Текст книги "Полное собрание сочинений. Том 13. Май ~ сентябрь 1906"

Среди газет и журналов

Впрочем, «Речь» находит, что генерал запрашивает слишком много за свою протекцию кадетскому министерству, и заявляет, что от принципа принудительного отчуждения земли в пользу крестьян и от полной амнистии кадеты не откажутся ни за какие портфели. Нам кажется, что генералу, как практическому государственному деятелю, не резон расстраивать сделку из-за принципов. Ведь принудительному отчуждению, по кадетскому плану, подлежит далеко не вся земля, а лишь столько ее, сколько надо нарезать крестьянам, чтобы они могли тянуть государственное тягло; далее, владельцы отчуждаемой земли получат за нее чистыми деньгами «по справедливой оценке», а с деньгами по нынешним временам куда легче управляться, чем с землей, которая уже перестает приносить доход вследствие упорного нежелания крестьян обрабатывать ее для других. А что касается амнистии, то ведь кадеты уже исполнили свой долг пред страной, доведя до сведения верховной власти единодушное желание народа видеть узников и ссыльных на свободе, и, чтобы не посягать на неотъемлемую прерогативу короны в этом деле, решили провалить законопроект об амнистии, который собирается внести в Гос. думу Трудовая группа. Какого же еще рожна надо ген. Трепову? Бросьте же торг, генерал, и «без тоски, без думы роковой, без напрасных и пустых сомнений» вручите вожжи новому кучеру: ведь «крайние средства» по-прежнему останутся в вашем распоряжении на случай неудачи…

Написано 27 июня (10 июля) 1906 г.

Напечатано 28 июня 1906 г.

Печатается по тексту газеты в газете «Эхо» № 6

Среди газет и журналов

После неудавшейся комбинации с кадетско-октябристско-чиновничьим министерством правительство попробовало пугнуть кадетов диктатурой. Теперь кадеты пугают правительство – революцией. «Речь» пишет:

«Пожар разгорается – таково впечатление от тех известий, которые нам приносит телеграф со всех концов России… Горит уже не революционная интеллигенция и даже не рабочий класс, а горит крестьянство, горят войска. Т. е., правильнее сказать, горит вся Россия… Крестьяне, при малейшем поводе, начинают собираться многотысячными толпами и учинять свою собственную расправу с властями, с землевладельцами, с поместьями и усадьбами».

По поводу этого «пожара» проф. Гредескул спешит проявить глубину своего понимания исторических событий:

«Мы, несомненно, накануне решительных событий. Или правительство одумается в ближайшие же дни и передаст власть думскому министерству, или оно приведет нас к величайшим катастрофам».

Итак, или революция или кадетское министерство. Нет ничего удивительного в том, что кадет использует все, и больше всего революционную самодеятельность народа, для доказательства необходимости кадетского министерства. Только напрасно он обольщается: против яда революционной самодеятельности, против констатируемого самой «Речью» стремления массы осуществлять свои права на свободу собраний (не кадетскую свободу собраний, а полную) и на всю землю недействительным окажется то противоядие – кадетское министерство, – которое прописывают теперь революции кадетские знахари.

Старайтесь, господа, революция справилась с системой Витте – Дурново, справится она и с кадетскими противоядиями.

* * *

Или революция или кадетское министерство – говорит «Речь» и прибавляет: мы-то революции, позвольте доложить, не боимся, а вам хуже будет. Но цену подобным речам знают все, кто в боевой момент умеет стоять на боевой позиции. Орган погромщиков и вахмистров «Новое Время» тоже прекрасно понимает, что гг. Гредескулы только потому о революции поминают, что ее пуще огня боятся. И потому «Н. Время», по нашему мнению, гораздо лучше вскрывает психологию и политическую сущность готовящейся сделки, когда заявляет: «революции мы с вами, господа кадеты, боимся одинаково, но мы свои ресурсы на борьбу с ней почти истощили, а у вас еще кой-какие есть – посему – пробуйте же и не затягивайте дела». Именно так. Кадеты говорят: мы можем и повременить, а гг. нововременцы зазывают: идите скорей, а то революция одолевает.

