Текст книги "Полное собрание сочинений. Том 13. Май ~ сентябрь 1906"

Думские партии и народ

Вчерашние прения в Думе по вопросу об обращении к народу дали замечательно ценный материал для политического воспитания широких масс.

Вопрос об обращении к народу оказался таким близким к жизни, что истинная сущность различных политических партий вскрылась с ясностью, не оставляющей желать ничего лучшего. По этому вопросу Дума оказалась в тисках между реакционным самодержавием («правительственное сообщение») и революционным народом, внедумская борьба которого врывалась, можно сказать, во все отверстия и во все щели Таврического дворца. Как только начались прения, – вопрос стал неудержимо передвигаться с формальностей и частностей на самую суть дела.

Для чего нужно обращение к народу? Этот вопрос властно встал перед Думой. Он окрасил собой все прения. Он свел все прения именно на ту плоскость, на которую мы поставили этот вопрос во вчерашней передовой статье[57]57
  См. настоящий том, стр. 293–296. Ред.


[Закрыть]: отвечать ли на боевое заявление министерства боевым же заявлением Думы? или не отвечать вовсе? или попытаться сгладить разногласия и смягчить резкость, данную жизнью, резкость постановки вопроса?

Застрельщиком оказалась думская правая. Правый кадет Петражицкий попытался отложить обсуждение вопроса. Правого кадета, разумеется, поддержали октябристы. Стало ясно, что контрреволюция боится обращения Думы к народу.

Своим определенным выступлением реакция помогла сплотиться всей левой стороне Думы. Предложение отсрочить обсуждение провалено. Из самых прений с полной отчетливостью выступают три основные направления в Думе. «Правое» (октябристы и часть кадетов) – за «успокоение» крестьянского движения и потому против всякого обращения. «Центр» (кадеты и, вероятно, большинство беспартийных) – за «успокоение» крестьянского движения и потому за издание успокоительного обращения. «Левое» направление (трудовики, видимо, только часть их, и с.-д.) – за разъяснение народу того, что он не может «спокойно и неподвижно ждать», а потому за революционное, а не «успокоительное» обращение.

Трудовик Жилкин, поляк Ледницкий, с.-д. Рамишвили всего рельефнее выразили взгляды этого последнего направления. «Население хватается за последние, почти младенческие надежды», – говорил Жилкин. «Я не говорю о мире, тишине и спокойствии, я говорю об организованной борьбе со старой властью… Разве Гос. дума явилась благодаря миру и спокойствию?» И, напомнив октябрьскую борьбу, оратор, при аплодисментах левой, воскликнул: «А этому «беспорядку» мы обязаны тем, что здесь находимся». «В этом общем смысле, – справедливо сказал оратор, – очень неудовлетворительно составлено обращение к народу, предложенное нам комиссией» (надо бы прибавить только: неудовлетворителен и проект трудовиков, не содержащий в себе тех мыслей и положений, которые вошли в речь Жилкина). «Нужно подчеркнуть и в конце высказать ту мысль, что не мир и спокойствие, а беспокойство в хорошем и великом смысле этого слова может организовать массы…».

Ледницкий употребил даже одно из самых резких, употребленных нами вчера слов, назвав «жалким» предложенное обращение. И Рамишвили, возразив «против приглашения к мирному и спокойному ожиданию решения вопроса», заявил: «только революционный путь – истинный» (цитируем по отчету «Нашей Жизни»). Он заявил также о необходимости сказать о переходе земель без выкупа.

Большинство кадетов и «беспартийных» высказывалось именно за «успокоительное» обращение, осуждало революционные шаги (Котляревский против Ледницкого), доказывало пользу обращения «с точки зрения землевладельцев» (кадет Якушкин).

Черносотенец Волконский вкупе с Скирмунтом и правым кадетом Петражицким доказывают «опасность» обращения, способного разжечь революцию, и указывают на закон, по которому необходимо еще провести аграрный проект через Думу, да внести в Гос. совет и т. д., и т. д., и т. д.

