твери»{157}157
  «Тверь» – название чайной, находившейся за Невской заставой в Петербурге. Чайная служила мостом сборищ черносотенцев.


[Закрыть], наши товарищи из польской социал-демократии, наверное, одобрили бы.

«Пролетарий» № 3, 8 сентября 1906 г.

Печатается по тексту газеты «Пролетарий»

Соединение Бунда с российской социал-демократической рабочей партией

Недавно состоялся VII съезд Бунда, организации еврейских с.-д. рабочих России. Все число членов Бунда достигает, по отчетам этого съезда, 33 000 в 257 организациях. Представительство на съезде было организовано на демократических началах, по 1 делегату на 300 членов партии. Участвовали в выборах около 23 000 членов, которые и послали на съезд 68 делегатов с решающим голосом.

Главным вопросом, который подлежал решению на съезде, был вопрос об объединении Бунда с РСДРП. Как известно, Объединительный съезд РСДРП высказался за объединение и утвердил условия этого объединения. Теперь VII съезд Бунда принял эти условия. Объединение с РСДРП прошло 48 голосами против 20. Итак, Российская социал-демократическая рабочая партия стала наконец действительно всероссийской и единой. Число членов в нашей партии теперь свыше 100 000 человек: 31 000 были представлены на Объединительном съезде, затем около 26 000 польских с.-д., около 14 000 латышских и 33 000 еврейских.

Представители ЦК Бунда вошли в ЦК РСДРП. Предстоит нелегкая работа осуществления на местах объединения организаций Бунда с организациями РСДРП

Вторым вопросом, обсуждавшимся на съезде Бунда, был вопрос о современном политическом моменте. В обстоятельной резолюции, принятой громадным большинством голосов, VII съезд Бунда признал тактическим лозунгом созыв учредительного собрания, отклонив всякие ослабляющие этот лозунг оговорки вроде «через Думу» и т. п. Бойкот Думы отвергнут условно, т. е. признана необходимость участия в выборах на тот случай, если партия пролетариата в состоянии будет самостоятельно проводить избирательную кампанию.

Третьим вопросом был вопрос о «партизанских выступлениях», без деления их на «эксы» и на террористические действия. Подавляющим большинством принята резолюция против партизанских выступлений.

Последним вопросом был вопрос об организации Бунда. Принят был организационный устав.

Ограничиваясь пока этой краткой заметкой, мы надеемся в ближайшем будущем ближе познакомить читателей с решениями VII съезда Бунда.

Написано в первой половине сентября 1906 г.

Впервые напечатано в 1937 г. в Ленинском сборнике XXX

Печатается по рукописи

Эсеровские меньшевики

Социал-демократы еще в начале 1905 г. указывали, что проект программы партии с-р. («социалистов-революционеров») знаменует явный переход «от народничества к марксизму»[68]68
  См. Сочинения, 5 изд., том 9, стр. 190–197. Ред.


[Закрыть]. Неизбежность внутреннего распадения партии, совершающей этот переход, была очевидна.

Теперь это идейное и политическое распадение партии с.-р. налицо. «Протоколы первого съезда партии с.-р.», вышедшие в Париже отдельной книгой в текущем году, ясно наметили все линии этого распадения. Текущая политическая литература «максималистов» и представителей рождающейся «трудовой народно-социалистической партии» вскрыла полноту распадения окончательно.