В последнем № «Н. Время» так и пишет:

«…произойдет взрыв, ответственность за который падет не только на нынешнее министерство, но также и на кадетскую партию, виновную в том, что она, не желая из робости утратить часть своей популярности перед крайними левыми, повела Г. думу на путь фатального затяжного конфликта и совершила преступление против закона мирной эволюции, настаивая на немедленном боевом осуществлении политической программы, тогда как на это требуется очень и очень продолжительное время».

Так дело и идет: поторгуются, друг друга попугают, а потом и сойдутся: дело одно – и цель одна.

* * *

Вчера мы указывали[53]53
  См. настоящий том, стр. 266–267. Ред.


[Закрыть], что Трепову не резон расходиться с кадетами единственно из-за принципиальной недопустимости принудительного отчуждения земли в пользу крестьян, раз кадеты берут с крестьян за отчуждаемую землю хорошие денежки «по справедливой оценке». Сегодня «Слово» говорит:

«Аграрная реформа является краеугольным камнем во всех слухах об образовании нового кабинета из думского большинства. В тех слухах, какие до нас дошли из других источников, почва, на которой может состояться соглашение по вопросу об образовании думского кабинета, это – почва нового займа.

Цель займа – прежде всего разрешить наболевший земельный вопрос. По произведенным подсчетам, для разрешения этого вопроса, минуя неприемлемую идею принудительного отчуждения, требуется два миллиарда рублей. Вторая же половина займа должна быть ассигнована в бесконтрольное распоряжение военного и морского министерств на усиление боевой готовности армии и флота».

Итак, дело на мази: за два миллиарда на вознаграждение экспроприируемых помещиков и прочих плюс два миллиарда в бесконтрольное распоряжение военного и морского министерств Трепов согласен поставить кадетов у власти, не считаясь больше с принципом. Недорого просит, не правда ли, господа кадеты?

* * *

«Наша Жизнь» волнуется по поводу идеи нового съезда нашей партии. Она старается представить грядущий съезд какой-то катастрофой, каким-то симптомом неизлечимой партийной болезни. «Опять съезд!» – ужасается она. Да, опять съезд – как неизбежный выход из создавшегося в партии положения, когда ЦК и его директивы оказались в противоречии с сознанием всей партии. Партия реорганизована теперь на демократических началах, и мы спросили бы демократов из «Нашей Жизни», каким образом может быть выражено организованное мнение демократической партии, как не через съезд. Эти господа цитируют в своей газете сведения, опубликованные в «Эхо»{110}110
  «Эхо» – легальная большевистская ежедневная газета, выходила в Петербурге с 22 июня (5 июля) по 7 (20) июля 1906 года вместо закрытой правительством газеты «Вперед». Вышло 14 номеров. Редактором газеты фактически был В. И. Ленин. В каждом номере печатались статьи Ленина; всего в газете было помещено свыше двадцати ленинских статей и заметок.
  Почти все номера газеты «Эхо» подвергались репрессиям: из четырнадцати выпущенных номеров на двенадцать властями был наложен арест.


[Закрыть], насчет количества организаций и голосов, высказавшихся против политики ЦК, и в то же время ужасаются съезду.

Нет, идея нового съезда – это не катастрофа, это признак жизни партии, признак силы общественного мнения в партии, признак того, что партия просто и легко находит выход из затруднительного положения, созданного обстоятельствами. И мы уверены, что никому в партии и, тем паче, нашему ответственному министерству – ЦК – съезд не может казаться катастрофой. Для партии сейчас съезд – необходимость, для ЦК – обязанность, для кадетов и их подголосков, – быть может, неприятность. Но что делать! Мы знаем, что чьей бы победой ни был съезд – он будет крупной неприятностью для буржуазии.