Направления обрисовались великолепно. Еще и еще раз выяснилось, что кадеты колеблются между реакцией и революцией, между старой властью и народом. Еще и еще раз события показали, как близорука и нелепа тактика «поддержки кадетов», тактика, лишь ослабляющая революционную позицию с.-д. и революционной демократии в Думе. Еще и еще раз события показали, что с.-д., выступая самостоятельно, могут привлекать на свою сторону и часть трудовиков и даже раскалывать до известной степени кадетов.

Политическая ситуация сама с неизбежной силой определяет тактику с.-д. партии. Вопреки потугам с.-д. правого крыла, не выходило до сих пор никакой поддержки кадетов, а выходила, к счастью, самостоятельная политика пролетариата, поддерживаемого частью крестьянских депутатов. Не выходило сочиненного, выдуманного оппортунистами деления: правые против кадетов, трудовиков и с.-д. вместе. Выходило деление революционное: с.-д. и трудовики против правых, при полной шаткости кадетов.

К сожалению, наши с.-д. депутаты не вполне использовали чрезвычайно благоприятную ситуацию. Они должны были непременно во время общих дебатов внести свой, с.-д. проект обращения к народу. Только тогда их политика была бы до конца и вполне самостоятельной политикой представителей классовой партии пролетариата как авангарда революции. Только тогда правильные мысли Рамишвили, Жилкина и Ледницкого не затерялись бы в прениях, а были бы объединены, закреплены, оформлены решительной и ясной платформой революционной социал-демократии.

Остается выразить пожелание, чтобы наша думская с.-д. фракция учла уроки все чаще и чаще складывающихся думских группировок, чтобы она решительнее встала на путь вполне самостоятельной пролетарской политики и, при обсуждении проекта обращения по статьям, хотя отчасти исправила дело, т. е. вносила самостоятельные, последовательно-революционные формулировки.

Социал-демократический проект обращения к народу, даже оставаясь одним только прочтенным в Думе проектом, оказал бы чрезвычайно полезное действие на сплочение и развитие революционной борьбы и привлек бы на сторону с.-д. лучшие элементы революционного крестьянства.

Написано 5 (18) июля 1906 г.

Напечатано б июля 1906 г. в газете «Эхо» № 13

Печатается по тексту газеты

Заговоры реакции и угрозы погромщиков

Газета «Россия»{117}117
  «Россия» – ежедневная газета реакционного, черносотенного характера; выходила в Петербурге с ноября 1905 по апрель 1914 года. С 1906 года – орган министерства внутренних дел. Газета субсидировалась из секретного («рептильного») фонда правительства, отпущенного в распоряжение министра внутренних дел. В. И. Ленин назвал «Россию» «полицейски-продажной газеткой».


[Закрыть] получает субсидию от правительства погромщиков за проведение взглядов этого правительства.

По поводу проекта обращения Думы к народу тон правительственной газетки становится самым угрожающим. Газетка запугивает Думу, доказывая и незаконность предположенного шага и «неразумность» его и «революционность» и т. д. Кадетская «Речь» сегодня совсем уже повернула фронт и высказывается против обращения, испугавшись, очевидно, угроз, исходящих от пресмыкающейся пред правительством печати.

Угрозы так и сыпятся. Сегодня «Россия» пишет по вопросу о кадетском министерстве: «Если бы Владимиру Красное Солнышко предложили управление Русью вверить Соловью Разбойнику, как средство водворить порядок, он, вероятно, предложил бы средство более простое – покончить с Соловьем Разбойником с помощью Ильи Муромца. Это, как известно, и помогло».

Этот «Илья Муромец», который собирается «покончить» с революцией в России, оказывается, есть не что иное, как международная контрреволюционная армия. В статье: «Иностранные державы и положение дел в России» (№ 170 «России») правительственная газетка не по наивности, а в тех же целях угрозы, разъясняет вопрос об активном вмешательстве иностранных держав во внутренние русские дела.