Внутри социал-демократии два крупные раскола, которые она пережила – раскол между «экономистами» и староискровцами в 1900–1903 годах и раскол между «меньшевиками» и «большевиками» в 1903–1906 гг., были вызваны острой борьбой двух течений, свойственных всему международному социализму, именно: течения оппортунистического и течения революционного в их своеобразной форме, соответствующей тому или иному периоду российской революции. Напротив того, партия с.-р. при первой же попытке сколько-нибудь открытого и сколько-нибудь свидетельствующего о наличности действительной партийности выступления распалась на три течения: 1) левое – «максималисты»{158}158
  «Максималисты» – мелкобуржуазная полуанархистская террористическая группа, отколовшаяся от партии эсеров в 1904 году и организационно оформившаяся в «Союз социалистов-революционеров максималистов» в октябре 1906 года на учредительном съезде в Або (Финляндия). «Максималисты» игнорировали буржуазно-демократический этап революции; наряду с эсеровским требованием «социализации» земли они настаивали также на немедленной «социализации» фабрик и заводов. Считая трудовое крестьянство главной движущей силой революции, «максималисты» в то же время заявляли, что в революционном движении решающее значение принадлежит «инициативному меньшинству», а основным средством борьбы является индивидуальный террор. Отмечая политическую непоследовательность «максималистов», В. И. Ленин писал: «Выделение максималистов, которые все время в течение революции выделялись и не могли выделиться из эсеров окончательно, только подтверждало классовую неустойчивость народнической революционности» (Сочинения, 4 изд., том 15, стр. 127). В 1907 году, после целого ряда неудачных террористических действий и массовых арестов, организации «максималистов» стали распадаться.
  После Февральской буржуазно-демократической революции 1917 года партия «максималистов» вновь возрождается. После победы Великой Октябрьской социалистической революции «максималисты» некоторое время входили в Советы и во ВЦИК. Вскоре партия «максималистов» раскололась: одни из них встали на путь борьбы против Советской власти, другие, признав программу большевиков, в апреле 1920 года вступили в РКП(б).


[Закрыть], 2) центр – с.-р-ы старого типа и 3) правое – оппортунисты (иначе: «легалисты», «трудовые народные социалисты»{159}159
  Трудовые народные социалисты (энесы) – члены мелкобуржуазной Трудовой народно-социалистической партии, выделившейся из правого крыла партии социалистов-революционеров (эсеров) в 1906 году. Энесы выступали за блок с кадетами. Ленин называл их «социал-кадетами», «мещанскими оппортунистами», «эсеровскими меньшевиками», колеблющимися между кадетами и эсерами, подчеркивая, что эта партия «очень мало отличается от кадетов, ибо устраняет из программы и республику и требование всей земли» (Сочинения, 4 изд., том 11, стр. 200). Во главе партии стояли А. В. Пешехонов, Н. Ф. Анненский, В. А. Мякотин и др. После Февральской буржуазно-демократической революции 1917 года партия народных социалистов слилась с трудовиками, активно поддерживала деятельность буржуазного Временного правительства, послав в его состав своих представителей. После Октябрьской социалистической революции энесы участвовали в контрреволюционных заговорах и вооруженных выступлениях против Советской власти. Партия прекратила свое существование в период иностранной военной интервенции и гражданской войны.


[Закрыть] и т. п.), которыми мы и займемся в настоящей статье. По Протоколам I съезда партии с.-р. ясно видны контуры всех трех течений. Теперь уже есть яркие литературные выражения отделившихся (или отделяющихся?) от «центра» течений. Максималисты издали «Прямо к цели» и обстоятельную программную брошюру г. Таг—ина: «Принципы трудовой теории». Оппортунисты эсеровцев договорились почти до конца в писаниях г. Пешехонова и К^о. Представитель «центра», г. Чернов, назвал максималистов вполне основательно «вульгарными социалистами» в газете «Мысль» (или может быть «Голос»{160}160
  «Голос» – ежедневная политическая и литературная газета партии эсеров; выходила в Петербурге в апреле – июне 1906 года. С 27 апреля (10 мая) по 7 (20) мая вышли 1–9 номера газеты; со 2 (15) июня по 10 (23) июня – 10–17 номера.


[Закрыть], «Дело Народа» и т. д.), но об оппортунистах с.-р. в печати, если мы не ошибаемся, он пока молчал. Не даром, должно быть, обошелся конкубинат эсеровского «болота» и эсеровской «крайней правой» в названных выше газетах.