* * *

В газете «Голос Труда» (№ 7) напечатано:

«От редакции. Мы получили от тов. К. П—ва письмо по поводу статьи т. Н. Рахметова. Считаем нужным заявить, что не совсем разделяем некоторые взгляды Рахметова и, в частности, совершенно не разделяем его мнения о «политической коалиции» с кадетами.

Мы предоставили т. Рахметову право свободно высказаться. Сами же мы стоим на почве амстердамской резолюции и достаточно ясно и определенно обнаружили это в руководящих статьях по самым разнообразным вопросам текущей политики с первого же дня выступления на арену политической жизни к.-д. партии».

Мы не знаем, что, собственно, написал редакции «Голоса Труда» тов. К. П—в, но невольное недоумение является у нас: неужели редакции понадобилось получить это письмо, чтобы «понять» статью Н. Рахметова? А если она и без тов. К. П—ва понимала, что несогласна с Н. Рахметовым, то как же можно печатать принципиальные руководящие статьи, не оговаривая несогласия редакции с ними? К тому же размеры статьи, интересной, в сущности, только по своей хлесткости да по «крайности» выводов и лозунгов, ввели в соблазн не мало читателей, решивших, что автор ее близок к руководящим кругам партии. Но чувство недоумения смешивается у нас все же с чувством некоторого удовлетворения: «Голосу Труда» понадобилась, правда, неделя, чтобы отказаться от Н. Рахметова, но все же – лучше поздно, чем никогда.

Написано 28 июня (11 июля) 1906 г.

Напечатано 29 июня 1906 г. в газете «Эхо» № 7

Печатается по тексту газеты

Среди газет и журналов

Газета «Мысль» печатает интересный «проскрипционный список» ярославской администрации. Десятки лиц (56 по гор. Ярославлю и 17 по гор. Рыбинску) отмечены в нем как «неблагонадежные», и в секретном рапорте испрашиваются у департамента полиции «надлежащие распоряжения». «Мысль» говорит по этому поводу:

«Пусть судят все. Имеющие уши, да слышат. Имеющие разум, да разумеют. Департамент полиции в настоящее время замыслил грандиозную операцию единовременной «ликвидации», радикальной и «окончательной», по всему лицу земли русской целого ряда организаций путем массовой, небывалой по размерам «выемки» людей, заподозренных в причастности к партии с.-р., с.-д., крестьянскому и железнодорожному союзам. Для этой цели департаментом затребованы с мест полные списки подозреваемых. Эти «проскрипционные списки», сосредоточенные в одном месте, дают уже в настоящее время около десятка тысяч имен людей, над которыми повис Дамоклов меч ареста».

Итак, правительство готовит новый заговор. Военные приготовления против народа, «меры» к роспуску Думы, списки десятка тысяч для ареста! Как и в октябре – декабре, правительство «делает стойку» над революцией, пользуясь сравнительной свободой, чтобы выманить и перебить еще тысячи борцов за свободу.

Пусть же все и каждый будут на своем посту. Правительство приготовилось, – приготовиться надо и революционному народу.

Написано 29 июня (12 июля) 1906 г.

Напечатано 30 июня 1906 г. в газете «Эхо» № 8

Печатается по тексту газеты

Неверные рассуждения «беспартийных» бойкотистов

Газета «Мысль» пыталась доказать на днях в передовице, что Трудовая группа в Государственной думе не должна быть «раскалываема» образованием партийных фракций. Бойкот Думы предрешил, дескать, что крайние партии не будут иметь в Думе своих фракций. А Трудовая группа, именно как непартийная организация, принесет всего больше пользы в связи с непартийными же «группами содействия» ей на местах.

Рассуждения эти в корне неправильны. Беспартийная революционность есть необходимое и неизбежное явление в эпоху буржуазно-демократической революции. С.-д. большевики не раз уже отмечали это. Партийность есть результат и политическое выражение высокоразвитых классовых противоположностей. Неразвитость их как раз и составляет характерное свойство буржуазной революции. Беспартийно-революционная демократия растет и ширится в эпоху такой революции неизбежно.