Разъяснение правительственной газетки чрезвычайно поучительно и высокополезно. Международная контрреволюция внимательно следит за Россией, сплачивает и подготовляет против нее силы «на всякий случай». «Императорское германское правительство, – пишет «Россия», – вполне отдает себе отчет в этом положении (именно: что «нынешнее положение дел в России является прежде всего результатом воздействия зарубежных революционных элементов»), а поэтому оно предприняло целый ряд соответственных мер, которые не преминут привести к желательным результатам».

Меры эти состоят в подготовке военных сил Германии совместно с Австрией для вторжения в Россию, если дело свободы победит или будет побеждать. Берлинское правительство сносилось уже по этому вопросу с австрийским. И то и другое признало, что «при известных условиях активное вмешательство во внутренние дела России с целью подавления или ограничения этого (т. е. революционного) движения могло бы явиться желательным и полезным». Было установлено при этом, что для вмешательства требуется прямо и ясно высказанное желание русского правительства.

В Австрии, в Галиции, на русской границе, где боятся также возможности распространения аграрного движения по типу русского, сосредоточено три армейских корпуса. Галицкий наместник, являющийся к тому же русским помещиком, 26 июня издал даже воззвание к населению, предупреждая, что всякие волнения будут подавлены самым решительным образом.

Итак, заговор международной контрреволюции не подлежит сомнению. Русское правительство против русского народа призывает на помощь иностранные войска. Переговоры об этом велись и ведутся и привели уже к достаточно определенному договору.

Пусть же знают рабочие и крестьяне, что правительство предает родину для того, чтобы обеспечить господство шайки погромщиков. Так всегда бывало и так всегда будет. История учит, что господствующие классы всегда жертвовали всем, решительно всем: религией, свободой, родиной, если дело шло о подавлении революционного движения угнетенных классов. Нет ни малейшего сомнения, что то же самое сделают и русские правители-погромщики, что они готовят уже такой шаг.

Но пусть не боятся рабочие и крестьяне такого шага. У правительства России есть международный резерв: реакционные правительства Германии, Австрии и других стран. Но у нас тоже есть могучий международный революционный резерв: социалистический пролетариат Европы, организованный в 3-миллионную партию в Германии, в сильные партии по всем европейским странам. Мы приветствуем обращение нашего правительства к международному резерву реакции: такое обращение, во-1-х, раскроет глаза самым темным людям России и сослужит нам лучшую службу в деле разрушения веры в монархию, а, во-2-х, такое обращение всего лучше расширит базу и поле действия российской революции, превратив ее в революцию всемирную.

В добрый час, гг. Треповы! Стреляйте-ка! Зовите-ка австрийские и немецкие полки против русских крестьян и рабочих! Мы – за расширение борьбы, мы – за международную революцию!

* * *

Но за оценкой общего значения международного заговора нельзя забывать мелких частных целей русских погромщиков. Мы уже отметили, что не наивность вызвала статьи «России». Ошибается «Мысль», думая так. Это – не «наивность», и не «цинизм», и не «болтливость». Это – рассчитанная угроза кадетам. Правительство погромщиков боится обращения Думы к народу и грозит кадетам: «не смейте! а то я разгоню Думу и позову австрийские и немецкие полки! Я уже приготовился».

Дурачки-кадеты уже струсили и подло повернули вспять, как доказала сегодняшняя «Речь». Кадетам стоит погрозить – кадеты вспять идти готовы…

Пролетариат не испугается жалких угроз правительства погромщиков. Пролетариат сохранит свою самостоятельную боевую позицию, не давая испугать себя призраком испуганного кадета.

Еще раз: стреляйте-ка, господа Треповы! Расширяйте революционное поле борьбы! За международным пролетариатом дело не станет!

Написано в (19) июля 1906 г.