Распадение сторонников «трудового начала», поклонников Лаврова и Михайловского, на три направления представляет из себя крупный политический факт в истории русского мелкобуржуазного радикализма. Марксисты должны со всем вниманием отнестись к этому факту, проливающему свет косвенно и на то, в каком политическом направлении зреет мысль просыпающегося русского крестьянства.

Основное противоречие всей программной позиции с.-р. есть шатание между народничеством и марксизмом. Марксизм требует ясного разграничения программы-максимум и программы-минимум. Максимум, это – социалистическое преобразование общества, невозможное без уничтожения товарного производства. Минимум, это – преобразования, возможные еще в рамках товарного производства. Смешение того и другого неизбежно приводит ко всякого рода мелкобуржуазным и оппортунистическим или анархическим извращениям пролетарского социализма, неизбежно затемняет задачу социальной революции, осуществляемой посредством завоевания политической власти пролетариатом.

С точки зрения старого русского народничества, принципов Лаврова, В. В., Михайловского и К^о, разграничение программы-максимум и программы-минимум ненужно и непонятно, ибо применимость законов и категорий товарного производства к русскому крестьянскому хозяйству отрицается теорией народничества. Сколько-нибудь последовательные сторонники Лаврова и Михайловского (а также В. В. и Николая —она, которых забывают совсем напрасно, ибо иного источника экономических идей у современных народников не имеется) неизбежно должны были восстать против этого марксистского деления программы на максимум и минимум. И первая же попытка эсеров перейти от кружковщины к партийности обнаружила силу и направление этого восстания. Сторонники революционных тенденций народничества заявили: почему требовать социализации одной только земли? Мы требуем социализации фабрик и заводов точно так же! Долой программу-минимум! Мы максималисты! Долой теорию товарного производства!

По сути дела это максималистское течение почти сливается, как и следовало ожидать, с анархизмом.

Сторонники оппортунистических течений в народничестве, народники-восьмидесятники, возопили: к чему программа-максимум, всякие там диктатуры пролетариата? Социализм, это – перспектива, уходящая вдаль! К чему страшное для масс название: «социалисты-революционеры»? К чему требование «республики»? К чему нелегальная партия? Долой все это! Долой программу-максимум! Долой «опасные» места программы-минимум! Вместо всякой программы пусть будет «платформа» открытой, легальной, нереспубликанской «трудовой народно-социалистической партии»![69]69
  См. в особенности статьи г. Пешехонова в июльской и августовской книжке «Русского Богатства»{168}168
  «Русское Богатство» – ежемесячный журнал, выходивший с 1876 по 1918 год в Петербурге. С начала 90-х годов перешел в руки либеральных народников во главе с Н. К. Михайловским. В 1906 году «Русское Богатство» становится органом Трудовой народно-социалистической партии (энесы). «Русское Богатство» несколько раз меняло название («Современные Записки», «Современность», «Русские Записки»; с апреля 1917 года снова – «Русское Богатство»).


[Закрыть], а также газетные заметки об образовании «трудовой народно-социалистической партии», о заседании ее организационной комиссии или Петербургского комитета и т. п.


[Закрыть]

Эсеровским центровикам, старым эсеровцам нельзя защищаться от обоих этих течений иначе, как ссылаясь на законы товарного производства, иначе, как становясь по существу дела на точку зрения марксизма. Совершенно законны были поэтому те обвинения в марксизме, в желании состязаться с с.-д., танцевать от с.-д. печки, которые раздавались на I съезде партии с.-р. и справа и слева против эсеровского центра. Вопрос о переходе этого центра к с.-д. есть теперь исключительно вопрос времени. И чем скорее наступит эпоха вполне открытого существования революционных партий, тем скорее придет это время. Никакие предрассудки против марксистского «догматизма» не устоят против неумолимой логики событий.