С.-д., как представители сознательного пролетариата, не могут зарекаться от участия в различных беспартийных революционных союзах. Таковы были, напр., Советы рабочих депутатов, Крестьянский союз, частью учительский{111}111
  Всероссийский союз учителей и деятелей по народному образованию возник весной 1905 года. Преобладающее влияние в нем имели представители партии эсеров, мелкобуржуазная ограниченность которых и стремление к революционной фразе отразились в программе Союза. В Союзе заметно проявлялась тенденция ограничить свою деятельность интересами профессиональной борьбы. Тем не менее эта организация не смогла пройти мимо общеполитических вопросов и, под влиянием революционных событий, присоединилась к лозунгам революционной демократии. Члены Союза заявляли о своем намерении принять участие в борьбе народа за землю, волю и власть и призывали учителей «углублять народное сознание и содействовать организации борьбы во имя великих идеалов трудового народа» («Протоколы III делегатского съезда Всероссийского союза учителей и деятелей по народному образованию 7–10 июня 1906 г.» 1906, стр. 135). Союз поддерживал требование созыва учредительного собрания «на основе всеобщего, равного, прямого и тайного голосования, без различия пола, национальности и вероисповедания» (там же). В числе основных своих задач Союз считал борьбу за коренную реорганизацию народного просвещения в России: введение всеобщего бесплатного и обязательного начального обучения и бесплатного среднего и высшего образования, преподавания на родном языке, согласование всех типов школ так, чтобы общеобразовательная школа высшего типа составляла непосредственное продолжение школы низшего типа и др. В качестве средств, рекомендуемых для достижения провозглашенных целей, объявлялись: открытая критика существующего школьного строя, организация коллективных протестов преподавателей и учащихся против произвола учебного начальства, широкая пропаганда среди населения идей Союза и пр.
  6(19) июня 1906 года В. И. Ленин под фамилией Карпова выступал перед группой делегатов Всероссийского съезда народных учителей с докладом по аграрному вопросу. Изложение этого выступления Ленина дала эсеровская газета «Голос» (№ 15, 8 (21) июня 1906 г.).


[Закрыть], железнодорожный{112}112
  Всероссийский железнодорожный союз оформился на I Всероссийском железнодорожном съезде, происходившем в Москве 20–21 апреля (3–4 мая) 1905 года. Съезд выдвинул ряд политических и экономических требований: осуществление политических свобод, созыв учредительного собрания, улучшение условий труда на железных дорогах и т. д. По мере развития революции 1905–1907 годов в Железнодорожном союзе крепло большевистское влияние. II Всероссийский железнодорожный съезд, происходивший 22–24 июля (4–6 августа) 1905 года в Москве, принял решение немедленно приступить к агитации за всероссийскую политическую железнодорожную забастовку. Всероссийский железнодорожный съезд (так называемый делегатский), происходивший в сентябре – октябре 1905 года в Петербурге, под напором революционных масс выработал и предъявил правительству ряд требований: 8-часовой рабочий день, выборность железнодорожной администрации сверху донизу, немедленное освобождение арестованных за забастовки, отмена военного положения и усиленной охраны, предоставление политической свободы, амнистии, национального самоопределения, немедленный созыв учредительного собрания, избранного на основе всеобщего, равного, прямого и тайного голосования. В. И. Ленин отмечал ведущую роль железнодорожных рабочих и Железнодорожного союза в Октябрьской всеобщей политической стачке. Всероссийская конференция представителей 29 железных дорог поддержала решение Московской общегородской конференции большевиков об объявлении общеполитической забастовки и б (19) декабря 1905 года вынесла постановление о присоединении к забастовке и о немедленном объявлении всероссийской железнодорожной стачки. После поражения декабрьского вооруженного восстания 1905 года Железнодорожный союз фактически ушел в подполье. В августе 1906 года состоялась конференция железнодорожников, на которой в связи с роспуском I Государственной думы был поставлен вопрос о всеобщей забастовке и подготовке восстания (см. примечание № 143). К концу 1906 года Железнодорожный союз, подпав под влияние эсеров, утратил свое революционное значение. В феврале 1907 года созванная ЦК РСДРП конференция важнейших социал-демократических железнодорожных организаций потребовала от всех революционных социал-демократов выхода из Железнодорожного союза.