Напечатано 7 июля 1906 г. в газете «Эхо» № 14

Печатается по тексту газеты

Роспуск думы и задачи пролетариата{118}118
  Брошюра В. И. Ленина «Роспуск Думы и задачи пролетариата» была издана в Москве издательством «Новая волна». 12 (25) августа 1906 года Московский комитет по делам печати наложил на брошюру арест, а против автора и лиц, принимавших участие в ее издании, было возбуждено судебное преследование. 6 (19) сентября того же года Московская судебная палата утвердила арест брошюры. Несмотря на это, брошюра «Роспуск Думы и задачи пролетариата» получила распространение в Москве, Петербурге и в провинции. В одном из донесений Главному управлению по делам печати подольский губернатор сообщил, что в книжных магазинах губернии «обращаются в продаже брошюры крайне революционного характера и даже открыто призывающие к вооруженному восстанию», и в качестве примера такой литературы указывал на брошюру Ленина «Роспуск Думы и задачи пролетариата» (см. «Красный Архив», 1934, № 1, стр. 195–196).


[Закрыть]

Написано в середине июля 1906 г.

Напечатано в августе 1906 г. в Москве отдельной брошюрой издательством «Новая волна»

Печатается по тексту брошюры

Роспуск Думы{119}119
  Царский указ о роспуске I Государственной думы был подписан 8 (21) июля и опубликован 9 (22) июля 1906 года. В указе сообщалось также о назначении дня созыва новой Государственной думы на 20 февраля (5 марта) 1907 года.


[Закрыть] ставит перед рабочей партией целый ряд важнейших вопросов. Отметим главнейшие из них: 1) общая оценка этого политического события в ходе нашей революции; 2) определение содержания дальнейшей борьбы и лозунгов, под которыми она должна вестись; 3) определение формы этой дальнейшей борьбы; 4) выбор момента борьбы, или, вернее, учет обстоятельств, которые могли бы помочь правильному выбору момента.

Остановимся вкратце на этих вопросах.

Роспуск Думы самым наглядным и ярким образом подтвердил взгляды тех, кто предостерегал от увлечения «конституционной» внешностью Думы и конституционной, если можно так выразиться, поверхностью российской политики во вторую четверть 1906 года. «Большие слова», которых тьму наговорили наши кадеты (и кадето-филы) перед Думой, по поводу Думы и в связи с Думой, разоблачены теперь жизнью во всей их мизерности.

Заметьте интересный факт: Дума распущена на строго конституционном основании. Никакого «разгона». Никакого нарушения законов. Напротив, строго по закону, как и во всякой «конституционной монархии». Верховная власть распустила палату на основании «конституции». На основании такой-то статьи распущена данная «палата», и тем же указом (ликуйте, законники!) назначены новые выборы или срок созыва новой Думы.

Но тут-то вот и сказалась сразу та призрачность российской конституции, та фиктивность отечественного парламентаризма, на которую так упорно указывали в течение всей первой половины 1906 года с.-д. левого крыла. И теперь не какие-нибудь «узкие и фанатичные» «большевики», а самые мирные легалисты-либералы признали, своим поведением признали этот особливый характер российской конституции. Это признали кадеты тем, что ответили на роспуск Думы массовым «бегством за границу», в Выборг, ответили воззванием, нарушающим законы{120}120
  В. И. Ленин имеет в виду обращение бывших членов I Государственной думы под названием «Народу от народных представителей», известное как Выборгское воззвание. Обращение было принято на совещании 9–10 (22–23) июля 1906 года в городе Выборге, куда, после роспуска Думы, приехало около 200 депутатов, в большинстве своем кадеты. Текст воззвания был подготовлен созданной на этом совещании комиссией, в которую вошли кадеты, трудовики и меньшевики. Воззвание призывало население в знак протеста против роспуска Думы отказываться от уплаты налогов, не давать рекрутов, не признавать займов, заключенных без санкции Думы. Подобными мерами «пассивного сопротивления» кадеты надеялись отвести поток массового революционного движения в спокойное русло. Позднее В. И. Ленин отмечал: «В первой Думе либерализм фразерствовал о народной свободе, под сурдинку забегая с заднего крыльца к Трепову и борясь с трудовиками и рабочими депутатами. Выборгским манифестом он старался убить двух зайцев лавировать так, чтобы можно было истолковать его поведение – смотря по надобности – ив духе поддержки революции и в духе борьбы с революцией» (Сочинения, 4 изд., том 15, стр. 49). В сентябре 1906 года на своем съезде кадеты уже открыто высказались против применения «пассивного сопротивления» и отреклись от призывов Выборгского воззвания (см. прим. 157).