Кратковременное существование кадетской Думы было эпохой первого выступления представителей крестьянской массы на общерусской политической арене. Эсеры неизбежно должны были искать сближения с этими представителями и попытаться политически организовать их вокруг своей программы. При этом обнаружилось, что с.-д. сравнительно быстро образовали партийную с.-д. фракцию. Наоборот, с.-р. все время могли действовать только за спиной трудовиков. Способность мелкого производителя к политической сплоченности сразу же оказалась несравненно меньшей, чем у рабочего класса. Мало того: даже за спиной трудовиков с.-р. оказались не в состоянии провести единой политической кампании. По коренному для крестьянства вопросу о земле раскол между оппортунистами и центровиками эсерами обнаружился быстро. Первые победили на арене «парламентского» выступления перед представителями массы: они собрали 104 трудовика за оппортунистический аграрный проект{161}161
  Аграрный законопроект за подписью 104-х членов Государственной думы был внесен трудовиками 23 мая (5 июня) 1906 года на 13-м заседании Думы. Законопроект ставил целью земельного законодательства «стремиться к тому, чтобы установить такие порядки, при которых вся земля с ее недрами и водами принадлежала бы всему народу, причем нужная земля для сельского хозяйства могла бы отдаваться в пользование только тем, кто будет ее обрабатывать своим трудом» («Государственная дума в России в документах и материалах». М., 1957, стр. 172). Для этого выдвигалось требование создания «общенародного земельного фонда», в который должны войти все казенные, удельные, кабинетские, монастырские и церковные земли; в тот же фонд должны быть принудительно отчуждены помещичьи и прочие частновладельческие земли, поскольку размеры отдельных владений превышали установленную для данной местности трудовую норму. За отчуждаемые частновладельческие земли предусматривалось некоторое вознаграждение. Надельные и мелкие частновладельческие земли должны были на время сохраняться за их владельцами; в то же время законопроект предусматривал в дальнейшем постепенный переход и этих земель в общенародную собственность. Аграрную реформу должны были проводить местные комитеты, избранные путем всеобщего голосования. Эти требования выражали интересы зажиточных крестьян, боявшихся немедленной и полной отмены частной собственности на землю и допускавших выкуп отчуждаемых земель. В. И. Ленин отмечал, что «проект 104-х» «проникнут боязнью мелкого собственника произвести слишком крутой переворот, втянуть в движение слишком большие и слишком бедные массы народа» (Сочинения, 4 изд., том 11, стр. 428). Несмотря на непоследовательность и утопичность, «проект 104-х», как указывал Ленин, являлся платформой борьбы за превращение состоятельной части закабаленного крестьянства в свободное фермерство.


[Закрыть], тогда как за аграрный проект, близкий к программе партии с.-р., высказалось впоследствии только 33 трудовика (из числа тех же 104).

Этот раскол при открытом политическом выступлении перед всем народом неизбежно толкал к систематизации разногласий, которые его вызвали. Г. Пешехонов, один из вождей эсеровских оппортунистов, всех дальше пошел в этой систематизации. Вот его взгляды, вот излагаемые им «очертания и размеры платформы»… крестьянских кадетов:

«Революционные требования должны быть согласованы и соразмерены с революционными силами» (с. 194 «Русского Богатства» № 8). Поэтому «линию земли и воли» нельзя «продвигать слишком далеко». Вместо программы-максимум и программы-минимум «обеих социалистических партий: с.-д. и с.-р.» мелкому буржуа нужна единая «платформа», как «план кампании, рассчитанный не на длинный период, вплоть до социализма, а лишь на ближайшее время». Остальная часть пути до конечной цели, это – «уходящая вдаль перспектива» (с. 196). Поэтому из «платформы» надо убрать республику: «мы должны считаться с психологическим фактором… Идея монархии слишком прочно засела в народное сознание»… «Тысяча лет протекла не напрасно»… «С этой психологией широких масс необходимо считаться»… «Вопрос о республике требует крайней осторожности» (198). Тоже и вопрос национальный. «Нам приходится опять-таки считаться с психологией народа, воспитанной его тысячелетней историей»… «Поэтому мы считаем необходимым идти в массы с лозунгом не независимости национальностей» (и не самоопределения их, договаривает автор в другом месте), «а с тем требованием, которое ставит жизнь, – с требованием их автономности». Одним словом, г. Пешехонов прямо ставит вопрос: «Можно ли взять всю волю?» и прямо отвечает: нельзя.