[Закрыть] и т. п. Участие в них мы должны рассматривать, как временные боевые союзы с.-д. с революционной буржуазной демократией. Только при такой постановке дела могут не пострадать насущные и коренные интересы пролетариата, отстаивание безусловно самостоятельной социалистической точки зрения марксистов и образование при малейшей к тому возможности самостоятельных партийных организаций с.-д.

Смотреть на образование таких самостоятельных организаций с.-д., как на «раскалывание» беспартийно-революционных организаций, значит обнаруживать, во-1-х, чисто буржуазную точку зрения, а, во-2-х, неискренность или непродуманность своего отстаивания беспартийности. Только идеологи буржуазии могут осуждать, как «раскол», выделение социалистов в особую партию. Только неискренние, т. е. боящиеся втайне за свою скрытую партийность, или не вдумавшиеся в вопрос люди могут видеть «раскалывание» беспартийных организаций в образовании организаций партийных. Не кругло ведь это выходит, господа. Ведь беспартийность есть нейтральность по отношению к различным (в пределах общих, революционно-демократических целей) партиям. А осуждение партийности, выражаемое словом: «раскалывание», есть уже отступление от нейтральности и беспартийности, есть уже явная партийность. Вы либо лицемерите, господа, либо плохо думаете: по существу дела, ваши крики против раскалывания и за беспартийность прикрывают вашу боязнь за вашу партийность. Действительно беспартийный сторонник, скажем, учредительного собрания не увидал бы раскола в том, что часть его единомышленников образует, вполне принимая это требование, самостоятельную партию.

Итак, пусть беспартийные революционеры развивают беспартийно-революционные организации. В добрый час! Но пусть они поменьше кричат против «раскалывающих» беспартийную революционность партийных революционеров.

Теперь о бойкоте. Мы убеждены, что бойкот не был ошибкой. В конкретной исторической ситуации начала 1906 года он был необходим и правилен. После срыва булыгинской Думы и после декабря с.-д. обязаны были поднять так же высоко знамя борьбы за учредительное собрание и приложить все усилия для такого же срыва виттевской Думы. Мы исполнили свой революционный долг. И бойкот, вопреки всяким наветам и запоздалым покаяниям, дал очень много для поддержания революционного духа и с.-д. сознания среди рабочих. Лучшая оценка этого: 1) поддержка бойкота рабочими низами, 2) блестящее проведение его в особенно угнетенных окраинах, 3) издание правительством специального закона против бойкота{113}113
  Имеется в виду царский указ от 8 (21) марта, опубликованный 11 (24) марта 1906 года, в период выборов в I Государственную думу. Направленный против бойкота Думы закон предусматривал тюремное заключение от 4 до 8 месяцев виновных «в возбуждении к противодействию выборам в Государственный совет или Государственную думу или к массовому воздержанию от участия в сих выборах» («Государственная дума в России в документах и материалах». М., 1957, стр. 136).


[Закрыть].

Неверно и близоруко мнение, что бойкот был ошибкой и бесполезным делом. Он принес не только морально-политическую пользу, но и самую реальную, непосредственную. Он отвлек все внимание и все силы правительства именно на борьбу с бойкотистами. Он поставил правительство в смешное, глупое и выгодное для нас положение: положение борющегося за созыв Думы. Он ослабил этим в гигантской степени внимание правительства к составу Думы. Он был, если позволительно употребить военное сравнение, фронтальной атакой или демонстрированием фронтальной атаки, без которой неприятель не мог бы быть обойден с тыла. А вышло именно так, что мы, революционеры, демонстрировали фронтальную атаку, которой смертельно боялось издавшее невероятно идиотский закон правительство. Либеральные же буржуа и беспартийные революционеры воспользовались этой фронтальной атакой и сосредоточением сил неприятеля в центре для обходного движения. Они с тыла обошли врага, крадучись пролезли в Думу, переодевшись проникли во вражеский лагерь.