[Закрыть], – ответили и отвечают статьями умереннейшей «Речи», которая должна признать, что дело идет фактически о восстановлении самодержавия, что Суворин пробалтывает нечаянно правду, когда пишет, что вряд ли ему дожить до новой Думы. Все упования кадетов сразу перешли от «конституции» к революции – и это вследствие одного только строго конституционного акта верховной власти. А еще вчера кадеты хвалились в Думе, что они «щит династии» и сторонники строгой конституционности.

Логика жизни сильнее логики конституционных учебников. Революция учит.

Все то, что писалось «большевиками» с.-д. о кадетских победах (сравните брошюру: «Победа кадетов и задачи рабочей партии», Н. Ленина)[58]58
  См. Сочинения, 5 изд., том 12, стр. 271–352. Ред.


[Закрыть], подтвердилось блестяще. Вся односторонность и близорукость кадетов стали очевидны. Конституционные иллюзии, – это пугало, по которому узнавали твердокаменного большевика, – встали перед глазами всех именно как иллюзии, как призрак, как обманчивое видение.

Нет Думы! вопят в диком исступлении восторга «Московские Ведомости»{121}121
  «Московские Ведомости» – одна из старейших русских газет; издавалась Московским университетом с 1756 года (первоначально в виде небольшого листка). В 1863–1887 годах редактором-издателем «Московских Ведомостей» был М. Н. Катков – крайний реакционер и шовинист. В эти годы газета превратилась в монархо-националистический орган, проводивший взгляды наиболее реакционных слоев помещиков и духовенства; с 1905 года «Московские Ведомости» – один из главных органов черносотенцев. Выходила до Октябрьской социалистической революции.


[Закрыть] и «Гражданин»{122}122
  «Гражданин» – реакционный журнал; выходил в Петербурге с 1872 по 1914 год. С 80-х годов XIX века – орган крайних монархистов; редактировался князем Мещерским, финансировался правительством. Имел незначительное распространение, но оказывал влияние на чиновно-бюрократические круги.


[Закрыть]. Нет конституции! вторят понуро тонкие знатоки нашей конституции, кадеты, которые так искусно ссылались на нее, так смаковали ее параграфы. Социал-демократы не будут ликовать (мы взяли свое и от Думы), не будут и падать духом. Народ выиграл то – скажут они, – что потерял одну из своих иллюзий.

Да, в лице партии к.-д. учится весь русский народ, учится не из книжки, а из собственной, им же самим творимой революции. Мы сказали однажды, что в лице кадетов народ изживает первые свои буржуазные освободительные иллюзии, а в лице трудовиков он изживет последние буржуазные освободительные иллюзии[59]59
  См. настоящий том, стр. 147. Ред.


[Закрыть]. Кадеты мечтали об освобождении от крепостничества, произвола, самодурства, азиатчины, самодержавия без свержения старой власти. Кадеты уже потерпели крах в своих ограниченных мечтаниях. Трудовики мечтают об освобождении от нищеты масс, от эксплуатации человека человеком без уничтожения товарного хозяйства: они еще потерпят крах, – ив недалеком будущем, если наша революция дойдет до полной победы нашего революционного крестьянства.

Быстрый расцвет кадетов, их головокружительные победы на выборах, их торжество в кадетской Думе, их скоропостижный крах от одного росчерка пера «возлюбленного монарха» (наплевавшего, можно сказать, в рожу Родичеву, который объяснялся ему в любви) – все это события серьезного политического значения, все это этапы революционного развития народа. Народ, т. е. широкие массы населения, еще не дорос в массе своей до сознательной революционности к 1906 году. Сознание невыносимости самодержавия стало всеобщим, сознание негодности правительства чиновников – тоже, сознание необходимости народного представительства – тоже. Но непримиримость старой власти с властным народным представительством народ еще не мог сознать и прочувствовать. Ему нужен еще был, как оказалось, особый опыт для этого, опыт кадетской Думы.