Он ставит далее вопрос: «Можно ли взять всю землю?» и тоже отвечает: нельзя. Осторожность, осторожность, осторожность, господа! Крестьянские депутаты в Думе говорили г-ну Пешехонову: «Нас послали получить землю, а не отдать ее». Крестьяне не хотят сейчас ни социализации (поравнения), ни национализации земли. Они боятся этого. Они хотят только прибавки земли. «Было бы поэтому целесообразнее линию «земли» не доводить до конца в платформе» (206 с). «Мне представляется опасным даже возбуждать в настоящее время вопрос о всеобщем поравнении» (205). «Надо оставить надельные земли и частновладельческие в пределах трудовой нормы за нынешними владельцами», согласно проекту 104-х, а передача всей земли в общенародную собственность должна быть отодвинута, – тоже, очевидно, как «уходящая вдаль перспектива».

Осторожность, умеренность и аккуратность нужны и в средствах борьбы, и в способе организации. Вооруженное восстание? «Я (Пешехонов) неустанно твержу: да минует нас чаша сия!.. Было бы слишком прискорбно, если б восстание мыслилось кем-либо не только как печальная возможность, но и как роковая необходимость»… «Опасно… пользоваться им неосторожно… все движение может надломиться» (№ 7, с. 177–178). Главная очередная задача – организация «народных сил». «Я плохо верю в то, чтобы сколько-нибудь удовлетворительно эту задачу могли разрешить существующие у нас две социалистические партии. Пора убедиться, что конспиративная организация не может охватить массы. К.-д. партия тоже заявила в этом деле свою несостоятельность. Очевидно, за него должен взяться кто-то еще, и для этого нужна, как я думаю, открытая социалистическая партия» (№ 7, с. 179–180).

Как видит читатель, взглядам г-на Пешехонова нельзя отказать в цельности, стройности и законченности. От официальной программы с.-р. не много осталось у этого защитника монархии, у этого политикана, оправдывающего кнут на том основании, что этот кнут имеет тысячелетнюю историю. И если господа «настоящие» с.-р-ы[70]70
  При всех их громких революционных фразах.


[Закрыть] могли в течение всего думского периода ловко скрывать такие разногласия, если они могли даже для скрытия их устраиваться в совместной работе в одних газетах, то это только показывает нам, до чего доходит политическое лицемерие.

В чем состоит социально-экономическая, классовая основа эсеровского оппортунизма? В том, что гг. Пешехоновы и К^о подлаживаются к интересам хозяйственного мужичка, подделывают социализм под его интересы.

Возьмите главный вопрос: о земле. Г. Пешехонов дважды повторяет и смакует необыкновенно понравившееся ему изречение крестьян-трудовиков: «нас послали получить землю, а не отдать ее». Действительно, это чрезвычайно знаменательные слова. Но эти слова целиком опровергают мелкобуржуазные иллюзии народничества и подтверждают все положения марксистов. Эти слова показывают наглядно, что уже просыпаются собственнические инстинкты среднего мужика. А ведь только полные невежды в политической экономии и в западноевропейской истории могут не знать, что эти инстинкты тем больше крепнут и развиваются, чем шире политическая свобода и народовластие.