Каждому свое. Пролетариат борется, буржуазия крадется.

И теперь политическую ответственность за созванную камарильей, за подчиненную камарилье, за торгующуюся с камарильей Думу мы целиком свалили на кадетов. Это мы непременно должны были сделать, потому что в составе Думы и во всем характере ее деятельности есть двойственность: есть нечто такое, что мы должны поддержать, и нечто такое, с чем мы должны решительно бороться. Только буржуазные политики забывают эту двойственность или не хотят ее видеть. Только буржуазные политики упорно игнорируют роль Думы как органа контрреволюционной сделки самодержавия с либерально-монархической буржуазией против пролетариата и крестьянства. Удастся ли такая сделка хотя на время, и каковы будут ее последствия, это еще неизвестно. Это зависит, в конечном счете, от силы, организованности и сознательности вне думского народного движения. Но что в Думе преобладают представители класса, способного на такую сделку, что в настоящее время идут переговоры о ней и делаются подготовительные, пробные шаги – это факт. Никакие «опровержения» кадетов, никакие замалчивания меньшевиков не скроют этого факта.

Раз это так – а это несомненно так, – то ясно, что интересы классовой борьбы пролетариата безусловно требовали сохранения им полной политической самостоятельности. Он должен был не подражать либеральной буржуазии, с радостью готовой ухватиться за всякую подачку. Он должен был со всей энергией предостеречь народ от ловушки, устраиваемой ему камарильей. Он должен был все сделать, чтобы не допустить созыва поддельного, кадетского «народного представительства». Все это именно и достигалось бойкотом.

Поэтому крайне легкомысленны и поразительно неисторичны рассуждения тех с.-д. правого крыла, которые к потехе буржуазии отрекаются теперь от бойкота и ругают вчерашнее свое поведение. Ибо ведь и меньшевики были бойкотистами: они хотели бойкотировать Думу на иной только стадии. Стоит вспомнить только два исторических факта, которые непростительно было бы забывать социал-демократам, сколько-нибудь ценящим свое прошлое. Первый факт: в листке Объединенного Центрального Комитета нашей партии, составленного поровну из большевиков и меньшевиков, прямо заявлено было, что обе стороны согласны в идее бойкота и расходятся только в том, на какой стадии целесообразнее бойкот. Второй факт: ни в едином печатном произведении меньшевиков никто из них не призывал участвовать в самой Думе, и даже «решительный» тов. Плеханов не решился сделать этого. Отрекаться от бойкота для с.-д. значит неверно представлять вчерашнюю историю партии.

Но вытекает ли из бойкота обязательный отказ от образования в Думе своей партийной фракции? Вовсе нет. Те бойкотисты, которые, подобно «Мысли», думают так, ошибаются. Мы должны были сделать и мы сделали все, чтобы помешать созыву подставного представительства. Это так. Но если, вопреки всем нашим усилиям, оно созвано, мы не можем отказываться от задачи использовать его. Видеть в этом нелогичность могут только буржуазные политики, не ценящие революционной борьбы и борьбы за полный успех революции. Напомним пример Либкнехта, который в 1869 году клеймил, бичевал и отвергал немецкий рейхстаг, а после 1870 года участвовал в нем. Либкнехт умел ценить значение революционной борьбы за революционное, а не буржуазно-предательское народное представительство. Либкнехт не отрекался малодушно от своего прошлого. Он говорил с полным правом: я сделал все для борьбы против такого рейхстага, для борьбы за наилучший возможный исход. Исход оказался худшим. Я сумею использовать и его, не порывая своей революционной традиции.