Кадетская Дума за свой краткий житейский путь наглядно показала народу всю разницу между безвластным и властным народным представительством. Наш лозунг, учредительное собрание (т. е. полновластное народное представительство), оказался тысячу раз верным, но жизнь, т. е. революция, вела к нему более долгим и запутанным путем, чем мы в состоянии были предвидеть.

Бросьте общий взгляд на главные этапы великой российской революции и вы увидите, как народ на опыте подходил, ступенька за ступенькой, к лозунгу учредительного собрания. Вот эпоха «доверия», конец 1904 года. Либералы в упоении. Они заняли всю авансцену. Не очень стойкие с.-д. говорят даже о двух главных силах данного момента: либералах и правительстве. Но вот народ проникается идеей «доверия», народ «доверчиво» идет 9-го января к Зимнему Дворцу. Эпоха «доверия» выдвигает третью силу, пролетариат, и кладет начало величайшему недоверию народа к самодержавному правительству. Эпоха «доверия» кончается отказом народа верить в слова правительства о «доверии».

Дальнейший этап. Обещана булыгинская Дума. Доверие подтверждено делом. Народные представители созываются. Либералы в упоении, зовут к участию в выборах. Либеральные профессора, как и подобает этим «идейным» прихвостням буржуазии, зовут студентов учиться, а не заниматься революцией. Не очень стойкие с.-д. сдаются на доводы либералов. Выступает на сцену народ. Пролетариат октябрьской забастовкой сметает булыгинскую Думу и захватывает свободу, завоевывает манифест, вполне конституционный по форме и содержанию манифест. Народ на опыте убеждается, что недостаточно получить обещание свободы, надо еще иметь силу захватить свободу.

Далее. Правительство отнимает свободы в декабре. Пролетариат восстает. Первое восстание разбито. Но упорная и отчаянная борьба с оружием в руках на улицах Москвы делает созыв Думы неизбежным. Бойкот пролетариата не удается. У пролетариата недостаточно оказалось силы, чтобы сбросить виттевскую Думу. Кадеты заполняют ее. Народное представительство есть совершившийся факт. Кадеты в упоении. Несть числа и меры их крикам восторга. Пролетариат скептически выжидает.

Начинает работать Дума. Маленьким расширением свобод народ пользуется вдесятеро больше кадетов. Кадетская Дума моментально оказывается позади народа по своему настроению и решительности. Эпоха кадетской Думы (май и июнь 1906 г.) оказывается эпохой наибольших успехов партий, стоящих левее кадетов: трудовики обгоняют кадетов в Думе, на народных собраниях порицают кадетов за робость, растет пресса с.-д. и с.-р., усиливается революционное крестьянское движение, брожение в войсках, оживляется пролетариат, истощенный декабрем. Эпоха кадетского конституционализма оказывается эпохой не кадетского и не конституционного, а революционного движения.

Это движение заставляет распустить Думу. Опыт подтверждает, что кадеты – только «пена». Их сила – производная от силы революции. А на революцию правительство отвечает революционным по существу (хотя конституционным по форме) роспуском Думы.

Народ на опыте убеждается, что народное представительство есть нуль, если оно не полновластно, если его созвала старая власть, если рядом с ним цела еще старая власть. Объективный ход событий выдвигает на очередь уже вопрос не о той или иной редакции законов, конституции, а вопрос о власти, о реальной власти. Какие угодно законы и какие угодно выборные – нуль, если у них нет власти. Вот чему научила народ кадетская Дума. Споем же вечную память покойнице и воспользуемся хорошенько ее уроком!

Мы подошли, таким образом, вплотную к второму вопросу: об объективном, историей диктуемом, содержании предстоящей борьбы и о лозунгах, которые мы должны дать ей.