Какой же вывод должен был сделать тот, для кого социализм не пустая фраза, из этих слов разумного, выбранного «массой», хозяйственного мужичка? Очевидно, такой вывод, что носителем социализма подобный класс хозяйчиков быть не может; — что социалисты могут и должны поддерживать класс мелких хозяйчиков в их борьбе с помещиками исключительно ради буржуазно-демократического значения и буржуазно-демократических результатов этой борьбы; – что социалист обязан не затушевывать, а вскрывать противоречие интересов всей рабочей массы и этих хозяйчиков, которые желают усилить и укрепить свое хозяйское положение, будут враждебны всякой идее об «отдавании» земли или чего бы то ни было массе бесхозяйных, нищих, голяков. «Мы хотим получить землю, а не отдать ее»! Может ли быть более рельефное выражение мелкобуржуазных собственнических инстинктов и вожделений?

Социал-демократ делает отсюда вывод: мы должны поддерживать этих мелких хозяев в их борьбе с помещиками и самодержавием ради революционного буржуазно-демократического характера этой борьбы. Положение всего народа улучшится при их победе, но улучшится в направлении улучшения и развития капиталистического строя. Поэтому не льстить должны мы собственническим или хозяйским инстинктам этого класса, а напротив сейчас же начинать борьбу с этими инстинктами, разъясняя их значение пролетариату, предостерегая пролетариат и организуя его в самостоятельную партию, Наша аграрная программа: помогать мелким хозяевам сбросить революционным путем крепостников, указать им на условия осуществления национализации земли, как наилучшего возможного аграрного строя при капитализме, и выяснить все различие интересов пролетария и мелкого хозяйчика.

Социализм мелкого лавочника приходит к иному выводу: надо «считаться» с психологией «массы» (массы хозяйчиков, а не массы бесхозяйных), надо раболепно преклониться пред хозяйским желанием «получить» от помещика, но не «отдать» пролетарию, надо в угоду хозяйчику отодвинуть социализм в туманную «даль», надо признать стремление хозяйчика закрепить свое хозяйское положение; – одним словом, надо назвать «социализмом» прислужничество узкой корысти мелких хозяйчиков и лакейство перед их предрассудками.

Монархические чувства – предрассудок. Может быть, вы думаете, что задача социалистов – бороться с предрассудками? Ошибаетесь: «трудовой социализм» должен подлаживаться к предрассудкам.

Может быть, вы полагаете, что давность и «прочность» (??) монархического предрассудка вызывает необходимость в особенно беспощадной борьбе с ним? Ошибаетесь: «трудовой социализм» выводит из давности кнута лишь необходимость «крайне осторожного» отношения к кнуту.

Правда, воюющий – будто бы воюющий – с кадетами г. Пешехонов целиком повторяет именно кадетское рассуждение в пользу монархии. Но что за беда? Неужели вы не знали до сих пор, что буржуазный радикал воюет с буржуазным либералом только для того, чтобы занять его место, а вовсе не для того, чтобы заменить его программу существенно иной программой? Неужели вы забыли историю французских трудовиков-социалистов… то бишь: радикалов-социалистов, которые «воевали» с французскими кадетами для того, чтобы, попав в министры, поступать совершенно так же, как французские кадеты? Неужели вы не видите, что г. Пешехонов отличается от г. Струве ничуть не больше, чем Бобчинский отличался от Добчинского?

Г. Пешехонов смекает, может быть, что между желанием «получить землю, но не отдать ее» и монархией существует некоторая материальная связь. Чтобы «не отдать», нужно защитить. А монархия ведь есть не что иное, как наемная полицейская охрана тех, кто желает «не отдать», от тех, кто способен взять[71]71
  Другое орудие полицейской охраны собственников называется постоянной армией. И вот, г. Пешехонов пишет: «Демократическая республика мыслит в себе… пожалуй, замену постоянного войска вооружением народа» (№ 8, с. 197). Будьте так добры, гг. поклонники Лаврова и Михайловского, объясните нам откровенно, что значит это великолепное «пожалуй»?