Итак, из бойкота выводить отказ использовать Думу и отказ образовать в ней партийную фракцию нельзя. Вопрос ставится иначе: нужна сугубая осторожность (именно так и ставили этот вопрос на Объединительном съезде большевики, как убедится всякий из чтения их проекта резолюции[54]54
  См. Сочинения, 5 изд., том 12, стр. 377–378. Ред.


[Закрыть]). Нужно посмотреть, можно ли теперь использовать Думу посредством работы внутри ее, есть ли для того подходящие с.-д. и подходящие внешние условия?

Мы думаем, что есть. В поведении наших думских депутатов мы указывали частные ошибки, но в общем и целом они заняли верную позицию. Внутри Думы создалась группировка, соответствующая действительно революционной ситуации: октябристы и кадеты направо, с.-д. и трудовики (или, вернее, лучшие из трудовиков) – налево. Такой группировкой мы можем и должны пользоваться именно для предостережения народа от опасной стороны кадетской Думы, именно для развития революционного движения, не ограниченного рамками Думы, думской тактики, думских целей и т. д. При такой группировке мы – при правильном ведении дела – используем и беспартийных революционных демократов и в то же время с полной определенностью и решительностью выступим как социал-демократическая, пролетарская партия.

«Эхо» № 9,1 июля 1906 г.

Печатается по тексту газеты «Эхо»

Выговоры буржуазии и призывы пролетариата

Обсуждение докладов о белостокском погроме в Государственной думе заканчивается. Преступления правительства вскрыты с полнейшей, можно сказать, иногда даже педантичной точностью. Единодушие Государственной думы в осуждении гнуснейших поступков местной и центральной администрации казалось полнейшим. Люди, способные говорить, будто Дума «комбинирует воедино борьбу классов», могли бы торжествовать по поводу такого единодушия{114}114
  Имеется в виду напечатанная 29 июня (12 июля) 1906 года в № 8 меньшевистской газеты «Голос Труда» передовая статья «Обращение Думы к народу».


[Закрыть].

Но как только дело дошло до практических выводов относительно мер, необходимых для борьбы с гнуснейшими преступлениями шайки погромщиков, так сейчас же показное и поверхностное единодушие рассыпалось прахом. Сейчас же оказалось, что буржуазия и пролетариат – как бы ни «комбинировалась воедино борьба классов» – преследуют существенно различные цели в своей освободительной борьбе. Буржуазия хочет сделать правительству «выговор», чтобы самой приняться за успокоение революции. Пролетариат хочет звать народ к революционной борьбе.

Это различие ясно обнаружилось в двух предложенных резолюциях по поводу белостокского погрома. Формула буржуазии (партия к.-д.): 1) бичует правительство; 2) требует выхода в отставку министерства и 3) напирает на то, что «правительство сознает свое бессилие в борьбе с революцией». Буржуазия хочет сильного правительства в борьбе с революцией.

Формула пролетариата (партия с.-д.) иная: 1) бичует правительство – этим «единодушием» пролетариата с буржуазией и ограничивают обыкновенно свое внимание простачки в политике; 2) заявляет, что «единственным средством оградить жизнь и имущество граждан может служить вооружение самого народа»; 3) «призывает население взять охрану своей жизни и имущества в свои руки» и «дать отпор национальной травле».

Различие интересов буржуазии и пролетариата выступает с очевидностью в этих двух различных формулах. Буржуазия хочет затушить революцию. Пролетариат хочет вооружить революцию. Буржуазия воздыхает о суде чиновников. Пролетариат апеллирует к суду народному («народный суд не минет этих преступников и их покровителей» – из формулы нашей думской с.-д. фракции). Буржуазия призывает только министров, призывает их уступить. Пролетариат призывает население, призывает вооружаться и дать отпор.

Наши товарищи в Думе взяли в данном вопросе верный тон. Пожелаем им и впредь так же ясно, отчетливо и непримиримо противопоставлять заявления революционного пролетариата фразам оппортунистической буржуазии.

«Эхо» № 9,1 июля 1906 г.

Печатается по тексту газеты «Эхо»