Не очень стойкие с.-д., меньшевики, успели и тут проявить шатание. Их первый лозунг гласил: борьба за возобновление сессии Думы в целях созыва учредительного собрания. Петербургский комитет протестует. Нелепость лозунга слишком бьет в глаза. Это даже не оппортунизм, а просто бессмыслица. ЦК делает шаг вперед. Лозунг: борьба против правительства в защиту Думы в целях созыва учредительного собрания. Это лучше, конечно. Это уже недалеко от лозунга: борьба за свержение самодержавного правительства для созыва революционным путем учредительного собрания. Роспуск Думы служит, несомненно, поводом к общенародной борьбе за властное народное представительство: в этом смысле лозунг «в защиту Думы» не совсем неприемлем. Но в том-то и дело, что в этом смысле лозунг включен уже в признание нами роспуска Думы за повод борьбы. Формулировка же: «в защиту Думы» без особого истолкования ее в этом (т. е. в указанном сейчас) смысле остается неясной и способной порождать недоумение, возвращать к изжитому до известной степени старому, к кадетской Думе, одним словом, эта формулировка порождает ряд неправильных и вредных, «ретроградных» мыслей. То, что есть правильного в этой формулировке, вмещается вполне и без остатка в мотивы нашего решения о борьбе, в объяснение того, почему роспуск Думы считается достаточно важным поводом.

Марксист ни в каком случае не должен забывать, что лозунг непосредственно предстоящей борьбы не может быть выведен просто и прямо из общего лозунга известной программы. Недостаточно сослаться на нашу программу (см. в конце: низвержение самодержавия и учредит, собрание и т. д.), чтобы определить лозунг непосредственно – теперь предстоящей, летом или осенью 1906 года, борьбы. Для этого надо учесть конкретную историческую ситуацию, проследить все развитие и весь последовательный ход революции, вывести наши задачи не из принципов программы только, а из предыдущих шагов и этапов движения. Только такой анализ будет действительно историческим анализом, обязательным для диалектического материалиста.

И именно такой анализ показывает нам, что объективное политическое положение выдвинуло теперь вопрос не о том, есть ли народное представительство, а о том, властное ли это народное представительство.

Объективная причина гибели кадетской Думы не в том, что она не сумела выразить нужды народа, а в том, что она не осилила революционной задачи борьбы за власть. Кадетская Дума возмнила себя органом конституционным, а на деле она была органом революционным (кадеты ругали нас за это рассматривание Думы, как этапа или орудия революции, но жизнь всецело подтвердила наш взгляд). Кадетская Дума возмнила себя органом борьбы против министерства, а на деле она была органом борьбы за свержение всей старой власти. Так вышло на деле, ибо этого требовало данное экономическое положение. И вот для этой-то борьбы такой орган, как Дума кадетов, оказался «непригодным».

В сознание самого темного мужика стучится теперь обухом вбитая мысль: ни к чему Дума, ни к чему никакая Дума, если нет власти у народа. А как добыть власть? Свергнуть старую власть и учредить новую, народную, свободную, выборную. Либо свергнуть старую власть, либо признать задачи революции неосуществимыми в том объеме, в каком ставит их крестьянство и пролетариат.

Так поставила вопрос сама жизнь. Так поставил вопрос 1906 год. Так поставлен вопрос роспуском кадетской Думы.

Мы не можем поручиться, конечно, что этот вопрос революция решит сразу, что борьба будет легка, проста, победа вполне и безусловно обеспечена. Никогда и никто не поручится ни за что подобное перед началом борьбы. Лозунг не есть ручательство за простую и легкую победу. Лозунг есть указание той цели, которая должна быть достигнута для осуществления данных задач. Прежде такими непосредственно данными задачами было созидание (или созыв) народного представительства вообще. Теперь такая задача: обеспечение власти за народным представительством. А это значит: устранение, разрушение, свержение старой власти, свержение самодержавного правительства.

Если эта задача не будет решена вполне, то не может быть вполне властным и народное представительство, – следовательно, не может быть и достаточных гарантий от того, что это новое народное представительство не постигнет участь кадетской Думы.

Объективное положение вещей выдвигает теперь на очередь борьбу не за народное представительство, а за создание условий, при которых бы нельзя было разогнать или распустить народное представительство, нельзя было также свести его к комедии, как свели Треповы и К^о к комедии кадетскую Думу.