[Закрыть]. Кадетам нужна монархия для защиты крупной буржуазии. «Трудовым социалистам» нужна монархия для защиты хозяйственных мужичков.

Понятно само собой, что из такого мировоззрения «трудовых социалистов» вытекает неизбежно педантски-пошлое отношение к восстанию («печальная возможность»; сравните статьи г. Струве летом 1905 г. в «Освобождении» о «безумной и преступной проповеди восстания»). Отсюда же величественное презрение к «конспиративной организации» и воздыхания, в августе 1906 года, об «открытой социалистической партии». О тех объективных исторических условиях, которые делают восстание неизбежным, – которые вопреки всем предрассудкам темной массы навязывают ей во имя ее насущных интересов борьбу именно с монархией, – которые превращают маниловские воздыхания об «открытой социалистической партии» в воду на мельницу гг. Ушаковых, – об этих объективных исторических условиях гг. Пешехоновы не думают. Поклонники Лаврова и Михайловского должны считаться с психологией забитой массы, а не с объективными условиями, преобразующими психологию борющейся массы.

* * *

Подведем итоги. Мы знаем теперь, что значит быть трудовым народным социалистом. Трудовой – это значит: пресмыкается пред интересами хозяйчиков, желающих «получить, но не отдать». Народный – это значит: пресмыкается пред монархическими предрассудками народа, перед шовинистической боязнью отторжения от России некоторых национальностей. Социалист – это значит: объявляет социализм уходящею вдаль перспективой и заменяет узкую, доктринерскую, обременительную для политиканов программу широкой, свободной, гибкой, подвижной, легкой, легкоодетой, и даже совсем раздетой, «платформой». Да здравствуют «трудовые народные социалисты»!

Гг. Пешехоновы – первые ласточки начинающейся общественной реакции в русском крестьянстве. Боженька послал на землю Пешехоновых, чтобы наглядно пояснить марксистское положение о двуликой природе всякого мелкого производителя. У крестьянина есть рассудок и предрассудок, есть революционные способности человека эксплуатируемого и реакционные вожделения хозяйчика, желающего «получить, а не отдать». Гг. Пешехоновы – идейные выразители реакционных сторон крестьянского хозяйчика. Гг. Пешехоновы – созерцатели «задней» русского мужичка. Гг. Пешехоновы – идейно делают ту самую работу, которую гг. Гурко и Стишинские делают грубо-материально, подкупая крестьянских буржуа продажей удельных и казенных земель.

Но это еще большой вопрос, удастся ли подобными заплатами сколько-нибудь значительно ослабить неизбежное столкновение масс с их эксплуататорами в острой борьбе. Это еще большой вопрос, удастся ли традиционному и подновленному всякими оппортунистами крестьянскому предрассудку осилить просыпающийся в огне революции рассудок крестьянской бедноты. Социал-демократы во всяком случае исполнят свой долг развития и очищения революционного самосознания крестьянства.

* * *

А социал-демократам правого крыла пусть послужат гг. Пешехоновы предостережением. Критикуя трудовых народных социалистов, мы могли бы иногда сказать некоторым с.-д. меньшевикам: mutato nomine de te fabula narratur (басня говорится про тебя, изменено только имя). У нас тоже есть вздыхающие об открытой партии, готовые заменить программу платформой, принизиться до массы. У нас есть Плеханов, давший знаменитую оценку декабрьского восстания: «Не нужно было браться за оружие». У нас есть сотрудник «Откликов Современности»{162}162
  «Отклики Современности» – меньшевистский легальный журнал; выходил в Петербурге с марта по июнь 1906 года. Вышло 5 номеров журнала.


[Закрыть] Малишевский, подбиравшийся (правда, не в «Откликах Современности») к удалению из программы республики. Этим людям очень не бесполезно всмотреться хорошенько во всю «натуральную красоту» господ Пешехоновых.

«Пролетарий» № 4, 19 сентября 1906 г.

Печатается по тексту газеты «Пролетарий»